***
Оба юноши, помятые и тяжело дышащие, привалились к мощному дереву, что росло почти у границы тренировочного поля. Адепты старались не смотреть в их сторону, хоть молодые господа и не обратили бы на, это сейчас должного внимание. Так сильно они загоняли друг друга. - Скажешь, что на этот раз тебя довело? - Скинув верхнее ханьфу, Вэнь Сюй откинулся на ствол дерева и прикрыв глаза, наблюдал как Цзян Чэн пытается привести свои растрепанные и распущенные волосы в порядок. - Кроме того, что уважаемый глава Цзян, снова поднял тему помолвки между мной и Вэй Усянем. А молодая госпожа Цзян, пыталась расписать мне плюсы этой идей и что "партнера лучше А-Сяня", - последними словами он явно кого-то пародировал. - Мне не найти, - плюнув на свою безбожно испорченную прическу, Цзян Чэн привалился рядом с другом и смотря в никуда, размышлял. как он до такого докатился. Может все началось с того, что он явно не думал, что умерев шестидесятилетним главой клана Цзян, в следующие мгновение очнется, десятилетним мальчиком, в окружений цветущих лотосов? В принципе с внезапным воскрешением он смирился, злобно усмехнувшись на чувство юмора небожителей. Которые вместо того, чтобы отправить его душу на заслуженный покой, решили и дальше понаблюдать за его жизнью. Но уже в другом мире. Почему в другом мире? Да потому что, после того как Цзян Чэн ,перестал словесно высказывать неуважение пресловутым небожителем. Он решил разведать обстановку вокруг себя. Из изменений, можно подчеркнуть, что браки между мужчинами тут были в порядке вещей и вторых - третьих сыновей, могли использовать в браке как разменную монету, для выгодного союза. Так же в отличие от его прошлой жизни, в этой клану Вэнь было глубоко фиолетово на соседей и их территории. Они потихоньку разгребали дела на своей земле и ни к кому не лезли и предпочитали, что б не лезли к ним. Но больше всего укрепило его веру, в то что это не его мир - это нынешняя чета Цзян. Ну, что он мог на это сказать. Стоит упомянуть, что к своей нынешней "семье" он не питал никаких теплых чувств. Пусть первые пару месяцев его немного передергивало, от живых лиц родных людей. Но все же для Цзян Чэна, они были совершенно чужими людьми. Свою любимую семью он похоронил еще тогда, когда Вэни сожгли его дом, когда меч какого-то заклинателя пронзил его сестру, когда его брат бросился в стаю лютых мертвецов. Он давно их оплакал и закрыл эту страницу своей жизни, хоть для этого и понадобилось много времени. Эти же люди помимо внешнего сходства, в остальном были кардинально непохожи на его родных людей. Юй Цзыньюань, лишь тень прошлой себя. Былой огонь, что горел в ней погас, под напором обязанностей, непонимания окружающих и безразличие мужа. Она просто сдалась. Единственное что он смог сделать из сочувствия к ней, так это добиться для неё свободы. Он надеется, что сейчас она счастлива, где бы ни находилась. Цзян Янли, не видевшая ничего кроме своего А-Сяня. Уверенная в своей правоте и безгрешности, а также желанием в духе Ланей, поучать всех вокруг. Она полностью стала копией своего отца, только в женском обличии. Когда бывший Сянду Шеншоу понял, что к чему, он искренне посочувствовал павлину, ибо помолвка его и в этом мире не обошла. Осталась только его головная боль. Цзян Фэнмянь и Вэй Усянь. Гуль подери Цзян Фэнмяня и Вэй Усяня! Да чтоб их мертвецы сношали и разорвали на части! Цзян Фэнмянь был сносным главой клана, но отвратительным отцом и мужем. Он был помешан на своей первой любви, считал свои поступки праведными. А также как только он привел Вэй Усяня на Пристань Лотоса, его не отпускала безрассудная и безумная идея. Поженить Цзян Чэна и Вэй Усяня, чтобы последний смог занять место главы ордена. Но по большей части он хотел, что бы частичка его первой и единственной любви, была связанна с его семьей. Услышав эту идею, Цзян Чэн тогда, чудом не зашелся в диком хохоте и желании покрутить пальцем у виска. Вэй Усянь отдельная песня. В этой жизни его привели в орден, на четыре года позже. Поэтому улица оставила на нем отпечаток сильнее, чем просто любовь к очень острой пище, острой даже по меркам Юньмэня, и желания обратить на себя внимание, цепляясь всеми возможными способами за людей. Этот Вэй Усянь умеет быть жестоким и мстительным, стремиться всегда быть первым и сильным. Паршивец умел сменять маски для каждого, поэтому особо врагов у него и нет. Но самая бесящая его черта - это мнение, что Цзян Чэн принадлежит ему. Вэй Усянь, с тех пор как его привели в Юньмэн и приняли в семью, чуть ли не по пятам ходил за Цзян Ваньином и пытался подружиться. Смотрел потемневшими глазами с каплей красной искры, на тех кто говорил с наследником. А когда глава Цзян высказал желание обручить их, то высказал горячее желание и совсем потерял всякое приличие. Он ревновал к каждому кто только посмотрит в сторону наследника Юньмэня, устраивал допросы если тот не ночевал у себя в комнате, зажимал по укромным углам и жадно говоря "мой!" пытался сорвать поцелуй, но каждый раз у него ничего не выходило. Из-за всего вышеперечисленного, Цзян Чэн до сих пор удивляется как он не прибил ублюдка и не утопил в ближайшем водоеме.***
Выплывая сознанием из мутного сна, Цзян Чэн не сразу понимает, что опирается спиной на знакомую крепкую грудь, а натруженные мышцы блаженно гудят из-за горячей воды. Он издал блаженный стон и над ухом послышался беззлобный смешок. Знакомый запах дыма заполнил легкие и успокаивал лучше всяких лечебных отваров. Повернув голову, юноша тянется к жестким губам и целует нетерпеливо, но мужчина углубляет поцелуй притянув Цзян Чэна к себе за шею. Последний расслабленно отвечает пока волна удовольствия не проходит по телу, вырывая из губ протяжный стон, на умелые действия Вэнь Жоханя с его телом. Два пальца неторопливо скользили внутри, периодически нажимая на заветную точку. Оторвавшись от губ мужчины, парень выгнулся на особенно сильный спазм удовольствия, уткнувшись ненадолго носом в подбородок любовника. Решив перестать изображать из себя, "томную барышню". Он проворно отдернул руку партнера и резво оседлал его ноги, оттянув голову за волосы. Выставив на свое обозрение беззащитное горло. Прочертив дорожку от впадинки между ключиц до подбородка языком, Цзян Чэн ощутимо прикусил адамово яблоко, вырвав из мужчины возбужденное рычание и добившись, что руки на его талий сжались сильнее, наверняка оставив на коже синяки. Что будут потом сладко болеть, напоминая о сегодняшнем вечере. Они могли бы долго играть с прелюдией, соревнуясь, кто кому доставит больше наслаждения и вырвет громче стонов из упрямых губ. Но сейчас они единодушно не были настроены на долгие прелюдии. Поэтому, уже в следующие мгновение руки Вэнь Жоханя перетекают с талии на бедра, сжимая мягкую упругую плоть еще сильнее чем талию. А его молодой любовник, нетерпеливо приподнимается и направив естество мужчины в себя, резко опускает бедра, заполняя себя полностью. Замерев так на несколько секунд, он начал двигаться в быстром равном темпе. В комнате были слышны звуки поцелуев, рычания и сладких стонов, тяжелого дыхания и как вода выплескивается от движения тел. Вэнь Жохань до боли в глазах всматривался в Цзян Чэна не в силах прикрыть глаза хоть на мгновение. Опухшие красные губы, что так и просятся на ещё один поцелуй. Распущенные мокрые волосы, что облепили тело черными жгутами, подчеркивая тонкость талии и белизну кожи, которым позавидуют любая девица. Аметистовые, глаза в которых всегда сверкают молнии и бушует водная стихия, томно прикрыты, а если взглянуть в них на пике возбуждения то можно утонуть, уходя на самое непроглядное дно. И такого Цзян Чэна, может видеть только он один. Мужчина никому и не позволит видеть его мальчика таким. Весь его Ваньин от кончиков пальцев, до макушки принадлежит ему. Поймав эту мысль и вспомнив, что ему сказал Вэнь Сюй, когда он забирал уснувшего А-Чэна. Внутри него заворочалось чувство собственничества и ревность полыхнула вспышкой. Из-за чего, он начал оставлять свои метки укусов и поцелуев, на шее и ключицах. Для Цзян Чэна - это стало последний каплей, что окончательно повергла его в пучину наслаждения и не выдержав больше, он кончил выгнувшись в спине так, что казалось позвоночник сейчас не выдержит и сломается пополам. Вэнь Жохань последовал следом за любовником, для которого последней каплей стало, сотрясяющееся в удовольствие тело.***
Лежа и придаваясь ленивой неге, Цзян Чэну ни о чем не хотелось думать. Слушая спокойный стук сердца Вэнь Жоханя он в очередной раз ловит себя на мысли, что его устраивают их странные отношения с этим мужчиной. Они не похожи на любовь. Это, что-то между партнерством и дружбой. Глава Вэнь ещё ни разу не дал Цзян Ваньину усомниться в себе или в их связи. Он не пытается его переделать под себя, любовника не отталкивает его непростой характер. С ним Цзян Чэн впервые почувствовал, что такое покой и каково это, когда ты нужен другому человеку просто так. А не за что-то. От мыслей что, всплывали не в первый раз в его голове. Его отвлекло мягкое проглаживание по спине и поцелуй в макушку. Открыв глаза, Цзян Чэн вопросительно посмотрел в алые глаза. - Он все мне рассказал, - Вэнь Жоханю не надо было говорить конкретней, его партнер и так все уже понял. - Я уже не знаю, что мне сделать чтобы они перестали упорствовать, - Цзян Чэн недовольно поморщился и перекатился под бок к любовнику. - У меня пожалуй будет решение всех твоих проблем, - встав с постели. Мужчина нагишом прошел до стола, чувствуя горячий взгляд любовника, что грел что-то внутри. Взяв шкатулку, щедро украшенную резьбой и красными камнями. Он вернулся сев напротив Цзян Чэна, что с любопытством и непониманием откинулся на подушку, ставя между ними шкатулку. Посмотрев на главу Вэнь вопросительно и получив милостивый кивок. Цзян Ваньин протянул руку и ткнув резную крышку, первые пару секунд смотрел непонимающе. Но вскоре его глаза шокировано раскрылись и он резко вскинул голову, впившись взглядом в мужчину. Увидев, что тот абсолютно серьёзен. Цзян Чэн подался вперед и крепко поцеловал его вымолвив всего два слова, которые заставили напряженного Вэнь Жоханя расслабиться.***
- Ты готов? - Да, - Цзян Чэн натянул маску равнодушия и почувствовав, как его руку сжали крепче. Он с гордо поднятой головой вошел в приемный павильон. Переговоры тут же стихли стоило им сделать пару шагов. Взгляды присутствующих метались между его рукой лежащей, поверх руки главы Вэнь и его макушкой. Пройдя взглядом по помещению, он увидел одобрительный взгляд Вэнь Сюня и Вэнь Цин. Шокированного Цзян Фэнмяня, хотя кроме него кажется больше половины зала было шокировано. Разговоры возобновились, правда взгляды на украшение на его голове не прекратились. Ведь не каждый день увидишь брачную корону клана Вэнь, что носят равные супруги.