Танец продолжается

Сир Харис Бракен Бракенфорт выглядел мирно и спокойно. Даже слишком спокойно. И Харис поежился от резкого приступа озноба, вызванного не холодным ветром и не попавшим за воротник снегом. Вовсе нет. От осознания того, что он ничего не мог сделать, чтобы переубедить своего лорда. Того, что он не успел его остановить. Он отдал команду двум сопровождавшим его рыцарям прибавить ход. Маленькое и яркое зимнее солнце было почти в зените, а привычный уже северный ветер был таким же неприятным, как и в любой другой день. Он не собирался загонять насмерть бедных коней, взятых в Водоворотах и Черных Камнях, но пойманная им жалкая шайка дезертиров и преступников должна была осознать, что его слово для них — закон. И тот, кто его не слушает, дорого за это поплатится. — Шевелитесь, улитки безногие! — рявкнул один из его латников. — Живее, или ваши пайки скормят лошадям! Должно быть, их колонна, медленно ползущая по жалкому подобию дороги, выглядела со стороны весьма необычно в глазах уцелевших стариков и старух. Трое рыцарей, включая его самого, в кольчугах и латах, гнали вперед два десятка человек откровенно разбойничьего вида с каким-то ржавым ломом в руках и в доспехах, которые превратились в заношенный хлам еще лет десять назад. Один ехал впереди колонны, второй позади, третий прикрывал левый фланг. Последние лиги они двигались достаточно мирно — пока не добрались до предместий Бракенфорта. Они были совершенно пусты — лишь дряхлые старики, морщинистые старухи и несколько маленьких детей нарушали эту пустоту. И ворота замка были завалены снегом куда сильнее, чем обычно — судя по всему, их уже давно никто не расчищал. И, что еще хуже, никто из обитателей замка не выехал им навстречу. Единственный человек, сидевший на дозорной башне, побежал вниз, заметив их процессию. Один-единственный. И это было очень плохо. Харис вместе со своими спутниками и пойманными дезертирами медленно приближались к замку. Раньше их бы заметили сразу, как только они въехали в соседнюю деревушку, и тут же подняли бы весь гарнизон по тревоге. Но где он, этот гарнизон? Где все рыцари? Где все мужчины боеспособного возраста, которые из корысти или страха теперь вынуждены были служить новому лорду? — Именем Семерых, откройте ворота сиру Харису, защитнику Бракенфорта! — закричал ехавший впереди колонны рыцарь, которому уже не терпелось, наконец, согреться и отдохнуть. Выполнения этого приказа им пришлось ждать ужасно долго. Если бы в замке оставалось хотя бы шесть или семь десятков человек, они справились бы намного быстрее… Получается, что их там не было. И Харис бессильно стиснул зубы, поняв, что лорд Гаррольд решил не дожидаться его возвращения и все-таки начал свои набеги на Речные земли, удерживаемые Черными. Нетерпеливый рыцарь еще трижды напомнил о себе, прежде чем ворота, наконец, начали открываться и они смогли проехать или пройти в опустевший двор. — Где лорд Бракен? — тут же спросил Харис у первого встреченного им стражника, спешиваясь перед ним. — Он ушел, сир. Ушел пять дней назад, чтобы покарать Черную шлюху и ее приспешников… — старый дурак, которому было именин пятьдесят, не меньше, оказался настолько тупым, что сообщил эту новость с искренней гордостью и довольной улыбкой на лице. То, чего он больше всего боялся, все-таки случилось. — Сколько людей он взял с собой? — тон, которым был задан этот вопрос, моментально прогнал ухмылку с физиономии стражника. И даже заставил того отступить на пару шагов. — Тридцать рыцарей и шестьдесят присяжных мечей… О, нет. Все было даже хуже, чем он думал изначально. Лорд Гаррольд взял в свою безумную вылазку абсолютно всех, кто не был в тот момент занят патрулированием земель или охраной продуктовых обозов. — …Да вы не волнуйтесь, наш лорд великий полководец и он скоро вернется с победой! Ба, да он победит северных изменников одной левой, правой почесывая свой зад! «Не победит», — подумал Харис. Лорд Гаррольд Бракен не участвовал в этой жуткой войне, кульминацией которой стал Босвортский мост. Он не видел, какого цвета была река, по которой плыли тысячи трупов. Он не чувствовал того отчаяния, какое испытывали другие, глядя на то, как их друзей и братьев с радостными воплями режут северные варвары. Он вообще никогда ни с кем ни разу не воевал. Какая-то его часть до сих пор надеялась, что все обойдется. Погода на той стороне новоявленной границы — которую до сих пор толком никто не охранял — была еще хуже, так что они могли проникнуть в Речные земли, даже не потревожив врагов. А потом разорить деревеньку-другую на землях вассалов дома Талли, не оставив никого в живых. И пусть Черные потом гадают, кто это устроил, если не будет ни единого свидетеля… К сожалению, шансов на то что у лорда Гаррольда хватит ума и удачи поступить именно так, было ничтожно мало. И Харис сам прекрасно это понимал. Его сюзерен на полном серьезе собрался чуть ли не в одиночку разбить всю коалицию Черных — он был уверен, что следом за ним на войну двинутся и остальные верные сторонники короля Дейрона. — Мне нужно поговорить с мейстером Хостером, — сказал сир Харис, передавая поводья мальчишке-конюху, который, похоже, тоже догадывался, что скоро будет нечто ужасное. — Он сейчас у себя? В обычные дни этот человек в серой мантии и с цепью не интересовал его. Но сегодня он должен был как можно скорее отправить ворона в Королевскую Гавань, чтобы предупредить короля… И он был уверен, что Хостер ему поможет. Он сам был родом из Розовой Девы и не хотел, чтобы в Речных землях снова начала литься кровь. — Лорд Гаррольд взял мейстера с собой, — убила его последние надежды старая повариха. — И он забрал девять из десяти почтовых воронов… Харис остановился прямо в проходе, уперся спиной в стену и медленно сполз на пол. «Седьмое пекло, только этого не хватало…». Его старший кузен, должно быть, готовился к своему набегу долго. Не зря же он распихал всех рыцарей, которые могли возразить против его безумных приказов или просто саботировать их, по всяким дальним местам, оставив только тех, кто был безоговорочно предан лично ему или слишком слаб, чтобы усомниться. И воронов он забрал с собой не просто так. Но даже если бы Харис каким-то чудом сумел предупредить Железный Трон… Даже дракону требовалось время на то, чтобы добраться сюда. Особенно зимой. На перелет потребовались бы целые сутки или даже двое. Еще столько же — на поиск ушедших на север налетчиков. Этого времени хватило бы лорду Гаррольду на то, чтобы перейти границу. И если король перелетит ее следом верхом на драконе… Это бы означало однозначное объявление войны. — Раз так… Найдите сира Лина, дайте ему лучшего коня и велите выезжать в столицу на рассвете. Пусть скачет как можно быстрее и расскажет все, что здесь произошло. А он… А он тем временем будет готовить оборону Бракенфорта — силами тех, кого сам же сюда конвоировал. Потому что все прекрасно понимали, куда Черные направят свой удар возмездия, когда покончат с лордом Бракеном. *** Королева Бейла Таргариен Если бы она шла пешком или ехала на коне, она бы ни за что не заметила убийц среди этих заваленных снегом лесистых холмов. К счастью для нее и к несчастью для них, она летела верхом на Лунной Плясунье — и налетчики не успели скрыться под деревьями, как только она показалась над ними. Сама она, конечно, спрятаться не могла — да и не собиралась. Ветер и холод заставляли ее держаться на малой высоте, где нельзя было скрыться в облаках. И никто не спутал бы дракона с какой-нибудь хищной птицей. Окончательным подтверждением того, что враг ее заметил, стали три выпущенные вверх стрелы. Возможно, лучшие в мире стрелки, выросшие в Дорнийских марках или на Летних островах, вооруженные составными луками, смогли бы попасть в дракона с такого расстояния. Но те, кто бегал по снегу под ней, не имели ни надлежащего оружия, ни надлежащей подготовки, чтобы совершить подобное. Она даже не стала приказывать Лунной Плясунье уклониться — стрелы попросту не долетели до них. — Что, натворили дел и теперь тихонько уходите? Ну уж нет, — тихо произнесла юная королева. Она понимала, что расположенную неподалеку деревушку Малые Броды предали огню именно эти люди, вырезав между делом всех ее жителей. Должно быть, эти Зеленые нарушители границ надеялись, что защитники не успеют их настигнуть в такую ненастную погоду, и не ожидали, что на них вылетит дракон. Теперь погода играла против них — дракону было абсолютно все равно, какой глубины под ним сугробы. И отпускать их живьем Бейла не собиралась. Первым делом она сделала заход на одну из колонн, которая имела наглость поднять знамя с черным драконом для отвода глаз. Легкий маневр низко над землей заставил лучников выпустить стрелы в никуда — они были уверены, что она пойдет в лобовую атаку. И прежде чем они успели наложить новые стрелы… — Манараксевис, — прошептала девушка Лунной Плясунье, закрывая глаза и усиливая незримую связь между ними. Драконица сделала крутой поворот и выдохнула струю пламени в отряд конных рыцарей. Они уже ничего не могли сделать. Шесть человек и шесть коней моментально обратились в пепел, а она, развернувшись обратно на восток, погналась за еще одним отрядом. Организованное отступление налетчиков Зеленых к тому времени превратилось в бегство. Солдаты видели, как пламя пожирает тела их командиров, ехавших верхом. И поскольку большинство из них были вооружены лишь мечами, копьями или топорами, они понимали, что шансов против дракона у них нет никаких. И просто бежали прочь врассыпную — единственной надеждой каждого их них было то, что крылатый ящер выберет своей следующей целью не его. Бейла не собиралась тратить огонь на этих трусов. С ними потом разберутся ее знаменосцы. Или она сама — когда покончит с остальными. Пока у нее оставались более серьезные враги. Уцелевшие всадники готовы были загнать своих лошадей, лишь бы добежать до спасительной границы. И у них был бы на это шанс… если бы не дракон. До большого старого дуба, за которым кончались владения Черных, было еще три высоких холма. — Манараксевис! — снова крикнула Бейла, и Лунная Плясунья выпустила новую струю пламени. Обезумевшие кони сбрасывали со своих спин наездников и бежали кто куда, чтобы скрыться от возникшего из ниоткуда огня. Человек пять-шесть метались во все стороны, молясь о спасении всем, кого могли вспомнить. Но их молитвы были напрасны. После всего, что сделали с ее подданными эти люди, Бейла не собиралась оставлять их в живых. Какое бы отвращение не вызывали у нее обгорелые трупы, даже если они принадлежали ее врагам… Сейчас она могла поступить с ними только так. Чтобы они стали немым посланием Зеленым. Чтобы никто из лордов и рыцарей Простора или Королевских земель не подумал о том, что можно совершить набег на ее владения и остаться в живых. Некоторые, правда, не пытались бежать — они выкрикивали в ее сторону грязные оскорбления и собственные девизы. Бейла не всегда могла вспомнить, какому дому какой из них принадлежит, но девиз Бракенов она узнала. Видимо, не все они с пониманием отнеслись к тому, что она забрала Стоунхедж себе и сделала его своей новой столицей. Один из последних всадников, оставшихся в седле, с размаху вогнал в снег древко знамени со вздыбившимся жеребцом, выхватил меч и закричал так, что даже она смогла услышать его слова: — Слышишь меня, Черная королева? Я вызываю тебя на честный поединок! Именем Семерых, спустись ко мне, и пусть Воин покажет, кто из нас прав! Бейла, услышав такое, не смогла не усмехнуться — и почувствовала, что Лунную Плясунью тоже позабавили слова этого смертника. Девушка напрягла память, выискивая в голове информацию, собранную для нее лордом Криганом и леди Сабитой, и пришла к выводу, что этим человеком, скорее всего, был новый лорд Бракен собственной персоной. Что там о нем говорил ее десница? Кажется, что-то вроде: «Дикий жеребец с рыбьими мозгами». Лунная Плясунья описала еще один круг, а затем… — Манараксевис! И последние из всадников Зеленых с воем сгинули в драконьем огне. А чего еще они хотели? Неужели вероломные налетчики всерьез верили в то, что она примет их вызов — после того, что они натворили на ее землях? Они нарушили условия мира, а теперь вдруг вспомнили о чести и божьем суде… Нет уж. — Пойдем искать остальных, моя Лунная Плясунья. Я хочу убедиться, что никто из них не вернется домой… Возможно, кто-то посоветовал бы ей отпустить хотя бы одного. Чтобы он, приковыляв домой полуживым и обгорелым, стал бы наглядным советом больше не пытаться лезть в ее владения. С другой стороны, если никто из них не вернется — или если она выставит их головы на пиках вдоль границы, это будет не менее наглядным посланием. «Так будет с каждым, кто явится сюда с оружием без разрешения». *** Леди Алисанна Блэквуд На фоне окружающего снега огромные проталины, покрытые обгоревшей травой, выглядели еще более впечатляюще. Если кто-то до сих пор считал, что дракон их королевы был слишком молод и мал по сравнению с теми, кого привел в Вестерос Эйгон Завоеватель, теперь он мог убедиться в том, что жечь он мог не хуже. Алисанна не жаловалась: она готова была любоваться свежеподжаренными мертвецами, зная, что они принадлежат к дому Бракенов и получили по заслугам. — Теперь мы должны пойти на юг и сжечь ту груду камней, что они зовут Бракенфортом! — уверенно заявил ее племянник. — Ну и разорить по пути деревеньку-другую, чтобы Бракены уж точно поняли, что натворили… Алисанна не ответила, хотя некоторые из ее лучников одобрительно закивали. Конечно, она не могла не гордиться Бенджикотом — он был опытным воином и командиром, пока его ровесники-оруженосцы мечтали подержать в руках настоящий железный меч. Но при этом ее племянник, который успел заслужить прозвище Кровавый Бен от Винтерфелла до Солнечного Копья, еще должен был усвоить немало уроков стратегии и политики, которых ему так не хватало. — Мы можем так поступить, — спокойно ответила она. — Можем сжечь их замок, их деревни и их людей. А потом окажемся в том же положении, в каком оказались они, когда из Королевской Гавани прилетит дракон и сожжет нас, не дав вернуться в наши земли. — Королева нам поможет. Да, Бейла, скорее всего, помогла бы им… А потом предложила бы выбор между отправкой в Ночной Дозор и встречей с плахой — за то, что ослушались ее приказов. — Это слишком большой риск. Если королева не сможет или не захочет поддержать нас, мы отправимся следом за этими налетчиками. Бенджикот грязно выругался и Алисанна сделала вид, что не расслышала. Племянник был молод и горяч… Скоро он поймет, что правление — не такая простая вещь, как битва. — Среди налетчиков был лорд Гаррольд Бракен? — По словам королевы, один из них пытался вызвать ее на поединок, — несколько присягнувших дому Блэквудов лучников и мечников, не удержавшись, усмехнулись, когда услышали такое. — Он был похож на лорда Гаррольда. Но теперь его прах смешался со всеми остальными. Да даже если и предположить, что он каким-то чудом спасся… Лунная Плясунья сожгла больше ста человек и два десятка лошадей. Их мощь сломлена. — И это хорошо, — зло улыбнулся Бен. — Очень хорошо. Я бы все отдал за то, чтобы видеть лицо Узурпатора, когда он узнает об этом… Алисанна, в отличие от своего кровожадного племянника, надеялась, что так называемый «король Дейрон» окажется все-таки благоразумнее своих покойных братьев. Те двое вели войну так, словно их совершенно не интересовали ни собственные потери, ни погибшие мирные жители с обеих сторон. — Милорд, миледи, — подъехавший всадник прервал их разговор. — Разведчики вернулись. Они нашли выжившего — в лиге к востоку отсюда. Оставив половину своих людей и велев им собрать все, что осталось от налетчиков после драконьего огня, Бенджикот и Алисанна вместе с остальными неспешно поскакали в сторону рощи. Кони, на которых они ехали, были проданы лордом Мандерли и никогда не предназначались для участия в рыцарских турнирах, зато они были очень хороши для долгих и трудных переходов в суровых зимних условиях и могли питаться практически всем, что можно было найти в разрушенных амбарах. Как только отряд разведчиков показался в поле зрения, они сразу поняли, кого именно те поймали. Серый плащ, подбитый мехом, скрывал щуплое тело уже немолодого мужчины, с шеи которого свисала длинная цепь из больших звеньев. И в двадцати футах от него стояла охраняемая воинами Блэквудов телега, на которой были поставлены клетки с воронами. Либо этот человек был мейстером Бракенфорта… Либо это был какой-то талантливо изображавший мейстера самозванец. — Сколько воронов он успел отправить? — первым делом спросил лорд Бенджикот капитана разведчиков. — Семь или восемь, милорд, пятерых мы успели сбить… Плохо дело. Никто не знал, в какие два или три замка он отправил свои письма, и откуда к ним могло подойти подкрепление. Именно в этот момент человек в сером плаще решился вмешаться в разговор: — Я сказал, что мои птицы не несут призывов о помощи… Несколько воинов недоверчиво фыркнули или усмехнулись. А один из них протянул слегка испачканный кровью свиток, снятый с трупа одного из воронов. — «Бракенфорт осажден огромными силами Черных, срочно нужна помощь…», — прочитала она вслух. — Н-да. Лорд Гаррольд, оказывается, не только клятвопреступник, но еще и лжец, каких мало. А ты… — повернулась она к мейстеру. — Ты имеешь наглость вот так врать мне прямо в лицо? — Интересно, как положено поступать с вероломными мейстерами? — задумчиво спросил Бен, не вылезая из седла. — Ты сам-то чего выбрал бы? Веревку или топор? — Вы… вы не можете! — этот крысеныш из Цитадели, кажется, искренне удивился тому, что его сейчас убьют. — Мейстеры не участвуют в войнах между лордами… Каждый из них служит своему… Я дал присягу… Я не мог не подчиниться… Его бегающие глаза пытались поймать взгляд кого-то из разведчиков и стрелков Блэквудов, надеясь найти хоть какое-то подобие сострадания. Все было тщетно. — Ты подчинился лорду, который нарушил условия договора и убил невинных людей. И даже после этого ты, посылая воронов, готов был начать новую войну, в которой неминуемо погибли бы еще тысячи человек… — на лице Алисанны появилась хищная ухмылка. — Но вам в Староместе ведь все равно, правда? И ты, делая выбор между угождением союзникам Хайтауэров и обетами Цитадели, особо не раздумывая, выбрал первое, как и многие твои собратья… И именно это разрушило Семь Королевств. — Это неправда! Она даже не стала тратить время на придумывание ответа. Вместо этого она повернулась к племяннику. — Так что? Веревка или топор? Прежде чем ответить, Бен спешился. — Я бы не хотел пачкать хорошую сталь кровью жалкого лжеца… А деревьев здесь предостаточно. Лорд Вранодрева с силой ударил мейстера в живот, когда тот попытался проскользнуть мимо отвернувшегося разведчика. И тот с глухим стоном повалился обратно на снег. — Воронов мы заберем. Заберите вообще все, что здесь осталось. Ему это больше не понадобится… *** Королева Бейла Таргариен Рейна была великолепна. Длинное красное платье было сшито лучшими мирийскими портными и стоило баснословных денег. Но оно того стоило. Оно облегало фигуру ее сестры просто идеально. Плащ с гербом Таргариенов добавлял ей царственности, а колье с тремя крупными рубинами намекало на то, что дракон столь же красив, сколь и смертоносен. — Тебе стоит надеть больше красных и черных цветов, — Бейла внимательно оглядела сестру со всех сторон, не упуская многочисленных колец на пальцах, многие из которых они достали из сундуков их матерей — родной и приемной. Сегодняшняя церемония была лишь первым событием, в котором они собирались предстать в таком роскошном виде. Аметисты прекрасно сочетались с их лиловыми глазами, ониксы — с драконьей чешуей, рубины — с огнем, одним из символов их дома, белые бриллианты — это просто так, для красоты. — Это кто у нас сегодня королева? Вот ты и одевайся… Бейла, не удержавшись, состроила смешную рожицу, и Рейна рассмеялась. Да, старшая сестра любила черно-красные цвета… хотя после коронации носила их все реже. Политическая целесообразность имела свои требования, и для того, чтобы договориться о важных вещах, например, с лордами Долины, ей приходилось облачаться в сине-голубые наряды. Это было все же легче, чем объяснять сотням человек, что корабли с продовольствием задерживаются из-за того, что она не смогла разрешить один пустяковый вопрос. Но сегодня центром всеобщего внимания была не она. А значит, можно было одеться так, как душе угодно. — Да, Рея, сегодня отдуваться придется тебе, — покровительственным тоном заявила она своей младшей сестре. Конечно, разница между ними измерялась всего лишь несколькими ударами сердца, но так получилось, что первой во взрослую жизнь вступить довелось именно Рейне. А еще, по старой, неписанной и всеми соблюдаемой традиции, никто из гостей на свадьбе не мог затмить своим видом жениха и невесту — даже если среди них были королевские особы. Разумеется, все для такого случая надевали свои лучшие одежды и драгоценности, но существовала некая тонкая грань, которую нельзя было переступать. Именно поэтому Бейла ограничилась пусть и дорогим, но не слишком ярким платьем бледно-красного цвета и скромной диадемой с одним-единственным рубином по центру. Да и драгоценностей на ней было раза в два меньше, чем на ее сестре. — Если хочешь, завтра я отдам его тебе, — без малейшего сожаления улыбнулась Рейна. И это ни капельки ее не удивило — сестра предпочитала желтый цвет красному и пурпурный черному. Но, увы, как бы такое платье ни смотрелось с цветом ее глаз, пурпурная краска, вся торговля которой была в руках Тироша, стоила просто нереально дорого. И половина всех имеющихся в Вестеросе платьев такого цвета, должно быть, принадлежала именно Рейне. Хотя у них и была возможность купить еще — Тирош, как и Мир, пока еще торговал с ее королевством, в отличие от Браавоса и Лисса. — Пора, сестренка, — вздохнула Рейна, прежде чем служанки помогли нанести ей последние штрихи, а королева сама не открыла перед ней дверь. Они спускались по лестнице медленно и величественно… Во всяком случае, им хотелось так выглядеть. И чтобы их длинные и очень дорогие платья по пути ни только не испачкались, но и не помялись. — Ходят слухи, что ты даже «Дракарис» не кричала во время того боя… — Бейла прекрасно знала, что все эти слухи идут из одного источника. И с полного ее согласия. — О, я не собиралась развлекать Зеленых… Тем более, что они все равно никому бы не рассказали о том, что видели и слышали. Действительность была намного более прозаичной. Несмотря на то, что незримая связь между ней и Лунной Плясуньей позволяла драконице понимать свою хозяйку почти без слов, ее все равно пришлось приучать к некоторым командам. И Бейла решила сделать эти команды особенными — а то мало ли, что может произойти. Если вдруг сотня человек под ней крикнет «Дракарис», решив так поприветствовать ее, Лунная Плясунья запросто могла бы послушаться — и дыхнуть огнем прямо на них. Если честно, она не сама до этого додумалась. Об этом рассказал ей отец, когда ей было восемь. Бейла хорошо запомнила этот урок. И когда Лунная Плясунья достаточно подросла для того, чтобы научиться понимать человеческие команды, она приучила ее к нескольким условно-валирийским словам, которым подчинялась только ее драконица. Да и Рейна, насколько она знала, уже начала учить Утро по той же программе. Хотя, с другой стороны, само слово «Дракарис» за сотню с лишним лет стало вызывать у вестеросцев и чужеземцев благоговейный трепет… И удивляться этому не стоило. Но такая предсказуемость привела к тому, что дом Таргариенов оказался разорван на части вместе с их королевством — и они это видели. И не стоило им об этом напоминать. — Готова? — спросила она, услышав шум гостей в Большом зале, до которого оставалось еще несколько десятков шагов. — Готова, моя королева, — улыбнулась Рейна одним уголком рта. И они вошли в самый многолюдный из залов Стоунхеджа, глядя на то, как сотни стражников, слуг и рыцарей приветственно кланяются им. Как только они вошли в огромную двустворчатую дверь, глашатай тут же начал перечислять титулы Рейны — впервые в жизни ее представляли раньше сестры. В какой-то момент Бейла задумалась о том, что бы изменилось, родись она позже своей близняшки… Но потом выкинула подобные мысли из головы. Что сделано, то сделано — и никто не в силах изменить то, что уже случилось. Зал, в который они вошли, изменился до неузнаваемости. Пол между входом и алтарем, за которым их ждали семь септонов, покрывал длинный красный ковер. Великолепнейшие гобелены, привезенные из закромов Долины, были обновлены, почищены и развешаны по стенам в честь великого события. Множество свечей и факелов заставляли золотые и серебряные украшения сверкать подобно тысяче солнц. Каждый из тех, кто присутствовал сегодня здесь, надел свой лучший наряд — разумеется, приняв во внимание то, что за окном стояла зима. — Да здравствуют Таргариены! — Да здравствует королева! — Да здравствует принцесса! — Дракон и лютоволк — вместе и навсегда! Голоса гостей быстро утонули в песнопениях септонов, септ и юных хористов. Бейла призналась самой себе, что не имеет ни малейшего понятия о том, что они вообще поют — она не тратила время на изучение «Семиконечной Звезды» — однако звучало все захватывающе и величественно. А между строфами звучали трубы. Это продолжалось, пока сестры не поднялись на самый верх, откуда они могли возвышаться над всеми собравшимися. Вчера здесь стоял обеденный стол, за которым сидела сама Бейла и члены Малого совета. Сейчас на его месте был мраморный алтарь, украшенный сотнями зимних цветов и еще много чем. Снова заиграли трубы, и с другой стороны к алтарю двинулась делегация северян, которых возглавлял сам лорд Криган Старк и его сын Рикон. Специально для такого великого события Старки и их знаменосцы сняли свои мрачные меховые плащи, в которых были больше похожи на медведей, чем на людей, и облачились в простые, но достаточно удобные светло-серые накидки. А еще подстригли волосы и бороды, так что теперь выглядели даже более цивилизованно, чем их собратья из Речных земель или Долины. Радостные голоса и музыка приветствовали гостей с Севера — даже громче, чем ее сестру. Лорд Криган двигался, как всегда — словно лютоволк, преследующий добычу по зимнему лесу, или как сходящая с горы лавина. Его сын смотрелся намного моложе и неопытнее, но его грудь была не по возрасту крепкой и мускулистой, а руки были раза в два толще, чем у Бейлы. Перед свадьбой сын лорда Винтерфелла гладко побрился, и теперь его темные старковские волосы и глубокие серые глаза привлекали множество женских взглядов. На его сером плаще был изображен воющий на луну огромный волк. Все гости зааплодировали и закричали от радости, когда он, поравнявшись с Рейной, поцеловал ей руку. — Дети мои… — улыбка септона Робара просто лучилась искренностью, и Бейла еще раз похвалила себя за то, что выбрала именно этого человека в качестве первосвященника Стоунхеджа. Известный своей терпимостью и оптимизмом, этот седовласый старик мог расположить к себе кого угодно — особенно после того, как организовал раздачу зерна и мяса голодающим прихожанам из личных септонских запасов. — Сегодня мы собрались здесь перед взором Старых и Новых Богов для того, чтобы стать свидетелями святого и счастливого союза двух благородных душ. Да будет ваш союз благословлен Богами, и да позволит он разделить и приумножить силу ваших Великих домов, дабы вы вместе могли противостоять всем невзгодам рука об руку… Мы никогда не должны забывать о том, что именно союз Отца и Матери есть источник благополучия самого мироздания и процветания семи небес… Он еще поговорил немного о разных хороших вещах, после чего обратился к Рейне: — Принцесса Рейна Таргариен, согласна ли ты взять лорда Рикона Старка в свои законные мужья, жить с ним в любви и радости, и оставаться рядом с ним, пока смерть не разлучит вас? — Да. *** Король Дейрон Таргариен Назначая некоторых лордов на новые титулы, Дейрон понимал, что не все они оправдают его доверия. Или, возможно, кто-то из них банально ему не нравился — и он сам старался выискивать в них недостатки. Однако он вынужден был продолжать эту Игру Престолов, которая уже поставила Семь Королевств на грань полного уничтожения… И он ничего не мог с этим поделать. Он мог лишь стиснуть зубы и идти дальше. Однако, как оказалось, он не преувеличивал недостатки некоторых из этих назначенцев. Он приуменьшал их. И одна из его ошибок оказалась фатальной. Гаррольд Бракен не понравился молодому королю сразу, как только они впервые встретились. Но он надеялся на то, что нелюбовь к Черным не заставит этого человека потерять голову — и у него хватит самообладания на то, чтобы закрепиться на новом месте, восстановить силы, ослабить бдительность врага, и потом, когда растает снег и дороги станут пригодными для движения… Более того, на случай, если кто-то не дойдет до этой мысли сам, он лично отдал приказы всем благородным домам, живущим вдоль новой границы: не воевать зимой ни в коем случае. Никаких набегов. Никаких провокаций. Делать все, чтобы наладить в своих владениях нормальную жизнь и восстановить численность населения до уровня 125 года от З.Э. Может, не все получили его послания… А, может, лорд Гаррольд просто выкинул его в огонь и поступил по-своему. И, как бы сильно Дейрон ни хотел верить в первый вариант, пока что все склонялось ко второму. Новый лорд Бракенфорта слишком сильно жаждал отомстить. Любой ценой. Даже ценой новой войны, которую не могли себе позволить ни они, ни Черные. Он рискнул — и проиграл. Самый глупый и неумелый из воров Блошиного Конца не полез бы в такое заведомо проигрышное дело, зная о том, что у той стороны есть дракон, а у тебя его нет. И сейчас он думал лишь о том, ограничится ли его кузина тем, что сожжет заживо всех нарушителей границы — или отправит в пекло еще и Бракенфорт вместе со всеми, кто в нем находится. — Лорд Гаррольд Бракен, да вознесет Отец Всевышний над ним правосудие свое, изменил клятве, какую он дал дому Таргариенов! — объявил он толпе, собравшейся в тронном зале. Несмотря на то, что он велел убрать отсюда драконьи черепа и мрачные гобелены, выражения лиц его подданных оставались такими же подавленными — и причина тому была предельно ясна. — Да будет вам известно, что поступок лорда Гаррольда нарушил данное слово и письменные договоры, что заключил Железный Трон. За подлые убийства, совершенные им лично и по его приказу, корона лишает Гаррольда Бракена всех титулов, почестей, привелегий и наследства, которыми он обладал по нашим законам. Дейрону очень хотелось бы лично обезглавить этого недоумка, но, увы, судя по докладам всех шпионов мастера над шептунами, он уже сгинул в драконьем огне. И даже его обгорелую голову на пике выставить было нельзя. Тем не менее, все так или иначе причастные к этому делу — советники, наемники, торговцы оружием — которые из-за жадности или злобы окунули руки в эту реку крови, но не разделили судьбу лорда Бракена, встретили королевское правосудие. — Сир Харис, — единственный выживший представитель бывшего великого дома Речных Земель встал с колена и шагнул к трону. Его Дейрон убивать не хотел, но с радостью изгнал бы на другой берег Узкого моря или на Стену. И все же… Политика, чтоб ее. Да и рыцарь этот, если верить отчетам лорда Лариса, с самого начала пытался отговорить своего полоумного кузена, а потом, когда ему это не удалось, честно старался предупредить короля об опасности. Ему это не удалось — во всяком случае, вовремя — но он попытался, в отличие от других лордов. — Мы ценим вашу верность короне — и готовы сделать вас новым лордом Бракенфорта и прилегающих земель. «Кроме трех хуторов и одной мельницы», — мысленно договорил он. Но вслух сообщать это не стал. — Вы… вы очень великодушны, Ваша милость. Уверяю вас, дом Бракенов никогда больше не заставит вас усомниться… — Рад это слышать, — ответил Дейрон, и новоиспеченный лорд Бракен сразу услышал подтекст этих слов: второго шанса тебе не дадут. Этот конфликт и так уже обошелся Железному Трону слишком дорого. Многие гавани под контролем Черных внезапно увеличили пошлины, и несколько торговых судов «придержали» без предупреждения на неделю-другую или даже больше. И он, вдобавок, был вынужден усилить ряд гарнизонов на северной границе, несмотря на то, что многим солдатам-новобранцам было впору овец пасти, а не оружие в руках держать… — Итак, поскольку эту печальную историю можно считать исчерпанной, перейдем к другим вопросам. Прежде всего я хочу поговорить о проблемах, преследующих Старомест…