Великий холод, как убедились последние жители замерзающего мира, легко отбирает последние крупицы человечности. Каннибализм уже является не самой приятной этической нормой, однако в записях замёрзших культуроведов было найдено, что гниение внутреннего мира человека хуже смерти. В санях бедолаг были найдены иконы и старые книги, которые смогли уцелеть лишь по невероятным обстоятельствам.
После принятия последнего закона подобные вещи были сожжены. По словам Капитана, сохранение записей прошлого — это смерть идеального будущего. Люди не должны знать о проблемах прошлого, чтобы не жить в фантазиях и мечтах на тему "Что если?". Есть только сейчас.
Однако подобные действия со стороны Высшего Руководства стали одной из причин падения Города, ведь некоторые люди были недовольны.
Капитан говорил:
" Диссидент воспользовался временной слабостью нашего великого общества ради сохранения бесполезных пережитков прошлого тогда, когда нам необходимо объединиться под общей идеей. Не дайте Диссиденту власти! Ищите его везде, ведь он или его последователи могут быть в каждом доме, ухудшая вашу жизнь! "
Рабочий класс воспринял манифест с решительностью. Одного из подозреваемых рабочие избили, попутно ослепив мужчину на один глаз сапогом, когда давили его голову. Тот, разочаровывая толпу, выжил и стал калекой.
Однако в последний день Города отчаявшиеся на спасение люди начали писать на стенах, чтобы их кто-то из внешнего мира увидел мольбы о спасении. Но одна фраза, написанная белой краской на красном флаге сзади эшафота,перед которым был труп, закреплённый на эшафоте, зачеркнутая кем-то, гласила:
МЫ ВЕРИЛИ В ТЕБЯ
За 17 дней до падения Города
***
Характеристика гражданина №11
Разряд группы: 1
Пол: мужской
Возраст: 39
Класс: Инженер
Имя и фамилия(если есть): Томас Гудрингс
Благонадёжность: 5/10 (Заметка: Капитан приказал ежедневно следить за ним и, основываясь на его поведении, ежедневно проверять его уровень, изменяя, если потребуется.
Уникальные черты: Ораторство, буйность(до попадания в тюрьму), меланхоличность, склонность к подчинению
Отношения :
Жена — Маргарет Гудрингс(мертва)
Ребёнок — Сэмюэль Гудрингс (мёртв) Близкие товарищи — Генри(жив), Эдвард(жив) (нужна перепроверка), Карл Верлир(жив)(тюремщик)
Состояние:
Физическое — выше среднего
Психологическое — низкое ( кратковременные галлюцинации, попытка суицида(пытался сломать свой череп, пока бился об стену))( Заметка: Капитан приказал сохранить его жизнь для дальнейшего использования на благо общества)
Рекомендуется к устранению только по приказу нашего Лидера.
Я читал недавний отчёт от Центра Пропаганды, который принёс Мортимер. Бумага не выглядела новой, скорее наоборот. Пожелтевшие листья было слишком легко разорвать на множество кусочков, когда ты этого даже не хотел. Однако именно такие листы помогли масштабному строительству. Теперь второй район практически готов.
Пришлось долго и упорно копить необходимые ресурсы для строительства. Да и 350 человек нужно обеспечить работой и едой, иначе трупов будет слишком много. Сколько же среди них детей...
Нахлебников
Я сидел в допросной тюрьмы. В Городе стало легче дышать, когда граждане получили более безопасную среду обитания, нежели с дружиной. Стража стала полным успехом, но имела последствия .
Стражники начали пренебрегать своими полномочиями. Чтобы их держать под контролем, я разделил их на отряды и ввёл звание "сержант". В новом звании, котором я временно передал Эдварду, я наделил большими полномочиями, в отличии от остальных командиров. Я их стравливаю между собой ради хорошей должности, а они объединяют Город для выслуживания перед мной. Всё честно.
Я до сих пор жалею о своём решении по отношению к той взбаламошенной. Подумать только, я лишился инженера! Класс людей, который сейчас на вес золота. Хотя это дало плюс, теперь граждане уважают Стражу, немного кланяясь. Жители дрожат, однако эта мера необходима для сохранения Порядка в Городе, чтобы выжившие оклемались после падения старого мира.
Я немного улыбнулся, но моя память решила испортить маленькую победу. Разведчики нашли палатки посреди снежной пустоши. В них было всего пару трупов, но, что удивительно, это были старики и только. Причину смерти не установили, однако это точно не холод или голод. Всё слишком естественно...
Но что ещё больше удивило, так это информация в ней. Этим небольшим лагерем руководил Нансен, полярный исследователь. Я очень сомневаюсь, что информация поддельна, ведь уже некому в этом мире врать. Одни говорили, что он великий исследователь, другие, что он безумец, сидевший на кокаиновых таблеток, так как часто принимал нестандартные решения и самовольные поступки.
Если это был его лагерь, то были и люди, а, значит, он их вёл. Но куда? Разведчики не нашли следов, однако обнаружили записи о неизвестном мне "Великом морозе". Что это такое и когда оно будет неизвестно. Я назначил для одной мастерской изучение этого возможного явления. Пропажу около пяти инженеров никто не заметит, если новости будут плачевны.
Порядок и спокойствие будут сохранены любой ценой
Но проблема не приходит одна. В Городе появилась некая группировка "Новое начало". Участники неизвестны, но если они действительно существуют, то они настроены против меня и моих мер по спасению общества, что может вызвать Гражданскую войну. Этого... Нельзя допустить, ведь всё, что я построил, нужно будет долго восстанавливать, а времени просто нет.
Стража пытается найти лидеров недовольных, однако они всё время ускользают от цепких лап закона.
Я начал массировать свои уставшие глаза, чтобы не упустить нить рассуждения. Я... Начинаю терять хватку. Стража стала слишком эффективной, что ослепило меня и позволило некоторым элементам общества сбежать из-под моих рук. Теперь они снова готовят бунт. Неизвестно где, кто и когда.
Нужно ужесточать меры.
Благо, скоро не будет нежелательных общественных объединений. Осталось лишь ввести последние поправки в жизни Города, и, наконец, выжившие люди объединятся в единый механизм, как при Великобритании.
Всё станет так, как и должно быть.
Спереди начали слышаться шаги. Одни из них принадлежали Карлу, другие, по звукам гремения цепей, Томасу. Всё для их прихода подготовлено. Стаканчик самогона, чтобы он расслабился и не воспринял меня как недоброжелателя. Давление на смерть его супруги вызовет гнев, где Верлир ударит его по голове, чтобы он замолчал. Сказать про шанс исправления и реабелитирования в обществе только разозлит Томаса. Попытка исправления будет считаться провальной. Его запрут в тюрьме, пока он не будет прилюдно устранён как предатель общества. Томас послужит примером для других, что идти против меня — бессмысленная трата сил. Самых бойких перед горожанами сломают, что укрепит власть и авторитет Стражи, а, следовательно, и меня. Лишь после их смерти общество не будет ждать никаких катастроф. Необходимая человечеству стабильность вновь будет доми...
Звук скрипучей железной двери перебил меня. Карл держал дубинку наготове. Мужчина 37 лет, имеет маленькую дочь, вдовец. Рабочий, разряд группы 1. Грузный взгляд, не потерявший веру в порядочность. Наивный. Запугивать не стоит, как элемент системы он достаточно крепок.
Гудрингс, как я и ожидал, выглядел ужасно. Небритость, заросшие немного волосы, дрожь из-за холода. Глаза смотрят куда-то правее вниз. Взгляд притуплён, что говорит о бессоннице. Ослабшие руки — некачественное питание. Губы дрожат, будто бы говоря что-то и даже разумное, однако неслышимое. Хотя во многих проблемах своей жизни он виноват сам.
Я лишь мельком увидел глаза, когда он послушно сел на стул. Карл показал, куда ему сесть. Глаза сильного человека, в которых отсутствует ненужный огонёк. Но даже если и так, Томас не будет спасён кем-то свыше.
Томас не смотрел на меня, только в угол комнаты допроса. Не было похоже, что он ожидал здесь чего-то приятного.
— Вы не выглядите презентабельно, Томас, — сказал я — вы не выспались в вашей камере?
Я не ожидал от него ответа, однако он никак не отреагировал на это замечание.
— Выпейте немного, взбодритесь — немного в приказом тоне сказал я, пододвигая стакан из грубого и неотполерованного стекла.
Томас протянул руку к стакану, однако его движения были хуже механических. Будто бы его рука является неискусным инструментом, греблей для снега. Эмоции... Как таковые отсутствовали.
Быстрым глотком выпив содержимое, Томас пододвинул стакан ко мне, не изменившись во взгляде. Я всегда считал, что зрение обманчиво. В Томасе, скорее всего, бушует буря чувств, контроль снижен, а, значит, ему легче совершить ошибку.
— Скоро вас освободят, хотя я не буду уверен в том, что убийц собственных жён вообще следует освобождать — обвинил Томаса я, приготовившись к его неожиданному буйству — Однако вы до сих пор не признаёте своей вины, хотя многие горожане дали свои показания против вас. Шанс вашего реабилитации среди общества невероятно низок.
Небольшая ложь насчёт дачи показаний народа даёт понять Томасу, что терять ему нечего, соглашаться на любую сделку со мной бессмысленно. Из-за этого он быстрее проявит клыки, которые сиеминутно будут обрублены.
Но Томас не среагировал. Ни малейшего лишнего движения
— Вы, наконец, признаете свою вину перед обществом? Или вы дальше буде... — спросил Томаса я, но меня перебили неожиданным, но спокойным ответом.
— Да. Я её убил и повесил на верёвке— спокойно ответил Томас, смотря немного правее.
Что? Это не то...
— Мы поссорились. Я поднял руку. Несчастный случай. Сокрытие — монотонно сказал Томас, будто рассказывая чей-то текст из древней эпохи, то ли он сочинил.
Я немного опешил, однако подобное объяснить можно. Галлюцинации сыграли свою роль, заменив реальность на вымысел. Этим труднее воспользоваться, нужно его вернуть в чувства.
— Чтож, Томас, признание своей вины - часть искупления перед обществом. Однако этого мало... — немного растянул последнее слово, чтобы оттолкнуть ещё немного от моего предложения — Нужно же ведь помочь обществу. Сделать его лучше и эффективнее. Это поможет стать людям сильнее.
Я немного улыбнулся, но учитывая, что я вызвал его неприязнь к себе, она только оттолкнёт Томаса от меня.
— Высшее руководство предлагает таким паразитам как ты снова стать людьми — немного фальшивой радости добавил я, ожидая либо отказа, что приведёт к дальнейшему заключению, либо криков с аналогичным финалом— Руководство предлагает вам помочь Центру Пропаганды в сборе информации о горожанах. Конечно же, они не должны знать об этом. Но вы можете отказа...
— Где подписать?
Погодите, что? Что? ЧТО? Этого не... Его мозги совсем полетели? Его гордо...
А осталась ли у него вообще гордость? Как же я мог этого не учесть? Банальный животный страх за свою жизнь может пересилить любые семейные ценности. В науке это обозначает, что самец или самка, бросая своих детёнышей, всё равно сохранят свои гены, ведь ещё больше нарожают.
Браво, Томас. Ты главный эгоист Города. Я сдерживаю себя, чтобы не посоветовать тебе новую жену в доме удовольствий. Однако это слишком огромное переигрывание.
Я достаю в столе нужную бумагу, выдвигая деревянный ящик. "Клятва верности" позволяет расширить права гражданина, но добавляет новые обязанности. Например, получать дополнительный паёк, но никогда не участвовать в забастовках. Естественно, его легко нарушить, однако подобных людей я приказал с особой жестокостью задерживать, не убивая их, конечно же. Рабочие на новой шахте нам нужны.
Сам документ был немного помят по углам, и кое-где чернила размазались. Что ж, Эдвард в бумажной работе бесполезен. Полезных качеств уже и не остаётся в нём для меня.
Я протянул Томасу лишённое пуха перо и небольшую скляночку с чернилами. Хоть изначальные планы и не были осуществлены сейчас, но в будущем. Однако что-то во мне беспокоится...
Томас не медлил, как будто бы спешил на встречу, хотя он будет освобождён только завтра.
Я решил предпринять предупредительный выстрел, чтобы знать, на что давить. Если он обнимал труп собственного сына, то и женой не побрезгует.
— Вы ведь не против, если тела вашей семьи будут переработаны на удобрения для теплиц? — монотонно ответил я, ожидая короткого ответа.
Томас вдруг оживился за всю встречу, взгляд потрясённый. Если бы из человека могла выходить ненависть, то Город падёт в течение трёх минут. Из-за алкоголя в его крови движения сложнее контролировать, руки трясутся, сжимаясь в кулаки. Однако это простой жест, а не действие. Всё должно быть по букве закона, подгоняя человека под неё.
—Но это ведь запрещено... Не было такого указа — твёрдым и немного взволнованным голосом ответил Томас. В его глазах была надежда на возможность ошибки.
Я посмотрел на Верлира раздражённым взглядом. Томас не должен был знать никакие новости из Города. Карл немного скривился, опустив виновато голову.
— Верно, Томас — подтвердил слова Томаса я — однако Городу необходимо увеличить производство пищевых пайков. И бесполезные тела могут нам помочь выжить.
Сжимая зубы, Томас через 3 секунды скривил своё лицо до спокойного, пока сжимал кулаки до небольшой струйки крови.
— Прошу, Капитан... Не надо... — каждое слово Томас выдавливал из себя, будто бы разрушая себя, отрывая важный кусок своей личности.
Внезапное изменение Томаса навлекло меня на мысль. Если он без эмоций признался в убийстве своей жены, то его нынешнее поведение приводит меня к определенной мысли.
Томас что-то задумал. И у него есть союзники.
Кто-то ему помогает. Что-то не даёт ему плюнуть в меня. Его семьи больше нет, знакомых практически нет. Хотя был один, про которого я не получил досье... Генри, как я помню.
Значит, этот "Генри" что-то предложил Томасу, из-за чего он не сорвался с цепи окончательно. Месть, скорее всего. На другое он не пойдёт. Незачем.
Прошло всего несколько секунд. Томас ждал от меня ответа, нервничая. Я улыбался в душе. Скорее всего, эти двое хотят меня устранить, а, значит, они работают на революционеров. Выйду на них через Томаса, а потом отдам под трибунал всех.
— Я подумаю насчёт вашего предложения. Каждые три дня тебе будет выдаваться 10 минут, чтобы увидеть эти трупы — ответил Томасу я, предвкушая будущий результат, говоря монотонным голосом — однако учтите, что вам придётся приложить немало усилий ради выполнения такой непростой просьбы. Несанкционированное действие с вашей стороны приведёт к расторжению Клятвы Верности. Помните, Руководство видит всё, что вы делаете.
Томас немного притупил взгляд. Видимо, он понял, что совершил ошибку. Но деваться некуда.
— Благодарю... — тихо сказал Томас, чтобы никто не услышал его. Карл начал вести Томаса к выходу. Он немного сгорбился, видимо, чувствуя вину.
Когда дверь закрылась со скрежетом, я позволил себе небольшую улыбку. Теперь станет только лучше. И это будет только из-за просчёта одного жалкого человека, возомнившего себя свободным в мире, где подобное желание быстро награждается смертью. Голод, холод и безумие никто никогда не отменял.
Оппозиция будет подавлена, Город выживет.
