***
— Почему ты это сделал? Аро остановился, медленно обернувшись. Его плащ развевался вокруг него, и он с сомнением оглядел Феликса с ног до головы. — Что ты имеешь в виду, Феликс? Феликс покачал головой, на его лице появилась разочарованная улыбка. Аро точно знал, что он имел в виду. — Зачем ты это сделал с ней? Обманул ее? Почему не дал ей животных? Теперь она будет тебя ненавидеть только больше. Если она презирала быть здесь раньше, то эта ненависть только усилилась. — Ты не знаешь ее так, как знаю я, — ответил Аро. — Белла умеет угодить людям. Она всегда так осторожна и беспокоится о том, чтобы расстроить других людей. И ты не думаешь, что Карлайл расстроится, услышав новости о ней… как бы это выразиться? — Карлайл никогда бы не обиделся на нее. Никто из ковена не стал бы. — Но она не верит в это, не так ли? Только подумайте, как они все были бы разочарованы , узнав, что она пила из человека. — И как это согласуется с вашим великим планом? — Каллены гордятся своей способностью воздерживаться от своих естественных инстинктов. Они высоко ценят контроль над жаждой крови. Если Белла считает, что они будут разочарованы ее оговоркой, представьте, какой стыд и смущение она испытает. Хотела бы снова увидеть ее ковен, иметь возможность встретиться с ними лицом к лицу, зная, что она сделала? Наклонив голову, Феликс ответил. — В новостях того времени, когда они прятались, Джаспер оступился. Он питался от человека. Белла увидела бы, что тогда произошло. Все поддержали бы. Они никогда не отворачивались от него. — Но это другое, во многих отношениях, — Аро вздохнул. — Поверь мне, Феликс. Мы будем иметь ее полностью под нашим контролем, когда ей будет слишком стыдно бежать обратно к Калленам. Она не будет пытаться сбежать. Она будет выполнять наши приказы и не будет сопротивляться.***
Он сказал, что твоя семья не должна быть опасной, потому что ты охотишься только на животных. Белла перевернулась на живот, уткнувшись лицом в подушку, зажав рукой уши, хотя знала, что это ничего не сделает против кричащих мыслей, бушующих в ее голове. Я не хочу быть монстром. Воспоминания. Они были чуть ли не хуже ее собственных мыслей. Они были постоянным напоминанием о том, что она сделала, и как она подвела свою семью. Только охотничьи животные. Вот оно. Негласное правило. В семье Калленов вы охотились только на животных. Но Белла не придерживалась этого, не так ли? Она знала с того момента, как осмелилась позволить себе этот первый короткий вдох, что это было ошибкой. Через миллисекунду после того, как запах коснулся ее, было слишком поздно. Начался ажиотаж, который невозможно было остановить. Оглядываясь назад, она не могла понять, что толкнуло ее на это. Жажда? Ослабленная решимость? Слова Феликса о том, что это природа вампира? Было ли это потому, что она хотела крови, несмотря на то, что знала, что убьет человека с семьей и друзьями, мечтами и надеждами? И если она не хотела этого тогда, хочет ли она этого сейчас? Сможет ли она когда-нибудь вернуться к питью крови животных после этой сладкой роскоши человеческой крови? Кровь, которую они должны были пить. Хватит ли у нее сил отказать себе в этом? Белла не была уверена. Топазовые глаза. Янтарь. Желтый. Медленно, неохотно Белла поднялась с кровати и подошла к большому зеркалу над туалетным столиком. Она не сводила глаз с пола, стола, куда угодно, только не прямо вперед, набираясь смелости, чтобы сделать это. Часть ее была загипнотизирована пронзительным красным цветом, напоминавшим ей о тепле, которое она чувствовала, пила кровь. Другая ее часть испытывала отвращение. Это была не та, кем она была. Что бы ни говорил ей Феликс, Белла не была убийцей. Монстр. Была ли она сейчас такой? Монстр? Она покачала головой. Конечно нет. Мы все делали ошибки. Это было правдой. Эдуард рассказывал ей истории о нем в годы бунтарства. Истории о том, как он убивал людей, пил их кровь, оканчивал человеческие жизни. Эммет тоже тут и там упомянул об оплошности. А потом был Джаспер. Джаспер, убивший так много людей и вампиров. Джаспер, который так долго питался людьми, прежде чем встретил Элис. Джаспер… Белла вспомнила, как он оступился, когда они скрывались. Изменило ли это ее отношение к нему? Конечно нет. Думала ли она о нем меньше? Никогда. Тогда он не мог контролировать свою жажду крови, как и она сейчас. И была ли действительно большая разница между их ситуациями? Была, конечно. Тогда все они были удивлены внезапным прибытием людей. Но сейчас? Белла знала, что Аро, скорее всего, солжет о том, что олень там для нее. Чего еще она могла ожидать? Даже тогда, зная, что он лжет, она рискнула сделать то единственное дыхание, которое завладело ею. Этот инцидент произошел по ее собственной вине. Это было то, что Белла так долго отрицала. Но оно всегда было там, и она больше не могла оттолкнуть его, запихнуть на задворки своего разума и изо всех сил стараться забыть о нем. Какая-то ее часть, определенно гораздо большая, чем она думала сначала, жаждала человеческой крови, несмотря на последствия и несмотря на то, что она забирала жизнь невинного человека. Вампиры были запрограммированы так себя чувствовать. Возможно, Каллены тоже. Но все ли они поддались своей тяге? Нет. Только Белла.***
Феликс ходил по коридорам, его мысли сбивались с пути. Он ничуть не был удивлен действиями Аро, но, тем не менее, ненавидел их. Остановившись возле комнаты Беллы, он прислушался. Он мог слышать разочарованный вздох Беллы, за которым последовало едва слышное всхлипывание. На несколько мгновений он закрыл глаза, образ хищного выражения лица Беллы был перед его мысленным взором. Когда он снова открыл их, то взялся за ручку двери, а другой рукой постучал в дверь гораздо резче, чем собирался. Он тут же проклял себя. — Заходи. Сделав глубокий вдох, Феликс повернул ручку и шагнул внутрь, аккуратно закрыв за собой дверь. Он парил у стены, наблюдая, как Белла перешла от туалетного столика к кровати, рухнула на нее и прислонилась спиной к изголовью. — Белла? — мягко спросил он. — Что ты хочешь? Он открыл рот, но ответа не последовало. Чего он хотел? — Я просто… хотел посмотреть, как у тебя дела. — Что ты думаешь? Он моргнул, затем вздохнул. Неуверенно он сделал несколько шагов к Белле, остановившись в метре от кровати. Белла взглянула на него, скрывая свое удивление от сожаления, написанного на его лице. Мне жаль. Она не могла этого понять. Почему Феликсу было жаль? Конечно, он знал, что сделает Аро. Даже если он этого не сделал, у него не было причин сожалеть. Все ее встречи с Вольтури доказали ей, что они были группой холодных, бессердечных существ. Нет, Феликс не пожалеет. — Мне жаль. И снова эти два слова, которые не имели для нее никакого смысла, исходившие от него. — Почему? Феликс опустил глаза в пол. — За то, что произошло. Я не знал, что Аро сделает это. Но он, должно быть, планировал это, так как специально оставил там двух людей. Для тебя. — Ты не знал? — Нет. Не могу сказать, что удивлен, хотя хотел бы, — он выдохнул. — Все это было большой уловкой с самого начала. Если бы я знал… я бы сделал все, что мог, чтобы Аро не смог осуществить свой план. Мне очень жаль. Подняв ноги, Белла свернулась калачиком, упершись подбородком в колени. — Почему все это должно было случиться? Феликс почувствовал, как чувство вины закопалось глубже. Он двинулся к опустошенной вампирше, застенчиво сидящей на краю кровати. — Я знаю. Ты этого не заслужила. Аро может быть чрезвычайно черствым в своих методах. — Я не это имею в виду. Я имею в виду все. Все это. С самого начала, в тот день, когда эта глупая девчонка пролезла в нашу жизнь и начала раздирать нас на части. Она играла на слабостях Эдварда и Карлайла, и когда мы избавились от нее, мы думали, что все наконец закончилось. Что все это можно оставить позади. Но потом появился этот ужасный полицейский, и еще больше хаоса, еще больше проблем. — она глубоко вздохнула, сглотнув ком в горле. — Теперь это случилось, и я… я просто так устала от этого. Сердце чуть сжалось, Феликс придвинулся ближе к Белле, положив одну руку ей на спину и успокаивающе потирая круги. Но ее слова проигрывались в его голове снова и снова. Она играла на слабостях Эдварда и Карлайла. Игра на слабостях. Разве не этим сейчас занимался Аро? Все в ситуации Беллы было невероятно неудачным, но также и невероятно случайным. Возможно ли, что все это было частью какой-то большой схемы? Раньше Феликс не обратил бы на это внимания и продолжал бы слепо следовать за Аро. Но это была Белла, и в ней было что-то другое. Что-то, что давало повод для его восхищения, но в то же время пробуждало его защитные инстинкты. Она на всех так действовала? Он выкинул эту мысль из головы. Аро хотел сломать ее. Он хотел сыграть на ее неуверенности и слабостях. Хотя Феликс заметил в ней перемену по сравнению с тем временем, когда они встретились, много лет назад, до всего этого хаоса, он чувствовал, что небольшая часть ее осталась неизменной. У нее все еще были те же самые неуверенность и слабости, и эти события только вытягивали их снова. — Я знаю, — сказал он. — Но Белла, ты не можешь сдаться. Он не был уверен, что это было насчет нее, но Феликс знал, что не может позволить Аро избежать наказания за это. — Это несчастье, и это ужасно, через что ты прошла. Но ты должна продолжать идти. Не сомневайся в себе. Я знаю, что ты думаешь обо всем этом. Это неправда. Не позволяй этому инцидент определяет, кто ты есть. Белла повернула к нему голову. — Но как? Как я могу пройти мимо этого? — Я… я не знаю. Но, Белла, это не делает тебя хуже того, кто ты есть. Ты все тот же человек, за исключением того, что ты совершила ошибку. Ты не можешь позволить этому сломить тебя. Через час Белла перевернулась на бок, лицом к стене, а Феликс перебрался в кресло с другой стороны комнаты. Он слегка барабанил пальцами по ноге, споря сам с собой и обдумывая, что предпринять. Он хотел рассказать Белле то, что сказал ему Аро. Ему нужно было сказать ей. Никогда раньше он не подвергал сомнению методы Аро, но это было намного хуже, чем все, что он делал раньше. Возможно, Феликс никогда ни о ком не заботился так, как сейчас о Белле. В любом случае, он не мог просто стоять и смотреть, как Аро играет со своим разумом и эмоциями. Да, ей нужно было знать. Но мог ли он действительно рисковать тем, что кто-то другой подслушает и доложит Аро? Что, если он солгал о своем плане по какой-то странной причине? Возможно, чтобы проверить верность Феликса. Возможно, чтобы сбить его со следа. Был ли он просто параноиком? Феликс не знал. Он нахмурился. Он не сказал бы ей. Во-первых, ему нужно было, чтобы Аро поверил, что он все еще на его стороне. Он должен был получить больше информации. Белле не нужно было это узнавать. Но скоро.