Танец продолжается

Лорд Ройс Карон — Они заняли все переправы, Ваша милость. В королевском шатре воцарилась тишина, пока лорды и рыцари осмысливали эти слова, глядя на человека, который их принес. Гонец выглядел откровенно жалко. Темно-каштановые волосы насквозь промокли, а одежда была такой грязной, что цвета дома Хайтауэров почти полностью скрылись под черно-коричневой землей. Если бы Ройс не знал этого парня лично, он бы, скорее всего, и не угадал, кому он служит — настолько сильно он перемазался. Он слышал, как несколько знаменосцев Баратеонов тихо перешучивались между собой по поводу вида гонца. Как будто все остальное войско выглядело как-то иначе. Или еще хуже. — Вот и отлично, — проворчал лорд Боррос. Ройс успел привыкнуть к тому, что любая плохая новость, полученная его сюзереном, вызывала всего одну реакцию: «Ну все, сейчас я их всех убью». Да и тот факт, что он последние несколько дней не вылезал из своих тяжелых пластинчатых доспехов даже во сне, да еще и под проливным дождем, явно не могло улучшить его настроения. — Теперь им точно конец! Глядя в лицо лорда Штормового Предела, Ройс увидел в его голубых глазах что-то потустороннее. И мысленно вздрогнул. В последние дни некоторые из присяжных мечей Баратеонов украдкой шутили о том, что единственной любовью и супругой лорда Борроса была и остается Война. Но это смешно, когда его рядом не было. Здесь же, в королевском шатре, видеть Хранителя Штормовых земель, готового рвать голыми руками всех встречных… это было отнюдь не смешно. А приближающаяся кровавая баня, казалось, только вдохновляла ее. «Нам ярость», — пожалуй, еще никогда девиз преемников Дюррандонов не был настолько уместен. Оглядев собравшихся в шатре воинов, некоторые из которых о чем-то спорили между собой, Ройс вздохнул. Лорд Боремунд, отец Борроса, несмотря на свою вспыльчивость, оставался разумным и приятным в общении человеком, которому хотелось служить за совесть, а не за страх. Конечно, можно было вспомнить, что во времена Джейхейриса и Визериса Штормовые земли жили в мире, никто не разорял побережья, никто не угрожал Маркам. Но Боррос… Боррос не был хорошим лордом, как бы сильно Ройсу ни хотелось убедить себя в обратном. Он вообще не был создан для того, чтобы править, его интересовали только противники, с которыми он мог драться, и шлюхи, которых он мог затащить в свою постель. Ройс уже не раз говорил с лордом Сванном и лордом Баратеоном, что все налоги, которые они отправляют в Штормовой Предел, словно падают в бездонную бочку и никак оттуда не возвращаются — с тех самых пор, как закрылись глаза лорда Боремунда. Им самим, за собственные средства, приходилось чинить дороги, ведущие к их замкам, пока торговцы из Дорна и Простора жаловались на полное бездействие Штормового Предела. И бывших наемников, которые открыто грабили здешние деревни, никто не мог остановить — просто потому, что один из их предводителей служил у лорда Борроса. Старые роды, растущие поколениями, связанные между собой узами брака, чести и дружбы, оттирались на задний план молодыми, амбициозными и жаждущими власти и славы рыцарями. А потом началась война и все стало намного сложнее. Многие лорды Штормовых земель — и сам Ройс тоже — были готовы к тому, что они выступят на стороне Черных. Не за Хайтауэров же им воевать, в самом-то деле! Слишком уж часто просторцы предъявляли свои претензии на владение Штормовыми землями в былые времена, и до сих пор жадными глазами поглядывали на Марки. И если Хайтауэры укрепятся еще сильнее… Все понимали, что Ночная Песня и многие другие владения запросто могут сменить владельцев еще до конца текущего десятилетия. И, вдобавок, у Черных был настоящий лидер — принц Деймон, наездник Караксеса, истинный воин, сильный, смелый и харизматичный. В нем было все, чтобы штормовые лорды согласились последовать за ним. В отличие от принца… то есть короля Эйгона II и его безумного брата Эймонда. Один из них даже в собственную опочивальню не мог дойти без сопровождающего, а второй с детства рос диким и злобным зверем. Слишком многие забыли о том, что тот же Эймонд попытался вырезать на лбу принца Люцериса слово «БАСТАРД», но тот сумел отобрать нож и сам ударил того в глаз. Жаль, что не насмерть. В отместку Эймонд и Боррос убивали всякого, кто приходил от имени Рейниры на переговоры в Штормовые земли. Среди погибших был и Люцерис, за которого их королевство пролило реки и моря крови. Хорошо еще, что король Дейрон оказался умнее обоих своих братьев. Хотя, сказать по правде, для этого много и не требовалось — быть умнее человека, который просто так, ради развлечения сжег половину всех зернохранилищ в стране перед наступлением зимы. Или «доблестного» короля, который все это время то отлеживался после ран, то прятался непонятно где — и все для того, чтобы пасть от руки четырнадцатилетней девчонки, впервые оседлавшей дракона. — Лорд Грандисон, карту. Лорд Карон заставил себя выкинуть из головы мрачные мысли и повернуться к карте здешних земель, накрывшей большую часть стола, вокруг которого собрались самые влиятельные лорды. Сам он даже не удосужился встать со своего места. А смысл? Он ни разу в жизни не забирался так далеко на север, никогда не пользовался благосклонностью лорда Борроса, чтобы тот выслушал его мнение. Даже несмотря на то, что дом Каронов привел на поле битвы тысячу восемьсот человек. Даже несмотря на то, что десница его короля приходился ему зятем, а сам король — внучатым зятем. Ему было уже сорок восемь именин, и солнце его жизни клонилось к закату. Даже символично получилось, что все это происходило в такую пасмурную погоду. Возможно, Боррик, его старший сын и наследник, вернет дому былую славу, утраченную в последние годы. Скоро он станет рыцарем, а потом и новым лордом Марок. Ему же оставалось только дождаться этого момента. Больше ничего. Итак, в обсуждении будущего сражения он не участвовал. А обрывки доносившихся фраз вкупе с тем, что он не видел карты, совершенно не давали возможности понять стратегию битвы. — …правый фланг весь заболоченный… достаточно поставить небольшой заслон… — …Возможно, пехота сможет переправиться здесь на северный берег… Морригены выделили… — …Нет, наши лучники лучше их… Пусть занимают мост, говорю… — …пока видели только знамена Корбреев и Линдерли… — …вот, вот прямо здесь эта девка… завалить ее дракона — и все, победа… — …сколько лошадей выдержит мост? Примерно? — …эту высоту взять будет нелегко… конницу лучше в резерве держать… — …неизвестно, сколько их… благоразумно было бы… Ройс слушал эти обрывки и чувствовал, как в нем постепенно умирают остатки интереса к тому, что же все-таки решат король и его приближенные. Вскоре он окончательно махнул на них рукой и принялся перебрасываться вопросами и шутками с сидевшим рядом лордом Шермером из Кузнечного городка. Старик был брошен на бесславную и неблагодарную работу по снабжению войска припасами. Пока Шермер худо-бедно с этим справлялся, но сейчас заявил без обиняков, что этого удалось достигнуть ценой полного разорения уцелевших деревень, попадавшихся им на пути. Вроде той, что была неподалеку от переправы… как там ее? Что-то вроде Сломанное Колесо или как-то так. Неважно. Все равно этой деревни больше не было. Двое крестьян пытались возразить, когда воины забирали их свиней и коров, на что лорд Грандисон тут же велел их казнить в назидание остальным. Остальные поняли это назидание по-своему, взяли топоры и вилы — и пошли мстить. Дураки. Обезвредить одинокого разбойника или браконьера толпой с вилами было нетрудно, а вот хорошо обученный и вооруженный военный отряд… Но они попытались. А когда об их попытке узнал Мясник из Грандвью, он, не обращая внимания на продолжающиеся дожди, взял пару сотен всадников и лично отправился вместе с ними карать «бунтовщиков». Деревню сровняли с землей, всех ее жителей, кто уцелел в резне, обезглавили и насадили их головы на колья на корм воронам. «А что останется от королевства, когда война закончится? Не превратится ли оно в такую же деревушку? — думал Ройс. — Если Грандисон будет продолжать в том же духе, очень даже может быть…». — Они называют это Танцем, — сказал Шермер, после чего в очередной раз закашлялся, согнувшись пополам. — Что называют? — Войну эту. Барды, которые едут у меня в обозе, дали этой войне название. Танец Драконов. — А что, подходящее имя… — оценил Карон и подумал: «Хотя не только драконы танцуют здесь до смерти». Они продолжали болтать о пустяках, пока в шатре не воцарилась тишина — явился сам король Дейрон. Справа от него расположились лорд Баратеон и лорд Грандисон, за спинами которых были знаменосцы Штормового Предела. Слева — знаменосцы Хайтауэров и другие лорды и рыцари Простора. А лорды Королевских земель… Они, кажется, растворились в общей массе. Ройс поморщился, встал и направился в ту сторону, где собрались представители Штормовых земель. — Итак, со стратегией мы решили, — объявил юный Таргариен. Лорд Карон впервые смог взглянуть на карту целиком. Не все, к сожалению, на ней было отмечено, хотя расположение лагеря Зеленых и позиции отдельных отрядов были прорисованы с похвальной точностью. — Вот это, — король указал на ярко выделенный знак посреди карты, — Босвортский мост. Кратчайший путь через реку и самая прямая дорога в Девичий Пруд. Это так, лорд Боррос? — На правом фланге сплошное болото, — недовольно пробурчал Хранитель Штормовых земель. — С той стороны никак не пройти. От дождей река сильно разлилась, вода пропитала землю и… лучше туда не лезть. На левом фланге получше, там есть брод, через который можно перейти, хотя это и трудно. Легкая пехота и конница там кое-как, но пройдет, а вот рыцари или обозы — уже нет. Но это все равно шанс обойти врага с тыла. — Благодарю, лорд Боррос. Итак, милорды, как вы сейчас услышали, лучший путь в Девичий Пруд лежит здесь, через Босвортский мост. Никто не осмелился возразить его словам. Да и какой смысл отрицать очевидное? — К сожалению, — продолжил король после небольшой паузы, которую умышленно поддержал, чтобы подчеркнуть важность того, что ему предстояло сказать, — Черные тоже это хорошо понимают. И собрали здесь все свои силы. Наши разведчики докладывают как минимум от тысяче шестистах тяжелых копейщиках, защищающих ту сторону моста. И, помимо Черных Драконов, они видели знамена Линдерли, Корбреев, Мелколмов, Редфортов… и многих других домов. Ройс недовольно скривился. И не только он. До сих пор Долина старалась держаться в стороне от войны — и он хорошо их понимал. Желание поддержать дочь Эйммы Аррен уравновешивалось презрительным отношением принца Деймона к Рее Ройс, своей первой жене. Это, вкупе с постоянной угрозой со стороны драконьих всадников Зеленых, склоняло лордов Долины к нейтралитету, пусть даже и вынужденному. Которому теперь, когда ни драконов, ни Деймона больше не было, настал конец. Младший сын короля Визериса тем временем указал на еще одну точку на карте, окрашенную в черный цвет, как и все прочие места, где они замечали вражеские отряды. — Этот холм, — сказал Дейрон, — отличная позиция для лучников. Враги укрепили его и выставили засеки, чтобы обезопасить своих стрелков от атаки нашей конницы. Мы видели над этим холмом знамена Блэквудов, Маллистеров и Талли. По нашим оценкам, там около восьми сотен человек, вооруженных длинными луками. Ройс видел, как окаменели лица у нескольких стоявших рядом с королем лордов, любой из которых годился ему если не в деды, то в отцы точно. И Карон понимал их мысли. Даже в хорошую погоду взять эту высоту, перекрывавшую путь из Королевской Гавани в Девичий Пруд было не трудно, а очень трудно. А уж сейчас, когда многодневный ливень превратил всю местность вокруг в непролазное болото… И с учетом того, что Черные успели настроить на своем берегу укрепления и засесть за ними в оборону, завтрашнее сражение будет для Зеленых ничем иным, как резней. В лучшем случае. — Остальные части Черных расположились здесь, здесь, и здесь, — Ройс не видел на карте ни имен, ни гербов — только черные и зеленые прямоугольники, расставленные на двух разных берегах. Один такой прямоугольник находился прямо за спиной тяжелой пехоты из Долины, второй прикрывал правый фланг — тот самый, заболоченный — и, конечно, еще один, напротив переправы, который не должен был позволить обойти их с тыла. — Всего мы насчитали около тринадцати тысяч мечей и копий. — Многовато, — заметил кто-то. — Это все сопляки из Речных земель, которых набрали наспех и ничему толком не научили, — снисходительно отозвался лорд Боррос Баратеон, даже не удосужившись повернуться в сторону говорящего. — А у нас — ветераны многих битв! И нас, вдобавок, почти вдвое больше! Да у них даже конницы почти нет! Один хороший удар — и они разбегутся по домам, зовя мамочку! Ройс заметил, что лиловые глаза Дейрона недобро прищурились, а судя по тому, что король сказал дальше, он сделал вид, словно не расслышал ни слов своего десницы, ни предшествовавшей им реплики. — Лорд Пик, брод на левом фланге уже вынудил Черных разделить свои силы и ослабить позиции по центру. Ваша легкая конница должна будет выбить с переправы пехоту Карстарков, Фреев и Ригеров. — Будет сделано, Ваша милость! — обрадовался лорд Звездного Пика. — Лорд Коннингтон, болото на правом фланге невозможно пересечь на коне, в этом мы уже убедились. Будем надеяться, что Черные этого не знают. Отвлеките их, пусть распылят силы еще больше. Вы вместе с лордом Стедмоном и лордом Морригеном возьмите своих стрелков и обескровьте их. — Всегда готов, Ваша милость, — ответил рыжий штормовой лорд. — Они познают ярость Грифона! — Лорд Баратеон, лорд Грандисон. Вам я поручаю атаку на центр. Возьмите мост и холм — тогда победа будет за нами! — Да, Ваша милость! Я сам принесу вам голову той девки! — Сам я буду командовать резервом. И если погода позволит, я возьму Тессарион и полечу жечь врагов… или искать свою кузину-Цареубийцу. А вы, лорд Карон, будете оборонять лагерь. Карон почувствовал, как внутри шатра прокатилась волна немого смеха. И ему не требовалось напрягать свой ум, чтобы понять, в чей адрес этот смех был направлен. Боррос Баратеон даже не думал скрывать торжествующей ухмылки на лице. Голубые глаза зятя Ройса сияли дикой злобой и желанием убивать. Стоящий рядом Грандисон тоже походил на хищного зверя, учуявшего первую кровь. И многие, очень многие штормовые лорды подражали своим сюзеренам. И не только штормовые. Он видел, как наследник лорда Морригена открыто насмехался, не пытаясь даже символически сдержать смеха. «Смейся, мальчишка, смейся, — Ройс понимал, что смеяться сейчас могут только сумасшедшие. — Я не видел поля битвы, но из того, что я слышал, понимаю, что будет худо… И я завтра вечером буду жив. А ты? Твоей плотью будут лакомиться вороны…». Он знал, что лордам все равно, что он сейчас ответит. И его ответ был настолько дипломатичен, насколько это вообще было возможно: — Благодарю за оказанную мне честь, Ваша милость. Дальше они обсуждали какие-то формальные мелочи. Кто кого куда поведет, кто за кем куда наступает и так далее. Под команду Ройса перешлю люди лорда Шермера и лорда Грейсфорда. — Начнем на рассвете. И пусть завтра все решится! — провозгласил король Дейрон, по-военному вскинув над головой меч. — ЗА НАШУ ПОБЕДУ! — взревел десница короля. — ЗА ПОБЕДУ И ЗА ПОГИБЕЛЬ ЧЕРНЫХ! — ЗА ПОБЕДУ! — ЗА ПОБЕДУ! Ройс торопливо пробормотал: «За победу, да, за победу…», — после чего вышел из шатра под ледяной дождь. Ветер усилился еще больше, и вокруг них стояла кромешная тьма. Однако, несмотря на то, что позиции Черных находились по ту сторону реки, Ройс мог разглядеть, что там творится — благодаря лагерным кострам. Запахнувшись в плащ поплотнее, лорд Карон направился в свой шатер, где уже давно отдыхали все его оруженосцы. «Интересно, сколько тех, кто сейчас был в королевском шатре, переживет завтрашний день?» *** Король Дейрон Таргариен «И пусть опыт одержит верх над надеждой», — подумал Дейрон. Когда он вчера велел начать на рассвете, он не шутил. Все рыцари и лорды, учившие его стратегии, вбили в белокурую голову принца простую истину: начинать сражение нужно как можно раньше. Особенно если враги оборонялись. Так у твоего войска появляется больше времени на то, чтобы сломить их, разбить как единую силу, взять сотни, если не тысячи пленников, среди которых окажутся ценные заложники и отпрыски богатых домов, за которых можно будет взять хороший выкуп. Ну и, разумеется, чем дольше они будут драться, тем больше врагов они убьют — чтобы те уж точно не подняли оружие против них еще раз. А если убить всех врагов… или почти всех… Возможно, так, наконец, он покончит с этой проклятой войной. Однако рассвет наступил, а у них в войске, как говорится, конь не валялся. Текли часы, а они все продолжали собираться и готовиться. Только когда солнце приблизилось к зениту (точнее сказать из-за пасмурной погоды было невозможно), Дейрон, стоя рядом с Тессарион, понял, что они наконец-то готовы начинать. Наконец-то. Колонны всадников бежали рысью по редкой траве и густой грязи. Тяжелая латная пехота с алебардами, пиками, копьями, двуручными мечами и большими щитами бежала к мосту. Но это не отменяло того факта, что Зеленые очень, очень сильно опоздали. Со своего места на возвышенности Дейрон с помощью мирийской подзорной трубы мог разглядеть, что Черные давно успели занять позиции и сейчас ждут их. Эффект внезапного удара, если у них и был шанс им воспользоваться, был позорно упущен. Хорошо хоть дождь перестал лить, но для него, драконьего всадника, лежащая над самой землей дымка была ненамного лучше. И ветер усиливался. Если он на земле дул так свирепо, то что сейчас творилось наверху… Будь у него какой-нибудь старый и большой дракон, вроде тех, что были в распоряжении его дома до войны, тогда, возможно, можно было попытаться. Но Тессарион было далеко до размеров Вхагар или Черного Ужаса. И в такую погоду летать над врагом и поливать его огнем было очень плохой идеей. Даже если дождь снова не начнется. Нет уж. Пусть рыцари сами ищут свою славу. Все доклады разведчиков подтверждали, что на стороне Зеленых было подавляющее численное преимущество. И это если не вспоминать о том, что с ними были лучшие рыцари Юга и тяжелая пехота Штормовых земель, а у них — собранные по сусекам недобитки из Речных земель, оборванные дикари с Севера и трусливые неумехи из Долины. И еще у Черных совсем не было конницы. Во всяком случае, они за все время не обнаружили никаких ее признаков. То ли Черные держали всех своих лошадей в глубоком тылу, решив, что для обороны они ни к чему… то ли банально съели их всех. Пятнадцать тысяч пехотинцев собралось на другом берегу — и всего несколько десятков легких всадников с луками и пиками. Дейрон чувствовал, что он может выиграть эту битву. И он должен был ее выиграть. Мастер над шептунами последние две недели буквально заваливал его докладами — и все они были либо просто плохими, либо ужасными. Он узнал о резне в Сидрхолле, где число жертв с обеих сторон оказалось таким, что они и сами не знали, кто победил. Единственным, в чем он еще был уверен, было то, что замок все еще удерживали Зеленые. Узнал он и о том, что железнорожденные продолжают разорять западное побережье, продвигаясь все дальше и дальше на юг, к Щитовым островам и Арбору, вотчине Редвинов. И о том, как стремительно рушился порядок в Просторе и Королевских землях… Войну надо было срочно заканчивать. Нет, не срочно — немедленно. — К ОРУЖИЮ! — заревел лорд Боррос Баратеон. — ВПЕРЕД, НА ВРАГА! Ответные крики перемежались боевыми кличами, от которых, казалось, дрожало само небо. Некоторые просто орали проклятья в адрес Черных, другие выкрикивали собственные девизы. Или девизы своих сюзеренов. — ПЛАМЯ И КРОВЬ! — НАМ ЯРОСТЬ! — МЫ ОСВЕЩАЕМ ПУТЬ! — ГРИФОН! ГРИФОН! — ЗА ИСТИННОГО КОРОЛЯ! — громовой голос Хранителя Штормовых земель заглушал их всех. — ВПЕ-ЕР-Р-Р-Р-РЁ-Ё-Ё-Ё-Ё-Ё-Ё-Ё-ЁД!!! То, что началось дальше… Это нельзя описать человеку, который ни разу не видел настоящего сражения. Ржание коней, топот копыт, лязганье доспехов, крики солдат — все это звучало одновременно и со всех сторон. Пять с лишним тысяч тяжелых пехотинцев Штормовых земель бежали к мосту со всех ног, как и было запланировано. Бежали, стремясь как можно скорее добраться до противника и познакомить его со своим копьем или алебардой. За их спиной бежали лучники из Марок и Простора, которым предстояло поддерживать своих товарищей стрельбой и, если потребуется, не дать сделать то же самое противнику. А за ними две тысячи легкобронированных воинов с луками и арбалетами, у многих из которых за плечами были годы противостояния с дорнийцами в горах или Черными в Королевских и Речных землях. А дальше… Дальше начала литься кровь. С того самого холма, который привлек столько внимания членов военного совета накануне, хлынул ливень из дерева и железа: сотни стрел отправились в полет с одной-единственной целью — убивать Зеленых. И, несмотря на то, что стрельбу они вели с большой дистанции, на ветер и плохую видимость… многие из них находили свою цель. Очень уж их было много, этих целей. Дейрон видел со своего наблюдательного пункта, как два знамени дома Эрролов упали в грязь, не успев даже достигнуть моста. Упали вместе с теми, кто их нес. И не только с ними. Но и это не остановило его солдат. Нескольким группам, наиболее пострадавшим от вражеских стрел, потребовалось несколько мгновений на то, чтобы перестроиться, после чего они снова побежали в атаку. А лучники Черных продолжали стрелять. Второй залп отправился в полет как раз в тот момент, когда первые воины Штормовых земель ступили на каменную кладку моста. Самые нетерпеливые, которые даже от своих оторвались ради того, чтобы поскорее сойтись с врагом… И они сошлись. Те, кого пощадили стрелы, налетели с разбегу на латную пехоту Долины, ощетинившуюся пиками и копьями, которые никак не позволяли достать держащие их руки. Зато они четко и уверенно насаживали набегавших врагов на пики, словно мясо на вертелы. «Слава Семерым, что я отменил приказ Борроса, который хотел послать в первой волне рыцарскую конницу… Она бы вся там и осталась». А битва еще только начиналась. Лучники Черных продолжали делать залп за залпом, но знамена Селми уже пересекли мост и соприкоснулись с копейщиками Долины. Даже с такой дистанции это выглядело… мягко говоря, не очень. Однако по мере того, как все больше солдат Зеленых прибывало на передовую, и они уже начинали обходить долинцев с флангов… И те, в конце концов, дрогнули. Отошли на шаг назад. А потом еще, и еще… «Интересно, что им мешало встать прямо посреди моста? Так бы их точно никто не обошел…». Был один разумный ответ, что именно мешало — его они обсуждали на совете накануне. Черные могли обрушить мост, дождавшись, когда через него перейдет достаточно врагов. Вот только как они это сделают? Особенно теперь, когда их теснят назад… В этот момент по чешуе Тессарион ударило несколько капель и Дейрон на мгновение отвлекся от поля битвы и посмотрел вверх. Так оно и есть. Дождь, который затих в первую половину дня, напомнил о себе. И обещал быть не хуже, чем вчера. Или даже сильнее. «Прекрасно. Как будто нам и так грязи мало…». Начали прибывать гонцы от командиров на передовой. Стрелки лорда Коннингтона обстреливали Черных на правом фланге, лорд Пик пытался форсировать реку на левом, но был отброшен. Однако, по словам лорда Звездного Пика, потери у него были «нестрашными». — Передайте лорду Пику мои самые лучшие пожелания и приказ продолжать наступление. Он должен во что бы то ни стало оттеснить северян и речных лордов от брода, пока наша тяжелая пехота берет мост! Гонец коротко поклонился и помчался налево, чтобы передать приказ короля. Насчет того, что воины Баратеона берут мост… тут Дейрон слегка погорячился. За то время, пока он слушал доклады об обстановке на флангах, пехота Штормовых земель на вражеском берегу окончательно завязла, а кое-где и вовсе начала отходить назад. И ведь не все даже успели переправиться! Несколько сотен воинов оказались заперты на мосту, не в силах ни идти вперед, ни отходить назад — и все, что им оставалось, это принимать на себя стрелы Черных. «Да сколько у них стрел-то? Это какой уже залп? Девятый? Или десятый?» Дейрон заставил себя сохранять спокойствие, как и подобает королю. Но это было трудно. Мост, проклятый всеми семью преисподними Босвортский мост был завален трупами его солдат. Некоторые из них, в основном, оруженосцы и лучники, пытались переправиться вплавь, но вражеские стрелы доставали и их — и вода реки, разлившейся от дождя, краснела с пугающей быстротой. «Так битву не выиграешь…». Это было тяжело принять, но все было именно так. Несмотря на то, что копейщиков на той стороне было меньше, им удавалось сдерживать натиск его солдат — или даже отбросить их назад. А лучники Речных земель обстреливали его людей практически безнаказанно. И, что еще хуже, дождь усиливался. Теперь Дейрон даже в подзорную трубу почти ничего не видел. — Передайте приказ лорду Борросу, пусть вводит в бой вторую волну, — велел Дейрон гонцу с гербом дома Хайтауэров. Молодой всадник тут же кивнул и ускакал туда, где лорд Штормового Предела командовал своими воинами. Он и сам понимал, что решение это, в лучшем случае, спорное. Но у него не было выхода. В такой ливень лететь в бой самому на Тессарион было чистой воды самоубийством. К тому же он не знал, где сейчас Лунная Плясунья. И есть ли у Черных скорпионы и баллисты, которых не разглядели его разведчики. Нет, вторая волна пехоты должна была продавить сопротивление врага. А если даже и не продавит, у него еще есть тяжелая латная конница. Жаль только, что лучники Марок понесли такие серьезные потери, хотя на фоне того, что происходило на мосту… — Иди в лагерь и найди лорда Карона! — велел Дейрон еще одному гонцу, который был с ним с самого утра. — Скажи, что мне срочно нужны его лучники! Гонец молча кивнул и ускакал в тыл. А битва продолжалась. Черные и Зеленые яростно резали друг друга в центре и Дейрон несколько раз порывался вскочить на спину Тессарион и лететь на помощь к своим. Но погода — и еще то, что враждующие стороны давно смешались в бесформенную кучу — пока удерживало его от подобного шага. — НАМ ЯРОСТЬ! ВПЕР-Р-Р-РЁ-Ё-Ё-ЁД! В АТАКУ! — пронесся крик лорда Борроса Баратеона над полем битвы. И, даже несмотря на пасмурную погоду и на туман, Дейрон видел, как с холма к мосту течет волна конницы. Всей его конницы, которую привели с собой лорды Штормовых земель. Рыцари в тяжелых латах, кольчугах, пластинчатых нагрудниках, легкие всадники в кожаных и стеганых куртках… Сотни коней и их седоков неслись к мосту, а их крики, казалось, готовы были разбудить все семь преисподних. «Я не это тебе приказывал, Боррос! Боги, что ты творишь?» И Дейрон понимал, что сам знает ответ. Все что он творил, он делал только ради славы. Тесть и десница короля обладал такой жаждой славы и власти, какую молодой Дейрон ни у кого прежде не видел. Но только сейчас, когда лорд Штормового Предела своей лихой атакой разрушил все их составленные накануне планы, Дейрон впервые признал, что Боррос Баратеон воевал так же, как и управлял своими землями. Так же бездарно. Слава Семерым, большей части солдат Зеленых удалось вовремя убраться с пути конницы Баратеона и Грандисона. Но это были те, кто стоял на одном из берегов. Те же, что оказались заперты на мосту, или те, кто слишком увлеклись сражением на переднем краю, были обречены. Босворт не дотягивал до масштабов Длинного моста в Волантисе или какого-нибудь из мостов в том же Староместе. Однако в нем было не меньше пяти футов высоты, а внизу под ним бурлила быстрая река. И свалиться туда в полной броне означало, что всплыть наверх уже не удастся. Когда дождь на мгновение ослаб, Дейрон увидел, как лорд Дюрран Грандисон, скачущий впереди, топтал и рубил своих же солдат, преграждавших ему путь к врагам. И у него не было слов, чтобы описать это зрелище — зачаровывающее, волнующее, жестокое и безжалостное одновременно. А пока конница Штормовых земель прорубалась сквозь собственную пехоту, воины Долины, начавшие было отступать, снова сомкнули щиты и выставили частокол из пик. «Семеро сегодня явно не в духе…». Дейрон вздохнул, еще раз оглядел поле сражения в трубу, почесал шею Тессарион, чтобы немного её успокоить. Несмотря на все неурядицы, удар конницы был сокрушительным. Знамена Корбреев, развевавшиеся над позициями Черных, исчезли, а воины Долины беспорядочно бежали прочь. Дейрон этому не очень удивился. Они долго дрались с врагом, превосходящим их числом почти вдвое, а потом по ним ударила еще и конница. И теперь, после всех тяжелых потерь… мост наконец-то принадлежал Зеленым. «И я обязательно должен поблагодарить Борроса за это». Но, несмотря на успех, король не мог избавиться от неприятного привкуса во рту. Даже находясь в тылу, Дейрон видел, что атака лорда Борроса стоила им нескольких сотен воинов, павших от рук своих. И еще сотни уцелевших, бросая оружие, бежали прочь с места сражения. А лучники Каронов, которые должны были подавить проклятых стрелков Блэквудов на том берегу, были почти все затоптаны своим же сюзереном. «Будь ты проклят, Боррос…». Дейрон знал, что в последнее время отношения между Штормовым Пределом и Ночной Песнью обострились — и то, что лорд Баратеон настоял на том, чтобы оставить своего тестя-знаменосца охранять лагерь, было отнюдь не просто так. Юный король старался, как мог, сглаживать напряженность, поэтому согласился. К тому же, должен же был кто-то обезопасить тылы на случай, если Черные как-то их обойдут… Но после того, что натворил лорд Боррос, стало понятно, что это добром не кончится. До открытого бунта, может, и не дойдет, но сотни погибших ни за что — не та вещь, от которой можно отмахнуться. — Передайте лорду Коннингтону, чтобы выделил две сотни лучников для поддержки центра, — приказал Дейрон уже немолодому гонцу из Простора, у которого во рту не хватало нескольких зубов. — Они понадобятся нам, чтобы взять тот холм. Старый воин отдал честь и ускакал, оставив короля наблюдать за полем битвы. Уцелевшие пехотинцы из первой и второй волн, наконец, миновали мост и готовились к штурму холма. А Черные больше не стреляли, что было, определенно, хорошим знаком. «Видимо, стрелять им больше нечем. Теперь наша очередь». Но тут настроение короля резко ухудшилось при виде скачущего к нему рыцаря с гербом дома Пиков, который едва проглядывал сквозь многочисленные пятна крови. Однако плохие предчувствия в этот раз не оправдались. — Отличные новости, Ваша милость! — прокричал молодой всадник. — Лорд Пик взял переправу! Он собственноручно убил лорда Ригера! Их солдаты бегут! — Прекрасная новость, сир! — воодушевился Дейрон. Теперь, когда в их руках было сразу две переправы, противник оказался в очень тяжелом положении. — Передайте лорду Пику мои сердечные поздравления и приказ продолжать наступать. Окружим Черных на холме со всех сторон сразу! — Как скажете, Ваша милость! — и рыцарь, пришпорив коня, ускакал передавать приказ командующему левым флангом. Тем временем лорд Боррос успел начать наступление на вершину холма. И дождь почти прекратился, поэтому Дейрон мог видеть все, что там происходит. А происходила там… резня. Долинцы, попав в окружение и поняв, что бежать им попросту некуда бежать, стояли насмерть. Сотни людей убивали друг друга в скользкой грязи, и в царившем на том берегу хаосе было невозможно понять, кто с кем воюет и кто кого одолевает. И тут над полем сражения протрубил военный рог. Хотя это походило не столько на военный инструмент, сколько на вой умирающего хищного зверя. Дейрон уже слышал этот звук. Перед Первой битвой при Тамблтоне. И помнил, что было потом. «Северяне…». — Ваша милость, враг отступает по всем направлениям! — кричал ему сир Лютор Фоссовей, один из многочисленных сыновей зеленой ветви их дома. — Что могут изменить эти рога? Сир Лютор не успел договорить к тому моменту, как в воздухе из ниоткуда возникли пять огромных камней и один за другим рухнули прямо на середину моста — и тех, кто на нем оставался. Сквозь крики умирающих король услышал, как рушится одна из опор Босвортского моста, увлекая за собой и соседние. — Эти ублюдки спрятали за холмом тяжелые катапульты, Ваша милость! — прокричал подлетевший к нему еще один всадник Пиков, чей конь готов был рухнуть от усталости. — Если бы только катапульты… — Дейрон указал куда-то перед собой. Громогласное «О-о-о-о…», прокатившееся по всей армии Зеленых, окончательно убедило его в том, что он не ошибся. За спиной «разбитой» пехоты из Долины, которая на редкость организованно перестраивалась и готовилась продолжать битву, надвигалась огромная масса всадников. — ЗИМА БЛИЗКО!!! Они сунули руку в пасть волку — и челюсти уже смыкались. И именно в этот момент дождь зарядил с новой силой. Но даже он не мог скрыть тысячи воронов, кружащих над ними в ожидании скорого пиршества.