Прорываясь сквозь полигоны

      Кто бы знал какими качелями стала для меня прошедшая ночь.       Сначала прибытие Трисс – и вроде бы это неплохо, да? Умница, красавица, почти комсомолка, отличное получится подкрепление. Затем – необходимость спасать её от мертвецов. Болото, ночь, дождь и толпы покойников вокруг; это было что-то из зомби-хоррора... а точнее «Ужасного ливня», если кто-нибудь ещё помнит эту компанию из старого шутера на четверых игроков.       После совместного забега по заливаемому дождём лесу, а потом и его продолжения совмещённого с попытками в одиночку завести утопленников в овраг, последовало ничуть не менее лёгкое знакомство. Трисс Меригольд хоть и вела себя как образцовая гостья, благодарно стреляя глазками, но выдержки не теряла. Уж не знаю, это я такой проницательный, или госпожа чародейка привыкла держаться вот так, да только ни на секунду общения меня не оставляло чувство, будто стоит только оговориться или не по делу соврать, как в лицо мне прилетит комок сжиженной магии в несколько сотен градусов Цельсия.       Может зря я себя накручивал, да только решил лишний раз не лгать, ограничившись минимально необходимыми увёртками. Так оно легче не запутаться в собственных словах, да и не стоит забывать, что гостья моя последние несколько месяцев участвовала в самой настоящей охоте на ведьм и отнюдь не в роли охотника. Она прошла через травлю, где проблемой были не только загонщики и фанатичные дознаватели, но и просто не в меру болтливые крестьяне, не способные удержать языка за зубами.       Если бы это было настоящее попадание, а не ситуация с потенциальным экзистенциальным распадом ИИ, я бы ей вовсе лгать не решился.       Но, несмотря на все опасения, мы с Меригольд поладили и даже предварительно сформировали союз. К сожалению, на этом хорошие новости заканчивались. Если меня уберегла удача и/или игровые условности, то вот Трисс сперва начала чихать, затем зашмыгала носом, ну а ближе к рассвету так и вовсе раскисла, обзаведясь температурой и головной болью. Пришлось импровизировать с крафтом, ибо в таком состоянии ей было попросту опасно забираться в гамак.       — Вот как-то так, — сказал волшебнице я, собирая в кучу материалы. Секунда концентрации и перед нами материализуется [Грубая лежанка], сколоченная из дубовых брусьев и обрезков жердей. Поверх неё было расстелено сплетённое из травы покрывало, второе такое выступало в роли одеяла, ну а третье, скатанное в рулон, заменяло собой подушку.       — Так ты, выходит, всё-таки чародей? — спросила меня совсем «не чародейка» Трисс, провожая взглядом исчезающие в воздухе искры. За всё время, прошедшее с нашей встречи, она ни словом не обмолвилась про собственные таланты.       — Не совсем, — качаю в ответ головой, решая немного приоткрыть карты. — Точнее, совсем нет. Я ведь уже говорил, что до переноса я в магию вовсе не верил. Это же, — кивком указываю на синтезированную из подручного хлама лежанку, — стало возможным уже здесь. Да и думаю я, не магия вовсе... по крайней мере, не моя собственная.       — Почему ты так решил? — в голосе её отчётливо звенело любопытство, смазываемое всё более заметной хрипотцой. — Если ты раньше магии не встречал, откуда тогда знать?       — Потому что это больше похоже на... заряженный арбалет? — вынужденно делаю паузу, пытаясь развернуть аналогию. — Он существует и находится у меня в руках; я знаю, что если надавлю вот сюда, то в итоге получу вот это. Но что, почему и как? Одни догадки. К тому же, сколько бы я не пользовался этим «даром», — на последнем слове я явственно обозначил скепсис, — я не чувствую от него никакой отдачи. Никакого оттока сил или обратной реакции. Словно тыкаю пальцем в сложный механизм, а дальше он сам работает.       — И на что же способен этот механизм? — Трисс покачала в руке чашу с отваром и задумчиво посмотрела в сторону заколоченного окна. Сквозь неплотно подогнанные доски всё сильнее пробивались утренние лучи, высвечивая танцующие в воздухе пылинки. — Иногда по отдельным функциям можно узнать назначение всей системы.       — Это сложно объяснить, — коротко провожаю глазами направление её взгляда, после чего будто бы неуверенно продолжаю. — У меня перед глазами словно мерцают буквы... изображения... целые слова. Не всегда, только когда сосредоточусь, — вновь прерываю рассказ, чтобы налить Трисс очередную порцию согревающего отвара. Не помогло – волшебница оглушительно чихнула, чуть не выплеснув всё на себя. — Будь здорова. В общем, иногда удаётся что-нибудь с ними сделать. «Созидание» ты уже видела, — киваю на неказистую мебель. — С ним я могу переработать исходные материалы в нечто новое, более полное, но только на шаг или два сложнее. Вторая функция называется «Инвентарь» – она позволяет складывать вещи в этакое невидимое хранилище, отрезанное от мира. И с третьей способностью – «Статистикой» – я пока не до конца разобрался, — смущенно чешу затылок. — Она вроде как отслеживает показатели моего тела? Здоровье, усталость, голод?       Несколько секунд рыжеволосая сидела перед очагом, изредка шмыгая носам. В конце концов она озвучила, что именно смущало её в данный момент:       — И всё-таки я думаю, что ты чародей. Может быть необученный, «придавленный», не осознающий своих собственных умений. Но стоило тебе оказаться здесь, в полноводной – по сравнению с твоим прошлым миром – реке, как скрытый потенциал реализовал себя наиболее удобным для выживания способом. Я уже слышала о таком – когда попавшие в беду волшебники инстинктивно прибегали к доселе не проявлявшему себя дару.       В ответ я лишь тихо засмеялся. Согласен, звучало довольно правдоподобно. Что ж, если госпожа чародейка нашла для себя такое удобное объяснение, то кто я такой, чтобы спорить с ним? Однако просто сдаться было бы подозрительно и неспортивно.       — Я никогда не верил в магию. Возможно, фантазировал о ней, но никогда не воспринимал всерьёз. Это просто слишком нелепо для такого человека науки... — щёлкаю пальцами, пытаясь подобрать аналогию. — У вас ведь были чародеи, создающие себе искусственных слуг, големов? Из дерева, камня, стали? — дождавшись подтверждающего кивка, продолжаю. — Вот и у нас что-то подобное придумали, только безо всякого колдовства. Чистая наука – пружины, поршни, ремни, шестерёнки. Однако, чтобы такой болванчик что-нибудь сделал, его прежде нужно этому научить...       — И ты, стало быть, учил? — подхватила Трисс.       — Почти, — на лицо моё выползла смущённая улыбка. — Я учился учить. Ещё не закончил образование и проходил практику в одной из частных лабораторий. Тогда-то всё и произошло. Понятие не имею что именно, но очнулся я уже в этом лесу.       — Думаешь, ошибка в эксперименте? Или чей-то расчёт?       — Боже упаси, чей? Я всего лишь студент, да и не умеют у нас открывать порталы. Случайность отбрасывать не стану, но вряд ли, это же не магия какая. В комплексе просто не изучали ничего такого, что могло бы переместить меня. Да и тебя сюда тоже затянуло силой, так что какова бы ни была причина, она точно где-то на этой стороне, — я повёл рукой в воздухе, словно охватывая окружающий мир.       Около минуты мы согласно молчали.       — А ведь ты тоже не так проста, — хитро усмехнулся я. — Обычная крестьянка слова «потенциал», «инстинктивно», «эксперимент» и выговорить бы не смогла, — затем снова посмотрел на пробивающиеся сквозь щели солнечные лучи и убрал в сторону опустевшую чашу. — Впрочем ладно, подождут все эти секреты. Сейчас пока лучше поспи.       Не став спорить с моими словами, Трисс допила ягодный отвар. Она молча опустилась на лежанку, укрывшись жёстким травяным одеялом, после чего принялась раздеваться прямо под ним, ни капли не смущаясь моего присутствия. Наткнувшись на мой ошарашенный взгляд, она лишь хитро улыбнулась и пару минут спустя сунула мне в руки стопку сырой одежды.       — Не мог бы ты всё высушить? Пожалуйста? — и сделала такое умильное просительное лицо, что мне осталось лишь кивнуть и невозмутимо ответить:       — Конечно. Отдыхай.       Рецепт [Травяной верёвки] был мне уже знаком, так что организовать возле очага нечто вроде сушилки не составило никакого труда. Вот только пока руки сами собой вкапывали в пол деревянные стойки и натягивали бельевые верёвки, в голове моей стучала лишь одна назойливая мысль: не будь жутким, не будь жутким, не будь жутким... Помни, идиот, что промокшее насквозь нижнее бельё, это не признак сексуального возбуждения, а возможная причина пневмонии или любой другого сопутствующего недуга. Поэтому будь добр, позаботься о доверившейся тебе женщине, а все пошлые мысли оставь на другой раз.       Ладно, может быть, я перегибаю немного палку и излишне утрирую, но выбросить из головы порочные мысли оказалось неожиданно тяжело. Я отнюдь не переживающий пубертат подросток и уже успел научиться самоконтролю, однако и так присутствие чародейки испытывало мою волю на прочность.       Трисс Меригольд была, не побоюсь этого слова, великолепна. В меру нахальна, очень умна, за словом в карман не лезет. Рыжая и живая как пламя, а уж какие у неё глаза... Совершенно потрясающая женщина, подобных которой в жизни я ещё не встречал.       Вот чего я не совсем ожидал, так это насколько явственно сексуальной она окажется, даже несмотря на все увиденные скриншоты и видео. Волей-неволей возникало ощущение, будто на оригинальное тело, хотя всё ещё выдающееся, но несколько более сдержанное в пропорциях, накатили сверху парочку пользовательских модификаций. Впрочем, зная её «создателя» я бы не был этому удивлён. Да и конечный результат хоть и притягивал взгляд, был по-своему сногсшибателен, так что жаловаться мне было грех.       Однако это поднимало другой вопрос: какие ещё изменения в модель внёс беспокойный программист? На каких ещё минах я танцую?       Отвлекаясь на характер и внешность дружелюбной, молодой женщины, легко забыть, что Трисс Меригольд далеко за шестьдесят, что она некогда участвовала в войне и как минимум дважды использовала магию массового поражения на живых, разумных целях. Это я к тому веду, что у неё нет никаких проблем с тем, чтобы пустить в расход или на шашлык неприятеля.       Я не хочу превращаться в шашлык. Вот совсем-совсем не хочу. Поэтому слова и действия следует выбирать тщательно.       Тем не менее внутренние переживания и попытки удержать лицо не помешали изучить одежду волшебницы. Это был вполне каноничный наряд, состоящий из тёмно-серых облегающих брюк, жёлтого кожаного жакета, зелёной безрукавки с крепящимися к ней нарукавниками и наброшенного сверху короткого бурого плаща. Разумеется, никакой историчностью там и не пахло – начиная с имеющихся в брюках карманов, которых в те времена ещё попросту не изобрели, и заканчивая довольно-таки глубоким декольте, находящимся далеко за гранью приличия. Ну и да, штаны... хм, как бы объяснить? Для средневековой женщины появиться на людях в брюках, это как сейчас мужику напялить юбку и пойти гулять где-нибудь в Чертаново. Существует совсем неиллюзорный шанс быть забитым камнями, просто потому что так «не делается» и народ «не поймёт», вот.       Ладно, сделаем скидку на сеттинг. У нас тут в конце-то концов не историческая реконструкция.       Пока я развешивал одежду на верёвках, усталость и нервы гостьи взяли своё. Трисс больше не сверкала внимательными глазами, но сонно сопела на лежаке, до подбородка натянув покрывало. Я лишь покачал головой, подкинул в очаг побольше дров, да тихо вышел на улицу, твердо намереваясь если не исправить, то хотя бы улучшить сложившуюся ситуацию.       Или я не мужик, что ли?

──────── • ✤ • ────────

      Дождавшись, пока мужчина выйдет на улицу, Трисс обессилено обмякла, придавленная грузом болезненных ощущений, позволяя проступить внешним признакам слабости.       Ложе оказалось неудобным и твёрдым; даже сквозь лиственную подкладку неровные жерди врезались в ягодицы и спину женщины. Травяное покрывало было жёстким на ощупь и при каждом движении раздражало и царапало обнажённую кожу. Глаза слезились, суставы ломило, в висках всё сильнее пульсировала тупая, ноющая боль, а тело буквально горело от усилившейся иммунной реакции. Про насморк и першение в горле не стоило и говорить.       Возможно, в таком состоянии не стоит напрягаться без нужды, но по мнению Трисс такая нужда была. Она не прожила достаточно долго, потому что безоговорочно доверяла людям. Пускай Дмитрий спас её, да и в целом произвёл положительное первое впечатление, проверка характера или несколько им обоим не повредит. Многие мужчины не удержали бы при себе руки, оказавшись наедине с «беззащитной» женщиной.       Пальцы чародейки рефлекторно стиснули рукоять костяного стилета, подаренного накануне мужчиной. Пускай магия ей временно недоступна, Трисс отнюдь не потеряла готовности защищать себя. К счастью, её новый знакомый пока оправдывал ожидания, и лишнего себе не позволял, так что женщине в его тело тоже ничего втыкать не пришлось. Остро заточенный шип, вбитый под рёбра или в живот, никому не прибавляет здоровья.       Но и без этого положение её, как ни крути, скверное. Что бы ни свалило волшебницу, это явно не рядовая простуда. Пускай она не ведьмачка и не имеет непробиваемого иммунитета, способного защитить от любой гадости, но в целом на здоровье не жаловалась никогда. Поэтому было странно заболеть после дождя и холодной ночи, когда в последние месяцы их довелось пережить значительно больше одной.       Или в этом и было дело? Редкий отдых, нерегулярное, плохое питание, постоянное напряжение, вызванное прятками от охотников? Возможно ли, что её организм просто подошёл к своему пределу и сказал «хватит», рухнув под неделями накапливающегося стресса? Если так, тогда он сделал это в самый неудобный момент, когда хозяйка оказалась особенно уязвима.       Трисс поерзала, стараясь устроиться поудобнее, но быстро плюнула на это дело. Хотелось пожаловаться на отсутствие у хозяина дома гостеприимства, да только он сам не имел и такой скверной постели. Уже хорошо, что решил за ней присмотреть, а не выставил бесполезный балласт на улицу. Когда в Новиграде запылали костры, рыжеволосая повидала достаточно отбросов, готовых толкнуть под копыта вчерашних друзей ради малейшего шанса на выживание.       Но в сторону все эти мрачные думы, сейчас следует сосредоточиться на выздоровлении. Расслабься и думай о Ковире, милая. Впереди ещё будут возможности и текущие проблемы решить, и поближе познакомиться с новым союзником, а до тех пор лучше бы тебе хорошо отдохнуть, потому как силы в ближайшее время понадобятся.       Убаюканная такими мыслями Четырнадцатая с Холма незаметно для себя заснула.

──────── • ✤ • ────────

      Мои мужицкие дела начались с коренной загвоздки дальнейшего развития – сбора и выплавки медной руды. Не стану в очередной раз повторять, насколько важно получить металлические материалы и инструменты, просто окончательно закреплю тот факт, что без них никакой дальнейший прогресс осуществить попросту невозможно.       Погода с ночи лучше не стала. Пускай на рассвете ливень затих, на смену ему тут же пришёл туман и присущая ему липкая сырость. Густая молочная пелена настолько сократила видимость, что я опасался уходить от мельницы дальше, чем на десяток метров. В такой ситуации казалось разумным держаться поблизости, не выпуская здание из виду.       Поскольку ни шахты, ни рудной жилы я найти так и не смог, а надолго удаляться от дома не позволяла погода и беззащитная женщина, пришлось пойти по проторенному пути. Под это дело я даже немного облагородил берег – вырубил лопатой спуск к реке и у самой воды соорудил что-то вроде сиденья из крепкой доски, горизонтально вкопанной в землю. Справа от неё я организовал деревянный короб для хранения ещё непромытой породы. Слева – небольшой ящик под выбранную из неё руду. Такая организация рабочего места экономила силы и время, позволяя заниматься делом в несколько более комфортных условиях.       Как это бывает во многих других вещах, потраченные на подготовку усилия принесли соразмерные плоды. За примерно тоже время, что я провёл у реки вчера, я собрал чуть больше, чем в два раза больше металла. Его мне впритык хватило, дабы заполнить предназначенную для пилы форму, которую я и оставил в яме для обжига.       К обеду заготовка остыла, сформировавшись в нужную форму, позволив мне изготовить [Грубую медную пилу]. Вот уж не знаю точно, какими пилы были в древности, однако предложенной игрой вариант напоминал обычную лучковую пилу, разве что полотно для неё было пошире и с довольно простыми зубьями. Она была неудобной, не очень прочной, да и силы ей едва хватало, чтобы пилить неподатливый дуб. И тем не менее я был рад этому неказистому, скверно собранному инструменту. Почему? Да потому, что даже самая простая пила была тем ключом, что открывал основы деревообработки, позволяя распускать брёвна на рядовые изделия – брусья, доски, шпон. Использование предназначенного для этой цели изделия вместо чёртового топора не только экономило время и материал, позволяя с одного бревна получить почти на четверть больше, но и сохраняло его качество, лишая столь неудобной приставки [Грубый].       Ура товарищи! Больше никаких кривых досок, которые друг к другу без щелей хрен подгонишь! Только ровные полигоны и плоскости! Да, остаётся вопрос шероховатых поверхностей, усеянных так и ждущими своего часа занозами, но и за рубанком дело не станет! Тем более что на лезвие для него я медь уже почти набрал, и оно тоже скоро будет отлито в форме.       А потом пришёл черед как следует поразмыслить над следующим шагом. Размышление, в ходе которого, меня одно за другим посетило сразу два неожиданных откровения.       Оглядываясь назад, первая мысль была очевидной – мне вовсе нет нужды ремонтировать всю мельницу целиком. Для начала хватит и первого этажа. Заменить пол, залатать стены, восстановить перекрытие и можно ночевать. Полностью от непогоды это не защитит, но и так будет на порядок лучше, чем раньше. По крайней мере можно будет спать, не ожидая получить ведро воды на голову.       Вторая же идея касалась непосредственно способа восстановления здания. Мне ведь что от него надо – чтобы стояло, защищало и не текло, желательно с минимальными требованиями к материалам. Так какой же, дорогие сограждане, тип сооружения отвечает всем вышеперечисленным требованиям? Возьмите с полки пирожок, если ваш ответ: деревянный сруб.       Конечно, с ним тоже всё не совсем просто. Возведение сруба, это трудоёмкий процесс с большим количеством тонкостей и скрытых нюансов, большинство из которых искупала даримая игрой простота. Достоинства же значительно перевешивали недостатки, в частности я имею в виду, невероятную по сравнению с аналогами прочность, ибо прогрызть бревно, это совсем не тоже самое, что надкусить деревянную доску. Также свою роль играла минимальная потребность в металлических элементах – если постараться, можно вовсе обойтись без «гвоздей», не считая оконной и дверной фурнитуры.       Поэтому посчитав на пальцах, я взял топор и отправился в лес. Работа предстояла непростая, монотонная и выматывающая. И пока моё выплавленное из меди творение продолжает вышибать щепки из дубовых стволов, прервёмся на минутку занимательной математики.       Ширина и длина мельницы, не считая разрушенной пристройки, составляет примерно шесть на одиннадцать метров. Длина типового бревна – что-то около шести. Складываем, умножаем и узнаём, что с учётом выносов на углах строения на один венец приходится ровно шесть брёвен. Чтобы полностью покрыть трёхметровую высоту первого этажа, мне требуется уложить девять венцов сорок сантиметров толщиной каждый, плюс ещё два-три венца вкопать в землю вместо фундамента, плюс восемь брёвен на балки второго этажа и ещё пятнадцать я распилю на брусья и доски для перекрытия и полов.       Делим, складываем, умножаем. Получаем девяносто два бревна на здание. Я же решил заложить значительный запас, доведя это число до круглых ста двадцати, на случай неожиданных, но необходимых нововведений. Если постараться, то можно найти такие деревья, с которых выйдет собрать не одно, а сразу два бревна. Итого, в самом лучшем случае мне придётся повалить чуть больше шестидесяти дубов, на что уйдёт немалое количество времени.       Ну как немалое? Пять-десять минут, чтобы присмотреть подходящее дерево. Полсотни ударов на ствол – это ещё три-четыре минуты работы. Забить бревнами инвентарь, вернуться к мельнице, смыть, затем повторить. Таким образом мы получаем выхлоп шесть-восемь брёвен в час.       Если постараться, за пару-тройку дней управлюсь.

──────── • ✤ • ────────

      Как это водится в среде дилетантов я несколько переоценил свои силы и недооценил масштабы задачи.       Во-первых, погода к обеду хоть и улучшилась, однако сам туман никуда не делся. Пускай он стал более «жидким» и немного припал к земле, я всё ещё опасался уходить далеко от знакомых мест, тратя лишнее время и силы на разведку и контроль местности. Было бы очень неловко, если бы из-под белого покрова на меня выскочил незамеченный зомби или какое другое чудовище.       Во-вторых, подходящих деревьев в округе росло не так чтобы очень много. Дубы ведь отнюдь не все прямые, что телеграфный столб, а мне именно такие ровные и требовались. Да и по высоте проходили далеко не всегда – если, с некоторых можно было получить одно или полтора бревна, то вот больше – хрен, да маленько.       Ну и в-третьих, я старался не рубить деревья вот уж совсем вплотную друг к другу и к дому. Не знаю, могут ли монстры вычислять игрока по следам бурной деятельности, но лучше перестраховаться и отойти, хотя бы метров на тысячу-полторы. Заодно и местность получше узнаю, благо мне брёвна не на горбу таскать. Выбросив всё лишнее из инвентаря, я мог упаковать туда девять штук сразу, не выпуская из рук топора и копья.       Но дело двигалось и вскоре возле мельницы стали скапливаться материалы. Их я хранил по уму, складывая в штабель на предварительно выровненной площадке, дабы брёвна не раскатились и не переломали ноги Трисс или мне. Рядом в свежевырытой яме методично сжигались листва и ветки, потому как оставалось их огромнейшее количество и мне на компост столько не требовалось. Ах, да, ещё горела кора. Я же уже сказал, что недооценил сложность задачи? В частности, тот факт, что перед строительством брёвна необходимо окорить, то есть очистить от сучьев и коры. Поскольку необходимые инструменты у меня отсутствовали, приходилось «делать» это топором, за что игра нещадно штрафовала по времени.       Ну а дальше начиналось самое интересное. Вы ведь не думали, что сруб укладывается из обыкновенных круглых брёвен? Нет, в зависимости от вида укладки – а их существует куда больше одной – по всей длине бревна требовалось выбрать паз той или иной формы. А то бывает, что и два паза. И чем плотнее ты хочешь уложить ряды, тем глубже вырубаешь пазы, тем больше венцов на одну и туже высоту требуется, а это дополнительные затраты времени.       Под самый конец встал вопрос утепления стен мельницы. Вообще, заморачиваться с этим особого смысла не было – мне в ней не зимовать... пока что – однако хотелось сделать всё по уму, да и сразившая Трисс болезнь заставляла на иной лад мыслить. Слава всем компьютерным богам, здесь ничего сложного не было... только несколько нудных и долгих, но хотя бы не утомительных операций. Собрать в лесу мох, просушить его перед очагом, затем в процессе возведения сруба ровным слоем уложить между венцами. По завершению строительства законопатить в стыки всё то, что повылазило в стороны.       Чтобы не терять времени зря, я чередовал заготовку древесины со сбором лесного мха. Таким образом я равномерно накапливал строительные материалы, попеременно то расходуя, то восполняя силы, заодно не забывая проведать всё также беспробудно спящую Трисс. Возможно, это было не самое рациональное использование времени, однако к вечеру у меня «на руках» оказалось тридцать четыре очищенных бревна и примерно один куб высушенного мха – четверть от целевого количества материалов.       Ну, никто не обещал, что будет легко.

──────── • ✤ • ────────

      Наступление ночи я встречал в уже привычной манере, проверив заколоченные досками окна, а также заперев как следует дверь. Особых неприятностей я не ждал, но слёгшая с болезнью волшебница несколько повышала градус ответственности.       За день Трисс лучше не стало. Наоборот, температура, казалось, только повысилась, а по покрасневшему лицу скатывались крупные капли пота. Пускай сознания волшебница не теряла, вот только она то и дело соскальзывала в забытьё, балансируя между зыбким сном и лихорадочной явью.       И я понятия не имел, чем могу ей помочь. Медицина никогда не была моей сильной стороной, а на обычную простуду всё это походило не шибко сильно. Куда больше неожиданная болезнь напоминала какую-то лихорадку... вот только откуда бы? Тем более у ИИ?       Я честно не мог понять, что привело к такому развитию событий. Если бы речь шла о всамделишном попадании, то случившееся можно было легко списать на акклиматизацию и неготовность организма Трисс к столкновению с местными бактериями. Вот только компьютерный мир не обладал подобной глубиной, так? А если и обладал, то почему я сам не прошёл через подобный отжим?       Импровизированная техподдержка мне тоже не отвечала – с самого утра от дрона не было ни гудка. Попытки воззвать к воздуху/небесам/Аллаху тоже успехом не увенчались, подарив неприятное ощущение, будто меня оставили в дураках. Я понимаю, что сотрудникам лаборатории может быть резко не до моих моральных дилемм, но ведь для экстренной связи они же оставили у монитора Романа?       Так что всё что мне оставалось делать, это ставить волшебнице смоченные в холодной воде компрессы, нарезанные из моей верхней рубахи, да надеяться на лучший исход. Слава богу удалось её покормить оставшимся из-под мяса бульоном.       Чувствую ночка мне предстоит долгая.

──────── • ✤ • ────────

      Ночь и вправду оказалась нелёгкой, но не по тем причинам, по которым я ожидал.       Трисс, чьё состояние неуклонно ухудшалось накануне, неожиданно пошла на поправку. Ну или не совсем. Лихорадка словно бы перестала прогрессировать, замерев на месте, так что теперь её можно было сдерживать относительно небольшими усилиями. Рыжеволосая всё ещё болезненно дремала, периодически ненадолго приходя в себя, однако температура начала постепенно спадать.       У её постели я просидел половину ночи, то меняя компрессы, то хватаясь за оставленное рядом копьё. Утопленники стали как-то неожиданно активны, пару раз пробуя дверь на зуб, хотя на полноценный штурм так и не решились. Не знаю даже с чего это, но уже хорошо то, что отбиваться от них не пришлось. В этот раз у меня бы не получилось отсидеться на перекрытии – точнее, я бы как раз и смог... если б оставил подопечную им на поживу.       Зато было время немного провентилировать вопрос здравоохранения. Местная крафтовая система вполне поддерживала фармацевтику, позволяя из растений и прочих ингредиентов готовить настои, припарки, мази, а с включением более совершенных инструментов и станков так и вовсе превращалась в полноценную алхимию. Беда здесь была всё таже – отсутствие материалов и, самое главное, незнание точной болезни. К сожалению, к списку рецептов медицинского справочника не прилагалось, как и каких-либо рекомендаций по применению тех или иных лекарственных средств.       Пытаться же лечить лихорадку вслепую... я ещё не совсем выжил из ума. Тем более, что у Трисс вроде бы аллергия на медикаменты... или только на зелья?       Так что мои нынешние планы почти полностью повторяли вчерашние. Утром мыть породу, по крупицам собирая руду; после обеда – продолжать заготавливать древесину. И надеяться, всем сердцем надеяться, что Трисс выкарабкается своими силами.       Однако случайность, как водится, всё решила по-своему.

──────── • ✤ • ────────

      Время было уже за полдень. Я как раз примерялся к очередному дереву, намереваясь получить с него минимум два бревна, когда кто-то звонко крикнул мне на ухо:       — Хай! — после чего ловко уклонился от рефлекторного удара топором.       — Ты что творишь, дура!? — гаркнул я, чувствуя, как сердце бьётся в горле. — А если б пришиб?       — Так не пришиб же, — ответил мне звонкий женский голос. — Но это я поспешила, да.       Шумно выдохнув, я внимательно осмотрел незнакомку. И это было то ещё противоречивое зрелище, да. Была она высокой, стройной и молодой – на вид лет шестнадцать-семнадцать, вряд ли больше. Носила довольно странный по средневековым меркам наряд – темные, плотные брюки, зелёную рубаху с укороченным рукавом и кожаные сапоги с высоким голенищем. Но самым ярким пятном были невозможно рыжие волосы, выбивающиеся из-под шапки-ушанки, в беспорядке рассыпающиеся по плечам. Вместе с блестящими от любопытства зелёными глазами они составляя классическую «ведьмовскую пару».       Ещё одна рыжая за два дня. Это у меня карма такая?       «Но в чём же крылось противоречие?» — спросите вы. Отвечу: в здоровенном стальном топоре с этакой ленцой покоящимся на хрупком плече. Незнакомка, казалось бы, совсем не тяготилась им и для его удержания не прилагала усилий.       Да уж, если бы канадские лесорубы были молодыми красивыми девушками как-то так они бы и выглядели.       — Поспешила, — почти прошипел я. — Ты так со всеми незнакомцами здороваешься?       — Не знаю, — пожала плечами она, отчего топор даже слегка подскочил на месте. — Незнакомцы в округе не особо водятся. Тем более в лесу. Тем более у реки.       — А чего так?       — Сожрали всех.       Припомнив забег от изверга и свою первую ночь на мельнице, я мог лишь мрачно кивнуть.       — Я Венди, к слову, – представилась тем временем уже знакомка и протянула приветственно руку. Ответив на рукопожатие, я лишь сдавленно крякнул, когда тонкие пальчики сдавили мою кисть с совершенно не девичьей силой. — Венди Кордрой. Здешний лесоруб. Иногда стою за прилавком.       — У тебя и лавка своя есть? — немного наигранно удивился я. — Неплохо для такой молодой девушки.       — А, нет, это дядьки моего, — отмахнулась она от похвалы, опустив топор на землю. Древко его оказалось настолько длинным, что девушка смогла с комфортом опереться на него подбородком. — Он всякую всячину с округи собирает, да потом продаёт. Это всё хлам большей частью, но иногда встречается и кое-что интересное.       — И откуда такие редкости?       — Так по полям разбросало. В этом лесу, говорят, сто или двести лет назад знатное побоище учинили, да такое, что до сих пор оружие находят и броню. Железо давно поржавело всё, но некоторые вещицы пережили и это.       — Ладно, бизнес в сторону, — улыбаюсь, пытаясь вернуть разговор в русло. — Расскажи про деревню, пожалуйста. Я, как видишь, не местный и попал сюда не совсем по собственному желанию. Если рядом есть кто живой, то очень хочется бы знать.       Венди задумчиво почесала подбородок.       — Люди-то есть, — наконец кивнула она, — это тебе к закату надо, — и легко, словно зонтиком, взмахнула топором, указывая направление строго на запад. — Там и найдешь Вольницы́, где-то в полудне́ пути. С незнакомцами местные не шибко ладят, но прогнать не должны... пока ведешь себя вежливо, разумеется.       — И много народу живёт?       — Так целое селение считай, даже церковь есть и ополчение. Но если ты рассчитываешь там осесть, то можешь забыть об этом. Днём ещё пустят – поторговать там или в трактире горло промочить, но на закате выставят за ворота. Так что лучше поищи другой место.       — Да я уже нашёл, — отбросил в сторону полыхнувшую было надежду. Да, если бы игрок мог отсидеться ночью в защищённом поселении, это бы съело львиную долю интереса... но как же обидно, блин! — В мельнице остановился, это... да ты должно быть знаешь, где.       — Знаю, да, — покивала Венди. — Там раньше мельник жил – вот такенный мужик, хотя и сварливый. Ну а потом с севера подступили болота, вместе с ними приползло всякое мурло... короче, сожрали мельника, — тут она тяжело вздохнула, — вот уже три зимы как.       — И что, не стали нового искать? — спросил я девушку. — Всё-таки жалко мельницу оставлять, такую просто так не построишь       — Может быть и поискали, да вот кого? — ответила мне рыжая. — Правильно – никого. Никому быть съеденным неохота. Это в деревне за стенами можно отсидеться, здесь же только на себя и рассчитывай. А вдруг ночью не утопленники, а кто пострашнее придёт? — тут Венди сделала страшное лицо, после чего усмехнулась. — Из всех только я и рискую в одиночку жить, да травница наша.       На первый взгляд звучало правдоподобно, тем более что за рассказом девушки явно проглядывалась искусственная подоплёка. Некое расширяющееся болото, распространяющее монстров. Находящаяся едва ли не в осаде деревня. Вышедшая из строя мельница, позволяющая как попрактиковаться в строительстве, так и завести знакомство с местным населением. Я не я буду, если это не завязка сюжета для начальной или побочной линии квестов.       — А ты что здесь делаешь? — потеряла тем временем терпение Венди.       — Деревья рублю, — хмуро смотрю на предстоящий фронт работ. — Мельница считай всё равно что на ладан дышит, не ровен час, сама в себя сложится. На ремонт брусья и доски нужны, ну и брёвен значительное количество.       — Решил сруб ставить, — понятливо покивала Венди. — Это ты правильно решил. В здешних лесах лучше хорошего сруба ничего не поможет выжить. Утопленники ещё ничего так, а вот выползет тварь пострашнее, так доски от стены мигом поотрывает. Только под полом не забудь всё тоже брёвнами выложить. Есть тут любители подкопаться...       — Здравая мысль, — хмыкаю я.       — У меня все мысли здравые, — приосанился рыжий лесоруб. — Потому что в здоровом теле – здоровый дух, вот. Ну и раз ты такой вежливый, помогу я тебе. Всё равно вечер свободный.       С этими словами, даже не спрашивая разрешения, девушка присоединилась ко мне, со всем энтузиазмом включившись в процесс.       Знаете, сколько времени мне требовалось, чтобы свалить средних размеров дерево? В зависимости от возраста и толщины где-то шесть-семь десятков ударов, что легко трансформировалось в пять-шесть минут тяжёлого ручного труда. И чем дальше я продолжал, тем сильнее изнашивался топор и тем больше усилий требовалось. Но Венди? Рыжая девчонка в смешной шапке?       Десять секунд.       Десять.       Череда почти неразрывных ударов чтобы вклиниться в неподатливый ствол и её один завершающий чтобы чисто рассечь его.       Своим механическим совершенством она напоминала лесозаготовочный комбайн. Хрясь-хрясь-вжик – и ещё один дуб ложиться на влажную землю. Конечно, были в таком подходе и недостатки, в частности, в отличие от меня, сваленные ею деревья игра не превращала автоматически в брёвна, но и так разница в производительности выходила воистину колоссальная. Поэтому вскоре я плюнул на рубку и принялся чистить поваленные стволы от коры и сучьев, стаскивал их в одно место.       Примерно три часа спустя мы завершили фронт работ, запланированный на два дня. Венди же полностью погрузившись в процесс похоже и вовсе времени не замечала. Признаюсь, был соблазн не останавливать её и позволить нарубить ещё, но эксплуатировать девчонку не позволила совесть, так что, отсчитав нужное количество материала, я скомандовал отбой.       — Уф, хорошо поработали, — Венди облокотилась на топор и утёрла со лба пот. Шапка её уже давно висела на суку ближайшего дуба. — А ведь быстро управились! У меня вечно с окоркой проблема, а ты так ловко всю кору поснимал!       — Да это ничего, — отмахнулся я от незаслуженной похвалы, присаживаясь на успевшее подсохнуть бревно. — Без тебя бы я ещё не один день возился.       — Может и так, — не стала спорить она. — Надо будет ещё поработать вместе. Выручку пополам.       — Выручку?       — Ну так я лесоруб, а не лесник, — пожала Венди плечами. — На эту неделю дрова уже заготовила. Но, говорят, староста мост через реку навести хочет, так что может понадобится помощь. Если мельницу восстановишь – точно наведёт.       — Было бы неплохо, — согласился я, и оно вправду было бы. Мало того, что появится удобная переправа на другой берег, так ещё и подзаработаю, и «мосты» с местными «наведу», ха-ха!       Каламбур полностью преднамеренный, если что.       — К слову, я что спросить хотел, — снова обращаюсь я к рыжему лесорубу. — В Вольницах кузнец свой есть? Может инструменты какие продаёт? Железо?       — Кузнец свой есть, как не быть, — ответила мне девчонка, нахмурившись. — Да только он больше мелочёвку всякую куёт – гвозди, подковы, прочее барахло. Инструменты, если честно, полная дрянь, хотя на безрыбье... ну, сам знаешь. А вот с рудой туго. Как болото подступило – я уже говорила, да? – всякие твари к деревне полезли. Ну и шахту нашу тоже заполонили. Мужики в том году пытались выбить, да только какой там, — Венди снова махнула топором, указывая в северо-западном направлении. — Но, если совсем надо, можешь ещё на краю топи поискать, — острие топора сместилось ещё севернее, ближе к истокам реки, — там железняк болотный встречается, иногда крупными кусками. Измажешься весь по самую маковку, но руда будет, это да.       — Хм, вот как, — хмуро покивал я. — А если продавать, то что?       — Не дерево, вот уж точно, — лихо усмехнулась она. — А так? Руда нужна, шкуры, выделанная кожа, — в этот момент она принялась загибать пальцы. — Ткани тоже пригодились бы, мёд, да даже обычная еда. Твари всем поперёк горла встали, мужикам не дают в поле и лес ходить, так что не хватает многого. Задорого, может быть, и не возьмут, но по хорошей цене желающие найдутся точно.       — Или бартером.       — Или им, да.       Некоторое время я помолчал.       — Ладно, Венди, спасибо тебе, — мою протянутую руку снова сжала до хруста узкая девичья ладонь. — И за рассказ, и за помощь тоже. Было приятно с тобой познакомиться.       — О чём разговор, — в этот момент улыбка рыжего лесоруба стала почти нестерпимо яркой. — Нечасто у нас хорошие люди появляются. Если надумаешь вместе работать, знаешь где искать меня.       — Знаю, — с этими словами моя новая знакомая вновь нахлобучила на себя шапку, закинула на плечо топор и, неторопливо насвистывая, убралась восвояси.       А я остался с горой брёвен, которые ещё предстояло тащить в сторону мельницы.

──────── • ✤ • ────────

      Стоит признать, строительство оказалось крайне удобной в использовании механикой. После довольно утомительного сбора материалов я ожидал сопоставимого по времени мероприятия, однако система неожиданно пошла на уступки. Думаю, так оно и было задумано, чтобы не растягивать чрезмерно игровой процесс, оставляя его интересным и вовлекающим.       Хочешь построить здание? Нет ничего проще! Сначала создай и активируй [Грубый строительный молоток] и полупрозрачным, тускло светящимся контуром наметь в воздухе стены и перекрытия. Вторым шагом добавь к ним сопутствующие элементы: двери и окна, лестницы и колонны. Отрегулируй их форму и толщину, если есть желание и инструменты – добавь декоративные элементы. После чего останется только одно – подтвердить создание сооружения и заполнить его «чертёж» всеми требуемыми материалами.       Также работала и модернизация уже имеющегося строения. Нет никакой необходимости сначала его разбирать, а потом собирать обратно с нуля, достаточно стукнуть строительным молотком по целевому объекту, выбрать в открывшемся меню желаемые изменения, а затем также погрузить в «контур» все запрошенные чертежом материалы. Несколько секунд и одну цветную иллюминацию спустя здание само примет нужный игроку вид.       Если же душа просит более глубокого погружения в процесс, всё тоже самое можно повторить руками, получив бонус к прочности соразмерный проявленному мастерству. Поскольку время для меня было дороже ненужного отыгрыша, я согласился на упрощённую версию.       На новое помещение было приятно смотреть. На смену рассохшимся и изъеденным насекомыми доскам пришли толстые брёвна, очищенные от коры, тщательно подогнанные один к одному, утеплённые высушенным мхом. Вместе со старыми материалами улетучился вездесущий запах гнили и сырости, сменившись приятным ароматом смолы и свежесрубленной древесины. Также из комнаты пропал весь накопившийся за годы заброшенности сор, который я так и не смог вымести наружу.       Помимо косметических изменений в помещение было внесено и несколько конструктивных улучшений. Прежде всего я изменил конфигурацию оконных проёмов, подняв их под потолок, сделав меньше размеров, но увеличив в числе. Теперь даже вскарабкавшись на высоту своего роста, мертвецы не смогли бы через них пролезть. Также, пока не получиться решить вопрос с остеклением и железными петлями, я изготовил для окон съёмные заглушки, дабы обеспечить хорошее освещение днём и должную защиту ночью.       Помня совет Венди, я тщательно выровнял землю, уложив на неё сплошной слой скреплённых между собой брусьев, поверх которых уже и стелил новый пол. Это должно было стать достаточно прочной преградой для любой твари что решит проникнуть в мельницу через подкоп. На данную модификацию ушло дополнительных тридцать два бревна, но я не жалуюсь – оно стоит того. К сожалению, без обработки рубанком поверхность пола всё ещё была шероховата и полна заноз, отчего по ней было невозможно ходить босиком, но с такой жертвой я готов был смириться.       Что касается перекрытия – о нём почти нечего говорить. Отремонтировав его, я не стал восстанавливать ещё и лестницу, решив использовать второй этаж в качестве запасного убежища. Для этого я полностью удалил деревянный остов, заменив его самодельной верёвочной лестницей, какую можно легко поднять наверх. Также я разместил над проёмом тяжёлую крышку, дабы иметь возможность заблокировать за собой проём.       После всех проделанных операций у меня на руках оказалось целая гора разнообразных отходов. Весь металл я выбрал и сложил в одну кучу, более-менее целую древесину – в другую. Ну а весь непригодный к использованию хлам, я без лишних сантиментов сжёг, дабы лишнее место не занимал и не мозолил глаза.       Помимо вышеупомянутого старья, у меня также осталось значительное количество горбыля – отрезанных во время распиловки боковых частей брёвен. Недолго думая, я использовал его для укрепления прохудившейся кровли. Решение вышло грубоватым, значительно уступающим черепичной или даже качественной соломенной крыше, но даже это всяко лучше, чем ничего.       Со временем, по мере накопления материала, я намеревался восстановить пристройку и второй этаж с чердаком. Также у меня были планы обустроить подвал, а также возвести несколько дополнительных строений. Однако в данный момент мне следовало несколько сбавить обороты и сместить акценты на более срочные дела, занимаясь заготовкой древесины в свободное от них время.       Так или иначе, теперь у нас с Трисс было пригодное для проживания помещение, защищённое от монстров и непогоды, больше не продуваемое сквозняком. Это определённо вселяло оптимизм и надежды на лучшее будущее.