Танец продолжается

Лорд-командующий Рамси Болтон Дела в последнее время шли действительно хорошо. Даже слишком. Но об этом Лорд-командующий Ночного Дозора не любил говорить вслух. Честно сказать, Рамси даже задумываться об этом не слишком любил. Но факт оставался фактом — дела налаживались. Зима отступала, снег таял, а жуткие каждодневные бураны перестали беспокоить его людей. На Стену пришла новая весна и люди, выбравшись из теплых укрытий, вновь приступили к ремонту замков и вырубке опушек Зачарованного леса на северной стороне. Чтобы перед творением Брандона Строителя врагу негде было укрыться или скрыться. Работа, конечно, была тяжелой и долгой, требовалось много, очень много весенних и летних лун, прежде чем он смог бы сказать о том, что все, хватит, достаточно. И все же дело медленно, но верно продвигалось, лес переставал расти там, где не должен был, а у черных братьев было более чем достаточно дров холодными ночами. Ночной Дозор проснулся после зимней спячки и потихоньку собирался с силами. Которых в последние годы становилось не меньше, а больше. Черная королева не обманула их ожиданий — каждый год они получали девятьсот мечей и копий от великих домов Северного королевства, а вместе с ними — сотню воинов под знаменем Таргариенов. Да, орден Черных Мечей действительно был создан и в нем уже служила тысяча опытных и храбрых воинов. У самого Рамси в строю было две тысячи семьсот человек, плюс еще несколько сотен воинов северных кланов и наемников, которые охотно присоединялись к патрулям по обе стороны Стены за звонкие монеты из казны Ночного Дозора, которые потом тратили на эль и девок. Итого Стену защищало минимум четыре тысячи мечей. И восемь замков, каждый из которых был оснащен клетью, поднимающей припасы и людей наверх. Кони были, в лучшем случае, у половины из них, хотя дредфортец предпочитал исходить из худших вариантов, чтобы любое удивление было приятным. Так или иначе, ему было чем защищаться. А защищаться приходилось. С наступлением весны вместе с теплом вернулись и одичалые с их набегами. А Стена, как и во все прошлые тысячелетия, простиралась на сотню лиг. Проще говоря, у него было по сорок человек на лигу. И это в раннюю весну, когда светало все еще поздно, темнело рано и видимость с вершины Стены была ох какой неважной. Все было бы не так печально, если бы в этом сезоне не нашлось врага, достаточно глупого, чтобы напасть на Стену. Увы, но у Рамси крепли подозрения, что такой враг все-таки есть. — Итак, четыре племени, — повторил Лорд-командующий, выслушав доклад капитана Эддарда Касселя из Черных Мечей. — Плохо. Очень плохо. Причин, по которым целые племена застенщиков начинали мигрировать ближе к Стене, было немало. И среди них не было ни одной хорошей. — Они и не пытаются скрываться, если верить разведчикам, — ответил бородатый северянин. — Наши каждую ночь без труда определяли, кто куда перемещается — и в каком количестве. Они разводят костры, не прячаясь, и галдят так, что не захочешь, а все равно заметишь. Этому Рамси был вполне готов поверить. Одичалые всегда были шумными и несдержанными. — Со слов моих людей, они видели племена Расписных Черепов, Медвежьих Клыков, Кошачьих Шкур и Снежных Охотников, — после недолгой паузы добавил Лорд-командующий черных братьев. — На четыре племени… должно быть примерно пять-семь тысяч воинов. — Для того, чтобы угрожать Стене, этого явно недостаточно, — тут же прокомментировал капитан из Винтерфелла. — Смотря сколько кланов еще за ними увяжется, — мрачно отрезал Рамси. — Если вообще никто не пойдет… Значит, у них есть шансы проскользнуть мимо наших разведчиков и замков и проникнуть на Север. — Раньше… Да, раньше такое часто случалось, — уже не так решительно ответил Кассель. — Но если так много племен объединяется и идет на Юг… Значит, у них появился очередной Король-за-Стеной. Но я не могу понять, откуда он мог взяться после такой суровой зимы, когда они годами из своих нор носа высунуть не могли? — Не знаю… Я правда не знаю, — признался брат лорда Робарда Болтона. — Последний Король-за-Стеной погиб незадолго до того, как Эйгон Завоеватель пришел к нашим берегам, и с тех пор мы не получали ни одного сигнала от племен между Стеной и Суровым Домом о том, что у них что-то начинается… И кто-то собирает новую армию одичалых. Поскольку в последние годы в Черном замке стало больше людей, разведчики смогли обходить гораздо большую территорию, чем при короле Визерисе — и все меньшее их число терялось или дезертировало к одичалым в Зачарованном лесу. И они тоже не видели никаких признаков надвигающейся на Юг орды. — Может, предупредим этих… Квинскраунов? И остальных тоже? — Придется, — ответил Лорд-командующий. — Было бы у нас тысяч десять человек на Стене, как когда-то… Тогда ни один налетчик-застенщик не смог бы перелезть через нее. Но теперь у нас и половины этого числа не наберется. Ладно, пойду подготовлю несколько вороньих посланий. — Кому? На Север или на Юг тоже? — Всем, — ответил Рамси и мысленно улыбнулся тому, как вытянулось лицо Черного Меча. — Да, да, я все понимаю. И помню, что Зеленые с каждым годом присылают нам все меньше помощи, что половина кораблей, которые они, якобы, отправили в Восточный Дозор-у-Моря, так и не прибыли, а из пополнения идут одни отбросы, контрабандисты, насильники и разбойники… Но я все равно отправлю им письмо. Потому что мы Ночной Дозор. Мы не принимаем ничьей стороны… Увы — или «семижды увы», как сказали бы септоны из Белой Гавани — этот нейтралитет не был взаимным. Черное королевство продолжало снабжать их деньгами, припасами, оружием и подкреплением. Не задаром, конечно — он согласился «отдать» королеве Новый Дар, которым Ночной Дозор, при всем своем желании, все равно не мог воспользоваться. А теперь туда возвращались люди, в растущую буквально на глазах Корону Королевы поехали торговцы — и все видели, что с каждым годом риск того, что тебе там перережут или перегрызут горло посреди ночи, становился все меньше. А Зеленое королевство тем временем делало… Да ничего оно не делало. Они еще присылали время от времени людей — но среди этого «пополнения», откровенно говоря, не было ни одного, кого Рамси Болтон хотел бы назвать своим братом. Естественно, Лорд-командующий никогда не сказал бы этого вслух, но он видел, как Ночной Дозор с каждым годом все больше попадал под власть Северного королевства, включавшего в себя, собственно, Север, Речные земли и Долину. Оно не бросило их в трудную минуту. Оно никогда не забывало их. «А как ты хотел? Думаешь, набеги одичалых волнуют кого-нибудь на южном берегу Мандера? Думаешь, это заставит их прислать Ночному Дозору припасы и людей?» *** Магнар Ульф Ульф не любил поклонщиков. Раз уж Боги, населявшие Землю и Лес, создали настоящих людей с двумя ногами, неужто они хотели бы, чтобы они ползали вместо того, чтобы стоять и бегать? Нет. Они сделали людям ноги, чтобы они бегали и стояли. Бегали за добычей и врагами. И никто не мог им этого запретить. Еще Ульф не любил море. Если бы Боги, населявшие Реки, Ручьи и Озера, хотели, чтобы люди плавали по буйным и холодным волнам, они позаботились бы об этом, подарив Вольному Народу чешую, хвосты, плавники и жабры. Но ни у воина, ни у охотницы, ни у шамана, ни у знахарки такого не было и нет. Зачем, спрашивается, в таком случае лезть в это проклятое серое и скучное море? Куда они могут по нему уйти? И зачем? Их земля была здесь. Их лес, их реки, их охотничьи угодья. Поклонщики любили называть их «одичалыми». Да что они вообще понимали? Они не ведали, что такое свобода. А он, Ульф, всегда был свободен. С того момента, как сделал первый в своей жизни вдох. Если ему нужно было поохотиться, чтобы добыть мясо и шкуры, он брал своих людей и шел на охоту. Когда другой клан хотел забрать себе его добычу, он разрубал головы их главарям и хорошенько колотил остальных — чтобы знали. Он был магнаром не потому, что им был его отец. Его сделали магнаром славная добыча и славное сердце, острый глаз и острый топор, крепкий кулак и крепкое слово. А теперь он вынужден был стоять и ждать, пока поклонщик не спустится на берег со своей большой лодки. Поклонщик. Пришедший с моря. Все то, что Ульф так «любил». Ему очень хотелось взять незваного гостя за макушку — и хорошенько впечатать головой в ближайшее дерево. Чтобы знал. Очень хотелось. Но… приходилось сдерживаться. Этого убивать пока не стоило. Потому что принесенные им дары были очень нужны. Ульфу не нужны были бесполезные блестяшки, которые он принес с собой. Ульфу нужно было железное оружие — как у ворон. Но… Будь оно все проклято, каким же медленным был этот треклятый поклонщик! Когда Ульф встретил его впервые, он не поверил, что такие вообще бывают. Чужак был моложе него и, вроде как, был мужчиной, но почему-то обладал напевным, почти женским голосом, тощими руками и ногами, и на его лице и теле не было шрамов. Даже борода… Жидкие волосики на щеках и подбородке выдавали в нем мужчину, но назвать это бородой было просто издевательством. Даже женщины, родившиеся на Настоящем Севере, были сильнее него. И уж точно красивее. Такие, как этот, не протянули бы на Настоящем Севере и половины луны. Настоящий Север порождал сильных мужей и таких же сильных жен. Слабым здесь не было места. Но у слабых было хорошее оружие. Поэтому Ульф и не стал их убивать. Пока не стал. — Приветствую тебя, благородный магнар, от имени Его милости короля Дейрона из дома Таргариенов, именуемого… С каждым словом Ульфу становилось все труднее бороться с желанием выбить из этого слащавого рта один или два зуба. Он уже убедился в том, что многие люди начинают говорить правильные вещи, когда у них становится меньше зубов. — Да, да, — проворчал Ульф, когда окончательно убедился в том, что чужак сам собой все равно не замолчит. Он знал, кто такие короли, у Ульфа тоже был свой король, но он не придумывал о себе столько бессмысленных слов! И не заставлял повторять их все каждый раз! — Я принес с собой камни, какие вам нужны, и янтарь. У тебя есть хорошая сталь для меня? — Есть. Лучшие творения лучших мастеров Королевских земель, Штормовых земель и Простора, которыми ты, я уверен, убьешь много вероломных изменников, служащих королеве-узурпаторше… Дальше Ульф даже не пытался вслушиваться в скучные слова чужака. Потому что чужак лгал ему в лицо. И магнар был в этом уверен. Ящики, в которых поклонщики привезли оружие, были старыми и растрескавшимися. Как и рукояти самого оружия. А вот у самого говорливого недомужчины с Юга на штанах болтался богато украшенный легкий меч из хорошей стали и прочие красивые штуковины. То, что он привез для них, определенно не было «лучшими творениями». Ульф не удивлялся этому. Он прекрасно знал: как только ты встаешь на колени, ты уже не мужчина. Как только ты встаешь на колени, ты отдаешь в чужие руки свою свободу и твой язык становится лживым. Дальше ты только и можешь, что ползать на коленях, заискивать и лгать. — …И мы надеемся, что вы покроете себя славой с этим оружием, когда армии великого Короля-за-Стеной пойдут войной на Стену… Ульф не отвечал ему — просто улыбался и кивал. Король не говорил ни о чем подобном, но… чего, спрашивается, они ожидали от тех, кого сами называли «одичалыми»? Король сказал, чтобы он принял оружие, поблагодарил поклонщиков и заверил их, что скоро все охотники племени пойдут на ворон. — …Судьба женщины — оставаться подле мужа и хранить домашний очаг! Деймоново отродье попрало сами основы и должно быть наказано, а все ее притязания — искоренены без следа… Половины изрыгаемых недомужчиной слов Ульф не понимал вообще. Но вторая половина… она очень ему не нравилась. Он вообще понимает, что без женщин детей не бывает, нет? Воин и охотник, плохо обращающийся с женщиной, никогда не сможет спать спокойно. Сыны Настоящего Севера знали, как надо вести себя с женщиной. Те, кто этого не знал… Те очень скоро жалели о своем незнании. Может, именно поэтому у них и появилась «королева-узурпаторша»? Может, король слабаков обидел своих женщин, и тогда женщины взяли копья и ушли от них? И теперь он хочет их наказать чужими руками? — Не бойся, чужак, мы с твоей королевой поступим точно так же, как с диким сумеречным котом, на которых охотимся в наших лесах… «То есть — пойдем на нее с большой осторожностью и поддержкой оборотней», — этого он не сказал. Поэтому и не соврал — и заодно дал чужаку услышать то, чего тот желал. Копьеносицы всегда больно кусались и царапались, когда были злы. А на что, интересно, способна королева копьеносиц? *** Леди Жасмин Тирелл Девица, которую раньше звали Жасмин Крейн, никогда не подумала бы воспользоваться камином в своих покоях для того, чтобы жечь в нем письма, присланные ее друзьями и торговцами, которых она нанимала. Но эта девица жила в благословенные времена короля Визериса Бестолкового. А сейчас она ушла — и ее место заняла леди Жасмин Тирелл, вдова лорда Люсьена Тирелла, мать лорда Лионеля Тирелла, который пока не достиг возраста зрелости, поэтому она взяла бразды правления в свои руки и стала регентом Простора. И эта женщина была намного мудрее и подозрительнее к окружающему миру. Поэтому старалась, чтобы знания, попавшие ей в голову, не попадали ни в чью больше. Вот поэтому в огне и горели пергаменты, адресованные ей. И слуги могли войти в ее покои лишь тогда, когда она давала на это дозволение. То, что ей приходилось самой зажигать свечи и приносить чернильницы, было не такой высокой ценой за спокойствие. Десятки человек из ее ближнего круга уверяли леди Жасмин, что она дует на воду. Жасмин была с ними категорически не согласна. Когда-то она и в самом деле доверяла людям — пока одно из ее личных писем не угодило загадочным образом в руки этой суке Алисенте Хайтауэр. После этого она поклялась себе никогда больше не полагаться ни на друзей, ни на слуг, какими бы верными они ей ни казались. Верить можно только себе самой. Так безопаснее. И если ей придется тратить на прочтение писем в несколько раз больше времени, чтобы все расшифровать — так тому и быть. Если уж она сама тратит столько усилий на перевод придуманных ей самой шифров, можно только представить, как ломает над ним голову Ларис Стронг долгими бессонными ночами. Если так пойдет и дальше, глядишь, его тщедушное тело когда-нибудь надорвется и… Многие люди верили, что главным виновником Танца Драконов был не кто иной как Порочный принц Деймон, который на протяжении многих лет строил дорогу к величайшей войне, устилая ее сотнями тел. Жасмин была одной из тех, кто считал иначе. Потому что знала этого человека слишком хорошо. Хозяин Темной Сестры был беспринципным убийцей и развратником, но он всегда шел в бой открыто, и если желал кого-то убить, то делал это обычно сам. Этот человек открыто плевал на все законы и ничуть этого не стыдился… Но чего Деймон уж точно не умел, так это врать. Это факт. А от многих приписываемых ему убийств слишком уж сильно пахло уловками, свойственными таким людям, как Алисента Хайтауэр или Ларис Стронг. Взять хотя бы пресловутый пожар в Харренхолле… Кто бы мог его устроить, убив между делом всех мужчин дома Стронгов? Деймон, решивший таким образом отомстить любовнику своей будущей жены и якобы отцу ее старших сыновей? Или тихий неприметный калека, младший сын, не имеющий шансов стать наследником… И внезапно ставший лордом Харренхолла? Как бы то ни было, Зеленые и Черные бежали навстречу друг другу по дороге войны одинаково быстро, и когда столкнулись, то окунули свои руки в кровь так глубоко, что они покраснели насквозь, и сейчас никто не мог различить их изначальных цветов. По справедливости, дракон на знаменах обеих королевств должен был быть красным — на красном же фоне. Жасмин подумала о том, что им очень повезло, что самые ярые сторонники возобновления кровопролития теперь оказались очень далеко от новой границы… Или погибли. Чего они все в полной мере заслужили. Однако хватит о Черных. Сейчас все внимание Жасмин занимали Зеленые — и, в первую очередь, Простор. И, словно вторя ее мыслям, перед ней возник сир Эндрю, едва она вышла из комнаты и заперла за собой дверь. — Леди-регент… То дело… в Золотой Роще… обстановка весьма напряженная. Мать лорда Лионеля позволила себе улыбнуться. Сир Эндрю Тирелл, младший сын одного из многочисленных представителей какой-то побочной ветви правящего дома, никогда не отличался умом и хитростью, хотя всеми силами старался убедить окружающих в обратном, принимая «умные», как ему казалось, выражения лица и говоря такие же «умные» слова. Проще говоря, для Игры Престолов этот человек вполне подходил… в качестве фигуры. Его можно было поставить на нужную клетку и быть уверенной в том, что он не убежит куда-то по своей воле. Кроме того, он неплохо сражался и был до смерти верен их дому. А еще отлично командовал своими рыцарями, с которыми регулярно вылавливал разбойников и дезертиров. Чем и был ценен. Поэтому Жасмин и держала его рядом с собой. Если он что-то узнавал, то ни в коем случае не стал бы скрывать это от нее, надеясь воспользоваться знанием в своих интересах — что в Хайгардене, да и вообще в Просторе было крайне редким качеством. — Да, — ответила она. — Смерть лорда Таддеуса и в самом деле наступила крайне не вовремя. Не вовремя — но никто бы не сказал, что внезапно и неожиданно. Еще до начала Танца Драконов Таддеус Рован был очень стар и многие, включая саму Жасмин, были уверены в том, что долгую зиму старик не переживет. Но он пережил — и тихо скончался в своей постели теплой и мирной весенней ночью. Воистину, правы те, кто говорит, что Семеро любят посмеяться над людьми. Женщина в сопровождении трех фрейлин спускалась по лестнице, пока не остановилась напротив украшенного цветочными корзинами балкона. Вид отсюда, как всегда, был великолепен, как и аромат. Под теплым солнцем, чередующимся с такими же теплыми дождями — такой погодой они наслаждались последнюю половину луны — цветы сияли подобно драгоценным камням, а поля и сады Хайгардена казались вырезанными из огромного куска изумруда, по которому были разбросаны разноцветные искры: синие, красные, белые и золотые цветы радовали своим великолепием всех, у кого были глаза. — Скажу тебе прямо, Эндрю, я надеялась, что старик проживет еще лет пять-шесть… — сказала Жасмин, когда служанки были отосланы, а фрейлины неподалеку разливали по чашкам горячий напиток из сушеных фруктов и ароматных трав. Это была чистая правда — пусть Таддеус Рован и был сторонником Черных сердцем и душой, но в противостоянии между Староместом и Хайгарденом старый развратник беспрекословно поддерживал последнюю сторону. В отличие от многих других знаменосцев. — …Но жизнь диктует нам свою историю, и Отец Всевышний решил, что настало время призвать Таддеуса к себе. Мы можем лишь принять Его силу и милость, и молиться, чтобы душа усопшего нашла достойное место на семи небесах… пока мы продолжаем жить на грешной земле. — Думаю, он его получит… Я хочу сказать… место, — пробормотал в ответ Эндрю после того, как сделал хороший глоток травяного чая, а затем, слегка скривившись, поставил чашку на стол. Должно быть, напиток был слишком горяч даже для этого нетерпеливого упрямца. — Чего нельзя сказать о его сыновьях. Особенно меня беспокоит старший, Роберт. Он… Честно скажу, рыцари так себя не ведут. Она и сама удивилась тому, насколько обтекаемо и дипломатично выразился обычно прямолинейный Эндрю. Сама Жасмин высказалась бы по поводу будущего лорда Золотой Рощи — если король одобрит его возвышение — пожалуй, даже более резко. Или даже не о нем самом, а о его, скажем так, предпочтениях. То, что Роберт Рован в свои годы еще не был женат, уже породило немало пикантных слухов. Но правда, известная леди Жасмин, была хуже всех этих слухов. С одной стороны, в свою постель сир Роберт предпочитал брать все-таки лиц противоположного пола, что бы там ни говорили некоторые сплетники. С другой… Он обычно выбирал кого-нибудь помоложе. Сильно помоложе. Настолько сильно, что едва расцветшие девочки, как правило, казались ему уже слишком старыми. Она не знала, как много бывших «возлюбленных» младшего Рована его свита заставила навечно закрыть рот, но один из купцов, работавших на нее, сумел вытащить одну девочку — и узнал от нее много интересного. Знал ли Таддеус о пристрастиях своего старшего сына? Не поэтому ли он не старался найти ему подходящую пару, пока он не перебесится? Может, и да. Хотя теперь это уже неважно. С того света он все равно ничего не расскажет. — Я не могу судить о его верности рыцарским обетам… — «Тут уж пусть Семеро его судят… И определяют ему наказание, соразмерное его проступкам, когда придет время Божьего суда», — …Однако его вассальные клятвы — это уже касается меня и моего дома. Мне известно, что он регулярно встречается с очень подозрительными личностями… «…Многие из которых открыто работают на Алисенту или Лариса», — этого она договаривать не стала. Не в присутствии Эндрю, который никогда не умел держать язык за зубами. — Так почему же вы его просто не арестуете? — задал рыцарь очевидный вопрос. — А на каком основании? И кто его сменит? — Жасмин картинно развела руками. В этом она почти не покривила душой. С одной стороны, мастер над шептунами, который на протяжении многих лет старался вернуть дому Хайтауэров прежнее влияние, был намного ближе к уху короля, чем она. С другой, Хамфри и Аладор Рованы, младшие братья Роберта, были ничем не лучше него. Кроме, разве что, того, что они предпочитали более зрелых девушек. И еще того, что они не были на содержании у Хайтауэров. Золото в их кошели текло из закромов Утеса Кастерли. — Я еще не решила, что буду делать с его братьями… — а вот тут она солгала. Она давно уже все решила, спланировала и надеялась, что хайтауэровские выродки удавятся, когда узнают о том, что произошло. — …Но я хочу, чтобы ты взял три сотни верных людей и отправился в Северные марки через три или четыре дня. Я слышала, что после Железной лихорадки там развелось очень много разбойников и мародеров. Давно пора с ними покончить. Разберись с этим — я знаю, ты это умеешь. Она знала, что ее власть не вечна. Пройдет еще года четыре, не больше — и она перестанет быть регентом и передаст Лионелю всю полноту власти. Но к тому времени, когда это произойдет, Хайгарден будет править Простором единолично и безраздельно. Именно Хайгарден, а не Старомест. Алисента Хайтауэр влезла в Большую Игру — и проиграла. И за все зло, что она причинила Семи Королевствам… Жасмин думала, что если у этой высокомерной твари есть хоть немного достоинства, она должна была найти в себе силы доковылять до вершины одной из башен Красного замка, встать в оконный проем и шагнуть вперед. Сделает она так или нет — это уже ничего не меняло. Дом Тиреллов с каждым днем становился сильнее, а Хайтауэры слабели. И Жасмин намеревалась использовать каждый день, что она оставалась у власти, для того, чтобы это не прекращалось. *** Лорд Роберт Рован Сегодня был лучший день всей его жизни. Он, Роберт Рован, все-таки стал лордом Золотой Рощи. А то он уже думал, что этого никогда не случится. Его отец задержался в этом мире так долго, что последние лет десять Роберт всерьез опасался того, что сам умрет раньше, чем дождется титула, который полагался ему по закону и праву первородства. Но Неведомый все-таки забрал Старика, как Роберт за глаза называл своего лорда-отца, раньше, чем его. Потом был гонец из столицы, доставивший грамоту с печатями, поставленными самим королем и членами Малого совета — грамоту, в которой он признавался новым лордом Золотой Рощи. В тот день он устроил пир для семидесяти семи своих ближайших вассалов и друзей, на котором было подано семь разных блюд. Если что и могло сделать его настроение еще лучше, так это женитьба на принцессе Джейхейре — но об этом в королевской грамоте не было ни слова. Очень жаль. Он слышал, что дочери дома Таргариенов в постели по-настоящему горячи, ненасытны и очень крикливы. Жаль, что он не получил себе такую… Ну и ладно. Дочь дома Хайтауэров была бы неплохой заменой. — Все ли готово, Бафорд? — спросил новоиспеченный лорд Роберт старшего егеря, забираясь в седло своего любимого скакуна. — Да, милорд, — он никогда не сомневался в том, что этот человек знает свое дело, но вот внешность… лорд Золотой Рощи не мог отделаться от мыслей о том, что лицо Бафорда напоминает старого израненного кролика без шерсти. — Мои люди заметили вепря… Я сам дал указания лучникам. Думаю, вы останетесь довольны. — Надеюсь на это, — с многозначительной ухмылкой бросил он егерю. Тот уже обещал ему такое дважды только в этом году. И дважды в идеально, казалось бы, спланированный ход событий вмешивались какие-то совершенно дурацкие случайности. Там кто-то подвернул лодыжку и не успел вовремя добраться до места засады. Тут отряд стрелков банально заблудился в чаще… Единственным, что его обнадеживало, было то, что жертвы так и не догадались, чего они в последний момент избежали. Если бы Хамфри, Аладор и остальные хотя бы заподозрили… Ну ничего, на третий раз все должно было получиться. Сегодня он наконец-то избавится от своих братьев. Если, конечно, они вообще его братья. Сколько Роберт ни вглядывался, он не видел между ними ничего общего. А Старик… Он до глубокой старости тащил к себе в постель девиц самого разного происхождения, предпочитая юных крестьянок, не заботясь о последствиях. Эту ошибку Роберт не собирался повторять. И каждый раз, развлекаясь с очередной пастушкой или прачкой, он следил, чтобы она влила в себя побольше лунного чая, сколько бы лет ей ни было. Или… или просто перестала попадаться ему на глаза. И кому-либо еще тоже. Когда его «братья» отказались от заманчивого предложения отправиться в Марки за славой, богатствами и землями, Роберт был искренне этому рад. Так он избавился от необходимости покупать дорогие доспехи, мечи и прочее военное снаряжение, которое все равно не пригодилось бы. Потому что еще до отъезда их ждал несчастный случай на охоте, которые случаются чаще, чем хотелось бы, и порой выглядят очень подозрительно… Но все равно ничего не доказывают. Да и кто станет задавать ему неудобные вопросы? Он лорд Золотой Рощи, он хозяин этих земель, он владеет здесь всем, он вершит здесь правосудие… Если, конечно, король не вмешается. Но Колченогий заверил, что этого точно не случится. Собак спустили с привязи — и отряд знатных всадников и слуг направился на север, в сторону диких холмов, испокон веков служивших Рованам охотничьими угодьями. Сегодня они двигались так медленно, что Роберту постоянно приходилось напоминать себе: «Так надо». Многие из его друзей уже изрядно напились, и если бы кто-нибудь приказал ускорить шаг, это неминуемо привело бы к тому, что кто-то свалился бы с коня прямо под копыта… А он не хотел, чтобы на этой охоте произошли какие-то лишние несчастные случаи. — Вепрь в окрестностях бухты Желтой Руки, милорд, — сказал Роберту молодой ловчий. Светловолосому парнишке на вид было именин шестнадцать, не больше, а его подбородок, похоже, еще не знавал бритвы. Лорд Золотой Рощи сильно сомневался в том, что ему доводилось охотиться на кого-то крупнее лисы или барсука. — С вашего позволения, милорд… — начал Джон, один из его ближайших друзей. — Может, прибавим шаг? А то собаки сделают всю работу раньше, чем мы увидим добычу! Прежде чем Роберт успел ответить, за его спиной раздался вскрик. Он резко обернулся и успел увидеть, как Хамфри падает с коня со стрелой в спине. «Седьмое пекло, это еще что такое? Мы так не договаривались! Почему они начали так рано?» А дальше его собственную грудь пронзила резкая боль. И стало нечем дышать. Новый лорд Золотой Рощи еще успел опустить взгляд и увидеть торчащее из его груди черное оперение. Последним, о чем он подумал, падая вниз, в бесконечную черную бездну, было: «Этот день должен был стать лучшим в моей жизни…». *** Король Дейрон Таргариен Обычно Дейрон не жаловался самому себе на собственных советников. Ну, в большинстве случаев. Потому что советники для того и существуют, чтобы советовать, сообщать и исполнять — в том числе и те вещи, которые могут показаться очень неприятными. Если они будут говорить только о приятных вещах… Зеленый король давно уже дал себе слово, что каждый, кто станет скрывать от него плохие новости и вешать ему на уши славословия и ничего не значащие глупости, будет немедленно вышвырнут со двора. И, слава Семерым, что у него осталось более чем достаточно людей, не боящихся говорить своему королю в лицо горькую правду. Даже несмотря на то, что половина страны теперь ему не принадлежала, а оставшуюся половину покосила жуткая Железная лихорадка. Тех, кто готов был занять место в Малом совете, все равно хватало. Малым советом Дейрон был доволен. И не думал, что в ближайший год кого-то из советников придется заменить. Потом — может быть, придется. Просто в силу возраста и состояния здоровья. Раньше единственным, кто, по мнению короля, нуждался в преемнике, был лорд Ройс Карон — потому что его земли в Марках требовали повышенного внимания и ему было трудно разрываться между ними и службой в Малом совете. Нет, пусть лучше отдаст все свои силы охране Дорнийских марок, где рыцари и стражники Каронов до сих пор вылавливали дорнийских недобитков и дезертиров из обеих армий. Однако теперь… Все-таки нашелся тот, кто с каждым днем нравился королю все меньше и меньше. И не только потому, что внезапный удар, очень долгое лечение и очень плохое состояние после того лечения вынудили его искать нового мастера над шептунами. Проблем с этим человеком, на самом деле, было намного больше. И ему, как и остальным советникам, следовало проявлять большую осторожность. Особенно сейчас, когда у них была новая граница от холмов Пендрика до Черноводного залива. Даже всезнающие колдуны времен Фригольда вряд ли смогли бы держать под контролем все эти земли, следя, чтобы мышь не проскочила без их ведома. А что мог сделать больной Ларис Стронг, не обладающий способностями к магии? Ещё совсем недавно он мог принять такое оправдание. Но после недавних событий… Это был удар не по Рованам и не по Простору. Это был удар по нему лично, по власти и влиянию Железного Трона. Слишком много крайне ценных яиц разбилось в этой корзине. И последствия обещали быть долгими и очень тяжелыми. — Лорд Ларис Стронг, потрудитесь объяснить, почему я сегодня получил полдюжины сообщений о том, что лорд Золотой Рощи, два его брата и еще двадцать два человека стали жертвой «несчастных случаев» на охоте в один день? Дейрон не был святым — и не стал сдерживать своего гнева в этих словах. Мастеру над шептунами, впрочем, хватило ума изобразить на лице раскаяние и низко поклониться. — Ваша милость, это… Это должно было стать ловушкой для шпионов Черных, которых покойный лорд Таддеус в изобилии скрывал в Золотой Роще… — Он скрывал их на протяжении многих лет! — тут же отрезал Дейрон. И это было правдой. Сторонники Рейниры Таргариен начали собираться вокруг дома Рованов еще даже до того, как король Визерис впервые оказался при смерти и при дворе всерьез заговорили о том, кто должен его сменить. А все потому, что Рованы всегда считались главными противниками Хайтауэров. — И они сидели бы там безвылазно еще столько же! Ларис тяжело сглотнул. — Да, они не собирались бежать, пока Золотой Рощей правил лорд Таддеус, который их защищал, Ваша милость… — неуверенно пытался защищаться последний из Стронгов. — Зато Роберт Рован дал понять, что предан нашему делу… И я решил, что вот он, удобный случай… наконец-то искоренить сторонников Черных в Северных марках, вырвав их из цепких рук леди Фрей… — Нашли для этого время… — процедил Дейрон, на лице которого не было ни малейшего намека на понимание. — Вы хоть понимаете, что сейчас происходит на севере Простора после Железной лихорадки? Вы понимаете, что мне нужна стабильность и спокойствие во всех — повторяю, всех — землях моего королевства, чтобы восстановить силы после чумы и войны! А вы в это время… Тут он, возможно, перегнул — если верить свидетельствам купцов и путешественников, его королевство росло и оживало куда быстрее, чем Черное. Хотя бы потому, что с окончанием войны освободилось много рабочих рук, которые сразу взялись за дело. Да и лето опять же помогло. — Я хочу знать, что в Золотой Роще пошло не так. И то, как долго лорд Стронг медлил перед тем, как начать отвечать, лучше всяких слов сказало королю, что ответ ему очень не понравится. — По ряду причин, к которым я в силу обстоятельств не был готов… Кое-кто из моих доверенных людей решил присоединиться к планам лорда Роберта, намеревавшегося убрать из очереди наследования своих младших братьев. Они… будем откровенны, не очень друг друга любили. — Братоубийство, значит? Вот как? Мастер над шептунами медленно кивнул, сохраняя настороженное выражение лица. — Хамфри, второй брат, в детстве служил пажом леди Ланнистер. Младший, Аладор… Я склоняюсь к тому, что он дружил с лордом Тарли, но у меня нет точных тому подтверждений. Но нам известно, что старший брат не был женат и детей, во всяком случае, законных, не имел. Что делало их обоих потенциальными наследниками — на время, пока лорд Роберт не обзаведется потомством. Вот они и решили не ждать… — Храни нас, Старица, от грехов наших… — выдохнул хозяин Железного Трона. В этот раз молитва почему-то не помогла ему утешиться. — Аладора, насколько мне известно, чем-то подпоили, а потом его задрал вепрь, — Ларис смутился еще больше — такая смерть казалась ему абсолютно нелепой. — Хамфри и лорда Роберта нашли «случайные» стрелы. Многие его друзья и их спутники упали с коней, налетели на копья… — А хорошие новости сегодня будут? — не скрывая своего сарказма, спросил брат Эйгона, Хелейны и Эймонда. — Черные шпионы… они тоже умерли. Хотя мои тоже… Я потерял половину своих людей в окружении Рованов в этой, простите, «охотничьей партии». Дейрон молчал долго, взвешивая все, что он сегодня услышал, и пытаясь придумать, как выбраться из этой ямы. Выходило, что никак. — Кто несет ответственность за… то, что произошло? — как бы он ни хотел прямо обвинить Роберта и его братьев в предумышленном убийстве друг друга — тем более, что они действительно собирались это сделать — мало кто принял бы историю о том, что все три плана братоубийства успешно осуществились. — У меня нет четких доказательств, Ваша милость, — уклончиво начал Ларис. — Но я склоняюсь к тому, что это дело рук леди Жасмин из дома Тиреллов, матери лорда Лионеля и регента Хайгардена. Король недобро прищурился. — И с чего бы одной из самых влиятельных леди моего королевства истреблять почти под корень один из великих домов, вассального ей самой? — Вы не хуже меня знаете о ее мнительности и подозрительности, Ваша милость, — спокойно продолжал Ларис. — И ей известно, что лорд Роберт был лоялен в первую очередь вам, и только во вторую — ей и Хайгардену. А рядом с ней полно доверчивых и обожающих ее фрейлин из дома Рованов, которые так и просятся на место леди Золотой Рощи… Много раз Дейрон слушал этого человека, обдумывал его слова — и признавал их правоту. Много раз мастер над шептунами находил верные ответы, каких не видел больше никто. Но не сегодня. Сегодня Ларис Стронг лгал ему в лицо. Мастер над шептунами открыто вел свою игру, которая шла вразрез с его собственными планами. И не собирался раскрывать королю свои планы. Даже без свидетелей. Всадник Тессарион и раньше знал, что ему нужен новый хозяин шпионской сети. И что он должен найти его сам, поскольку выбор Стронга, мягко говоря, не устраивал его. И сделать это нужно было намного скорее, чем он думал раньше. — Выведите ваших людей из земель Рованов. Я отправлю туда своих гонцов и рыцарей… Чтобы они расследовали обстоятельства… несчастного случая. А когда Колченогий вышел за дверь, он тут же приказал своему гвардейцу: — Вызовите ко мне лорда Мерривезера. Скажите, что мне… очень нужно его умение разгребать непредвиденные трудности. *** Королева Бейла Таргариен Порой Бейла, когда у нее было очень плохое настроение, всерьез задумывалась о том, так ли плоха была бы новая война с Зелеными. В конце концов, когда сторонники узурпаторов получат те почести и земли, которые заслужили — шесть футов в длину, четыре в ширину и пять в глубину — в Семи Королевствах наконец-то настанет мир и единение. Потом она вспоминала поля битв Танца, включая Драконий Камень и Босвортский мост, где она сражалась лично… И к ней возвращалась решимость избегать войны любой ценой — если только Зеленые не начнут ее сами. Второй Танец будет таким же свирепым и кровопролитным, как и первый, несмотря на то, что количество драконов с тех времен сильно уменьшилось. Вот уже несколько лет одно королевство было разделено на два. Она не знала, как сейчас живут города и замки Зеленых, но видела, как меняются Черные. Сильно меняются. Очень. И уже подрастало поколение, которое не помнило Семи Королевств как единой страны, для которых Север и Юг были разделены если не всегда, то уж точно навсегда. Было ли то же самое по ту сторону границы? Бейла не поставила бы десять золотых драконов на то, что нет. — Жаль, что Колченогий не умер… Если бы Неведомый забрал его к себе, всем было бы лучше. И нам… и им. — Мы не можем быть уверены в том, что за этой историей стоит мастер над шептунами Зеленых… — вежливо напомнил ей Криган Старк. — Я не могу не признать, что это… несколько не в его характере… Если сравнить с тем, как он действовал раньше, — улыбнулась Бейла. — Зимой он плел свою паутину и пил кровь из тех, кто в нее попадался. А тут — куча трупов. И все же она не могла не понимать, что события в Золотой Роще были лишь малой частью большого числа вопросов, на которые она не могла не дать ответы. — Так или иначе, кто бы за этим ни стоял… Мы не можем отрицать того, что Зеленые начали открытые действия против нас, — заявила королева. — За последние три луны мы потеряли свыше тридцати наших людей на Юге, которые были найдены с ножом в спине, со стрелой в горле или лишенными жизни каким-то еще способом. Одна из наших каракк, следующая между Сигардом, Вестмарком и Солтхарвестом, была разграблена и сожжена прямо в гавани неизвестными корсарами. Потом эта история в Золотой Роще. И, вдобавок, мы обнаружили несколько кораблей, принадлежащих лордам Штормовых земель, которые причаливали к землям за Стеной и продавали оружие одичалым! Любая из этих вещей сама по себе была провокацией, пусть и слабой. Но вместе взятые они вызывали серьезное беспокойство. И никто, ни ее десница, ни остальные члены Малого совета не попытались возразить и привести какой-то аргумент в пользу того, что она неправильно все поняла. — Я не знаю, что у них происходит. Возможно, Колченогий сорвался с цепи. Возможно, мой дорогой кузен сам стоит за всем этим, поднимая напряженность, чтобы подданные сильнее сплотились вокруг его трона против страшного врага на севере. Может, в игру вступил еще кто-то. Ясно лишь то, что приказ отдал некто, находящийся на самом верху и способный влиять на королевские решения. Я хочу, чтобы это прекратилось. Я лечу в Винтерфелл. Я все равно туда собиралась, но… Придется сделать это раньше. А Овцекрад перелетит в Речные земли и будет строить здесь дороги вместо моей Лунной Плясуньи. Также я хочу, чтобы Сигард подготовил новые военные галеры и перевел их на острова, чтобы наши новые поселения было кому защитить с моря. И еще. Любой, кто будет пойман на передаче информации Зеленым… Я хочу, чтобы он умер. Как умерли те, кто работал на нас на той стороне. — С последней частью я готов согласиться полностью и безоговорочно, — тут же заявил мастер над монетой. — Но Винтерфелл… Он находится слишком далеко от Стены, чтобы появление дракона удержало одичалых от набегов на наши побережья или… упасите Семеро, от полноценного нападения на замки Ночного Дозора. — Если одичалые поведут на Стену настоящую армию, я сама выйду им навстречу, — пообещала Бейла. — Убедим застенщиков в том, что от дракона никакое железо не спасет.