Пути моей памяти: полюби меня вновь.

- Но, мистер Фоули, он же не перенесёт такого.. Вы ничего не можете сделать? Чей-то тяжкий вздох. - Нет, я бессилен. И, думаю, даже хорошо, что пока в курсе только вы да Антонин. Милорд точно не захочет распространяться о таком. Голоса становятся всё тише. Говорившие замолкают, и в комнате слышатся лишь щелчки маятника часов. Реддл с трудом открывает глаза. Последнее, что он помнит - это предательски выпущенное в спину тёмное заклятие, а дальше всё в тумане. Тело ломит, мышцы противно ноют, а в районе поясницы чувствуется лёгкое онемение. Дышать трудно, и в горле при каждом вздохе слышаться хрипы. Рубашка, пропитанная кровью, распахнута на груди, обнажая изорванную кожу, наспех подхваченную грубыми швами. Он попытался приподняться, но попытка оказалась абсолютно бесполезной - тело не желало слушаться, а позвоночник прострелило адской болью, отчего Томас сдавленно застонал, откидываясь обратно на подушку. - Милорд, вам нельзя вставать! Он видит озабоченное и встревоженное лицо колдомедика Фоули - тот уже много лет работает на их организацию и ни разу не подвёл. Чуть дальше маячит макушка Эйвери, но в этот раз мужчина не вызывает привычного прилива раздражения - как ни печально признавать, но именно светловолосый рыцарь в этот раз помог ему выбраться из этой ситуации. - Что это было за заклинание, Генри.. Скажи мне. Он выжидательно взирает на пожилого мага, стараясь сохранять невозмутимое выражение лица, хотя поясница горит от нечеловеческой боли. - Мой Лорд.. я удивлён, что вы всё ещё здесь. В вас послали сильнейшее темномагическое.. Вы знаете, ещё ни один маг после него не оставался в живых. Томас раздражённо выдыхает, сдерживая последние крупицы самообладания. - Генрих, я Лорд Волдеморт, чёрт тебя дери! Я и после Авады Кедавры выживу! Объясни мне, что сейчас со мной не так.. Колдомедик часто кивает, чуть склонив голову. - Милорд, заклинание - аналог Сепаратуса. Оно попало точно между лопаток.. Вам левое лёгкое в клочья разодрало. Я сделал всё, что мог и, как видите, сейчас вы в состоянии дышать. Вам сейчас больно? Реддл прислушивается к своим ощущениям и отрицательно кивает. Нет, болит только лишь нижняя часть спины. - К сожалению, я вас огорчу. Вы сейчас находитесь под действием сильнейших транквилизаторов и обезболивающих. Через несколько минут вас будут мучить ужасные боли.. И это не самое страшное. Фоули выдерживает напряжённую паузу, со страхом наблюдая, как всё сильнее мрачнеет лицо Лорда после каждого слова. Синие глаза опасно темнеют и сужаются, метая молнии. - Заклятие задело очень важный нерв в спинном мозге. Вы не сможете ходить несколько недель. Глаза Реддла не выражают абсолютно ничего. Мертвенная пустота, словно взгляд стеклянной куклы - и эта бесчувственность и отстранённость пугают посильнее, чем десяток выпущенных смертельных проклятий. - Что ты сказал?. Голос, как у робота. Механический, монотонный, ничего не выражающий. Пустой. - Вы.. какое-то время.. должны будете провести в инвалидном кресле. О да, Эйвери и колдомедик вовремя распознают стремительно надвигающуюся, будто сокрушительное цунами, волну всепоглощающего гнева. - Вон отсюда!!! Их не нужно просить дважды - едва только дверь покоев Повелителя закрывается, как в неё летит сильнейшее заклятие, заставляющее деревянное полотно осыпаться фонтаном щепок. Он не может подняться, и такой расклад тяготит его на протяжении уже пары дней, хотя кажется, будто прошла целая вечность. Его места обитания - кресло за рабочим столом, на котором он проводит около шестнадцати часов в сутки, и терраса, на которую выезжает на инвалидном кресле. Фоули говорит ему соблюдать режим сна и хорошо питаться, но разве Лорду есть до этого дело? Спать он не может. Слишком сильная боль - что физическая, что душевная. От осознания того факта, что он совершенно, абсолютно бесполезен. К себе Реддл никого не пускает, кроме целителя и Эйвери. Они любят вести долгие беседы. Подчинённый знает, как тяжело сейчас Милорду. Невыносимо тошно. Его самолюбие задето, его самостоятельность и стойкость подорвана. Он едва не сломлен.. Но, кажется, из последних сил всё-таки продолжает бороться. Я Лорд Волдеморт. Предо мной сама Смерть смирится в поклоне. К Беллатрикс действительно вернулась память. Именно поэтому женщина неоднократно, в полубезумном состоянии, с истериками, пытается попасть в покои Повелителя, причём с весьма завидным успехом, ибо пару раз ей это почти удалось. Но Томас непреклонен. Он стойко терпит по несколько страниц пергамента, исписанных мелким летящим почерком признаниями в неземной любви, фанатичными речами и угрощами покончить с собой, если она сию минуту его не увидит, каждый день. Он стойко терпит и звон разбивающегося фарфора в главном зале, замученных Круциатусом эльфов и рыдания по ночам, когда Блэк в своих суицидальных порывах костяшками разбивает стёкла. Она не должна, не может видеть его таким! Женщина не знает ничего о сложившейся ситуации. И ему больно, действительно больно так нагло лгать, но иначе было нельзя. Однако Белла не была бы собой, если бы ей что-то в той жизни не удавалось. И всё прикрытие рухнуло в один момент. Он дремал. Просто погрузился в некое состояние полусна-полуяви, ведь полноценно погружаться в сон теперь не мог. С тяжёлыми мыслями, назойливо кружащимися в голове, словно осы в улье, со неровным хриплым дыханием, ведь лёгкие всё ещё отказывались функционировать как надо. Дверь распахивается, вырывая его из сладкого покоя, столь редко улавливаемого. В мгновение открывая глаза, он поворачивается в сторону входа, чуть поморщившись, и видит Беллатрикс. Нетнетнетнетнетнетнетнетнетнетнетнетнет. Нет! Реддл обречённо выдыхает и неверяще качает головой, когда видит в глазах Блэк понимание. Понимание того, что на самом деле произошло. - Мой Лорд!.. Крик исступления. Крик боли. Возлюбленная обессиленно падает перед ним на колени, дрожащими руками поглаживая крепкие бёдра мужчины, прикрытые тонким пледом. Целует ладони, на несколько мгновений прижимаясь губами к холодной коже. Трепетно, так, будто от этого зависит вся её жизнь. Крупные слёзы стекают ручьями по щекам, оставляя мокрые дорожки. - Белла.. Она лишь отрицательно качает головой, зажмуриваясь. "Я не хочу ничего слышать, понимаешь? Больно мне." Женщина ложится головой на его колени, и на покрывале расползается влажное пятно от пролитых слёз. - Как же так вышло, Том... Ты же поправишься?.. Поправишься, ведь так?! Мужчина строго смотрит на неё, как бы укоряя за повышение голоса. Его ладонь ласково приглаживает непослушные тёмные кудри. - Я встану на ноги.. непременно встану. Ты не отвернёшься от меня? Томас вновь прикрывает глаза, слушая мерное дыхание Беллатрикс и чувствуя невесомые поцелуи на кончиках пальцев. Он начинает медленно засыпать, и это самый спокойный сон за долгое время. Знала бы ты, как сильно я люблю тебя.