Клаус
— Ты бы лучше так довольно улыбкой не светил. А то меня может чёрт дёрнуть вселиться и в тело первородного гибрида… похоже, на продолжительное время, — втянув глубоко в себя воздух, произносит демон. Видимо, всё-таки не буду против, если Никс начнет часто этот навязчивый глас революции переселять из тела в тело. Особого восторга, что потустороннее создание будет в курсе о каждом малейшем оттенке моих мыслей и эмоций — не вызывало. — Это не в твоих силах. И заканчивай действовать мне на нервы. Демон закатил глаза и самозабвенно продолжил опустошать запасы вина Элайджи. Братца хватил бы удар при виде того, как Шуми в бокал столетнего вина бросала шарики мороженого, а после просовывала в середину пластиковую трубочку и пила получившийся коктейль. — А мёда случаем нет? — После моего долгого взгляда, демон отмахнулся со словами: — Ладно, обойдусь, жадный. Ты даже не представляешь, сколько нужно сил, чтобы не быть обычным человеком в этой оболочке. — Нужно быть везде сведущей? Или это уникальная черта вашей банды шаманок? — усмехаюсь я, отодвигая стул и усаживаясь за стол. — Можешь говорить, что угодно, но с меня всё, как с гуся вода, — отпарировала Шуми, вытирая рот салфеткой. — Да и злить тоже не советую. Нам, демонам, не открыты секреты радости, но мы сведущи в самых незаметных ранах людей. Делать больно — это наше кредо. — Полагаешь, твои слова хоть как-то значимы для меня, чтобы задеть? — Заметь, не я это сказала. Просто хочу напомнить ещё раз о том, кто перед тобой, Никлаус Майклсон. Спокойствие и достоинство, с которыми она это произнесла, напомнило Никс. Что девушка, что её демонический наставник — носили различные маски, но под ними жили одни и те же хладнокровные создания, требующие к себе уважения. — Видел и могущественнее, — колко произношу, наблюдая за реакцией демона. Шуми откидывается в кресле, не спуская взгляда со дна бокала; мороженое порозовело и пачкало хрустальные стенки бокала, на которых играли бликами свет лампы. Взгляд лиловых глаз скользнул к пламени, а после темный дух заговорил: — Люди… Так забавно, что вы делите всех по могуществу, дару и привилегированности, но не по банальной адекватности. Вы одержимы идеей быть интересными, сильными и красивыми для других людей, но не счастливыми для себя. Чокнутые. — Послушай, если твоя демоническая душа устала от моего безумного общества, то тебя никто не держит. А пьяной философией своей делать мне мозг не советую, — цежу и смотрю в экран смартфона. Тяжелый вздох свидетельствовал о том, что Шуми осталась глубоко разочарованной в отсутствие моего интереса к её ценному багажу опыта. Как бы там ни было, но в моих планах входило пожелать сладких снов дочери и поездка в аэропорт, а не слушать «великие» афоризмы начинающих нетрезвых мыслителей. — Ну и пойду. С людишками будет как-то поинтереснее. Тем более, тренеров не учат, да? — съязвила Шуми. — Скатертью дорога. Ругаясь на своё неуёмно большое и потное тело, она поспешила удалиться вместе с бутылкой вина. Что ж, на пару проблем меньше. Элайджа, конечно, не ханжа, но, так сказать, «кидать камни в огород» по поводу коллекционного вина может долго и методично. Хотя, судить не буду. У каждого из нас рано или поздно появились маленькие привязанности к вещам. Как к чему-то постоянному. Неприятное жжение проходит по венам, из-за чего дыхание сбивается. Рука сжимается в кулак и я перекидываю кулон артефакта за спину. Боль вызывала не жалость или желание прекратить её отравляющее действие, а чистый гнев. — Если тебе есть, что сказать, Фрея, то говори, — произношу, не переставая рыться в своем телефоне. — Ты знаешь моё мнение. Мне не нравится, что ты вместе с той тварью проделали, — сухо отвечает старшая сестрица, доставая обратно тусклый артефакт. — И что ты стал маяком для чёрной магии. И как только ей хватает сил меня ругать после небольшого ритуала, что «много забирает сил»? — Всегда мечтал иметь темное колдовство в арсенале. — Клаус! — возмущенно воскликнула она, не спуская своих сердитых лазарево-голубых глаз с меня. — Та женщина в подземелье должна умереть, чтобы и эта дрянь с твоей шеи исчезла. И если цена того, чтобы Ардения исчезла навсегда — смерть отродья Люсьена, то я её заплачу… Кровь вскипает в жилах за самую малую долю секунды. Лампочки замигали, издавая звуки взбешенного электричества. Видимо, я недооценивал силы штучки у себя на шее. — Я не спрашивал твоих желаний по этому поводу и уж точно не просил твоего вмешательства! Или же мне тоже стоит взять твою жизнь под контроль, сестрица? — прищурив глаза, едко поинтересовался. — Не угрожай мне, — прошипела Фрея, напрягаясь. Пульс на её шее ускорился и теперь яростным молоточком разносился в голове. — Всё, что я делаю — для семьи. — Правда, ты забыла одну деталь: «отродье» Люсьена — моя жена, так что у нас с тобой одна цель, похоже, — ухмыляюсь я, глядя в её покрасневшее от злости лицо. — Или ты обижаешься на Никоишу, что от лица ведьм Нового Орлеана в женский Альянс была приглашена Давина Клэр? — Я не настолько мелочна и меня не интересуют дела ведьм, — важно отвечает сестра. — Ладно. Поступай, как считаешь нужным. Я тебя предупредила, Ник, если настанет выбор между Морель и тобой… Мой выбор тебе известен.***
Никс
— Пап… — Я не разговариваю с тобой, Никоиша, — процедил Люсьен. С моего заднего сиденья было видно, с какой силой он сжал несчастный руль. — Это я с тобой не разговариваю. Больно нужно болтать с истеричками, — упрямо кидаю. — Куда же ты замуж собралась и за кого? Дитё моё непутевое! Пара века — ребёнок и могильный пепел, — съехидничал вампир. — Ты ненамного свежее по качеству «пепел», любимый, — мягко, но непреклонно осадила его балерина. — Ох, только ты не начинай, Нетти, со своим пацифизмом! Я знаю лучше и точно представляю в какое дерьмо ввязывается мой ребенок. С шумом выдыхаю из себя воздух. Иногда мне просто хотелось его придушить! Нетти ободряюще мне улыбнулась, протягивая бутылку с водой. После работы в театре она даже не переоделась из своих черных лосин и топика, предпочтя проводить меня в аэропорт. Только при виде нее Касл слегка подобрел, а так он целый час орал на меня, тупиковую ветвь эволюции, что я опять совершаю главную ошибку в своей жизни… ну в общих чертах из того, что он кричал. Затем остаток дня говорил, что я круто помэрствовала два года, эго потешила и хватит. Мол, Дом устроена у сына губернатора, а мне нужно переезжать в Лос-Анджелес… или в Сибирь. Туда, где Майклсонов и в помине не будет. Из-за этого тоже очень долго ругались. Понять не могу только одного: почему все меня куда-то хотят отправить? Что Клаус с круизным лайнером, что Люсьен с Сибирью теперь. Тяжело вздыхаю, понимая, что на его месте тоже злилась. Сама бы своего ребёнка близко к кому-то, вроде Клауса, не подпустила. — Хоть бы раз ваша встреча произошла без скандала, шантажа, смертей, попыток кого-нибудь убить, обсуждения плана убийства и ругани, — вздыхает Нетти, убирая светлые локоны в высокий хвост. — Это он виноват. Включил обиженного папочку, — указала сердито на вампира. — Я буду более зрелым и проигнорирую эту шпильку, — независимо отвечает Люсьен. — Тем более, есть шанс, что ты меня будешь уважать. Ты же питаешь теперь слабость к ну очень зрелым мужикам, да? Хотя, это моя вина. Из-за меня у тебя появился комплекс безотцовщины, что потянуло на всяких бешеных стариканов. Прости, прости меня, Никки-Пу! Говнюк. Корчу в зеркале заднего вида ядовитую улыбочку и резко вытягиваю вперед средний палец. Люсьен издевательски смеется, включаю какую-то клубную песню погромче. — Вы просто невыносимы, когда ваши мнения расходятся, — качая головой, выдыхает Нетти. В аэропорту еще два часа мы обменивались колкостями, пока невеста Касла ходила покупать новую одежду и переодеваться. Да, девушке тоже досталось на нервной почве от Люсьена. Было видно, что на людях и при мне Нетти спокойно согласилась с претензией к её внешнему виду, но вот дома уже мой дорогой папочка получит. Какое-то время долго опасалась аэропортов. Правда, с моим графиком выбирать не приходилось и вскоре поездки вошли в обычную рутину. Даже начала собирать коллекцию сувениров из аэропортов, в которых побывала. Дом часто смеётся над моей привычкой. Она считает, что мне нужно обзавестись более современным хобби. Возможно это и так, но в коллекционировании разных прикольных вещиц было нечто уютное. Но всё же стало очень грустно прощаться с Нести и вампиром. Всегда сомневаясь в себе и своих решениях, ездила к Люсьену. Да, я со многим с ним не соглашаюсь, как и он. Только Люсьен Касл четырнадцать лет назад показал одной грязной сиротке, что и она чего-то да стоит. — Не хочу этого принимать. Но и не могу игнорировать то, через что вы вдвоём прошли, — говорит Люсьен с такой миной, будто каждое слово причиняло ему боль. — Эй, я бы не стала ввязываться в то, что не вывезу. Напомню, что мы, Каслы, тоже не из дерьма вылеплены, — улыбаюсь и подмигиваю ему. Люсьен молча притянул меня к себе. Я прикрыла глаза и вдохнула глубоко воздух, запоминая запах недавно вымытого пола, лакричных конфет и парфюма со свежими нотками океана, исходящий от моего отца. Прощание вышло коротким и быстрым. В принципе, это было похоже на нашу странную семью. К чему разводить сопли, если это явно не последняя встреча и Люсьен не попытается подкинуть стриптизерш Клаусу в постель? Знаю, потому что подставлять таким образом — и мой любимый стиль. И всё же сердце отчего-то быстро-быстро стучало. Облизываю пересохшие губы и переключаю песню на телефоне, жалея о забытых ботинках. Невесть откуда взявшуюся тревогу задавила в себе. Где-то читала, что плохие думы и притягивают в жизнь беды. Не то, чтобы оптимизм — моё второе имя, но хотелось, хотя бы, на шестьдесят три процента думать о чём-то приятном. В Новый Орлеан прилетела около полуночи. По привычке уже вталкиваю наушники в уши и попутно заказываю такси к входу в аэропорт. Чёрт, следовало это сделать ещё при посадке. Иногда присущая мне осмотрительность — подводит. Хотя… может, и к лучшему? Позвоню Дом и заодно выясню о ее местоположении, стоит ли её забрать от подруги или же привезти что-нибудь на завтрак. Сомневаюсь, что у меня будет время утром заниматься готовкой. К счастью, пару часов успела поработать за компьютером до вылета и ещё минут сорок разговаривала с Лансом. Завтра у меня был насыщенный день, начиная от офиса мэра и заканчивая званым ужином в доме конгрессмена Рамсея Уорда. — Добрый вечер. Да, звонила. Я хотела поинтересоваться: возможно ли утром доставить моё платье по указанному в заявке адресу? Нет, у меня не получится приехать, а оно нужно уже завтра вечером. Спасибо большое за понимание, — с облегчением произношу бедной девушке, что пыталась дозвониться до меня последние часов пять. Договорив с менеджером бутика, подхватила сумку и, также не отрывая взгляда от экрана, направилась в сторону скамеек. — Смотри, куда прёшь, мудак, — прорычала я на индивида, что резко возник на пути и из-за которого упал мой смартфон на пол. Аэропорт же практически полупустой! — А тебе всё также не мешает промыть рот с мылом, душа моя, — протягивает сверху насмешливый голос. Чёрт возьми. Подняв телефон, заглядываю в довольное гибридское лицо и еле сдерживаю ответную улыбку. Почему сдерживаю? Потому что ненавижу парочек в аэропортах и всякие милые моменты, после которых хочется сходить в горячий душ, так что останусь уставшей после перелета сволочью, мечтающей о горячем бутерброде с индейкой и мягкой кровати. Это мой принцип. — Надо же, кое-кто, наконец, выполняет обещания, — смерив его взглядом сверху-вниз, произношу. Клаус приподнимает с иронией светлую бровь и следует рядом со мной к выходу из аэропорта. Но по его выражению лица, полагаю, что он надеялся на иное обращение с моей стороны. — Наконец? — Твоё обещание превратить мою жизнь в ад, — с ехидцей напоминаю его недавние клятвы о моём уничтожении в муках. — С чего ты взяла, что я не держу своё слово, мой наивный мэр? Я сумел сделать всё, чтобы ты добровольно согласилась на предложение о совместной жизни со мной, — тоже не мог не поддеть Клаус, отбирая у меня телефон. — И да, эта штучка мне уже успела надоесть. И почему я была так категорична насчёт предложения Люсьена о переезде в Сибирь? В конце концов, новые обычаи, природа и люди. — Ты в курсе, что у нас свободная страна, Майклсон? Верни обратно телефон. — Ты в курсе, что мне плевать? — отзеркалил Клаус с гадкой улыбкой на губах. — Гос-с-споди, — раздраженно выдыхаю я. — Ладно. Мне нужно позвонить Дом и обещаю, что потом до утра не притронусь к нему. С огромной неохотой и недоверием мне вернули телефон. Клаус отошёл к своему джипу, пока я разговаривала с девушкой. К счастью, она не спала ещё. У меня отлегло от сердца, когда услышала её повеселевший голос и смех других девочек на заднем фоне. Доминик объяснила, что у их команды по хоккею на траве наметился девичник и домой она вернется только завтра в полдень. Хотя, я предполагала, что девочки просто решили таким образом поддержать подругу после расставания с парнем. На вопрос почему они не у нас решили оторваться в пустом доме, Дом важно пояснила, что под нашим балконом нет пиццерии, где работают симпатичные парни. Так как я была человеком слова, то после разговора с девушкой, сразу отключила телефон. Стало понятно, что теперь Клаус считал моё средство связи — своим главным врагом. И с чего бы? — Серьёзно? — зло выдыхаю на жест протянутой руки. — Мне хватило и одного дня, чтобы почувствовать все прелести подружки Бэтмена. Этот город не нуждается в герое, так как я — его большая опасность, понятно? — саркастично кидает Клаус, пряча мой телефон во внутреннем кармане своего пальто. — Как прошла поездка? — Твои перепады настроения меня напрягают, — проворчала я, залезая на переднее сиденье джипа. — Что ж… не советую верить Люсьену, когда он позовет тебя, как старого друга, посидеть в баре. — Попытка убийства и козни? — Не-а. Шлюхи и наркотики. Клаус весело смеется, похоже, представив себя в качестве вероломного изменщика, обсыпанного стразами с трусиков стриптизерш и с порошком под носом. Уверена на все сто, что Люсьен выставит все в самом худшем свете. Не знала никого хитрее Касла, который хочет что-то получить. Когда машина тронулась с места, с блаженным стоном сняла с себя туфли и достала из сумки тапки-угги, которые всегда надеваю при перелете. А после расслабленно откидываюсь в кресле и тянусь к музыкальному центру. — Ты просто не знаешь, как далеко я готова зайти, Мой моральный кодекс трещит по швам из-за тебя, Поэтому ты можешь рассчитывать, что я всегда буду рядом, — напеваю одну из моих любимых песен Skylar Grey — Kill For You. Затем замечаю приподнятый уголок губы гибрида. — Что? Я — не вампирша, и новые туфли способны причинять мне дискомфорт. — Не в этом дело. То, как ты поешь, пока натягиваешь свои смешные тапочки… Выглядит мило, — произносит Клаус, скосив на меня быстрый взгляд озорно блеснувших глаз. — Мило? Меня так ещё никогда не оскорбляли, — хохотнула я. — Ты же не обидишься, если я пойду с Марселем к Уордам? Просто раз для журналистов мы с ним пара, то хотелось бы поддерживать легенду до последнего. — Хочешь совершить сенсацию? — Нет, просто не хочу, чтобы ты убил пару назойливых репортеров… ну и твое предположение тоже верное. Если я вдруг пожелаю переизбраться, то неплохо было бы, если жители Нового Орлеана обо мне даже в таком ключе узнают, начнут интересоваться моей личностью, а после деятельностью. А я — неплохой мэр, между прочим. — Судя по новостям, отличный. — Поймав мой удивленный взгляд, Клаус сердито произнес: — Оправдываться за это не буду. Хотя, меня не прельщает новость, что ты собираешься в ближайшие десять лет ночевать с телефоном. — Не любишь политиков? — Терпеть их не могу, — честно признается он, сворачивая машину в сторону парковочных мест. — Но ещё больше тех, что любят устраивать секс-представления в доме, в который не могу войти, или же по видеосвязи. Опаньки. Неужели возмездие в лице Майклсона добралось все-таки своего героя, то бишь меня? Проклятье. А ведь я об этом даже не подумала! В отличие от некоторых продуманных и злопамятных. Я дернулась к ручке, но раздался характерный щелчок, намекающий, что машина заблокирована. Как и думала, «возмездие» предпочло остаться несгибаемым и жестоким. Моё же сопротивление было также подавлено. Быстро и бескомпромиссно. Утянув меня к себе на колени, гибрид одной рукой удерживал скрепленные позади запястья, а второй сжал корни волос, не давая и шанса вырваться. Дыхание сбивается от алчных губ, что неустанно ловили мои. Воистину дикий поцелуй, в котором оба не хотели уступать друг другу и прерывались, чтобы глотнуть воздуха. Властно облокотив меня о руль, Клаус расстегивает рубашку и тут же разбрасывает по оголенным участкам кожи влажные поцелуи. Ощущение горячего языка, скользившего по ложбинке между грудями, заставляет зажмуриться от удовольствия. Тягучее тепло появляется между ног, и я свожу колени вместе, что тут же не укрывается от мужчины. — Знаешь, у меня тут появилась одна мыслишка, — протягивает он, медленно играя с пряжкой моего ремня и прикусывая кожу на левой груди. Благо, хоть руки отпустил. — Хм, неужели ты всё ещё можешь думать? Видимо, моё представление было недостаточно хорошим. Исправлюсь, — ухмыляюсь я, запуская руки ему под водолазку. Ладони прошлись по гладкой коже от груди до торса. Поверить не могу, что всё это теперь моё. Голубые глаза сверкнули. — В таком случае и я тоже имею право не заканчивать начатое, — нагло заявила эта хитромордая образина. Ошарашенную меня с такой же быстротой вернули на сиденье. А сам мужчина поправил одежду на себе и завел машину… как ни в чём не бывало! — Майклсон, ты охренел? — вырвалось у меня. Сам же Клаус выглядел, как долбанный победитель. — Нет, просто я сегодня после нашего разговора, сел и крепко задумался насчёт предстоящей свадьбы, Никоиша. И пришёл к выводу, что не прочь подождать до брачной ночи. Тогда поторопишься с решением даты, да и ты после воздержания — бесподобна, — мурлыкнул мужчина. — Ладно, — смиренно произношу, застегивая пуговицы на рубашке. — Чтоб ты знал, одинокая женщина способна удовлетворить себя гораздо лучше. Но ты терпи, Ник. И какая брачная ночь? Свадьба, танцы, гости, репортеры, подарки и обязанности… после этого я буду два дня спать, как труп. Боже, какой же был кайф наблюдать за тем, как из «уделал стерву. Вот это я молодец» выражение лица Клауса стало «убил бы». Я была организатором всяких мероприятий у Люсьена и Марселя с семнадцати лет, так что слишком хорошо знаю, что это такое. А свою свадьбу с мужчиной, которого люблю, точно не доверю какой-нибудь неумехе из агентства. Переведя язвительный взгляд на гибрида, собиралась вдоволь позлорадствовать над его «великолепной» попыткой проучить меня, но за секунду стало не до этого. Из-за ворота темно-красной водолазки выбился тускло-золотистый артефакт. Я могла бы списать это на своеобразное хранение, если бы не активированная энергия, остающаяся приторно-сладким осадком на губах. Чёрная магия приветливо скользнула шустрой змейкой по вене на шее мужчины. Нет… нет, нет! В душе с омерзительным треском что-то оборвалось, пока ужас парализовывал каждую частичку моего тела. Я с надрывом ловлю воздух ртом, прижимая руку к ноющей груди. Никогда в жизни мне было так страшно и больно одновременно. Ведь… ведь теперь мне стало кристально ясно, как они поймали Ардению. — Никс? — Заметив траекторию моего взгляда, Клаус выругался и спрятал обратно артефакт за ткань. — Это не то, что ты дума… Ох, даже не вздумай держать меня за дуру, Майклсон. — Останови машину, — охрипшим голосом говорю я. Воздуха стало будто меньше, а пространство вокруг меня сжимало, будто пытаясь выдавить ищ него. Клаус молчит, а джип не сбавляет ходу и это становится последней каплей, где срываюсь на крик: — Я сказала, останови чёртову машину! Резкий рывок в сторону и визг шин. Распахнув дверь, вываливаюсь на улицу и иду по дороге, быстро-быстро моргая. Горячий пар вырывается из полуприкрытых подрагивающих губ, пока ногти пронзают мясо на ладонях. Останавливаюсь, а затем обратно разворачиваюсь, направляясь к настороженно следящему за мной гибриду. — Ты что наделал, Клаус? — Я… Но не даю ему договорить, попросту уже теряя контроль над собой. — Что ты наделал?! — ору на всю улицу, ощущая, как слёзы все же прорвались и теперь скатывались по щекам. — Она в клетке из твоей силы и жизненной энергии, да? Судя по тому, как желваки на скулах дернулись, а гибрид отвел взгляд в сторону, то я попала в точку. — Могла бы и догадаться, предположив самый худший вариант. Господи, у меня было всё по плану, а вы… Замолкаю, но было уже поздно. Клаус вмиг перестал пилить взглядом тротуар, правильно поняв ту малюсенькую оговорку. Но уже не было совестно, ибо они с Шуми не оставили мне выбора, как принять силу артефакта. — Так ты знала, что умираешь, — цедит Клаус, делая угрожающий шаг вперед. Настала моя очередь отмалчиваться. — Отвечай, Никс! Хотела тайком сдохнуть, ничего не сказав?! — Да, — задрав гордо подбородок, кидаю. — Сломанный артефакт и демонический наставник сразу? Как можно не понять, что это начало моей инициации, где либо становлюсь бесконтрольным чудовищем, вроде Ардении, или умираю. А смерть была изначально главным условием. Но какая теперь разница? Выбора у меня нет! Потому что я либо принимаю силу или умираю в течение этого дня, отняв у тебя артеф… Не успеваю договорить, как он с бешеной скоростью хватает меня за талию и прижимает к машине. Истерика у меня была два раза в жизни: в тринадцать и в момент потери ребёнка. Но когда уже просто рыдала навзрыд и молотила кулаками гибрида, то поняла, что настало время выхода для третьей. И это даже была не злоба, а первородный и такой отчаянный страх, от которого просто хотелось кричать. — Ненавижу, ненавижу тебя! Идиот… ты просто… Видеть тебя не могу, слышишь? — откровенно выла, задыхаясь и пытаясь оттолкнуть от себя. — Как я смогу смотреть в глаза твоей семье и дочери, если что-то случится? Ты хоть об этом подумал?! — А ты? — прошипел Клаус, заглядывая в мое лицо. — В твоем плане было что-то насчёт меня, Никс? — Моя смерть, хотя бы, была предреш… — Ты не умрёшь, чёрт побери! Этого не будет, ясно? Ни сегодня, ни завтра и уж точно больше не на моих руках! — психанул Майклсон, прищуривая пожелтевшие на секунду глаза. Последнее было сказано сказано с какой-то надломленностью и острой болью во взгляде. Никогда не интересовалась, как Клаус перенес мою смерть в момент превращения в Монстра. Почему-то всегда думала, что с присущим ему хладнокровием в такие моменты. Но теперь, когда и он находился на этой грани… Нет, Майклсон не умрёт. Точно не из-за меня. — И ты не станешь чудовищем, как Ардения, — добавляет Клаус, видя, что я начала успокаиваться. — Не знаю, — еле слышно шепчу. Вспышка злости и внезапной истерики выела все мои силы. Если бы не руки Клауса у меня на талии, то скатилась бы вниз на тротуар. Но пальцы крепче сжимают золотой прямоугольник и прячут в задний карман джинсов. Невозможно выжить ребенком на улицах — без высокого уровня воровства. — Отвези меня, пожалуйста, домой, — прошу и обнимаю его.***
Ничего удивительного, что на следующий день я была разбита. Ланс изумленно смотрел на то, как просто перекладываю документы с места на место, что тоже согласился помочь мне поработать в воскресенье. Но стоило мне взяться за заявку на участок от какого-то предпринимателя, то буквы попросту расплывались в глазах, а голова раскалывалась. Понятия не имею, сколько выпила чашек кофе. Хотя, с какой стати теперь заботиться об организме? Сегодня все решится. Артефакт у меня, а он питает клетку Ардении силой того, кто его носит. Сомневаюсь, что меня хватит до ночи, так что придётся Марселю одному топать к Уордам. — Шмель? — Чисто, босс, — раздается из динамика телефона. — Если вам интересно, то я против. Но дело ваше. Я криво улыбаюсь, осознав, что план Фреи сработал и ослабленный Клаус валяется дома с клинком Папы Тунде. Фрея и Элайджа всегда относились ко мне с опаской, как и я к ним. Если последний смирился с моим присутствием и согласился терпеть, то вот старшая сестрица Майклсон не была намерена терять кого-то из родни, из-за какой-то девки из рода Касл. Это сыграло мне на руку, как и рассчитывала. Поворачиваюсь лицом к окну. Свинцово-серое небо нависло над городом, бросая тень на здания, в которых уже горел свет. На улицах мелькали разноцветные и просто однотонно-черные зонтики, под которыми, будто под шляпками грибов, спасались от струй дождя люди. В любое время я бы радостно распахнула везде окна и наслаждалась ледяным воздухом и влагой, но сейчас мне было отчего-то очень холодно. — Зачем вызывала? У дверей стоял Трип, что отряхивал ворот своего пальто от капель. Оборотень великолепно смотрелся в своем костюме-тройке и с небольшой бородкой на скулах, что перекрывала часть его шрама на лице. Слышала, что он встречался с какой-то девушкой и вроде это серьезно. Так мило, что в моей памяти Трип Гарсиа навсегда остался парнем в застиранных шмотках на голубом «Камаро». Теплые глаза мужчины изумленно расширились и пристально прошлись по моему лицу. Да, наверное, уже все сегодня успели оценить моё изрядно осунувшееся и мертвенно-серое лицо с почти фиолетовыми кругами под глазами. Увы, но ни одно из моих тональных средств не сумело скрыть эту «красоту». — Не хочу быть грубияном, но хреново выглядишь, Морель, — произносит Трип, усаживаясь в кресло напротив. — А ты наоборот хорошо. Новый костюм или девушка? — еле шевелю треснувшими губами. — Новые привычки, — уклонился от ответа он. — Что с тобой всё-таки? — Неважно, — отмахиваюсь и достаю папку. — Часть корпорации принадлежит Клаусу… с этим ничего нельзя уже поделать, но свою переписала на тебя. Поставь подписи и отвези к моему нотариусу. Он уже знает, что ты придешь. — Что это значит, Никс? Шутка или проверка? — напрягся он. — Ни в коем случае. Бумаги подлинные. Просто ты осведомлен сейчас во всех происходящих делах в корпорации… даже лучше в последнее время, чем я. Стыдно, конечно, но не суть. — Улыбка потухла при виде долгого и испытывающего взгляда друга. — Я умираю, Трип. Не знаю, сумею ли выкарабкаться сегодня, а если да, то… лучше пускай следующим командиром Луизианы будешь ты, чем свихнувшаяся кровожадная шаманка. Господи, как же я хотела, чтобы все люди вокруг меня оказались разом редкими гнидами и сволочами. Чтобы Трип схватил папку и умчался к нотариусу, а не молчал, смотря на меня опустевшими глазами. — Ты свободен, — нервно говорю ему, а после взмолилась: — Пожалуйста, уходи, Трип. Мужчина поднимается со своего места и механическим движением берет папку. Темные глаза не спускают с меня взгляда, и Трип спрашивает: — Когда собираешься всё это провернуть? Сглатываю образовавшийся ком в горле. Полагаю мой наряд из обычных джинсов, водолазки и ботинков сказал ему уже о многом. Шуми находилась в теле того пузатого, сказав, что не выйдет ещё дня два из него. Наехать на неё не получилось, так как всё было аргументировано «ради твоего блага», а после того, как сказала, что артефакт на мне, то демон точно также слетел с катушек, как я ночью перед Клаусом. По её словам клетка бы окончательно высосала гибрида только через неделю, мол, беспокоиться и не нужно даже было. В итоге, Шуми сопровождает меня к подземному гроту, где находилась сейчас Ардения. — Через три часа. Он молча кивает и выходит из кабинета. Я же устремляю все свое внимание обратно на экран компьютера, пытаясь решить теперь административные вопрос. Было бы безответственно откинуться на тот свет и спихнуть все нерешенные мною дела на кого-то другого. Руки дрожали, будто при лихорадке, когда невольно залезаю в галерею своего телефона. Фотки с Уиллом, когда мы встречались, были просмотрены с теплотой, с Доминик, когда учила её готовить или же в момент примерки разных образов в магазинах торгового центра, мои снимки на каких-то мероприятиях и открытии новой школы в городе, фотографии у бассейна с Люсьеном и Нетти (сомневаюсь, что их когда-нибудь показала бы хоть одной живой душей. Пьяная я и в бикини… выглядит крайне вульгарно). Последние же снимки принадлежали Клаусу. У нас никогда не было совместных фоток и пару дней назад я решила это исправить. Самая моя любимая фотография сделана на полу возле кровати, где сердитая и лохматая я показываю средний палец камере, а Клаус с коварной улыбкой смотрит на меня и фоткает. Не помню уже из-за чего разозлилась на него тогда, но точно повод веский был. Шмыгаю носом и откладываю в сторону телефон к трём конвертам на столе, которые завтра утром доставят их хозяевам. Так… дело, дело и ещё раз дело. В конце концов, я — профессионал, и всегда довожу все свои планы до конца. — Детка, — раздается спустя какое-то время ласковый голос. Поднимаю взгляд и вижу Шуми, чьи глаза из насыщенного малинового стали бледно-розовыми, а веки припухли и покраснели. Я вздрагиваю и прикусываю до боли нижнюю губу. Как же быстро пролетели эти часы. — Пора, — кивает демон. Выключаю компьютер и убираю ежедневник в тумбочку. Хотелось, конечно, оставить стол в полном порядке, пока не поняла, что просто тяну время со своим перфекционизмом. Поднявшись на дрожащие ноги, ощущаю как меня шатает от слабости, а голова кружится, будто на бешеной карусели. Делаю шаг и тут же хватаюсь обеими руками за стол, едва не свалившись на пол под тихий всхлип Шуми. Капли пота скатываются по спине, а конечности трясет крупная дрожь. Я упрямо сжимаю челюсти вместе, заставляю себя выпрямиться и идти. — Со мной все нормально, так что кончай выть. Не очень круто для демона, — ворчу, подходя к ней… или к нему? Слегка смущает, что Шуми решила вселиться в противоположный от своей сущности пол. — Ну почему ты не послушала Грязного, хотя бы раз? Умный же мужик, когда хочет, а теперь сама… — Никто не обязан ввязываться в мои проблемы и жертвовать собой. Считай меня эгоисткой, но эту ношу я разделю одна. Это правильно и справедливо, — выйдя из кабинета, говорю я. — Не думаю. Придется немного поделиться, Никки. На диване в приемной расположился вольготно Кол, что тут же поднялся при виде нас. Темно-карие глаза пораженно уставились на меня. Полагаю, за последние часы я стала выглядеть, как не особо свежий трупак. — Знаю-знаю, что выгляжу отвратительно. Как узнал? — вздыхаю. — Когда Фрея запретила подходить к спальне Клауса, то сразу заподозрил кое-что неладное. А в проблемах, как в шелках, сейчас ты, — усмехается Кол. — Кстати, я бы наоборот предпочел, чтобы хоть раз в жизни Ник пострадал из-за кого-то, а не ты. — И лишил бы свою племянницу отца? Вампир нахмурился, окатив меня мрачным взглядом. — Не дави мне на моральный компас, зараза. — Я издала некий звук схожий между смехом и кашляньем. Правда, хотела больше, чтобы это было похоже на хохот. На подушечках пальцев появились черные капельки крови от кашля. Кол оказался рядом и подхватил меня под руку, оттеснив крайне чувствительную Шуми. — На этот раз прощаю, так уж и быть. Пошли. Выбирались из здания мэрии мы медленно. Да, из-за меня. Кол порывался взять меня на руки, но я категорично отказывалась. Зачем тащить, как какую-то болезненную или изувеченную после битвы? Это унизительно. Нет, сама способна пока идти. Дождь к вечеру усилился, спадая на землю плотной стеной. Наверное, поэтому сначала подумала, что мне показалась группка людей без зонтов и возле машин. Но нет. Среди этой компании я узнала Трипа, Шмеля, Людвига и ещё четверо моих кураторов. Что они все здесь делали? Или приехали поговорить насчёт главенства Трипа? Но к чему тогда этот показательный митинг? Я в недоумении провожу ладонью по лицу. Правда, бесполезно, так как вода продолжала хлестать по нам. — Что они делают? — напрягается Кол, когда Трип и Шмель двинулись в нашу сторону, а остальные встали у серебристо-серого «Бентли» посередине. Шуми с шумом выдыхает из себя воздух, когда дверь машины распахивает Людвиг, а остальные расселись по оставшимся двум внедорожнику немецкой марки Шмеля и новенькой черной «Ауди». — Они приехали проводить мою малышку, — поясняет демон вампиру. — В знак почитания и уважения к нашему командиру, — дополняет подошедший Трип. — Остальные тоже хотели прийти… — Но не получилось, так как Гарсиа наорал на них. В общем, не хотели пугать большим сборищем, но, видимо, уже успели, — вмешался Шмель, улыбаясь. Несмотря на прказную веселость, зеленые же глаза словно померкли. — Босс, ты это… даже не думай мамке фору давать. Мы же с Бекси будем скучать. Мягко усмехаюсь и киваю. Нужно было беречь силы, а разговоры оказываются достаточно много забирают энергии. На самом деле, я была растрогана, что они все приехали. Полагаю, оба наёмника меня поняли и без слов. Хотя, лицо Кола меня откровенно позабавило. — Не могу поверить, что моя сестрица и тут успела поспеть. Спутаться с наёмником и… — Э, алё-алё, попридержи коней. Что-нибудь о дружбе мужчины и женщины слышал? Зато теперь понятно почему у неё так много комплексов и старомодных стереотипов. Тут только поможет собутыльник-психолог-друг, — ухмыляется Шмель. Кол закатывает глаза и ведет меня к машине, где была открыта дверь. Кидаю благодарный взгляд на Людвига, что слегка склоняет голову. В глазах щиплет. Я ожидала, что пойду в этот грот одна, как и всегда, а меня провожают, будто гребаную королеву. Мы с Колом уместились на заднем сиденье, а Шуми и Трип заняли передние. В салоне было тепло, да и оборотень сразу включил обогреватель. Я прислонилась к Колу и прикрыла глаза. Боже, как же хотелось уснуть и… — Ай! Вампир до боли ущипнул меня за коленку, чем удостоился глубоко обиженного взгляда. Но Кол сразу объяснил свои действия: — Твой наставник сказал следить за тем, чтобы ты не засыпала. — А после закинул руку мне за голову и обнял, пробормотав: — В принципе, я только «за». — Потому что ты садист. — Ну, всяко лучше, чем быть мазохисткой. И чем ты думала только, соглашаясь на его предложение? Уж точно не головой, — съехидничал Кол. — А всё-таки, что насчет Никлауса? Не хочу представлять, что с ним будет, если все пройдет… с последствиями. — А что с ним? Он — творческая натура, хоть и плохой мальчик, а такие склонны романтизировать и предполагать, что новая девчонка — та самая. Знаю, что всех своих женщин любил и прочее. Так что я — не первая и не последняя, а просто очередная. Забудет уже через неделю, — как можно циничнее протягиваю. Кол с жалостью смотрит на меня, а после вытягивает трезвонящий телефон из кармана куртки и сморщивается. Затем читает пришедшую эсэмэску и печатает ответ. Точно не Давина. А жаль, я бы хотела с ней поговорить. — Очень страшно? Не успеваю ответить, как вновь захожусь сильным кашлем. Мерзкий привкус крови заполняет рот. Когда приступ проходит, вытираю кровь с губ и подбородка рукавом водолазки. Подняв замутненный взгляд на Кола, с улыбкой лгу: — На пятьдесят процентов… может, на пятьдесят четыре. — Сейчас будет на все сто тридцать, — мрачно обещает вампир. — Клаус сумел вытащить клинок из груди.