Покалеченная душа

      Спустившись утром в столовую, Гарри обрадованно не обнаружил в ней ни жуткого мужчины, ни его запретной магии, ни амбарного замка. Но нечто постороннее, все же, там присутствовало. На аккуратно сложенных на столе вещах лежала небольшая записка и коробка. — Надеюсь, там деньги, — практично прокомментировала Хэдвига, заботливо обнимая сонную Нагини и поглаживая по ее гладкой белой чешуе обезьяньей ладошкой. — За ночлег обычно платят. — Этот дом действительно принадлежал его семье, а теперь их прямому наследнику — Тому Реддлу, — прошипела змея, нежась в ласковых прикосновениях. — Я была здесь однажды, когда… Мы еще были связаны. Гарри молча подошел к столу и опасливо открыл черную коробку, с приподнятыми от изумления бровями обнаружив там мехофон и современный маленький аккумулятор. Деймон Поттера разочарованно вздохнула, но Нагини не согласилась: — Его можно продать. Ее тоже беспокоила бедность подростка, который относился к аномальному и противоестественному существу с заботой и участием, даже когда сам валился с ног от усталости и голода. Гарри сердито отпихнул коробку подальше, не прикоснувшись к дурацкому подарку, а записку даже читать не стал, просто скомкав ее и бросив в камин для растопки.       В сердце томилась упрямая вредность, отчего-то парень совершенно не хотел, чтобы этот незнакомый мужик с сумасшедшим взглядом как-то на него влиял. Знал уже таких, встречал, кололся. Оказывают поддержку, дают деньги и приют, а потом спрашивают вдвое больше, ведь им становишься обязанным. Нет, Гарри не собирался быть должником этого Тома. Да и зачем ему мехофон? Кому звонить? С дедушкой Альбусом можно было связаться с помощью писем или личной встречи.       В любом случае, его ждала работа на речном причале.

***

— Какая невоспитанность, — первым делом произнес Том, сидящий на знакомом вычурном стуле, когда Гарри вошел в дом, аккуратно вытирая ноги о половик и разуваясь. — Дурные гордые подростки, думающие, что все знают лучше всех. Думающие, что со всем справятся сами. Гордецы! Благодарность следует принимать, а не отмахиваться. Я возвращаю долг, а не подкупаю тебя, ясно? Глупый мальчишка… Где тебя носило целый день? Поттер указал пальцем на грязный пол: — Вы опять натоптали. И мне придется за вами убирать, хотя я очень устал и голоден. Мне не нужны ваши подарки, сэр, от вас только проблемы и беды. Нормальные люди, видите ли, работают, чтобы выжить, а не прохлаждаются в чужих домах целыми днями. Вам больше нечем заняться? — Наглый мальчишка, — нахмурился Реддл, скрестив на груди руки. Несмотря на хилый измученный вид, язык Поттера был таким же острым. — Значит, тебе нужны деньги? Попроси меня, и я… — Нет. Если вы хотите отблагодарить меня за вчерашнюю доброту, просто прекратите носить в мой дом грязь. Выглядите, как взрослый человек, но ведете себя, как невоспитанная свинья, сэр. Том раздраженно взмахнул рукой, и полы стали кристально чистыми и сухими, к изумленным лицам Гарри и Хэдвиги. Настоящая магия! Они опять ее видят! Да кто этот человек?!..       Заметив реакцию подростка, гнев мужчины сменился самодовольством и насмешкой, и теперь начал злиться сам Гарри. Он демонстративно прошел мимо незваного гостя и опустился на корточки возле его деймона, сделав свой голос ласковым и нежным: — Здравствуй, моя красавица, — пораженный судорожный вздох Тома доставил Поттеру настоящее удовольствие. — О чем мне рассказать тебе сегодня? — О древней магии, — мстительно зашипела Нагини, поглядывая на своего человека. — О тайной библиотеке Хогвартса. О приюте Вула — пристройке на его территории. О том, как Дамблдор проводит вечера. Я хочу, чтобы ты опять рассказал. — Пристройка? — Поттер и Хэдвига недоуменно переглянулись. Раньше Нагини о ней ничего не говорила. — Никакой пристройки там давно нет. Ее сожгли лет пятьдесят назад, вроде, говорили, была столовая раньше. И… — Гарри вздохнул: — В тайной библиотеке Хогвартса практически нет книг, — начал рассказывать он, кажется, уже четвертый раз эту историю, потому что она тесно переплеталась с детством Тома. Поттер мельком глянул на бледного, застывшего мужчину, когда дошел до этих мыслей, но останавливаться не стал. — Знания древности хранят на больших каменных плитах, они покрыты незнакомыми символами забытых языков, там всегда царит холод и темнота. Вход в библиотеку спрятан за старым зеркалом, если знаешь нужные слова. Хогвартс напитан магией… Той самой, какую нельзя передать в книжках, — Гарри опять посмотрел на Тома Реддла, и взгляд гостя был тяжелым, внимательным, пристальным. — О какой запрещено говорить. Магия, заставляющая лестницы менять положение, а своды потолка покрываться искрящими звездами или белоснежным туманом. В подземных озерах, где время спит. В старых стенах и воздухе с золотой пылью. — Ты был там, — немного погодя негромко произнес Том, отстраненно закинув голову назад и пялясь в потолок. — Учился в Хогвартсе. Знаешь Альбуса Дамблдора. Этого чокнутого старика… — Как и вы, сэр, — без злости заметил Гарри, поднимаясь на ноги и идя к буфету, чтобы приготовить поздний ужин. — Он являлся моим временным опекуном, после того, как я сбежал от тетки и дяди. Давно было дело. Помог устроить в школу без гроша в кармане. — О да, Альбус любит помогать маленьким сиротам, — зло прошипел Том, сосредотачивая тяжелый взгляд на спине подростка. — Так ты сирота. — Как и вы, сэр, — повторил он, кивая, не замечая изменений в тоне чужого голоса. — Нагини тоже иногда рассказывала о вас. Мои родители погибли, еще когда мне и года не было, из-за взрыва парогенераторов. Мне повезло, что дедушка Альбус их знал, я тогда у него гостил, вот и спасся. Дамблдор… Вел кое-какие дела с матерью и отцом. И взял на себя заботу, передал родственникам, помог с оформлением документов… Повисло молчание.       Том выглядел сначала недоуменным, затем ошарашенным, а после — каким-то совсем опустошенным, кислым, раздосадованным. — Ты Поттер, — глухо отозвался Реддл, прикрывая лицо изящной кистью, а подросток резковато повернулся в его сторону, встревоженно сжимая в побелевших пальцах нож. — Блять. Да блять. — Как вы узнали? — нервно переспросил Гарри, жестом подзывая к себе Хэдвигу для поддержки, а Нагини, ощущая страх друзей, переползла к середине столовой, чтобы быть между Томом и ними, охраняя от возможной атаки. — И что за странная реакция? Сэр? — …Я связался с тем, кого разыскивают, — не сразу ответил мужчина, но ладони с лица не убрал, не смотрел на парня. Да, разыскивают. Не так чтобы особо активно. А как неподчищенный след. — Вы знаете подозрительно много, кто вы? Работаете в Аврорате? Или на Него? — Не то, — ответил Том, наконец, открывая глазам настороженного Поттера свое бесстрастное и спокойное лицо. — И не другое. Я тебя не трону. Догадался, потому что имею доступ ко многим документам. В частности и многолетней давности. Я когда-то встречался с твоими родителями, Гарри, в самом деле, ты невероятно похож на отца, — Реддл не улыбался, его взгляд был таким же тяжелым. — А вот глаза материнские. Гарри нахмурился, прикусывая губу, и беспокойно отвернулся от мужчины. Сердце билось очень быстро, отсчитывая секунды страха и переживаний, сомнений, подозрений. Но Том продолжал сидеть на своем стуле, не предпринимая попыток напасть или уйти за Аврорами, хотя взгляд черных глаз жег спину даже через одежду. — Вы можете остаться на ужин, сэр, — осторожно предложил Гарри, просто не в силах терпеть тишину, неуверенность и незнание своего будущего. Том не ответил, и Поттер ощутил мощный прилив паники, порывисто оборачиваясь. — Мне лучше уйти. Собрать вещи и быстро уйти. Я… — Ночью? — не понял Реддл, начав хмуриться, и лицо мужчины потемнело от эмоций. — Куда ты собрался на ночь глядя? На улице минус тридцать. У тебя нет теплых вещей. — У меня есть зимние вещи, — непонимающе возразил тот, запутавшись в словах гостя. Гарри предполагал совсем другую реакцию, готовился к совершенно иному. Инстинкты вопили об обороне и бегстве. Что-то нехорошее творилось здесь и сейчас. — Я не сказал, что у тебя нет зимних вещей. Но отсутствуют именно теплые. Кажется, у тебя в ботинках дырки. Носки все мокрые, — Том ткнул пальцем вниз, на влажные следы на дереве. А затем ткнул пальцем куда-то в сторону буфета. — Я хочу есть. Накорми своего гостя. Поттер опустил взгляд на промокшие и вечно мерзнущие ноги. А затем опять на недовольного Реддла с его странными черными глазами. И на Хэдвигу, которая тоже выглядела растерянной и настороженной. Они чувствовали опасность и неясную угрозу, хотя мужчина и продолжал вести себя непринужденно и капризно, почти беспечно, лицо же Тома не позволяло расслабиться до конца. Там было нечто такое… Становилось ясно, что все то раннее поведение — обыкновенная игра, притворство. Скорее всего. Возможно. Парень уже не был точно во всем уверен. — Хорошо, сэр, — бесцветно и тихо произнес Поттер. Гарри просто прикрыл веки и отвернулся, взяв себя в руки, продолжая чистить привычные картошку и кабачок — самые дешевые среди других овощей. Да вообще практически из всей доступной еды. В столовой воцарилась гробовая тишина, нарушаемая лишь звуками готовки и треском пламени.       Когда скудный ужин из жареных овощей был готов и разложен по блюдам, Том сел за стол слева от Гарри, уставившись на серую от старости тарелку со сколами и погнутую вилку без одного зубчика. На бледном мрачном лице появились отвращение и брезгливость. Поттер, пусть и испытывал остаточный страх и стеснение — мужчина сел слишком близко, нервируя, не удержался от ворчания: — Не думал, что приютские дети воротят нос от простой еды и старых тарелок. Они чистые. Я мою посуду. — Я довольно давно был бедным, — пробормотал Реддл, опасливо беря вилку двумя пальцами и разглядывая ее тщательнее. — То есть, настолько давно, что ты представить себе не можешь. «Так и думал, что он брезгливый», — на самом деле Гарри ощутил разочарование куда большее, чем от прямых оскорблений. Захотелось этого мужчину чем-нибудь задеть. — Сколько же вам лет, сэр? На самом деле. Возможно, передо мной редкая возможность разузнать о динозаврах большее. Том повернул голову и в упор на него уставился, похоже, полностью растеряв дар речи, и Гарри невозмутимо продолжил, прожевав кусочек картошки: — Возможно, ваша вставная челюсть не позволяет жевать настолько твердую пищу, и в следующий раз мне придется потратиться на перетертое зерно и каши, сэр. — Мне восемьдесят четыре, грубый мальчишка! — воскликнул Том, зачем-то схватив плечо Поттера и слегка поворачивая подростка в свою сторону. — И у меня нет вставной челюсти. Я не видел динозавров. А мой возраст — не та тема, чтобы ее обсмеивать! «Не хочет раскрывать свой настоящий возраст, ладно», — с налетом досады подумал Поттер, но настаивать не захотел — он-то не привык нарушать чужие права и желания. — «Судя по лицу, Тому где-то лет пятьдесят-сорок пять, не больше. Старик, конечно, по сравнению со мной, но девятый десяток?.. Абсурд. Это же не может быть правдой.» — Дедушка Том, — улыбнулся Гарри, и сейчас разгневанный оскал гостя не вызывал того страха, как его ранее спокойное лицо. На самом деле любые эмоции Реддла делали его по-настоящему красивым, чем то кукольное безразличие. — Не нужно комплексовать, вы прекрасно сохранились, сэр. — Я не… Мужчина просто раздосадовано отмахнулся, разжимая пальцы с острого плеча подростка и решительно, будто прыгая в океан, сунул себе в рот кусочек кабачка с выражением истинного страдания в лице, быстро проглатывая. — Весьма героический поступок, сэр. Святой мученик мистер Реддл, покоритель перетертых каш. Поттер тихо рассмеялся, вызывая скупую, немного печальную улыбку Реддла. — Откуда тебе известно о древней магии? — спросил мужчина после ужина, сдержанно поблагодарив, наблюдая, как Гарри тщательно моет посуду в набранной в жестяной старый таз ледяной воде. — Книг о ней больше нигде не осталось, уж я-то знаю. Неужели Дамблдор нашептал? Кто именно рассказывает о ней, невзирая на строгие запреты правительства? Подумав, Поттер решил рассказать правду, ведь собеседник тоже относился к табу напрямую, сам владел магией. Ничего страшного не произойдет, если и расскажет. — Когда я путешествовал вместе с цыганами, мы останавливались в горах. Там очень много давно покинутых поселений, можно было согреться в четырех стенах и не опасаться нападения хищников, — Гарри вытер обе тарелки и столовые приборы дырявым, но чистым полотенцем, складывая все в перекошенный ящик буфета. — Я любопытный человек. В подвале одного из домов были книги, — Поттер глянул на сюрреалистичную картину мирно сидевшего Реддла на дряхлом потертом диване. Его сложенные на коленях руки в дорогих перчатках и начищенные блестящие ботинки никак не вязались со всеобщим антуражем. — И я прочел их. Это не было сборником заклинаний или учебниками по изучению ритуалов, только… Истории. Много историй. О звездах и море. О богах прошлого. О свободных днях. А вы? — Я? — рассеянно переспросил Том, видимо, уйдя в собственные мысли и воспоминания. — Да, вы, сэр. Судя по вашему возрасту, вы могли изучить магию еще до того, как Правитель сделал ее запрещенной темой, — Гарри оперся бедрами о буфет, с осторожным интересом разглядывая мужчину. — Но вы живы. Всех магов казнили десятками еще тогда, в первые годы. Почему? — Так желаешь моей смерти, Поттер? — медовым голосом спросил Реддл, склоняя голову влево и щуря свои угольные глаза. Видя, как напрягся деймон и его человек от упоминания фамилии, Том вздохнул, сбросив с себя насмешливо-угрожающие эмоции. — Казнили тех, о ком знали. Уверен, на свете осталось множество колдунов, передающих свои тайные учения другим. Никто не знает о моих способностях. Я хорошо подчищаю следы, — он запнулся, хмурясь, быстро моргая. — Обычно хорошо. Не всегда. Дьявол. Том устало потер переносицу, скрипнув черными перчатками, и поднялся на ноги. — Нагини, ко мне, — он протянул руку своей змее, призывая отправиться с собой, но та отвернула от мужчины морду, приблизившись к Хэдвиге и увиваясь вокруг нее. — Что ж. До завтра.