Mémento mori

— Плохо дело… Ребята отступили на несколько шагов назад. Фотограф наглухо отрезал их путь к единственному выходу, а сзади был плотно запечатанный проржавевшим листом металла люк. Перепуганный Виктор тихо заскулил и спрятался за спину Эммы, уже не надеясь ни на что хорошее. Лука и сам готов был взвыть от ноющей боли в ногах, но только хмурился и пытался что-нибудь придумать. — Должен признать, не ожидал, что здесь находится кто-то еще, — Джозеф чуть улыбнулся уголками губ. — Я думал, что мистер Бальза как всегда сбежал. — Ты на что это намекаешь?! — вспылил «заключенный» и рванул вперед, но пациент вовремя его схватил за руку. — Я что, по-твоему трус?! — Oh, désolé, я задел твою самооценку? — Граф засмеялся. — Но разве так не было до того, как тебя поймали? Твои друзья по несчастью с радостью бы подтвердили мой рассказ. — Лука, о чем он говорит? — Эмма встревоженно посмотрела сперва на Охотника, а потом на друга. — Не слушай его, Эмма, — ответил вместо изобретателя Эмиль. — Он пытается нас запутать. — Как вам угодно, — Джозеф скучающе провел рукой по сабле. — Итак, я не собираюсь с вами играть. Вы двое, — он указал на Луку и Виктора, — будьте bons garçons и садитесь на стулья. Вас заждались на Изнанке. А ваших друзей я так и быть, отпущу. — Вот еще! Эмиль решил больше не слушать Фотографа и вскинул руку. Гарпун выстрелил в ту же секунду, немного левее головы Охотника. Металлический крюк врезался в стену и плотно засел внутри. Неожиданное действие заставило его отшатнуться в сторону, однако он не потерял самообладание и уже через пару секунд снова повернулся к выжившим, безмятежно улыбаясь. — Хорошая попытка. Только жаль, что ты промахнулся. — А с чего ты взял, что я целился в тебя? — дерзко спросил пациент. Он резко натянул веревку в руках и совершил рывок, отталкиваясь от земли. Джозеф запоздало понял, что именно затеял пациент, и попытался перерубить ее саблей, но Эмиль оказался быстрее. Быстро перемахнув за спину охотника, он с силой толкнул его в спину. Не ожидавший такого маневра Охотник несолидно врезался в стену и ненадолго оказался ошеломлен, к тому же он выронил оружие. — Бежим!!! Дважды повторять не пришлось. Эмма, Виктор и Лука сорвались с места и следом за Эмилем быстро пробежали через проекцию. Перетерпев еще один неприятный приступ холода, четверка устремилась к лестнице, стараясь как можно быстрее покинуть подвал. Они понимали, что Джозеф очнется в любую секунду и постарается догнать их, а потому спешили как могли. Сложнее всего по ступенькам было взбираться Луке, он с трудом преодолел первый пролет, а на втором и вовсе со стоном упал. Бежавший за ним Виктор помог «заключенному» встать и выбраться наверх, где уже оба растянулись на старом каменном полу. Слегка запыхавшаяся от бега Эмма с тревогой посмотрела на них. — Вы в порядке? — Почти… — изобретатель болезненно сморщился. — Черт, ну как же невовремя! — Вставай, Лука! — Эмиль с тревогой подставил Луке плечо и помог выпрямиться. — Надо спешить!.. Внезапно перед глазами всех четверых мелькнула яркая вспышка. Эмма даже вскрикнула от неожиданности. Мир вокруг снова наполнился звуками и цветами, а железная дверь в подвал оказалась наглухо закрытой. Немного дезориентированные от столь резкого изменения выжившие с тревогой осмотрелись вокруг, все кроме Виктора. Он просто немного протер глаза и радостно воскликнул. Его щенок, который так и оставался их ждать наверху в реальности радостно залаял и подбежал к хозяину, счастливо повизгивая и тыкаясь носом в его ладони. — Похоже, мы вернулись? — неуверенно пробормотал Эмиль. — Вроде того… — Эмма с улыбкой посмотрела на воссоединившихся питомца и хозяина. — Но только как? Мы ведь еще не прошли через проекцию обратно! Виктор молча показал на камеру. Устройство больше не было нацелено на вход, тренога заметно просела, отчего линза стала смотреть вниз, и изображение больше не отображалось. Лука с помощью Эмиля осторожно подошел к устройству и осмотрел его, даже для верности проверил еще раз отсек для карточек. Но там как и раньше было пусто. — Если я правильно понял, то Фотограф создает это второе пространство с помощью каких-то особых способностей, — медленно произнес «заключенный». — Не буду предполагать, магия это или колебания физических частиц, или очень хитрая иллюзия, но похоже что долго он поддерживать это не может. А значит фотографировать объекты он может спустя какое-то время. — Восхитительное суждение, мистер Бальза. Эмма взвизгнула и отпрянула прочь, едва не врезавшись в одну из скамеек. Джозеф появился за ее спиной так внезапно, что заставил вздрогнуть всех, кто стоял в комнате. Виктор тоже отскочил в сторону, щенок сердито зарычал на появившегося Охотника. Лука и Эмиль с тревогой посмотрели на вход в церковь — чисто теоретически они могли успеть убежать, но изобретатель не смог бы сделать марш бросок на такое расстояние — он и так едва стоял. — Как вы…? — Эмма с удивлением посмотрела на Графа. — Не забывайте, где находитесь, юная леди, — строго сказал Джозеф, грозно сжимая в руках оружие. — Это петля. Иллюзорный мир, где обычные законы не имеют никакого смысла. Неужели вы думали, что так просто сбежите отсюда? — Интересно, как ты будешь нас ловить, если мы все разбежимся в разные стороны, — дерзко ответил Эмиль, явно пытаясь запугать Охотника, но тот только рассмеялся на его слова. — Quelle audace, право слово! А с чего вы взяли, что я тут один? Внезапно под ногами Эмиля и Луки вспыхнули фиолетовые пентаграммы, заставив обоих от неожиданности вскрикнуть. Изобретатель простонал и затравленно посмотрел за спину, уже зная, что увидит, и не ошибся. Буквально в метре от него из-под земли начала вылезать уже знакомая кукла-последовательница с заточенной киркой наперевес. Рядом с Эмилем медленно материализовалась вторая, а еще одна приближалась с другого выхода. Три новых противника и фотограф медленно начали приближаться, заставляя выживших отступить и сбиться в круг — они были окружены врагами со всех сторон. — Это нечестно! — воскликнул Лука. — Неужели? — Фотограф чуть прищурился. — Ну что ж, иногда приходится играть не по правилам. Спасибо за помощь, Идра. — Обращайся, Джозеф. Бестелесный голос раздался со стороны входа к свадебной площади, однако там никого не было. Командный дух у ребят упал еще сильнее. Как сражаться с тем, кого ты попросту не видишь? Джозеф медленно приблизился к сбившимся в круг ребятам и резко схватил Луку за плечо, выдергивая прочь. «Заключенный» едва не упал, сдерживая болезненный крик, и попытался вырваться, но Фотограф снова заломил ему руку за спину, да еще и в придачу приставил к его шее саблю. — Я вам пытался дать шанс внизу, но вы меня не послушались, — сказал он остальным. — Теперь я никого щадить не буду. Отправитесь все вчетвером на Изнанку. — Отпусти! — Лука попытался вырваться, но холодная сталь только сильнее прижалась к бинтам на шее. Куклы тоже поочередно ожили. Две стоявшие ближе всех к кругу вцепились в Виктора, парнишка даже отбежать не успел, как обе последовательницы повисли на нем и силой опустили на колени. Бульдог с лаем набросился на одну из них, но кукла только отпихнула его, как надоедливую муху. Эмиль попытался увернуться от третьей и даже смог прошмыгнуть мимо, но она ловко сделала подсечку киркой, и пациент упал на пол спиной. Кукла силой прижала его к земле, опасно поставив оружие на грудь. Падая, он выронил из кармана часы, которые нашел на свадебной площади и они пролетели к ногам застывшей от страха садовницы. Странный звон привлек ее внимание, она быстро подняла их и осмотрела. Ничего необычного, просто старые антикварные часа на цепочке, какие часто носили люди из высших слоев общества, однако они имели на удивление правильную форму маятника. Сразу вспомнились слова Мадам Соловей, которые она сказала Орфею, когда выдавала ему его новое перо: «В искаженной реальности многие предметы наделяются необычными способностями…» Эмма думала буквально несколько секунд. Пока на нее не было сосредоточенно основное внимание, она быстро раскрыла часы и плавно качнула их в сторону, срываясь с места… --- — А? Где девчонка? Идра непонимающе огляделась. Она только собралась призвать еще одну куклу, чтобы четвертая пленница никуда не ушла, но та словно растворилась в воздухе. Отвлекшийся на Луку Фотограф тоже непонимающе посмотрел на пустое пространство и нахмурился. Она точно не могла далеко уйти и бросить товарищей в беде, а значит однозначно находилась все еще в церкви. Но вот только где? Нагайна медленно двинулась вперед, отдав молчаливый приказ последовательницам крепко держать пленников, и просматривая каждый из рядом стоящих проходов между скамейками. Тихое шипение было прекрасно слышно и даже остальные выжившие встревоженно притихли. Идра начала приближаться к стойке святого отца, чтобы осмотреть все что находится за ней, но тут из пустого пространства внезапно вылетела небольшая баночка. Описав круг она приземлилась неподалеку от хвоста нагайны и разбилась, содержимое пролилось на кафельный пол, распространяя мерзкий запах, от которого даже бульдог заскулил и поспешил отпрянуть прочь. Джозеф резко повернулся в сторону стойки, едва не выпустив Луку, однако быстро прижал оружие вновь. — Формалин?! Идра дико завизжала, и поспешила отползти в сторону, она также, как и щенок слишком резко почувствовала запах. Однако сюрпризы не окончились. БАХ! Еще одна банка вылетела из пустоты и разбилась практически у туфель Фотографа, рассыпав серебристый порошок. На уцелевшей этикетке значилась надпись «ртутный порошок». — Да чтоб тебя… Лука почувствовал, что Джозеф ослабил хватку и не стал ждать. Быстро стянув перчатку со свободной руки зубами, он вцепился в руку Фотографа, что сжимала саблю. Тот вскрикнул, когда по его телу прошелся заряд, и выпустил изобретателя. Стараясь не обращать внимания на протестующую боль в ногах, Лука быстро отпрянул прочь от него и перепрыгнул через окно, после чего устремился так быстро, как только мог к возвышающимся рядам могил. — Джозеф, он уходит! Фотограф быстро пришел в себя, на его лице промелькнуло яростное выражение. Он следом за Лукой перемахнул через оконный проем и устремился в погоню. Идра начала снова осматривать пространство, перебарывая резкий запах, стараясь найти садовницу, но той и след простыл. Эмиль воспользовался тем, что кукла, которая его держала стояла неподвижно, и быстро перезарядил второй гарпун, после чего метко выстрелил им в последовательницу. Та с криком упала, выронив кирку. Пациент мгновенно поднялся и, подобрав непривычное оружие, смело обрушил его на одну из кукол, которая держала Виктора, предварительно предупредив почтальона пригнуться. Не ожидавшее подобного существо не смогло вовремя сориентироваться и с криком отлетело к стене. Вторая последовательница грозно начала поднимать свое оружие, но завопила, выпустив почтальона, когда в ее тощую ногу впился бульдог. Щенок отпрыгнул прочь, захлебываясь громким лаем, а ребята быстро побежали к выходу, надеясь, что Эмма тоже сбежала. — Так-так ребятки… Хотите поиграть? Ну поиграем тогда! Идра поспешила выползти из церкви в сторону свадебной площади, подальше от мерзкого запаха. Ее главная последовательница поспешила за ней, сжимая в руках кирку и глядя в пространство остекленевшим взглядом.

***

Лука бежал так долго, как только мог, стараясь увеличить разрыв между собой и Охотником, но уже вскоре беспомощно упал, едва не крича от боли в ногах. Она была настолько невыносимой, что сложно было сделать даже еще один шаг. Единственным укрытием, где он мог ненадолго спрятаться от Фотографа, по иронии судьбы оказался небольшой ржавый шкафчик, и «заключенный» поспешно забрался внутрь, плотно закрыв дверцы. Стараясь даже не дышать слишком громко, Лука затаился, надеясь, что Джозеф его потерял. Шаги Фотографа вскоре послышались рядом и изобретатель затаил дыхание. Казалось, что сердце стучит так громко, что его эхом слышно на милю в округе. Через щель в шкафчике он видел, как Охотник скучающе прошел мимо, выставив вперед свое оружие, выражение его лица не сулило ничего хорошего. Несколько минут были слышны только удаляющиеся шаги, и как только они затихли, Лука позволил себе тихо выдохнуть и немного расслабиться. Чтобы хоть как-то себя занять, он снова повозился с ремнями на ногах, ненадолго ослабил и, как учил его когда-то тюремный врач, постарался размять руками напряженные мышцы, после чего снова затянул потуже. Боль легче не стала и это было странно. — Нашел… Шепот Фотографа неожиданно прозвучал совсем рядом, заставив «заключенного» содрогнуться. Дверцы шкафа резко открылись и Джозеф буквально выволок Луку из него, дернув за цепь на кандалах. Парень не сдержал крика и упал на землю, сабля Охотника опасно вонзилась рядом с лицом, а он сам присел рядом, насмешливо глядя на него. — Bien essayé, жаль что провальная. — Да что тебе нужно?! — взвыл Лука, пытаясь приподняться, но ноги снова отозвались болью. — Черт! — Что такое? Ça fait mal? — Фотограф улыбнулся. — Понимаю. Ну прости, повреждения, которые вы получаете в фотомире всегда отражаются на вас в реальности. — Повре… что? — Лука ошалело посмотрел на него. — Что ты имеешь в виду? — Ой, а я не сказал тебе, что решил слегка перестраховаться? — Охотник не прекращал улыбаться. — Я просто немного ранил тебя в фотомире. Ну точнее, votre projection, чтобы ты не сбежал. Я же не знал, что у тебя и так проблема с ногами и можно обойтись и без этого. — Не понимаю… — «заключенный» помотал головой, стараясь собрать воедино мысли. Вместо ответа, Джозеф вытащил из внутреннего кармана своего оборванного одеяния фотографию и Лука с паникой увидел на ней самого себя. Джинсы были в темных разводах, скорее всего Фотограф прошелся по ногам ниже колена саблей и там были серьезные раны, однако здесь, в реальности, ничего не было. Изобретатель попытался выхватить фото у него из рук, чтобы разорвать ее, но Фотограф игриво приподнял руку выше. — Если хочешь, чтобы боль прекратилась, не двигайся. Может быть тогда я пощажу тебя. Джозеф заставил Луку сесть. На сумке изобретателя был закреплен небольшой моток веревки, и Фотограф использовал его, чтобы крепко связать ему руки за спиной. Понимая, что дальше сопротивляться бесполезно, Лука сидел смирно, опустив голову. Сделать он больше ничего не смог бы. Закончив свое нехитрое дело, Фотограф заставил его встать, отчего парень болезненно поморщился, и снова опасно выставил саблю, заставляя идти вперед. Они двинулись вдоль длинных рядов могил, но шли так медленно, что казалось время снова застыло. — Перестань, мне больно! — Лука не выдержал и остановился, опустившись у одной из могил. В глазах застыли слезы. — Ты меня до самой церкви хочешь заставить мучиться? — Как минимум до ближайшего ракетного стула, — безмятежно сказал Джозеф и парень понял, что он не шутит. — Я не дурак, мистер Бальза. Бегуна проще всего лишить его основного навыка, чтобы он не сбежал. — Ты с ума сошел? МНЕ БОЛЬНО! Хлясь! Голова «заключенного» мотнулась в сторону, щеку обожгла пощечина. Слезы обиды брызнули из глаз. — Soyez patient, — жестко отозвался Фотограф, дергая его за кольцо на шее и заставляя встать. — Пошевеливайся, ну! — ЛУКА! Джозеф резко обернулся, прижимая изобретателя к себе и прижав саблю к его шее. Выбежавшие из одного из рядов могил Виктор и Эмиль испуганно застыли на месте от увиденной картины. — О, вы смогли убежать от Идры и ее последовательниц? Bravo! А теперь стойте на месте и не двигайтесь, если не хотите, чтобы я начал применять оружие по назначению. Эмиль попытался было возразить и вскинул руку с последним целым гарпуном, но Виктор придержал его за плечо и испуганно замотал головой. По его лицу стало понятно, что Фотограф не шутит. Пациент раздраженно цыкнул и замер на месте, с ненавистью глядя на Охотника. — Я думал, что у вас есть определенные правила, разве нет? — спросил он. — А как же Игра? — А кто сказал, что мы на Игре? — Джозеф усмехнулся. — Мы просто проверяли петли, вот и все. Я нашел Виктора. Никто не знал, что вы втроем тут окажетесь. Кстати, а как вы умудрились найти вход сюда? Мне было бы интересно послушать. — Так мы тебе и сказали, — прошипел Лука, пытаясь ослабить веревку на руках. — Догадывайся сам. — Quelle impolitesse, M. Balza! Ладно, неважно. Стойте на месте! — строго прикрикнул он на почтальона и пациента. — Если сдвинетесь хоть на шаг, то я не поскуплюсь пролить чужую кровь. Фотограф медленно начал двигаться дальше, буквально таща «заключенного» за собой, не забывая поглядывать на пришедших на помощь. Виктор первый заметил почти у конца ряда еще один ракетный стул и тихо простонал. Даже если бы они не послушались Фотографа, то скорее всего не успели бы добежать, он был гораздо ближе. Подтолкнув Луку к «миленькому креслицу» поближе, Джозеф уже собирался усадить его туда, но тут его лицо исказила гримаса злобы. Стул заметно просел, металлический ремень валялся на земле, а несколько деталей вывалились вовсе, в таком состоянии он был попросту неработоспособен. — Какого черта… Внезапно кто-то с силой дернул Луку в сторону, и от неожиданности Джозеф выпустил его. «Заключенный» вскрикнул и упал, не устояв на больных ногах, а следом послышался приглушенный визг. Из пустоты на землю неожиданно вылетели карманные часы и захлопнулись, а на земле, к удивлению Охотника помимо изобретателя он увидел еще и садовницу, крепко сжимающую в руках пассатижи. Она испуганно посмотрела на него, понимая, что он ее видит и как смогла загородила собой Луку. — Не подходи! — Девчонка… Так это твоих рук дело?! Фотограф уже не смог сдерживать ярость. Эмиль с паникой понял, что не успеет, хотя и сорвался с места. Джозеф взмахнул рукой и попытался ударить саблей садовницу, чтобы убрать ее с дороги, однако по какой-то причине та срикошетила в нескольких сантиметрах от нее и в итоге она осталась в порядке. Эмма и сама не поняла, что случилось, и почему Джозеф не смог ее ранить, однако на краткий миг она почувствовала, будто ее обнимают чьи-то теплые и заботливые руки. Улучивший момент Виктор дал приказ своему питомцу, и бульдог с громким лаем набросился на Фотографа, вцепившись ему в туфлю зубами. Зашипевший от вспыхнувшей в пятке боли Охотник развернулся настолько резко, что из плаща вылетела фотокарточка, которую он показывал Луке. «Заключенный» вздрогнул и быстро крикнул садовнице: — Фотография! Скорее, разорви ее! Дважды повторять не пришлось. Эмма быстро отошла от собственного удивления и поймала маленькую карточку, разорвав ее пополам. Изображение на фотографии мгновенно исчезло, а Лука почувствовал заметное облегчение, когда боль ниже колена начала отступать. Выбросив обрывки фотографии и подхватив с земли острый осколок от стула, Эмма перерезала веревку на руках «заключенного» и помогла ему встать. — Бежим отсюда!!! Рядом с ними треснул могильный камень. Кукла-последовательница смотрела на них своими стеклянными глазами, мерзко хихикая и снова занося кирку. Джозеф уже отогнал бульдога и тоже опасно поднял саблю. Еще две куклы медленно приближались со стороны свадебной площади. Четверка выживших переглянулась между собой и словно по единой команде разбежались врассыпную, кто куда. Огибая длинные ряды могил, они бежали, так быстро, как только могли себе позволить, уворачиваясь от кирок и наточенной сабли. Пациент использовал последний гарпун, чтобы обрушить еще один могильный камень на голову одной из кукол и тем самым ненадолго ее задержал. — Ребята скорее! Надо найти дверь! — Эмма в панике осмотрелась, но знакомой постройки нигде не было видно, только могилы. — Помнить бы где она! — простонал Эмиль. — Мы тут столько уже оббегали, что потерялись! Виктор умело свистнул, призывая щенка к себе. Показав на ребят, он дал бульдогу команду, и вот тот уже бежал вперед, громко лая и созывая остальных за собой. Махнув рукой остальным, почтальон побежал за другом, а троица устремилась за ним, надеясь что это верный путь. Вскоре их лица украсила счастливая улыбка — щенок безошибочно вывел их к той самой сторожке-крематорию. А вот и искомая дверь — все еще заложенная камнем и не закрытая. Однако радоваться времени не было — погоня была и ребята слышали, как их нагоняют проклятые куклы. Они спешно устремились вперед, как вдруг тишину прорезал звук, который Лука уже слышал в церкви, перед тем, как отключиться. Сухой щелчок фотокамеры. — Ребята, бегом!!! Новый марш-бросок по практически пустой местности, и вот Виктор и Эмма уже забегают в коридор, вместе с бульдогом, отчаянно пытаясь отдышаться. Эмиль застыл у дверей, быстро убрал камень из зазора и метко швырнул его в куклу, которая едва не зацепила Луку киркой. «Заключенный» поспешно пробежал за дверь, следом за пациентом, и едва успел захлопнуть ее перед носом появившегося из пустоты Фотографа. Он поспешно повернул ручку, закрывая дверь и, выхватив из сумки молоток, с силой ударил по ней несколько раз, отчего замок заклинил. Как и в первый раз, когда они попали в больницу, на дверь обрушилось несколько сильных ударов, но постепенно они стихли, а по ту сторону послышался разъяренный крик. — Мы… успели?.. — тихо спросила Эмма, нервно хихикнув. — Да! — Эмиль устало прислонился к стене и счастливо рассмеялся. — Господи, это было жутко! Я даже на Игре так не нервничал. — Ребят, спасибо… — Лука стыдливо опустил голову. — Я опять чуть вас всех не подставил. — Прекрати, Лука, ты не виноват! — Эмма покраснела, но уверенно подошла к «заключенному» и взяла его за руку. — Если кто тут и виноват, то это я. Это ведь я сбежала… Так что не переживай. Главное, что все кончилось хорошо, верно? — Мне кажется более чем, — согласился Эмиль и посмотрел на Виктора, скромно стоящего в стороне. — Мы не только сбежали, но и нового друга нашли. Почтальон счастливо улыбнулся. Он вытащил из сумки блокнот и ручку и быстро написал на листке несколько слов, после чего повернул его к ребятам: «Спасибо вам большое! Если бы не вы, меня бы вернули обратно в темницу…» — Брось, Виктор, все хорошо. Мы все на свободе и живы, а это главное. Троица переглянулась. Приключение выдалось на славу. Только тут, в коридоре Безвременья они поняли, как сильно на самом деле устали. Неожиданно по залу прокатились знакомые трели, и Соловей вылетела из темноты, счастливо чирикая. Она опустилась на плечо Эммы и чуть потерлась маленькой головкой об ее щеку. — Соловей! Я так рада тебя видеть! — Смотри-ка, а она опять нам указывает верный путь, — Эмиль хитро прищурился. — Знаешь, хорошо, что именно нам, — Лука улыбнулся. — Эй, Виктор, идем с нами, в убежище! — он ободряюще положил руку почтальону на плечо. — Там мы сможем передохнуть от этой нервотрепки. Да и там наши друзья. Кевин к примеру, он вместе со мной выбрался с последней Игры. Виктор просиял, щенок тоже весело затявкал. Парнишка счастливо кивнул головой и, немного погодя, подошел к каждому из ребят и осторожно обнял, выражая свою благодарность. — Ну-ну, все хорошо, — Эмма одела ему на голову его шапку, которую нашла на кладбище. — Вот. Это твое. — Кстати, Эмма, куда ты так резко пропала? — Эмиль с интересом склонил голову вбок. — Когда куклы нас окружили ты куда-то исчезла… А потом в Охотников полетели какие-то странные предметы. — Я никуда не исчезала, — девушка удивленно моргнула. — Ты выронил какие-то карманные часы, когда упал. А Мадам Соловей говорила, что все предметы в Поместье могут работать по иному. Я… — она задумчиво моргнула, — я не знаю, как мне в голову пришла эта идея, но я их просто раскрыла и начала раскачивать, как маятник, которым пользуются гипнотизеры. А потом поняла, что на меня никто не смотрит и отошла за стойку, помните, там был еще такой странный чемодан? Я немного в нем покопалась и покидала пару банок, чтобы отвлечь внимание. Ну и шапку Виктора забрала, — она улыбнулась почтальону. — После того, как вы сбежали я решила вернуться на то место, где нашла щенка, я запомнила, что видела в том месте кресло. Пассатижи я взяла с собой, вот и решила его сломать. — А как так вышло, что Джозеф тебя не смог ранить? — с любопытством спросил Лука. — А вот это… Эмма задумалась. Странное чувство до сих пор не отпустило ее — словно чьи-то теплые и заботливые руки обняли ее, готовые защитить от любой беды. Это было настолько странное, но полное любви ощущение, что садовница просто не смогла его выбросить из головы. — Я не знаю, правда… — пробормотала она. — Но на секунду, всего на одну, не больше, мне показалось, что меня обнял папа… — Странно, что я нашел пассатижи на свадебной площади, — задумчиво пробормотал Эмиль. — Слушай, а на них ничего нет? Ну там серийного номера, клейма изготовителя… Или может быть владелец как-то их пометил? Эмма снова опустила руки в карман и вытащила инструмент. Ничего необычного, просто стандартные пассатижи, однако на стали виднелось несколько царапинок, заляпанных сажей. Протерев это место, садовница обомлела и часто-часто заморгала. На стали четко виднелись буквы: Л. Бек. — Лео Бек… — Эмма шокировано посмотрела на друзей. — Это… пассатижи моего отца! Он действительно был здесь!

***

— Ну что ж… Эта петля для нас теперь тоже навсегда закрыта. Идра бережно придерживала Джозефа, пока они возвращались в Изнанку. Пребывание в петле заметно затянулось, и трещины на его лице стали настолько глубокими, что опасно почернели. Фотограф только потом запоздало понял, что ему требовалось переместиться в фотомир еще тогда, когда он вытащил Луку из шкафа, но сделанного не вернешь. Больше всего его расстроило не то, что они вернулись без пленников, а тот факт, что от него сбежали все четверо. Будь бы это Игра… он был бы жестоко унижен. — Хастур будет недоволен… — протянул Граф, устало опускаясь в кресло и благодарно кивая Ведьме снов за заботу. — Мне кажется, что он знал исход заранее, — возразила она. — Ты же знаешь, он тоже Божество. Так что не вини себя и успокойся. А если так захотела Изнанка, то мы тем более бессильны. — Да… ты права, — Дезольнье отклонился на спинку стула. К нему медленно возвращался прежний облик, волосы наливались жизнью, одежда становилось опрятной, только на лице все еще оставались трещины. — Но все равно обидно. — О? Вы вернулись? Легок на помине. Хастур встретил их обоих вежливым поклоном. По потрепанному виду Охотников, он сразу понял, что его очередное предсказание оправдало себя. Виктор действительно еще немного побудет на свободе… — Все прошло не так гладко, как мы планировали, — с грустью отметила Идра, отводя взгляд. — Для нас закрылась еще одна петля. — У нас их много, так что не велика беда, — меланхолично ответил Хастур. — Джозеф, Эзоп ждет тебя в твоей комнате. Джек его привел туда. — Я же вроде говорил, что сам хочу его забрать! — ревниво отозвался Фотограф, нахмурившись. — Почему вдруг? Все четыре глаза Хастура прищурились. Только сейчас нагайна поняла, что божество чем-то очень сильно довольно, и настроение его гораздо лучше, чем когда она уходила. — Что это с тобой? Ты прямо светишься от счастья! — она скалисто улыбнулась. — Что-то узнал? Заинтригованный Джозеф тоже приподнял взгляд. Он отметил про себя, что человеческая ипостась Хастура словно не торопится уходить, длинные волосы даже под капюшоном слегка сбиты и растрепаны, а раздвоенный язык то и дело заманчиво облизывает тонкие губы. — Ты был у Пророка, — без сомнений отвечает Фотограф. — Он что-то тебе сказал? — Скорее я заставил его это сказать, — уточнило божество и было одарено двумя восхищенными взглядами. — Я знаю, где тело, которое украли эти ребятишки. Будьте готовы, скоро мы проведем в этой петле Игру. Пожалуй, эта новость действительно вернула их дух в хорошее расположение. Идра предвкушающе зашипела, сворачиваясь кольцом и с уважением кланяясь Хастуру, а Джозеф с улыбкой прикрыл глаза. Недавние эмоции, вызванные бегством выживших он запер глубоко внутри, пообещав самому себе, что еще отыграется. У него будет достаточно времени для этого. Ведь в Чистилище у них нет в нем недостатка.