Deal with the Devil / Сделка с Дьяволом

Раньше Елена всегда садилась в Хогвартс-экспресс с чем-то сродни нервному возбуждению. Хогвартс — самое безопасное место в мире, — сказал ей однажды кто-то (кто именно, она не могла вспомнить). В основном это было правдой. Худшее, что она там пережила, — это угрозы и шантаж Тома Реддла. Девушка осознавала серьёзность этих слов, но он до сих пор оставался верен их сделке, и это немного сглаживала плохие моменты. — Милая, обними папочку перед уходом, — раздался ненавистный голос позади неё. Она остановилась, ожидая, пока чета Ваблатски догонит её. Кассандра, царственная, с чёрными глазами и волосами, напоминающими о каком-то дальневосточном предке, снисходительно улыбнулась, когда её муж заключил их ребёнка в тёплые объятия. Аурек Ваблатски был больше немцем, чем поляком. Его светлые волосы были аккуратно зачёсаны назад, длинные ресницы обрамляли бледно-зелёные глаза. Люди предполагали, что именно от него передался цвет волос Елены, которая была почти такой же светловолосой, хотя её голубые глаза были почти такими же тёмными, как у матери. Мужчина крепко обнял её, запустив руки в длинные шелковистые волосы. Шампанское, он так их называл. — И такие же сладкие, как и напиток. — Он приподнял её подбородок одной большой рукой — ни муж, ни жена не были миниатюрными, но Елена была таковой по сравнению с ними. Коснулся губами уголка её рта. Его хриплый голос с акцентом заполнил её уши, когда мужчина снова обнял её. — Папа будет скучать по тебе, мауси. Я так рад, что это твой последний год вдали от дома. — Хм. — Она, наконец, получила возможность отстраниться и натянула на лицо фальшивую улыбку. — А потом я отправлюсь на поиски карьеры, я полагаю. — Не спеши, милая, — сказал Аурек. — Правда, любимая? Кассандра кивнула. — Конечно. Она протянула руку для короткого объятия и едва заметно поцеловала Елену в щеку. Когда Аурек шагнул вперёд, чтобы снова притянуть подростка, она рассмеялась. — Аурек, отпусти её! В конце концов, она вернётся на зимние каникулы. — О, хорошо, — палец погладил её по щеке, прежде чем девушка успела отодвинуться. — Не забывай писать, мауси. Она кивнула с всё той же вымученной улыбкой и повернулась на каблуках, волоча за собой чемодан. В конце этого года она станет совершеннолетней. Возможно, даже удастся найти работу, прежде чем ей придется вернуться в одно из владений Ваблатски. Она смогла бы позволить себе собственного целителя, кого-то кто бы присматривал за папой, и жить с ним. Возможно, они могли бы переехать в магическую деревню, и там жили бы в безопасности и вместе... Елена села в купе с другими когтевранцами. Хотя не все ученики факультета были прилежными и антисоциальными, обычно эту часть поезда занимали те, кто предпочитал тишину. Именно с ними она чувствовала себя спокойнее всего. Здесь никто не стал бы задавать вопросов. Её лицо было скрыто за книгой. Она могла спрятаться у всех на виду. Именно так она провела последние шесть лет в Хогвартсе. Вспомнилось, как на первом курсе сидела под Распределяющей шляпой. — Ах, что тут у нас. Ваблатски? Но ведь вас не всегда так звали, — девочка покачала головой и шляпой на макушке. — Хм. В какое затруднительное положение ты попала, дорогая. Я вижу, ты верна своему отцу, — своему настоящему отцу. И умна. Не храбрая, нет, но стойкая. Но позвольте мне спросить вас о том, о чём уже давно никто не спрашивал. Чего ты хочешь? — Я просто хочу пройти через это, — раздался её тихий шёпот. — Гриффиндор не для тебя. Ты хочешь спрятаться. И не Пуффендуй. Они все будут пытаться подружиться с тобой... — Может Когтевран? — спросила девочка. Она любила читать. Иногда погружалась в книги, точно в спасительные миры, где было безопасно.  — Хорошо, тогда... КОГТЕВРАН! Сейчас, в семнадцать лет, когда срок её пребывания в замке подходил к концу, она размышляла о том, на каком факультете оказалась, если бы осталась со своим отцом. Кассандра, (она называла её мамой только при ней или в присутствии посторонних) была в восторге от того, что её дочь стала когтевранкой. Это был гордый факультет, подходящий для провидцев, для всех с открытым сознанием. Папа, будучи маглом, не учился в Хогвартсе. Однако его сестра была пуффендуйкой, и ему хотелось думать, что он тоже попал бы на этот факультет. Шёл дождь. В Шотландии часто шёл дождь, и Елена обнаружила, что ей это нравится, но только в Хогвартсе. Дождь в Хогвартсе означал, что можно свернуться калачиком перед камином с горячим шоколадом или тыквенным соком и книгой. Это означало гостиную, полную довольных когтевранцев, которые занимались и тихо переговаривались в дружеской и тёплой тишине. Дождь в загородном поместье Ваблатски означал, что она оказалась в ловушке. Елена провела пальцем по окну рядом с собой, прослеживая путь капли дождя. Последняя поездка в Хогвартс. Чего бы они ни хотели, девушка не собиралась уезжать на зимние каникулы. Она не делала этого со второго курса. Однако в этом году она не очень-то ждала Рождества в Хогвартсе. Когда все уехали, Реддл стал довольно назойлив. Без своих рыцарей, отвлекавших его, ему нечем было занять своё внимание. Хотя некоторые девушки могли считать его красивым и обаятельным, быть единственным объектом его внимания было ужасно. Конечно, она знала о его возможностях. Челюсть черепа разжимается, едва не отваливается, когда змея выползает из его рта. Вспышка зеленого. Жестокий, пронзительный смех. Она тряхнула головой, пытаясь прогнать образы, преследующие её. Елена была почти честна с Реддлом, когда сказала, что не помнит своих видений. Она не помнила повторяющихся слов, не помнила, как писала их, не помнила всего, что видела. Это всегда было похоже на сон, который мгновенно исчезал, и она могла вспомнить лишь самые смутные впечатления. Она понятия не имела, что всё это значит. Её последние видение было накануне. Вместо того чтобы отправить его по совиной почте, она решила взять его с собой. Она передаст видение одному из последователей Реддла, когда сможет. Конечно, это дошло бы до него быстрее, чем если бы она отправила письмо сегодня утром. Она втянула губы в рот, с тревогой глядя на него, надеясь, что он согласится.