Клаус
Ненавижу менять планы, но ещё больше сюрпризы. Марсель готовит свою маленькую мятежную армию, намереваясь вернуть себе власть над городом. И похищенная сыворотка у Люсьена — увеличила его шансы взять вверх. Уверен, Элайдже не понравится, когда он увидит, что я одолжил его шахматы и вместо игры — разделил на группы их, создавая на столе небольшое поле. Иногда стоит посмотреть на ситуацию со стороны, чтобы продумать совершенный план. Дверь приоткрылась, но вместо Ребекки или же Элайджи — заметил быстро мелькнувшую темно-рыжую голову худощавого мальчишки лет восьми. Улыбка мелькнула на моих губах. Как бы меня не обзывали «ужасным чудовищем» люди, но дети меня любят. — Занятия сегодня не будет. Так что иди домой, Дэн, — говорю я, задумчиво распределяя пешек и ферзей по трем группам. Так как я был в дружественных отношениях с мамой мальчишки, то сумел немного к нему привязаться за последние два года. Не говоря о том, что юный ведьмак обучался у меня тайком рисованию. Да и союзников, как оказывается, стоит выбирать с юного возраста, когда можно на них оказывать воздействие. — Я здесь оставил свою флэшку в прошлый раз, — ровным голосом отвечает Дэн, кидая рюкзак на пол и с любопытством в синих глазах поглядывая на стол. Взяв свою вещицу, он сел в кресло и еще раз оглядел мое небольшое творение. — Какой странный макет. — Это не макет. — Ладно, это больше походит на поле боя. Почему три группы? Я раздраженно закатил глаза. Терпеть не мог в мальчишке эту дурацкую черту — спрашивать все, когда он и так отлично все знал. Хотя, сам обладал такой чертой, так как нравилось издеваться подобным образом. Это выводило людей из себя. Но суть в том, что колдун рос уже маленьким манипулятором. — Если объясню, то ты отстанешь? — беззлобно поинтересовался я, поглядывая на пристально изучающего стол мальчонку. — Мама говорит, что злодеи — любят делиться своими коварными планами с кем-то. Так что это мои уши делают тебе одолжение, а не ты мне, — бурчит он, передвигая книги и остальные предметы по столу, делая похожей на Переулок Пиратов, который я и пытался создать, пока это наглое создание меня не прервало. Каждая наша встреча сопровождалась этими короткими перепалками, которые, как ни странно, приносили мне удовольствие. — С такими заявлениями — ты либо долго не проживешь, или же сам далеко от меня не уйдешь. — Проживу я долго и счастливо, благо средства позволяют, а насчет последнего… По статистике доказано, что девчонки — млеют от опасных мерзавцев, так что переживу. Я разразился громким хохотом, облокотившись о спинку кресла. Элайджа может сколько угодно говорить, что оказывает положительное влияние на отпрыска своей подружки, но я увидел в мальчонке потенциал к вещам, куда поинтереснее. — В этом есть доля правды, — посмеиваясь, произношу я. — Какие у тебя мысли насчет того, что на столе? Цепкий взгляд прошелся вновь по каждой фигурке. Лицо Дэна стало напряженным и даже удивленным, когда он произнес: — Война. — Верно, — киваю я. — Король черной масти — это ты. — Указывает он на группку из пары пешек, одного белого и черного ферзя, ладьи и коня. — И ты воюешь против короля белой масти. — Пальчик теперь уткнулся в группку из большого количества белых пешек, одной ладьи и белой королевы. — За город? — Почему ты так решил? — А зачем тебе тогда выбирать полем боя — Переулок Пиратов? — тут же проницательно заметил Дэн. — Твоя армия сильнее, но у него очень много пешек. — Этот король тоже могущественен. — А почему третья группа в стороне? Эта группа шахмат была под началом черной королевы, окруженная ферзем, ладьей, конем и бесчисленным количеством пешек. Никс нельзя было упускать из виду, ибо она примет участие в этой войне, чтобы просто доставить неприятности мне. — Эту группу стоит уничтожить раньше, потому что их королева примкнет на сторону белого короля и тогда победа будет за ним. Они бесполезны для меня, — цежу я, резко выдвигая рукой мою команду против армии Никс. Завтра будет день помолвки мошенницы, а значит прибудут все её люди. С них и стоит начать истребление. Дэн окинул поле боя азартным взглядом истинного игрока, а затем произнес: — У неё сильная и большая армия. Я бы хотел себе такую. — Эта армия не пойдет служить другому королю. Больно преданные. Мальчик замолчал, вертя в пальцах фигуру королевы. Затем положил её на другой конец. — Значит, они последуют за своей королевой. Я замер, ощущая, как кровь начала свой молниеносный путь по венам. В голове завертелись мысли и призрачные наброски дальнейших действий. Конечно, насколько наёмники верны своей королеве, настолько и она верит в них. Преданность — всегда была чуть ли не основной чертой Никс. И теперь она ей сослужит дурную службу. — Или же королева последует за своей армией. Внутри начал зреть план, который с каждой секундой нравился все больше и больше. Принесет ли он непоколебимой урон по репутации мэра? Да. Заставит страдать и почувствовать себя униженной? Ещё как! Но, главное, принесет ли мне он привилегии и получу я удовольствие от совершенной мести? Однозначно.***
Никс
Я встала в центре бального зала и быстро прошлась критичным взглядом по всему помещению. Цветы, еду, посуду и украшению привезут завтра. Алкоголь у меня хранился в винном погребе и семья Дэвис прислала мне еще несколько ящиков с высококлассным виски, вином и шампанским, не говоря об остальных продуктах. Пока я следила за тем, как дом основательно отмывают и преображают к празднику, мысленно прикидывала распределение столов, украшений и место для музыкантов. Нет, у меня и так не грязно, но я желала, чтобы все было идеально. Так же привезли столы для закусок и кое-какие столовые серебряные приборы. Не знаю, что мне больше всего хотелось: увидеть как завтра будет выглядеть бальный зал или же вечеринку в честь нашей с Уиллом помолвки. Скорее всего, первое. Мне нравилось планировать, украшать, самой работать и контролировать. А участвовать в празднике — совершенно не моё. Но я буду не против — потанцевать с бокалом шампанского в руке у зеркальной стены, когда все уйдут. — Эти фонари в сад. Они для деревьев. И проследите за тем, чтобы садовник выполнил свою работу, — говорю я нашей экономке, вручая коробку с фонарями и делая в блокноте пометку, что фонарики в саду имеются. — Я передам ему, мисс Морель. Вообще, мне кажется, что этот садовник Присли — такой лентяй. Он стриг один куст полтора часа, прерываясь на разговорчики со своей подружкой, — доверительно шепнула миссис Жардин. — Тогда отдаю его вам на растерзание. Можете делать с ним, что захотите. Даже отрезать его голову и насадить на пику забора. Пускай все знают, как мы рады гостям, — шаловливо хихикнула я. — А что хорошего в этих гостях-то? Праздник продлится часа четыре, а урона на целый месяц. Не говоря о растоптанном газоне, окурках в диване и в гостевых комнатах, сломают ещё что-то, — проворчала женщина, надевая на себя желтые перчатки. — Ух, ну я и устрою этому балбесу Присли. Улыбнувшись на ее недовольное бурчание, я скинула с себя туфли, взглянула на себя в зеркало и вытащила подол синей рубашки из брюк. Мне захотелось немного размяться. Я сделала двойное колесо, переходящее в шпагат. Мышцы радостно заныли от физической активности, требуя ещё. Запрыгав от возбуждения на месте, я взяла пульт от музыкального центра и включила проигрыватель. На всю громкость заиграла песня Way Out группы Bass Drum Of Death. Чёрт, обожала эту песню! На три минуты можно забыть о том, кто я и вдоволь порезвиться, пока никто не видит. Качая бедрами из стороны в сторону, махаю волосами. Чувство свободы накатило на меня, что захотелось расхохотаться. Я стремительно запрыгнула на стол, схватив одну из пачек салфеток. Разрываю упаковку и кидаю её вверх, раскидывая белые листочки в воздухе и продолжая дальше танцевать. Хотелось просто безумствовать и смеяться. Вскидываю руки вверх, сгибаю немного ноги в коленях, с силой отталкиваюсь от поверхности стола, стараясь прыгнуть достаточно высоко, и резко совершаю переворот бедрами в воздухе. Стол немного пошатнулся от выполненного сальто назад, но внутри все затрепетало от совершенного трюка. Черт, будучи человеком — я чуть ли не каждый день занималась гимнастикой, а став Монстром обленилась. Я и забыла какое мне удовольствие это раньше приносило. -Все слышат только то, что хотят услышать, и теперь я облажался в своей зоне. Жалкие дураки не выживут, и это ясно, — громко ору я слова песни, прыгая на столе и махая волосами в стороны. Сомневаюсь, что это можно было назвать танцем, ну и все равно. Я и не говорила, что умею плясать. — Никки, не хочу прерывать твою ежемесячную минуту веселья, но есть разговор! — кричит Люсьен. Он приехал вместе со своей девушкой Нетти на праздник в честь моей помолвки и я пригласила их остановиться у меня. — И ты ещё говоришь, что я — губитель веселья? — задорно отвечаю я, скидывая ногами салфетки со стола. Затем взглянула на зеркало и почувствовала, как мой зажигательный настрой резко угас. Выключив музыку, спустилась со стола и попыталась пригладить волосы. Щеки горели огнем, а волосы растрепаны. Отличный вид, чтобы встречать врага номер один. Хотя, плевать. — Ты его сюда впустил? — холодно интересуюсь я, указывая кивком головы на Клауса. — Нет, твоя миссис Жардин. — Опрометчиво с её стороны. Стоит попросить больше не впускать в дом, кого попало. — Может, вы перестанете говорить так, будто меня здесь нет? — насмешливо поинтересовался Клаус, отталкиваясь от стены. Затем вытащил из кармана белый носовой платок и протянул мне. — Тем более, я пришел с миром, Никоиша. Мы с Люсьеном недоверчиво переглянулись и буквально в одинаковой манере сложили руки на груди. Да, я была вся в своего папочку. А когда собираются два обманщика и ощущают что-то нечистое, то, обычно, — подлянка стопроцентно есть. Клаус заметил подозрительное выражение наших лиц и возвел глаза к потолку, будто действительно пришел с благими намерениями. Ха! Ну конечно. Даже лиса в курятнике — выглядит не так хитро, как Майклсон сейчас. — Ты никогда не делал первых шагов к компромиссу, — протягиваю я, засовывая ноги в туфли. — А ты говорила, что не умеешь танцевать. Как видишь, все меняется, — с улыбкой долбанного змея искусителя произносит гибрид. В том-то и проблема, что я и не умею танцевать! Нутро просто орало, что Клаус что-то задумал. Я сделала его галерею местом попойки для тех людей, кого он презирал всей душой. Не говоря об остальном. Клаус Майклсон убивал за меньшее и мира он бы никогда не предложил. Что-то не складывалось. — Хорошо, — кивнула я, выхватывая платок из его пальцев. — Я выслушаю тебя. Предлагаю пройти в сад. Погода просто чудесная. Люсьен было открыл рот для протеста, но сумел поймать мой предупреждающий взгляд и кивнул. Наконец, он перестал меня недооценивать. Я первая вышла из дома и попросила миссис Жардин принести чая в беседку. Что друзей, что врагов — всегда стоило встречать с радушием и гостеприимством в своем доме. Это правило номер один любого уважающего себя человека. Закатное солнце осветило сад, играя лучами на зеленых и некоторых уже желтых листьев. Прохладный ветер трепал волосы. Я любила осень больше остальных времен года. Из золотого оно быстро превращалось в темное и мистическое, удлиняя время царствования ночи. Но сейчас красные отсветы на листьях меня напугали, напоминая отпечатки крови. — У тебя красивый дом. — Спасибо. Мне тоже нравится, — учтиво отвечаю я, приглашающим жестом указывая на беседку. Её уже украсили нитями с хрустальными бусинами, свисающими с виноградных листьев и фонариками. Миссис Жардин сноровисто поставила поднос на стол и поспешила ретироваться. — Прошу. Сев друг напротив друга, я искоса поглядывала на него. Первой начинать разговор не хотелось, так как это ему было что мне сказать. Решив подождать, взяла в руки чашку с чаем и откинулась на спинку скамейки, наслаждаясь тишиной и горячим напитком. — Я решил прислушаться к совету твоего друга Трипа и попытаться найти мировое решение нашей вражды, — медленным голосом говорит Клаус, отпивая чай. — На этом всё. Твою мать. Вера в то, что он пришел, чтобы меня обдурить — лишь укрепилась. То есть, Клаус даже не старался, чтобы его ложь звучала убедительно, а значит вскоре он нанесет действительно сокрушительный удар. И буду честной, это настораживало еще больше. — И именно поэтому ты заявился в мой дом лично и выбил себе приглашение, — с иронией ответила я, глядя как его полные губы растягиваются в коварной ухмылке. — Послушай, я знаю много мстительных и опасных людей, но ты всех их опережаешь. — Какой же вывод: сделала твоя ясная головушка, Никс? — протянул Клаус, склонив голову набок. Я поднимаюсь со скамейки, выпрямляю спину и пристально всматриваюсь в его глаза. — Ты не заслуживаешь даже крупицы доверия. В этом Марсель был прав с самого начала, так что прием окончен. Зелень глаз бешено вспыхнула на его лице. Не успела я сделать и двух шагов, как раздался треск разбившейся посуды. Я остановилась и качнула головой, проговорив: — Что и следовало ожидать. Можешь ударить кулаком по столу и вновь показать какой ты грозный, но просто признайся — тебе нравится уничтожать, но не строить. С тобой лучше не иметь дел. — О, поверь, дорогуша, скоро твоя заносчивость — резко улетучится. И что же ты тогда будешь делать, а? Как обычно, бить исподтишка и прятаться? Или же применишь свой талант, мастерски перевоплотившись в лживую суку с ядом вместо крови? Ну, вот наконец-то каждый из нас начал говорить, что думает. Долой цивильные нормы переговоров и восторжествуют первобытное чувство честной ненависти! — Надо же, ты сумел меня задеть. Плак-плак, — едко кидаю я, вытирая уголки глаз его белым платком. Белая ткань выпала из пальцев, опустившись на землю, где я и придавила носком туфли её, впечатывая в землю. — Вот, где и находятся все твои слова для меня, Клаус. Я почувствовала, как воздух буквально вибрировал между нами, становясь тяжелее. Плечи гибрида напряглись, а на скулах заходили желваки. Но кто он такой, чтобы вламываться в мой дом и угрожать мне? Я себе такой вольности никогда не позволяла. Ладно, в мэрию или же любом ином месте, но только не мой дом. Сделав шаг вперед, добавляю: — Я тебя не боюсь. — Будешь. Мужчина резко перехватывает мою талию и толкает на скамейку. Он обеими руками ловит мои ладони и прижимает их своими к дереву, нависая надо мной. Я с силой дергаюсь вперед, пытаясь встать, но Клаус плотно зафиксировал руки и закрыл весь обзор своим телом. — А теперь слушай меня, Никс. Ты отлично осознаешь, что сейчас все — не как три года назад. Ты действительно не та грубиянка из трущоб, у которой ничего за душой не было. У тебя появилось достаточно того, что я сам желаю получить. Но суть не в этом, а в том: теперь тебе есть, что терять, — жестко обрывает свою речь Клаус, не спуская с меня яростных глаз. Окатываю его ехидным взглядом и фыркаю от зреющего во мне злого смеха. Естественно, мне хотелось свирепствовать и выгнать его взашей, но психовать — не по моей части, а по его. Кому-то пора отдохнуть в гробу. Завтра, когда почти все прибудут из корпорации, можно будет это устроить. — Как и тебе, — одариваю его сладкой улыбкой. — А теперь убери от меня свои лапы. Стоит подготовить дом к празднику. Настала его очередь окатить меня насмешливым взглядом. — Ты ненавидишь праздники. — Всё меняется, — с ласковой интонацией вернула его же слова. Клаус вгляделся в мое лицо, словно пытался найти ответ на какой-то свой вопрос. Чему-то хмыкнув про себя, он освободил мои руки, но не сделал и шага назад. Я втянула в себя воздух и поднялась со скамейки, обходя его. — Не знаю, что ты задумал, но в стороне — не останусь. Марсель получит от меня поддержку, — говорю я, чуть поворачивая голову в его сторону. Не услышав ответа, вышла из беседки и отправилась к дому. На сердце было неспокойно. Я понимала, чем дальше вся эта вражда заходила, тем опаснее становилось для меня и моего окружения. Никто не должен пострадать из-за меня. Достав телефон из кармана брюк, набрала номер Трипа. После завтрашнего праздника — мы официально объявляем военные действия. Никлаус Майклсон обязан исчезнуть из моей жизни. На ближайшие три года точно.***
Дверь в спальню приоткрылась и в проем заглянула голова Доминик. На ней уже было длинное вечернее платье из бежевой легкой ткани. Да и она выглядела сама просто сногсшибательно. — Никс, ты скоро? Гости уже начали приходить. Я в раздражении затянула полотенце вокруг себя, еле сдерживаясь, чтобы не выматериться. На стройке произошел обвал и пришлось выехать выяснять все. А также уволить одного жадного подрядчика, что купил дешевые стройматериалы, а остальные деньги припрятал себе в карман. Ох, он ещё у меня сядет за решетку. — Спустись к Уиллу и помоги принимать гостей. Я ещё не готова. — Вот же блин, — вздохнула она, захлопывая дверь. Мое передвижение по спальне было похожим на маршрут пьяного водителя. Я металась от ванной к шкафу, розетке и зеркалу. И всё никак не могла найти фен! — К тебе можно? — произнес голос Давины. Я запнулась о собственную ногу и повалилась на пол с коробкой туфель. Если честно, то мне хотелось поваляться и, блин, никого не видеть. — Ы-ы-ы… — Успокойся, — усмехнулась ведьмочка, оказываясь рядом со мной. Перед глазами мелькнула юбка её красного платья. — Какого черта, я вообще на всё это согласилась? — взвыла я, поднимаясь с коленей. Затем взглянула в свое отражение с мокрыми волосами и в халате. — Вот какая из меня невеста, а? — Пока ты ноешь, то никакая, — съехидничала Давина, притрагиваясь к моим волосам. Спустя миг моя грива быстро высохла. Что ж, минус одна проблема. — Так лучше? — Спасибо. Через минуту в спальне появилась и Нетти. Я завистливо вздохнула, окидывая её несчастным взглядом. Бледно-розовое платье балерины с пышной юбкой обтягивало её хрупкую фигуру, а белокурые локоны раскиданы по плечам. Она была похожа на сказочную принцессу. Мне нравилась девушка Люсьена и было очень жаль, что они уедут завтра, так как у Нетти выступление в театре. — Я хотела поинтересоваться, когда ты выйдешь, но вижу, что дела плохи. Давай, я тебе помогу с макияжем, — приятно улыбнулась она, входя в спальню. — Хорошо. Я со всем этим девчачьим дерьмом — не особо и лажу, так что это будет кстати, — согласно кивнула я, садясь в кресло у зеркала. — Вы такие красивые. Может, вам обеим заменить меня, а я пока поработаю, а? — И не надейся, — фыркнула Давина, садясь на постель и наливая себе шампанского в бокал. — Не думаю, что сумею общаться с гостями и пытаться не убить Люсьена одновременно. Он уже нарочито громким голосом говорит о том, как ему скучно и пьет за двоих, — недовольно произнесла Нетти, вывалив мои скудные запасы косметики на стол из коробки на туалетный столик. — Кстати, я познакомилась с Уиллом. Он мне очень понравился. Даже Люсьен согласился с тем, что он тебя обожает. — Да ну? — Ну он назвал его «влюбленным идиотом» и пока не вызвал стриптизерш, так что это уже о чем-то да говорит. Мы негромко расхохотались. Такие вечеринки точно были не по вкусу Люсьена. Ему нравилась громкая музыка, много алкоголя и неимоверное количество горячих сцен вокруг, разжигающих кровь. Но я понимала, что он ничего такого не устроит не из огромной любви ко мне, а так как Нетти ему просто не позволит. Пока девушка колдовала над моим лицо, мы с Давиной распили одну бутылку шампанского и переговаривались насчет подготовки к свадьбе. Я помнила свадьбу Кола и Давины. Это была такая красивая и трогательная церемония в кругу семьи и близких друзей. Насчёт своей, пока не думала. Закончив с макияжем и прической, я ушла одеваться. Мое платье не было пышным, но с довольно длинным подолом сзади. Обтягивающее каждый кусочек моего тела, с разрезом на ноге и открытой спиной, где сзади с застежки на шее спускалась по позвоночнику длинная серебристая цепочка. И оно было белым, как ни странно. — Выглядишь просто потрясающе, — шепнул Уилл, когда я присоединилась к нему у входа в бальный зал. — Ох, да это просто девочки постарались, — с улыбкой отвечаю я, целуя его в щеку. — Если ты не принимаешь комплиментов насчет того, как красива. То тогда я скажу, что дом украшен просто восхитительно. Чувствуется рука того, кому не всё равно. С губ сорвался тихий смех. В груди разлилось нечто теплое и на этот раз я это чувство не пресекла. Мне хотелось полюбить Уилла и то, что он мне нравился, как человек, — огромный плюс. — Ты меня начинаешь узнавать, — мягко проговорила я, поправляя черную бабочку на его шее. — Хоть это и очень трудно, Никки. Но я пойду до конца. Кстати, мы с Доминик разговорились и она пригласила меня на какой-то рок-фестиваль. Это можно считать за знак её благосклонности? — Однозначно. И если все пройдет хорошо, то я тебе дам одну из фанатских футболок моих любимых групп. Только давай это позже обсудим, — быстро шепчу я, видя идущую к нам чету Эгбертов. Эта семья владела заправочными во всей Луизиане. — Мистер и миссис Эгберт, рады вас видеть в нашем доме. После того, как все гости собрались, мы с Уиллом прошли в бальный зал и поговорили с его милой мамой. Основой вечера было общение, а точнее налаживание связей и прочее. Лишь потом уже приятное времяпровождение и распитие дорогого шампанского. В середине вечера Уилл неожиданно вывел меня в середину зала — потанцевать. Если честно, то я ощутила себя неуклюжим медведем, еле перевалившимся с ноги на ногу под какую-то излишне ванильную и медленную песню про любовь. Ничего не имела против песен про любовь, но не где женщина поет буквально о слащавой одержимости своей amore. Как зависимость вообще можно романтизировать? Фу, отстой какой-то. — Трип, проверь, пожалуйста, бар Рыжего Хью. Старый, а не новый. Грег давно мне не отвечает и я беспокоюсь. По возможности, перезвони, — отправляю я голосовое сообщение другу. Взяв бокал с вином, прошлась взглядом по люстрам, с которых свисали нити с хрустальными бисеринками и украшающие весь потолок. У зеркал стояли объемные вазы с белоснежными гортензиями и спрятавшимися в них фонариками. А также по помещению гулял голубоватый дым, отчего объединение хрусталя, цветов, зеркал и фонарей — казалось волшебным. — Дорогая Никки, вы, как обычно, превзошли все мои ожидания, — галантно произносит мистер Дэвис, подходя ко мне. Уилл был практически копией своего отца: черные волосы, карие глаза и атлетичное телосложение. Разве что морщин и седины у Роберта Дэвиса было больше. — Почему вы в одиночестве? — Уилл отошел помочь найти гостевую комнату миссис Дэвис. У неё закружилась голова, а я присматриваю за гостями. — Неудивительно, что вы хорошо смотритесь в роли мэра нашего города. Ответственны, компетентны и рассудительны, хоть и женщина. Я холодно покосилась на отца своего жениха. — Вас удручает мой пол или же происхождение? — Ни в коем случае. Это восхищает и указывает на то, как моему сыну повезло получить женщину, вроде вас. В вас имеется то, что отличает от остальных девушек в этом зале. Порода, — произносит Роберт, беря два бокала из подноса официанта. — Знаете, я бы даже хотел, чтобы мой сын был похож на вас. — О нет, мой характер — такая дрянь, так что не думаю, что это хорошая идея, — попыталась я перевести все в шутливое русло. — Уилл просто замечательный. И я бы ничего не хотела в нем менять. Роберт протянул мне бокал и встал рядом со мной. Его карие глаза осматривали меня чересчур внимательным взглядом. Уж точно не таким, каким должен смотреть будущий свекр на невесту своего сына. — Вы — очень красивая, Никки. Сразу видно, что от вас родятся сильные сыновья и прекрасные дочки. Я скрежетнула зубами, ощущая, как его пальцы коснулись моей обнаженной спины. Стоило бы этого похотливого козла загипнотизировать, но вот только он отлично знал, кем я была и как себя обезопасить от вампирского гипноза. — Думаю, вам стоит навестить свою супругу и сказать ей это. Что у меня и Уилла будут красивые дети, — протянула я, отталкивая его руку и резко ставя свой бокал на стол. — Они все будут носить фамилию Дэвис, — спокойно отвечает он. — Надеюсь, вы будете рассказывать им счастливую сказку о том, как одна бедная девушку из неблагополучной среды сумела стать настоящим правителем своему городу и продлить нахождение посту на многие годы. Не находите, чтобы было бы обидно, если её гордость и дерзость подорвет столь яркое правление. Ногти с силой впились в кожу, когда я взглянула в его высокомерное лицо. Не будь здесь людей и не будь этот человек отцом Уилла — разорвала бы его. — Полагаю, эта девушка сумеет сделать правильный выбор и справиться со всякими ничтожными подрывателями. — Тогда ей стоит помнить, что любая ошибка, которая навлечет позор на семью её возлюбленного — грозит девушке немедленным уничтожением, — резко бросил мистер Дэвис. — Ах да, носите почаще платья. Сегодня ночью я буду представлять, как ваше маленькое красивое тело будет трепетать в моих руках. — Я трепещу только от ярости, — цежу я, вглядываясь в его глаза. Злоба охватила меня. Клыки надавили на нижнюю губу. — И обычно это последнее, что видят разозлившие меня люди, господин Дэвис. Тяжело дыша от гнева, я быстро начала пробираться сквозь толпу. Нужно было выйти отсюда. Мне станет гораздо лучше, когда я выйду на воздух. По крайней мере, хоть успокоюсь. Нет, я всегда знала, что губернатор — та ещё тварь, но он ещё и не уважает собственного сына. Меня начало тошнить от всего этого праздника и общества. — Я всё слышал. Предлагаю, подстеречь эту свинью за углом и кастрировать, — глумливо протянул Кол, шагая рядом со мной. Его темные глаза хищно сощурились, выдавая его не самые добрые мысли. Я прислонилась спиной к стене и качнула головой. — Слишком много не самых лучших последствий выплывут. Это не мелкий чиновник, а губернатор. И хоть, мне дико нравится твое предложение, но пока точно нет. — Благоразумие — тебя погубит, — хмыкнул Кол. — Кстати, мне нравится твое «пока». Это внушает надежду. Как ни странно, эта болтовня немного утихомирила проснувшийся вулкан во мне. Я действительно была рада, что спустя столько лет наша дружба с Колом — осталась неизменной. Хоть он и презирал Люсьена всей душой. — Знаешь, ты — чудо, — с улыбкой произнесла я. — Ох, да иди ты на фиг, Морель. Я всё ещё надеюсь, что праздник окончится чьей-то смертью. Спустя два часа гости начали расходиться, а я все сильнее нервничала, так и не получив звонка от Трипа и остальных. Я видела среди гостей своих людей, но их были единицы. Какого черта? У нас было наступление через три часа. И все отлично знали план. Наёмники — всегда пунктуальны и просто не могло быть такого, чтобы кто-то уклонился от плана, с которым согласились абсолютно все. — Никс, никто не выходит на связь, — произносит парень из второго сектора наёмников. — Бунт? — Может, просто забухали? Давай, хоть раз будем оптимистами. Я окатила вампира свирепым взглядом. С виду он представлял довольно забавного парня худощавого телосложения. Тонкие губы искривленные в хитрой усмешке, лукавый блеск в зеленых глазах, которые по форме были очень похожи на лисьи. Ах да, я всегда его определяла по прическе — по бокам коротко острижены и покрашены в лимонно-желтый цвет, а густая часть волос посередине в черный. — Да не, никто против тебя не восстанет. Я об этом точно слышал бы, — фыркнул он, намекая на свою специализацию. Парень помассировал длинными пальцами переносицу и мучительно застонал, увидев мое решительное выражение лица. — Ну, почему ни одна из вечеринок — не может закончиться тем, что меня оставят в покое с чем-нибудь крепким? — Хватит ныть. Остальных я не вижу, так что пора выяснить в чем дело, — раздраженно прошипела я, отвешивая ему затрещину. Он лишь сильнее насупился, но зато практически с облегчением снимая с себя черный пиджак и бабочку. — Это, блин, нечестно! Я надел эти обезьяньи шмотки придурка с Манхэттена, которые стоят, как моя почка, чтобы подцепить какую-нибудь красивую девчонку, а не заливать их кровью. Кстати, компенсация будет? — Я тебя уволю, Шмель! — Меня из корпорации выгонит лишь только динамит, — независимо фыркнул он. Я кинула на него сердитый взгляд. — Что? Я — самый ценный, верный и незаменимый кадр в твоей команде, так что побольше радости на лице. — За руль живо, ценный сотрудник. — Слушаюсь и повинуюсь, мой повелитель, — задорно расхохотался Шмель, играючи перекатываюсь через капот своего внедорожника. Затем подпрыгнул на месте, вытянул руки вверх, изображая пальцами жест рок-н-ролла, и завопил во всю глотку: — Ю-ху! Я все-таки ценный сотрудник для самой Никки Морель. Вы все это слышали, ублюдки вонючие?! А теперь выкусите! Я закусила губу, чтобы не расхохотаться в голос на его дурачества и как на него посмотрела одна из престарелых пар, шокированная его поведением. Чёрт, сама знала, что никогда не уволю этого парня. Подъехав к бару, мое сердце подскочило. Это было двухэтажное старое здание, в котором свет не горел ни в едином окне. Но на парковке и возле машин валялись еле дышащие тела. — Что здесь за блядовщина творится? — выругался Шмель, останавливая машину. Мы вышли на улицу и подошли к одному из людей на асфальте. Парень присел перед мужчиной, заливающимся потом. — Чувак, ты как? Меня перекосило, когда я увидела след гибридских зубов на его шее. Клаус. Здесь везде были вампиры из моей корпорации… но кто тогда был внутри? Теперь стало понятно, почему никто не выходил на связь. Проклятый Майклсон сам решил избавиться от меня, лишив сначала людей! Я вытащила из машины пустой стакан из-под кофе и прокусила кожу на запястье, сморщиваясь от жгучей боли. Сжала руку в кулак, чтобы кровь быстрым ручейком потекла в сосуд. Наполнив стакан наполовину, присела перед вампиром на корточки и влила немного крови ему в рот. Он перестал дышать рваными глотками, а взгляд прояснился. — Напои каждого и быстро. Если не хватит, то подойти ко мне. Я вызову подкрепление. План поменялся, — говорю я Шмелю, вручая ему стакан и идя ко входу бара. — Будет сделано, — кивнул он, применяя вампирскую скорость. Достав телефон из кармана пальто, ступаю на крыльцо и тут же ощущаю, как нечто невидимое преградило мне путь. Волосы встали дыбом, когда я услышала тяжелые хрипы изнутри. — Трип! — ору я, пока в динамике телефона идут гудки. — Никс, уходи! Он наложил заклятие на оборотней и… Ах! — заорал он. Я услышала, как что-то с треском сломалось. — Я вытащу вас оттуда, ясно? Объясни мне, что это за заклят… Но не успеваю закончить предложение, как нечто сильное отшвыривает меня. Спина с хрустом влетает в одну из машин. Металл прогибается от силы удара, а телефон откатывается куда-то в сторону. — Как праздник, дорогуша? Я уже могу выразить свои соболезнования Уильяму? — громко произносит Клаус, вальяжным шагом расхаживая по границе между баром и парковкой. Я поднимаюсь с влажного асфальта и достаю из внутреннего кармана пальто зачарованный клинок. Клаус насмешливо приподнимает бровь. Его глаза становятся желтыми, а черные вены расползаются по лицу. — Оставь их при себе. Ты ещё не победил. Не теряя времени, я метнулась вперед к нему и резко пригнулась, когда он замахнулся. Я стремительно перехватила его руку и вонзила клыки в кожу. С воем боли и гнева он оттолкнул меня от себя. По моему подбородку стекали капли теплой крови, согревая немного замерзшую кожу. Глядя прямо ему в глаза, провела языком по окровавленной нижней губе и брезгливо сплюнула на асфальт, отметив: — Не понимаю: в чем прикол твоей крови? Очень гадкая на вкус, как и сам ты. В этот момент у нас ничего не осталось человеческого. Взбешенный Клаус ринулся в бой первым, пытаясь пробить рукой мне грудную клетку. Уворачиваясь от его ударов, с силой пинаю его в живот, отталкивая от себя на пару метров. Но буквально через секунду сама качусь по асфальту, ощущая как из царапин на животе течет вязкая влага. Мы дрались на запредельной скорости, практически не ощущая усталости и боли. Было тяжело продумать действенную тактику против него, так как, помимо неуязвимости, Клаус — был одним из лучших бойцов. Я решила понадеяться, что мой укус сумеет его немного ослабить и тогда предпринять решающее действие. Как только я заметила, что Клаусу становилось тяжело отражать удары, то тут же дала знак стоящим сзади вампирам, пронзительно свистнув. Те подскочили к нему из-за спины и схватили за руки. Я перехватила клинок и занесла руку для удара над его грудью, но носок ботинка с силой выбивает у меня оружие. То оказывается на территории бара, из которого доносились крики боли и треск костей. Я понимала, что все оборотни во главе с Трипом сейчас переживают и что нужно их быстрее оттуда вытаскивать. Воспользовавшись секундным замешательством, Клаус кусает одного из вампиров в шею и отшвыривает Шмеля в сторону от себя. Мой кулак вмазывается ему в лицо, ломая нос. Гибрид проворно перехватывает вторую мою руку возле своей груди и до боли заламывает её за спину, затем толкает меня на землю. — Довольно. Ты проиграла, Никс, — резким голосом говорит он, доставая из кармана пальто клинок Папы Тунде и… мой артефакт. — Ты не сломаешь его! Ты же сам первый и пострадаешь от этой силы, — кричу я, поднимаясь с коленей. Клаус пофигистично пожимает плечами, надавливая немного острием клинка на середину золотого прямоугольника. Противный визг поцарапанного стекла режет уши. Я ощущаю как все внутри меня нервно подскакивает, а по спине прошлась изморозь. — Верно. Но сначала ты убьешь их всех, так? Всех тех, кто преданно служил тебе. Обожаю посмотреть на роскошные убийства, так что меня оба варианта устроят. Я бросаю лихорадочный взгляд на бар, где сейчас два десятка оборотней мучались от обращения. Наверняка, там был кто-то из ведьм и людей. Их было мало в корпорации, но кто-то сюда точно приехал. Шмель качает головой, губами изображая «не вздумай». Я вижу, что и он был укушен, как и другие, которые пытались помешать Клаусу добраться до меня. Они все умрут, если не признаю свое поражение. Дерьмо, дерьмо, дерьмо… Чертов сукин сын все спланировал! Поэтому Клаус вчера появился в моем доме. Не для того, чтобы получить приглашение в мой дом, а чтобы возбудить подозрения до той степени, что я сама вызову лучших наёмников сюда. Его целью было — сломать меня через мою армию. — Чёрт побери, хорошо! Ты победил. Чего ты хочешь? — со сталью в голосе говорю я слегка подрагивающими губами. Хуже уже быть не должно. Клаус изогнул окровавленный рот в глумливой улыбке, достал из кармана нечто мелкое и кинул мне под ноги. Сначала я подумала, что это была монетка, но то было кольцом. Я резко вскидываю на него глаза и отшатываюсь в ужасе, осознав, что он собирался сделать. Клаус намеревался не просто показать свое превосходство, но и присвоить все мое таким унизительным способом, где пострадает мой авторитет у наёмников и репутация в мире людей. Во имя всех богов, я просто не могу на это пойти. Он же должен это понимать! — Надеюсь, это глупая шутка, Майклсон. Назови реальную цену. — Это она и есть, Никс… — Тогда назови другую цену! По любому, имеется то, что тебя привлекает сильнее, чем это все дерьмо. Я ни за что на свете не пойду на это! — ору я, сжимая с силой кулаки. Но с обречением все же осознавала — Клаус не отступит. Это была слишком идеальная для него месть, где он получал всю мою власть. Клаус медленно подходит ко мне, не скрывая торжества во взгляде. Поднимает тонкий платиновый кругляшок с земли с большим квадратным бриллиантом черного цвета. Я даже замечаю унизительную гравировку на ободке «Собственность Н.М». Ну и ублюдок. — Другой нет, госпожа-мэр. Либо вы продолжаете упрямиться и я ломаю артефакт, где вы становитесь ещё большим чудовищем и убиваете всех своих людей. Можете дальше долго думать и упрямиться, тогда твои волки друг друга перегрызут и остальных наёмников внутри тоже, — произносит он. — Или же все живы и ты выходишь за меня. Своих людей — я уже не обижу. Ты же умная, Никоиша. Это просто политический союз. Другие варианты — не рассматриваю, так как знаю, как наёмники держат слово. Точнее никак. Ни в письменном, устном или же магическом виде. Вы всегда находите лазейки, а браки — не заключаете, так как это — единственное к чему вы серьезно относитесь. Пойти против себе подобного — предательство, так? Я утыкаю взгляд вниз, ощущая как в горле встал ком. Больше всего на свете мне хотелось увидеть Уилла с его неловкой и доброй улыбкой. Боже, надо было гнать в Вегас с ним и тайком расписаться ото всех. — Мне… нужно время. — Да не соглашайся просто! Этот крендель нас все равно попытается прибить! — орет Шмель. — У тебя его нет. Либо через час у алтаря, или же твоя армия погибает. Мне лишь жалко славного Гарсиа из этой кучки выродков, но решать тебе. Решать? Смешно. — Ненавижу тебя. Боже, как же я хочу, чтобы ты сдох, Никлаус Майклсон, — шепчу я, быстро смаргивая набежавшие слезы безысходности. Но потом вздергиваю высоко подбородок. Никто не должен знать в каком я состоянии и думать, что ситуация вышла из-под контроля. Ничего, выберемся и из этого дерьма со временем. — Я выйду за тебя. А ты же прямо сейчас и при всех гарантируешь их статус неприкосновенности с твоей стороны, ясно? И освободишь людей из бара. — Хорошо. Я сейчас же позвоню Фрейе, — кивает Клаус, не спуская с меня пронизывающего взгляда. Где-то сзади слышу голос Шмеля и его жизнеутверждающее: — Бля-я-я. Нам всем пиздец, ребят.***
Клаус
— Что ты творишь? — вновь пытается выступить голосом моей совести Элайджа, оглядываясь на забитые скамьи церкви. Правда, лишь со стороны невесты и не очень довольными гостями. — Никлаус, я не буду тебе говорить насколько это большая ошибка, но не думаю, что стоит прибегать к столь радикальным мерам. Я облокачиваюсь локтем об алтарь, окидывая ехидным взглядом лица наёмников. Не прогадал. Это стадо грязных мерзавцев обожали свою королеву, а иначе бы разнесли все здесь. Их ненависть ко мне ощущалась горьковато-сладким привкусом на языке. Меня позабавили их душевные муки сейчас. — Не понимаю, что ты имеешь в виду, братец. — Все ты понимаешь, — повышает голос Элайджа, сталкивая рукой вазу с цветами. — Люди на скамьях — мечтают растерзать тебя. Ты не только их застал врасплох и чуть не убил, но и теперь собираешься унизить их королеву, выставив непостоянной слабой девчонкой перед всем Новым Орлеаном. На то и был расчет, Элайджа. — Два года назад она устроила эту войну, из-за того, что я мешал ей получить дурацкий пост мэра. Получила то, что заслужила, — сухо отсек я, более не намереваясь продолжать разговор. В конце концов, ночь свадьбы — так волнительно и прочее. Брат прошелся взглядом по толпе наёмников и, прежде чем отойти в сторону, тихо отметил: — Они отомстят. Теперь эти люди точно знают, на что ты способен. Заняв свое место шафера, Элайджа испепелял меня взглядом оттуда. Конечно, он был прав, как обычно. Но отказываться от своей цели не собирался. Я хотел, чтобы Никс страдала за свою гордость — так и случилось. Остальное меня мало заботило. Двери в церковь распахнулись и вместо какого-то нежного марша дикий мотив песни The Devil in I группы Slipknot разразил всю церковь. Наёмники оживились на своих местах, перегляделись между собой и начали с нарастающей громкостью подпевать словам песни: — Раскуй эти цепи, друг мой, И я покажу тебе ярость, которую скрывал. Уничтожь святыню, Стерпи, но ничего не простится! Ты и я не можем решить, который из нас данность, Поправлюсь: один из нас обречён пережить другого! Я улыбнулся, понимая, что это последняя бунтарская выходка Никс. Конечно, никто и не ожидал, что она пойдет смиренно к алтарю, как жертва. В девчонке был дух несгибаемого викинга. На припеве, где врагу предлагается узреть дьявола, то появляется и сама гордо шагающая девушка. Я сжал с силой челюсти, увидев в чем она появилась. Никс твердо заявила, что если и выйдет сегодня замуж, то все должны быть при параде, заставив всех переодеться (в том числе и меня), но сама явилась не в платье. На ней были убогие мешковатые джинсы с порванными коленками, растянутая футболка, сверху которой были клетчатая синяяя рубашка и огромная кожаная куртка. Вместо красивых туфелек — высокие солдатские сапоги, шнурки которых волочились по полу. Волосы убраны под серую бесформенную шапку, к которой прицеплена была черная вуаль. Но больше меня разозлило, что эта дрянь прицепила к своим запястьям кандалы, длинная тяжелая цепь которых уходила назад к двум кускам бетона, которые несли один из наёмников со странной прической и Люсьен. Мстливо поблескивающие глаза последнего не сулили мне ничего хорошего. — Надеюсь, ты счастлив, мой старый друг, — усмехаюсь я ему. Люсьен одарил меня ядовитой улыбкой, а затем резко опустил кусок бетона мне на ногу. Выругавшись, я смерил его злым взглядом. — Безумно, — рычит он, отряхивая руки от пыли и кивая Никс. — Шмель, будешь моей подружкой невесты, так что займи место, — кивает Морель парню. Затем поворачивается ко мне со сладкой улыбкой. — Кстати, как тебе мой наряд и фата? Долго выбирала, но подумала, что в этом — я буду выглядеть действительно достойной тебя, женишок. — Выглядишь отвратительно. Привыкай это слышать, — холодно говорю я, еле сдерживая в себе желание удушить девчонку одной из её цепей. Никс повернула голову в сторону священника, сложила руки на груди и скомандовала: — Начинайте, Святой Отец. Чем быстрее этот фарс закончится, тем лучше. У меня и другие дела имеются. — Позволь поинтересоваться, какие же? Пытаться отмыть ту вонь с себя, что несет от этих шмоток? — Нет. Написать пособие: «Как стать счастливой вдовой в минимальные сроки», — невозмутимо отвечает Никс, поправляя свою траурную вуаль, а затем и вовсе снимая её. Цепи тут же зазвенели от движения тонких рук. Когда мы замолкли, Святой Отец начал свою длинную речь, опасливо поглядывая на нас. Никто из нас не был похож и близко на молодоженов. На мне хоть и был костюм, но весь черный. А Никс выглядела, как обычная воровка, которая пришла не венчаться, а грабить магазин. Я скосил взгляд на неё, оглядывая изящный профиль. Брови сомкнулись на переносице в напряженном мыслительном процессе, а темно-розовые губы сложились в одну полосочку. Мне не нравилось, что она молчала. Тихая Никс была опаснее меня в гневе. — Где же слезы радости, любовь моя? — саркастично произношу я, намереваясь её разговорить таким образом. Уголок рта девушки дрогнул в усмешке. Она подняла средний палец и показательно вытерла им уголки своих глаз. Её «подружка невесты» прыскает со смеху и тут же пытается скрыть свое веселье, встретившись с моим уничтожающим взглядом. Когда были произнесены стандартные клятвы и обмен кольцами, Святой Отец проговорил: — А теперь вы можете скрепить ваш союз поцелуем… — Обойдемся без этого, — говорю я. — Почему же? Я не против, — ухмыляется Никс, поворачивая голову в мою сторону. Зеленые глаза сверкали коварным блеском. Удивленный поворотом событий, подхожу к ней. Мой взгляд падает на её четко очерченные губы. Вены опалило огнем от жарких воспоминаний. Я ощутил в себе невыносимое желание вновь прикоснуться к ней. Я склоняюсь к ней, но тут Никс резко толкает ко мне кого-то. Ярость расцветает во мне, когда вижу перед собой белокурую голубоглазую девушку в платье романтичного кроя из нежно-сиреневого хлопка. — Клаус, это Тиффани. Она будет выполнять всю остальную часть супружеской жизни, типа поцелуев, обнимашек и занятий сексом. Не беспокойся, опыт в этом плане она получила сполна в борделе и ты не разочаруешься. Так ведь, парни? — весело крикнула она. Наёмники одобрительно загалдели. — Кстати, она — оборотень, так что у тебя может все получится ещё раз. Я буду держать за это кулачки и все такое. И не говори, что я — плохая жена. Пока! Со звонким смехом Никс пошагала от алтаря, лихо волоча за собой бетон. Словно действительно верила, что может безнаказанно уйти отсюда! Отпустить её сейчас — значило дать повод наёмникам насмехаться надо мной. — Так тебя зовут Клаус? — промурлыкала Тиффани, вставая на носочки и скользя губами по моей шее. — Отвали, — прорычал я, грубо отталкивая капризно хныкнувшую девку от себя и быстро следуя за Морель. — Ни-и-икс-с-с! Девушка не оборачивается и лишь ускоряет шаг. Хватаю обе её цепи и дергаю на себя, начав быстро тянуть к себе девчонку. Никс падает на спину и пытается зацепиться носками ботинок за скамейки. Но спустя миг девушка оказывается возле моих ног. Шапка упала, и теперь темные волосы рассыпались по полу. — Вставай! — Лежачих не бьют, так что я лучше побуду здесь, — с вызовом кидает она. Не желая дальше церемониться с ней, резко поднимаю за талию и разворачиваю лицом в свою сторону. Её кошачьи глаза широко распахнуты на бледном лице и в панике метаются, когда я прижимаю её к себе. — Ты сама нарвалась. — Какие мы обидчивые. Ты что, шуток не понимаешь? — взвилась она, упираясь ладонями мне в грудь. Дыхание прерывисто выходило из неё, словно она оббежала весь город. — Лучше ударь меня. Как мы выяснили сегодня, бьешь ты, как девчонка. Мерзавка. — Не делай вид, будто что-то значишь для меня. Я веками видел женщин, куда интереснее и красивее тебя. Как и после тебя. — М-м-м, класс. Номера сохранил? Я могу им позвонить и предложить занять место Тиффани, раз её кандидатура тебя не устроила. Всё ради тебя, солнце, — спаясничала Никс, пытаясь оттолкнуть меня. Я улыбнулся, оглядывая злое выражение лица девушки. Вместо гнева почувствовал, как в эпицентр живота устремился жар, отчего возбуждение нарастало. Мои руки сжались на талии Никс. Проклятье, я хотел её, как раньше. Обхватив её затылок и сжав волосы в кулаке, завладел ртом Никс. Она упрямо сомкнула губы вместе и с силой уткнулась мне ладонями в плечи. Я зло продолжал заниматься ее ртом, кусая, посасывая и оттягивая сладкие губы. Она замотала головой, прокусывая мне нижнюю губу до крови. Я обхватил поясницу, не давая от себя отстраниться, и начал напористее целовать. Почувствовал, как она расслабилась и приоткрыла свой рот. Но ответно она не целовала меня. — Ещё раз нечто подобное выкинешь — на этом не остановлюсь, — хриплым голосом говорю я ей, разжимая руки. Взгляд девушки затуманился и она вновь делает шаг ко мне. От неё вдруг исходит какая-то завораживающая энергия. — Знаешь, это заводит, — томно шепчет Никс. Я ощутил её дыхание на своих губах и потянулся к ней, как резкая боль в паховой области отрезвляет меня. Согнувшись, я с ненавистью взглянул на неё. Никс брезгливо потерла тыльной стороной ладони припухшие губы и потом колко поинтересовалась: — Как ты там сказал? Ах, вспомнила! Ещё раз подобное выкинешь — на этом не остановлюсь, да? — Пошла вон! — Я и ухожу, — ровным голосом отвечает она, кивая своим людям… Вернее, теперь моим. — Уходим. Здесь делать больше нечего. Пора браться за работу. Сев на скамейку, смотрел как они все уходят. Люсьен отправил мне кривую улыбку, намекая, что меня ждет разговор. Плевать. Если попытается причинить вред мне — его дочке тут же не поздоровится. — Ни слова, Элайджа, — предупреждаю я подошедшего старшего брата.