Кровавый художник

— И так, ваши показатели в норме. Пригласить полицейского или же попросить его подождать? , — спросил врач. Он приходил каждый день, когда пациент просыпался, но тот был слишком слаб для разговоров. И спустя четыре дня он наконец позволил полицейскому подождать в коридоре. «— Удивительная штука память. Я помню его. Но не помню кто я. И как здесь оказался», — мысленно произнёс парень. Он слегка приподнял руку, с каждым разом получалось всё легче. Но вот левую он пока не чувствовал свободной, она была чем-то зафиксирована. — Отлично, — он отошёл от койки парня и направился к двери. — Можете входить, но помните всё, что я вам говорил, — произнёс врач вошедшему полицейскому. Теперь пациенту можно было двигать шеей, только не сильно напрягая её. Мужчины подошли ближе. Парень повернул голову, рассматривая нового человека в его палате и пытаясь понять видел ли он его раньше. Но, к сожалению, его сознание блокировало абсолютно всё. Перед ним был мужчина в полицейской форме, высокий, с чёрными волосами и забавными белыми прядками, а так же серыми глазами. «— Он прям как Панда, — пронеслось у него в голове. — Панда? Почему именно медведь? Почему это слово кажется таким родным?», — погрузившись в свои мысли, он не слышал короткий диалог мужчин. — Боги. Это он, — ошарашенно произнёс полицейский. — Вы его знаете? , — спросил врач, краем глаза наблюдая за тем, как пациент ушёл в себя. — Да, — полицейский сглотнул. — На фотороботе он сам на себя не похож, но мой муж, увидя его, расплакался. Это наш друг, который пропал два года назад. — Ужас, — врач передернул плечами, но, взяв себя в руки, произнёс: — У вас есть его документы? — Да, — достав из портфеля положенные Ацуши документы Чуи, он протянул их врачу. — Город рождения — Йокогама? , — шокировано спросил доктор. — Да, всё верно, — не отрывая взгляда от замученного Чуи, ответил Акутагава. — И, опережая ваш вопрос, я не знаю, как он оказался здесь. Куникида только удивлённо хлопнул глазами. Его больница была расположена в Атланте штат Джорджия*. Когда ему позвонили из регистратуры, сообщая, что один полицейский, японец, спрашивает на ломаном английском как найти его пациента, понятнее им стало только тогда, когда мужчина показал фоторобот. Он немедленно спустился вниз. Сам он был родом из Йокогамы, но переехал вместе с родителями в Джорджию, когда был маленьким. Японский был его вторым родным языком. Так что быстро поняв, что хочет выдохнувший, когда услышал родной язык, полицейский, то он сразу повёл его в палату. Но в тот день его пациент был слишком слаб. Обменявшись телефонами, Куникида пообещал позвонить, когда ему можно будет поговорить с ним. Парень наконец вновь поднял на них взгляд. — Здравствуй, — ласково произнёс Рюноскэ. Чуя лишь устало улыбнулся в ответ. Как бы он ни старался копировать чужую речь, у него не выходило ни звука. — Меня зовут Акутагава Рюноскэ. Я полицейский, — аккуратно начал рассказывать мужчина, чтобы не напугать. Как же больно видеть друга в таком виде: подключённого к медицинской технике, забинтованного, напуганного и молчаливого. Акутагава врал себе, что будет готов его увидеть. Но, чёрт возьми, это не так. Два года поисков, слезы, скандалы, истерики и попытка развестись. Он, будучи полицейским, сдался первым. За что Ацуши не разговаривал с ним три месяца. Это была для него самая жестокая пытка. Литры кофе, пустые зацепки и вот в один из вечеров, когда он вновь оставался ночевать на работе (потому что дом — это там где тебя любят и ждут, а не голые и молчаливые стены), в кабинет влетел его муж. С красными от слёз глазами он протянул ему листок с распечатанной ориентировкой. — Это он, — дрожащими губами прошептал Ацуши. С ориентировки на Акутагаву смотрел тощий, потерянный подросток. Вопрос, который хотел слететь с его губ, мужчина проглотил, вместо этого он обнял мужа и спросил: — Где? — Атланта… Джорджия, — ответил он. — Милый, я знаю, что ты уже не веришь, но моё сердце чувствует, это он. Я с ним двадцать лет своей жизни дружу. Милый, это он, — не совсем понятно из-за слёз произнёс блондин, цепляясь за мужа как за спасательный круг. Два года настоящего ада стали для их брака ужасной проверкой, которую тот выдержал. — Я возьму отпуск и подтвержу, что твоё сердце не врёт, — обнимая мужа, ответил Рюноскэ, не до конца веря, что тот прав. Как оказалось, очень зря. Вот прямо сейчас доказательство этому рассматривало его своими утратившими былой огонёк глазами. — Доктор? , — полицейский беспомощно перевёл взгляд на Доппо. — Можно. Состояние стабильное, — разрешил доктор. — Тебя зовут Чуя Накахара. Тебе двадцать четыре года, — чуть ли не по слогам произнёс полицейский, ища в глазах хотя бы искру понимания. «— Чуя», — парень зажмурился. Ему не нравилось это имя. Он замотал головой, совсем забыв, что этого делать нельзя. — Тише, тише. Медсестра! , — крикнул Куникида. — Вам лучше выйти и подождать меня снаружи, — обратился он к Акутагаве. Тот лишь кивнул, пропуская медсестру со шприцем.