После Рассвета

Майк Спальня 03:37 Майк не мог вспомнить, когда он в последний раз спал больше трёх часов. Поправка: мог. В последнюю ночь, которую Сэм провела с ним, но он пытался о ней не думать. Как оказалось, это было почти невозможно. Её сторона кровати по-прежнему пахла её шампунем, неважно, сколько раз он стирал простыни. Вольфи тоже по ней скучал. Это было видно. В последние дни Вольфи ел едва ли больше Майка. Он бесчисленное количество раз звонил и писал ей. Он чувствовал себя, как те доставучие девушки, которые в школе названивали и писали ему. Даже Эмили не отвечала на его звонки. Сэм должна была быть у неё. Она бы не вернулась к родителям. И, хотя он это прекрасно знал, он всё равно позвонил им и уточнил. Её родители думали, что она с ним. Однажды Эм написала ему, после очередной из множество его попыток связаться с Сэм. «Она не хочет, блять, разговаривать с тобой, Майкл. Дай ей пространство». И Майк перестал писать. Поэтому он ходил на учёбу, на работу, на терапию и домой. И на этом всё. Он даже спрашивал о ней доктора Хилла. Но, конечно, от него не было никакого толку. Затем дело приняло ещё более отчаянный поворот. Он не высыпался. Он мог заснуть на занятиях или даже во время сеанса. Доктор Хилл прописал ему сильное снотворное вместе с одним из антидепрессантов. Хилл обладал множеством качеств. Одним из них было щедрость, когда дело доходило до препаратов. Теперь он мог понять, почему Джош перестал принимать свои таблетки. От них Майк чувствовал себя странно. Будто сам не свой. Но нынче не быть собой было приятно. Так что он продолжил их принимать. И однажды он случайно принял слишком много. Это было случайностью лишь наполовину. Майк не хотел умирать, но и не был уверен, хочет ли он жить. Поэтому он решил сыграть. Может, таблетки его не убьют и тогда он поймёт наверняка, хотел ли он жить, а может — убьют, и тогда ему больше не придётся париться об этом. «Это не из-за Сэм», повторял он себе снова и снова. Это, блять, из-за чего угодно другого. Из-за чего угодно, но не из-за неё. И ей лучше без него, и она знает это. И всё равно, он не смог удержаться и не позвонить ей. Ему нужно было снова услышать её голос, ведь он не знал, доведётся ли ему ещё сделать это. «Привет, это Сэм. Если вы не Джош — отъебитесь», — раздалась голосовая почта. Он услышал смех Сэм на фоне. «Джош!» — сказала она. — «Извините, я перезвоню, как только смогу. Оставьте сообщение! Пока». Джош записал ей его давным-давно. Наверное, сейчас она о нём уже и не помнила. Голос Джоша пульсировал в голове Майка. Майк задался вопросом, планировал ли он розыгрыш на момент записи. Мог ли он услышать предательские нотки в его голосе? — Сэмми, — сказал он. — Привет. Мне жаль, что я дерьмовый человек. Я просто… — он вздохнул. — Я даже не знаю, что хочу сказать. Я больше не хочу твоего прощения. Нам обоим будет легче, если ты продолжишь злиться на меня до конца наших жизней… — он замолчал. Блять. Его жизнь может не продлится дольше этой ночи. — Сэмми, я не знаю, переживу ли я это, — блять, он чувствовал, как в глазах скопились слёзы. — Дело не в тебе. Ты права. Дело во мне. В чувстве вины. В том, чтобы поступать правильно… Я никогда не ставил тебя на первое место. Но сейчас я делаю это. Богом клянусь. Я ставлю тебя на первое место. Мне нужно, чтобы у тебя всё было хорошо. Эм и Джесс… я их знаю. Они не пройдут через это, не ебанувшись конкретно до конца своих дней. Хуй знает насчёт остальных. Но ты. Ты единственная, у кого есть шанс. Ты не заслужила ничего из этого. Того, что случилось с Джошем, с Ханной, с Бет… возможно, со мной. Ты не заслужила этого. Ты заслуживаешь всего на свете. Прости. Прости, что я влюбился в тебя, а затем всё испоганил. Или прости за то, что я всё испоганил, а затем влюбился в тебя. Полагаю, порядок не имеет значения. — Сэм, я устал. Я пойду спать. И если завтра я проснусь, то буду жалеть обо всём этом. И — блять, мне просто очень жаль, ладно? Мир вокруг принялся вращаться и, повесив трубку, он плюхнулся на кровать, а телефон упал рядом. Спустя некоторое время кровать загудела. Нет, погодите, это был телефон. Телефон загудел. Но его руки налились свинцом и он не мог ими пошевелить. Вендиго тихо поджидал его в углу комнаты. На его руке виднелась размытая татуировка. — Я убил тебя, — он говорил с Ханной или с Вендиго? — Так убей меня. Оно схватило его за горло и мир погрузился во тьму. Кто-то напевал. Сэм. Это была Сэм. Она напевала мелодию той песни, которую исполняла для него у неё дома. Тот день казался таким далёким. Она играла с его волосами. Он пытался произнести её имя, но его рот отказывался подчиняться. Он снова почувствовал, как его уносит. Майк очнулся в кровати. Невольно застонал. Внутри всё болело. Его подключили к капельнице. Палата, в которой он находился, была белой и стерильной. В углу стоял телевизор. Звук был выключен, но надпись внизу экрана гласила: «Один из Блэквудской Семёрки был доставлен в больницу после явной попытки самоубийства». Жизнерадостная брюнетка вещала эту историю. Если бы у него были силы, он бы закатил глаза. Сэм держала его за руку. Она сидела рядом с его кроватью, сгорбившись и положив голову на свитер, используя его в качестве импровизированной подушки. Он никогда не испытывал такого облегчения, увидев кого-то. Он сжал её руку. Дверь палаты открылась, и глаза Майка метнулись к движению, невольно напрягшись. Медбрат улыбнулся, увидев, что Майк пришёл в сознание. — Рад видеть, что ты очнулся, — шёпотом сказал он, дабы не будить Сэм. Майк сузил глаза в замешательстве. — Твоя девушка привезла тебя. Ты был одной ногой в могиле. Ничего страшного, если ты сейчас не очень хорошо всё помнишь. Медбрат проверил его пульс и жизненные показатели. — Она не отходила от тебя с того момента, как тебя привезли. Дай ей поспать. — Хорошо, — сказал он, почувствовав, что горло пересохло. Что же он натворил прошлой ночью? — Это был несчастный случай, — сказал он медбрату. — Мой врач выписал мне новые лекарства и я что-то перепутал. — Всё хорошо, Майкл. У нас будет возможность поговорить обо всём этом позже. Прямо сейчас тебе нужно отдохнуть, — ответил медбрат. После этого он снова провалился в сон. В следующий раз он проснулся ночью. Сэм не было рядом. Он несколько раз моргнул, прежде чем комната перестала расплываться. Она сидела в углу с ноутбуком. — Сэм, — сказал он. Но голос был настолько хриплым и сухим, что ничего не вышло. Он сглотнул и попробовал снова. — Сэмми. Она моргнула, подняв голову. — Майк? — она быстро поднялась. — Привет, мне сказали, что ты очнулся, но я тогда спала. Я говорила им разбудить меня, как только ты очнёшься, — раздражённо сказала она. — Но всё хорошо. Ты пришёл в себя. — Ты всё ещё здесь, — сказал он. Это был не вопрос. — Я всё ещё здесь, — повторила она. — Мы оба. Они оба подумали о том, что она написала на детской площадке. Майк и Сэм всё ещё здесь. — Я правда устала говорить «мне жаль», — сказала Сэм. — Я тоже. Мы оба сожалели достаточно долго, — сказал он. — Давай просто забудем всё это, хорошо? Только плохое. — Хорошо, — сказала она.