Фантом

Как я уже, кажется, упоминала ранее, Скарамучча во всё сверхъестественное не верил и не собирался верить. Отчасти потому, что никогда ни с призраками, ни с полтергейстом, ни с духами не встречался. Единственной сверхъестественной составляющей его жизни был Тарталья и его мистическое умение втираться, нет, вдалбливаться в чужое (в частности — Скарамуччи) доверие. Более того, Скар был учёным, ну, точнее, планировал когда-нибудь защитить диссертацию, и как будущий учёный он просто не мог верить всей лапше, что пытались повесить ему на уши гадалки. Правда, сейчас, нервно всматриваясь в радостное лицо Венти напротив, в голове всплывает образ закадычной подружки его матери. Госпожа Мико, как он называл её в лицо, или попросту хитрая стерва, как звал он её чаще всего и за спиной, была гадкой гадалкой, и часто любила дать пару то ли шуточных, то ли правдивых предсказаний Скарамучче. И ничего, что он её даже не просил об этом! Так вот, именно она прям перед отъездом задумчиво так поглядела на несчастного метеоролога и с хитрой улыбкой на губах молвила: «Ну и необычных же друзей ты себе там найдёшь». Скар тогда только мысленно согласился с тем, что дружить с сурикатами, наверное, и правда необычно. Теперь её слова уже не кажутся такими бредовыми, а Венти перед ним выглядит слишком, бездна его поглоти, призрачно, чтобы считаться обычным человеком. Кожа бледная-бледная, белая как мел, да и сам он весь какой-то прозрачный, просвечивающий, и это, на самом деле, до усрачки страшно, но Скар отчего-то не пугается, а лишь непонимающе моргает и трёт ладонью лицо просто на всякий случай. Венти закатывает глаза. — Я настоящий. Ну не скажи. Настоящестью от него даже и не пахнет, особенно учитывая тот факт, что Скарамучча буквально может видеть всё за спиной Венти, даже не обходя его. Для этого ему просто достаточно посмотреть сквозь него. Вот невесело, наверное, быть таким, о семеро, просвечивающим. Даже сигареты от мамы не спрячешь. — Я сплю? Вопрос чисто риторический, потому что метеоролог успел щипнуть себя уже столько раз, что на руке осталось небольшое покраснение. И это покраснение было клеймом, напоминающим о том, что перед ним стоит призрак. Призрак! Скарамучча точно свихнулся — парень просто молча психует, разворачиваясь на пятках, и заходит обратно в свой дом, громко хлопнув дверью. — Я сошёл с ума, — хватает руками за голову и крепко жмурится, словно надеясь, что от этого его шизофрения сжалится, соберёт свои вещи в чемоданчик и отправится обратно в Снежную, сразу в больничку, где будет верно ждать своего хозяина, помахивая хвостом от нетерпения. — Вынужден тебя разочаровать, — Скарамучча нервно оборачивается и тут же жалеет об этом, — но нет, ты вполне себе адекватный, — потому что Венти просто проходит сквозь дверь. Просто. проходит. через. закрытую. дверь. Нет, это точно сон. Просто очень реалистичный. — Это не сон, — Венти, что, мысли умеет читать? — и мне, знаешь ли, обидно, что ты ночью развернулся и просто ушёл. Ты что-то имеешь против призраков? Учитывая то, что призраков Скарамучча до этого никогда не видел, то единственное, что он имел, это способность их не видеть. Жаль, что она потерялась, надо бы пойти поискать её. И вообще, какие у Венти могут быть претензии к Скару? Он-то должен понимать, что метеоролог настолько преисполнился в своём сознании, когда услышал правду о сущности Венти, что решил просто прилечь поспать. Поспать, чтобы потом проснуться и свалить всё на очередной наркоманский сон. — Ты меня игнорируешь? Браво, как ты догадался? Скарамучча отворачивается и решает, что это будет единственный во всей его жизни раз, когда он не будет решать проблему, а просто проигнорирует её. Тем более, что Венти мало похож на уравнение, чтобы его решали, а если бы и был похож, то неизвестных переменных в нём было бы больше, чем известных, а метеоролог математику не любит, оттого и сдался бы до того, как начал бы решать. — Ты не можешь просто делать вид, что меня нет! Но делает же… Скарамучче вообще можно дать Оскар за лучшую роль второго плана — так сливаться с обстановкой и играть массовку не удавалось никому. Если бы он мог, то слился бы с песком, лишь бы не мешать Венти блистать. Хотя он, конечно, не блистал, а скорее барахтался в воздухе, угрожая вот-вот раствориться. — Я серьёзно! Ты можешь умереть! Нормальный человек вообще давно бы умер от разрыва сердца, так что Скарамучча, считай, уже бессмертен. Впрочем, Венти всё же удаётся его мало-мальски заинтересовать, оттого и метеоролог перестает делать вид, что на стене у него висит, как минимум, квадрат Малевича, вот он и рассматривает его с поразительной незаинтересованностью. Разворачивается осторожно и недоверчиво, и глядит пристально, внимательно. Венти был одним сплошным контрастом: прозрачный, но яркий, бесшумный, но громкий. А ещё маленький. Перед ним как будто какой-то школьник в воздухе кувыркался. Или просто фрик: строгая белая рубашка с рюшами на воротнике и воланами на длинных рукавах, зелёные шорты и белые… чулки? Откуда он такой вылез вообще? Тёмные волосы, выстриженные на затылке, спереди были заплетены в две косички, кончики которых будто окунули в небо — яркие, лазурные. И глаза тоже яркие, выделяются на бледном лице сияющими аквамаринами. Не будь он призраком, то Скарамучча скорее перепутал бы его с куклой. Даже будучи прозрачным, просвечивающим, он умудрялся слепить глаза своей яркостью, и метеоролог мрачно подмечает, что Венти похож на живого человека даже больше, чем Сяо, как бы грустно это не звучало. — В каком смысле? — хмурится, а Венти от радости делает кульбит в воздухе и подлетает ближе к Скарамучче, нависая над ним. — О, а я уже боялся, что ты язык себе от страха откусил, — хихикает в кулак, а метеорологу хочется убить его за излишнюю эмоциональность. — Ты сказал, что я могу умереть, — скептично вскидывает бровь. — Да можешь, — Венти серьёзно кивает. — Тебя могут поглотить фантомы. Фантомы? Поглотить? Чего? Видимо весь спектр эмоций от обычного непонимания вплоть до непроходимого ступора отражается на обычно просто равнодушном лице Скара, раз Венти так смеётся. А метеоролог, тем временем, кидая на него красноречивый взгляд, жалеет, что Венти — призрак, потому что у него отсутствует опция, позволяющая гневно притянуть его за грудки и пару раз хорошенько встряхнуть. Это тоже, видимо, проступает крупным шрифтом на лбу Скара, раз Венти смущённо кашляет в кулак и спешит продолжить. — В общем, на самом деле я знаю не больше твоего. Точнее, нет, я-то, конечно, знаю больше, но не настолько больше, чтобы понимать всё, но, поверь, моих знаний достаточно, чтобы- — Ближе к делу. Венти замолкает на секунду, состроив обиженное лицо. — …фантомы это сошедшие с ума души, — вздыхает, — но я не уверен. То есть, ну, когда человек умирает, его душа может остаться в нашем мире, если его что-то держит. И это верный способ стать фантомом. Скарамучча отшатывается от него, как от прокажённого. — Я не стану фантомом, — Венти раздражённо закатывает глаза, складывая руки на груди, — ими становятся только те призраки, которые забывают о том, что их держит. Или просто когда сходят с ума от одиночества, вечности и тому подобное. Короче, от чего и живой человек может сойти с ума, — машет ладошкой, поворачиваясь к Скару боком. — И где гарантия, что ты не сойдёшь с ума? — О, поверь, — растягивает губы в ироничной улыбке, — я уж точно не забуду, почему всё ещё торчу тут. Очень убедительно, спасибо. Скарамучча устало трёт рукой лоб и действительно молится, что бы это всё оказалось плодом его фантазии, и сейчас он просто внезапно очнётся в психиатрической больнице и будет яростно пытаться освободиться от смирительной рубашки. — Что нужно сделать, чтобы они не смогли меня поглотить? — Ммм, — Венти хмурится, окидывая метеоролога взволнованным взглядом, — нужно просто их игнорировать. — Что? — Мне повторить? — То есть тебя мне не игнорировать, а их игнорировать? — Скар саркастично вскидывает бровь. — Ну… да? — и Венти расплывается в смущённой улыбке. — Не вижу логики. — Я не опасен, — пожимает плечами, — а если фантом поймёт, что ты его видишь, то точно поглотит тебя. — Почему? — Да без понятия, просто у них фишка такая: ходить за тобой по пятам и постоянно спрашивать: «Ты меня видишшшь?» — устрашающе округляет глаза, пародируя манеру фантомов. Скар как-то некстати вспоминает о ночной встрече с, видимо, фантомом, и по коже ползут мурашки. — И если ты отреагируешь хоть как-то, то всё. Ты труп, — пожимает плечами, — точнее, нет, ты призрак, а потом с большей вероятностью фантом. Трупа от тебя, к сожалению, не останется. — В смысле? — Ну… вот так. Фантомы питаются душой человека, а тело по сути служит защитной оболочкой, поэтому в первую очередь они поглощают тело, а потом уже душу. — Так, значит, ты умер естественной смертью? — уточняет Скарамучча. — Нет, — Венти грустно улыбается, — меня поглотил фантом, — отводит взгляд, и метеорологу становится немного не по себе. Вероятно, это не самая приятная тема для разговора. — Тогда почему…? — «тебя не поглотили?». — …не знаю, если фантом нападает на живого человека, то поглощает только тело. Но если на призрака, то уже душу. — То есть тебя он тоже может поглотить? — Конечно, я ведь по сути сейчас просто блуждающая по свету душа. Душа — Скарамучча обводит усталым взглядом комнату — призраки, фантомы. Он, что, в дешёвом ужастике? Или это какое-то реалити шоу? Если так, то ему просто обязаны выплатить компенсацию в качестве сеанса у психотерапевта. Или сразу у психиатра. — И, предвосхищая твой вопрос, я действительно не знаю, почему фантомам необходимо убеждаться в том, что их видят, чтобы поглотить. Метеоролог досадно поджимает губы. — На самом деле, я удивлён, — Венти летает по комнате так, будто Скар тут гость, а этот несносный призрак живёт тут всю жизнь. Это вообще выглядит странно: если не присматриваться, то можно подумать, что этот парень просто очень плавно переступает с ноги на ногу, перетекает — носки едва касаются пола. А при пристальном разглядывании всё же заметно, что он парит над землёй. — Это жутко, что ты так спокоен. Даже Сяо психовал и ругался, а Сяо вообще никогда не психует и не ругается. Скар даже не знает, что ответить. Нет ничего хуже жизни в одном доме с его матерью? Или всё дело в том, что метеоролог просто ещё не до конца осознал? Не до конца проснулся? Не до конца верит? Скар не знает, как объяснить. Единственное, что он чувствует, это усталость и желание свалить. Нет, он точно свалит. Серьёзно, какой нормальный человек захочет торчать тут с настоящим призраком и Сяо, который был похож на призрака больше, чем Венти? К такому Скара жизнь точно не готовила — садится на кровать, упираясь локтями в колени, и прячет лицо в ладонях. — Что за бред? — Ты очень храбрый, — Венти явно пытается подбодрить, — так что всё получится. — Фантомы появляются ночью? — Нет, он может появиться тут в любой момент. Так что нужно всегда быть начеку. Их, конечно, можно почувствовать по запаху, но всё равно некоторые любят потрепать нервы своими внезапными появлениями. Скар не уверен в том, что у него получится. И выжить, и не выжить с ума. — Тогда почему я не наткнулся ни на одного вплоть до этой ночи? — А ой, забыл объяснить, — Венти виновато улыбается, подлетая ближе к кровати и зависает над ней, пытаясь имитировать обычное сидение. Если не смотреть на него, то даже и не понятно, что он парит — Скар отводит взгляд в сторону, чтобы не травмировать свой мозг, — вообще, обычные люди не могут видеть ни фантомов, ни призраков- — Да что ты говоришь. — Хотя у тебя получалось их чувствовать. Клянусь, будь я материальным, ты бы сломал мне нос. Скарамучча внезапно вспоминает, как агрессивно дрался с воздухом, и уже чувствует себя не таким чокнутым. Значит, это Венти тогда ошивался за его спиной… — Однако, чтобы начать видеть потустороннее, тебе нужно сначала с ним напрямую столкнуться, ну, то есть, ты должен хмм... Как бы объяснить... А! Помнишь вчерашний туман? Метеоролог хмурится, кидая настороженный взгляд на призрака, о чём тут же жалеет. Пока мозг не видит Венти, то Скар даже почти и не помнит, что этот парень, считай, второй Каспер. Дружелюбный и полупрозрачный. — Ну? — Это были души умерших, — говорит так спокойно, что у метеоролога нервно дёргается глаз, — просто их было так много, что образовался туман . — Чё? — Я без понятия, куда они все шли, но из-за того, что погибло очень много людей, все их души отправились в кругосветное путешествие, или не знаю куда. Столпились в плотную кучу, а тут и так грань между нашими мирами тонкая, вот она и не выдержала, и всё это вавилонское столпотворение вылилось в наш мир таким вот туманом. — Погибло много людей? — Скарамучча непонимающе хмурится. — Когда? — Ты что, совсем новости не смотришь? — Венти удивлённо вскидывает брови. Очень хочется огрызнуться, напомнив о том, что в этой дыре ни сеть не ловит, ни телевизора нет. Какие ещё новости, о семеро? — Около недели назад произошла крупная авария на местном металлургическом заводе. Погибло около сотни человек, если я правильно помню. Скар что-то такое припоминает. Видимо, тогда все его мысли занимал предстоящий отъезд в Сумеру, а не жизни этих несчастных… — И это были они? — Ну, я полагаю, что да… И так как они буквально прошли через тебя, то ты стал одним из тех редких счастливчиков, кто может видеть меня, — и улыбается так, главное, радостно. Скар счастливым себя как-то не ощущает. Он вообще себя не ощущает и даже недоверчиво глядит на свои ладони. А то вдруг он, как Тихиро, сейчас сам станет прозрачным? У него-то нет прекрасного Хаку, который дал бы волшебную пилюлю и подсказал бы, как поступить. Остаётся только надеяться на собственные мысли. Собственные мысли уговаривали его уехать, а уехать он прям сейчас не мог, так что оставалось только идти пешком, но Скар сомневался, что это хорошая идея. — И гнилью тоже от них пахло? Венти морщится. — Нет, конечно, — машет руками, — это от фантомов, они, наверное, в ту ночь наелись до отвала. Шли за этим туманом по пятам и поглощали всех несчастных, кому не повезло попасться им на пути, — грустно вздыхает. — А почему не поглощали сам туман? Призрак щурится, разглядывая собственные прозрачные ладони. — Говорю же, я не особо много знаю. Так что понятия не имею, тоже задавался этим вопросом, знаешь ли. Скар считает, что каждый человек в его жизни должен приносить какую-никакую пользу. Тарталья — досуг и развлечения, даже отдушина особенно после душных дней, проведённых один на один с матерью. Мать, к слову, по сути просто денежный мешок и крыша над головой. Если бы её под этой крышей не было, было бы вообще круто. А вот Венти пока пользы особо не принёс, только лишь вбил по пояс в зыбкий страх и волнение за собственную жизнь. Как-то неправильно это, не находите? — Просто замечат- Именно в этот момент дверь со скрипом приоткрывается, вынуждая Скара покрыться мурашками и вздрогнуть от неожиданности. В щель просовывается макушка Сяо. — Сяо! — Венти, если бы не был прозрачным, точно загорелся бы от радости. — Нашёл? — подлетает ближе, с надеждой заглядывая в янтарные глаза напротив. Парень со вздохом отрицательно качает головой. — Кого? В комнате ненадолго воцаряется гробовая тишина. — Сяо? — Скарамучча чувствует подвох. — Годвина и Нимрода. Сердце испуганно сжимается. Туман. Они точно попали в этот туман. — Ну подожди, — Венти, видя как побледнело лицо метеоролога, спешит подарить ложную надежду, — может, они стали призраками? — А потом их второй раз поглотил фантом, — мрачно подытожил Сяо. — Ну вдруг они… — Совсем не испугались? — нервно усмехается Скар. — Я так не думаю. — Нормальный человек впадёт в истерику, если столкнется с фантомом, и начнет орать и убегать. Сяо только что назвал Скарамуччу ненормальным. — Значит, теперь нас тут трое чокнутых, — весело заключает Венти и, правда, старается делать вид, что его совсем не расстраивает смерть каких-никаких, но всё-таки товарищей Сяо. Скар устало пялится в стену. И чувствует, как его медленно, но верно накрывает. Волна за волной накатывает злость, отчаяние, раздражение. Страх. Какие в бездну фантомы? Он приехал сюда не чтобы строить из себя бесстрашного храбреца, которого совсем не пугают неведомые существа, которых он, к счастью, ещё не видел из-за тумана, но зато прочувствовал каждой клеточкой своего тела. И то, судя по словам Венти, увидеть их ему ещё предоставится возможность. Просто замечательно. Вместо работы на метеорологической станции он внезапно получил бесплатный билет на посещение комнаты страха. Восхитительно. Превосходно. — Достало. Скар вскакивает с кровати так резко, что Венти дёргается в воздухе от неожиданности. Подлетает к стационарному телефону, истерично хватает трубку и тыкает пальцем в кнопки, набирая нужный номер. В бездну всё, он уезжает. Сейчас же потребует, чтобы ему прислали машину и отвезли его обратно в город, а оттуда хоть пешком, но он дойдет до Снежной и забудет об этом всём, как о страшном сне. Венти и Сяо понимающе переглядываются. Не пытаются остановить, только лишь смотрят, как метеоролог истерично постукивает кончиком пальца по столу, слушая монотонные гудки в трубке. — Они там что все, — злобно фыркает, — сквозь землю… провалились, — и трубка выпадает из внезапно онемевшей руки, громко стукнувшись о стол. — Скарамучча… — Венти поднимает руки, подлетая ближе, — успокойся, если никто долго не будет выходить на связь, то- Его прерывает истошный вопль. Скар впивается ладонью в спинку стула, чтобы удержать равновесие, и крепко жмурится. Запах гнили заполоняет комнату в считанные мгновения, и метеорологу не хочется открывать глаза, чтобы убедиться в своей догадке. — Не обращай внимание, — напуганно шепчет Венти, отшатываясь от него ближе к Сяо — его выдержке позавидует любой солдат. Глядит в стену отрешённо, безразлично, будто перед ним не маячит фантом. Скар распахивает глаза и давит испуганно-шумный вздох. Задерживает дыхание. — Слышишь? — белые, заплывшие глаза, будто поддёрнутые молочной пеленой. — Видишь, видишь меня? — чёрная субстанция с очертаниями человека. — Чувствуешь? — движения какие-то дёрганные, обрывистые, неестественные. — Ты меня слышишь? — шипящие звуки вырываются из глотки вместе с тошнотворным запахом гнили. Скарамучча сдерживается, чтобы не отшатнуться, пока фантом приближает своё лицо настолько близко, что метеоролог смог бы почувствовать дыхание этого чудовища, будь оно у него. Сглатывает ком в горле, переводя взгляд на Сяо — его отрешённый вид даже немного успокаивает. Фантом резко поворачивает голову на сто восемьдесят градусов, теряя всякий интерес к метеорологу. Тело медленно поворачивается вслед за головой. Подлетает ближе к Сяо, протягивая свои неестественно длинные, худые руки к его лицу. — Слышишь меня? — расплывается в беззубой улыбке и предвкушающе облизывается. Посиневший язык проходится по сгнившим губам, и фантом тянется вперёд, ближе к Сяо. — Вкуссный, такой вкуссный, — будто пытается попробовать, облизнуть, укусить. У Скара кружится голова. — Не видишь? И фантом, не дождавшись никакой реакции, просто пролетает сквозь Сяо, убираясь прочь из комнаты с досадным шипением. — Не видит. не видит. не видит. Такой вкуссный и не видит. Только лишь запах гнили теперь и напоминает о том, что пару секунд назад они все были на волоске от смерти. Скарамучча на негнущихся ногах топает к кровати и обессиленно плюхается лицом в подушку. Венти, кусая губы от беспокойства, подлетает ближе к метеорологу и застывает над ним, разглядывая грустно и взволнованно. — Вот, — вздыхает, — видишь? Ты молодец, — протягивает ладонь к его макушке и тут же отдёргивает её, будто обжёгшись, — всё будет хорошо. Скарамучча нервно хмыкает. Хорошо? Что-то не похоже, что всё будет хорошо. Венти, видимо, был законченным оптимистом, а оптимисты всегда пугали Скара, потому что были по своей сути глупы. И фразы типа: «Да ладно, всё наладится. Всё хорошо. Ты только не переживай», — звучали особенно бредово. Нужно быть совсем идиотом, чтобы верить в светлое будущее, оказавшись в пустыне без возможности связаться с кем-то кроме фантомов, жаждущих сожрать тебя. А Скарамучча был реалистом и прекрасно понимал, что ничего хорошего их в ближайшее время не ждёт. Нужно выбираться отсюда. Но как? Пешком до города идти не вариант, особенно если в пустыне по дороге будут встречаться эти твари, а связь здесь не ловит. Остаётся только стационарный, подключенный к основной метеорологической станции, где, видимо, сейчас обитают разве что фантомы. От удручающих мыслей отвлекает шорох — Сяо медленно садится на край кровати, разглядывая Скарамуччу с толикой беспокойства, и это бесит. Он не маленький ребёночек, чтобы с ним возился призрак и вообще незнакомый взрослый парень. Со Скаром даже мать никогда не возилась, предпочитая позволять ребёнку решать свои проблемы самостоятельно. Или просто не желая даже в них разбираться. Скарамучча переворачивается на спину. Молча разглядывает потолок. Сяо, видимо, чувствует себя виноватым, и это тоже раздражает, потому что виноватых в случившемся нет. Разве что только сам Скар, приехавший сюда вопреки собственному желанию. Парень упирается ладонью в матрас сбоку от метеоролога и нависает сверху. Открывает рот. Закрывает, беспокойно поджав губы. Отводит взгляд. Скарамучча закатывает глаза. — Ну и что ты мнёшься как девица на первом свидании? Венти пускает едва слышимый смешок, за что награждается холодным янтарным взглядом. — Раз в три недели сюда привозят провизию. Ты сможешь уехать с ними, главное продержаться. Скарамучча хмурится. — А ты? — Я останусь тут. — Нет, Сяо, — Венти аж взвился весь, — ты не можешь остаться тут! Парень и бровью не ведёт. — Могу. — Да послушай же ты, — призрак негодующе взмахивает руками, — в городе меньше фантомов! Там безопаснее! Хватит уже, Сяо, — обессиленно трёт рукой лицо. — И тут нормально. Скар щурится, разглядывая уставшее лицо своего невольного товарища. Упрямо поджатые губы, взгляд, направленный на Венти, грустный и тоскливый. Как будто из них двоих умер именно Сяо и теперь тоскует по своей бывшей жизни. Или тоскует по Венти. Стоп. — Так вот почему, — и Скар истерично хмыкает, — твоя комната такая странная. Неужели это все было сделано для… Венти? Вообще, если так вспомнить, Сяо всегда напрягал, когда пялился куда-то в сторону, периодически морщась или хмурясь, иногда даже хмыкая. Всё это время он… слушал Венти? Не, не подумайте, Скару не стало обидно от мысли, что Сяо предпочитал общаться с мёртвыми, а не с живыми. Просто это многое объясняет. И добавляет новых вопросов. — То есть ты уже мог видеть призраков до этого? — глупый вопрос, но уточнить просто необходимо. — Конечно мог! — отвечает Венти, активно кивая. — Мы с Сяо давно знакомы и лучшие друзья! Да? — дёргает уголком губ, кидая заинтересованный взгляд на мрачного парня. — Нет. — Да ладно, не стесняйся, — призрака совсем даже и не обижают грубые слова, — он из-за меня поехал в эту пустыню, чтобы не выглядеть странным в глазах людей. И Годвин с Нимродом его полностью устраивали только потому, что не мешали, — делится так гордо и восторженно, совсем не замечая, как всё больше и больше мрачнеет Сяо. Скар видит в них себя и Тарталью, оттого и мысленно сочувствует Сяо. — …но я всё равно считаю, что ехать в пустыню, это как-то слишком, — Венти вздыхает, — не знаю почему, но фантомов тут гораздо больше, чем в городе. Это же опасно. Мог же просто сказать, что я тебе мешаю, и я бы не стал тебе досаждать, — стреляет грустным взглядом в сторону парня. Сяо скептично вздёргивает бровь. — Да ну? Венти хихикает в кулак. — Ну, на людях не стал бы. А дома же можно. Скарамучча считает их странными. Нет, ну правда, это странно, когда взрослый, вроде адекватный в общении парень предпочитает компанию призрака, а не живых людей. Едет ради этого в пустыню, где в два раза опаснее, терпит ужасных напарников по работе… Что с ними не так? — Как вы познакомились? И реакция Сяо с Венти заставляет почувствовать себя неловко. Один просто опускает взгляд в пол, смяв одеяло ладонями. Другой беспокойно поджимает губы и безразлично пожимает плечами. — Это долгая история. Скар не настаивает — молча кивает, вставая с постели и бредёт к выходу. — Три недели говоришь? — кидает задумчивый взгляд на притихшего Сяо. — Что ж, осталось только не помереть. Выходит на улицу, ёжась от холодного и хлёсткого ветра. — Ты же не собираешься продолжать собирать данные? — щебечет за его спиной Венти, вылетая следом. Сяо бесшумно прикрывает за ними дверь. — Нет, конечно, — Скарамучча морщится, бросая раздражённый взгляд на метеорологические приборы, — какой смысл? — Ну, вдруг ты из тех типов людей, у которых чувство ответственности зашкаливает, и они продолжают работать в любых условиях иногда даже во вред себе, — Венти облетает термометр по кругу и, замирая на месте, бросает укоряющий взгляд на Сяо. Последний закатывает глаза. — Я так не делаю. — Ну да, конечно. Ты просто любишь свою работу, да Сяо? — Разумеется. — И меня любишь? — Нет. — И не стыдно тебе врать? Скарамучча теряет нить повествования в тот момент, когда вдалеке, почти на самом горизонте, появляется человек. Его фигура кажется совсем крошечной на фоне бескрайних песков пустыни и необъятного неба иссиня-фиолетовых оттенков. Где-то вдалеке послышался нарастающий рокот грома. Беспокойно хмурится, вглядываясь вдаль. На секунду кажется, что сейчас особо сильный порыв ветра просто снесёт с ног того бессмертного, что решил устроить прогулку по пустыне. А вдруг — в голове мелькает шальная мысль — это Годвин? — Сяо, — не сводит взгляд с путника, обращаясь к своему напарнику. — Что? — Смотри, там, — показывает пальцем, — это не Годвин? Сяо щурится, рассматривая человека вдали. Скарамучче кажется, что буквально полминуты назад он был так далеко, что его и не видно было почти, а сейчас можно, если напрячься, даже рассмотреть его внешность: серебристые волосы, собранные в хвостик на боку, алая лента, вплетённая в волосы, или — метеоролог щурится — это просто крашеная прядь волос. Стоп, это что хаори? Скар непонимающе переглядывается с Сяо. И катана? Что? Неужели — из груди вырывается нервный смешок — это неудачливому косплееру посчастливилось потеряться в бесконечных песках пустыни? — М-да, ребята, — Венти цокает языком, выглядывая из-за плеча Сяо, — ну вы, конечно, и бестолочи. И походка у этого путника странная. Плавная такая, текучая. Как будто резкие порывы ветра и рассыпающийся по ногами песок вовсе ему нипочём. Как будто он не идёт — — Это не человек, — летит, — а призрак.