5 лет спустя.
Южная Корея, Сеул.
2023 год, июнь.
«Я любил с такой силой, что порой тяжело было набрать воздуха в лёгкие, если рядом не было тебя. Разве не ты меня спасал, когда я задыхался? А что теперь? Мне стало ещё хуже, потому что сейчас совсем нечем дышать».
Утро никогда не бывает добрым, если тебе звонят уже третий раз, а до будильника ещё целых четыре часа. Появляется неконтролируемое желание разбить телефон и выкинуть его в окно, дабы больше не слышать эту проклятую вибрацию, что на нервы действует. Почему даже в долгожданный выходной не удаётся нормально поспать и восстановить силы, утраченные за неделю интенсивной работы? Где справедливость? Когда она восторжествует? В огромной комнате ужасно душно и жарко. Дышать практически нечем из-за закрытых окон, прикрываемых плотной тканью штор, и теплых рук, что спокойно лежат на талии парня, аккуратно приобнимая. Сонхун нехотя открывает глаза, пытаясь привыкнуть к адской темноте. Голова раскалывается, всё тело ломит, требуя больше отдыха, а Сонхун, к великому сожалению, не может его дать. Аккуратно выбравшись из-под тёплого одеяла и крепких рук, Пак совсем тихо, так, чтобы не разбудить человека, мирно спящего рядом, забирает мигающий и вибрирующий телефон со стола и направляется в сторону маленькой кухни, шлепая босыми ногами по холодному полу и плотно закрывая за собой дверь; знает, что разговор будет длинным и очень громким. Пак надеялся, что хоть в этот выходной ему удастся нормально выспаться и отдохнуть. Работа, что забирает последние силы, немного утомила и сделала из парня ходячего мертвеца. Сонхун каждый день уходит до восхода солнца, прощаясь с уютной квартирой и любимым человеком, а возвращается только глубокой ночью, сразу же заваливаясь спать, утопая в тёплых объятиях, что всегда помогают и успокаивают. Конечно, не всегда так, потому что в ветеринарной клинике, где он работает, есть и другие сотрудники, способные заменить его в любой момент, однако Сонхун привык выкладываться по полной и не просить помощи у кого-то. Поэтому иногда, когда просят взять дополнительные часы или, например, остаться на ночную смену, Пак не отказывается, потому что деньги лишними не бывают, как и опыт. — Ты почему мне в такое время звонишь? — Сонхун не скрывает своего раздражённого голоса, но всё равно старается говорить как можно тише. Его точно скоро доведут. Нервы на пределе и держатся из последних сил. — Мог бы написать, а не по сто раз набирать этот чёртов номер. Сонхун, на самом-то деле, мог бы просто отключить телефон и абстрагироваться от постоянной работы, чтобы нормально отдохнуть, однако совесть у Пака есть, и именно она не даёт пойти на этот опасный шаг. Сонхун постоянно думает, что проблемы не спрашивают, когда им приходить и уходить. Он ведь может понадобиться в клинике, а для этого телефон отключать нельзя. Нужно постоянно находиться на связи, чтобы в случае чего-то экстренного Сонхун мог приехать и помочь. — Все здесь, Сонхун, мы ждём одного тебя, — на том проводе слышится усмешка, и Пак ловит себя на мысли, что хочет врезать этому человеку прямо сейчас. В выходной день никто не должен трогать и тревожить Сонхуна, даже лучший друг, что сейчас смеётся ему в трубку, пытаясь вывести из себя. Тому, видимо, очень весело, раз парень, судя по голосу, прибывает в прекрасном настроении. Сонхун закатывает глаза, представляя, как Джей, любитель действовать на нервы Пака, крутится на своём кресле, попивая чашку горького кофе. Его издевательская ухмылка мелькает на губах, когда Сонхун в очередной раз устало вздыхает. — Давай побыстрее, — Пак подходит к окну, приоткрывает жалюзи и немного жмурится от яркого света. Солнце в летние дни встаёт очень рано. Как хорошо, что в гостиной, где стоит кровать, повешены шторы, не дающие горячим лучам проникнуть внутрь, иначе Сонхун бы умер не только из-за света, но и от жары. — Тебе через час нужно быть в клинике, — произносит Джей, понижая настроение Сонхуна ещё сильнее. Брови от недовольства сводятся к переносице. Пак надеется, что это очередная несмешная шутка Джея. — Кое-что важное будет обсуждаться. Сонхун устало падает на рядом стоящий стул, пытаясь совладать со своими эмоциями, что через край льются. У него внутри всё ярким пламенем вспыхивает. Злости становится чересчур много. Ну вот опять единственный выходной, на который у Сонхуна было множество планов, потерял себя и пошёл ко дну. Сплошное разочарование. — Ты сейчас серьёзно? — говорить тише уже не получается. И когда он стал таким эмоциональным? — Джей, сегодня воскресенье. Какая, к чёрту клиника? Там что, кроме меня больше никого нет? — Да успокойся ты, — голос друга становится серьёзным, и Сонхун мысленно выливает кофе тому на актерское личико. Как же быстро этот человек может подстроиться под чужое настроение. — Я, что ли, виноват? Моё дело сказать, твоё — принимать решение. Сонхун, не дослушав дальнейших объяснений Джея, отключается и откладывает телефон в сторону, закрываясь руками в лохматые волосы. Пора бы привыкнуть к такому режиму работы и не заводиться с полуоборота, но Пак слишком сильно устал для того, чтобы спокойно реагировать на все обстоятельства. У него крайне шаткая нервная система, и он не понимает, когда таким стал. Возможно, всё из-за волнительной работы, а может, из-за чего-то другого. В любом случае нужно возвращаться к привычному спокойному состоянию, постоянное раздражение только всё испортит. Да, он бы мог взять отпуск на неделю, но сидеть без дела — не в его стиле. Двух выходных, на самом-то деле, вполне хватает, чтобы немного успокоиться, отпустить весь груз и с новыми силами приступить к работе. Вот только не всегда получается ухватить эти два дня — ускользают, словно песок сквозь тоненькие пальцы. Если у Пака всё же получается взять выходной, то, считай, это маленькая победа, которая помогает расслабиться на некоторое время. Сегодня он, к сожалению, с треском проиграл. Сонхун трёт глаза, окончательно прогоняя нотки сладкого сна, ставит чайник кипятиться и выходит с кухни, направляясь в ванную комнату. Холодный душ сейчас будет как бальзам на душу. Паку это необходимо. У парня другого выхода нет. Он, несмотря на вечное нытьё и постоянные недовольства, просто обожает свою работу, что поселилась глубоко в сердце. Лечить домашних или диких животных, которые нуждаются в помощи — его призвание. Сонхун трепетно и осторожно относится к своему делу, поэтому считается лучшим ветеринаром в Сеуле. Каждый человек, у которого есть домашнее животное, посещает клинику, записываясь на приём именно к Паку. Сонхун большому количеству клиентов только рад, правда, иногда это выматывает. Ему просто не хватает полноценного отдыха, вот и всё. Да, его профессия намного легче той, где лечат людей, спасая множество жизней, но и эту Сонхун не может обесценить. Животные — живая единица этого мира; они такие же люди, как мы все, только с определенными ограничениями. И Пак, будучи ещё крохотным ребенком, понял, что все должны дышать умеренно и спокойно, а не задыхаться, пытаясь спастись и удержаться на плаву. В наше время очень много врачей, которые целиком и полностью отдают себя людям, сшивая их разорвавшиеся ниточки снова и снова, но невероятно мало тех, кто смог бы взглянуть в самую душу крохотному или, наоборот, большому созданию, которое никогда не скажет тебе, где у него болит. Некоторые обесценивают эту профессию, считая её, например, неинтересной и малооплачиваемой, но Сонхун, которому иногда приходится выслушивать данные высказывания, никогда не придерживался данного мнения. Ему хочется, чтобы и животные прожили тот отрезок жизни, который им предначертан, а он, в свою очередь, как ветеринар, постарается сделать всё, лишь бы этот маленький путь не стал ещё короче. Пак осторожно, почти на цыпочках заходит в ванную и включает поток холодной воды, что сразу же всё тело обволакивает, заставляя покрыться приятными мурашками. Леденящий пар смешивается с тёплым воздухом, и дышать становится легче. Он бы весь день так простоял, наслаждаясь спокойствием и неким умиротворением, но дела сами себя, к сожалению, не сделают. Вчера ночью, придя домой с работы, Сонхун пробыл целый час в ванной комнате, на какое-то время забывая о существовании жестокой реальности, а после заснул, словно младенец: быстро и сладко. Взрослая жизнь не так проста, как казалась на первый взгляд. Проблемы прибавились, иногда давя с разных сторон и порой не давая и вдоха сделать. Сонхун с ними пытается справляться, но опять-таки не всегда получается. В какие-то моменты приходится просить помощи, а в какие-то — действовать самому. И то, что иногда всё выходит из-под контроля, раздражает Сонхуна больше всего на свете, потому что вечные старания летят вниз, махая ручкой в знак прощания. Пак спустя несколько минут выходит в гостиную, собирая полотенцем лишнюю влагу с волос. В комнате всё так же тихо и спокойно. Просыпается дикое желание снова лечь в тёплую кровать, укутать себя одеялом и проспать так до самого вечера, пока организм сам не устанет. Мечты Сонхуна, которые вряд ли когда-то будут реализованы; возможно, в следующей жизни. Вспомнив про чайник, который уже паром дышит, Пак выключает его, достаёт любимую кружку с огромной навесной полки и наливает себе ромашкового чая. Обычно одна маленькая чашка сразу же успокаивает нервного парня. Кофе Пак не переносит. Не понимает, как можно пить такую горькую и противную смесь, что неприятным привкусом во рту остаётся. На полках маленькой кухни можно найти только различные виды чаёв. Ничего лишнего. Правда, где-то да всё-таки валяются пакетики с кофе. Но, к счастью, не его. Сонхун снова выходит в гостиную, направляясь к огромному шкафу, что стоит в самом углу, дабы взять вещи. Сегодня, наверное, он не будет надевать что-то официальное, потому что нет никакого настроения выглядеть как-то стильно. Всё, чего хочется, так это максимального комфорта в выходной день: чтобы галстук не стягивал, пуговицы не давили, а ремня вообще не было. Никто не запрещает, так почему бы и нет? Квартира, на самом-то деле, совсем маленькая для двоих людей, но почему-то именно здесь Сонхун чувствует себя живым и расслабленным; к большему даже и стремиться как-то не хочется. Каждый уголочек здесь сделан собственноручно, с невероятной любовью и мечтами о лучшем, уютном будущем. Тут хранятся чувства, включающие в себя огненную близость, тягучие поцелуи, нежные прикосновения, тёплые объятия и трепетные слова, проникающие в самую душу и оставляя там заметный отпечаток. В этой квартире жизнь, без которой Сонхун не может существовать. Шторы Пак не открывает, дабы не потревожить чужой сон, потому что собственные глаза уже привыкли к темноте. Собраться — дело пяти минут, поэтому Сонхун особо никогда не торопится, распивая чашку чая с особым наслаждением. Тем более, сегодня воскресенье — законный выходной, зачем вообще куда-то спешить? — Солнце, — Пак замирает, поворачивая свою голову в сторону звука. К кровати. Голос такой сонный, такой хриплый и такой родной, что Сонхун начинает улыбаться, забывая о насущных проблемах. Всё-таки разбудил. А ведь старался быть как можно тише, хотел незаметно уйти, а уже потом, через какое-то время, написать или позвонить, дабы предупредить о внезапном выезде на работу. В безызвестности бы никогда не оставил. В жизни Пака на самом-то деле есть человек, способный усмирить его пылкий характер одним лишь нежным взглядом или красивым словом. Только он может стать неким успокоением в этой рутине, что каждый раз на дно тянет. Сонхун своей жизни уже не представляет без этого человека. Для него такие мысли — настоящий грех, который разъедает похлеще любого огня. Джейк сбрасывает с себя тёплое одеяло, пытаясь нащупать рукой присутствие Сонхуна — привычка, потому что просыпаться вместе — неотъемлемая часть их жизни. Его глаза всё ещё закрыты, будто бы он находится на границе между реальностью и сном: вот-вот, и снова заснёт, так и не найдя любимого человека у себя под боком. Пак не хотел тревожить парня, надеясь, что хотя бы ему удастся нормально выспаться, однако, с пробуждением Сонхуна просыпается и Джейк. Некая связь, что их объединяет. — Солнце, — Шим наконец открывает глаза, натыкаясь на мягкий взгляд Сонхуна, что этой картиной налюбоваться не может. У него сердце угрожает выпрыгнуть из грудной клетки, оставляя хозяина без жизненно необходимого аппарата. Раздражение как рукой сняло. Теперь всё, что его тревожит, так это необходимость в тёплых объятиях Джейка или в сладком, тягучем и нежном поцелуе. — Куда ты ушёл? Иди ко мне. Шим подзывает рукой к себе, начиная улыбаться, когда Сонхун, оставляя чашку чая на маленьком письменном столе, всё же запрыгивает на кровать, приближаясь к сонному и лохматому парню. — Почему ты так рано встал? — Пак перекидывает ногу через оголённый торс Джейка, аккуратно садясь сверху, дабы никак не травмировать. Крепкие руки Шима перемещаются на бёдра Сонхуна, поглаживая их с невероятной любовью, которую по искренним глазам можно увидеть. Они снова погрузились в свой маленький мир, отреченный от всего липкого и неприятного. У Сонхуна внутри яркие фейерверки взрываются от одного лишь присутствия рядом. Сколько бы времени не прошло — к этому невозможно привыкнуть. Каждый раз, как в первый: всё с такой же любовью, нежностью и искренностью. Сонхун так и не научился контролировать свои эмоции и чувства, которых слишком много; их уже некуда деть, они заполнили каждое пустое пространство внутри. Раньше, возможно, как-то получалось сдерживать себя, но сейчас эти попытки с треском проваливаются, не успевая и начать реализоваться. Шим научил быть собой — Сонхун теперь по-другому не может. Всего себя напоказ выставляет, потому что знает, что принимают его со вселенской любовью в бездонных глазах. И так получается только с Шимом, с другими всё иначе. С другими людьми Сонхун не способен отдавать всего себя и получать взамен что-то поистине великолепное; что-то, от чего сердце колотится без остановки, желая выпрыгнуть прямо в тёплые руки. Джейк такой красивый, нежный и любимый, что Пак до сих пор не может поверить в реальность такого человека рядом с собой. Они встречаются уже пять лет, начиная свой путь с обычного университетского признания, после которого Сонхун даже не надеялся на что-то большее, что уже красивой цифрой «5» в голове мигает. Пак ни разу не пожалел о том, что когда-то, будучи немного под градусом, раскрыл все карты Джейку касательно своих глубоких чувств. В трезвом состоянии Сонхун только сейчас может по сто раз признаваться в любви этому человеку, тогда такой смелости у него не было. Шим действительно как пластырь на истерзанной душе Пака, который всегда залечивает кровоточащие раны. Этот парень всё что угодно сделает, лишь бы Сонхун сиял ярче любого солнца или звезд на ночном небе. — Джей позвонил, — Пак под нежными прикосновениями тает, лужей растекаясь по всей кровати. Тело привычно поддаётся крепким рукам, полностью расслабляясь. Сонхун теперь думает только о том, что с удовольствием бы остался с Джейком ещё на часик. К чёрту Джея и его срочные дела. — Надо быть в клинике через полчаса. Какие-то важные обсуждения. Шим перемещает руки на спину, немного наклоняя парня к себе. Сонхун даже не сопротивляется. Сам поддаётся вперед, останавливаясь в нескольких миллиметрах от пухлых губ, что так манят. Джейк окончательно убивает своим взглядом, который внутрь проникает и всё там переворачивает. — Мне не звонил? — Сонхун отрицательно мотает головой, рассматривая родные черты лица; он наизусть знает каждую часть тела Джейка, но всё равно не может отлипнуть от созерцания такой красоты. Его красоты. — Хочешь, чтобы я пошёл с тобой? — тихо спрашивает Шим, в руках своё сокровище храня. Сонхун улыбается и снова мотает головой, оставляя короткий поцелуй на любимых губах. Его кроет от прикосновений Джейка. Он бы с удовольствием продлил этот момент, но время поджимает и не даёт как следует проникнуться атмосферой. — Мне нужно бежать, — Сонхун запускает тоненькие пальцы в светлые волосы Шима, делая некий массаж, который тут же действует, расслабляя всё тело. Джейк блаженно прикрывает глаза, а Сонхун, словно довольный кот, расплывается в широкой улыбке: знает, что нравится. — Скорее всего, ты не нужен там. Я всё разузнаю и приеду, долго не буду, — Пак наклоняется ещё ниже, дабы оставить горячий поцелуй на шее. Действует подобно сжигающему огню, загоняя Джейка в ловушку, из которой он, к сожалению, выбраться не сможет. По крайней мере, без Сонхуна точно. — Я позвоню тебе, хорошо? Поспи лучше, может, я даже раньше приеду и присоединюсь к тебе. Джейк кивает и, притягивая парня к себе, оставляет нежный поцелуй на лбу, от которого у Сонхуна внутри цветы расцветают. Пак уже не сдерживает своего сердца, позволяя показывать бушующее состояние. Он из-за Джейка так с ума сходит, что порой себя не узнаёт, готов на стену лезть от чувств, переполняющих его. Они уже через край льются, однако Шим всё в себя впитывает и ничего не упускает. Словно губка. Сонхун живёт в его сердце. Он этого парня любит больше всего на свете, оберегая и защищая. Без Пака не существует жизни Джейка, по крайней мере, такой красочной и яркой, какой она является сейчас. Говорят, что университетская или школьная влюблённость длится не так долго, чтобы она в конечном итоге перешла в такое безграничное чувство, как любовь; по крайней мере, не у всех эти полыхающие ощущения сохраняются даже сквозь года. Джейк же до сих пор плещется в огне, сгорая не от адской боли, которая обычно сдирает кожу вместе с мясом, а от блаженного удовольствия, что по венам течёт, запуская «механизмы» в расцветающем сердце. Перешла ли та влюблённость, которая, по сути, не обещала никакого хэппи-энда и порой даже закапывала Шима глубоко под землю, дабы тот задыхался от нехватки кислорода в лёгких, в то, о чём всегда мечтала душа? Да, однозначно. Мечта перед ним, в его руках. И, наверное, Джейк в своё время сорвал какой-то джекпот, раз теперь каждое утро и каждую ночь просыпается и засыпает с мыслями не о каких-то вещах или проблемах, а о Сонхуне. Есть ли жизнь без этого человека? Джейк, правда, никогда об этом не думает, потому что заранее знает, что ответ будет отрицательным. Всегда. При любых обстоятельствах. — Береги себя, хорошо? — Сонхун кивает в сотый раз на очередной такой вопрос. Любимый у Шима. Пака греет забота парня. Никто о нём так не переживает, как этот человек. — Люблю тебя. Сердце Сонхуна переворачивается. Снова. Никогда не привыкнет к таким искренним словам. Для него это слишком прекрасно и волшебно. Джейк их каждый день произносит, выбивая всякую опору из-под ног. Этот парень слишком трепетно относится к Сонхуну, буквально на руках того таская. Они почти никогда не ругаются, а если и есть разногласия, то этот вопрос сразу же решается. Джейк на всё готов пойти ради Пака. Он горы, если надо, свернёт и звезду с неба достанет — Сонхуну нужно просто попросить. — Я тебя тоже, — Джейк улыбается, позволяя Паку наконец слезть с него. Этот день не такой уж и плохой. Сонхуна больше не распирает от злости и раздражения. Наоборот, внутри всё цветёт, распускается, душа от опьянения поёт, а улыбка отказывается покидать лицо. На такое только один человек способен, больше никто. Джейк — его личный спасательный круг, который из любого дна вытащит и даже глазом не моргнёт. Рука Сонхуна никогда не пустует, на ней всегда ощущаются нежные прикосновения Шима. Он парня крепко держит даже на расстоянии, не позволяя уйти в себя или разгребать навалившиеся проблемы самостоятельно. Разве отношения не строятся на доверии? Раньше Сонхун не мог делиться чем-то сокровенным, теперь же, наоборот, не может отучить себя рассказывать Джейку всё подряд. Никто его с такой силой не поддерживает, как делает это Шим. И всё, что он ему рассказывает, остаётся только между ними; где-то в переплетении влюблённых сердец. Они в одной лодке, которая либо пойдёт на дно, либо будет спокойно плыть по воде. Сейчас они плывут. Тихо и спокойно.* * *
Сонхун немного бесится, когда на дороге образуется огромная пробка. Вот только этого ему и не хватало. Впереди машины сигналят, показывая своё недовольство. Пак медленно выдыхает горячий воздух и быстро снимает с себя толстовку Джейка, которая, как оказалось, безумно тёплая, и кидает её на заднее сиденье. В Сеуле стоит невыносимая жара. Даже кондиционер не помогает. Маленький поток холодного воздуха просто не может одержать победу над огромным солнцем, что свои лучи выпускает, нагревая город до самого предела. Кажется, плавиться начинает даже сама машина. Сонхун открывает маленькую бутылку воды, что наспех купил в ближайшем магазине от дома, и жадно делает несколько больших глотков, почти опустошая содержимое. От жары начинает кружиться голова, и Пак думает, что умрёт, даже не узнав, что от него хотели в выходной день. Ради этой информации стоит, на самом-то деле, поберечь себя и доехать в целости и сохранности, не то его постоянное любопытство будет мучать даже в гробу. Обычно, когда Пак едет на работу, пробок не бывает, но почему-то именно сейчас она образовалась, действуя на нервы. Сегодня ему точно не везёт, иначе он не может объяснить такое странное стечение обстоятельств. Когда машины наконец начинают двигаться, Сонхун от радости даже подпрыгивает, поглядывая на время. Назначенный Джеем час уже прошёл, но и Пак не виноват, что впереди него огромная пробка. Парень вообще не переживает за то, что его могут отчитать или назначить дополнительную работу, потому что сегодня воскресенье. День, когда Сонхун не самый востребованный ветеринар в Сеуле, а обычный человек со своими проблемами и потребностями. Он ведь вообще мог не ехать, но совесть этого сделать не дала. Джей потом будет по частям его мозг съедать, с наслаждением облизывая пальцы. Сонхун, пожалуй, ещё хочет поберечь свои нервы. Возле клиники, что летом сияет всеми красками за счёт ярких лучей, стоят четыре припаркованных автомобиля, которые буквально всё своё богатое положение напоказ выставляют. Сонхун закатывает глаза и оставляет свою машину на привычном месте, направляясь в сторону парадной двери. Он просто надеется, что пробудет тут всего несколько минут, а не целый день, потому что у Джея, владельца этой клиники, тараканы в голове бегают быстрее, чем у Сонхуна: от него можно ожидать всё что угодно. Пак привык, потому что этот парень — его лучший друг, но вот другие люди, которые только-только знакомятся с ним, вечно попадают в ловушку в виде привлекательной внешности и красивых слов, путаются в сетях из паутины, пытаясь выбраться и остаться в живых. Зайдя внутрь, Сонхуна встречает девушка приятной и довольно милой внешности, которая стоит за небольшой стойкой регистрации; обычно в будние дни сотрудники очень часто меняются, и Пак, у которого случаются провалы в памяти, когда дело касается имён, вечно всех путает между собой. И сейчас, когда девушка с чёрными, как смоль волосами, аккуратно собранными в большой пучок, как обычно, улыбается, сверкая ямочками и заправляя выбившиеся прядки за ухо, Сонхун перебирает в голове все имена, пытаясь зацепиться за нужное. — Доброе утро, господин Пак, — девушка встаёт со стульчика, чтобы её хорошо было видно за стойкой регистрации, и протягивает Сонхуну чашку чая, аромат которого разносится по всему пустующему коридору; так непривычно, потому что в будние дни здесь бывает очень много людей, и порой даже пройти невозможно. Сейчас же, словно сдавливающие стены остановились, превращая свою деятельность и позволяя Паку насладиться тишиной. — Вас уже ждут, — она указывает худенькой рукой на дверь, что ведёт в кабинет Джея. Пак забирает свой чай, улыбается девушке и сразу же направляется к месту, так называемых, переговоров, на ходу поправляя лохматые волосы. Со стороны, наверное, выглядит, как ходячий мертвец, которого заставили раздробить крышку гроба, раскидать сырую землю по всей территории и вылезти в свет, к людям; то есть, ужасно уставший и невыспавшийся. И думать о чём-то, тем более в таком состоянии, хочется в последнюю очередь. Зайдя в кабинет, перед этим зачем-то постучав, Пак ощущает на себе сразу несколько заинтересованных взглядов, которые проходятся с ног до головы, изучая, и без каких-либо лишних слов подходит к столу, отодвигая стул. Каждого, кто здесь сидит, Сонхун знает уже несколько лет; кого-то больше, кого-то меньше. И на этом фоне парень даже не переживает, что кто-то может подумать о нём в плохом ключе, например, из-за непрезентабельного внешнего вида. Здесь так, к счастью, не работает, и поэтому в каком-то роде Сонхун именно из-за такой дружеской обстановки любит свою работу. Пак оглядывается, здороваясь с некоторыми людьми, и, наконец, переводит всё своё внимание на Джея, что сидит в самом конце огромного стола, поглядывая на него. Будто не клиника для лечения животных, а какой-то юридический центр; такая странная расстановка только у Джея в кабинете. Сонхун много лишних вещей не любит, особенно этот огромный стол. — Не буду тратить ваше и моё время, — Джей достаёт из толстой папки документ и передаёт рядом сидящему парню в чёрной футболке, дабы тот ознакомился и отдал следующему. Эта клиника уже три года принадлежит Джею и в какой-то степени Сонхуну. Можно сказать, что они вместе достигли таких хороших результатов, потому что рука каждого была приложена к этому непростому делу, поднимая его с самого дна. Три года назад, когда Сонхун ещё работал в какой-то ветеринарной клинике, подрабатывая время от времени, Джей, не без помощи родителей, взял в аренду здание без какого-либо ремонта, уверяя в том, что это хорошая идея. И не ошибся ведь. Сейчас эта клиника процветала и была самой популярной в Сеуле. Да, через кровь, пот и слезы, но какой результат! Джей постарался, и Сонхун гордился им; был благодарен, что когда-то заставил подняться на ноги и поверить в чудо. Когда и к Паку доходит документ, он переворачивает его, бегло пробегаясь по тексту. Ничего особенного: снова выезд в другой, более маленький город, где не хватает ветеринаров. Сонхун, на самом-то деле, за свои четыре с половиной года интенсивной работы успел побывать во многих странах и городах. В основном приходилось ездить туда, где населения было очень мало, следовательно, о ветеринарах даже речи не было. Пак мог остаться на неделю или даже на две, дабы хоть как-то помочь, но эти поездки, даже если в первое время очень нравились парню, сейчас не приносили огромного количества удовольствия. Сонхун привык к квартире, что находится в Сеуле, уезжать куда-то, да ещё и жить в отелях — ужасно. Поэтому сейчас, когда его просили съездить куда-то, чаще всего Пак отказывался. В этой ветеринарной клинике не только он владеет профессиональными навыками, но и есть множество других людей, которые превосходно справлялись со своей задачей. Сонхун в них, как и в самом себе, никогда не сомневался. Просто иногда почему-то Джей не даёт шансов другим людям, что работают здесь, считает, что отправлять в другие города или даже страны нужно только высококвалифицированных специалистов, как Сонхун. Пак же никогда не считал себя выше остальных. Не в его стиле. — Этим летом нужно будет выехать в два города: Осан, находящийся в южной части провинции Кёнгидо и граничащий с городами Хвасон и Пхёнтхэк, и Ансан, расположенный к юго-западу от Сеула и являющийся частью Национального столичного района Сеула, — Джей оглядывает каждого, снова останавливаясь на Сонхуне, который даже не смотрит в его сторону. — Я примерно знаю, кого отправлю, но хочу услышать и ваше мнение, — да, мнение, которое он, конечно же, благополучно проигнорирует. Когда Джей вообще к кому-то прислушивался? Почти никогда, вот и весь секрет. — В августе меня и Джейка зовут в Австралию, поэтому вас это обойдет стороной, — Сонхун, как и предполагал Джей, поворачивается в его сторону и смотрит так пристально, что, кажется, остаются маленькие ожоги, которые разъедают кожу. Всегда работает, большего и не надо. Джейк — зоолог, и в этой клинике он появляется крайне редко, потому что в основном ведёт преподавательскую деятельность в университетах, но иногда всё-таки приходится приезжать сюда, так как его помощь бывает необходима. Джей зачастую берёт парня на какие-нибудь мероприятия, пользуясь его великолепными знаниями английского языка, а Шим, в свою очередь, никогда не отказывает: хватается за любую возможность блеснуть умом или же прекрасной работой, сотканной золотыми руками. Но Сонхун, по правде говоря, не особо любит, когда Джейк приезжает в клинику, потому что замечает настороженные взгляды Джея, что не просто липнут, словно жвачка, на Шима, но и каким-то образом перемещаются на Пака. В университетские года эти двое не могли ужиться друг с другом, а теперь, когда эта маленькая неприязнь вроде как немного приутихла, Сонхуну становится ещё страшнее, потому что вулкан всегда взрывается, не особо предупреждая. Надолго ли этот покой с ними? — А Джейка спросил? — Пак переглядывается с серьезным Джеем и сводит брови к переносице. — Он мне не откажет, тем более в августе он освободится от работы в университетах, — Сонхун замечает, как тот закатывает глаза, и начинает глушить липкое и неприятное ощущение внутри. — Это сейчас неважно, Сонхун. Мне нужно знать, кто поедет в эти города на неделю, — и смотрит так пристально, что хочется куда-нибудь спрятаться, лишь бы в этом огне не купаться. — Могу дать время для того, чтобы вы подумали, — некоторые кивают, передавая документ обратно Джею. — Нужен один человек? — уточняет девушка, которая сидит под правую руку от Пака. — Да, один человек в один город, — раньше такое мало когда обсуждалось: Джей просто называл кого-то, и проблемы сразу же решались. Никто не спорил и не возражал. И почему-то именно сегодня Пак решил всё усложнить. — Жду ответа до субботы следующей недели, а потом, если его не будет, буду сам решать, — некоторые кивнули, принимая условия. — А сейчас можете быть свободными, у выхода заберите кое-какие документы для заполнения. Принесите в понедельник. Как Сонхун и предполагал: дело пяти минут. Джея хотелось пристрелить прямо здесь за потревоженный сон; нельзя же было написать всем об этом в общем чате, позвонить или же отложить до понедельника. Нет, Пак Чонсон так не может, не в этой жизни.* * *
— Не останешься? Когда совещание наконец-то заканчивается, Сонхун выходит первым, направляясь к выходу из клиники и захватывая у девушки папку с документами. Здесь ему больше делать нечего. Всё, чего хочется — побыстрее оказаться в родной квартире и немного поспать. Уже завтра придётся снова выходить на работу, а для этого, между прочим, нужны немалые силы, которые потихоньку заканчиваются. — Нет, — Сонхун, услышав, что к нему обращаются, все-таки поворачивается, сталкиваясь с пристальным взглядом Джея. Тот выглядит довольно бодро, чему Пак вообще не удивляется. — Нужно домой, я сегодня вообще не выспался. Джей кивает и подходит ближе, на ходу снимая свой чёрный пиджак. За пять лет этот парень набрал довольно-таки хорошую мышечную массу, чем, видимо, не может не похвастаться. Черты лица заострились, делая их привлекательными; они и раньше были красивыми, но теперь как будто бы это сильно выделялось. Сонхун, правда, какое-то время даже завидовал лучшему другу, потому что Джей, конечно же, занимал лидирующую позицию в плане внешности, но теперь Паку было всё равно. — Джейк сегодня отдыхает? — Сонхун кивает, всматриваясь в давно заученные глаза напротив. В них, как будто бы, разом потухают все огни, уступая место кромешной тьме. — Я так и думал, поэтому не стал его тревожить. — А на меня тебе всё равно, да? — просторный коридор заполняется тихим смехом, и Сонхун впервые с момента приезда улыбается, немного расслабляясь. Да, с Джеем иногда бывает безумно тяжело, потому что характер этого парня оставляет желать лучшего, но Пак, несмотря на все недомолвки, ссоры и разногласия, не может без него. — Когда мне было всё равно на тебя? — Сонхун прощается с девушкой за стойкой регистрации и выходит на парковку вместе с Джеем, жмурясь от яркого солнца. Пак ненавидит жару всем своим сердцем, как и лето в принципе. От палящих лучей некуда деться, а огненное тепло буквально душит, сцепляя горячие руки на шее. Джейк вечно твердит, что Сонхуну нужно загорать, получать настоящие витамины, а не прятаться в тени, хвастаясь белоснежным цветом кожи, но Пак всё равно пропускает все слова мимо ушей не потому, что слова Шима не имеют какого-то веса, а потому, что так ему удобнее; так ему комфортнее, и именно так он чувствует себя лучше всех. Мнение Джейка — самое важное, что есть у Сонхуна, поэтому он всегда старается к нему прислушиваться, однако всё равно есть некоторые моменты, где их взгляды, к огромному сожалению, как почти у всех людей, находящихся и не находящихся в отношениях, расходятся. Шим никогда не пытается навязать что-то Паку: если тому что-то не нравится, то так тому и быть. Сонхун благодарен Джейку за это, правда. — Да тебе всегда на меня всё равно, — очевидно, что Чонсон, отпустивший настроение Пака за одну минуту, вновь его поднимает, заставляя улыбаться. Лучше, чем сияющий Сонхун, да ещё и в выходной день, нет ничего. Джей правда рад, что смог заставить лучшего друга улыбнуться. — Я планировал сегодня поспать, вечером сходить куда-нибудь с Джейком, а теперь что? — Сонхун открывает дверь своей машины, кидает туда сумку с вещами и снова возвращает свой взор на Джея. — Теперь, походу, буду весь день спать, потому что сил вообще никаких нет. — Возьми себе недельный отпуск, — пластинка, которая уже играет четыре года, снова заводится, заставляя Пака закатить глаза. Сколько можно мусолить эту тему, если Сонхун один раз обозначил свою позицию по этому поводу? Да, у Джея в характере имеется некая перчинка, способная вывести любого, но при этом он очень заботливый человек; близкие люди, опять-таки, в его приоритете. Сонхун, как лучший друг, входит в это маленькое число и, соответственно, попадает под прицел, от которого порой очень сложно увернуться. Джей почти всегда придерживается своей точки зрения, и если он сказал, что Паку необходим отдых — Сонхуну остаётся только кивать, улыбаться и, конечно же, не выполнять данного условия. На то они, наверное, и лучшие друзья; иметь спорные позиции, подкалывать и упрекать в чём-то — любимое. Поэтому и в этот раз, хитро улыбаясь, Сонхун, словно болванчик, часто-часто кивает и отворачивается, чтобы не сталкиваться с недовольством напротив. Несмотря на херовое утро, сейчас Пак чувствовал себя просто прекрасно, хоть немного и вяло. Однозначно, работа, сотрудники, друзья и любимый человек — то, что подбадривает, то, что оживляет. — Хорошо, возьму, но, наверное, в следующей жизни, — Джей на эти слова издаёт обречённый вдох, понимая, что уговаривать Сонхуна бесполезно. Там, в голове, построена огромная стена, не дающая до него достучаться. — А, и ещё передавай «привет» Чонвону, — в последний момент вспоминает Пак, снова поворачиваясь к Джею. — Передам, — как-то понуро говорит Чонсон, рассматривая сияющую на ярком солнце кожу Сонхуна. Ослепнуть можно, если долго смотреть, поэтому Джей немного прикрывает глаза. — А ты, раз на то пошло, Джейку. — Думаю, он позвонит тебе вечером, если, конечно же, не будет слишком занят, — Пак подмигивает и под закатывающие глаза Джея садится в машину, заводя мотор. — До понедельника. И уезжает, оставляя после себя дурманящий запах, фантом яркой улыбки и Джея, который смотрит вслед в надежде, что Сонхун вернётся и всё-таки останется. Какой процент, что это желание сбудется, спросите вы? Нулевой.