***
Недавно сменившие хозяина молодые люди лениво обсуждали рабочие и не очень вопросы, рассевшись вокруг низкого столика, заставленного закусками и чашками с кофе. Дмитрий, который и решил собрать всех своих ближайших помощников, задерживался, но они привыкли, что в последние дни его просто невозможно выцепить из-за перманентной занятости. – Что, серьезно? – гул негромких разговоров оборвался резким смешком. – Ты что, не в курсе, что Диман мужиков поебывает? – А должен? – кисло ответил вопросом на вопрос совсем недавно поднявшийся до возможности присутствовать на таких собраниях парень. Не то чтобы Дмитрий очень активно афишировал свои нетрадиционные наклонности, но никогда особо и не скрывал. Были те, кого это не волновало, были те, кто уходил от него из брезгливости, были и те, кто лез в драку во имя восстановления традиционных ценностей. Последние получали знатных люлей и обычно остывали, присоединяясь к первой или второй группе, но лишних высказываний и обсуждений своей личной жизни этот человек никогда не терпел, а уж за словом и кулаком в карман ему лезть не приходилось. – То есть, ты отвечаешь за защиту его парня, который бывший парень его отца, и до сих пор не просек всю эту Санта-Барбару? – с чистейшим изумлением поинтересовался давний друг их предводителя, знающий его еще со времен сколачивания гопоты в стремящуюся к организованности кучку. – А должен? – еще более недовольно повторил новичок. – Ваша осведомленность не перестает меня удивлять, – хмыкнул внезапно появившийся Дмитрий, бросая на столик папку и усаживаясь в кресло, остававшееся свободным специально для него, – если кого-то ебут мои предпочтения, он может пойти нахер позже, а сейчас поговорим о деле, – взяв приготовленную для него чашку на блюдце, он одернул немного задравшийся рукав рубашки, – Демьян захотел, чтобы мы стали более цивилизованными, это прямая цитата, поэтому сделаем организацию, вы будете моими замами, кое-кого возьмем в штат, – он кивнул на папку, и его подручные сами разобрали скрепленные стопки листов, – обязанности я вам более-менее поделил по принципу занятости сейчас, но кое-где, понятно, будете работать вместе, – таблицы с примерным распределением областей работы он составлял сам, зная своих ребят, но сразу было видно, что у некоторых возникли вопросы, – оклады ваши тоже там указаны, ну и плюс процент от прибыли, понятное дело, обиженными не останетесь. Он знал, что эти люди на многое для него готовы, планировал даже некоторых посвятить в будущем в существование всякого мистического дерьма, но не сомневался, что при всем этом должен хорошенько стимулировать их материально. Несмотря на кажущуюся простоту и ограниченность, все здесь присутствующие свое место заслужили наличием прекрасных управленческих навыков и умением планировать множество разнообразных исходов своих действий. Им можно было довериться, поэтому костяк будущей команды он решил оставить прежним. — А ты, шеф? — поинтересовался тот, кому отвели широкий спектр секретарских функций, потому что разгребать всю эту текучку в одного Дмитрий уже порядком задолбался, но и со стороны человека привлечь не мог. — Ну, на мне посредничество между вами и Демьяном, разработка новых дел, надо ещё разобраться с его трафиком веществ и оружия, плюс его официальный бизнес, — он тяжело вздохнул, просто перечисляя свои неохватные обязанности, — да и в клубе управляющим буду. В том, что у Демьяна обширные владения, никто не сомневался, но только сейчас у них была возможность примерно оценить, насколько он глубоко врос во все сферы жизни города. — Да я про деньги, — усмехнулся будущий секретарь, постукивая по колонке с их потенциальными зарплатами. — Только процент, — поморщился Дима, отпил ещё немного почти остывшего кофе, — чтобы не расслаблялся. Ну что, давайте свои замечания. В целом, он был уверен, что все сложится нормально, потому что даже процент от официальных доходов одного только клуба сулил ему вполне обеспеченное существование. И, к тому же, ему казалось, что Демьян его без денег не оставит ради того же Пашика.***
Ужин стоял в ещё теплой духовке, так что не остыл бы слишком, но Дима сказал, что сегодня будет вовремя, так что я начал накрывать на стол. Наверное, это действительно приятно — когда ждут дома, специально готовят вкусное. Ну и готовить я вполне люблю. Сам сегодня есть не буду, у меня другие планы на вечер, после которых только вырубиться и переваривать, не хочется думать ещё и об очистке желудка. Нервно хихикнув, я поправил вилку на столе. О чем только думаю, спрашивается. Но да, я планирую безбожно соблазнить этого человека, хотя, конечно, вопрос открытый, кто кого соблазнять будет. Я как-то не ожидал почувствовать рядом возбуждение, даже обернулся, проверяя, не вернулся ли еще Дима, хотя он бы вряд ли стал подкрадываться. К тому же, оно исходило откуда-то снизу и было… Непривычно ярким. Человека я бы с такого расстояния ни за что не учуял, не на потолке же они прелюдией занялись, так что это, похоже, кто-то из темных. Оказалось, что это было самое преддверие оргазма – меня окатило энергией, и ее было так много, что у меня сразу же ослабли колени. Вот уж не думал, что этажом ниже живет кто-то из, как минимум, демонов, ни разу не встречал и не чувствовал его здесь. Доковыляв до кровати, я рухнул лицом в подушку – и услышал, как звенят в прихожей ключи. Хорошо хоть, что успел ужин приготовить… Дима аккуратно прилег рядом, ткнулся холодным после улицы носом мне в висок, тихонько мурлыча приветствие, поглаживая по боку. Он целовал меня в шею, чувственно и влажно, куснул за ухо, ласково поглаживая по груди. И я бы и рад был ответить на это, сам ведь решил, что время пришло, но едва мог приоткрыть глаза, в голове было мутно. – Паш? – позвал он, видимо, не получив от меня какого-то знака заинтересованности. – Я уже почти сплю, – пробормотал я, прилагая нешуточное усилие, чтобы немного повернуться, хотя бы оказаться с ним лицом к лицу. – Тебе нехорошо? – она коснулся губами моего лба, прижался к нему щекой, такой нежный и ласковый, ну вот что за человек. Я столько лет старался игнорировать эту его привязанность, а надо ли было? Хотя, будь он помладше, я бы точно ни на что не решился. Ох, ну только бы не заснуть прямо сейчас, объяснить ему нормально, он же опять будет делать вид, что совсем не ревнует. – Объелся, – вздохнул я, прикрывая глаза, но сразу же открыл их снова, потому что веки ощущались тяжеленными, от темноты сразу захотелось спать. И да, он сделал такое сложное лицо, что явно нужно рассказать подробнее, – этажом ниже был демон, я даже отсюда зацепил его энергию, а ты что подумал? – Ничего я не думал, – проворчал он, отворачиваясь, видимо, чтобы я не заметил, что он сразу расслабился, – не хочу ничего думать. Если тебе нужно есть, то кто я такой, чтобы запрещать. – Слушай, ты... – я набрал было воздуха в грудь, но не смог придумать, что сказать. Он такое усилие прикладывает, чтобы следовать этим словам о моей свободе, что мне его даже жалко. Но ведь он прав, я не хочу терпеть запреты, я хочу сам решить, что буду только с ним, буду питаться от него. Вроде как, оно само все вылилось в отношения, но…***
Суккуб еще пытался хмуриться и что-то бормотать, но было очевидно, что он уже почти заснул. Дмитрий уложил его поудобнее, накрыл одеялом и тяжело вздохнул. Столько было планов на вечер, учитывая весьма страстные и многообещающие поцелуи вчера и утренние нежные обнимашки, которые ему позволил Пашик, но все посыпалось. Вряд ли он после оргазма демона проспит больше нескольких часов, разницу в силах между Демьяном и остальными темными он уже достаточно наблюдал, но не сомневался, что сегодня уже ничего не получится. Приняв душ и сменив одежду на домашнюю, хозяин дома сел ужинать в одиночестве. Ему нравилось, что Паша старался сидеть с ним, это было очень уютно и мило, хоть сам он и не ел ничего.***
– Будешь что-нибудь? – Дмитрий кивнул в сторону мини-бара, но это не мешало ему стаскивать свитер через голову, потому что цель встречи была строго определенной. – Предпочту поужинать тобой, милаш, – усмехнулся суккуб, касаясь крепкой спины и с предвкушением облизываясь. Заполучить активного и буквально неутомимого симпатичного любовника всегда считалось удачей, а бурный энтузиазм молодости и вовсе делал его прекрасным источником энергии. К тому же, он был исключительно ласков и похабщины себе не позволял, как и откровенной грубости. Впрочем, по его интересу к особенностям суккубов становилось ясно, что интересует его только один конкретный представитель их вида. Об этом же сигнализировали и жадные взгляды на лицо, ведь все они вполне похожи, хоть и не на одно лицо, у всех одинаковые каштановые волосы, голубые большие глаза, аккуратный нос и чуть пухлые губы – визуализация стандартных мужских предпочтений, весьма смазливая визуализация. – Почему вы ничего не едите? – стрельнув взглядом через плечо, парень повернулся и уселся на край кровати. – Потому, что наша задница предназначена исключительно для ублажения рода мужского, – усмехнулся суккуб, забираясь к нему на колени и касаясь слегка колючей щеки, – желудок – просто емкость, которая никуда не ведет, через несколько часов его нужно будет освободить. Мы так и будем обсуждать эти не очень приятные процедуры или займемся чем поинтереснее? – распознав толстый намек, Дмитрий опрокинул его на постель, практически присасываясь к шее, потому что это сразу же заставляло его довольно постанывать. Впрочем, сегодня у его партнера было очень игривое настроение. – Хочешь, я устрою тебе особый аттракцион? – парень приподнял бровь. Учитывая количество разнообразных поз, которые на нем перепробовал этот восхитительно развязный суккуб, ему было трудно представить нечто действительно особое. – Покажу тебе его. Кого именно – они оба хорошо понимали. Того самого, из-за кого все до единого суккубы точно попадали в типаж этого хмурого молодого человека. – Только упомяни его еще раз, – с неприкрытой угрозой предупредил Дмитрий, совсем без нежности сжимая его бедро, чтобы напомнить этой замене Пашика, где его место. – Зря отказываешься, – усмехнулся совершенно не впечатлившийся таким суровым рычанием суккуб, обвивая его шею руками. Стоит ли говорить, что побороть соблазн парень так и не смог.***
Вздохнув, Дима помыл за собой тарелку, убрал остатки ужина в холодильник, приготовил одежду на завтра. Потратил немного времени на учебу без особого энтузиазма, за сигаретой поразмышлял философски на балконе, а надо ли вообще теперь заканчивать институт при наличии перспективной и отнимающей кучу сил работы, попытался посмотреть телевизор, но не выдержал и пошел спать. В его постели, на его подушке, под его одеялом мирно посапывал Пашик. Возможно, тоже его. Несколько минут он стоял у кровати, рассматривая безмятежное лицо спящего. Красивый. Он помнил, что с самого детства считал его красивым. Всю юность мечтал спасти его, как принцессу из лап злого дракона. Принцесса спасла себя сама, когда кончилось терпение, и теперь потихоньку привыкала к вниманию влюбленного по уши рыцаря, а рыцарю приходилось чуть ли не собственные жилы на кулак мотать, чтобы вести себя джентльменски, не приставать нахально, не набрасываться на пороге. Вообще-то, думая о долгожданном и предельно желанном сексе с Пашиком, вполне опытный и уверенный в своих умениях Дмитрий начинал нервничать. Тысячи раз он представлял это и видел во сне, но сейчас, когда перспектива становилась все реальнее, немного робел. Ведь это Паша, его обожаемый Паша, к которому хотелось прикасаться только приятно, хотелось сразу угодить, показать себя с лучшей стороны, но от волнения можно и накосячить. Осознав, что стоит и пялится на спящего, он помотал головой, стянул футболку и улегся рядом. До этого он спал одетым, пренебрегая своей привычкой, но решил, что теперь можно. Хоть блеснуть тщательно проработанным телом, что ли, в качестве еще одного положительного фактора их отношений. Затаив дыхание, он придвинулся поближе и почти уткнулся носом в затылок Паши, не решаясь прикоснуться. Ему все еще казалось кощунственным трогать его без прямого позволения, даже если это простое желание чмокнуть в шею без каких-либо похабных поползновений. Но ведь, в самом деле, не спрашивают же у божества разрешения на каждую молитву, верно? Поэтому он осторожно и мягко прикоснулся губами к линии роста волос, чуть выше выступающего под кожей позвонка. Паша вкусно пах, не только шампунем, но и самим собой – Дима с детства помнил этот приятный и ненавязчивый запах. Он даже некоторое время оставался на вещах, которые этот суккуб вязал для него, и только поэтому он носил его шарфы. Вся его жизнь была пронизана этим вечно молодым мужчиной, и теперь он намеревался связать их еще крепче. Усмехнувшись, Дмитрий закрыл глаза. Добрый, мягкий и покладистый Паша умел одним строгим взглядом пресечь любое действие, которое ему не нравилось, так что и все эти планы могли оказаться лишь фантазией. Но теперь ему позволяли обнимать, целовать, даже нагло лапать под одеждой – и упустить такой шанс было бы глупо. Иначе останется только снова искать похожих и тренировать воображение, представляя на их месте любовь всей своей жизни.***
– Слушай, это как-то стремно, я не люблю такое, – парень в который раз потрогал не тугую, но плотную повязку на глазах. – Поверь, тебе понравится, – снова пообещал суккуб, пристраиваясь рядом, – только расслабься и думай о нем, а не обо мне. Недовольно поерзав, Дмитрий все же притих. Конечно, он привык представлять на месте своих партнеров другого, но обычно для этого было достаточно скрывающей лицо позы и собственных закрытых глаз. Совершенно серьезно думать, что это Пашик игриво гладит его по груди, у него не выходило. Он решил, что потерпит несколько минут и просто прекратит это, да и вообще уйдет. Но ласки были приятными, и он сам не заметил, как воображение действительно стало подбрасывать ему ощущение, что это он. Тот самый суккуб, которого он хотел заполучить с тех пор, как впервые увидел его новыми глазами подростка, уже вполне знающего способы физически проявить свою привязанность. Дыхание сбивалось, и от мысли, что это он, это правда он, его бросило в жар. – Погоди, полегче, – хрипло попросил Дмитрий, даже с завязанными глазами безошибочно находя ладонью чужое лицо, – П-паш, мх... Суккуб, более чем достигший своей цели, только улыбнулся, снова цепляя кончиком ногтя чувствительную точку и проходясь языком по теплой ладони. Ночь предстояла длинная.***
Пытаясь смыть с себя мерзкое ощущение липкости, он принял душ. После несколько раз умылся, намылил руки по локоть, но не помогало. Посмотрел на себя в зеркало и согнулся от приступа тошноты. На него смотрел тот, кто поддался бредовому предложению, предал собственные чувства ради мимолетной иллюзии. Чувства к Пашику всегда были для него чем-то чистым и светлым, недостижимым, а потому далеким от всей материальной жизни. Но сегодня он не просто думал о нем, он действительно будто трахал его, и от этого было противно. Он сам не знал, чем сегодня все отличалось, но отличалось разительно, поэтому ему хотелось просто забыть навсегда этот день. И того, кто это предложил, тоже. Но нет, этот суккуб внешне больше других напоминал Пашу, поэтому его стоило приберечь, к тому же, он лояльно относился к тому, что просто играет замену. Только стоило ему напомнить, что игры не должны переходить в глумление над идеалом. – Не понравилось? – сочувственно хмыкнул сытый, а потому терпимый к любым вспышкам суккуб, изучая взглядом сгорбившегося над раковиной парня. – Не смей даже предлагать такое больше, – прохрипел Дмитрий, оглядываясь на него через плечо. – Такой еще мальчишка, – фыркнул суккуб, отворачиваясь. Еще раз плеснув в лицо холодной водой, человек подумал, что согласен вести себя по-детски, если это не будет оскорблять его тщательно лелеемые чувства к Пашику.***
Уже почти задремав, Дима вздрогнул, потому что рядом с ним шевельнулся Паша, удобнее перекладывая голову на подушке. Чтобы не смущать его утром, он сразу отвернулся, устроился удобнее, накрылся своим одеялом. И с усмешкой вскользь подумал, что зря выкраивал перед поездкой домой несколько минут, чтобы побриться в туалете клуба, а то переживал, что щетина будет мешаться в грандиозных вечерних планах.***
Я проснулся только по будильнику, приподнялся на локте, повернулся на шорох одеяла за спиной. На секунду, буквально на мгновение мне показалось, что это тот урод, хотя я понимал, четко знал, что его рядом быть не может, хотя бы и потому, что в последние лет пять он не оставался у меня на ночь. Но глупое тело все равно вздрогнуло. Дима желчно усмехнулся и отвернулся, прикрывая лицо ладонью. Нет, нет, я совсем не хотел!.. – Прости, – попросил я, касаясь его плеча. Знаю же, что терпеть не может, когда ему говорят, что похож на отца. В первую очередь, потому что правда похож, – прости меня. – Нет, ничего, я понимаю, просто... – вздохнув, он потер переносицу и сел. – Каждый раз хочется содрать лицо с черепа. – Каждый раз? – пробормотал я, пытаясь вспомнить, когда еще делал так, но в голову особо ничего не шло. – Ну, это очень сильно не первый раз, скажем так, – бросил через плечо Дима, практически не обернувшись ко мне. Понятное дело, он не обидится на меня за это. Не обидится ведь, правда? Но все равно было не очень-то приятно устроить ему такое доброе утро, учитывая, что и вечер получился какой-то смазанный. Теперь вот чувствую себя виноватым. Особенно учитывая, что это не первый раз, хотя я в упор не помню, когда бы принимал его за отца. Хотя бывало другое – у них и голоса примерно одного тембра, иногда я дергался, когда он звал меня из другой комнаты, но этого он видеть точно не мог. Жуть как неловко. Впрочем, он больше не подавал вида, что его задела моя реакция, как всегда, съел приготовленный мной завтрак, а вот от контейнера с порцией лазаньи на обед отказался, потому что на сегодня запланировал сразу два деловых обеда подряд. – Я закончу часа в три, может, поедем погулять? – предложил Дима, поправляя перед зеркалом нарочито небрежно расстегнутый воротник белой рубашки. Я уже совсем заскучал сидеть дома, так что без лишних вопросов согласился. И это не потому, что мне хочется загладить вину! Я оделся потеплее для прогулки, потому что он захотел пройтись по новому пешеходному мосту. Мороз никто не отменял, хотя светило солнце, но вечером мне это не поможет. И да, конечно, это свидание. Давно я уже не был на свиданиях, когда это действительно прогулка ради прогулки. Если с его стороны и дальше все будет так мило и романтично, я, надеюсь, растеряю остатки скептицизма и буду просто принимать все то, что он готов мне дать. На набережной уже вывесили новогодние украшения. Ну да, пора уже, а то я как-то выпал из этой колеи. Нужно купить подарки, нужно поставить елку, придумать, что бы вкусного приготовить для новогоднего ужина. Хотя не знаю, может, Дима захочет отметить с друзьями, а мы с ним и позже поужинать сможем. – Конечно, мы будем вдвоем, – хмыкнул он, когда я поделился планами. – Ну на мне же свет клином не сошелся, в самом деле, – проворчал я, хотя немного смущало, что он без малейших колебаний это сказал, будто само собой разумеется быть со мной в новогоднюю ночь. Он остановился вдруг, смотрел на меня с каким-то осуждением. Ну что? Я ведь прав, не сошелся же. Нужна и социальная жизнь, особенно теперь, когда у него так много новых знакомств. – Каждый раз, когда ты так говоришь, мне хочется сделать что-то вроде этого, – он вдруг запрыгнул на низкий бортик, немного перегнулся через перила, сложил ладони рупором и прокричал: – Паша, я тебя люблю-ю-ю! Боже, с ума сошел! Я потянул его за край пальто, чтобы немедленно слез, не привлекал внимание и вообще не свалился в воду, ну что за несносный, просто невыносимый мальчишка, смеется еще! И вообще, это у меня от стыда за его поведение щеки горят, а не потому, что это было очень мило! Я ворчал на него всю дорогу до дома, потому что это было сумасбродно. Понятно, что в центре города и в людном месте никто бы на нас не накинулся за такое, наверное, половина присутствовавших даже не расслышали мое имя, но все равно, это так неловко и смущает. А он даже не пытался выглядеть виноватым, только посмеивался надо мной и вообще лучился довольством, мелкий негодяй. В прихожей я хотел было включить свет, потому что совсем стемнело, но Дима вдруг перехватил мою руку и мягко, ненавязчиво поцеловал меня. Вот как, подлизался с этим признанием во всю ивановскую, а теперь решил получить награду за это, да? Ну и пусть. Правда, когда он немного надавил, заставил меня попятиться и прижал к стене, я понял, что планы у юноши идут намного дальше поцелуев. И черт с ними, боже, я тоже не железный и не могу столько его мучить. Правда, все же напомнил себе, что остановлю его, если не буду чувствовать в себе достаточно смелости и желания. Видимо, он почувствовал, что я поддаюсь, потому что не стал медлить и перебрался поцелуями на шею, его теплая рука шустро оказалась у меня на спине под пуховиком и толстовкой. А я обнимал его широкие плечи и просто наслаждался, подставляясь. Определенно, ничто не мешает мне продолжать и дальше наслаждаться проявлениями его сумасшедшей одержимости мной. Подняв голову, он снова поцеловал меня, и это был серьезный, полный страсти поцелуй, от которого у меня, определенно, ослабли колени. Я погладил его по щеке, скользнул пальцами ниже, по шее и под воротник рубашки – и он застонал, как впервые обласканный девственник, впрочем, очень даже уверенно хватая меня за задницу. От этого пошлого жеста и силы, с которой он меня к себе прижал, я первый раз за черт знает сколько месяцев почувствовал, что хочу мужчину, который обнимает меня. Хочу и все тут, и пусть меня хоть убивают. – Притормозим? – хрипло мурлыкнул он прямо мне в ухо, а шаловливые руки уже скользнули ниже, по бедрам. – Посмотрим, – пробормотал я, стаскивая пальто с его плеч. Он под ним оказался такой теплый, пах горьковатым парфюмом и немного сигаретами, ну и рубашка эта ему шла, а тело жесткое и напряженное. А потом Дима вдруг подхватил меня, легко и непринужденно, и потащил в спальню. – Давай будем смотреть тут, – предложил он, плюхнув меня на кровать и стряхнув окончательно рукава пальто. Я не возражал, принял еще один глубокий поцелуй и обнял его, позволяя нависать над собой, прижал к себе поближе. И он снова глухо застонал, прикусывая мою шею, когда я обхватил его бедрами. Куртка явно мешала ему распускать руки, поэтому он приподнялся, усадил меня к себе на колени, пытаясь содрать ее и не прервать поцелуй. Я попытался помочь, чтобы не затягивать с этим, и, едва освободив руки, снова обнял его. Я хочу его, скорее хочу, такого сильного и жадного, горячего, еще и эти сумасшедшие поцелуи, но и побольше ласки тоже хочу. И он хочет, едва не задыхается, торопится, тут и эмпатии не надо, чтобы знать, что он на взводе. Я почувствовал еще и чужое возбуждение. Если это снова тот демон, то, похоже, он скоро кончит, я опять прихвачу от него энергию? Я не успел ничего сказать Диме, меня накрыло, а я был сыт после вчерашнего, так что организм отключился почти сразу же.***
Дмитрий не сразу понял, почему стройное тело в его руках расслабляется, но, когда Паша буквально обмяк и безвольно повис у него в руках, не на шутку встревожился. Впрочем, суккуб дышал спокойно, даже не побледнел, просто отрубился. И громкий женский стон откуда-то со стороны пола подсказал причину. Аккуратно уложив его на подушку, парень стащил со своего несостоявшегося любовника ботинки и толстовку, накинул на него одеяло и пошел проветриваться на балкон. Нерастраченная страсть с поразительной скоростью превратилась в злость, когда снизу донесся мужской хохот. – Обломал меня и ржешь, уебок? – прорычал он под нос, ломая в кулаке только что зажженную сигарету. Позабыв про валяющееся на полу у кровати пальто, он наклонился к своей рабочей сумке, вытащил из нее пистолет, сунул за ремень и пошел разбираться. Да, что-то подсознательное подсказывало ему, что обычное оружие не поможет против демонов, но от желания всадить в помеху весь магазин и проверить у него руки чесались. Добравшись до нужной двери, он позвонил в звонок и уже через пару секунд растерял остатки терпения, зло бахнув по полотну кулаком. — Кто это у нас здесь, — с усмешкой протянул обнаженный по пояс демон, все же соизволив посмотреть, кого принесло на ночь глядя. — Ты здесь живёшь? — без прелюдий спросил Дмитрий, опираясь предплечьем на створку. У демона сразу же пропало желание язвить, потому что этот жест чуть ли не ему под нос сунул метку дьявола. — Да, снимаю, а что? — вполне вежливо ответил он, стараясь не пялиться на прекрасно ему видную через рукав рубашки цепь. — Переезжай, — просто и прямо потребовал, почти приказал Дмитрий. Для него было очевидно, что подобное будет происходить часто, а жертвовать возможностью быть с Пашиком он не собирался, даже если за нее придется сражаться. — С чего бы? — все же позволил себе некую язвительность темный. — Человечек, ты не забыл свое место? — Как раз прекрасно его помню, — прищурился помощник Демьяна, — из-за твоих игрищ мой суккуб каждый вечер вырубается, так что свали. — О, так я мешаю твоим игрищам? — ухмыльнулся темный, показывая острые клыки. И сразу было заметно, что Дмитрий этой демонстрацией не впечатлился. За прошедшие пару недель под руководством дьявола он научился различать силу темных по их гнетущей ауре, и рядом с этим демоном чувствовал себя почти спокойно, а значит, мог себе позволить наезжать. — Ладно-ладно, я не хочу проблем с большим боссом. Показывая свое превосходство и право завершить разговор, человек захлопнул дверь, используя этот звук вместо последнего слова. Ему казалось, что даже в бредовой ситуации, если бы пришлось обратиться за помощью в решении этого вопроса к начальнику, он бы не отказал, потому что больше всех интересовался динамикой его отношений с Пашиком. Готовясь ко сну и следующему дню, он бродил по квартире и не мог перестать вздыхать. Конечно, ощущение цепляющегося за него Паши пьянило, сводило с ума, и он убеждал себя, что это не мимолётный порыв, что в следующий раз он тоже позволит целовать себя, прикоснется к нему, приласкает. Движения его рук были такими умелыми и точными, ему так понравилось, так хотелось продолжить — но суккуб спал без задних ног, не реагировал даже когда с него снимали джинсы. Устроив себе перекур, Дмитрий не столько затягивался, сколько продолжал вздыхать. Что ж, по крайней мере, он выяснил, что их отношения на той стадии, когда Пашик легко поддается интимной атмосфере, так что от него требовалось лишь создать её ещё раз.