Эбель в пижамных розовых штанах и черной большой старой футболке брата с разбегу запрыгивает на Кицу, почти сбивая его с ног. Повезло, что сзади стоял Крис, его поддержавший, удерживающийся в более стабильной позе и без лишних рюкзаков, заполненных одеждой и другой мелочью.
— Малышка, как ты выросла! — Кица держит её всеми своими оставшимися силами после поездки, краем глазом видя родителей Дэмона, всё также улыбающихся ему по-доброму. Он не может ни улыбнуться им в ответ.
— Мне одиннадцать, а не пять, хватит так говорить! — Эбель обнимает его за шею, льня ближе, позволяя обратить внимание на кого-то кроме себя, окинуть комнату и людей тёплым взглядом.
Росен по-дружески ударяет Кицу в бок локтём и подмигивает, указывая на них с Крисом, здоровается с родителями Дэмона и заходит на свою обозначенную территорию — на кухню.
Мама Дэмона подходит поближе, всё также по доброму улыбаясь, как и всегда с самого детства, как его собственная мать никогда никому не улыбалась, вне зависимости от возраста, крови и статуса.
— Ты сам-то как изменился, — она треплет его по волосам, забирает Эбель из его рук и почти сразу же опускает девчушку, не удерживая такой вес. — Тебя бы подстричь поровнее.
Крис молчит недолго и выходит из-за спины Кицы, направляясь в сторону кухни за Росеном, легонько усмехаясь:
— Да, а то у него недо-гнездо на голове какое-то.
— Хей! — Кица с задором быстро обходит тётю Чие, догоняет Криса, обнимает его за плечи, а потом, раскачиваясь, косолапя, идёт, опираясь всем телом на более накаченное, легко его удерживающее, будто Кица весит не больше пушинки. — Когда ты успел стать таким жестоким?!
Небольшая остановка и спрятанный взгляд сразу же показался странным. Одно неаккуратное слово могло ранить Криса смертельно сильно. Вся его прежняя защита спала, раньше она помогала, но теперь Крис не может никак её восстановить, ловя всё новые и новые удары, разрушающие её вновь. Кице стоит ещё многое переосмыслить среди изменений и состояний. Крис промолчал и попытался сразу же вернутся в норму, будто ничего и не было, как всегда пытаясь побыстрее спрятаться. Они оба знают, когда и почему он стал немного жёстче, чем раньше. Знают, почему это произошло.
Кица приблизился к чужому виску и оставил лёгкий поцелуй без каких-либо намёков и пошлости, а затем опустился к чужому ухо и прошептал настолько тихо, что никто, кроме Криса, даже попытавшись, ничего бы не смог услышать:
— Я знаю, — Кица протянул свою руку и переплёл свои пальцы с чужими. — Прости.
Крис снова замер на небольшой промежуток времени, прежде чем сильнее сжал её, держась почти как за якорь, но с другой уверенностью, отличной от Дэмона и Тэнэ.
Другое — не значит хуже.
— Всё хорошо, — пытался ли Крис убедить в этом себя или окружающих, точнее, Крициана с его проникающим в недра души прозорливым, хитрым, острым взглядом? Поспешные выводы давно уже перестали приносить нужных результатов, как в аду, снова придётся учиться жить, а точнее выживать. Крис сразу чувствует, что ему не верят, когда в ответ его руку сильнее сжимают ни то в наказание, ни то в поддержку.
«Страшный сон» — думает Крис. — «Плаксивые мечты и ты. Кошмаром ко мне явился, не хуже темноты.»
— Всё правда в порядке, — Крис пытается вытащить свою руку, а когда получается, понимает, что ему снова становится мало. Кица отходит на безопасное расстояние вытянутой руки и проходит на кухню, не отводя от Криса взгляда.
«Я рядом» — говорит он только губами, прежде чем скрывается на кухне, переводя внимание на Росена, рыщущего в не своём холодильнике.
У Криса внутри всё горит, как будто бензином облили и подожгли, желая то ли поглазеть, то ли посмеяться, но вовсе не спасти, только если от холода. Только вот страшно от этого ни капельки не меньше. Вместо обмораживания сгоришь заживо, как уже однажды бывало.
Страшно. Внутри всё колотит.
— Крис? — Тэнэ подходит близко, не вплотную, но ощущается запах сигарет, которые всегда покупает Росен. Он и Руфо всё ещё единственные совершеннолетние в их компании. — Всё нормально?
Глаза с Кицы переходят на Тэнэ. Дэмона рядом не было, что было даже непривычно в сравнении с последними неделями. Стоило ли говорить, что чувство дежавю его снова посетило, будто он сам по себе живёт в циклическом круге безумия, и одно повторяется за другими.
Ничего не менялось. По щекам текла слеза, а он снова не заметил. Никто не заметил, только Тэнэ сейчас стоял перед ним и также не протягивал руку к его лицу, не смахивал текущую каплю, на этот раз не говорил, только смотрел своим тёплыми понимающими глазами.
— Ванная? — Тэнэ показывал лишь глазами на второй этаж, видимо, намекая на личную туалетную комнату Дэма. Честно, Крис был бы доволен и общей, которой обычно он и остальные пользовались. Но оказаться неожиданно защищённым среди стен и на удивление закрытой дверью было очень привлекательной перспективой. — Там есть замок, только будь рассудителен.
Сердце сжалось от неожиданного доверия. Честно сказать, если бы мама могла, то, возможно, она бы сняла все замки в доме и отобрала ключи от входной двери квартиры, чтобы он не мог выходить, когда никого нет дома, и в тайне сбегать по ночам, что раньше происходило достаточно часто. Отец в этом плане либо был благоразумнее, либо равнодушнее. Иногда Крис понимал, что мужчина принимает его как сына, но любит ли, остаётся под вопросом.
— Если что, я скоро вернусь, ладно? — Крис знал, что Тэнэ передаст остальным, вне зависимости от ситуации, и не расскажет, в чём именно заключается причина несколько неожиданного бегства со стороны и так неустойчивого товарища.
Тэнэ лишь глазами проследил, как Крис рукавом правой руки вытер глаза до покраснений и ушел на второй этаж. Тэнэ же, медленно повернувшись, поплелся в противоположную сторону, на кухню к Дэмону, докапывающемуся до Росена, так усердно защищающего кухню от ненамеренного поджигателя. Никого из детей Келлерманов нельзя подпускать к кухне, в отличие от их родителей, навыки готовки им, очевидно, по наследству не передались.
Оперевшись о стенку, Тэнэ позволил себе немного расслабиться. Засмотревшись на снова весёлого, уже немного заново поднабравшего вес Дэмона, Тэнэ далеко не сразу заметил фигуру, приближающуюся к нему из-за спины, из-за чего одно небольшое прикосновение произвело по телу Тэнэ небольшие мурашки от неожиданности.
Сердце упало в пятки, а к лицу подступил даже небольшой румянец: слишком уж сильно он дёрнулся, такое, наверно, заметили все, а не только Кица, по стеклянному лицу которого сложно распознать какие-либо настоящие эмоции.
— Крис? — аккуратно предположил Тэнэ, смотря из-за плеча немного настороженнее, чем обычно. Конечно, все они представляли, какие были отношения между Крисом и Кицей. Возможно, никогда не видели полной картины и, скорее всего, никогда и не смогут разглядеть.
Кица выглядел немного пристыженным, что было для него максимально не типично. Руки скрещены на груди и прижаты к ней, как в качестве защиты или замка, подбородок и глаза немного опущены и спрятаны. От небольшого уточнения весь стеклянный фасад сразу же рассыпался на кусочки.
Крис. Тэнэ отвёл взгляд на второй этаж лишь на секунду, комнаты Дэмона с его ракурса не видно, да и с лестницы обзор на комнаты открывался не сразу. Кица выглядел неуверенно, когда открывал рот и наконец-то уточнял желаемое:
— Да, — он отвёл взгляд в совершенно другую сторону и смотрел на пустой участок стены, пальцем начиная сковыривать верхнюю гравировку обоев. — Где он?
Тэнэ полностью повернулся и посмотрел на Кицу.
— Не расскажешь? — Тэнэ немного нагнетал, и Кица поднял глаза лишь на секунду.
— Ты и сам знаешь, что я проебался. — пробурчал Кица.
— Не новость! — Росен подошёл с другой стороны и встал сбоку от Тэнэ, будто занимая его позицию в этом споре изначально. Кица и сам видел, что в пролёте, никто не встанет на его сторону, он бы и сам не выбрал бы себя, зная или хотя бы предполагая о всём произошедшем.
— Не хочу рассказывать это при родителях, — и Тэнэ, и Росен одновременно обернулись на кухню, тонущую в свете дневных лучей. Дэмон и его родители наконец-то были вместе, наблюдать за их взаимодействиями для Тэнэ было почти благословением. Росен же был благодарен, что Руфо очнулся и забыл обо всём и о всех остальных, даже не задумывался о Дэмоне и что же ему пришлось пережить.
— Заброшенная комната подойдёт? — Росен не интересуется другими, ему не особо нравятся люди, маленькая их компания среди этого города теряется, так как она похожа на все остальные. Ему не нужны друзья, родители или родственники. Только Руфо. — Там, как минимум, никто тебя не услышит, если орать не будешь.
Никто не заметил тогда, но у Росена на лице появилась маленькая ухмылочка. Он не думал никогда об этом, просто теперь это ощущается в несколько раз ярче.
Руфо.
Даже так в голове только его тёмные карие глаза, в которых он безвозвратно потерялся.
— Да, подойдёт.
***
— Мы трахались, — Кица не скупился на слова, у него не было причин на это. Слишком много времени прошло, чтобы продолжать что-то скрывать, так что любые вопросы в данный момент были готовы закрыться за ответами, которые Кица впервые был готов предоставить без капли шутки.
Росен подавился сразу же, как только услышал. Он знал о чувствах Криса, никогда не думал, что они были или будут взаимны. Но «трахались» звучало именно так, как Кица и имел ввиду, как животные, без чувств, ради удовлетворения. Желая найти опровержение собственным словам, он поднял свои глаза на чужое, спрятанное за стыдом лицо.
Тэнэ, также впервые об этом слышащий, отреагировал на это не так же, как и Росен. Может потому, что в его мире это долго считалось нормой, отец иногда приводил проституток, желающих заполучить от алкаша последние его гроши, а может, потому, что его любимого человека не насиловали на улице. В любом случае, он даже предполагал, что подобное могло произойти. В конце концов, сложно не заметить засосы у человека, которого видишь каждый день.
Дэм не был удивлен. Он просто знал и не вмешивался. Никто не просил его что-то менять и как-то помогать. Крис устроил целую ссору из-за этого, будто его всё устраивает. Дэмон не поверил ни на секунду, но когда его игнорировали уже третий день, оборона пала, больше разговор об этом не заводился. Когда их недороман закончился, Дэм даже выдохнул, словно камень с души свалился.
А сейчас они сошлись. Не сложно было догадаться, что Крис, как всегда, всё простил.
— Трахались и не больше, — Кица поднял взгляд прямо на Росена, когда-то считавшего это нормой. Честно говоря, он бы и сейчас считал это нормальным, если бы не общеизвестный факт: Крис был искренне влюблён до стихов, горящих щёк и завороженных взглядов. То, что Росен скрывал под своим раздражением, спорами, неоправданными чёрными шутками. Он всё понял только после прочтения записки Руфо, ему больше ничего не нужно было.
Терпеть распирающий гнёт внутри было не в его силах, и совсем скоро кулак Росена встретился со скулой Крициана. Неожиданный выплеск злости напомнил о ноябре, во время которого Рос опустился на дно, только чтобы быть немного ближе к Руфо, к его ангелу, безмолвно лежащему на больничной койке в белой одежде. Все люди, которых он избивал, с которыми ввязывался в драки и далеко не из всех выходил победителем, потому что один из них мог касаться Ру, когда тот этого не хотел.
Ударившись головой об спинку кровати, Кица оперся на неё и лёг поудобнее.
— Он хотел этого, но... — слова спутывались, и совершенно не из-за боли от удара. — Но не всегда это происходило безболезненно.
Тэнэ рванул и взял моментально озверевшего Росена под руки. Они не знали, каково это на своей собственной шкуре, проблемой была связь этих двоих: Росена и Руфо — ощущающих чужую боль как свою собственную.
— Успокойся, чувак! — Тэнэ было сложно его удержать, Росен брыкался и кричал оскорбления и угрозы, совершенно не пытаясь фильтровать свою речь:
— Блять, ты что, ни разу, сука, не мог подумать о том, каково ему?! Влюблённому в такого еблана, как ты! — слыша каждый крик, а также видя проблему Тэнэ, Дэмон почему-то не спешил на подкрепление, он стоял в стороне, отвлекся на какое-то сообщение.
Но стоял он так не долго и, несмотря на тихий голос, все услышали его слова, когда он поднял голову и посмотрел на них.
— Родители написали, — он выглядел слегка удивленным, чем привлёк внимание всех. — Крис ушёл.
***
7 класс. Вокруг всё как обычно, кто-то сидит в телефоне, все стоят на головах, девочки что-то обсуждают на последней парте, собравшись в небольшой кружок, никто не обращает на друг друга никакого внимания. Это их нормальный день.
Он и продолжал бы быть обычным, если бы в дверях не появился кто-то ранее им всем неизвестный, приблизительно их возраста, с рюкзаком на плечах и мешком со второй обувью в руках. С первого взгляда он был симпатичным, особенно его кудряшки и немного растерянный вид. Немного собравшись, мальчишка выпалил:
— Это 7А? — он сказал достаточно громко, чтобы его услышали. Обернулись все, кому интересно и кому не очень. Ему ответила одна из одноклассниц, сидящих в тот момент на парте.
— Да, если Марию Александровну ищешь, то подожди до конца перемены, она раньше не подойдёт! — интерес остальных постепенно начал угасать, староста, как всегда, всё быстро разъяснила, даже не выслушав до конца.
— Парень, колись давай! Ты кто? Мы параллель знаем! — подаёт голос Кица, тем самым сразу заставляет всех снова проснуться. Знать всю параллель хотя бы внешне — это база, а то как распускать слухи, а встречаться с кем? Не с одноклассниками и одноклассницами же? Худшее, что можно было придумать. — Новенький, что ли?!
Парень сразу же проходит в класс, упрощая жизнь всем на третьем ряду рассматривать стало намного проще.
— Типо того, — он неловко потрепал свои кудряшки и только собирался пройти мимо рядов в раздевалку, но Кице было слишком скучно, чтобы просто пропустить человека в раздевалку.
Кица поймал его за рюкзак, моментально привлекая чужое внимание:
— Садись ко мне. Моего соседа всё равно нет. Да и ближайшую неделю точно не будет. Хоть скучно не будет.
Мальчик ненадолго останавливается и присматривается, как в дикое животное, а потом ярко улыбается и кидает негромкую усмешку.
— Променяешь своего соседа на новенького? — новенький смотрит немного сверху вниз и усмехается.
Кица резко почувствовал, как его мировоззрение немного перевернулось. Такого быстрого перехода от одного настроения к другому он видел только в своей семье.
— Да ладно тебе, я же шучу! — он подносит руку ко рту и мило, симпатично улыбается. Кица почти зависает на секунду. Конечно, он знает, что он гей, спорить с этим он никогда не пытался. Это было очевидно для него всю жизнь, хотя задумался он об этом только год назад. — С радостью сяду с тобой. Только вещи положу.
Он подходил к раздевалке, когда снова заговорил, даже не обернувшись и не сбавляя темп:
— Я Криc, кстати.
Кица проследил, как он зашёл в раздевалку и исчез из поля зрения. Тогда его посетила мысль, сразу же воспринятая за истину: «Следующая неделя скучной не будет.»
