Никс
Два года назад
— Люсьен! Темная, кружащая дымка пожирает его, оставляя на коже ожоги, подобно солнечным. Я пытаюсь подняться, но тут же рухнула на землю. Слабость ядовитой лихорадкой распространилась по всему телу. С отчаянием хватаюсь за пистолет и делаю выстрел по женской фигуре, но пуля пролетает буквально сквозь женщину, влетая в стекло какого-то дома. Она медленно поворачивает голову в мою сторону. Изумрудные глаза вспыхивают гневным пламенем. Я вскрикиваю от внезапного жжения в руке, выронив оружие. Пальцы и ладонь покрылись красными волдырями. — Разве так относятся к любимой мамочке, Никки? — шипит Ардения. Ветер взметнул её черные волосы, когда она вновь повернулась в сторону стонущего Люсьена. — Я просто хочу с ней поговорить. — Беги, Никс… Мгх-кхе-кхе… — орет Люсьен, но его голос срывается. Изо рта хлынула кровь, стекающая с подбородка на рубашку. — Уходи! Все мышцы парализовало, а дыхание сдавило в груди. Сумасшедшая стерва убьет его, если я только дернусь. Сердце сжалось в груди, болезненно ноя. Я не могу потерять Люсьена. Нет, только не его. Я никогда не поступлю так с ним и, дьявол побери, она была об этом осведомлена! — Стой, я поговорю с тобой! — кричу я, поднимаясь с земли. — Только хватит его мучить. — Идиотка, вали отсюда! Ты не понимаешь, Никс, что это за тварь… — Люсьен не успел договорить. Его голову с силой мотнуло в сторону. Мужчина повалился на асфальт со сломанной шеей. Ардения улыбнулась, обнажая ряд белоснежных зубов. Но вместе с тем в этой улыбке было нечто злое. Ее глаза заволокла алая пелена, пряча зрачки. Ряды зубов удлинились и заострились. На всем теле прорезались руны. Золотистая кожа приобрела мертвенно-серый оттенок, которую иногда разукрашивали линии черной крови, сочившейся из рун. Я вздернула подбородок, пытаясь показать, что совсем не впечатлена истинным видом темной шаманки. Но всё-таки… ни хрена себе. Взгляд метнулся на Люсьена. Боже, если бы он не напоил меня сывороткой, то я стала бы таким чудовищем. Жуть. — Па-а-апина дочка-а-а, — прошелестела Ардения, поманивая меня когтем за собой. — Пойдем, дитя, я покажу-у-у тебе на-а-аш-ш мир-р-р. Моя рука коснулась её холодной и липкой руки. Её когти вонзились в мою руку, продырявливая кожу. Я прикусила губу, ощущая как кровь стекала по её пальцам. Стало так тихо, что кровь в жилах заледенела. Я оглянулась, но мы больше не стояли в подворотне. Все так же была ночь, но мы находились в смутно знакомом саду, где росли не только фруктовые деревья, кустарники с ягодами и цветы, но и мощные дубы, осины и сосны. Странное ассорти леса и сада. Вызывающе розовато-золотистый кругояшок луны освещал местность тусклым светом. Где-то раздались веселые крики и смех, а также завлекающий мотив флейты и ритмичного бубна. Эта странная музыка заряжала что-то внутри меня, заставляя сердце бешено колотиться, а ногам помчаться вперед. На поляне горели огромные костры, но без дров или же хвороста. Они были окружены лишь камнями. Смеющиеся девушки, одетые лишь в короткие разноцветные сорочки и с невероятным количеством бус на шее, прыгали в костры и танцевали в них. Но пламя не причиняло им вреда, принимая в свои объятия, словно прохладный водоем в летнюю пору. Я перевела взгляд на другой костер и тут же опустила глаза в землю, увидев обнаженных мужчину и женщину. Черноволосая девушка стянула с себя сорочку, оставаясь лишь в украшениях, шаловливо подмигнула мне и влезла в костер к парочке. Мои щеки залились краснотой при виде всего этого. Но вместе с тем, я ощутила как что-то внутри меня толкает надеть одну из сорочек, танцевать в пламени, безумствовать и смеяться. Делать то, что я никогда не делала. Но инстинкт кричал, что здесь было что-то не так. И если поддамся соблазну, то дороги обратной не будет. — Это сырое мясо? — спросила я, указывая на круглый каменнный стол, заставленный графинами с чем-то черным и свежими кусками красноватого мяса. Этот запах щекотал ноздри и наполнял рот слюной. Я почувствовала непреодолимое желание съесть один из кусков. — Да, оленье, — произнесла Ардения, отправляя мясо себе в рот и жуя. Затем подцепила когтем ещё один кубик мяса и протянула мне. — Попробуй, тебе должно понравиться. Словно зачарованная я взяла мясо, поднесла к губам и вдохнула аромат. Чувство лютого голода рисовало, как мои зубы вонзятся в волокна, разрывая их, а языка коснется мясной сок. — Нет… Нет, я хочу вернуться обратно. Мне не нравится здесь, — выдавливаю из себя я, отбрасывая мясо и тряся головой, чтобы прогнать дурман. — Врушка. Тебе же хочется быть здесь, — шепчет Ардения, проводя рукой по моим волосам. — Тебе делали больно в том мире, убили, использовали, предали… да и продолжают это делать. Здесь не придется сдерживаться, бояться довериться и быть уязвимой… Никки, ты сможешь сюда сама приходить и быть с нами сколько влезет. Просто уничтожь артефакт — и всё. Ты снова станешь одной из нас. Облегчение прокатилось успокаивающей волной. Мне пришлось отдать артефакт на сохранение. Чем больше я с ним была, тем сильнее мне хотелось открыть его силу и позволить просочиться в себя. Этого не должно произойти никогда. — Одной из чокнутых демонических стерв? — иронично интересуюсь я. — Нет, спасибо. Обойдусь. Верни меня обратно. Глаза Ардении налились злобой. — Вот значит как. А может дело не в тебе или же твоем вероломном папаше, а в совсем другом, а?! На этот раз её когти вонзились мне прямо в плечо, пронзая кости. Я взвыла от тупой боли по всей конечности. Звуки бубна и задорный смех исчезли. Вместо этого, теперь я услышала свист пролетающих машин и ночного города. Я скептично посмотрела на Ардению и округу. Ну что еще? А затем взгляд упал на другую сторону улицы, где расположились художники. Но мое внимание привлекли не их творения, а мужчина и женщина, наблюдающие за работой художника. Они разговаривали, смеялись и выглядели друг с другом… счастливыми. Светловолосая, очень красивая девушка закатила голубые глаза над какой-то шуткой мужчины и рассмеялась мягким смехом. Она была не просто красивой, а какой-то действительно светлой. А зеленые глаза гибрида смотрели на неё так, словно она была ангелом. Возможно, это и так. Мне показалось, что мои ребра разом все сломались. Дыхание давалось с таким трудом, будто в моем горле застрял комок из лезвий. — Они нас не видят, — говорит Ардения. — Какая красивая пара, да? Хотя, я понимаю её мужчину… прости, твоего. Ты только посмотри, Никс, на неё. Мягкая, теплая и светлая. Одним словом «мечта любого мужчины». Слёзы стекают по щекам. Я не могла произнести ни одного слова. Казалось, если я это сделаю, то просто разрыдаюсь. Грязный галчонок с помойки — никогда не станет прекрасным лебедем, коим несомненно была та девушка. Мои крылья были сломаны всегда, поэтому я научилась уворачиваться от ног и бежать, а если бы крылья лебедя были сломаны, то его бы вылечили и вновь научили летать. Ведь он и так, и так — лучше гадкого галчонка. Клаус наклонился и коснулся нежным поцелуем её щеки, что-то тихо прошептав. Трепетный и такой целомудренный жест, от которого мне хотелось выдернуть волосы на себе. — Во имя Высших Сил, ты посмотри на это. Хочет, но уважает. Хотя, и есть за что. Такая нежная и неиспорченная ничем, способная дарить радость даже такому, как он, — говорит женщина, будто меня здесь и не было. Подходящая ему. Я всхлипнула. Мое сердце, будто раскалывалось на малюсенькие кусочки. Ведь я сама знала, что никто никогда не захочет видеть рядом с собой меня. Немногословную и дерзкую ворчунью, способную лишь приносить неприятности и боль. Боже, да я бы сама не выбрала бы себя. — Это не твоя вина, что ты не родилась кем-то, вроде неё. Сама подумай, как можно доверять девчонке из преступного мира, чьи родители — лжец-вампир и темная шаманка? Извини, милая, но этот конкурс невест тебе не выиграть. — Пожалуйста, уходи, — шиплю я сквозь зубы. — Люсьен не сказал, да? — усмехнулась Ардения, скользя когтями по моей щеке. — Я — всего лишь дух в этом мире. Но весьма могущественный. Чтобы меня прогнать — нужна жертва. Я присмотрела две: выбери ту маленькую Майклсон или же отдай мне свое неродившееся дитя. Кто-то должен сегодня пополнить наш сад. По спине пробежался холодок. Я схватилась руками за живот, сгибаясь от внутренней агонии и еле слышно воя. Я просто не могла сделать выбор… Они же дети… и один из них мой. — Выбери малышку Хоуп и всё. Никто не узнает, как она умерла. А потеря и новый ребенок заставит его больше любить тебя. У тебя же никого нет, кроме него и Люсьена. Но твой отец счастлив в другом месте. А тебе же так хочется быть кому-то нужной, да? — Я не могу… не могу… — провыла я, содрогаясь от рыданий. — Слабачка. Что ж, я назвала имя фаворитки. Нет. Я резко метнулась к ней, преграждая путь. Она с удивлением взглянула в мои заплаканные глаза, когда я положила её руку на свой живот, прошептав: — Забирай его. С такой бабкой, ему не было бы жизни здесь. Но не смей трогать девочку, её семья и она здесь ни при чем. — Так сильно любишь его, что пойдешь на это? — гнусно произносит Ардения. Мой подбородок дрожит. Я с силой прокусываю губу до крови, чтобы просто не упасть в обморок от этого ужаса. Мне придется отдать то, ради кого я сама бы умерла. Клаус никогда об этом не узнает. — Не твоё дело, психопатка вонючая, — огрызнулась я, вздергивая голову вверх. В носу защипало. — Ну давай же! Уголок губы Ардении дернулся вверх и в этот же миг мой живот пронзила огненная боль. Я взвизгнула, ощущая, как когти вонзились в кожу глубже и разорвали водолазку. Слезы с новой силой брызнули из глаз, когда между ног потекла теплая жидкость, пропитывая штаны влагой. Острое чувство потери плавило мой мозг, что я не сразу ощутила, когда Ардения испарилась. А я же оказалась в пустом парке. Опустившись на землю, я обняла колени руками и уткнулась в них лицом. Кровь продолжала сочиться из ран на животе, а боль все не проходила. Она меня мучила и терзала, заставляя кататься по траве. Я сорвалась на крик, что разнесся эхом. Но мне было все равно, кто его услышит. — Никс, — произнес тихий голос спустя какое-то время. Давина присела на корточки передо мной, коснувшись плеча. Рядом с ней лежал рюкзак и пакет с продуктами. — Что случилось? Размазывая кровь и слезы по лицу, я попыталась восстановить дыхание. Закусила кулак, чтобы хоть немного отрезвить себя от внутренней боли. — Ребёнок… Его больше нет, Давина… — Я шмыгнула носом, поднимая взгляд на небо. — Я ничего… ничего не смогла сделать… — Господи. — Давина порывисто обняла меня, поглаживая ладонью по волосам. — Мне так жаль. Только три дня назад она провела магический тест и сообщила мне эту новость. Счастливее меня никого не было, а теперь же мое сердце было разбито, а этот путь ещё не закончился. Мне придется разрушить всё, чтобы в следующий раз Ардения вернулась лишь к руинам и не сумела ничего уничтожить.***
Наши дни
— Миледи, вам помочь? — произносит приятный тенор сзади. — Только если вы подержите мой молоток, — рассмеялась я, поворачиваясь к Уиллу и обнимая его за шею. — Рада, что ты сумел вырваться. Мужчина обнял меня за талию и быстро чмокнул в губы. Затем выхватил из моих пальцев молоток, рассматривая его. Я попросила его приехать после того, как уедут журналисты. Мне не хотелось отвечать на вопросы по поводу предстоящей свадьбы и прочего. Уилл согласился, что не стоит это афишировать. — Признаюсь честно, но я не строил ничего, кроме домика на дереве. И то это было в детстве до первой занозы. Я разревелся, как девчонка, — с улыбкой говорит Уилл. Затем качнул черноволосой головой. — Чёрт, звучит совершенно немужественно. — Я бы даже сказала нелепо, — беззлобно расхохоталась я, утыкаясь лбом в его белую водолазку. — Но ты очень милый и мне это нравится. Уилл просиял от моих слов. Он засунул молоток в кожаный пояс на моей талии, затем притянул меня ближе к себе. Темные глаза прошлись томным взглядом по моему телу, а ладонь обняла лицо. — Хочу рассказывать тебе всякие глупые истории, даже если я в них полный дурак. Только чтобы ты смеялась, — шепчет Уилл. Затем взгляд его погрустнел. — Но у меня иногда возникает ощущение, будто ты всего лишь позволяешь тебя любить. И я не против ждать. — Уилл, я… — Однажды ты сказала мне, что несчастный человек не может другому принести радости. Но я счастливый человек, который сумеет тебя сделать тоже такой, — мягко произносит мужчина, прижимаясь губами к моему лбу. Трепет разросся в моем животе. Ко мне никто в жизни так не относился, как этот парень, выросший с золотой ложкой во рту. Однако, иронично. — Я не заслуживаю тебя, Уильям Дэвис, — с шутливой интонацией проговорила я горькую истину. — Это уже мне решать. Так, чем тебе помочь? Я прошлась взглядом по небольшому городку. Простые деревянные домики возвышались над землей в расстоянии двух метров, чтобы забредшие зверушки не сумели потревожить чей-либо сон. Кто-то помогал рыть землю для столбов, на которые натянут высокую сетку. Земля здесь была глинистая и тяжелая от близости с озером. Кстати, работа над пирсом также не была завершена. — Знаешь, не хватает пары рук, чтобы помогать рыть землю для столбов и на пирсе. Сами дома практически закончены, так что я сумею сама справиться. Можешь подойти к прорабу и у него уточнить. — Хорошо. Как я могу к нему обратиться? — Честер Робертсон. Он в том жутком желтом свитере с мичиганскими бобрами, — посмеиваясь, произнесла я. Уилл прищурился и устремил взгляд в сторону маленькой бригады. Вытащив перчатки из заднего кармана брюк, он проговорил: — Не такой уж и жуткий… Ого, это что сзади бобровый хвост? Ты права, он действительно… немного специфичный. — Не стесняйся в выражениях. Я никому не скажу, что сын губернатора не в восторге от нелепого свитера с хвостом дохлого бобра, — шаловливо проговорила я, растрепывая его волосы. Он послал мне улыбку, прежде чем устремиться к прорабу. Я прикусила губу, чтобы не захохотать в голос, когда хвост бобра на спине мужчины смешно подпрыгнул. Мистер Робертсон повернулся ко мне и приветливо махнул. Я тут же постаралась принять серьёзный вид и кивнула ему. Повернувшись к ним спиной, я оглядела критичным взглядом постройки. Взгляд уткнулся на толстые ветки, растущие практически впритык с одним из домиков. Стоило их срубить, чтобы никто не сумел проникнуть сюда. Да и обработать. Где-то у меня в сумке был садовый вар на такой случай. Забравшись внутрь домика осмотрелась. Можно было попробовать залезть из окна на крышу, упираясь одной ногой в ствол. Я завязала волосы в хвост и рубашку вокруг талии. Затем выглянула из окна и всадила топор с размаху у основания крыши. — Твой Прекрасный Принц — неплохой мужик. Но, знаешь, всё-таки жаль его, ведь он связался с тобой. Я закатила глаза. — Не твое дело. И иди терроризировать дальше Локвуда. Не хотелось бы заново здесь все строить, как с издательством, — колко проговорила я. Затем ухватилась пальцами за раму, залезла на подоконник и вытянула голову из окна. — Ты меня взбесила, — лаконично произнёс Клаус в свое оправдание. — Хотелось бы услышать извинений. Наша вражда — не может быть поводом для твоей непростительной грубости. Господи, да свали ты наконец! Я спрыгнула с подоконника и сложила руки на груди. Клаус с издевкой во взгляде оглядел меня. Ответила таким же взглядо, но спустя миг не сумела сдержать смеха. — Знаешь, в пальто за десять тысяч баксов ты сильнее выделяешься, чем мой прораб в своем свитере, — хохотнула я, смахивая короткую прядку со лба. Клаус непонимающе изогнул бровь, а затем на его губах проступила понимающая улыбка. Да, чувство юмора у него было, как и любовь посмеяться над кем-то. — Ты имеешь в виду тот отвратительный, что с дохлым бобром на спине? — Ага. Вот только он — талантливый фрик, а ты же — пижонище клыкастое. Серьезно, ты знал, куда едешь, так что мог выбрать нечто попроще, — говорю я, присаживаясь на подоконник. — В те тряпки, которые носила ты раньше? — с легкой насмешкой ответил Клаус, прислоняясь плечом к косяку двери. — Никс, у одного из нас в этой комнате имеется безукоризненный стиль. — О да, куда уж мне до тебя, дорогуша, — саркастично фыркнула я, изображая пальцами кавычки на его любимом слове. Он качнул головой, посмеиваясь. Вот только улыбка на его лице начала меркнуть, а хоть какой-то намек на теплоту в глазах исчез, когда гибрид начал вспоминать с кем разговаривал. Я тут же мысленно отвесила себе оплеуху и с силой сжала губы в одну полосочку. Проклятье. — Где сейчас Тайлер? — прокашлявшись, проговорила я суровым тоном. — Наверняка, готовит план побега и помогает рыть ямы. В конце концов, труд облагораживает. Может, и из него что-нибудь получится, — насмешливо ответил Клаус. — С тобой-то не сработало. С чего бы такая вера? — резко ответила я. Глаза мужчины вспыхнули, а челюсти поджались. — Возвращайся в город и забирай своё неудачное протеже. — Может, ещё что-нибудь? — иронично осведомился он. — Ах да, передавай привет Хейли, — весело ответила я, вставая на подоконник и ловко вытягивая туловище из окна. Подпрыгнув, хватаюсь пальцами за край крыши и со всей силы подтягиваюсь. Мышцы на спине и руках горели, а железо впилось в пальцы. Ветка мешалась моему попаданию наверх. Оказавшись на крыше, свешиваюсь вниз и выдергиваю топор из досок. Отсюда открывался целый вид на городок и озеро. У меня захватило дух от открывшейся красоты и близости неба. Ветер ласково прошелся по разгоряченному телу, охлаждая его. Я встала на край крыши и принялась работать топором. Ударом ноги доломала её, глядя как она падает за изгородь. Затем достала из кармана садовый вар и нанесла синеватый состав на срубленный участок. — Знаешь, то как ты гонишь и убегаешь при каждом моем появлении, вместо того, чтобы давать отпор, наталкивает меня на одну странную мысль. От неожиданного громкого голоса возле себя, я выронила тюбик вниз. — Что ты мне настолько противен, что я даже не могу находиться в твоем обществе больше минуты? — съязвила я, поднимаясь с коленей и подхватывая топор. — Нет. — Клаус деловито прошелся по центру крыши. — Что ты опять что-то скрываешь. Может, перестанешь играть и поговорим? — А иначе что? — с вызовом поинтересовалась я. Клаус улыбнулся и резко оказался рядом со мной, хватая меня за горло. Я ощутила, как мои пятки больше не чувствовали под собой опоры. — Иначе полетишь прямиком вниз на те деревянные колья.***
Клаус
Никс повернула голову и устремила взгляд вниз. Глаза девушки расширились при виде торчащих деревянных кольев из-под земли. Пришлось заставить Тайлера оказать мне эту услугу. У Никс не было причин злиться на Локвуда, так как он не предавал её. Я просто привез его, чтобы заставить их обоих позлиться. Но не видел причин ей это сообщать. — Это очень больно, да? — сморщилась она, удерживаясь обеими руками за мое запястье. Я сжал крепче её горло, ощущая как жилка на шее быстро стучала по моему указательному пальцу. Даже почувствовал небольшую долю удовлетворения при виде ее беспомощности. — Ощущения уж точно не из приятных. — М-м-м, надеюсь, что это действительно так, — холодно говорит Никс, неожиданно отталкиваясь с силой от края крыши и утягивая меня за собой. Сука. В полете я отпустил её, сосредоточившись на том, чтобы не нашпиговаться, как кусок мяса на собственную же ловушку. Ветки хлестали по лицу, разрывая кожу и одежду. Я успел сгруппироваться и ухватиться за одну из веток. Пытался найти взглядом нахалку внизу на одном из кольев, но, к сожалению, её не было видно. — Эй, опасная белка. Да-да, вы там, на ветке, — раздался задиристый голосок сверху. Я поднял взгляд, увидев выглядывающую Никс из окна. Золотисто-зеленые глаза переливались озорством. — Первое правило улиц — не рой другому могилу, если слишком себя переоцениваешь. Не знаю, что меня больше взбесило: мое положение на дурацкой ветке или же сияющий вид Никс, что вновь обставила меня. Красная пелена ярости застилала глаза, когда я увидел подошедшего Кола к девушке. Не думал, что они до сих пор оставались дружны. Парочка мелких мерзавцев! — Ник, в твоем возрасте уже несолидно лазать по деревьям. Пха-ха-хаха, — заржал мерзким смехом младший братец. Было видно, что эта ситуация доставляла ему огромное удовольствие. — Я убью тебя! — гаркнул я, наплевав на то, что меня услышит ещё кто-то. — Да что ты говоришь? — съехидничала Никс, драматично прижимая ладони к груди. Спрыгнув на землю, достал один из кольев и метнул в окно. Затем ещё одно, но то с глухим стуком воткнулось прямо в дом. И брат, и девушка тут же пригнулись, перешептываясь между собой. Кинул ещё одно. То вошло прямо в раму окна, из которого посыпались щепки. — Хватит дырявить домик! Ты сюда хоть что-то вложил или же построил? Нет, гребаный ты тунеядец! — в ярости взвизгнула Никс, не выдержав акта вандализма. Она проворно вытащила остро заточенный колышек и ответно кинула его в мою сторону. Деревяшка воткнулась у моей ноги. — Я подожгу это место, но только уже с тобой. Мне понравится наблюдать за тем, как ты будешь долго гореть, дрянь! — ору я, поднимая упавший топор Никс с земли и кидая его в окно. Лезвие воткнулось во что-то твердое, не достигнув своей цели. — Все что я слышу — это бла-бла-бла, так что иди ты на хрен, Клаус! Я разберу к чертовой матери этот домик на щепки. — Господи, да пошли отсюда уже, — шипит Кол. Услышав, как они оба выскочили из домика, сломал о колено заготовленный заряд и откинул в сторону. И Гарсиа ещё намекал разрешить все мирно? Да его работодатель — один из самых упрямых людей в мире! Выдохнув, прислонился спиной к дереву и прикрыл глаза. Если утром я хотел просто испортить настроение Никс, то теперь же страстно желал выяснить всю правду. Может, и самонадеянно с моей стороны говорить, что я хорошо знаю её, но это и было так. Характер мелкого Монстра становился мерзким и резким лишь в одном случае — когда она охраняла свои секреты, подобно страшному Церберу в Подземном царстве. Какие-то выборы мэра просто не могли так резко настроить против меня Никс. Она первая устроила эту войну. Что-то ускользнуло от меня два года назад.***
Я занял место у костра рядом с Колом и Давиной, попутно переписываясь с Элайджей. Старший брат был недоволен, что я отвлекаю его от каких-то своих дел. Но мне нужны были координаты Люсьена, так что пускай его рыжая подружка немного потеснится. Единственный, кому доверяла больше всех на свете Никс, — это был её папаша. Придется вновь сблизиться с ним. И да здравствует здоровый эгоизм! Устав издеваться над Тайлером, выпустил его на волю — придумывать железобетонное алиби для его покровителя. И откуда берется такая преданность? — Здрасьте, вы — мистер Майклсон? — произносит звонкий девчоночий голосок. Передо мной стояла черноволосая девчонка лет пятнадцати в теплой красной куртке. Её лицо с темными глазами и пухлыми розовыми губами показалось мне знакомым. В руках у нее был большой рюкзак с торчащими алюминиевыми прутьями. — По какому вопросу? — Мне было поручено отдать вам это. Здесь палатка и спальный мешок, — бодренько произнесла она, вручая мне тяжелую ношу. — Разве мы будем ночевать не в тех домиках? — с легкой насмешкой в голосе интересуюсь, указывая кивком головы в сторону городка. — Нет, там еще не все закончено и страшная пыль, что забивается в легкие. Некоторые установили палатки под лестницами, — отвечает девчонка, усаживаясь рядом. — Кстати, это моя палатка. — Тогда почему ты ее отдаешь мне? — Потому что я — приемная дочь мэра и обязана делиться с остальными удобствами, ведь на моих плечах также ответственность за людей и их здоровье. Ну, а если без пафоса, то вы — единственный, кто без сумок и ночлега, и Никс предложила мне переночевать с ней. А я слишком не против обломать весь романтик Уиллу. Негромко рассмеявшись над её словами, и перевел взгляд на другую сторону от костра. Никс сидела в походном кресле, завернувшись в плед и переговариваясь со своим холеным женишком, сошедшим с обложки журнала. Отсветы огня вспыхивали на её роскошных волосах. Забавно. Скинула с крыши и обругала на все лады, но не смогла оставить без ночлега. Похоже, я перестал понимать женщин. Нет. Только эту. — Как тебя зовут? — оборачиваюсь я к девочке, жарившей пастилу на огне. Она подозрительно скосила на меня взгляд. — А вы не маньяк, который выследит меня и убьет потом? — Поверь, меня интересуют другие жертвы, — рассмеялся я, вспомнив, что девчонку видел на рамке в кабинете Никс. Приемная дочь, значит. Которой не нравится жених опекуна. У нас есть уже кое-что общее. Думаю, неплохо сблизиться с моим пропуском в дом нашего славного мэра. — И ты назвала имя своего опекуна, так что… — Ну раз другие, тогда ладно. Доминик, а вас? — Клаус. Так тебе, Доминик, не нравится жених твоего опекуна? Мне кажется ты излишне строга к нему, — говорю я, поглядывая на реакцию Никс. Она подслушивала с того момента, как девочка подошла ко мне. — Да какой жених? — фыркнула Доминик. — Никс сама мне сказала, что свадьба под большим вопросом. Хотя, уверена, её будут откладывать раз двадцать, из-за «срочных» дел и встреч. Вот так и производятся сплетни. Ребекка научила меня этому приему много лет назад. Морель закрыла лицо ладонями, всеми силами стараясь не поворачивать и головы в нашу сторону. Её парень что-то спросил у неё, прикладывая руку ко лбу. Никс пробурчала невнятное, отмахнувшись от него. Я усмехнулся, еле подавляя улыбку. Добрый принц Уильям ей не подходит.***
За последние три дня, следы Люсьена так и не были обнаружены. Касл умел скрываться, ведь он буквально был нигде и везде. Тропические Мальдивы — на чьих пляжах он грелся, отправился на свою живописную родину во Францию, строил электроферму в Азии или же просто напивался в одном из шумных пабов в Дублине. Моё затишье прервал Элайджа, появившийся в моей мастерской. В руках у него было одно из моих полотен, что должно находится в галерее. Мрачная догадка промелькнула в голове. Отложив кисть в стакан и вытерев руки о тряпку, поджал губы. Кто-то не смирился с утерянной игрушкой. Семейка Каслов день ото дня бесит меня всё больше. — Видимо, кто-то очень хочет быть уничтоженным, — в ярости произношу я, выхватывая картину из рук Элайджи и ставя в угол. — К чести Никоиши все же скажу, что её методы — более цивильные, нежели поджог, — с небольшой долей издевки произносит Элайджа, следуя за мной. — Клаус, я проверил. Срок истечения аренды истек именно сегодня и городской совет отдал здание под распоряжение мэра. Это законно. — Тогда пойду поздравлю госпожу-мэра с новым приобретением, — едко кинул я, влетая в свою спальню и выхватывая из тайника артефакт под темнеющим от ярости взглядом брата. — Заодно похвастаюсь своим. — Откуда это у тебя? — цедит Элайджа, делая стремительную попытку выхватить артефакт. Но я был быстрее, предпочтя спуститься сразу же вниз. — Обожаю мелких жуликов за то, что с ними всегда можно договориться, — громко произношу я, обвязывая кожаный шнурок вокруг своей шеи. — Скоро вернусь. Вид грузовой машины, в которую складывали мои полотна заставил меня выругаться. Не стоило слушать было Элайджу, когда он предложил арендовать здание, так как городской совет не пожелал продавать собственность. Небольшой гипноз и запугивание — и здание стало бы моим. Войдя в галерею, в нос ударил стойкий запах пива и курева. Брезгливо сморщившись, последовал на громкий смех не одной глотки и голосов. В главном зале расположилась толпа из амбалов в байкерских куртках. Один плотный мужчина с рыжей бородой поднялся с кушетки и махнул мощной рукой, привлекая к себе внимание. — Эй, заткнитесь! Короче, чуваки, я хочу поднять тост за малышку Никси. Я помню её ещё, когда она была вот такой мелкой и воровала из моего бара крылышки-гриль. — И, чёрт побери, их ничто не сумело затмить, Рыжий Хью, — задорно воскликнула девушка, поднимаясь со своего места и пихая его локтем в огромное брюхо. Сверкнувшие лукавством глаза Никс встретились с моими. Не сводя взгляда с сатанеющего меня с каждой секундой, она подняла бутылку пива и проговорила: — За владельца нового веселого местечка, что растрясет этот город и пропитает лучшим ирландским пойлом каждый сантиметр бывшей унылой галереи! — Да! Громкий звон стекла выбил из меня последнюю каплю терпения. Я всего лишь превратил в руины её издательство, а она же впустила всех этих бородачей в место, где было мое творчество и решила осквернить грязными словечками безграмотных хипстеров и пойлом. И эта инсинуация будет продолжаться каждый день на моих глазах! Кто-то должен за это ответить. Увидев жажду крови в моих глазах, Никс быстрым шагом направилась в другой зал. Её каблуки звонко отстукивали по полу. Я сорвался с места, намереваясь настигнуть стерву, пока она не сбежала. — Никс! — в бешенстве гаркаю я. Не оглядываясь, девушка зашла в помещение для персонала. Раздался щелчок замка. С силой пинаю дверь ногой. Та отлетает прямо к стене, но девчонки здесь уже не было. Если только… Азарт ударяет в голову. Она не могла выйти из здания, так как черный вход находился в другой стороне. Сомневаюсь, что Никс спряталась бы в душевой, туалете или же в шкафу. Гордость просто не позволит. Да и зачем? Ей бы не захотелось мне упрощать жизнь. Взгляд упал на пол. Элайджа упоминал, что под землей было убежище, созданное в двадцатых, когда царил «сухой закон» и запрет на казино. Скорее всего, люк находился где-то здесь. Исследовав пол, увидел под столом четыре плитки, между которыми не было бетона, как на остальных. Довольная улыбка растянулась на губах, когда я приподнял крышку люка и увидел железную лестницу, устремившуюся вниз. Спустившись на пару ступеней вниз, обратно задвинул крышку и продолжил спуск. Элайджа оказался прав. Внизу действительно стоял один карточный стол, бильярд, небольшая сцена для музыкантов, на которой теперь была тяжелая железная кровать. По стенам развешано оружие и ножи, что освещала нижняя подсветка. Сверкающая люстра посередине украшена хрусталем и жемчужными нитями. Небольшой бар в углу из темного дерева являлся дополнением к этому месту и был полон всякой выпивки. Здесь слишком чисто. Вид был жилой, не говоря о том, что место снабжено отоплением и электричеством, так как напротив бара висел плазменный телевизор, на кровати лежал ноутбук, а из музыкального центра доносился тягучий, даже несколько мрачноватый мотив песни Heroin группы Nostalghia. Каждая деталь или же бокал стояли ровно и находились на своем месте. Коллекция оружия, без которого кто-то просто не мог обойтись, даже с новыми способностями. Но выдал именно запах. Здесь пахло гранатовым соком и вереском. Металлом и льдом. Порохом и кожей. Ею. Вот значит оно какое. Убежище для маленького Дьяволенка. Это место и было истинным пристанищем Никс, а не тот строгий кабинет в мэрии. Место, где она могла быть одна и оставалась самой собой. Я проверил остальные двери. Ванная комната, туалет, архив с документами и досье, а также гардеробная. В последней обнаружил ещё один люк, что вел наверх. Ясно, Никки уже не было здесь. — Никки Морель, вы, как обычно, полны тайн и загадок, — проговорил я, подходя к постели. Мой взгляд уцепился за пару кожаных перчаток без пальцев на тумбочке. Пальцы прошлись по шероховатой коже, мне это напомнило о том, как она их носила, скрывая уродливые шрамы. На ней всегда было много ран. Я качнул головой, возвращая перчатки на место и поспешив обратно к лестнице. Никс не должна узнать, что один из её тайников мне стал известен. Судя по обжитому виду, им довольно часто пользовались. Теперь я знал, где её искать.