Никс
У нас, наркоторговцев, был негласный закон: «Не принимай ту дрянь, коей торгуешь». По сути, так и есть. Просто люди в этом дерьме сумели разглядеть для себя некий пропуск в волшебный мир. Он их манил, прельщал и вскоре его зов становился громче и требовательнее. А мы, спонсоры этого мира, наблюдали, как человек гниет телом и душой, слепо идя в болото, из которого уже не выбраться. Поэтому я всегда считала, что самый ценный навык: это думать своей головой, а не идти на поводу своих импульсов или же чьих-то толчков. Да и наркота — для слюнтяев. Есть масса других способов уничтожить себя. В первую очередь, когда мы вернулись в пентхаус: схватила колбочку с вампирской кровью из тумбочки и рванула в туалет. Опустошив желудок от остатков еды, долго держала голову под холодной водой, пока с запястий стекала кровь. Уж что-то, но быть под кайфом я не собиралась. Мне нужны ответы на вопросы и вернуть память о том, какой меня все знают. Махом выпила содержимое колбочки и с сипом втянула в себя воздух, когда кожу защипало на запястьях. Вспоротые вены обожгло от боли. Тело наполнило тепло и какое-то резкое отрезвление, как бывает от принятой вампирской крови. Спустя минуту, на бледной коже рук не осталось и следов от ножа. Крики Тристана сладкой музыкой прошлись по моим ушам. Мужчина продолжал висеть на крюках, пока нависший над ним Клаус всаживал одну за другой дощечки в его плоть. Люсьен, посмеиваясь, наблюдал за этим, будто попал на увеселительное шоу. — Может, ты прекратишь молчать и начнешь отвечать на вопросы? В твоём случае, лучше начать говорить. Иначе я спущу с тебя шкуру и начну выдирать по ниточке вены, — с угрожающей улыбкой произносит он. Я вскинула удивленно бровь. Как интересно: это на него косяк так подействовал или он действительно всегда такой? — Ладно, — прошипел Тристан, смаргивая с глаза катившуюся кровь со лба. — Память Никс спрятана. Но не здесь. Клаус резко подошёл к нему, хватая за горло. Не видела его лица, но спина гибрида была напряжена до крайности. — Где? — Ардения забрала её в Лунный Сад. — Кто такая Ардения? И почему ей так неугодна моя персона, что она утащила воспоминания в мир шаманов? — спросила я, перекидывая удивлённый взгляд с Люсьена на Клауса, а с того на Тристана. Что они втроём скрывают? — Когда вернём тебе память — сама всё расскажешь, — произнёс Люсьен. — Я, конечно, не верю ни единому твоему слову, де Мартель. Но сам предполагал, что она прячет там её память. Надёжный тайник. Ну ладно, в Лунном Саду — не так уж и плохо. Но где была логика этой Ардении, когда она выбирала место? Ведь я спокойно могу туда зайти, как к себе домой. Но только раз в году. — То есть мне придется проникнуть туда и найти чёрт знает что? — с кислой миной уточнила я. — Звучит крайне непродуманно. Предлагаю разработать план, в котором упоминается, как мне бороться с этой Арденией. — Никак. Мы не знаем сколько продержишься ты без своей иной части, так что медлить не будем. Захватишь своего будущего экс-супруга с собой, — как-то безнадежно махнул Люсьен. — Кого? — удивилась я, а затем брезгливо сморщилась. Да, точно. — Он же укурен. Мы оба перевели взгляд на Майклсона, что-то вырезающего кончиком костяного клинка на лице чуть ли не верещащего Тристана. Кажется, кто-то под кайфом становится более кровожадным. Жуть-то какая. Но в «Бладс Руж» публика от него была бы в восторге. — Ты с детства управлялась с наркоманами, так что сумеешь найти выход, — отозвался Люсьен. Нас обоих тряхнуло, когда клинок погрузился в тело резко омертвевшего Тристана. — Ладно, просто держись от него на расстоянии. — Как мы попадём в этот таинственный мирок? — протянул рядом Клаус, вытирая свое оружие о валявшуюся футболку и закидывая свои окровавленные руки нам на шеи. М-м-м, как круто. Всегда мечтала, чтобы меня обнял маньяк под кайфом. Господи, я выпустила чудовище. — Ты останешься, — прокряхтела, пытаясь скинуть его тяжёлую руку со своей шеи. — Полагаю, я не интересовался твоим мнением, так что не сотрясай воздух, дорогуша. Где находится вход? — деловито интересуется гибрид, переводя взгляд на Люсьена. Изогнутый клинок касался шеи Касла, пока Клаус источал из себя дружелюбного психопата. — Не думал, что наркота сделает из тебя ещё более лютого ублюдка, — огрызнулся парень, резко выворачиваясь из его захвата. — Пошлите. Люсьен провёл нас в свой кабинет и принялся освобождать от одной стены всю мебель. Он присел на корточки, подхватил руками огромную крышку, что заменяла стену, и резко поднял её вверх. Нереальных размеров зеркало в тяжелой золотой оправе источало сияние. Мне даже казалось, что я слышала звон колокольчиков и ветра. Делаю пару шагов вперед и касаюсь подушечками пальцев ледяной глади, когда Люсьен вышел из комнаты. В крови захрустел лёд, вызывая небольшой приступ восторга. Мягкая улыбка тронула мои губы. Наверное, у меня была небольшая мания к зеркалам. Исследуя заново артефакт, случайно натолкнулась на взгляд гибрида. Его глаза, словно были затуманены какими-то воспоминаниями, когда он прошёлся взглядом по моему лицу. Так интересно. В каждой черточке сильного лица сквозили совершенно разные эмоции: от гнева до некой даже ранимости. Ему будто необходимо было пребывать в каком-то одном стабильном состоянии, чтобы держать себя в узде. Будь это ироничность или жестокость. Клаус впился взглядом в меня, заметив, что я также за ним наблюдаю. Склонив голову набок, коснулась кончиками пальцев его зеркального отражения и проговорила: — В Турции есть такое слово «назланмак». Оно означает притворщика, выражающего всеми силами безразличие, когда на самом деле чего-то очень страстно желает. С тобой также, но не безразличие, а ярость. Твои эмоции, сам ты и есть назланмак. — Знаешь, твоя более опытная версия тоже подходит под это слово. — Я думала об этом. Мне кажется такие люди просто чего-то до безумия сильно хотят, но отлично понимают причину, почему не могут получить желаемое. Он чему-то рассмеялся, качая головой. — Что? — То, как ты говоришь… Мне это напомнило о том, как я часто разговаривал с тобой пару лет назад на крышах или балконах. Всегда хотел поинтересоваться: почему ты выбирала такие места, где всегда можно сорваться вниз? — говорит мужчина, пряча клинок во внутреннем кармане пальто. Надо же, мы оказывается вели беседы, а не только цапались. Хотя… может, так и есть. Взгляд гибрида очень напоминал мой. Изучающий и циничный. Так что, нам, наверняка, было о чем побеседовать. — Всё дело в ветре и высоте, — отвечаю и хватаю со спинки кресла пиджак Люсьена. В месте, куда мы отправимся, довольно холодно. — Когда я росла в сиротском приюте, то нередко что-то выкидывала. Чтобы спастись от тяжести палки воспитательницы: залезала на дерево соседнего дома или убегала, чтобы спрятаться под куполом церкви. И так вышло, что лишь в таких местах я ощущала себя достаточно комфортно. Да и кому не нравится риск? — Тогда неудивительно, что голуби тебя совершенно не бесили, дитя ветра, — с нотками иронии протянул Клаус. — Не верю, что позволила тебе вести дискуссии в одной из моих точек. Я слишком сильно люблю голубей, чтобы приводить чужака в нашу стаю. Да ещё и такого, что за раз способен опустошить двадцать крылатых тушек, — независимо ответила я. Не обращая внимания на его закатывание глаз, подошла вплотную к зеркалу. Скользнула руками на раму и, напрягая легкие, со всей силы дыхнула в зеркало. Запотевший кружок начал медленно леденеть, а затем все пространство серебряного поля покрылось голубоватой изморозью. В лицо повеяло колючим холодом и я поняла, что проход полностью открыт. Вытащила перочинный нож из кармана брюк, быстро полоснула по своим ладоням и вручила Клаусу, со словами: — Сделай надрезы на обеих ладонях. Если я хочу протащить тебя в этот мир, то влияние моей силы и энергии должны возобладать. — Может, лучше я выпью твоей крови? — с нажимом проговорил он. — Нет, ты покроешься льдом на проломе. Мы, шаманки, ненавидим тех, кто питается нами. Поэтому защита и стоит для диверсантов. Клаус резко вспорол кожу на своих руках, возвращая мне нож. Я глубоко втянула в себя воздух, встала напротив него и переплела наши руки вместе. Смешавшаяся кровь потекла по нашим запястьям. — Не отводи взгляда от моих глаз, пока я не отпущу твои руки, — наставляла, когда мы боком пошли к зеркалу. Раны болезненно жгло от силы, с которой он сжимал мои руки. Внутри меня все скукожилось от пронзительно взгляда с пульсирующими черными зрачками. В горле запершило. Почему-то ощутила себя рядом с ним маленькой и никчёмной. — Не отведу, — твердым полушепотом отвечает мне. Ледяная завеса окатила нас с ног до головы. Мои волосы метались в разные стороны от порывов ветра, но я продолжала удерживать его взгляд. Отступила лишь тогда, когда мы очутились в заснеженном коридоре. Одним движением вытерла липкие от крови ладошки о брюки, следуя вперед по сугробам. Зуб на зуб не попадал от снежинок, летящих мне прямо в лицо, как злые иголочки. — Это и есть Лунный Сад? — пытался перекричать Клаус воющую вьюгу. — Нет, это переходной канал между нашим миром и обиталищем моего народа! — ору я, чуть не проваливаясь в глубокий сугроб. — Холод… он удерживает прорыв и не пускает смертных! Пошли быстрее! Пробираясь по глубоким сугробам, мы дошли до конца коридора, где распростерся на метров пять покрытый корочкой вход. Отряхиваясь от снега, пропитавшего всю одежду, я быстро потерла ладони друг об друга. Господи, как же здесь холодно. Казалось, что мои кости стали полосками льда. В отличие от меня, Клаус не выглядел снеговиком. Лишь одежда и волосы в снегу. Да и покрасневшие губы на морозе сильно выделялись. Я прошла на центр ледяного озерка, проговорив: — Иди сюда. И прыгай! На последнем слове начала отталкиваться ногами от скользкой поверхности и с силой опускаться подошвами ботинок вниз. Корочка льда немного начала трещать от моих прыжков. Но кто бы мог подумать, что хватит одного прыжка гибрида, чтобы мы стремительно провалились вниз? Тьма перед глазами проносилась с неизмеримой скоростью, пока я с диким визгом не плюхнулась в теплую воду. Едва не захлебнувшись, выплыла на поверхность и принялась жадно хватать ртом кислород. Золотисто-розовая луна осветила волны реки, где сейчас плавала. Но, к своему удивлению, не обнаружила ни берега, ни Клауса. Лишь я и никого больше. Моя ногу обхватило нечто холодное и скользкое, утягивая обратно на дно. Что ещё за хрень здесь происходит?***
Клаус
— Никс! — кричу я, надеясь на отклик. Мой голос эхом разнесся по лесу. Стянув с себя набухшее от влаги пальто, откидываю в сторону и выбираюсь на холм. Пруд был небольшим, так что появление девушки я бы сразу заметил. Не говоря о её сердцебиении и дыхании. Но девушки здесь не было. Стоять на месте и надеяться, что Никс объявится — смысла не было. Если нас отсоединили, то, значит, кому-то это надо было. Колдовство, кто-то из банды демонических стерв или же безумная мать Никки. Люсьену стоило быть, куда более осмотрительнее и добить источник наших нынешних проблем. — А ты хам, — протянул игривый голосок рядом. Сзади стояла молодая женщина в длинном платье из золотого шёлка. Черные длинные волосы заплетены в сложную причёску, что была украшена свежими бутонами белых лилий. Она была достаточно красива, но что-то в её облике отталкивало от себя. Может, хищная улыбка на темных губах или же надменный взгляд изумрудных глаз. — Полагаю, спятившая психопатка, что убивает своих же детей? Какая честь, — с издёвкой продекламировал я. — Тебе ли судить о чужих грехах, первородный? — произносит Ардения, подхватывая пальцами подол платья. Её острые, загнутые когти на ногах раздирали мох и вспахивали землю. — Я знала, что встречу тебя здесь скоро. В том мире, меня могут видеть лишь мои убийцы и Никс. По сути, расчёт был именно на тебя. — Что ж, предположим, я поверил тебе на секунду. И тебе от меня что-то нужно, верно? Ардения заливисто рассмеялась. Затем закружилась на траве и обогнула ствол грушевого дерева. Запах фруктов заиграл в ноздрях. — Совсем наоборот. Это я тебе необходима, чтобы получить ответы на давно терзающие вопросы. Мне хочется тебе помочь и восстановить справедливость, — пропела она. Я качнул головой, ощущая как мой мозг, будто опутывает назойливая паутина. У меня нередко возникало такое ощущение, когда находился рядом с парочкой моих врагов. Опасных и довольно мерзких индивидов. Стремительно оказываюсь рядом с ней и сжимаю её горло. Глаза колдуньи блеснули болотным блеском, но я сдавил сильнее её глотку. — Где Никс? Ардения перевела взгляд куда-то в сторону и самодовольно приподняла уголок губ вверх. Только сейчас услышал звуки играющих бубна и флейты, что проникали прямо в голову, завораживая слух. Отпустив колдунью, пробрался сквозь кусты и принялся выискивать знакомую фигурку, среди странных костров, что без дров горели на добрые три метра вверх. Здесь было полно молодых девушек и парней, облаченных в фривольные сорочки и штаны. Некоторые были полностью голые и, не стесняясь, занимались любовью на глазах всех. Правда, большинство пели какую-то песню и танцевали. На них была куча бус и украшений из свежих цветов, веток и шишек. — Это что ещё за безумный секс-фестиваль хиппи? — саркастично поинтересовался я, складывая руки на груди. — Мы — дети стихии и сладострастного демона. И принимаем свою сущность во всей красе, — отозвалась женщина, накручивая на палец нить рубиновых бус и глядя на меня из-под ресниц. — Это же так тяжело, когда тебя никто не принимает, Никлаус. Ты начинаешь считать себя недостойным даже обычного счастья, верно? — Смерти тех, кто заявляет подобное — здорово компенсирует мою душевную травму, — сухо отвечаю ей. Стоило найти сферу, Никс и быстрее проваливать отсюда. Это место было наполнено древней и темной магией. Даже на кладбище, во время колдовства ведьм — не ощущалось ничего подобного. Могущественного и непримиримого. Мой взгляд привлёк один из буро-алых костров. Внутри него была весело смеющаяся Никс. Плавные движения её роскошного тела были под стать самому пламени. Закружившись вокруг своей оси, она вылетела из костра прямо мне в руки. У меня перехватило дыхание, когда её радостные золотисто-зеленые глаза наградили нежным взглядом, а тоненькие руки обняли шею. С распущенными красновато-каштановыми волосами, в короткой сорочке из струящейся зеленой ткани и венком из полевых цветов она была похожа на лесную фею. — Ты пришёл за мной, — шепчет Никс, прильнув всем телом ко мне. Манящие, пухлые губы коснулись моих мягким поцелуем. — Я хотела, чтобы ты пришёл. Несмотря на то, как сильно мне хотелось ответить на её ласки, отстранил от себя и заглянул в широко распахнутые глаза. — Нет. Это не ты, Никс. Она удивлённо приподняла изящные брови и пластично походкой обошла меня. Её руки скользнули по телу, а мягкая грудь прижалась к спине. К своей злости, начал ощущать прилив желания. — Хватит, — цежу я. — Хватит? Как в той лачуге в лесу? — мурлычет девушка, приподнимая край моей водолазки и пробегая ноготками по торсу. Она вновь оказывается вплотную ко мне. — Это я, Ник. Неужели тебя так удивляет, что я могу быть нежной и податливой, когда люблю? Или мне послать тебя и сделать виноватым во всех грехах мира? Сжимаю зубы вместе и пытаюсь отвести взгляд от её лица. Но маленькая ладошка ловит мой подбородок. Никс привстает на носочки и начинает дразняще облизывать и покусывать мои губы. Не сумев сопротивляться влечению, обхватил её талию и прижался поцелуем ко рту девушки. Чёрт побери, запах, тепло и мягкость тела Никс сводили меня с ума. Буквально пожирая губы девушки, смял ладонью её грудь. Она издала удовлетворённый возглас, а затем энергично принялась тянуть вверх край водолазки. На секунду отстранившись от девушки, стянул с себя вещь и вновь припал к её рту. Резкая боль в голове отрезвила меня, бесцеремонно врываясь в сознание. Капля крови стекла за ухо к шее. — Я ищу тебя столько времени, а ты здесь развлекаешься с какой-то девкой? Это не путевка на твой секс-тур, черт побери! — рявкнул на всю округу разъяренный голос… Никс. Развернувшись, я перевел быстрый взгляд на мокрую до нитки девушку. Футболка и штаны Люсьена висели на ней, как на пугале, а в ладонях, обтянутых кожаными перчатками, находились увесистые камни. Твою мать! Я оттолкнул от себя слащавый прототип Никс и стремительно поднял водолазку с земли, натягивая на себя. Но пока одевался, обе девушки с ошеломлением разглядывали друг друга. — Какого хрена, меня клонировали? — произнесла Никс, прибывшая со мной. — Вообще-то, клон именно ты. И тебя не учили, что нельзя лезть в дела старших? — стервозно проговорила та, что из вылезла из костра. Неожиданно девушка рванула вперед и с силой ударила камнем по голове своего клона. С коротким криком Никс повалилась на землю. Кровь из её пробитой головы окрасила листья и ромашки на венке. — Вырубать таким методом нужно было обязательно? — поинтересовался я, складывая руки на груди. — Она может быть частью тебя… — Чёрта с два, — уверенно отвечает Никс, присаживаясь на корточки и начиная сдирать бусы с шеи двойника. — Если бы она была той частью, то ни за что в жизни не сказала мне «тебя не учили взрослые». Мы обе знали бы, что да — совсем не учили, ведь нас воспитала улица и её обитатели. Эта фраза — просто насмешка над собой же. Никс вытащила кожаный шнурок, уходящий за спину девушки и сдернула с шеи. Вид усыпленной Морель исчез, а вместо неё лежала незнакомая светловолосая шаманка. Я перевёл взгляд на Никс, что рассматривала размером с кулак пылающий тьмой и льдом сферу. — Всё-таки, догадалась.***
Никс
В свои сладкие шестнадцать лет я отправилась в мир шаманок и больше не появлялась. Не потому, что здесь было ужасно, а наоборот… слишком прекрасно. Знакомство с сёстрами по расе было чем-то удивительным и волшебным. Мы пели, танцевали и веселились. Я научилась парочке заклинаний крови и к концу ночи поняла, насколько сильно хочу вписаться в этот мир. Стать одной из них. Но сейчас у меня волосы встали дыбом от гуляющей энергии здесь. Словно каждую веточку и каплю в реке отравили. Или… это было всегда так, просто от меня это скрыли. Та женщина в золотом платье отлично вписывалась во всю эту дребедень. По тому, с каким выражением она смотрела на нас, я поняла, что это и была Ардения. — Значит так, тётя, мы забираем то, что принадлежит по праву мне и уходим отсюда. А этот ловелас не убивает тебя в пафосном наряде Папы Римского, — решила чётко и сразу обозначить свои позиции. Женщина перевела на меня недовольный взгляд, прошипев: — Неудивительно, что вы сошлись. Оба — редкие грубияны. Мы с Клаусом единодушно фыркнули на её едкое замечание. Чья бы корова мычала, блин. — Ты спёрла мою память, чуть не подкинула меня под Тристана, с которым я типа давно рассталась, а затем подсуропила мой порно-клон Майклсону, что уже отвратительно, не говоря о моем плавании с какими-то злыми кальмарами. И ожидаешь любезности? Всё, пошли отсюда. Я подхватила с земли сухую ветку и сделала пару шагов по направлению к костру. Коленные чашечки резко размякли, а виски сдавила острая боль. Рухнув на землю, обернулась и смерила злым взглядом лицо Ардении. Клаус рванул ко мне, но женщина резко выкинула руку вперед, останавливая на месте первородного. Очень злого, попрошу заметить. Ибо в следующий миг он попытался напасть на шаманку, как тут же согнулся пополам. — Побереги свою ярость для той, из-за кого ты оказался здесь, — говорит Ардения, когда тяжелый взгляд исподлобья прошелся по ней. — Так уж вышло, что ваше присутствие мне было необходимо именно здесь. А как же заманить обоих сюда? Лишь в том случае, если здесь будет то, что вам обоим так необходимо. — Так неймется завершить неудавшееся убийство? — усмехается Клаус. — Убивать своих детей — это в крови у нас, — растягивает губы в бездушной улыбке Ардения, переводя веселый взгляд с моего непонимающего лица на гибрида. — Клаус, ты сможешь уйти отсюда, беспроблемно управлять городом, вернуться к своей семье и дочке, но с условием, что поможешь мне. Мужчина сильнее напрягся при виде вспыхнувших огней на поляне. Смех и стук бубна становились громче, из-за чего мое сердцебиение ускорилось. Во рту появился горьковато-приторный привкус. — И в чем же тебе необходима моя помощь? Сводить на сеанс к психотерапевту? — ехидничает он. С ярко-алых губ срывается безумный хохот. Ледяной страх накрепко сжал мои позвонки, комкая их в жестких тисках, когда Ардения оказалась возле меня. Её пальцы прошлись по моей шее, убирая волосы в сторону. — Нет. Всё гораздо проще. Убей её. И я больше в жизни не окажусь рядом с твоей семьей. Лицо мужчины оставалось беспристрастным, но что-то в глубине его глаз дрогнуло. Страх заклокотал где-то в груди, когда взгляд Клауса ожесточился. Я его знаю от силы день, так что без сомнения он сумеет пожертвовать какой-то девкой-амнезичкой во благо семьи. — Что? — Да ладно тебе. Ты хотел её убить пару лет назад, но сыворотка мешала. Теперь её нет, так что твоей мести суждено свершиться, — пропела Ардения, проводя когтями по моей шее. Удлиняющиеся царапины начали пульсировать от боли. — Думаешь, я поведусь на манипуляции безумной суки? — холодно поинтересовался Клаус, наблюдая за тем, как тоненькие струйки крови начали стекать за шиворот моей футболки. — И ещё, зачем мне убивать кого-то по чьей-либо указке? Подозреваю, что для тебя есть в этом своя выгода. — Я просто хочу забрать то, что принадлежало мне всегда по праву. А для этого, мне необходимо, чтобы ты перерезал глотку Никоише. Разве тебе не хочется избавиться от человека, что всегда ставил под сомнение твою власть, обратил гибридов против тебя? Затем врал прямо в лицо, клялся в верности, а на самом деле мечтал получить твоё место и питал такое презрение, что даже не захотел выносить ребёнка. Ребёнка? Внутри всё содрогнулось от последнего. Это просто не могло быть правдой… Может, это все наполненный бредом сон и вскоре я проснусь? — Это гнусная ложь! — взъярился гибрид, пытаясь рвануть вперёд. — Она так и не сказала, да? Ты и твой отпрыск никогда не вписывались в жизнь уважаемого мэра Никки Морель. А она, девушка расчетливая и умная, поняла, что если хочется избавиться от тебя, то сначала стоит убить плод. Не веришь? Так пускай она тебе сама скажет! Ардения выхватила сферу из пальцев и швырнула ее перед моими коленями. Звон стекла услышала где-то на задворках сознания, когда нечто стремительное и яростное вонзилось мне в мозг тысячью иголок. Закричав, схватилась за голову и повалилась вниз, корчась от агонии на земле. Кровь воспламенилась и жгла вены, но вместе с этим перед глазами крутились быстро проносящиеся картинки, от которых моя голова невыносимо опухла. Пот скатывался по лицу, а дыхание за секунды могло участиться и резко обрываться. Казалось, мое сердце вот-вот не выдержит и остановится. И так, по кругу, не оставляя и на секунду меня, пока… Помойка, труп тринадцатилетней Никоиши Касл, бесконечный звон пустоты и… Ардения! Я привстала на локтях, оглядываясь. Эти деревья, пламя и музыка, будто ворвались в мое сознание страшным сном. Треклятый Лунный Сад! Как мы сюда попали? Перевела взгляд на Клауса и вздрогнула от того гнева, с которым он на меня глядел. Ардения изящным движением руки поправила лилии у себя на голове и торжественно улыбнулась мне уголком губы. А если мы здесь, то значит… Он знает. Дрожь пробрала до костей. Но на этот раз я не отводила взгляда от гибрида, от которого напряжение сейчас исходило волнами. Не знаю, что ему наплела Ардения, но самое худшее: отпираться или что-то выть о подставе. Лишь взбесит. Да и Клаус знал о том, как я отношусь к детям. Поверит Ардении? Хорошо. Значит, я действительно сделала правильный выбор, когда решила, что мы не подходим друг другу. Надо же… как оказывается все просто становится перед смертью. — Не думаю, что ты поверишь хоть одному моему слову, — стараюсь говорить спокойным голосом. Ком в горле душил меня. Затем вздергиваю подбородок и добавляю: — Можешь меня убить и подарить силу Арде… Срадении. Так будет вернее. — Дрянь, — цедит сквозь зубы женщина. Я старалась изо всех сил сдерживать рвущиеся слезы. Мне не хотелось давить на жалость или что-то типа того. Нет. Просто мысленно оплакивала в последний раз то, что так долго в себе хранила. Это место напомнило о той ночи, когда забрали моего нерожденного ребенка. Я сумела это пережить, так что не стоит вдаваться в воспоминания. — Убери чары, — жестким тоном чеканит Клаус. Через миг гибрид оказывается рядом со мной и Арденией. Клинок Папы Тунде прижимается к моему горлу. Его зубчатая поверхность слегка царапает кожу, а исходящая энергия тьмы щекочет нервы. Я тяжело выдыхаю воздух из себя и поднимаю на мужчину взгляд. — Скажи Люсьену, чтобы он позаботился о Доминик, — выдавливаю слова из себя я, ощущая как острие вдавливается в царапины на шее. — С чего бы такая забота к девочке-подростку, когда ты отказалась от нашего ребенка? — с издевкой интересуется Клаус, вглядываясь ледяным взглядом в мои глаза. В отсветах огня его лицо казалось пугающим. — Ты. Поплатишься. За. Это. С силой сжала зубы вместе и просто закрыла глаза, чтобы не видеть его лица перед тем, как моя жизнь оборвется. Слезы все же пробились сквозь ресницы, скользя по щекам. Ощущаю, как колышется воздух и уже сжимаюсь в предвкушении удара. Еще чуть-чуть и… Чей-то сдавленный крик и звук упавшего рядом тела стал для меня полной неожиданностью. Не моего. Или… я уже умерла и стала духом, а слышу бульканье крови из своей глотки? — Ты… не убил меня? — изумилась я, открыв глаза и увидев окровавленную Ардению возле моих коленей. Клаус окатил меня взбешенным взглядом, размазывая ладонью кровь по лицу. Затем резко поднял за локоть с земли и прошипел: — Не заставляй меня жалеть об этом, Никс. Как отсюда выбраться? А то у меня паршивое ощущение, что твоя мать из живучих сук. Знала, что расслабляться не стоило, но с плеч просто один из камней свалился. По виду Клауса поняла, что предстоит тяжелый разговор. Но я и не хотела больше скрывать ничего. Взяв ветку с земли, быстро последовала к неоново-голубому пламени. Когда конец загорелся, быстро махнула Клаусу и поспешила к пруду. Сложила губы дудочкой и дыхнула на огонь у самой кромки воды. Рябь подернулась и тут же покрылась корочкой льда. Принцип был тот же, что и при входе: попрыгать, пока не провалимся в самый низ. Но путь вышел гораздо короче, чем я ожидала. В кабинете Люсьена уже оказалась одна. Видимо, Клаус так зол, что не пожелал вынести мозг или наорать… в конце концов. Что ж, это уже его законное право. — Всё нормально? — произносит Люсьен, опускаясь рядом со мной на диван. Зеркало вновь оказалось в тайнике под стеной и хорошо. Не видеть бы его ещё лет сто. — Да. Память снова при мне, но теперь без супер-сил, — отвечаю я, садясь в позе лотоса и оглядывая свои перчатки. Моя грудь вновь была утянута эластичными бинтами, из-за чего дыхание немного затруднено попадало в легкие. — Надо же, вновь человек и все болит. Так странно и одновременно привычно. — Ты недолго пробыла Монстром, так что ничего удивительного. — Люсьен обнял меня одной рукой за плечи и прикоснулся губами к виску. — Но я дорожу любой тобой, Никки. Нечто тёплое обхватило уютным покрывалом моё сердце. Я перевела благодарный взгляд на мужчину. Не знаю, как моя жизнь повернулась, если бы однажды Люсьен не нашел меня. Хоть с кем-то из родителей мне повезло. — Спасибо. Лучше скажи мне: долго я была без памяти?***
В четыре часа утра я вернулась домой. Самый глубокий сон у человека с трёх часов до пяти утра. Именно в это время наёмники и предпочитали прокрадываться в дома. Мне же не хотелось, чтобы Доминик заметила моё появление. Люсьен сказал мне, что она все эти дни переживала, когда я не вышла на связь. Что ж, у меня было три часа, чтобы привести себя в порядок, просмотреть почту и приготовить завтрак. С первым дела обстояли тяжелее, ибо восемнадцатилетняя версия меня была на пару сантиметров ниже, имела обгрызанные ногти и излишне юное лицо. Косметика мало помогла. Ладно, к черту. В конце концов, в нашем веке очень развита бьюти-индустрия. Буду ссылаться на неё и здоровый образ жизни. Я спустила ноутбук вниз, открыла необходимые вкладки и принялась замешивать тесто для блинов, попутно отвечая на письма подрядчиков и сверяя чеки с потраченными средствами, пришедшие от Трипа. Конечно, было сложно одновременно печатать, печь и мыть посуду. Говорят, Цезарь умел делать минимум три дела одновременно. А я чем хуже? — Вау, ты всё-таки вернулась, — сонно протянула Доминик, вяло плетясь к графину с водой. Черная грива убрана в высокий небрежный пучок, так как она ненавидела спать с распущенными волосами. На ней была симпатичная голубая пижама, придающая этой ворчунье какой-то невинный вид. Быстро перевернула лопаткой блин и натянула на руки винтажные черные перчатки. Не стоило девушку шокировать моими шрамами. — А я-то уже обрадовалась. Думала, устрою какую-нибудь вечеринку в стиле семидесятых и понежусь с Хантером в твоём джакузи, — продолжала она вредничать. — Я не такая ханжа, чтобы быть против вечеринок и подростковых шалостей… защищенных подростковых шалостей, Дом, — с намеком произношу я, стягивая с себя фартук и выключая конфорку. Доминик закатила глаза и плюхнулась на стул. Взгляд карих глаз с жадным интересом прошелся по завтраку. На столе были хрустящие тосты, кусок натурального масла, свежая клубника в миске, стопка румяных блинчиков, два графина с апельсиновым и гранатовым соками. Также взбитые сливки и три вида джема: банановый, вишневый и абрикосовый. — Только ради блинчиков я не буду спрашивать о причинах того, что ты не отвечала на мои звонки и все прощу. Надеюсь, у вас был серьезный повод для этого, юная леди, — пожурила она меня тоном учительницы. Затем продолжила набивать рот выпечкой. — Был. Но ты мне не поверишь, — с улыбкой отвечаю и сажусь напротив неё. Налив себе в стакан рубиновой жидкости из графина, тоже приступила к завтраку. — Как в школе? — Сегодня контрольная по математике, но я её с вероятностью в девяносто три процента провалю, — бурчит она, покрывая клубнику шапкой из взбитых сливок. — Миссис Уоллис ненавидит всех, кто хоть немного привлекательнее гориллы, то бишь её мужа. А ещё у меня ожесточенная борьба за шаткое место со-капитана с громилой Сарой Робертс. Мой милый Хантер подошел к ней поговорить, но эта чокнутая закинула его и нашего друга Честера в мусорный бак! Я зашлась громким смехом, едва не подавившись тостом. Воображение живо нарисовало, как мускулистая девушка в короткой юбочке отправила двух парнишек в нокаут. — Ха-ха, я просто в восторге от этой Сары! Люблю, когда крутые девчонки унижают зарвавшихся сопляков… в смысле, ставят их на место, — хихикая и утирая выступившие слезы салфеткой, произнесла. — Никс! Это не смешно. — Ладно, больше не буду смеяться над твоим благоверным, — благодушно отозвалась. — Но ты не пробовала с ней нормально поговорить? Зачастую, внешность бывает обманчива. Иногда под шкурой льва — бьётся сердце чистого ягнёнка, а под оболочкой наливной сливы — торжествуют черви. Доминик задумчиво откинулась на спинку стула. Как и думала: моя подопечная сразу пошла в атаку. У некоторых подростков был такой тренд: неважно какой перед ним человек, если он красив, остроумен и умеет пользоваться харизмой. Я же хочу, чтобы Доминик видела людей чуть глубже. — М-м-м, может, ты и права. У нас с ней урок истории сегодня, так что найду повод пересечься и поболтать. После того, как я оставила девушку у ворот её элитной женской гимназии, то сразу отправилась в мэрию. Страшно было представить, что там творилось без меня все эти дни. Трип и Ланс с искренней радостью встретили меня. Мой верный и обычно сдержанный секретарь даже сжал меня в медвежьих объятиях, чуть ли не распевая оды в честь появления. Пыталась осторожно отстраниться, но Трип и новая администраторша посмеивались с этой картины, пока и я одной рукой неловко не обняла мужчину. Всё-таки мы в мэрии — одна семья… похоже. — Мисс Морель, больше никогда не улетайте так надолго. Сюда приходили какие-то странные люди. Вооруженные. А потом и господин Майклсон, что наорал на меня, из-за вашего отсутствия. Не говоря о Совете Директоров, требующих предоставить завершенный план строительства, а я один и… Ладно, мистер Гарсиа вел с ними беседы, а то я уже был на грани, — протараторил Ланс, поправляя очки на переносице. — Дел куча, мэр, — кивнул Трип, улыбаясь мне лишь уголками губ. В носу немного защипало от нахлынувших чувств. Я была дома и с друзьями. А главное, что нужна людям и городу. Даже без супер-сил. — Я уже поняла. Что ж, Трип мне нужно, чтобы ты съездил и проверил проведенные работы на участке нашего бывшего издательства. Ланс, проинформируете меня о последних событиях и составьте план на неделю, а затем можете отправиться домой и отдохнуть, — проговорила я. — Челси, верно? — Да, — кивнула администраторша. — Если вас не затруднит, то принесите кофе в кабинет для меня и Ланса. На кухне имеется таблица, кто и какой предпочитает напиток, так что не ошибетесь. Мы просидели с Лансом часа два, а затем я отпустила его заняться моим планом. Работы было достаточно много. Никто целую неделю не возглавлял мэрию и бумаг, где нужны были мои подписи и печати — накопилось чуть ли не до потолка. В первую очередь пришлось заняться отчетами из полиции, а затем планом здания детдома, что требовал моего утверждения. Но с этим немного придется повременить. Вскоре взгляд поплыл, а спина затекла. Я поднялась с кресла и решила сделать небольшую разминку. Но дверь в мой кабинет резко распахнулась. — О, почему-то так и думал, что найду тебя под кипой бумаг, — саркастично протягивает Кол, захлопывая дверь за собой. — У меня лишь один вопрос: почему Давина знала о твоей прерванной беременности, а я нет? Я прикрыла глаза, еле сдерживаясь, чтобы не выматериться. Если Кол всё знает, то значит Клаус сейчас на пике своей токсичности или пьян. Ну, может, всё вместе. — Мне хотелось сохранить всё в секрете. Не думала, что все так быстро узнают. — Ты опять обидела моего брата. Они с Марселем вновь помирились и бухали всю ночь. Без понятия сколько этот мир продержится, ибо Жерар всё-таки тоже свалил от Ника, — произнес Кол, усаживаясь на стол. — А ты, видимо, решила запереться в своем офисе, да? Надо же, что-то я не уходила в запои, когда прямо во мне убили нашего ребёнка. Ах да, слишком была занята тем, чтобы настроить его против себя и обезопасить от Ардении. Увы, план изначально основывался на неверной информации и с треском провалился. Хреновый я исполнитель, чёрт побери. — У меня имеются обязанности перед городом, Кол. А выпивка у вас дома рано или поздно закончится, — говорю я, садясь обратно в кресло. — Да и я знаю, что облажалась. Но лезть на рожон не хочется. — Ладно, это уже ваше дело. На твоём месте я бы сменил сразу место жительства и затаился. — И тогда бы он ещё сильнее взбесился. Я знаю твоего брата и его исключительную злопамятность, так что это всё равно не помогло бы. А теперь извини, но у меня куча дел. Фыркнув, Кол также быстро удалился, как и появился. Знаю, что он пришел, чтобы всё прояснить. Но мне было откровенно не до этого. Правда, слова Кола не давали мне покоя. Я неизменно возвращалась на поляну Лунного Сада, где готовилась принять смерть. Я всю жизнь боролась, чтобы заслужить уважение и меня считали равной. Приходилось прикладывать больше сил и терпения, чем знакомым мне влиятельным мужчинам. Клаус же мог все это за считанные секунды разрушить. Наверное, моя проблема была в том, что я любила его, но довериться так и не сумела. Как и он мне. Слишком гордые, независимые… всегда сломленные. Может, действительно, пора что-то изменить? Последовать совету, который я дала Дом, и просто поговорить? Меня хватило на час, а потом я отправилась в дом Майклсонов. Держать ответ перед Клаусом. Боже… как же отстойно-то звучит! К своему удивлению, не обнаружила никаких следов погрома. Нанятые мною люди готовили зал к празднику в честь нашего союза. Не помню почему именно здесь проводилась вечеринка, а не у меня в особняке. Но моя рука была здесь необходима. Я подозвала к себе управляющего. Не хватало ещё, чтобы зал был недостаточно хорошо украшен или же не дай бог не хватило еды и выпивки. Насчет последнего совершенно была не уверена, поэтому попросила ещё купить несколько ящиков качественного виски и шампанского. Управляющий кивнул и сообщил мне, что сейчас свяжется с поставщиком. — Пионы и эти… листья — выглядят мило, но все же скудно. Добавьте на перила больше белых жемчужных нитей, — говорю я парню, роясь в коробках. — В общем, посмотрите лучше. Они должны быть здесь. — Хорошо, мисс Морель. Разогнувшись, принялась сверяться со списком и критически оглядывать помещение. Ребекка должна была вечером приехать, а она больше меня придиралась к убранству интерьера. Не хотелось бы навлечь её критику на нас с командой. — Неужели тебе не всё равно на то, что нас связывает? — раздается над ухом вкрадчивый шепот. Я обернулась, смерив сердитым взглядом Клауса. Да, он был зол и пьян, но не так, чтобы слишком. На гибриде была вчерашняя одежда, а запах спирта забился в самые ноздри. Чёрт. Не буду себя зря обнадеживать. Здесь было полно людей и все знали, кто я. Да, понимала, что завтра в прессе появятся новости о моей легкомысленности и новом женихе мэра Морель. Это ладно. Но ехидного заголовка о том, что мэр променяла прекрасного принца на мудака, который любит выпить и выпустить кишки парочке-другой людей — не бывать. С улыбкой кивнув, проходящему парню с коробкой, тихо процедила сквозь зубы: — Наверх. Живо. Клаус демонстративно поднес горлышко бутылки к губам, смерив меня холодным взглядом. Но все же начал неспешно подниматься по ступенькам. Сказав работникам, куда ставить стол с провизией, последовала за ним. Гибрид было хотел войти в кабинет, но я упорно затолкала его в спальню. — Нет, номер с обольщением не прокатит в этот раз, дорогуша. На тебе слишком большая вина, — насмешливо кидает он, сужая злые зеленые глаза. — Больно хочется обжиматься с пьяным телом, придурок, — сухо отвечаю я, распахивая дверь в ванную комнату. Сняла с себя пиджак и принялась наполнять воду в ванну. Затем вернулась обратно в спальню и кинула в него полотенце, скомандовав: — Раздевайся. Ты мне необходим в адекватном состоянии для предстоящего разговора. — А мне необходимо, чтобы ты ушла. Я сжала руки в кулаки, когда нечто тупое больно ударило по груди, и дернулась в сторону двери. Но тут Клаус перехватил меня за локоть, с грохотом поставил бутылку на комод и навис надо мной. — Ардения проговорилась, когда провоцировала меня убить тебя. Об угрозе семьи, но я о ней не ведал, а значит кое-кто самостоятельный и независимый решил взять проблемы на себя. Да и ты никогда бы не убила ребёнка, в особенности — своего. Почему смолчала? Зачем стоило устраивать весь этот дешевый спектакль с войной?! Уши скрутились в трубочки от его ора, но продолжала стоять на месте. — Помнишь, что ты сказал перед выборами? Кажется, Новый Орлеан только для тебя и твоей семьи. Что согласен терпеть мои выходки, пока не претендую на город и… — Я сказал это, чтобы… — Чтобы задеть меня. У тебя это получилось, — отвечаю я. — А затем Давина сообщила мне о том, что я жду ребёнка. Но разговаривать мне с тобой тогда не хотелось, а добиться своего поста. Ардения знала на что надавить, когда появилась и показала мне тебя с блондинкой… кажется, Кэролайн. Ардения в тот момент сообщила, что уйдет только с жертвой: Хоуп или мой ребёнок. Как понимаешь, я пожертвовала своей наследницей ради твоей. И твердо решила, дабы этого больше не случилось: полностью оборвать все между нами и дать тебе шанс наладить жизнь с той девушкой. Правда, у меня исполнить свой план хреново получилось. Клаус отвёл взгляд в сторону. Челюсти с силой сомкнулись, как и ладонь на моей руке. Я молчала, давая ему всё обдумать. — Я не знаю, что сказать, Никс. Но обвинять тебя теперь не могу, хоть до сих пор ощущаю эту безысходную ярость в себе, — хрипло произносит гибрид. — Почему ты была мне столько времени верна, но никогда по-настоящему не доверяла? Но главное, почему до сих пор здесь? Выдохнув из себя воздух, кивнула в сторону ванной. Мужчина понял мой намек, разжал пальцы и принялся раздеваться. Я прошла в соседнее помещение, проверяя воду на теплоту. Я отвернулась, когда он вошёл в ванную. Не то, чтобы стеснялась, но речь была совсем не об этом сейчас. Услышав всплеск воды, обернулась и увидела вольготно устроившегося гибрида в воде. Положив руки по бокам бортиков, он с ехидцей оглядел меня. — Не припомню такой заботы с твоей стороны, — насмешливо отвечает Клаус, когда я села на бортик и взяла тюбик шампуня. С помощью душевой ручки окатила водой его волосы. Гибрид склонил голову набок и лукаво улыбнулся. — Может, стоит почаще делать тебя виноватой? — Как говорила, ты мне нужен в трезвом состоянии. И я умею признавать свои ошибки. Ты ратовал за то, чтобы вернуть мне память и все же выбрал мою сторону, а не Ардении, так что я тебе должна. — Мои руки мягко намыливали волосы. Клаус обхватил мою талию руками, чтобы мне было удобнее мыть его голову. Ткань блузки пропиталась влагой, а запах мяты расползся по комнате. — Я не знаю, как дальше сложатся наши взаимоотношения. Но мне бы хотелось, чтобы ты ответил согласием на одно мое предложение. — И какое? Смыв пену с его головы, заглянула в глаза и тихо проговорила: — Ардения жива и силы клинка Папы Тунде достаточно впитала, чтобы явиться в этот мир не в облике духа. Я спрошу только один раз: ты пойдешь со мной на войну, Никлаус Майклсон? Клаус прищурил глаза, всматриваясь долгим взглядом в мое лицо. Капельки влаги блестели на его щеках, подбородке и носу. Сердце подскочило в груди, когда его фирменная бесовская улыбка расширилась на губах. — А я уже боялся, что не предложишь. Рассмеявшись, встала с бортика и быстро пропела: — Что ж, я выяснила, что хотела. Не буду мешать водным процедурам и подожду тебя внизу… А-а-а-а! — взвизгнула я, резко оказавшись в воде. Из сухого на мне теперь были лишь туфли и брюки, но только до колен. Возмущенно оттолкнула смеющегося гибрида, прошипев: — Думаешь, это смешно? Мне нужно было обратно в мэрию! Вот же… дерьмо! — Но ты не закончила с мытьем, — невинно проговорил Клаус. Сверкнув зло глазами, выхватила тюбик с гелем и от души вылила чуть ли не все содержимое на гибрида, стремительно и с садизмом размазывая пенистую жидкость на его руках, плечах, груди и торсу. Но Клауса моя выходка ещё больше развеселила, ибо уходила, гордо хлюпая туфлями, уже под смех этой сволочи.