Золото...

Направляя джип по мокрой после дождя дороге прочь от лесов резервации, я мечусь между ощущениями стаи и своими собственными. Беты взволнованно тянут меня каждый в свою сторону, даже зная, что я еду к ним, Альфа закрыт и не отвечает, а переживание, поселившееся в грудной клетке после пробуждения, дает о себе знать. Я выжимаю газ на максимум, допустимый, чтобы не разбиться, и сжимаю руль до болезненного натяжения кожи на костяшках. Сумка с вещами лежит на пассажирском сиденье, но пистолет предусмотрительно снова покоится на моих коленях. Одно из окон открыто, и я жду нападения, перевернутой машины в любой момент. Наверно, стоило оповестить Лидию, что я уехал, но я напишу или позвоню ей не раньше, чем окажусь в доме. В моих планах было вернуться к ним вечером или завтра, после того как я помогу Мартин разобраться с плененными охотниками. И меня бесит то, что отчасти я рад происходящему. Меня переполняет не равнодушие, но успокоение от того, что не придется идти на дело без уверенности в прикрытии. Я подумываю о том, что стоит взять Айзека или Бойда на эту роль, но близнецы не станут меня ждать, чтобы провернуть свою аферу. Их интерес к Крису и его людям остается загадкой, которую я откладываю до лучших времен, отдавая все внимание главной своей заботе. Куда ни с того ни с сего пошел Дерек? Без стаи, без объяснений. Если бы он шел за мной, сказал бы им? С каждой секундой слабый шанс, что Хейл решил отправиться ко мне или за мной вопреки моим последним сказанным ему в ссоре словам, испаряется. За время, что я в пути, Альфа нашел бы меня и не раз. И это оставляет верной лишь надежду на то, что избавиться от истинного Альфы на хвосте Дереку будет трудней, чем от собственного беты. Дом встречает меня обманчивой тишиной. Я не трачу время на парковку, глуша мотор и выскакивая из машины. Сумка на плече наверняка отдает запахом трав, но не один оборотень не реагирует на это, когда я взбегаю на террасу, и они открывают дверь. Встречающий меня на пороге Айзек хватает меня за руку и втягивает внутрь. То, что бета мельком утыкается носом мне в шею и трется щекой о плечо, пока закрывает дверь, точно не совпадение. Как и прикосновение Эрики, на чьих руках лежит Бойд. Рейс тянет руку и хватает меня за край футболки. Тянущее с её стороны беспокойство постепенно сходит на «нет», и я получаю образ её парня с открытой раной, падающего к ней в руки. Сейчас рана Бойда медленно затягивалась, но Эрика сидит рядом с ним на диване, меняя повязки. Эллисон держится рядом, но не подходит. Мне не нужно иметь связь с ней, чтобы видеть – напряженная Маккол жутко переживает за мужа. Когда на мой вопрос она отвечает, что он в погоне, а беты дают тот же ответ про Дерека, я вспоминаю, как сильно моя связь с ними отличается от их связи между собой. Увидеть что-то или прочувствовать глубинное состояние друг друга они не могут, а это было бы так кстати. Бойд тоже касается меня, готовый в любой момент начать оборонятся, посылающий это намеренье вместе с ощущением, которое я никогда не хотел бы чувствовать ни от кого из них по отношению к Хейлу. Достаточно того, что это чувствую я. – Он сказал не ходить за ним, не отвечал куда направился. – Отчитывается бета. – Он чувствовал то же, что и когда с тобой поссорился. Я не хотел отпускать его одного, ослушался. Он преподал урок. – Он не предавал тебя. – Мне важно сказать это, чтоб избавиться от разрастающегося гадского чувства в потоке с Бойдом. Но говоря, я думаю и о себе. – Просто не знал, как защитить, поэтому оттолкнул. «Как и меня» соскакивает в поток Бойда молниеносно, почти инстинктивно. Вернон замирает, услышав это и медленно кивает, принимая ответ и понимает. Гадкое чувство, исходящее от него, сменяется привычной готовностью следовать, разве что теперь не за Хейлом, а за мной. Это отчасти льстит. Но только в этот момент, видимо достаточно успокоившись после срыва Хейла, переключившись, я думаю, что Дерек мог так злиться тому, что я лез в то, отчего он меня хотел защитить. Защитить от встречи с Питером, который мог бы убить меня даже легче, чем Кали. Может, Хейл так взъерепенился после того, чем моя встреча с ней кончилась. А может, хотел вновь оградить и от дел стаи. Эти вопросы, перемежающие друг друга в моей голове и не дающие ответов, так и остаются беспочвенными догадками. Я качаю головой, отпуская ладонь Бойда, что держал до этого, и распоряжаясь: – Надо дождаться Скотта. Для себя указание у меня тоже есть: переодеться, как выпадет возможность, чтобы хоть как-то избавиться от запаха дома Эйдана и Лидии, от запаха чужого Альфы. Бетам хватает дести минут рядом со мной, чтобы волнение улеглось. Лехи сидит рядом, то следя взглядом за начавшей ходить из угла в угол Эллисон, то пытаясь набрать Дерека, то поглядывая на меня. Я помогаю Эрике выкинуть пропитанные кровью повязки и напоить Бойда отваром второй раз. Это странно, но я чувствую, что должен привести его в форму, поставить на ноги, даже несмотря на то, что он уже его пил и до моего приезда. Забирая из рук беты опустевшую чашку, я почти вскакиваю с дивана, уцепившись за это чувство. Нужда привести Бойда в порядок, залечить, исходит тонкой струйкой из щели в стене безмолвия Хейла. Альфа не открылся мне, но даже такой маленький проблеск, тонкую струйку воды, извивающуюся в трещине пустыни нашего потока, я готов посчитать за прогресс. Отпускают меня только когда Лейхи, грызший ногти от нервов до этого, не выдерживает. Айзек запускает руки в мои волосы и тормошит их, имитируя мытье головы, разве что чуть остервенелое. Когда я вырываюсь из его хватки, бета поясняет, морщась: – Ты как-то плохо пахнешь. Я лишь усмехаюсь и, говоря, что с удовольствием изменю это, получаю возможность уйти. Поднимаясь наверх, я прихватываю с собой сумку. Прятать подарок Лидии я не спешу, как, впрочем, и доставать что-то. Но войдя в свою комнату, я понимаю, что чувствовали медведи, вернувшись и узнав, что их святыню осквернила Златовласка. Доска для расследований выдвинута из угла на центр комнаты прямо перед кроватью, некоторые листы и распечатки валяются под ней, одеяло и подушки смяты в беспорядке, как и простынь. На полу стоят несколько чашек от чая, а рядом с ними лежит кучка одежды и коробка с шахматами. Сев на кровать, я запускаю руки в волосы и тру кожу головы зажмурившись. Мне даже не надо ворошить стопку ткани темных и черных цветов, чтобы понять - в моей комнате спал Альфа. Я успеваю сбегать в душ, бегло ополоснувшись, переодеться в свою одежду, хотя браслет Эрики я оставил, и спуститься вниз. Когда я возвращаюсь, Айзек удовлетворенно вдыхает мой запах, уткнувшись почти в подмышку. Но после последней близости с Дереком, где он имел самое тесное знакомство с моими яичками, чем когда-либо, подобное кажется невинным. В конце концов, после моего первого обморока беты лежали рядом со мной обнаженным, так что обнюхивание подмышки меня не смущает. А вот вид вернувшегося Маккола очень даже. Альфа потирает челюсть, его плечо вывихнуто и Эллисон охает, тут же бросаясь его вправлять. Наверняка Маккол имел уйму других ранений от когтей, но к жене предпочел вернуться, когда они заживут. Скотт сообщает, вскрикнув от неожиданности, когда кость встает на место, что упустил Хейла. – Я дошел до 47 улицы за ним и там он сел в машину. Остановить его не получилось. Я настораживаюсь. – В чью машину он сел? – Я не увидел и не успел унюхать, кто был за рулем, но это был черный шевроле комаро. Я приподнимаю брови на манер Хейла, но молчу. Скотт на этот финт не реагирует, отворачиваясь и позволяя жене ухаживать за собой - Эллисон деловито снимает с него футболку, проверяя на наличие других повреждений, внутренних и не успевших зажить. Я понимаю её паранойю – если бы я не забрал Хейла после первой битвы с Альфами, то наверняка думал бы, что он мертв. Слишком смертоносные ранения вожаки могут нанести друг другу. Но Маккол, судя по всему, уже в порядке и мою мину замечает только Эрика. – Что такое? Я раздумываю секунду и командую, повернувшись к ней. – Позвони парню Коры, узнай, где она сейчас. – Думаешь, Дерек пошел к ней? – Думаю, она единственный владелец шевроле комаро, кто его знает, и с кем мы можем связаться на счет него. Рейс кивает и уходит за телефоном к себе, притормозив рядом со мной и уткнувшись мне в висок носом, обнюхивая. Но учитывая сказанное шёпотом прямо мне в ухо, да так тихо, что я разбираю слова только оттого, что удачно предполагаю, о чем они могут быть, это не обнюхивание от большой тоски, как в случае Лейхи. – Дела в первом ящике. Не скажу, что мне многого стоит не бросится вслед за бетой в её комнату, но подавить порыв это сделать мне и правда приходится. Я остаюсь внизу, наблюдая за тем, как Бойд, рана которого затянулась до состояния свежего шрама, встает и пытается пройтись под надзором Айзека. Лейхи шагает рядом с ним по гостиной, готовый в любой момент подхватить друга, если понадобится. Но мысли мои находятся не с ними, а с бетами другой стаи. Предполагаемыми. Эрика возвращается быстро, на ходу завершая разговор и вешая трубку. – Марк говорит она уехала на машине брата с утра, но он думал на работу. Обещал перезвонить, если узнает, где она. – Ты сказала, что Кора могла уехать на встречу с братом? – Да, но он не знает, зачем им это. Она не говорила им о том, что собирается увидеться с ним. Он сказал, Кора обычно к нам приезжала. Ох уж эти Хейлы с их скрытностью! А приезды Коры к Дереку забыть невозможно. Только вот сейчас я думаю, что она приезжала не только чтобы спросить совета как молодая и недавно приобретшая статус Альфа. Если и младшая Хейл ни говорила чего-то своему первому бете, партнеру и бывшему Альфе, то в их сговоре с братом я могу быть уверен. Зная недоверчивость Дерека, ни к кому другому в машину он бы ни сел. Рейс, да и остальные беты словно чувствуют мое напряжение, возможно, оно передается им, а я и не замечаю. Но и Бойд, и Лейхи смотрят на меня с немым вопросом, который озвучивает Эрика: – Что будем делать? Я продолжаю ощущать ком в груди, мои чувства хотят упорно сместиться в сторону рефлексии по Дереку, ночевавшему в моей постели, а разум жужжит как рой пчел, мыслями о расследовании. Я быстро делаю выбор – узнать, куда поехали двое из трех Хейлов невозможно, пока они не заходят объявиться сами, но можно попробовать составить всю картину. Расположить фигуры на доске и воочию увидев их положение, предположить дальнейшие действия. Я позволяю себе спросить, хотя и знаю, что услышу: – Дерек жил в моей комнате эти два дня? Рейс смущенно отводит глаза, кивая. – Ладно. Мне надо подумать. Пока будем ждать. Озвученная тактика – ожидание – совершенно не нравиться мне, но иных действий я пока предложить не могу. Я понятия не имею, где его искать теперь. И Кору тоже. Поднявшись наверх, я заглядываю в комнату к Эрике и Бойду. Дела, которые Рейс взяла для меня из школьного архива, обнаруживаются припрятанными в её пижаме в самом низу ящика. Забрав их, я выскальзываю из комнаты, но, поддавшись необъяснимому желанию, захожу и в комнату Альфы. Я ожидаю увидеть запустение, нетронутое его присутствием пространство. Но в комнате будто прошелся тот же ураган, что и между нами. Она не разрушена, но шкаф нараспашку, зеркало разбито, стол опрокинут, и на обоих предметах мебели следы от когтей. Не намеренно оставленные борозды, но короткие царапины, будто мебелью пользовались, не убрав когти, зло, не заботясь о возможно нанесенном вреде. Даже на тумбочке у кровати есть эти следы. И только комод, где я находил рамки с фотографиями, не тронут. – Да что с тобой происходит?! – Восклицаю я шепотом, откинув голову, глядя в потолок. Побелка не дает мне ответов. Когда я выхожу из комнаты Хейла, то сталкиваюсь со Скоттом, идущим в их с женой комнату. В его руках охапка из бутылочек малышей и пара игрушек, что обычно валялись для них в гостиной. Озабоченный вид Маккола от меня не укрывается. – Хей! – Я окликаю его, пропустив, но Скотт уже сам начинает говорить, повернувшись. – Мы увезем детей к маме. Не хочу оставлять их здесь на случае, если… – Маккол осекается. Обсуждать со мной то, что Дерек любит меня, играть в настольные игры, рассказывать о детях, работе… Но серьезно говорить о том, что я пережил? Этого он сделать не мог. – Если Дерек вернется свихнувшимся окончательно? Или есть ещё какие-то опасности для них, о возможности которых я пока не знаю? – Прости. Да, если Дерек… – Скотт оглядывается на их комнату, бросает взгляд на лестницу и понижает голос. – Он замкнулся, не говорил с нами, только отвечал иногда на вопросы о еде или чем-то таком. Обосновался у тебя, не был против, когда парни его караулили, но огрызался, рычал, повышал голос на Эрику, когда она держала на руках Фреда. Я знаю, мы семья… Я сдерживаю смешок, услышав его. Та часть меня, обозленная, искалеченная, заливается смехом Джокера в ответ на эти слова от Скотта, пусть я сам и готов давать Макколу не бесконечное, но ещё какое-то количество шансов. – Но я не могу. – Продолжает он. – Инстинкты кричат защитить их, а Дерек пах, был физически угрозой все два дня, стоило к нему попытаться приблизиться. Мы можем вернуться позже, но пока Эллисон побудет с мамой. То, что Хейл фонтанировал опасностью подтверждает следы когтей, но с языка так и проситься кинуть обвинение, что не сильно то Скотт его и держал, когда преследовал. – Давно решил это? – Вчера, после случая с Фредом. Да, Скотт, ты точно не сильно пылал желанием Хейла вернуть. Без его присутствия ты сможешь спокойно уехать, не боясь, что отъезд совпадет с очередным срывом. Дети наверняка кричали и плакали после его рева два дня назад, когда ты со мной уехал. И их не тполучалось долго успокоить… – Ладно, собирайтесь. Я понимаю, сейчас дом и его атмосфера для маленькой стаи внутри стаи не благоприятны. Малыши не должны расти там, где все питает напряжение, а люди калечат друг друга не смотря на испытываемую лю… бовь. Я отпускаю Маккола не столько по тому, что его намерения правильны, и я принимаю их. А сколько потому, что хочу лучшего для Лилиан, Курта и остальных, потому что их присутствие может помешать моим планам на счет стаи. Моей стаи, которую я чувствую и в которую Скотт, а теперь и Эллисон, нить связи с которой испарилась, не входят. Вернувшись в свою комнату, я раскладываю на кровати дела, принесенные Эрикой. Она нашла каждого, чьи имена мы узнали. Я просматриваю всех, выделяя Лори Талбот, которая принадлежит к стае Сатоми, а значит, если только не решила сменить стаю, не может быть во внимании Питера. Гейб, Гаррет, Донован, Джош, Мейсон и Хейден – люди, к ним я приглядываюсь. Выделяются только первые трое: отличные игроки в лакросс, но крайне взрывоопасны. Донован имеет кучу правонарушений и парочку приводов, но нигде не светится и тоже человек. Джош Диас, как и Мейсон, Лиам и Хейден, интересен тем, что не имеет заметки психолога о нестабильном состоянии. Разве, что у Хэйден отметка об осложнениях после операции. Трейси Стюарт, отмеченная как оборотень, имеет даже две пометки, одна из которых совсем недавняя. Просмотрев отчет психолога и воспользовавшись соцсетями, я быстро нахожу, что отца Трейси убили буквально три месяца назад. Трейси – главная подозреваемая, по всем отчетам того же школьного психолога питавшая необъяснимую неприязнь, даже ненависть к нему по списку перечисленных причин. Но в ходе следствия, не смотря на улики, обвинили в итоге не её, а некого Лукаса, который находится в бегах. Якобы парень – сын кого-то, чье дело адвокат провалил несколько лет назад в суде. Среди слухов говориться, что отец Трейси был отравлен ядом канимы, а все его имущество и деньги, остались дочери, как единственному родственнику… Я делаю вдох, оглядывая разложенные папки, и протяжно выдыхаю, надувая щеки. Колесики в голове упорно не хотят крутиться, и я обращаюсь к своей доске для расследований, сверяясь с делом Трейси. Все карты передвижений Питера лежат на полу, я поднимаю наугад одну из них, и отмечаю на ней дом Трейси, так удачно расположенный на территории старшего Хейла. Надпись «Причастны к стае Питера?» превращается в текст «Могут стать бетами Питера?». Ему нужно было пушечное мясо, как я определил. Имеющие проблемы Гейб, Гаррет и Донован идеально подходят под тип подбираемых Хейлом претендентов в члены стаи. Но остальные непримечательны. Лори скорее всего шпионит для Сатоми, я сомневаюсь, что, лишившись стаи однажды и получив пристанище, она захочет его менять. Впрочем, эта догадка рождается больше не из этой мысли, а из воспоминаний о встречи с Сатоми. Старейший из известных оборотней, скрытная и предусмотрительная, пережившая войну. Такая Альфа не могла оставить Питера без внимания, без присмотра, даже если бы он ничего и не замышлял. А ведь он всегда что-то замышляет… Я отвлекаюсь, поднимая все распечатки и листы, что Хейл, видимо, смахнул с доски. После визита в его комнату, я думал, что состояние Альфы было не стабильным. Что Дерек, идиот, похоже, сам изводил себя, сидя два дня в частичной, моральной изоляции от всех в доме и думая о чем-то, в том числе по средствам моей доски для расследований. Я предположил, что он хотел понять о чем таком думал перед уходом я, но сейчас, держа в руках все снятые Хейлом с доски материалы, мнение об этом меняется. Даже если изначально узнать о моих соображениях было его целью, то после у него появились свои, конкретные. По поводу той же фигуры, что послужила причиной нашей ссоры и его срыва. Все бумаги, что я держу в руках касаются возможных передвижений Питера. Для меня остается загадкой, последуют ли Кора и Дерек по этим маршрутам, чтобы удостовериться в возможности свободы бежать своего единственного родственника, или наоборот, в желании перекрыть ему эти пути отхода. Но так бы сделал я, прихватив с собой маршруты, не уповая на собственную память. Хейлы же… проблематичны, непредсказуемы и прямы в своих действиях. Я развешиваю схемы на свои места, ощущая себя слепым котенком, тыкающимся в поисках тепла и молока. Или пленником дурацкого лабиринта, маячащего вокруг центральной окружности и никак не находящий путь в сердцевину. Я нутром чую, что все ответы есть у старшего Хейла, что все дороги ведут к Питеру. Но не могу понять, как пройти. Я возвращаюсь к делам подростков, думая, что мог что-то упустить. Эрика стащила оригиналы и по-хорошему их нужно отксерокопировать, чтобы Рейс вернула их завтра же и пропажу не заметили, но я решаю, что и так потратил много времени, когда приводил себя в порядок, избавляясь от запахов чужого дома. Подумав об этом, я вспоминаю, что так и не написал Лидии, когда приехал. Взяв телефон в руки и, отметив, что прошло достаточно времени для исполнения их плана спасения, я хочу было набрать, но на случай, если операция не завершена, кидаю смс «Позвони мне». Я готов к тому, что ждать предстоит долго, но не успеваю отложить телефон, как Мартин перезванивает. – Привет. Как добрался? Голос Лидии спокойный, на фоне посторонних шумов не слышно, и я неожиданно напрягаюсь. Даже плечи выпрямляю и ком чужих переживаний в груди снова напоминает о себе, словно перекатываясь с моей стороны связи со стаей. – Нормально. Ты знала, что я уехал? – Эйдан сказал, когда я проснулась. Он слышал, как ты уходил и видел, как отъезжал джип. Я предположила, что ты поехал в дом Хейла, раз не попрощался ни с кем и спешил, оставив все планы. Что-то случилось? – Оно уже решено. – Вру я, пытаясь уловить в трубке хоть какой-нибудь звук, кроме голоса Лидии. – Вам удалось вытащить хоть кого-то из охотников? – Пока нет. Нам пришлось отложить это. – Тут голос Мартин меняется, он расстроенный, но недовольства в нем больше. – Дюкалион вызвал Итана и Эйдана на совет, так что… Мы в полной готовности, ждем его возвращения и только тогда начнем. Мысль, проскользнувшая в моей голове после её слов, продолжает свой путь в виде капли холодного пота, пробегающего вниз по позвоночнику к пояснице. – И давно Эйдан уехал? – Где с полчаса назад, а что? Дерека не вызывали? – Вызывали. Я перезвоню, хорошо? Надо помочь Эллисон с детьми. Я вешаю трубку, не дожидаясь ответа. Близнецов вызвали на совет, Дерек уехал чуть раньше того. Дерек уехал, перед этим изучив мои материалы по собственному дяде. И уехал вместе с сестрой. А сорвавшись называл его семьей, раньше, чем я упоминал Кору. Питер семья для него. Предпоследний живой родственник. Простил ли Дерек его, или причина его, их с Корой действий в другом, но Хейлы поехали к нему. Поехали искать тихой семейной встречи. Которая, даже если и впрямь будет тихой, кончится для них плохо. Потому что, если это обычный совет и Питер не явится, Дюкалион придет за оставшимися Хейлами. А если это вызов на обещанный загон… Я бросаюсь к своей доске, шаря по ней взглядом. Дерек, а тем более Кора, некогда не убьют Питера. Вторая слишком слаба, как бы не хорохорилась, а первый вряд ли осмелится повторить успех. Едут ли они убивать его? Или отговорить? Предложить бежать раньше, чем хватится Дюк? Дерек не сможет противостоять Питеру. Не в том состоянии, что я видел, случайно разбудив зверя в попытке исследовать свою связь с Альфой. Не тогда, когда одно лишь упоминание о старшем Хейле и возможности совета Альф убить его, превращает Дерека в действующего на инстинктах монстра! Ком переживаний в одночасье сливается со мной, расползаясь, стыкуясь каждым своим оттенком темного и горького с таким же, рожденным уже мной и моим подсознанием. Впитывается в моё сознание, тело, внутренние органы. Заполняет, будто ужас, который я испытал, был тем же кошмаром наяву, что чувствовал отправивший его мне член стаи. И учитывая события, я не гадая могу сказать, что это был Хейл. Мне удается прийти в себя, вернуть разуму ясность, помотав головой и с силой побив себя по щекам. Если Дерек в опасности, а это, похоже, так, ему нужна его стая, какие бы отношения у всех нас не были друг с другом. Какие бы у нас с ним не были отношения, сейчас ему нужен мой разум. Потихоньку приводя сбившееся дыхание в норму, стараясь не думать, что произошедшее только что легко могло стать панической атакой, если конечно уже таковой не являлось, внимательно смотрю на доску. На весь «лабиринт», что вижу перед собой. Ту его часть, что успел открыть на этой затянутой облаками неизвестности территории. Питер, его стая взрослых людей, каждый из которых с проблемами с головой. Трейси, оборотень, точно принадлежащей Хейлу. Подростки, с которыми она пересекалась. Карта города с отмеченными зданиями, которые он хотел купить и его территорией. Дом Трейси на ней. Катакомбы с охотниками за пределами города, их я не отметил раньше и делаю это прямо сейчас. Там подыхает, не умирая, Джерард; там мучают Криса Арджента и всех к ним причастных. Из которых Питер предлагал извлечь выгоду. На совете он говорил, уже не впервой говорил Дюкалиону, что можно было бы создать арену. Мучить охотников не просто, а во благо… анархии. Я цепляюсь, за эту мысль, скользя взглядам по раскинутым на территориях других Альф зданий для людей, что могли бы принадлежать Хейлу, если б его затея удалась. Питер, хитрый искусный старый интриган, стоящий в стороне и не нуждающийся в троне, не нуждающийся в верной уважающей его стае. Так прекрасно ориентирующийся в хаосе, который сам и создает! И даже когда к началу суматохи он не причастен, то выгоду свою извлечет всегда. Питеру нужен хаос! Но незаметный, масштабный, но так, чтобы никто не знал, что он связан с ним. Будь у него в подкупе и страхе люди, что работали бы на территории разных Альф, он бы имел рычаг давления, знал бы все об этих Альфах. Но пока их нет, если их нет, наверняка есть дополнительный план. Рассчитывать на который он мог бы при любом раскладе. Подстраховка, не связанная с людьми, не зависящая ни от чего, кроме него, не причастная к склокам совета. Не замечаемая советом, ту, что они бы не брали в расчет. Считали бы пушечным мясом… Некий стратегический запас, о котором бы не знал совет, в интересах Питера было сделать его по возможности не ограниченными, И Трейси могла бы быть человеком, оборотнем, кто выбирал бы ему бет. Подростков, о которых никто не забеспокоится, улизни они ночью из дома или не явись к комендантскому часу. Ведь что может быть менее незаметным в городе полным напряженных бет, омег, пугливых людей и редких стай, городе только что пережившим мини-версию гражданской войны, чем подростки. Что может быть более внимательным, прытким и вездесущем, чем они. В глазах общества, озабоченного вопросом жизни и смерти, подростки превращаются в детей, не понимающих, что произошло в мире, наивных. Незаметных потому лишь, что на них закрывают глаза, не воспринимают их всерьез. И стараются не вмешиваться, даже если видят, наверняка переживая за собственную стаю или шкуру. Идеальный инструмент для слежки, легкие в воздействии на них, яростные в своей ненависти и мыслях о том, что мир их не понимает. А школа идеальное место, чтобы завербовать. Если набирать их не торопясь, тайно – школа и воистину не ограниченный ресурс. Я подрываюсь с места, от осознания, жуткого открытия, которое полностью меняет положение вещей! Беты Питера для него лишь ресурс. Они его дополнительный план. Помимо того, что беты делают Альфу сильнее, он всегда использует каждого из них. Блондинка и прочие, кто всегда наведу, создают ему в глазах Дюкалиона и других образ Альфы с проблемной стаей, чтобы ни у них не возникло даже мысли копать дальше, чем они видят. Не копать в сторону его остальных, по-настоящему полезных бет. Но совет копнул, раз узнал и даже собрался поделить их. Трейси, ненавидевшая своего отца, вероятнее всего убившая его, отличный вербовщик. Лидия была возможностью воскреснуть, Скотт возможным помощником в ме… Месть! Господи, месть! Хейл так и не отомстил Джерарду за всё, сколько не пытался после воскрешения! Если Дерек при встрече с ним проговорится, а если и нет, то после этого семейного визита, каким бы ни был посыл младших Хейлов, Питер догадается, что его прижали. И кинется делать то, что хочет больше всего, вне зависимости от того, будет ли убегать или, что скорее, нападать первым после этого. Он будет мстить. Как успел вырвать глотку Кейт перед смертью, так же попытается убить и охотников, которые остались в подземельях… – Бойд! – Я собираюсь позвать и остальных бет, но, резко оборачиваясь, вижу, что они уже здесь, собранные, но напуганные. Смотрят, ловя каждое мое движение, ожидая призыва к действию. Даже Элиссон поднимается по лестнице вместе со Скоттом, хотя они скорее пришли за компанию. – Мы сейчас же едем спасать Дерека и всех остальных. К чести стаи, только Маккол уточняет, кого остальных я имею в виду. Беты подбираются окончательно, готовые выполнять. Они молча внимают моему плану, не на секунду не прервав, и только Эрика неосознанно кладет руку на живот, прикрывая его. Я стараюсь не акцентировать на этом свое и чужое внимание, обращаясь к Макколам: –Эллисон, ты увезешь детей, но тоже должна быть на стороже. И я попрошу тебя сейчас помочь мне. Скотт, готовь машину. У нас десять, максимум двадцать минут на сборы. Мы не должны опоздать. Когда все срываются собираться, я придерживаю Айзека за локоть. – Скажи Джордану, пусть сейчас же заберет сестру и едет домой. Лучше, чтобы они посидели тихо, я не знаю, чем закончится то, что началось. Лейхи не уточняет ничего о моих сомнениях и уходит. А я и правда не знаю каким кошмаром закончится для города очередная попытка Альф устранить или как минимум урезонить Питера. Я открываю сумку и вытаскиваю пистолеты и презенты, привезенные из резервации. В распечатанном бестиарии Денни нужный рецепт находится быстро, пузырьки с ядами из шкатулки Лидии невесомо ощущаются в руке, но отделенные от основного блока листы жгут пальцы. Я думал использовать «Немую мольбу», но слова под вторым списком ингредиентов меняют мое решение. Захватив все это, спускаюсь вниз, к Эллисон. Я успеваю забежать в кладовку за перечисленными в рецепте травами, пока она относит в машину очередное детское кресло и подходит ко мне, вернувшись в дом. – Чем я должна помочь? – Снаряжением. Взгляд Маккол тяжелеет, а жесты и шаг становятся выверенными. Передо мной не оборотень, выносивший потомство. Передо мной Арджент. Так пугающий бет подвал оказался частично и хранилищем Хейлов с теми же железными полками и расставленными на них предметами, тем же сейфом, и частично камерой пыток с соответствующими атрибутами. Только у дальней стены было незанятое пространство, но будь это равноправно дом и Макколов там наверняка валялся бы скарб Скотта, а полок, на которых бы лежало оружие, было больше, чем две. Эллисон обходит меня, уверенно спускаясь вниз и инструктируя: – Осторожно, перил нет. Я возьму стрелы и несколько пушек, думаю, этого хватит. Патроны на нижних полках, на упаковках написано к каким пушкам они подходят. Только не бери с оптическим прицелом, они у стены стоят. Маяки находятся там же, есть уменьшенные копии, лежат рядом с фонариками. Там же можешь взять электрическую дубинку, если хочешь. Как только я спускаюсь в подвал вслед за ней, отвлекаюсь от рассказа Элиссон и прикрываю глаза. Нужно убедиться, что эмоции клокочут внутри меня, а связь со стаей перекрыта. И как только ощущаю намертво закрытую створку между собой и остальными, позволяю себе отдаться бурлящему негативу, зарождающемуся в моей душе при взгляде на развешенные в одном углу орудия пыток, расставленные в другом углу безобидные травы и валяющиеся у одной из пустых стен, вырванные из неё с бетоном массивные кандалы. Видимо из них ко мне вырвался Хейл в наше первое плохое полнолуние. Элиссон показывает мне оружие, советует какое можно взять, но я продолжаю оглядывать бесконечные цепи, наручники, шипастые или с винтами обручи для головы и шеи. Обходя подвал, выбирая то, что мне пригодится в предстоящей… даже не битве, склоке на выживание. Я застываю, видя коробки с вещами. Моими вещами. Я раскрываю несколько, рассматривая, и мне хочется кричать, когда Элиссон за спиной комментирует: – Дерек и доску здесь хранил. У стены видны следы от колесиков доски, в коробках лежат мои футболки с принтами, рубашки, книги, коллекции карточек из детства, награды за олимпиады, фигурки супергероев, даже вовремя не отданные подарки для Лидии находятся в углу одной из коробок. И плакаты, скрученные в трубочки, торчат из коробки с энциклопедиями. Здесь вся моя комната, распределенная по квадратам, разложенная по разделам от сваленных в кучу распечаток по убийствам и легендам об оборотнях до коробки с полотенцами и постельным бельем. С десяток коробок, куда осторожно сложена вся моя комната, вся моя жизнь. Вопрос только в том, собирался Хейл отдать мне их, если я уйду, или надеялся на что-то и поэтому оставил их. Оба варианта имеют смысл, оба раздирающих его страха, решения, открывшихся мне, в его словах, посылаемые мне через нить связи, когда у нас все налаживалось. Не считая последнего срыва. Только бы ссора перед домом не была нашей последней встречей… – Возьми себе нож. Мы почти не тренировались с ним, но если пистолет из рук выбьют, воспользуешься. Элиссон, слишком озабоченная наступающей опасностью, уже выбрала для меня оружие, сложив его на пустую полку, и снарядилась сама: лук, маленькие сюрикены, то тут, то там торчащие на жилете, не скрытые одеждой кинжалы на бедрах и два пистолета в кобуре под курткой. Обороняться, как оборотень Арджент точно не собирается. Но это её выбор. – Даже не знаю, что ещё…? Эллисон не заканчивает фразу, махнув рукой на стеллаж с оружием. Она явно озабочена угрозой для детей, которой практически нет, чем для кого-то ещё и я не собираюсь держать её. Чем быстрее она, повинуясь инстинкту, отвезет малышей к Меллисе, тем лучше. И даже мне станет спокойнее от этого. В любом случае, дальше Арджент сможет мне помочь, только одев, а с этим я и сам справлюсь. Свою задачу – показать, где что находится в подвале, куда я зашел первый раз – она выполнила. – Нет, спасибо. Я справлюсь. – Хорошо. Мне нужно ещё одеть малышей. Арджент быстро уходит из подвала. Она окликает Скотта, взбегая по лестнице, а я отхожу вглубь стеллажей, к сейфу. Нож и кое-что ещё, предложенное охотницей, я прихвачу, но в остальном у меня уже есть план. Разложив прямо на полу нужные ингредиенты, яды и рецепты, я начинаю замешивать отвары, чувствуя себя ведьмой. И благослови волчьи боги бытовую скрупулёзность Бойда, хранящего банки из-под томатов. В парочку из них прекрасно войдут жидкости, что я творю. Осторожно, стараюсь не капнуть на пол или самого себя, я создаю убийственный магический коктейль с надеждой, что вся ненависть и злоба, клокочущая во мне, отразится в его силе. Когда я выхожу на улицу, завершив дело, с оттягивающими карманы толстовки банками с отварами, и закидываю в машину оружие, обе стаи уже готовы. Бойд заводит машину, Эрика и Айзек воркуют, прощаясь с Фредом и Куртом, а Скотт помогает Эллисон усадить в детских креслах близнецов. Лишняя минута с детьми – недопустимое промедление, но я тоже подхожу к своему любимому малышу, чтоб проститься. Лилиан сидит рядом с близнецами на заднем сиденье в креслеце, именно к ней в компанию Лейхи посадит Курта, которого целует в щеки позади меня. Я накланяюсь к Лилиан, которая тут же тянется и обнимает меня. – Привет, малышка. Вы едете к бабушке, да? – Да! Ти езешь к Афе. – Да, я еду к своему Альфе. Поток несмелой надежды, яркой в своем проявлении, что идет от бет по нитям связи после моих слов Лилиан, только подстегивает меня. Я улыбаюсь ей небольшой, но самой искренней и светлой улыбкой, на какую только способен сейчас, прежде чем поцеловать в лоб и получив от неё поцелуй в ответ, выпрямиться. – А потом го мне? Малышка буквально вырывает из меня ещё одну улыбку. – Обязательно приеду потом к тебе. Я понятия не имею что случится в ближайшие несколько часов и точно не поеду к детям после наверняка кровавой заварушки, но вру во имя её спокойствия. Хорошо, что малыши пока не различают ложь. Лилиан игриво смеется, высунув язычок и приподняв плечи, а следом чмокает воздух. Я посылаю ей воздушный поцелуй в ответ, и Айзек занимает мое место возле открытой двери машины, усаживая Курта. Эрика отдает Фреда матери, чтобы та сама усадила его рядом с собой на переднее сиденье. Пока они заняты малышами, я отхожу к Бойду. – Позвони Марку, пусть выдвигаются к своей Альфе. А я наберу Лидию. Мартин спрашивает куда ехать, перебивая меня после первых предложений и уточняет, что ей взять с собой. Я прошу её захватить пару бет Эйдана и связь с Денни, чтобы он страховал нас. Мы с Бойдом заканчиваем разговор почти одновременно и успеваем присоединиться к Скотту и остальным, машущим вслед отъезжающей машине Эллисон и малышам в ней. Как только она скрывается в лесу, мы запираем дом и рассаживаемся по местам. Бойд заводит мотор, Скотт подозрительно косится на меня и Эрику, которой я передаю электрошокер, но молчит под тяжелым взглядом волчицы. Мы выезжаем из леса иной дорогой, чем Эллисон, пытаясь нагнать время хотя бы так. Пока мы едем, достаю прихваченный из подвала ошейник для полнолуний и выкручиваю из него болты. Я складываю их в бардачок, но беты, чье смятение я непрерывно ощущаю, не решаются задавать вопросов, даже когда я прошу сидящую позади меня Эрику его на моей шее закрепить. На её немой испуганный взгляд я коротко отвечаю: «Предостаржность». На моем бедре висит нож, один пистолет за пазухой, другой за поясом и в каждом аконитовые пули. Я поглядываю на хмурого Маккола в зеркало заднего вида и мысленно передаю бетам то, что не стоит никого жалеть. «Когда на вас нападут – убивайте, чтобы выжить» Эрика вздыхает после этого посыла, прижимаясь к моему сиденью сзади и взяв меня под руку. Чем ближе мы подбираемся к назначенной цели, тем отчётливей обостряющиеся чувства стаи, настрой охоты, текущий в потоках между нами. И тем острее я чувствую Дерека, брешь в заслоне которого расширяется, посылая этот настрой. На подъезде к месту, Эллисон звонит Скотту, сообщая, что они добрались и все спокойно. Несмотря на её инстинкт, не смотря на логику оставить с детьми, единственными в городе беспомощными малышами-оборотнями одного из родителей, Скотт не отговаривает жену ехать к нам. Раньше я бы сделал ему страшные глаза, показывая его неправоту, но сейчас только раздосадовано вздыхаю. Арджент может нам помешать. Бойд съезжает с основной дороги на проселочную и, не успевает пройти минуты, паркуется рядом с неприметным сараем, первым из гряды стоящих следом на расстоянии друг от друга, и стоящей рядом с сараем машиной, из которой выходит Мартин. Мы собираемся кучей, и на капоте их машины Лидия раскладывает карту. Я игнорирую вопрос Скотта: «Что здесь?»; но Мартин кратко и терпеливо объясняет про катакомбы, показывая рукой в сторону небольшого земляного возвышения за нашими спинами. Пока она показывает ему и двум бетам Эйдана, с которыми приехала, как вероятнее всего устроены туннели, куда нам идти и чего ждать, я осматриваюсь. Иных машин, кроме наших, вблизи нет. Но лаз, выглядящий как двери в погреб, открыт настежь. Оборотни, особенно Альфы, если гнали кого-то, могли быть и на своих двоих, а судя по смятой, а местами выдранной земле перед входом, и были. Я отхожу, быстро подбегая к клокам, на которые и не обратил бы внимания, если бы не приглядывался. Они ведут с юго-восточной стороны, прямиком из леса и расположены на равном расстоянии друг от друга в шахматном порядке. Эта вырванная земля выглядит так, будто какой-то динозавр вскопал её своим острым когтем, направляясь к лже-погребу. Но поставив свою ногу мыском ботинка параллельно одной из ямок, я убеждаюсь – чьи-то ноги прошлась здесь. Ноги того, кто любит выходить драться и охотится без обуви, используя когти на ногах. Я возвращаюсь к машинам как раз к моменту, когда Лидия заканчивает: – Нам придется разделиться, чтобы пройти все. Одни пойдут искать место битвы, другие, в частности мы, искать и вытаскивать охотников. Сначала клана Арджентов, потом Калаверас. – Эрика пойдет с вами. Если вы встретите охрану или ещё кого-то лишний человек не помешает. Безопаснее и сможете быстрей вывести охотников. Рейс, проведя рукой по плечу Бойда напоследок, подходит к Лидии и становится подле неё. Обе девушки принимают мою позицию, но я хочу не добавить команде спасения лишнего оборотня для их общей безопасности, а увести Эрику с линии огня. Единственная волчица в стае, лучше ей быть подальше от Альф. Скотт хмуро кивает, полностью поддерживая план и расстановку сил. Мне даже на секунду становится интересно дошло ли до него теперь, что не стоило звать жену? Хотя бы из-за того, что она может узнать правду об отце, бог с ним с тем, что Меллиса не защитит пятерых щенков, если сегодняшние события выльются во вторую повсеместную бойню в городе. В любом случае, нам только на руку, что Арджент пока здесь нет. И лучше б она не приезжала как можно дольше. Я получаю от Лидии карту с катакомбами и пару пустых банок и колб с пластмассовыми крышками, в которых мы заготавливали порошки у них дома. Он дает мне и ослепляющий порошок, вкладывая его в руку. Через прикосновение я чувствую, как она дрожит, и стараюсь передать ей каплю уверенности. Наша связь продолжает быть исключительно односторонней, но руки Мартин перестают дрожать к моменту, когда я их отпускаю. Лидия дает Эрике наушник и сует себе в ухо такой же, поясняя, что Денни страхует их, после чего они уходят, спускаясь в катакомбы. Один из бет Эйдана идет перед ними, второй завершает процессию. Мы следуем за ними, Скотт идет впереди, сразу ныряя в левой туннель на первой развилке. Лампы времен войны горят, освещая каждый поворот, эхо доносит неясный шум из глубин, до которых ещё идти и идти. Маккол не торопится, притормаживая на поворотах и в небольших залах с несколькими ведущими из них и к ним ходами. В какой-то момент он останавливается, прислушиваясь лучше и сообщает: – Драка. Впереди спорили, а теперь началась драка. После его слов мы спешим вперед, Маккол не обращается, но, оглянувшись, я вижу, что и Айзек и Бойд сверкают желтыми глазами и выпустили когти, а их верхние губы приподняты, позволяя увидеть клыки. Я концентрируюсь на их ощущениях, вытаскивая пистолет, и прощупывая стаю. Я пытаюсь подключиться к ним, как случайно сделал это в доме, решив попробовать свою силу. Немного тяну все нити на себя по очереди, но больше не цепляюсь за них настолько, чтобы получить от них отклик в виде образов их окружения или мыслей. Но я четко ощущаю их, каждого. Эрику, что явно где-то отдельно, готовая защищаться и нападать. Лейхи и Бойд рядом, в двух шагах, прислушивающиеся, полностью отдавшие свою волю инстинктам, впитывающие в себя, все, что есть в туннелях, от звуков доя физических ощущений холода каменных стен. Альфа, Дерек где-то впереди, там… Моё дыхание чуть сбивается, и я тяжело сглатываю, понимая, что заслон со стороны Хейла разрушается окончательно прямо сейчас, когда я держу связь. Сквозь расширяющуюся брешь Альфа, без всякой утайки, позволяет связаться с ним, дает почувствовать себя. И шлет сигнал, даже не словом ощущением. Опасно. Он наверняка почувствовал приближение своих бет, но послать что-то кроме его-то предостережения не может. А мы ведь почти рядом и можем помочь. Я пользуюсь своей силой как навигатором, стремясь к нему. Подключившись к связи со стаей и, в частности, с Дереком, я направляю бет и Маккола, повернувшего не в ту сторону на одной из развилок. Меня тянет к Альфе как в воронку, как тянуло к ссорящимся Эрике и Бойду. Карта Лидии больше не важна, меня ведет напряжение воздуха, который должен бы схлопнуться, окажись я рядом с Хейлом. Мы близко, ещё немного, пара поворотов, ещё чуть-чуть… Рык, эхом отдающийся в туннелях, застает нас в широком гроте, чуть меньшем, чем тот, в который нашла Мартин. Это не рык Дерека, и не победный рык. Это приказ, сигнал чьей-то стае. Но стаю не взял с собой никто из совета, значит… По нитям связи молнией проносится смесь ощущений и мыслей. Нечто, проносится как бы мимо меня, успевая оставить лишь одно слово. «Сейчас» Но я не был готов услышать отчаянный рев в ту же секунду. Почувствовать боль Дерека, словно это мне в живот вонзают когти. Я останавливаюсь, дыхание спирает, ноги подкашиваются. Передо мной у самого туннеля кто-то отбрасывает Скотта к стене грота, пока я падаю на колени, делая выдох. Боль Хейла, пришедшая ко мне волной, возвращается к своему хозяину, отпуская меня ментально и физически. Вздох выходит плавным, а рычание бет, обходящих меня со спины почти осязаемым. Между пригнувшимися перед атакой Бойдом и Айзеком я вижу суку-блондинку Питера, Донована и каниму, шипящую на нас с потолка.