Ты и я против (нас)

      – Ого!       Голос был Хэчана. Дверная ручка сразу же выскользнула из пальцев.       – Я в душ, – бросил Джэхён через плечо и легко обошёл лохматого Хэчана. Тэён покивал и сделал вид, что тоже никого в коридоре не заметил. И что это полное удивления, с оттенком понимания чего-то очевидного, лежащего буквально под носом, но не привлекавшего внимания даже слишком долго, «Ого!» его нисколько не встревожило.       Но Хэчан не стал задавать вопросы. Тэён ждал весь день, что Хэчан улучит момент и начнёт вязаться с ненужными разговорами, а Тэён пока ещё не знает, как ему нужно отвечать, что говорить. Хэчан удивил его, когда вместо того, чтобы совать нос в чужие дела, как он частенько поступал, он просто занимался своей жизнью.       Тэён испытал облегчение. Ему даже хотелось понадеяться, что у них получится остаться незаметными не только для не в меру любопытного Хэчана, но и для всех остальных.       Неделя пролетела как один день. Суета, суета, суета – но теперь её чётким пунктиром прошивал Джэхён. Джэхён снова попал в мысли Тэёна. Тэён не мог понять, что конкретно происходит у него в голове, когда он оборачивался и перехватывал на себе взгляд Джэхёна. У Тэёна в мозгу словно происходило короткое замыкание всякий раз, когда он разворачивался на месте, замечал, что Джэхён на него смотрит, и Джэхён улыбался ему едва заметно, так, будто он не хотел, чтобы кто-то обратил внимание на их немой диалог. Всю неделю они обменивались взглядами, потому что времени на разговоры не было. Времени вообще ни на что не оставалось, и Тэён, между репетициями, примерками и лайвами, начал переживать, что провалит свой испытательный срок. Джэхён так и не выдвинул ему никаких требований, и Тэён совсем растерялся, не представляя, что от него вообще требуется. Времени на попытки сблизиться, разумеется, тоже не было, поэтому Тэён пытался быть полезным Джэхёну в любой подходящий момент. Он отдавал ему свою бутылку с водой, пропускал вперёд себя в дверях, один раз заказал ужин не на одного, а на двоих, и принёс коробку в комнату Джэхёна. Каждый раз, когда они передавали что-то друг другу и случайно соприкасались самыми кончиками пальцев, Тэёна прошивала такая крупная дрожь, что ему становилось страшно, что все это тоже увидят.       Кажется, пока получалось скрываться ото всех и даже не вызывать подозрений. Тэён радовался про себя, хотя ему всё равно казалось, что он превратился в канатоходца под куполом цирка, который балансирует из последних сил и вот-вот сорвётся.       Он едва не сорвался в тот вечер, когда Джэхён потянул плечо во время репетиции. Джонни, вечная затычка в каждой дыре, сразу же пошутил:       – Сейчас дадим Джеффри подзатыльник, и его плечо встанет на место. Будет как новенький, даже ещё лучше! Над его шуткой поржал только Юта, а остальные предпочли сделать вид, что им не смешно. Помня о том, что Джэхён уже жаловался на плечо относительно недавно, Тэён решил рискнуть конспирацией.       – Ты чего? – прошептал Джэхён, когда Тэён сел позади него на диван.       – Сильно болит? – спросил Тэён и нажал туда, где, скорее всего, и была проблема; Джэхён зашипел, и Тэён начал растирать больное место большими пальцами прямо через одежду. – Сейчас отпустит, потерпи.       Джэхёна действительно отпустило даже быстрее, чем рассчитывал Тэён. Не глядя ему в глаза, Тэён встал с дивана и потянулся, чтобы размять немного застоявшееся тело.       Он сразу же перехватил пристальный, какой-то потерянный взгляд Доёна. Доён находился практически на другом конце танцевального зала, а казалось, будто они стоят друг напротив друга, и Тэён отмалчивается вместо того, чтобы ответить открыто и честно, как и полагается хорошему другу. Доён смотрел так, будто всё понял, и Тэёна его взгляд обжог и напугал. Тэён поспешил отвернуться, заняться какой угодно ерундой, лишь бы не видеть этот взгляд Доёна.       Принимая решение, которое касалось только его и Джэхёна, Тэён совсем забыл о том, что внешний мир никуда не делся и не денется. Возможно, идея об идеальной конспирации была чистой воды утопией, но у Тэёна совсем не оставалось времени и сил придумывать, как объяснять другим то, что, по сути, их волновать вообще не должно. Он знал, что рассказать обо всём Кейко будет проще простого – но даже это сообщение он лишь репетировал у себя в голове все эти дни и так ничего и не написал, обещая себе, что сделает это позже. Но как сказать Доёну? И должен ли он вообще говорить о подобных вещах, пусть даже и с близким другом? Отрезая себе большой кусок автономности и свободы от их дружбы, Тэён сразу же чувствовал, что поступает по-потребительски. Когда ему было плохо, он утягивал Доёна вслед за собой в эту историю, хотя Доёну, наверное, в ней было очень некомфортно. Он воспользовался помощью Доёна, когда тот предложил двойное свидание, а Тэёну было просто необходимо сбежать из общежития хотя бы ненадолго. И теперь, когда произошло новое, вроде бы даже положительное изменение, Тэён решает не говорить Доёну ничего. Честно ли это? Правильно ли? Тэён слишком сильно задалбывался на работе, чтобы философствовать у себя в голове перед сном.       Тэён решил не участвовать в разбирательствах. Если Доёну будет нужно, пусть спросит сам. Такое решение вроде бы звучало менее малодушно. 23:41 чону расхрапелся, можно переночевать у тебя?       Тэён напрягся. Он всё ещё пытался переварить взгляд Доёна и одновременно сочинял десятую версию сообщения к Кейко, а теперь перед ним оказался ещё и этот вопрос, требовавший быстрого ответа. Тэён упал обратно на кровать и задумался. Конечно, в глубине души, где-то совсем глубоко ему хотелось бы быть безрассудным. Тогда он сразу же пошёл бы к Доёну, рассказал бы ему всю правду и одновременно настрочил бы сообщение Кейко, потому что безрассудство не должно кончаться одним только размытым приглашением Джэхёна к себе в постель. Вместе с тем ему хотелось, чтобы кровать принадлежала только ему одному, чтобы можно было раскинуться так, как будет комфортнее, и не переживать о том, заденет ли он кого-то рукой или ногой.       Тэён посмотрел на всё ещё не заблокированный экран снова.

23:45 окей, приходи

      Нажал на кнопку «отправить» и сразу же занервничал. Опять в голову поползли мысли про то, что его слова выглядят так, будто он пытается соблазнить Джэхёна. А он не пытается. Не пытается ведь? Может, у него в голове, в его уставшей, в последнее время плохо высыпающейся голове и промелькивала мысль о том, что им с Джэхёном стоит переспать. Но он знал, что доверять себе в сегодняшнем состоянии нельзя. Ведь он явно шёл на поводу у своей усталости и бредовых идей. Ему не хотелось портить то, к чему нужно было относиться с трепетом.       – Привет, – Джэхён, держа в охапке одеяло, заглянул в незакрытую дверь. – Спасибо, что пустил, а то он почему-то сегодня храпит, как слон… Закрыть дверь?       Тон такой, будто они ночуют друг у друга постоянно. И будто Джэхён никогда в своей жизни о сексе с Тэёном даже не помышлял. А может, это Тэён уже себя просто накручивал?..       – Закрывай. Зачем тебе одеяло?       – Лягу у тебя на коврике. Ты ведь дашь мне подушку? – спросил Джэхён; на его губах, в самых уголках пряталась какая-то трогательная, едва заметная улыбка, которая колола сладко и мягко прямо в середину груди.       – Зачем на коврик? Ложись на кровать. Я пододвинусь, – и Тэён откатился к самой стене. Он очень надеялся, что в его словах нет никакой двусмысленности. Чтобы и самому не думать ни о чём таком, он снова повернулся лицом к стене, почти воткнувшись в неё носом. Его напрягшийся слух подсказал, что Джэхён лёг на самый край кровати и даже укутался своим одеялом. Да, так будет даже лучше, надёжней, спокойнее.       – Спокойной ночи.       – Спокойной, Джэхён-и.       Нужно уметь отключать голову хотя бы иногда, чтобы засыпать нормально, а не с ворохом мыслей, которые не разобрать.       Первое, что он почувствовал следующим утром, – это тепло. Очень мощное, граничащее с жаром. Словно одеяло перегрелось от тела или вообще превратилось в одеяло с грелкой внутри. От тепла тело было настолько расслаблено, что двигаться не хотелось вообще.       – М-м-м…       Он приоткрыл глаза – и сердце забилось быстро-быстро, стуча призрачной болью в висках. Прямо напротив него, буквально нос к носу, лежал Джэхён. Он явно спал, а не притворялся, судя по тому, как подрагивали его ресницы. Теперь они оба находились под одним одеялом, а одеяло Джэхёна, похоже, свалилось на пол. Осознавая себя всё больше и больше, Тэён не без приступа паники почувствовал, что они переплелись руками и ногами. Его бедро оказалось прямо между ног Джэхёна, где сквозь тонкие свободные боксеры очень отчётливо ощущалась твёрдая горячая пульсация. Тэёна сразу же бросило в жар ещё больше, как будто духоты под одеялом было недостаточно. Ему стало тошно от того, что его тело начало предательски откликаться подобным интересом – и особенно после осознания, что левая рука Джэхёна тяжело лежит у него на талии, а кончики пальцев обжигают открывшийся участок поясницы.       «Выбраться и сбежать… выскользнуть и сделать вид, что ничего не было… И почему только так тошно, так тяжело?..»       – Не егозись, Ён, дай поспать.       Голос совсем не Джэхёна. Точнее, очень похожий на привычный голос Джэхёна, только более низкий и такой, будто Джэхён сказал это во сне. Джэхён пошевелился, и в следующий миг Тэёна прижало к нему ещё плотнее, особенно ниже пояса. Член Джэхёна, всё такой же заинтересованный в происходящем, теперь лежал прямо у Тэёна на животе и явно подогревался от его тепла ещё бòльшим интересом.       – Джэхён-а, Джэхён… – позвал Тэён как можно тише, чтобы потихоньку разбудить Джэхёна и наконец-то выбраться из этой западни.       В дверь отчётливо постучали. Тэён вздрогнул всем телом. У Джэхёна резко открылись глаза.       – Какого чёрта?.. – прохрипел он. Тэён, не сводя глаз с двери, словно её могли открыть снаружи в любой момент, смог только помотать головой.       – Доброе утро, – послышался громогласный голос одного из менеджеров. – Тэён-а, раскачивайся побыстрее. Есть одно дело, которое нужно успеть до вашего отъезда по расписанию. Буду ждать в гостиной.       Сердце упало в желудок. Сожаление, тягучее и чёрное, как смола, начало затягивать руки и ноги. Тэён лёг обратно на подушку и не мог больше сфокусироваться ни на чём.       – Нет-нет-нет… – повторял он, а сердце уже было готово выпрыгнуть из груди. К панике начинала примешиваться злость на самого себя: ну что, как тебе вкус беззаботности, очень нравится?!.       – Погоди, Тэён, – Джэхён отнял от лица Тэёна руки, которыми он, сам того не заметив, закрылся. – Он же не сказал, зачем.       – И так ясно, что ничего хорошего. Когда бы они приходили прямо с утра? – сказал Тэён и почувствовал, что большой палец Джэхёна потирает его запястье. Резко стало ещё тошнее, ещё злее. Утро стремительно чернело, окрашивалось в прòклятые краски. Он усвоит этот урок на всю жизнь: нельзя быть безрассудным, просто нельзя.       – Сейчас он пройдёт по всем комнатам, а тебя в твоей кровати нет. И Чону не подумав ляпнет, что ты не ночевал у себя, а ушёл куда-то с одеялом.       Джэхён побледнел. Неужели он не сообразил, что именно так и будет? Тэён забрал у него свою руку, вскочил с кровати и начал одеваться в первые попавшиеся вещи.       – Не злись на меня, как будто это только я один во всём виноват.       Тэён обернулся. Джэхён сидел на кровати и смотрел на него из-под чёлки, весь в электрическом напряжении. Тэён, уже не понимая, торопиться ли ему к менеджеру или, наоборот, тянуть время до последнего, чуть не осел на месте. Ну причём тут Джэхён? Разве его кто-то обвинял хоть в чём-то? Очень хотелось от него просто отмахнуться, чтобы он сам себя как-то отрезвил и додумался до толкового вывода. Но Тэён резко вспомнил: испытательный срок.       – Я злюсь только на ситуацию. Не хочу проблем, понимаешь? Сейчас совсем не время… Сейчас на такие вещи совсем нет времени, – сказал он как можно спокойнее. Плечи Джэхёна, вроде бы, немного расслабились. Он покивал, хотя явно не очень согласно. Но и на это времени тоже не было.       Джэхён быстро догнал Тэёна, одолжив у него какие-то оверсайзовые штаны и бесформенную толстовку. Когда они оба выглядели вполне прилично, Тэён открыл дверь и сразу же увидел в гостиной высокую фигуру в сером – менеджера. Шепнув Джэхёну, чтобы тот незаметно проскользнул к себе в комнату, Тэён окликнул менеджера. Увидев их вместе, менеджер как будто нисколько не удивился и быстрым шагом, почти бегом направился к ним.       – Джэхён-а! Джэхён-а, подожди! К тебе тоже есть дело, – менеджер резко понизил тон, как будто не желая, чтобы их кто-то услышал случайно. – Вообще-то, вы мне оба нужны.       – Зачем, хён? – спросил Джэхён так же тихо.       – Вас хочет видеть господин Пак.       У Тэёна чуть земля не ушла из-под ног.       – Постарайтесь позавтракать минут за тридцать, у него как раз будет окошко для вас, окей? Я приду за вами где-то без пятнадцати.       Завтрак не лез в горло.       Господин Пак в их компании был кем-то вроде риск-менеджера, который работал с потенциально или уже фактически опасными ситуациями, вроде утечки личной информации, дурных слухов и прочих угроз. К нему никогда не вызывали просто так, и потому сам факт встречи с ним не сулил ничего хорошего. Последний раз, когда Тэён встречался с господином Паком, был во время волны онлайн-ненависти в его адрес за предполагаемый буллинг, – кусок жизни, который хотелось забыть, как страшный сон. Тогда господин Пак предпринял все возможные усилия, чтобы спасти репутацию Тэёна, и Тэён пообещал ему, что больше никогда его не подведёт.       И вот, они должны увидеться снова. Но только на этот раз он будет не один, а с Джэхёном. Тэён не мог перестать думать о том, что эта история гораздо хуже той сотканной паутины лжи. Хотя бы потому, что эта, сегодняшняя история была правдивой.       Они завтракали с Джэхёном за одним столом, но на разных концах. Тэёну и до этого было тошно, а теперь стало ещё хуже. Он пытался придумать, что говорить на встрече с господином Паком. Подговорить Джэхёна соврать, сказать, что ничего не было? Но что если потом правда всплывёт на поверхность? Тогда они не смогут отмыться ни за что и никогда. Тэён заталкивал в себя еду и чувствовал себя так, как будто его сейчас поведут на эшафот.       – Хён, хён! Тэён-хён!       Тэён механически повернулся на голос – рядом с ним стоял раскрасневшийся Хэчан и смотрел на него во все глаза. Джэхён бросил на него тяжёлый взгляд из капюшона, натянул его ещё глубже и стал беззвучно пить апельсиновый сок из маленькой коробки.       – Хён, – голос Хэчана опустился до шёпота. – я ничего никому не говорил, я клянусь! Даже парням! И точно ничего не говорил менеджменту!       И тут у Тэёна в голове щёлкнуло: кто-то на них донёс.       Скорее всего, о том, что происходило, догадались лишь два человека. Один из них прямо сейчас стоял напротив него и заверял в своей непричастности. Второй человек смотрел на него подозрительно вчера в танцевальном зале.       Тэён сжал кулак. Значит, это был Доён. Ну что ж, он имел полное право. И наверное, даже был прав. Ни к чему входить с коллегами в опасную близость, зарабатывать сексоголизм, а потом проваливать все попытки начать нормальную жизнь. Наверное, у Доёна лопнуло терпение, и он решил перейти к радикальным мерам.       На секунду Тэён задумался, может ли оказаться так, что из этих непонятных отношений с Джэхёном его вытащит только чувство стыда перед общественностью и подкреплённое давлением извне желание исправиться?..       – Всё нормально, Хёк-а. Я на тебя не подумал.       – Как думаешь, что они сделают? – спросил Хэчан так же тихо, но быстро, как будто пытаясь успеть. Тэён пожал плечами. Потом посмотрел на противоположную часть стола – губы Джэхёна, теперь единственная деталь лица, не закрытая капюшоном, были напряжены, вытянуты в строгую линию. В голову закралась мысль: в этой ситуации они врагами или союзниками? Им нужно помогать друг другу или, наоборот, сваливать вину на другого, лишь бы обелить себя и спастись самому?..       – Парни, пора. Пойдёмте.       Последнее, что Тэён видел отчётливо, уходя из общежития, это обеспокоенное, до жути встревоженное лицо Хэчана, у которого явно уходили все силы лишь на то, чтобы не бежать вслед за ними. Потом Тэён, как и Джэхён, натянул капюшон как можно глубже и просто шёл за менеджером в направлении главного здания компании.       Господин Пак нисколько не поменялся: всё такой же невысокий, тонкий, в строгих очках в чёрной оправе и чёрном костюме. Какая-то часть Тэёна при виде него обрадовалась, но страх сковал его в тот самый момент, когда он распрямился и перехватил взгляд спокойных тёмных глаз. Господин Пак годился Тэёну в отцы, поэтому снова оказываться в его кабинете, не из-за внешних врагов, а, грубо говоря, по собственной прихоти, было невыносимо стыдно. Тэёну было очень тяжело заставить себя посмотреть господину Паку в глаза хотя бы раз.       Господин Пак кивнул и указал на два стула перед своим рабочим столом. Тэён на деревянных ногах подошёл ближе и неуклюже опустился на стул. Он не знал, куда девать руки, куда смотреть. Боковым зрением он видел Джэхёна – тот словно превратился в скалу, неподвижную и холодную. Вот бы мне такую выдержку, подумалось Тэёну.       – Ребята, – начал господин Пак даже слишком спокойно, слишком адекватно для такой ситуации; он даже посмотрел на них обоих по очереди. – вы прекрасно знаете, что компания не лезет в личную жизнь артистов. Мы стараемся вмешиваться только тогда, когда создаётся угроза вашему имиджу или нашей репутации. На данный момент не случилось ничего, но в подобной ситуации мы предпочитаем подстраховываться. Это в интересах не только компании, но и вас тоже. Простите меня заранее, это просто моя работа.       Тэён кивнул. Он хотел сглотнуть, но во рту пересохло. Он зажал ладони коленями, чтобы не было видно, как сильно у него дрожат руки.       – Будьте со мной честны, хорошо? Скажите, вас связывают не только дружеские отношения?       Первой реакцией было сказать «нет» и рассмеяться, будто это было смешно. Но Тэён хорошо слышал господина Пака насчёт честности. И к тому же, разве можно назвать четыре года в постели в другим мужчиной «дружбой»? Вот, что было смешно на самом деле.       – Всё верно, господин Пак, – сказал Джэхён тихо, но уверенно и спокойно. Тэён смог только покивать.       – Сразу же поясню, что информацию мы получили не от «доносчика», а от менеджеров. Они обратили внимание на напряжённость и то, что вы в последнее время практически не взаимодействуете, если это не прописано в контракте. А в последнюю неделю… – он не договорил; но Тэёну хватило и этого, чтобы раскраснеться до жжения в щеках. – Мы не осуждаем, хочу сказать вам с полной уверенностью. Это ваша жизнь, ваш выбор. И вы у нас не одни такие.       Джено и Джемин? Или ещё кто-то? Даже не из этой группы? А что говорили в своё время Джено и Джемину, если они до сих пор вместе?..       – Рассказывать ли остальным участникам – тоже ваш выбор. Но имейте в виду, что чем больше людей в курсе, тем больше риск утечки информации. И здесь надо быть очень осторожными, потому что с подобными скандалами справляться очень сложно. Подобные вещи могут серьёзно ударить по вашей репутации. Поэтому вам нужно будет подписать договор о публичном неразглашении, а также внести несколько новых пунктов в ваши текущие контракты.       Тэён не понимал, к чему господин Пак клонит. Он весь напрягся, готовясь принять заслуженный удар, а вместо этого с ними разговаривали спокойно и уважительно, словно они ничего постыдного и не натворили.       – Документы скоро допечатают и принесут. Ещё один момент: в подобных ситуациях мы даём нашим артистам возможность провести максимум времени наедине, чтобы была возможность поговорить и уладить какие-то личные вопросы. Для этого мы можем отправить вас в проверенный эко-отель, где вы можете вести себя каким угодно образом, – Тэён возненавидел себя за то, что покраснел на этих словах ещё гуще. – У отеля заключён с нами контракт, мы периодически посылаем к ним наших артистов в похожих ситуациях. Как обычно, мы вас привозим и увозим. На месте у вас будет своё однокомнатное бунгало. Там вас будет ждать всё самое необходимое, включая средства контрацепции. Кстати, есть необходимость сдать анализы?       – Нет, господин. Мы время от времени сдаём их сами.       Тэён снова только покивал. Ему показалось, что Джэхён даже смог улыбнуться слегка.       – Какие вы ответственные, – теперь улыбался и господин Пак. – Это просто отлично. Ну что, бронировать для вас бунгало? К сожалению, отправиться туда, судя по вашему расписанию, вы сможете только сегодня вечером, а вернуться нужно не позднее утра понедельника. То есть, у вас будет чуть больше суток.       У Тэёна перехватило дыхание. Ехать, уже сегодня? Он никак не мог переварить первую часть разговора, в которой не было критики и упрёков, а теперь у него спрашивают, не хочет ли он съездить с Джэхёном в элитный эко-отель, чтобы побыть наедине.       Ощущение нереальности ударило головокружением.       Он поднял взгляд, непроизвольно повернулся в сторону Джэхёна. Джэхён, побледневший, но с ярко-красными ушами спросил чуть слышно: «Ты хочешь?»       Не помня себя, отпуская рациональность, самоконтроль и ещё ворох других вещей, порой мешающих ему даже дышать спокойно, Тэён просто открыл губы. И получилось:       – Хочу.