Не делай зла, добро не обязательно

- Нет, все-таки, однозначно хорошо, что ты приехал, - Жданов вздохнул и принялся разглядывать бокал с коньяком на просвет от пламени камина, - я бы без тебя совершенно с ума сошел. - Думаю, с ума бы не сошел, но, куда твои дела катятся, мне не нравится совершенно, - Малиновский к своему напитку даже не притронулся, - хотя, разливал его собственной рукой, - ты вот мне скажи, как так вышло, что Кира с тобой теперь в разных комнатах спит? Это же ни в какие ворота! - Что я могу поделать? - Андрей недовольно развел руками и порадовался, что в бокале было совсем немного напитка, и ничего не расплескалось по пушистому ковру гостевого зала, - она решила, что нам следует взять тайм аут, она собирается разобраться в себе, а я должен разобраться в себе. Ей, видите ли, кажется, что я зациклен на Катерине, а ее, Киру, я так и не сумел оценить, а еще она говорила что-то про звезды, но, - Жданов поморщился, - там была уже совершенная ересь, так что прости, я не запомнил. - Андрей, - Роман буквально стонет, и отставляет свой бокал в сторону, - я же тебя просил, ну отставь ты эту Пушкареву в сторону. Ну, не светит тебе она в ближайшее время, особенно если ты будешь пробовать, таким образом, привлечь ее внимание. - А как, по-твоему, я должен его привлекать, чтобы она заметила? - вопрос вырвался до того, как Андрей решил, что он более чем неуместен. Малиновский буквально взвыл, роняя лицо в ладони. - Что и требовалось доказать, - он снова поднимает глаза на друга, - скажи мне, ради Бога, ты и правда втрескался в это недоразумение? Ну, неужели она так хорошо трахалась, что вышибла у тебя последние мозги? - Роман, - ссориться с другом не хотелось, но… такие слова буквально обжигали, заставляя ощутить неправильность сказанного, глупость и резкость происходящего, - ты так ничего и не понял, и твои вопросы, - он снова скривился, - это отвратительно. - Не отвратительнее, чем спать с очкастой мымрой, ради того, чтобы фирма не проебалась в хлам, - Малиновский явно не собирался подбирать слова, и на этот раз крыть было нечем. Жданов скрипнул зубами. - Ты прекрасно знаешь, как все было и… к чему все пришло, - Андрей тоже отставил бокал, чтобы ненароком не выплеснуть его содержимое в лицо другу, - ты знаешь, что я не считаю то, что мы сделали с тобой чем-то правильным или достойным. Этот твой план, - он взмахивает рукой в воздухе, подбирая слова. - МОЙ план? - переспрашивает Малиновский, откидываясь немного назад в кресле, - а ты, получается, у нас весь в белом, да? Сперва тебя буквально заставили сигануть в постель к монстру, а потом тебе же туда вход закрыли тысячей проклятий. И во всем повинен я? Ты слишком хорошо устроился. - Я не отрицаю то, что я козел, - Жданов вздохнул, не желая и дальше слушать язвительные замечания друга, - просто, зря ты Катерину обижаешь… - Больше, чем ее природа обидела, я просто не в состоянии, - но, Роман произносит это лениво и недовольно, словно бы по привычке, чем и в самом деле так считая, - я вообще не собирался затрагивать тему Пушкаревой, меня больше интересует то, что ты реально теряешь Киру, а вместе с ней и такой важный голос в совете. Ты что, наверх совсем не собираешься? Или производственный этаж влюбил тебя в себя навеки и прочно? - Нет, - Андрей снова поднимает бокал, на этот раз, позволяя себе небольшой глоток. Он немного перекатывает пряную смолистую жидкость во рту, ощущая, как в нос отдает острый дубовый дух. На губах остается немного сладости, - нет, - снова повторяет он, - не влюбил, и да, собираюсь снова вернуться на свое законное место, но, я не думаю, что голос Киры мне поможет в этом, если мои родители не встанут на мою сторону. Отец, как бы не выровнялись наши отношения в последнее время, точно не собирается проводить рокировок между мной и Катериной в ближайшее время. А мама, - он пожимает плечами, - любовь ее, бесспорно, ко мне просто огромна, но, она не пойдет против желания отца, ведь на кону наше состояние. - Не верю, чтобы Павел держал яйца в одной корзине, - скепсис в голосе Романа колется тонкой иглой, - но, я понимаю, что ему не хотелось бы потерять то, что было вложено в ЗимаЛетто. - Вот видишь, - кивнул Жданов, - ты сам прекрасно все понимаешь. Катя только начала выравнивать компанию. Успешно, - он поднимает указательный палец вверх, - я попрошу заметить. Но, это только начало. Там еще трудов и трудов, на год, а то и полтора, если судить по ее расчетам, а ты же знаешь, что она умеет просчитывать все как Господь Бог. - Я не сомневался в способностях калькулятора, - кивнул Малиновский, - но, ты мне скажи, при чем, это все к тому, что ты так бездарно разрушаешь все с Кирой? - Ты когда сюда ехал, часом часть своего мозга по пути не потерял? - Андрей удивленно выгибает брови, - если мне все равно не светит возврат на пост директора в ближайшее время, то зачем мне привязывать к себе Киру? - Мне кажется, ты совершенно не понимаешь, что ты работаешь на будущее, а не на то, чтобы ты мог получить это прямо сейчас, - Роман горестно вздохнул, - какой толк терять одну, если не уверен, что ты можешь получить вторую? - Это звучит так, словно мне Катя нужна в качестве трофея, - Жданов снова прикладывается к бокалу, на этот раз слабо разбирая вкус, но наслаждаясь обжигающей горечью по пищеводу, что приносит легкое расслабление. - Ну… - Роман тоже поднимает свой бокал, но не пьет, а просто разглядывает жидкость, - в этом что-то есть, - он взглянул на друга, - у тебя забрали то, что по всем статьям тебе принадлежало, да еще и по доброй воле. А тут вдруг недосягаемость, да еще и такой соперник, вечный я бы сказал, - он снова покрутил коньяк в бокале, - ты мне просто скажи, где у тебя в этом всем место для любви, а то я что-то не понимаю. - Ты просто плохо смотришь, - вкус напитка больше не радует Жданова, - я… конечно, мне и не нравится, что Катерина сейчас с Воропаевым. Да еще и, Господи, она с ним спит! - Андрей широко распахивает глаза, возмущенно глядя на Романа, и тот покатывается со смеху. - Жданов, Боже, да ты же звучишь как пуританин! - Малиновский качает головой, - ты что, серьезно думал, что они просто под ручку ходят? То, что они трахаются, не удивительно. Сашенька далеко не дурак, он знает, что женщину за чувственные удовольствия удержать легко. Мы с тобой на том же играли, весьма успешно, между прочим. Да и ему повезло гораздо больше. Сейчас Пушкарева похожа больше на женщину, чем на недоразумение с перехода метро. А сама Катенька, - он пожимает плечами, - молодая здоровая барышня, с тобой была готова хоть каждый день, а это значит, что она вполне себе активна. Воропаев привлекательный мужчина, а учитывая то, как он веялся до этого, еще и опытный. Секс между ними не удивительное дело. Тебя должен больше волновать факты РЕАЛЬНЫХ отношений. Но, Андрей, это узнается не воплями в лоб, ты же гораздо умнее этого! - Если они спят вместе, значит, между ними уже что-то есть, - Жданов кривится, - Катя никогда не будет с человеком, к которому ничего не испытывает. - Да ладно, - Роман даже закатывает глаза, - ты слишком ее идеализируешь, что тебе совершенно не помогает смотреть на вещи здраво. - Вот для этого ты мне и нужен! - Андрей восклицает, потрясая бокалом, - чтобы смотреть на все здраво, чтобы решить, что делать. - Ты хочешь, чтобы я тебе снова подсказал, чтобы потом ты меня обвинил в том, что я виновен в твоем проигрыше в случае чего? - Малиновский склоняет голову к правому плечу, - ты знаешь, я как-то против, один раз ты уже об меня кулаки пробовал чесать. А потом еще и Воропаев до кучи. Я, к слову, ему его попытку еще не простил. - Я не буду тебя ни в чем винить, - Жданов отставил бокал, и подхватился со своего места, - и тогда я извинился, ты просто… - Андрей выдохнул, - я просто был слишком заведен, а ты не смог вовремя остановиться, хотя и видел, в каком я состоянии. А Воропаев… считай, я ему за тебя отомстил. - Вы что, при Пушкаревой подрались? - Жданову показалось, что Роман даже побледнел, задавая этот вопрос. - Да мы что, идиоты, по-твоему? - возмутился Андрей, хотя в тот день идея подраться не казалась такой уж плохой, - просто, мы друг друга недопоняли и я… не важно! Катя ничего не видела, но, ты отмщен, это точно. - Ладно, - Роман покачал головой, явно так и не разобравшись в произошедшем, - от меня ты что хочешь? Я так понял, что свои идеи ты в жизнь воплотил, и финал их оказался торжественно печален. Поэтому, ты решил все-таки прислушаться ко мне? - Я всегда готов выслушать твою позицию и твой план, - примирительно заметил Жданов, - но, сейчас мне нужен трезвый взгляд на ситуацию, и на то, как я могу получить возможность снова сблизиться с Катериной. - Ясно, - Малиновский вздохнул немного раздраженно, - могу сказать тебе одно, с первым заданием ты справился без меня, хотя, я это и не поддерживаю. - И что же это за задание? - Андрей удивленно выгнул брови. - Оказался свободен от Киры, не бросая ее, при этом минимально выглядя козлом, - хмыкнул Роман, потом сделал глоток из своего бокала, поморщился, и прикрыл рот рукой на миг, чтобы потом добавить, - теперь давай подумаем, что нам делать дальше.

* * *

Сегодня ответственным за камин был Воропаев, Жданов согласился на это не без удовольствия. Ему больше нравилось сидеть у огня, чем его разводить, хотя колоть дрова он был очень даже не прочь. Это позволяло немного разгрузить мысли и выплеснуть раздражение, которое накапливалось в нем все больше, когда он наблюдал за тем, как взаимодействовали Катерина с Александром. Ему буквально передергивало от их прикосновений невзначай. Объятий и коротких, ничего не значащих поцелуев. Андрей знал, что больше всего его раздражало то, какой довольной выглядела Катерина. Уж он-то знал, как выглядит удовлетворенная, хорошенько оттраханная женщина. Жданов никогда не был мудаком в постели - если ты хочешь, чтобы женщина искала с тобой встречи, чтобы соглашалась на любые условности, будь мил, обходителен, сладок в речах и не кончай до того, как кончит она сама. Простые, нехитрые правила, которые позволяли превращать любовниц в послушных милых кошечек, которые были готовы быть рядом, но, при необходимости с легкостью переживали разрыв. Да, с легкостью, ведь Андрей придерживался самого основного правила - ни слова о любви. Единственный раз, когда он отошел от этого, конечно же, во имя высшей цели, он сам попался на эту удочку. И теперь это было обидно и горько смотреть на то, как женщина, которая в твоих руках шептала тебе слова любви сейчас так ластилась к другому. Жданов вздохнул, наблюдая за тем, как Воропаев разжигал камин, рассказывая усевшейся рядом Кате о том, какие породы дерева лучше всего следовало использовать для розжига, а какими поддерживать жар подольше. Пушкарева слушала его, широко распахнув глаза, и кивала на каждое слово, словно болванчик, который расшатать, расшатали, а остановить забыли. Александр закончил с камином и повернулся к невесте, чтобы щелкнуть ее по носу пальцем, перепачканным в саже. Катерина попробовала увернуться, но не преуспела, и черная полоса все-таки появилась, но на ее щеке. Как дети, честное слово. Жданов вздохнул, сплетая руки на груди, и чуть не подпрыгнул, когда его локтя коснулась узкая ладонь Киры. - Наверное, это больно? - она тоже смотрела на брата с Катериной, но, улыбалась. Ровная приятная улыбка, которая красила ее больше всего. Андрей невольно задумался, когда он видел такую в последний раз. Когда она ТАК улыбалась ему? - Что? - притвориться глупее, чем он есть, Жданову не составляло труда, но… Воропаева покосилась на него, дернув уголками губ выше, словно намекая, что с ней этот фокус не пройдет ни под каким соусом, - нет, я… это не больно. Это разочаровывает, - он специально продолжал смотреть как Воропаев и Пушкарева дурачились у камина. - А мне больно, - охотно поделилась Кира, хотя он и не собирался спрашивать, - видеть это приятно, но чертовски больно. - И в чем же заключается твоя боль? - вопрос скорее из вежливости, чем продиктован искренним интересом. Жданов так и не перевел взгляд на Воропаеву. Что нового он может там увидеть? Скорбное выражение лица? Глаза на мокром месте? Горечь в опущенных уголках губ? Все это было много-много раз до этого. Бороться с этим он не умел, а смотреть не желал. - Я радуюсь счастью женщины, которая забрала тебя у меня даже не нуждаясь в тебе, как оказалось, - она хохотнула, все-таки заставив Андрея перевести на нее взгляд, - но, болит мне не от этого, - она тоже развернулась к нему, чтобы взглянуть в глаза Жданову, - больно от того, что, оказывается, забирать тебя у меня было не нужно, ты мне уже давно не принадлежал, - улыбка на этот раз вышла грустная, но ровная. - Кира, - Андрей даже протянул руку, чтобы коснуться ее лица. Ему было жаль видеть ее такой грустной, а еще ему совершенно не хотелось снова находить правильные слова, убеждать, что между ними и правда было что-то… А еще, стараться все-таки выйти на какую-то нейтральную тему, чтобы Кира, взявшая стоп в их отношениях, не ощущала, что он сам был этому странно рад. - Я собиралась предложить тебе кофе, - она осторожно сделала шаг назад, чтобы Жданов так ее и не коснулся, - но, у нас совершенно нет сливок, ума не приложу, как так вышло. Так вот, уточняю, есть кокосовые, если я добавлю их, тебе будет нормально? - Андрей даже немного опешил от такого резкого скачка темы. Воропаева делала вид, что это не она еще секунду назад говорила о чем-то с болезненным надрывом. Он даже тряхнул головой, словно сбрасывая наваждение. - Пусть будет, я ничего против кокосовых сливок не имею, - он пожал плечами, - тебе помочь на кухне? - Жданов покосился в сторону Александра, что как раз помогал Катерине подняться. - Только если ты хочешь перекусить, а то с кофе я вполне могу справиться сама, - она тоже взглянула в сторону брата, что махнул ей рукой. - Камин готов к полной эксплуатации, - довольно заявил Воропаев, - так что можешь располагаться и читать. - Обязательно, - откликнулась Кира, - только сперва чай, кофе, может перекусить? - А разве нам не нужно к Олли? - Катерина нахмурилась, пристально глядя на Александра. Тот задумчиво почесал подбородок. - Нам к Олли к вечеру, он приедет и заберет нас, чтобы можно было хорошо провести время, - он подмигнул Кире, которая тоже что-то пыталась подсчитать в своей голове, разглядывая бревенчатый потолок. - Так я и не отрицаю, что нам к вечеру, - Пушкарева села на диван, притягивая на него за руку Воропаева, - я скорее о том, что с едой нужно быть осторожнее. - Катя права, - Кира кивнула, и села в кресло, кивая Андрею, чтобы он занял второе. Жданов повиновался, обсуждение явно обещало затянуться, а стоять все это время было как минимум странно, - Мая точно не обрадуется, если мы будем игнорировать ее угощения, - она повернулась к Андрею, словно обращалась исключительно к нему, - я бы даже сказала, что она может обидеться. - А я что? - удивился Жданов, - у меня с аппетитом все хорошо, я не на диете, и я пробовал ее булочки, если все остальное она готовит так же хорошо, то я и сам могу справиться с предстоящим ужином. - Она просто восхитительно хороша в готовке, - улыбнулся Александр, - просто иногда она всех меряет по Олли. - Я бы по нему никого мерять не стал, - Андрей даже нахмурился, - он же здоровый, как слон, простите, ясное дело он может съесть куда больше чем Кира и Катя вместе взятые, - он указал сперва на одну женщину, а потом на вторую. - Я бы поспорил, - оскалился Воропаев, тут же получив локтем в бок от Пушкаревой. Он сдавленно охнул, - ты чего, я же про Киру! - Козел, - подушка, запущенная сестрой, угодила Александру точно в лоб. Жданов наблюдал. За смехом, за возней, за тем, как шутливо принялся оправдываться Воропаев. ВОРОПАЕВ. ОПРАВДЫВАТЬСЯ. Он никогда такого не видел. Да и привычный оскал, превратившийся в этом доме в мягкую улыбку, делал его совершенно иным человеком. Катерина принялась щекотать Александра, точно следуя подсказкам Киры, которая руководила процессом, подпрыгивая на кресле и хлопая в ладоши. Веселясь, словно ей было пять, и она заливалась хохотом особенно радостно, когда у Пушкаревой получилось свалить Воропаева с дивана на пол. Александру, наконец, надоело просто отбиваться, и он перевернулся, подгребая под себя Катерину, выискивая особенно щекотные точки на ребрах невесты. - Кира! - совершенно неожиданно взвизгнула Катя, и Андрей даже вздрогнул. Он уж точно не ожидал, что Катерина может попросить помощи у Воропаевой. Это казалось сюрреалистичным. Но, Кира, тем не менее, подхватилась с кресла, принимаясь щекотать брата, вдвоем они снова смогли уронить Александра на пол. Жданов даже предположить не мог, сколько бы они еще так бесились, если бы Воропаев не свалил ногой кофейный, слава Богу, пустой столик. Грохот заставил их прекратить это безумие. Троица сперва удивленно взглянула на источник шума, потом на Жданова. Он даже брови поднял от удивления, выглядело это так, словно он стол и перевернул. - Дурдом, - заявил Андрея, поднимаясь с кресла, - пойду, поставлю чайник, - оказывается, быть вне веселья бывает… больно.