Белая полоса, уходящая в тень

      Дазай добрался до отмеченной на карте хижины, не удивившись окружающей тишине — в такой-то глуши. Это не помогло засаде укрыться от его наблюдения, и он даже не напрягся, когда в спину со всех сторон засветили прожекторы, превратив его в музейный экспонат под наблюдением. Гильдия не скупилась на рабочие руки — нападавших было достаточно, чтобы он не заскучал. Подняв здоровую руку и повернувшись, Дазай окинул их взглядом, оценив огнестрельное оружие. Проблемные игрушки, когда твоя способность не предполагает противостояние им.       За секунду до того, как по нему открыли огонь, на поляне мелькнула тень, и на сцене появился новый экспонат. Дазай поаплодировал бы, будь у него две руки в наличии — за четыре года Чуя натренировался в эффектных появлениях, что, безусловно, было достойно похвалы. Он сидел верхом на огромном белом тигре, придерживая рукой шляпу, будто не мог намертво приклеить её к себе способностью.       Выстрелы начались без предупреждения, и пули зависли, не долетев до тигра и его наездника.       — Так, так — что тут у нас? — сказал Чуя, вальяжно спустившись на землю. — Вечеринка со светомузыкой?       Повернувшись к тигру, он сказал:       — Не хочу видеть тут никого из этого мусора. Разберёшься и возвращай Ацуши.       Пули упали на землю, и тигр скрылся из виду с пугающей скоростью. Так Дазай понял, что он понимает человеческую речь, причём прекрасно — большинство людей не отличалось таким послушанием. Стоило зверю скрыться, зайдя к стрелкам со спины и буквально вихрем пронёсшись по их рядам, как Чуя повернулся в сторону.       — Смотрю, вы ждали нашего появления, — с улыбкой произнёс Штайнбек. Лавкрафт молча стоял за его спиной, склонив голову под странным пугающим углом.       — Не скажу, что с нетерпением, — пробормотал Чуя.       Дазай понял, что с момента исчезновения тигра не прозвучало ни одного выстрела, и оглянулся. Стрелки все лежали без сознания или при смерти, хаотично раненные тигром.       Будто по щелчку пальцев, Ацуши материализовался рядом с Чуей, нависнув над ним белой тенью. Взгляд его, не утративший звериной остроты, впился в незнакомцев перед ними, наметив их следующей целью, стоит прозвучать приказу.       — Закончил? — деловито спросил Чуя, едва склонив голову, чтобы намекнуть, к кому обращается.       Ацуши достал пистолет и не глядя сделал несколько выстрелов в направлении деревьев, откуда с криком свалились люди, схватившись за раненные руки и ноги.       — Теперь да, — отчитался парень, спрятав оружие на место.       — Тогда моя очередь, — сказал Чуя и без труда вырвал из земли огромный валун, бросив его в Лавкрафта, желая сразу убрать из поля зрения хаотичный фактор.       Штайнбек попытался отступить, так как об участии Портовой Мафии их не предупреждали. Он собирался корнями придать себе ускорение и скрыться в лесу, однако был остановлен лёгшей на плечо рукой.       — Так дело не пойдёт! — весело сказал Дазай. Глаза Штайнбека расширились в ужасе, когда он понял, что способность не подчиняется ему.       — Что?.. — пробормотал он и был во всех смыслах перебит метким ударом в голову, отправившим его в полёт.       Ацуши видел, как Чуя набрал разгон, придав ещё большее ускорение своему телу с помощью способности. Дазай всё время стоял спиной к нему и никак не мог заметить приближение, однако чётко вовремя он пригнулся, позволяя Чуе упереться рукой в свою спину и нанести удар. Понятно, почему босс так хотел, чтобы Ацуши увидел это. Исполнение без приказов и понимание без слов поражали воображение. В какой-то момент он заметил, что даже дыхание союзников поневоле синхронизировалось ровно за секунду до удара. Мори упомянул, что они не сражались вместе четыре года, но создавалось такое впечатление, будто не прошло и дня.       Став на землю, Чуя накинул пальто обратно на плечи.       — Ужасный вечер, — пробормотал он, неторопливо отряхнув руки, будто коснулся чего-то грязного.       — То-то же, у меня от дурного предчувствия целый день голова болела, — согласился Дазай, маяча позади с неизменной улыбкой.       — Закончу с этим мусором и верну тебе должок за яды.       — А ты не изменяешь своей привычке хранить мелочные обиды, — подстрекнул Дазай, ловко уйдя от размашистого пинка, без сомнения отправившего бы его в полёт вслед за Штайнбеком, если бы попал в цель.       — Ты меня чуть не убил! — возмутился Чуя, воинственно оскалившись.       — Бешеных собак надо усыплять! — парировал Дазай, отведя в сторону здоровую руку и пожав плечом. — И все знают, что в тебе яда больше, чем во всех тех дротиках.       Ацуши наблюдал их перепалку со странным чувством дежавю, не поддававшимся описанию. Несмотря на громкие заявления, сердцебиения этих двоих оставались всё такими же спокойными и равномерными, будто они говорили о погоде. Да и движения со всеми ударами и уклонениями больше напоминали привычный танец, чем реальную угрозу. Словно происходящее было отработанным спектаклем или даже ритуалом, свидетелем которого он стал случайно.       Мысленно послав Дазая к чёрту, Чуя повернулся к своему ученику.       — Ещё сюрпризы? — спросил он.       Ацуши прикрыл глаза, прислушавшись к ветру.       — Никаких. Они были полностью уверены в успехе своей атаки.       — У них были все поводы, если бы мы тут не оказались, чтобы спасти этот моток бинтов. Не будем задерживаться, пока моё терпение не лопнуло, и я не разрушил весь альянс в первый же день, разорвав его на куски.       Ацуши оказался рядом с наставником без лишних уточнений, и Дазай отстал от них на пару шагов, наблюдая за тем, как Чуя открывает дверь, бесстрашно переступив через порог в ту же секунду. Эта его привычка не поменялась с годами: он не видел смысла в профессиональном осмотре из-за угла, когда своей способностью мог остановить любую пулю и пережить большинство взрывов. Идеальный живой щит. В старые времена Дазай всегда учтиво пускал Чую перед собой, позволяя тому в лоб встретить любую опасность, что могла крыться внутри, пока сам сливался с тенями и заходил за спины. Порой Чуя расходился настолько, что им не удавалось брать пленных, и вот тогда Дазай делал своё чёрное дело за его собственной спиной. Сейчас же за спиной Чуи держался тигр, будто закрывая его собой от Дазая, представляя того реальной угрозой. Он был недалёк от правды и за смекалку определённо получал плюс.       — Зачем вообще сюда послали этого придурка? — жаловался Чуя, пройдя через оказавшийся пустым дом и опустившись на корточки перед люком. — Нас двоих хватило бы, чтобы отправить их на тот свет без лишнего шума.       — Кто-то же должен присматривать за чиби, чтобы тот не разошёлся! — парировал Дазай, обратив внимание на то, как Ацуши проигнорировал лестницу и просто прыгнул вниз, ловко приземлившись на ноги. Чуя не стал следовать его примеру, вальяжно спускаясь по ступенькам.       — Это за тобой надо присматривать! За эти четыре года я подзабыл, насколько тебя на дух не переношу.       — Взаимно, один твой вид вызывает головную боль. За четыре года ты так и не обзавёлся вкусом в одежде. Хотя туфли неплохи.       Чуя остановился и приподнял ногу, рассматривая собственную обувь, будто впервые её видел.       — О, да?.. — пробормотал он без недавнего запала.       — Шучу я. Так же ужасны, как и всё остальное, — ответил Дазай и через секунду присел, увернувшись от пинка, едва мелькнувшего перед глазами Ацуши. Он увернулся не от того, что почувствовал удар, а… — Бесполезно, чиби. Все твои атаки я знаю вплоть до вдохов и выдохов.       Ацуши понял, что Дазай не преувеличивает, говоря это, пусть тон оставался шуточным. Движения собеседников с самого начала были синхронными до последнего шага, будто они двигались только под им одним известный ритм из ругательств и оскорблений. Никакие рассказы не могли затмить то, что ему пришлось наблюдать своими глазами, и Ацуши поймал себя на мысли, что если бы Дазай остался в Портовой Мафии, не переметнувшись на другую сторону по какой-то только ему известной причине, то «Двойной чёрный» так и держал бы позицию страшнейшего боевого дуэта Йокогамы. Даже четыре года без общения не притупили их навыки и ощущение друг друга, выходившие за человеческие рамки. Эти двое будто находились на ступень выше, чем даже другие обладатели способностей. Зато теперь он мог поверить, что этот разыгрывающий дурака человек выучил Акутагаву, сделав того страшным оружием в руках Мафии.       Они спустились по лестнице, оказавшись в подвале, по стенам которого тянулись корни, что выглядело жутко в тусклом освещении.       — Можешь не доставать украденный нож, — сказал Чуя, и Ацуши нахмурился, тут же выровнявшись по струнке, когда наставник обратился к нему. — Сможешь справиться своими когтями?       Это был не вопрос, а приказ, и Ацуши приступил к исполнению. Дазай отступил в сторону, наблюдая за тем, как ногти на руках парня трансформируются в бритвенно острые когти, каждый из которых мог дать фору ножу, украденному у Чуи из кармана. Дазай поигрывал им, подкидывая в руке, пока Чуя не протянул к нему обтянутую перчаткой ладонь, легким движением пальцев веля вернуть забранное. Дазай закатил глаза и подчинился. Никакого веселья с этими двумя.       — Даже не собираешься нам мешать? — спросил Чуя спокойно.       — Два мафиози слишком много на одного старого меня, не так ли? — вопросом на вопрос ответил Дазай. — Да и пока Кью остаётся живым, я буду нужен Мафии как универсальный ключ безопасности, что гарантирует беззаботную жизнь в офисе на долгие годы.       — Ты и беззаботная жизнь? Не смеши, — фыркнул Чуя.       — Я новый человек, честно зарабатывающий на жизнь, — заявил Дазай, задрав нос.       — И травящий прошлых напарников в свободное от работы время. Ты можешь обманывать кого угодно, но не меня, — возразил Чуя, усмехнувшись, пока наблюдал за аккуратной работой Ацуши, старавшегося не ранить мальчика перед собой.       — Зато ты изменился. Никогда не подумал бы, что ты возьмёшь ученика по собственной воле, — неожиданно серьёзно сказал Дазай, и Чуя глянул на него краем глаза, убедившись, что тот не подшучивает над ним сейчас.       — Я и сам не подумал бы, — пробормотал он, выпустив немного честности в ответ на небольшое перемирие.       Как только Ацуши закончил, Чуя помог ему устроить Кью на спине, и они покинули подвал, ведь задерживаться больше было незачем. Дазай прихватил куклу, заявив, что она — его гарант безопасности. Чуя побубнил для порядка и не стал давить дальше. Главное, что сам Кюсаку был у них на руках. И Дазай не сможет отобрать его, даже если попытается сделать это силой. Однако Чуя знал, что он не блефовал, говоря о том, что пребывание Кюсаку в Портовой Мафии ему выгоднее, чем наоборот. Он пытался вещать о новой жизни, но мыслил всё так же, как его годами учил Мори. Именно поэтому Мори сейчас довольно сидел в своём кабинете и ждал новостей, пока остальные работали.       За несколько шагов до выхода Ацуши почувствовал знакомое напряжение в теле. Сделав шаг назад, он заставил Чую чуть не врезаться в бессознательного Кюсаку носом. Тот открыл рот, чтобы возмутиться, однако захлопнул его, когда входная дверь просто перестала существовать, в щепки разбитая странными щупальцами.       — Ты же сказал, что сюрпризов не будет, — возмутился он.       — Сюрпризы на то и сюрпризы, чиби, чтобы о них не знали! — назидательно ответил Дазай сзади.       — И без тебя знаю, придурок, — рыкнул Чуя и рванулся вперёд, не заметив, как щупальца заползли ему за спину, схватив за шею. Ацуши не успел его окликнуть, как его наставника подняли в воздух и с размаху ударили в стену, пробив её.       Дазай присвистнул.       — Наконец Гильдия выставила достойного оппонента, — сказал он, переступив с ноги на ногу, будто смотрел занимательное шоу.       — Заканчивай восхищаться, что будем делать? — спросил Чуя, выбравшись из обломков и резким движением стерев кровь с подбородка.       Дазай развёл руками в стороны, триумфально улыбаясь.       — Какой бы мощной ни была способность, моя собственная легко её… — Договорить ему не дал удар, пришедшийся со стороны и буквально отправивший в полёт.       Чуя успел только выкрикнуть «Дазай!» — и без промедления нанёс ответный удар, уничтожив отросток до основания. Лавкрафт пробормотал что-то неразличимое, однако Чуя проигнорировал его, повернувшись к Ацуши.       — Защищай Кью любой ценой! — приказал он и сорвался с места, направившись туда, где упал Дазай. Повреждения, полученные им, были слишком серьёзными, чтобы продолжать шутить в такой же незатейливой манере, и взгляд выдавал, что сам Дазай решил закончить веселье, которое не мог контролировать от и до.       — Твоя способность…       — Не подействовала на него, — подхватил Дазай, поднявшись на ноги и проведя пальцами по лопнувшей губе, глянув на собственную кровь со странной смесью негодования и отвращения. — Значит, эта штука перед нами…       — Не является способностью, — закончил Чуя, повернувшись к существу, которое ещё недавно было Лавкрафтом. Его недавно вывернутая под неестественным углом голова вернулась в нормальное положение, однако это мало что делало, чтобы он стал выглядеть менее жутким, шатаясь всем телом и что-то бормоча себе под нос. — Значит, придётся работать по старинке.       — «Стыд и жабы»? — спросил Дазай.       — Э? Разве «Ложь искусственных цветов» не подойдёт здесь больше? — переспросил Чуя, приподняв брови и рискнув оглянуться.       Державшийся в стороне Ацуши, готовый отступить по любому приказу, наблюдал за этим диалогом и удивлялся тому, как четыре года разлуки не выстроили стену непонимания между двумя напарниками. Они будто только вчера разошлись, чтобы сегодня сойтись снова. Несмотря на ранения и непредсказуемую ситуацию, оба сохраняли спокойствие, пока сердце самого Ацуши колотилось где-то под горлом, потому что такой способности — или что бы там ни было — он не наблюдал никогда. Собственная вторая сущность теперь показалась вполне дружелюбной и милой.       Для Дазая и Чуи же это всё было подобно прогулке в парке.       — Чуя, — обратился к напарнику Дазай, улыбнувшись, — когда мои стратегии были ошибочны?       Чуя не выглядел впечатлённым, цыкнув и пробормотав что-то себе под нос, после чего они с Дазаем направились к поляне, где медленно вертел головой по сторонам Лавкрафт, ища врагов. Ацуши бесшумно направился следом, желая увидеть, как же они одолеют такого противника, на которого не действовала способность Дазая.       Дазай вышел первым, и Ацуши видел, как Чуя двигался за ним, шагая размеренно и спокойно, пока Дазай привлёк к себе внимание. В тот момент, когда щупальце метнулось к нему, Дазай резко подсел, и Чуя без какого-либо сигнала перепрыгнул через него, размашистым ударом ноги отразив атаку, после чего использовал плечо Дазая как опору и взмыл в воздух, спустя пару прыжков по отросткам добравшись до Лавкрафта, не ожидавшего такой скорости и такой реакции. Без лишних слов Чуя пробил его торс кулаком, и оба они упали на землю, после чего Чуя встал и деловито отряхнул руки, направившись к Дазаю, лениво наблюдавшему со стороны. Ацуши даже не удивился, когда они в очередной раз начали спорить, будто за одну ночь решили компенсировать все четыре года, однако волосы на затылке зашевелились, и он поспешил окликнуть:       — Дазай-сан!       Оба напарника повернулись к нему, и внезапный удар со стороны оторвал пострадавшую руку Дазая, болтавшуюся вдоль тела, и отбросил его самого. Ацуши не почувствовал запаха крови, и ответ на невысказанный вопрос был дан сам по себе, когда Дазай высунул спрятанную руку из рукава. Поняв, что его разыграли, Чуя схватил идиота за грудки и планировал хорошенько встряхнуть пару раз. Тот и не сопротивлялся, весело смеясь удавшейся шутке. Ацуши окончательно убедился, что у него не все дома.       — Если у тебя есть время на фокусы, то лучше придумай тот, который поможет нам справиться с этой хренью! — возмущённо сказал Чуя, ткнув пальцем в сторону… чем бы это ни было. У Ацуши кровь стыла в жилах при одном взгляде на существо, оказавшееся на месте Лавкрафта, и он держал его в поле зрения исключительно для того, чтобы не быть внезапно атакованным со стороны. А так вид хитросплетения странных существ, образовавших бесформенное тело с великим множеством щупалец, хаотично извивавшихся во все стороны, вызывал тошноту. К такому Ацуши никакая подготовка не готовила.       — Увы, в таком случае мы ничего не можем поделать — лучше сдаться и умереть! Потому что в рукаве у меня спрятана только одна карта, — весело сказал Дазай, подняв обе руки.       Ацуши ожидал, что Чуя разразится новой порцией ругательств, однако он внезапно затих и отпустил чужой воротник, отступив на шаг.       — Ты предлагаешь «Порчу»? — спросил нехарактерно тихо.       — Всё-таки за неё нас и назвали «Двойным чёрным». Но в этот раз, если я не успею с поддержкой, ты умрёшь, Чуя. Так что выбор на тебе.       Чуя цыкнул.       — Сразу бы сказал, что выбора не было, — сказал он, усмехнувшись.       — Вперёд, сайдкик, — поощрил его Дазай.       — Я тебе не сайдкик, придурок! — возмутился Чуя и медленно повернулся к Ацуши. Тот нахмурился ещё больше, увидев странное выражение глаз своего наставника. Вздохнув, Чуя обратился к нему: — Смотри внимательно и не смей приближаться ни при каких обстоятельствах. Пора тебе увидеть, что такое быть монстром. Придурок, рассчитываю на тебя!       — Так точно, партнёр! — из-за спины отозвался Дазай, поигрывая вновь украденным ножом.       Чуя снял шляпу и подошёл к Ацуши, нахлобучив её ему на голову с тихим «не потеряй». Ацуши был ошарашен настолько, что не сказал ни слова, молча провожая Чую взглядом, когда тот развернулся и уверенным шагом пошёл навстречу огромному нечто, возвышавшемуся в десятке метров. Неторопливо Чуя снял с рук перчатки, и волосы на теле Ацуши встали дыбом. Даже во время вооружённых потасовок он не делал этого, будто не желал испачкаться лишний раз. Однако теперь Ацуши понял, что барьер был предназначен вовсе не для самого Чуи, а для тех, кому предстояло с ним столкнуться.       — О, дарители тёмной немилости, — пробормотал Чуя, бросив перчатки на землю, — не тревожьте меня вновь.       Перемена случилась за долю секунды, и Ацуши неосознанно сделал шаг назад, его руки сжали Кюсаку чуть крепче, а зрачки вытянулись. Ровно за секунду всегда гордо распрямленная спина Чуи согнулась, словно его руки стали слишком тяжёлыми, а земля под ногами просела и разошлась трещинами. Звериные глаза Ацуши уловили малейшие изменения: замедлившееся сердцебиение, почти остановившееся дыхание, расползшиеся по телу метки, повысившуюся температуру, искажения в самом воздухе. Тело Чуи будто абсорбировало пространство, превращая его в инструмент силы, сделавшей человеческое тело простой марионеткой. Ацуши было знакомо чувство опасности задолго да этого момента, но ощущения от существа перед ним не шли ни в какое сравнение с тем, что он испытывал раньше. Чуя не источал жажду крови, не демонстрировал злобы или хоть какой-то угрозы, но вокруг него будто сам мир задержал дыхание. Сама его суть была разрушением, бессмысленным и беспощадным.       В тот момент Ацуши вспомнил другие слова, которые Чуя сказал ему, пригласив вступить в Портовую Мафию. Он сказал «поверь, я знаю, о чём говорю». Тогда Ацуши предположил, что Чуя просто сталкивался с подобными тигру случаями, однако теперь понял, что тот говорил абсолютную правду, касающуюся его самого.       — Завораживает, правда? — сказал Дазай, и Ацуши повернул голову, увидев, что тот приставил нож к горлу очнувшегося Штайнбека и наблюдает за происходящим с лёгкой полуулыбкой, играющей на губах. Впервые с начала этой операции он выглядел действительно заинтересованным, и его глаза сияли так ярко, как никогда до этого.       Почувствовав перемену в воздухе, Ацуши повернулся обратно как раз в тот момент, когда Чуя сорвался вперёд, разрушив почву под своими ногами, и по воздуху скользнул в направлении чудовища, создав в руках две массивные сферы, состоящие из сплошной черноты, поглощавшей даже свет. Ацуши ни разу не видел, чтобы он применял эту способность раньше. И узрев её эффект, тут же понял — почему. Взрывная волна заставила его пошатнуться и упереться ногами в землю. Йокогама просто не выдержала бы такого разрушительного потенциала во всех смыслах.       — Это истинная форма способности Чуи, — всё с тем же благоговением продолжил говорить Дазай. — Она усиливает его тело в разы. Настолько, что Чуя голыми руками способен смять танк. А созданные им чёрные дыры поглощают всё на своём пути. Однако он совершенно не контролирует эту мощь и продолжит разрушать до тех пор, пока не выбьется из сил и не умрёт. И с этой штукой мне кажется, что последнее случится раньше, потому что она восстанавливается вне зависимости от того, сколько Чуя от неё отрывает. — Договорив, Дазай ненавязчиво прижал лезвие к горлу своего пленника. — Ты его напарник, значит, должен знать, в чём подвох.       Штайнбек тихо рассмеялся, чувствуя холодный поцелуй металла у своей кожи.       — Даже если бы я знал, то не сказал бы.       До Ацуши донёсся запах крови. Чуя издал булькающий звук, и алые ручейки потекли по его подбородку.       — Плохо дело, долго он не продержится, — пробормотал Дазай.       — Мы можем что-то сделать, чтобы помочь ему? — воскликнул Ацуши.       — Увы, эту штуку снаружи вам не достать, — возразил Штайнбек.       — Снаружи, значит. Попробуем зайти с другой стороны, — сказал Дазай, усмехнувшись, и достал детонатор из кармана, нажав на кнопку.       Что-то внутри Лавкрафта взорвалось, и Чуя взмыл в воздух, занеся над собой руки, чтобы сформировать огромную сферу абсолютной пустоты.       — Добей его, Чуя, — с триумфальной улыбкой сказал Дазай, и Ацуши закрыл глаза, отвернувшись, когда случился взрыв такой силы, что в земле остался только невероятной глубины кратер.       Сам Чуя изящно спустился на землю и тут же сделал шаг вперёд, занеся руку, на которой появилась похожая сфера, пусть и значительно меньше в размерах. Вместе с влажным бульканьем из его горла начал вырываться леденящий душу смех. Ацуши слышал пострадавшие лёгкие.       — Остановите его! — крикнул он Дазаю и буквально оттолкнул его от Штайнбека, придавив пленника к земле массивным ботинком и направив дуло пистолета на затылок. Шляпа слетела с головы, когда он сорвался с места. — Я присмотрю!       — А такое зрелище было… — пробормотал Дазай и поднялся, неспеша двинувшись к Чуе, продолжающему сеять хаос, заливаясь смехом всё громче и громче. Это был не он — существо перед глазами являлось чем-то иным, и тигр по сравнению с ним казался домашним котёнком.       Дазай двигался легко и плавно, ничем не выражая своего присутствия за спиной напарника, чтобы инстинкты того не подсказали об опасности, и Дазай не лишился лучшего шанса на внезапную атаку. Когда Чуя занёс руку в очередной раз, Дазай перехватил его запястье одним лёгким движением, и всё тело Чуи замерло, как натянутая струна.       — Противник повержен, — непривычно мягко сказал детектив, будто успокаивал напарника. — Отдохни, Чуя.       Ацуши увидел, как тёмные метки начали рассеиваться под чужими пальцами, обнажая светлую кожу, так привычную его взгляду. Наклонившись к Штайнбеку, едва слышно пробормотал ему на ухо, слегка рыча:       — Я не стану стрелять тебе в ноги, но если ты попытаешься сбежать, тигр не будет так же добр, как я.       Штайнбек хмыкнул и поднял руки, знаменуя своё подчинение, после чего Ацуши убрал ногу, парой прыжков сократив расстояние между ними с Чуей, тяжело осевшим на землю.       — Чуя-сан! — воскликнул он, испытав небывалое облегчение, когда карие глаза осознанно посмотрели на него.       — Как тебе спектакль? — спросил Чуя, обхватив рукой торс. Ацуши осторожно ссадил Кюсаку на землю и опустился на колени рядом с наставником, не решаясь коснуться без разрешения, чтобы не сделать хуже. — Жуткое зрелище, правда?       Полностью сев на землю, Чуя накренился, и Ацуши позволил ему опереться на своё тело. Он будто превратился в камень, а руки были наготове, чтобы помочь держать равновесие.       — Придётся тебе завершать миссию, я даже пошевелиться не могу самостоятельно, — пробормотал Чуя.       Ацуши осторожно провёл большим пальцем по его подбородку, стирая кровь. Глаза опустились к чокеру, почти повторяющему его собственный. Теперь многое возымело смысл, и сердце сжалось.       — Доверьтесь мне, я всё сделаю, — сказал он тихо и твёрдо.       Губы Чуи растянулись в полусонной улыбке и он поднял непослушные руки, перекинув их через плечи парня, чтобы обхватить шею.       — Тогда верни меня домой, — сказал тихо. Ацуши чувствовал, как расслабляется спина под его ладонью, и тело Чуи медленно теряет напряжение, державшее его на грани всё это время.       — У… него есть имя?       Чуя моргнул, едва держа глаза открытыми, и глянул на Дазая, стоявшего за спиной Ацуши рядом с Кюсаку с непривычно собранным и привычно нечитаемым выражением лица. Захотелось показать ему язык, однако Чуя ограничился лишь долгим взглядом, в котором было сказано многое.       — Арахабаки, — ответил он едва слышно и отключился, полностью обмякнув в чужих руках.       У Ацуши мурашки выступили на коже, однако сейчас было не время углубляться в анализ. Так как Чуя выбыл из строя, вся ответственность переходила на него во всех смыслах, и Ацуши не стал медлить, разместив тело наставника на себе так, чтобы оторвать того от земли и взять на руки, прижимая к себе, словно сокровище. Повезло, что Чуя сам додумался схватиться за него перед потерей сознания, тем самым избавив от лишних манипуляций. Ацуши чувствовал, как на задворках сознания кружил тигр, едва слышно рыча от недовольства. Сложно было с ним не согласиться.       Повернувшись к Дазаю, Ацуши обратился к нему.       — Дазай-сан, пусть я всё ещё зол на Вас, однако спасибо за то, что спасли его, — сказал он серьёзно, слегка склонив голову.       Эта реплика вывела Дазая из транса, и он быстро натянул на лицо улыбчивую маску, махнув рукой в воздухе.       — Моё дело маленькое, столько лет уже прошло, — сказал он, всё ещё неспособный оторвать взгляд от бессознательного Чуи, открытого и уязвимого в чужих руках. Он запачкал рубашку своего ученика кровью.       — Тогда Вы не будете против, если я заставлю Вас поработать ещё немного. — Это был не вопрос.       — Что? — Дазай посмотрел на Ацуши и понял, что тот не шутит. Зрачки парня всё ещё были вытянуты, а тело Чуи на весу он держал без малейшего труда. Случившееся явно порядочно потрясло его, и сейчас он работал без запинки исключительно на силе шока. А в таком состоянии поведение могло стать очень непредсказуемым. Как показала практика, в тихом омуте тигры водились.       — Один я не справлюсь сразу с тремя, а Вы являетесь неплохим ключом безопасности. Возьмите на себя Кюсаку и присмотрите за Штайнбеком, пока мы не дойдём до машины, а потом можете идти на все четыре стороны. Я вызову подкрепление, и Вам наверняка это не понравится.       — Как предусмотрительно и вежливо с твоей стороны. Не могу отказать, когда меня так настоятельно просят, — сказал Дазай и одной рукой посадил Кюсаку, придерживая за плечи, после чего повернулся к Штайнбеку, придерживающемуся за дерево. — Поможешь? У меня запчастей не хватает.       Тот фыркнул и оторвался от дерева.       — Поверить не могу, что Лавкрафт был побеждён, — пробормотал он и взял Кюсаку на руки. Дазай тенью маячил рядом, будто прогуливался по лесу. Вот таким странным способом они направились к машине Чуи.       — Чуя страшен, когда слетает с катушек. Вот поэтому ему нужен надзиратель, — с гордостью прокомментировал Дазай, вышагивая уверенно и чётко.       — Он и без надзирателя прекрасно справляется, — возмутился Ацуши. Теперь он понимал, почему Чуя так заводился каждый раз от простого упоминания Дазая — рядом с тем едва можно было существовать без нервного срыва раз в две минуты.       — Можешь не скалиться, тигр, я говорю это исключительно любя! Твоя способность тоже весьма и весьма интересна. Встреться ты со мной в нужное время, я бы сделал из тебя такую фигуру, что дрожали бы все недруги Портовой Мафии.       — Меня и нынешнее положение дел устраивает, — возразил парень.       — Не сомневаюсь, чиби всегда ладил с детьми лучше, чем я. Как там Акутагава? — ненавязчиво спросил Дазай.       — Скоро увидите, — процедил Ацуши. Если сначала его не привлекала перспектива совместной работы, то теперь он собирался сделать всё идеально просто для того, чтобы показать Дазаю, что на нём свет клином не сошёлся.       — А ты умеешь заинтриговать. Я уже говорил, что у Вас с Чуей пугающе одинаковый взгляд, когда вы хотите меня ударить? Думаю, мы подружимся.       — Вот уж нет, — фыркнул Ацуши. Штайнбек просто ошарашенно наблюдал за этой перепалкой, недоумевая, как они вообще намеревались победить в сражении с такими безумцами.       Как и было обещано, Дазай скрылся сразу же, как только Ацуши вызвал подкрепление. Штайнбек оставался на месте, дорожа своими сухожилиями. Как только детектив удалился, выражение лица Ацуши стало нейтральным, и он из бойца превратился в юношу, глубоко задумавшегося о чём-то своём. Однако не оставалось сомнений в том, что его слух и другие чувства направлены на слежку за малейшим движением со стороны. Рука ненавязчиво лежала поверх пистолета.       Когда их забрали, Чуя и Кюсаку были доставлены в больницу, а Ацуши вновь оказался в кабинете босса, будучи единственным, кто мог дать отчёт. На его рубашке остались пятна крови, а по телу расползлась липкая усталость от эмоционального потрясения, всегда выматывавшего больше, чем любые физические нагрузки.       — Как тебе «Двойной Чёрный», Ацуши-кун? — спросил Мори, напоминая гордого отца этими словами.       — Завораживает, — ответил Ацуши словами Дазая, после чего поджал губы, добавив: — Однако то, что Чуя-сан построил годами работы и стремлений, восхищает меня больше.       Теперь он понимал, почему Мори так уповал по Дазаю и не мог отпустить того спустя четыре года, надеясь получить страшнейшую разрушительную мощь обратно в свои руки. Ацуши не разделял амбиций босса — тот просто не мог понять, каково было осознанно заковать себя в ошейник и дать поводок кому-то чужому, безоговорочно вложив рядом с ним и собственную жизнь.       — Я услышал тебя, — сказал Мори, не звуча разочарованным. — Тогда, если ты готов к своей части, мы свяжемся с Агентством, и они окажут нам необходимую поддержку.       — Есть, босс, — сказал Ацуши, вновь вернувшись в рабочий режим.       Перед тем, как вернуться домой, он наведался в больницу, чтобы проведать Чую напоследок, услышав заключение врачей. Состояние того было стабильным вопреки полученным повреждениям, однако пробуждение не ожидалось ближайший день точно, так как использование своей способности на максимум выжало из него слишком много энергии. Сохраняя нейтральное выражение лица, Ацуши выслушал перечень внутренних и внешних ранений, едва осознавая их, хотя все слова были знакомыми. Ему захотелось дать себе пощёчину за каждый раз, когда он жаловался на собственную способность. И в то же время Ацуши хотел бы упасть на колени и поблагодарить Чую за то, с каким пониманием он относился к этим словам раз за разом, оказывая поддержку и помогая Ацуши принять себя. Потому что сам Чуя наверняка тоже прошёл этот путь когда-то.       Когда доктора оставили Ацуши в палате, он подошёл к кровати и наклонился к Чуе, погладив его щеку тыльной стороной ладони едва ощутимо, чтобы случайно не потревожить, пусть Чуя не проснётся, даже если над его головой хлопнет танк. Ацуши понимал, почему даже за наигранным раздражением и всеми шутками Дазай говорил о Чуе с проблеском уважения. Он был силён не только своей способностью, но тем, что оставался человеком и напоминал другим о том, как делать это.       Наклонившись, Ацуши отвёл рыжие волосы в сторону и оставил на лбу невесомый поцелуй, отметив повышенную температуру тела. Возможно, способность Чуи и была полезна для Портовой Мафии, но Ацуши намеревался стать сильнее, чтобы Чуе не пришлось использовать её, отбрасывая собственную жизнь в сторону. Он даже был благодарен Дазаю за то, что тот не собирался возвращаться в организацию. Оно было к лучшему.       На выходе из палаты его ждал Акутагава, и Ацуши едва собрался достаточно, чтобы поздороваться с ним должным образом.       — Какими судьбами? — спросил, будто они встретились на прогулке в парке.       Без лишних слов Акутагава поднял папку, которую держал в руке.       — Информация о Моби Дике, которая понадобится нам при штурме. Отправляемся я, ты и Кёка, как только Агентство закончит подготовку с их стороны. Предположительное время — сегодняшний вечер, — коротко объяснил он.       Ацуши взял папку в руки и пробежался взглядом по страницам, отметив важные места. Акутагава не двигался с места, спрятав руки в карманы и пристально наблюдая смотрящими в саму душу глазами.       — Как он? — спросил тихо.       — Дазай? Упоминал о тебе, и я пообещал, что скоро…       — Я спрашивал не о нём. Чуя-сан, — прервал Акутагава, пусть его голос был напряжён, будто он физически заставил себя это сделать.       Лицо Ацуши посветлело в понимании.       — Он не очнётся ближайшее время. Его тело пострадало, однако ничего критического, чтобы бояться за жизнь.       Услышав это, Акутагава удовлетворённо кивнул и развернулся, получив, что хотел. Сделав несколько шагов, он остановился и через плечо бросил:       — Смотри не оплошай без присмотра.       — Не оплошай сам, — беззлобно ответил Ацуши, улыбнувшись, и отправился домой в слишком пустую для одного квартиру, в которой Чуя на годы запер себя, словно в золотую клетку.       Поставив будильник, он заставил себя уснуть, потому что ему была нужна вся концентрация, на которую он будет способен. Фицджеральд не был шуточным противником и возглавлял Гильдию не только деньгами. Одолеть его наверняка будет непросто, однако если бы он был опасен так же, как Лавкрафт, Мори не разыграл бы «Двойной Чёрный» так быстро.       Проснувшись, Ацуши оделся, как в далёкий день, когда Чуя впервые повёл его по магазинам. Казалось, это осталось далеко в другой жизни, где Ацуши ещё был никем, ненавидевшим себя. Затянув ошейник, он посмотрел на себя в зеркало и увидел совершенно другого человека с живым взглядом, смотрящим в будущее с уверенностью. Порой для сравнения он пересматривал записи своего самого первого осознанного превращения, удивляясь тому, как у Чуи хватило терпения работать с ним и воспринимать его всерьёз.       Звонок поступил, когда Ацуши пил чай, перечитывая полученные файлы. Машина уже ждала его на выходе — Кёка и Акутагава были на месте. Их доставили на какую-то скрытую правительственную базу, где также ждали представители Агентства.       — Накаджима-кун! — воскликнул Танизаки, увидев знакомое лицо. Он выглядел подозрительно радостным для человека, встретившего своего идейного врага.       — И снова встретились, Танизаки-сан, — ответил Ацуши с вежливой полуулыбкой и взял на себя обязанность представить вынужденных союзников друг другу. — Акутагава, Кёка-чан, это Танизаки из Вооружённого Детективного Агентства.       — Со способностью менять пространство вокруг себя, создавая визуальные иллюзии, — сказал Акутагава, смерив парня безразличным взглядом. Кёка коротко кивнула, не сказав и слова. Танизаки кивнул в ответ.       Ацуши поспешил перейти к делу раньше, чем напряжение в воздухе достигнет предела, и между ними начнут сверкать искры. Ему хотелось скорее разобраться с этой миссией и вернуться к Чуе, чтобы быть рядом с ним в период восстановления.       — Значит, мы будем штурмовать Моби Дик с воздуха?       — Верно, — подхватил Танизаки, радуясь протянутой руке помощи. — Я прикрою вас, когда вы проникните внутрь, после чего скроюсь и буду ждать сигнала, если вас надо будет забрать. Согласно данным, на судне должны быть эвакуационные вертолёты в рабочем состоянии, и вы сможете воспользоваться ими по надобности. Вас будут сопровождать Дазай-сан и Рампо-сан, поэтому заранее закрепите девайсы, чтобы поддерживать связь.       При упоминании Дазая Ацуши скривился, и Танизаки посмотрел на него с молчаливым пониманием. Мафиози быстро надели наушники, закрепив устройство на теле.       — Спорим, ты не сможешь справиться без убийств, — сказал Ацуши, обратившись к Акутагаве с ухмылкой.       — Я буду делать то, что посчитаю нужным, — ответил тот, задрав подбородок. — И я справлюсь. Главное не задерживай меня, тигр.       — Посмотрим, кто кого ещё…       — Ребята, — прервала их Кёка, и оба парня замолчали, вернувшись в рабочий режим, однако показательно не смотря друг на друга. Танизаки недоумевающе наблюдал за случившейся перепалкой. И это — страшнейшая ударная сила, которую им предложила Портовая Мафия? Хладнокровные профессионалы? Он почувствовал себя обманутым.       Атмосфера изменилась, когда через наушники с ними заговорил Дазай.       — Приём-приём, как меня слышно? — весело протараторил он.       Танизаки увидел, как лица Ацуши и Акутагавы синхронно закаменели. Акутагава отмер первым и поднял палец, включив микрофон.       — Громко и чисто, — ответил он лишённым каких-либо эмоций голосом.       — О, Акутагава-кун, сколько лет, сколько зим! Скучал по мне? — спросил Дазай, и Ацуши передёрнуло. Он хотел вмешаться и велеть заканчивать с шутками, однако Акутагава остановил его одним взглядом.       — Только дураки скучают по призракам. Мы грузимся в вертолёт, — сказал он, и троица прошла мимо Танизаки, заняв пассажирский отдел небольшого вертолёта. Он не заставил себя ждать, думая о том, какие же странные отношения были у Дазая с его бывшими союзниками. Впрочем, в его случае это было логично.       Без промедления они приступили к исполнению, и Танизаки понял, почему мафиози так рвались попасть в вертолёт — внутри невозможно было говорить без предварительной подготовки, а они переступили через неё, обходясь без слов. Он активировал свою способность сразу же, как только они оказались в воздухе. Пока они поднимались к Моби Дику, атмосфера сгущалась почти физически, и в зеркало Танизаки мог наблюдать сосредоточенные лица своих спонтанных союзников.       Как только они подобрались достаточно близко, Танизаки сбросил лестницу, и мафиози перебрались на борт, после чего он отчитался Дазаю в том, что старт прошёл успешно. На борту Акутагава и Ацуши направились в одну сторону, пока Кёка должна была исследовать нижние уровни и проследить за тем, чтобы у них были средства для отступления.       — Как обстановка внутри? — спросил Дазай.       — Пустынно. Такое чувство, будто люди покинули судно заранее. Продолжаем исследование, — отчитался Ацуши, и они с Акутагавой сразу же двинулись к кабинету Фицджеральда, едва задерживаясь, чтобы открыть двери по пути и не оставить за собой хвост. В первой же комнате они обнаружили владельца Моби Дика, расслабленно откинувшегося в кресле, будто ждал их появления.       — Вы опоздали, план Гильдии уже приведён в исполнение. В любом случае вам не спасти этот город, поэтому спасайте свои жизни, пока можете, — сказал мужчина спокойно, откинувшись на стуле в совершенно расслабленной манере.       — Что это значит? — спросил Акутагава. Он держался спокойно, если не считать того, как хаотично двигалось пальто, будто в любой момент было готово атаковать противника.       Когда Мелвилл объяснил им суть разрушительного плана Фицджеральда, планировавшего уничтожить все препятствия одним ударом во всех смыслах, глаза Ацуши округлились. Он попытался предложить отменить способность, однако Моби Дик не подчинялся своему владельцу, и это было бесполезно. Но шанс всё ещё был, и для этого им надо было достать самого Фицджеральда напрямую. Услышав это, Акутагава и Ацуши переглянулись, после чего молча покинули комнату, направившись в сторону указанной двери. Теперь у них была конкретная цель.       — Дазай-сан, мы продолжаем штурм, — отчитался Ацуши.       — Я и не собирался вас останавливать, — налегке ответил Дазай. — Не забудьте, что пульт управления это ваш первый приоритет.       — Принято.       Когда они дошли до кабинета, Фицджеральд уже ждал их на месте, только закончив говорить по телефону.       — Добрый вечер, молодые господа. Пришли за этим? — спросил он, держа пульт в руках. Акутагава и Ацуши замерли на пороге, обменявшись короткими взглядами.       — Вы были тем, кто защищал пульт управления Моби Диком? — спросил Ацуши, будто это не было логично с самого начала.       — Моё правило номер один: никогда не доверяй важнейшую работу другим, — пояснил Фицджеральд, пожав плечами. Он выглядел ужасно расслабленным для человека, планировавшего совершить массовое убийство.       — Вы понимаете, сколько невинных людей пострадает, если этот кит упадёт на город? — спросил Ацуши, сжав кулаки, чтобы держать себя в узде. Нельзя было поддаваться эмоциям на работе, особенно на такой. Засада могла ждать повсюду.       — Трогательно слышать это от мафиози. Моё правило номер два: не позволяй чужим ценностям тормозить тебя. Мы с вами все занятые люди, поэтому предлагаю мальчику-тигру спор, — сказа Фицджеральд и подошёл к стулу, небрежно бросив на него девайс: — Маленькое соревнование, чтобы скрасить время до того, как город будет разрушен по моему плану. На счёт три…       Из-под стула вынырнул Расёмон и схватил пульт, утащив его прямо в руки к Акутагаве.       — Я не подписывался на детские игры, — сказал тот и глянул на экран, собираясь нажать на кнопку отмены и после разделаться с противником.       Быстрее, чем любой из них успел среагировать, Акутагава оказался сбит с ног невероятной силой удара, отправившего его в стену. Фицджеральд подхватил упавший пульт, спрятав его в карман.       — Не люблю, когда меня перебивают, — раздражённо цыкнул он. — Думаю, тогда мне лучше просто убрать вас, чтобы не мешались под ногами, и наслаждаться моим триумфом.       Прилетевший со стороны кулак он остановил раскрытой ладонью, и Ацуши удивился, когда на его запястье сомкнулись пальцы, и в следующую секунду Фицджеральд перебросил его через себя, как тряпичную куклу.       — Итак, я вложил в тебя семь миллиардов, мальчик-тигр. Посмотрим, сможешь ли ты задержать меня на те десять минут, за которые мы достигнем цели.       — Мне хватит и восьми, — процедил Ацуши, перевернувшись и встав на четвереньки. Он очень удивился, когда пол под ним провалился, и они с Акутагавой пролетели несколько этажей перед падением, остановленным Расёмоном.       Схватив напарника за шкирку, Акутагава принялся бежать, чтобы затеряться в лабиринте корабля. Очнувшись, Ацуши последовал за ним, пока они не остановились за очередным углом.       — С этой способностью лобовыми ударами его не взять. Нужна стратегия, — сказал Акутагава, пытаясь восстановить дыхание с натужным кашлем. План не включал в себя стремительные пробежки наперегонки со смертью. Обычно в таких играх он был ведущим.       — Его способность зависит от денежного баланса. Если сможем истощить его или увлечь достаточно, чтобы ты отобрал девайс, то победим, — согласился Ацуши.       — Этот бизнесмен очень богат, придётся работать на все деньги. Думаешь, справишься? — спросил Акутагава без насмешки, для которой сейчас не было времени.       И всё же Ацуши усмехнулся. Его зрачки были вытянуты.       — Смотри, не отстань, — ответил коротко, и они отпрыгнули в разные стороны до того, как Фицджеральд проломил стену между ними. Ацуши услышал его приближение ещё издалека, между делом дав сигнал Акутагаве, пока они рассуждали.       — Я думал, вы развлечёте меня, а вы бежите, как крысы с корабля, — сказал Фицджеральд, хохотнув от собственной шутки.       Оба парня ничего не ответили, принявшись уклоняться от его атак и уходя дальше. Им нужно было пространство для того, чтобы использовать свои способности без ограничений. К счастью, Фицджеральд играл на широкую руку и позволил заманить себя на крышу. Когда они оказались на открытом пространстве, Акутагава заговорил вновь:       — Я покажу это один раз, поэтому запоминай! — велел он, перекрикивая ветер.       Ацуши увидел, как его способность изменила форму, обвив всё тело. Когда Фицджеральд атаковал в следующий раз, Акутагава не стал уклоняться и задержал его пинок одной рукой. Фицджеральд присвистнул, явно воспылав интересом к сражению с новой силой. Ацуши не стал мешаться под ногами, позволив Акутагаве разогреться перед тем, как снял ботинки и скинул их в люк, чтобы не потерялись. Придётся соответствовать напарнику — что с него взять?       Сражаясь против одного, Фицджеральд особо не напрягался, повышая сумму усиления без задней мысли. Но когда со стороны с невероятной скоростью приблизился кулак, едва не попав по нему, пришлось перегруппироваться.       — Я думал, ты вечность пасти задних будешь, — сказал Акутагава, ненадолго открыв рот, после чего они принялись атаковать с двух сторон, оттесняя Фицджеральда к краю судна.       Увы, они недооценили своего противника, и Фицджеральд легко парировал любые атаки, позволяя детишкам развлекаться, пока ему это не наскучило, и он не раскидал их в разные стороны. Акутагава успел защитить себя, однако его броня была разрушена. Тем временем Ацуши с ужасом обнаружил, как под ним мелькнул край корабля, и понял, что не сможет зацепиться. На помощь пришёл Акутагава, схватив его Расёмоном и резко кинув обратно в сторону Фицджеральда. Парень едва успел перегруппироваться и перейти обратно в атаку. Партнёрство с Акутагавой всегда было стихийным бедствием.       Не похоже, что Фицджеральд слишком пострадал от их атак, а количество денег, оставшееся на его банковском счету, было неизвестным и с подозрительной вероятностью тянулось в бесконечность. Зато известно было оставшееся у них время, сводившееся к нескольким минутам. Если они не выложатся на полную, то Йокогама превратится в руины.       — Акутагава, ты мне доверяешь? — спросил Ацуши, стерев кровь с подбородка и не сводя глаз с противника.       — Будто у меня есть выбор, — цыкнул парень.       — Ответь!       — Да, чёрт возьми! Займись делом!       — Отлично, — сказал Ацуши и закрыл глаза, сделав глубокий вдох. Акутагава увидел, как его тело покрылось шерстью, и через мгновение на поверхности Моби Дика появился огромный тигр, в чёрно-белой шерсти которого затерялся ошейник.       Фицджеральд неторопливо хлопнул в ладони, по-аристократически изящно.       — А вот и зрелище ценою в семь миллиардов, — сказал он.       Тигр проигнорировал речи, одним прыжком сократив расстояние между ними и попытавшись откусить противнику голову. Фицджеральду пришлось усилить своё тело ещё больше, чтобы сдержать этот напор, однако он сумел остановить тигра и отбросить того назад, что со стороны выглядело дико, ведь зверь превосходил мужчину в размерах в считанные разы.       Приземлившись, тигр посмотрел на Акутагаву, и тот невольно напрягся. Не хватало, чтобы животное решило атаковать и его под шумок, окончательно спутав все карты. Однако жёлтые глаза смотрели без привычного хищного выражения, и через секунду тело тигра начало преобразовываться. На его месте оказался Ацуши, всё ещё покрытый шерстью с ног до головы. Его конечности тоже не стали до конца человеческими, сохраняя животную силу. Это была новая форма его способности — полузверь.       Издав животный вопль, Ацуши бросился в атаку, и Фицджеральд принял её даже сложнее, чем прошлую. Поняв, что перевес наконец начал идти в их сторону, Акутагава присоединился, атакуя со слепых зон и загоняя противника в угол — удивляться не было времени. Он мешался под руками Фицджеральда, затормаживая его удары и вынуждая отскакивать, пока Ацуши атаковал в своей обычной манере — в лоб. Их мысли сошлись в единую линию, как в какой-то момент это случилось посреди тренировки с Чуей, когда они без слов начали сменять друг друга, нанося удар за ударом и вынуждая противника не выходить из защиты. Ацуши чувствовал Расёмон рядом с собой, будто тот подчинялся и ему тоже, всегда оказываясь в нужное время и в нужном месте. И также он чувствовал, что силы Акутагавы медленно истощались. Один взгляд на пульт управления дал понять, что времени у них практически не оставалось.       Отпрыгнув в очередной раз, Ацуши дал сигнал, призывающий к наступлению всеми силами, так как у них остался последний шанс. Акутагава завернул своё тело в броню, и Ацуши вновь принял форму полузверя, после чего они принялись атаковать, используя все свои силы, видя, что Фицджеральд сдаёт даже с тем, как продолжает увеличивать силу своего тела. Однако ему удалось урвать момент и ударить Акутагаву, заставив того откатиться назад, потеряв ориентацию в пространстве. Ацуши чертыхнулся под нос, поняв, что один он не справится. Он едва понял, что случилось, когда почувствовал давление вокруг всего своего тела и понял, что Акутагава передал свою способность ему, так как его тело всё ещё могло выдержать её давление. Настал его черёд нанести добивающий удар.       Ацуши подпрыгнул, и все его чувства обострились до предела, сосредоточившись на одном человеке. Он видел, как за доли секунды удивление в глазах Фицджеральда сменилось страхом, и хищное стремление одержать победу заставило тело Ацуши превратиться в стрелу, выпущенную, чтобы поразить врага. Расёмон обхватил его кулак, усиливая в разы, и это был самый сильный удар, который Ацуши наносил кому-либо в своей жизни. Его самого откинуло отдачей, отчего он упал и распластался на поверхности Моби Дика лицом вниз, чувствуя, как нечеловеческая мощь постепенно покидает его тело, будто тигр отвернулся и отправился в глубокую спячку. Кажется, сам Ацуши даже отключился на секунду.       Тело ощущалось перемолотым в фарш, однако Ацуши заставил свои руки согнуться и поднялся на локтях, вскинув голову. Его зрачки вытянулись, когда он увидел, что Фицджеральд стоит на ногах, пошатываясь. Его взгляд был расфокусирован, однако мужчина оставался в сознании. Он пробормотал что-то себе под нос и отступил на шаг, потеряв равновесие и завалившись назад, после чего камнем упал с Моби Дика. Ацуши хотел подскочить на ноги и броситься следом, в последний момент вспомнив о пульте, однако был остановлен Расёмоном, зацепившимся за ошейник. Акутагава повернул к нему зажатый в руке пульт, показав остановленный таймер.       — Почти девять минут, — объявил он, и Ацуши фыркнул.       — Есть к чему стремиться, — ответил удовлетворённо, позволив себе осесть и сделать глубокий вдох.       Акутагава включил микрофон (наушник Ацуши потерялся в ходе сражения) и отчитался в том, что они успешно остановили вражескую атаку. Кёка сказала, что весь состав корабля был эвакуирован, а сама она заняла комнату, в которой содержалась панель управления. Пора было посадить этого кита и объявить миссию завершённой.       Внезапно судно содрогнулось и пришло в движение снова. Отобрав у Акутагавы пульт управления, Ацуши увидел, что экран теперь показывал «спуск». Девайс не реагировал на нажатия. Акутагава сказал, что он бесполезен, и они спустились в люк. Ацуши натянул на себя ботинки, пока Акутагава доложил о ситуации Дазаю. Кёка попыталась перенастроить корабль с помощью панели управления, однако Моби Дик не подчинялся никаким командам. Если так продолжится, то план Фицджеральда будет успешно завершён без главного зачинщика.       — Мы можем уничтожить корабль изнутри, и тогда он упадёт прямо в воду, — сказала Кёка.       Акутагава передал её слова, и они с Ацуши переглянулись.       — Справишься? — спросил Ацуши.       — Ты лучше себя спроси, — ответил Акутагава и включил микрофон. — Начинай и жди нас. Мы захватим парашюты для побега.       Они начали двигаться с разных сторон, и к тому моменту, когда Ацуши и Акутагава добрались до нижних отделов, Кёка уже уничтожила двигатели и заканчивала сеять хаос, практически не оставив ничего для них. Они не шибко расстроились, ведь не пришлось выдавливать из себя последние капли, чтобы не ударить в грязь лицом перед союзником. Моби Дик стремительно падал.       — Бойкая у вас молодая леди, — заметил Мелвилл, встретившийся с Кёкой у панели управления. Именно он заметил, что Моби Дик больше не управляется изнутри.       Вместе они покинули судно, спрыгнув в воду, а Моби Дик упал прямо недалеко от порта, и у Ацуши чуть сердце не остановилось при мысли, что они могли опоздать хотя бы на секунду. Кёка помогла Ацуши доплыть до берега, частично держа его на себе, пока Мелвилл подхватил Акутагаву, попытавшегося оказать сопротивление, но быстро сдавшегося, так как окончательно выбился из сил.       Выбравшись на пристань, они смотрели на поднимающиеся в небо клубы пара и дыма, пока Моби Дик не утонул.       — Не самая чистая работа, но мы справились, — сказал Ацуши, с ухмылкой протянув кулак Акутагаве.       — Вынужден признать, ты оказался полезен в какой-то степени, — сказал тот и ответил слабым ударом, после чего Ацуши повернулся к Кёке и дал ей пять. — Осталось только добраться до базы.       — А об этом я не подумал…       — Вас подбросить? — раздался весёлый и невольно ставший знакомым голос, заставивший всех четверых повернуть головы. Дазай вышел им навстречу, сияя улыбкой. Рядом с ним неторопливо шагал Фукудзава, спрятав руки в рукавах. Его лицо оставалось таким же нейтральным, каким оно Ацуши и запомнилось при первой их встрече.       — Дазай-сан, Фукудзава-сан, — поздоровался Ацуши, и вся троица мафиози поднялась на ноги, пусть уверенно из них всех держалась только Кёка. — Почему вы здесь?       — Подумали, что вам понадобится помощь после такого боя. У нас же альянс как-никак, — сказал Дазай.       — Вы знали, что так случится, с самого начала, верно? — спросил Ацуши.       — Фокусник никогда не раскрывает своих секретов, — ответил Дазай, приложив указательный палец к губам и подмигнув. Ацуши и не надеялся, что сможет его понять. — Ну и как я мог забыть? — сказал Дазай, летящей походкой приблизившись к Акутагаве. — Четыре года прошло, м?       — Вы наконец решили признать моё существование? — спросил Акутагава, напомнив в этот момент обиженного ребёнка.       Дазай хохотнул и положил руку ему на плечо.       — Будто тебе это было нужно, — сказал он. — Чуя лучше влияет на тебя, чем я, — даже друга тебе нашёл. Ты стал сильнее за эти четыре года.       Акутагава медленно моргнул, смотря на своего бывшего наставника с искренним изумлением — настолько яркого выражения на его лице Ацуши ещё не видел. Он едва успел среагировать, когда глаза Акутагавы закатились, и он начал заваливаться, подхваченный двумя парами рук.       — Упс, — произнёс Дазай, пока Кёка и Ацуши осторожно усадили своего напарника на землю.       — Нужна помощь? — раздался новый голос, и Ацуши повернул голову, узнав в говорящем Кенджи. Тот кивнул ему и с улыбкой добавил: — Хорошо поработал, Ацуши-кун.       — Спасибо, — растерянно ответил Ацуши.       — Похоже, у вас тут раненные. Могу помочь с этим. — К ним подошла девушка, и Ацуши быстро вспомнил досье на неё. Йосано Акико.       — Накаджима-кун, не смей принимать это предложение! — крикнул Танизаки, подбежав сзади и упёршись в колени, чтобы отдышаться.       Йосано выжидающе смотрела на Ацуши.       — Благодарю, мы обойдёмся. Акутагава поспит день-другой и будет в порядке, — сказал он с неловкой улыбкой.       Йосано цыкнула и недовольно стрельнулся взглядом в сторону своего коллеги.       — Всё веселье портишь, Танизаки, — возмутилась она.       — Я им жизнь спас!       В порту внезапно стало слишком людно. Ацуши привык собирать на себе множественные взгляды в Портовой Мафии, однако от такого количества внимания со стороны технически незнакомых ему людей немного смутился. Они с Кенджи подхватили Акутагаву и донесли его до одной из машин, присланных агентством. Йосано попыталась уговорить Ацуши отдать парня ей на лечение, но он стойко держался. Как бы противно Акутагава ни вёл себя временами, он был ценным союзником, чтобы вот так просто доверить его чужой организации, большинство работников которой были… странными личностями. Хотя не Ацуши судить об этом.       Таким образом, Гильдия была повержена. Фицджеральда так и не нашли, объявив пропавшим без вести, а Моби Дика вытащили из воды в поисках улик и любого ценного груза. Ненадолго жители Йокогамы могли выдохнуть со спокойствием. И никто, кроме редких счастливчиков, не подозревал, что город был спасён благодаря союзу двух враждующих организаций. Потянулись дни, наполненные бумажной волокитой, подсчётом убытков и заметанием следов. Однако когда большая часть работы была завершена, обе организации провели заслуженный праздник.       Мори сидел в своём офисе, впервые находясь не за рабочим столом. Коё сидела рядом с ним в ожидании появления Чуи с бутылкой вина, взятого из его личных запасов по столь громкому поводу.       — Предлагаю выпить за успехи нового поколения, — сказал Мори, подняв бокал. — С такими одарёнными детьми Портовую Мафию ждёт процветание в будущем.       Они пригубили вино, наслаждаясь вкусом.       — Чуя-кун, не ожидал, что в тебе скрывается такой педагогический талант. Даже Акутагава социализируется маленькими шажками, — заметил Мори между делом.       — Можете не льстить, Вы не позволили бы мне взяться за Ацуши в ином случае. Кстати, он упоминал, что у них сегодня отгул…       — Кёка-чан тоже обмолвилась и попросила меня дать ей свободный день, — подхватила мысль Коё, глянув на босса поверх бокала взглядом, говорящим «я всё знаю».       Мори тихо рассмеялся.       — Детишкам тоже полезно расслабиться — всё-таки этот праздник и их заслуга тоже.       В этот самый момент Ацуши трусцой подбежал к двери ресторана, в котором «Чёрные Ящерицы» арендовали комнату для празднования. Отдышавшись, он переступил порог и попросил официанта провести его к нужной двери. Повернув ручку и потянув её на себя, он выпустил изнутри ненавязчивые звуки музыки.       — О, Ацуши! — окликнул Тачихара, махнув рукой с широкой улыбкой. Судя по стакану с чем-то шипучим у него в руке, праздник уже начался.       — Простите, задержался немного. А где Хироцу-сан? — спросил Ацуши, закрыв дверь и кивком поздоровавшись со всеми.       Кёка, одетая в своё праздничное кимоно тёмно-синего цвета, подчёркивающего глаза, тут же оказалась рядом с Ацуши. Акутагава отвлёкся от беседы с Гин и встретился с ним взглядом, кивнув.       — Хироцу-сан сказал, что ему надо куда-то зайти перед тем, как он отправится сюда, — ответила Хигучи, передав Ацуши его собственный стакан.       — Непривычно видеть тебя без ошейника. Я думал, что ты сросся с ним, — заметил Тачихара, смотря на обнажённую шею Ацуши. Тот неловко рассмеялся, не рассчитывая на то, что кто-то заметит столь маленькую деталь.       — Подумал, надо же что-то поменять в жизни, — сказал он и взъерошил волосы на затылке, после чего пальцы сами по себе скользнули по бледноватой полоске кожи.       Кёка увидела на его запястье слегка великоватый браслет, подозрительно напоминающий тот самый ошейник, однако ничего не сказала по этому поводу. Праздник только начинался.