***
— Вы совсем балбесы? — кричал Бобби, наворачивая сотый круг по больничной палате. Любой человек, совершенно случайно попавший в эту комнату в данный момент, увидел бы странную картину — пятеро мужчин, расположившиеся в разных местах, гипнотизировали девушку, от которой почти ничего не осталось. Внешний вид Уиглер стал действительно ужасающим — она даже не была похожа на анорексичку, все стало намного хуже: только кости, покрытые полупрозрачной кожей, изуродованные неизвестным недугом костяшки рук и ног, впалые глазницы и сильно-выделяющиеся очертания черепа. Никакой яркости кожи, только серость и мертвецкий холод. Надежды не осталось. Больше суток она провела в реанимации, подключенная к всевозможным аппаратам жизнеобеспечения. Никаких признаков дальнейшего восстановления, врачи несколько раз срывались на оглушительные сигналы показателей — то слишком низкий пульс, угроза жизни, то судороги и возможное полное поражение нервной системы. — Я не могу проникнуть в ее сознание без соглашения, — в очередной раз повторил Кастиэль, стоя у изголовья больничной койки. — Не позволено. — Все в этой комнате знают, кто может, — раздался самодовольный голос из угла. Кроули занял кресло, размеренно распивая коньяк из фляги. — Но все тушуются, как телки перед футбольной командой. — Кроули, завали, — устало вздохнул Сэм, спрыгивая с подоконника. — И без тебя тошно. — Не грусти, Лось, вернем мы твою подружку, — усмехнулся демон, делая очередной глоток. — Тебе сказали завалить хлебало, — рявкнул Дин, прожигая взглядом потухшую Эстер. — Я думаю. — Вы рехнулись, если решили довериться ему! — Бобби вновь повысил голос, вставая перед Винчестерами. — Сколько раз на одни и те же грабли будете наступать? — Не собираюсь я мучать вашу ненаглядную, — Кроули не выдержал, закатил глаза и встал со своего места, убирая флягу во внутренний карман пальто. — Должок мне надо ей вернуть, чтобы счеты сравнять. Тем более она нужна в борьбе с Романом, а тут я на вашей стороне, мальчуки, — натянуто улыбнулся на долю секунду. — Ну все, хватит кота за яйца тянуть, давайте начнем. Пять пар глаз уставились на Уиглер, недвижимо лежащую на белых простынях. — Делай, что должен, — только и смог выдавить из себя Дин, опуская глаза в пол. Адская улыбка на губах Короля Ада. Густой красный дым, мешающий обзору. Упавшее тело рядом с кроватью. И звенящая тишина. Узкий переулок, вымощенный из желтого, прогретого солнцем камня. Странно одетые смуглые дети, сбивающие его с ног, играли в догонялки, выкрикивая несвязные фразы. Женщины, убитые домашними делами, развешивали белье на веревках рядом со входом в дома. Мужчины таскали мешки с чем-то явно тяжелым, сгибаясь от груза. И все приветствовали его недобрыми взглядами, увидев в нем угрозу, отличающуюся от них внешним видом. Кроули поднял голову, рассматривая бело-голубой флаг, чуть трепыхающийся на ветру. — Едрид-Мадрид, — только и выдохнул он, принимаясь крутить головой по сторонам. — Какого лешего ты забыла в Иерусалиме, девочка? Не заметить новую Уиглер было сложно, — величие сквозило в каждом движении, когда она спускалась с другой улицы по ступеням, вальяжно задрав подбородок. Царская свита, следующая по бокам и позади нее, копьями перекрывали любые попытки жителей прикоснуться к девушке, из-за чего создавалось ощущение, будто она находилась в клетке. Черное, совсем не к месту теплое платье в такую жару еще сильнее приковывало внимание, как и повязка на голове из такой же темной кожи. В руках — что-то, напоминающее амулеты, но разобрать толком не получилось. — Твою-то мать, Уиглер, — прошептал себе под нос мужчина, взглядом провожая процессию. — Ты, оказывается, пророчица хренова. Он знал, что в такие времена в народ выпускали именно великих и милосердных пророков, а не царей. «Всезнающие» несли в массы просвещение, знания и надежду в особо тяжкие времена, поэтому на них молились наравне с древними богами. Им целовали ноги, полы одежд, руки и все, до чего могли дотянуться, совсем как правящим единицам, но сами пророки такими не являлись. Приближенные, но не главные. И если один паззл из огромной картины сейчас сложился, появилась новая задачка со звездочкой — как достучаться до нее здесь, в этом мире, когда он — опасный чужак, а она — из рода благородных. — О, Великая Олдама! Прости нам все наши грехи, Великая! — парочка человек упало к ногам стражи, начиная лепетать извинения. Один взмах руки — и стража остановилась, образуя узкий коридор до молящихся людей. Пророчица медленно подошла к страдающим, опустилась на корточки, поправляя платье, и прикоснулась двумя пальцами к затылку первого мужчины, из-за чего тот обмяк, но продолжал тяжело дышать. — Тебе не о чем беспокоиться, человек, — то, как сильно она выделила последнее слово, заставило Кроули нахмуриться, сделав пару шагов навстречу. — Я знаю, ты самоотверженно работал долгое время и даже получил пару травм, но за твою чистую душу и помыслы я дарую тебе исцеление, как и брату твоему, — пальцы другой руки прикоснулись ко лбу второго мужчины. — Молитесь исправно, дети мои, и не забывайте о милосердии. Задачка с двумя звездочками. Она еще и маг. — Кому молиться-то? — внезапно выкрикнул Кроули, привлекая к себе все внимание. — Тебе, чтоли? — усмехнулся, чувствуя нарастающее напряжение вооруженных слуг. — Вы, верно, заблудившийся путник? — ее спокойствию в голосе можно было позавидовать. Девушка поднялась на ноги, стряхивая с одежды пыль, и сделала шаг вперед. — Как смели пропустить Вас за ворота? — Милочка, мне закон не писан, — дернувшаяся в его сторону стража была остановлена коротким «нет». — И срать я хотел на то, что тебе все поклоняются. Только сейчас он заметил, что глаза у новой Эстер были не серыми, а ярко-лиловыми, будто ненастоящими, из-за чего девушка была похожа больше на куклу, чем на обычного человека. Пророчица сделала еще два шага к нему, и мужчина ответил тем же. Теперь их разделяло чуть больше метра. — Ты не человек, — тихо проговорила брюнетка, внимательно всматриваясь ему в глаза. — Я Король Ада, девочка моя, — Кроули подошел почти вплотную, но резко затормозил, остановленный чем-то невидимым. И только через секунду он заметил лиловое свечение на кончиках ее пальцев. — Ты, как оказалось, тоже далека от нормальности. Слушай, я долго мусолить одно и то же не буду — собирай чемоданы и очухайся, наконец, тебя там все заждались. Улыбка, появившаяся на ее губах, могла обратить всех атеистов в верующих. — Взять его, — неожиданно громко, из-за чего простые люди, собравшиеся вокруг, вздрогнули. — Доставить во дворец и бросить в темницу. Потом решим, как наказать странника за такое отношение к семье пророческой. Кроули усмехнулся, намереваясь взмахнуть рукой, но все тело резко перестало его слушаться. Светящиеся нити обвили весь корпус, из-за чего мужчина мог только ходить, и весь его запас сил резко иссяк, заставив обмякнуть и упасть в руки стражникам. — Зазнавшаяся су!.. — только и успел выкрикнуть, но не договорил, получив сильный удар по лицу. И, первый раз за всю свою демоническую жизнь, отрубился.***
Сыро. Зябко. По-человечески больно. Кожа шеи и запястий неприятно обжигалась металлом оков. Кроули дернулся, звякнув наручниками, и нехотя разлепил глаза. Сырой подвал еще сильнее подстегнул страх внутри, до этого незаметно таившийся в грудине. Темнота буквально физически ощущалась на плечах, скрывая потенциальную опасность. Его сила больше была ему не подвластна — эта чертовка что-то с ним сделала, околдовала, лишила, неважно. Важно то, что он застрял в ее голове, в ее фантазии. — Зазнавшаяся сука, — закончил начатое, прищуриваясь, чтобы рассмотреть все четче. — Ты слишком слаб, чтобы так выступать на глазах простого народа, — тихий спокойный голос заставил подпрыгнуть на месте. — И глуп. — Где ты? Теперь ты в моей голове? — Не воображай, — два лиловых глаза прорезались в темноте в противоположном углу, напоминая взгляд хищника. — Это невозможно. — Я сейчас в твоей голове, дура, — выплюнул Кроули, окончательно теряя самообладание. — Ты начинаешь мен раздражать, — непривычно яркий свет заревами вспыхнул в разных углах комнаты, вначале заставив поморщиться, а затем осмотреть помещение. Крохотная комната без окон, лишь с одной тяжелой, но узкой дверью прямо напротив мужчины, до нее можно дотянуться ногой. Пророчица сидела в углу на табуретке, что совсем не подобало ее обычному поведению, но весь внешний вид ее говорил о том, что еще одна секунда — и все тут взлетит к чертям. — Слушай меня внимательно, богоподобная девка, — зарычал демон, дергаясь в оковах. — Сейчас ты умираешь, прямо в этот момент, — словил непонимающий взгляд. — Да, мы теряем время, пока ты тут в БДСМ со мной играешь. Я проник в твою голову, чтобы вернуть тебя в чувства, потому что ты сама тут застряла. — Послушай меня, ты, ничтожный демон, — она в мгновение ока оказалась совсем близко, настолько, что тяжелое дыхание касалось его лица. — Если продолжишь заговаривать меня в надежде выбраться отсюда, то ничего хорошего из этого не выйдет. Тебя казнят, причем публично, — чтобы все знали, что бывает за проявление неуважения к пророкам. — Мне срать, кто ты, запомни уже, — зрительная схватка продолжалась, из-за чего свет вокруг мерцал, подобно электрическим искрам. — Но ты и меня погубишь, если будешь сопротивляться. Такая же упертая, как Винчестеры, хрен бы их побрал. — Винчестеры? — лиловый огонек в глазах засветился ярче. — Вспомнила? — в надежде выдохнул мужчина. — Это твои сообщники? — прошипела в ответ, хватая за грудки. — Потише, колдунья, — Кроули дернулся, вырываясь из хватки. — Винчестеры спасли твой зад от тех, кто предал меня. Забыла? — Все, что ты сказал — полный бред, — девушка спешно поднялась на ноги, стряхивая грязь с подола, и развернулась к двери, явно намереваясь оставить его в одиночестве. — Я пришлю нужного человека, если ты не хочешь говорить по-хорошему, — подошва ее сандалий глухо шлепнула в образовавшейся тишине. — Он убьет меня также, как Дин убил Маркуса? Оцепенение. Непонятные вспышки воспоминаний в голове. Совершенно другой мир, отрывками всплывающий в сознании. — Маркуса? — прошептала Эстер, невидящим взглядом прожигая дверь. — Кто такой Маркус? — в пол оборота головы. — Твой погибший муж. Директор «Уиглер Корпорейшен». Маркус был в сговоре с Диком Романом, пошел против меня, но Дин и Сэм Винчестеры вытащили тебя из этого дерьма, — голос Короля Ада становился все тише, ведь надежда вернуться утекала сквозь пальцы, и он просто пересказывал события. — А теперь ты при смерти, да еще и меня с собой прихватила. — Кроули? Лиловый огонь глаз мгновенно потух, из-за чего мужчина больше видел, где именно стояла девушка. Лишь почувствовал шуршание платья, а после — аккуратное касание к собственным пальцам. — Какого черта тут происходит? Привычная интонация. Привычная настороженность в голосе. Привычная Эстер. — Вот тупица, — усмехнулся Кроули, чувствуя ее попытки снять наручники. — Не получится у тебя ничего, даже не пытайся. — Тогда что мне делать? — Проснись. Проснись ты уже, наконец! Одиннадцать. Одиннадцать минут кромешного Ада на Земле. И резкое возвращение красного дыма в тело хозяина. Кроули закашлялся, пытаясь сесть на полу, но попытки не увенчались успехом. Бобби поддержал его за плечо, совершенно не думая о собственных принципах в данный момент, и демону даже удалось подняться на ноги. Вовремя, — в следующую секунду вся комната наполнилась писком аппаратов, а сама Эстер задергалась от внезапных судорог. Еще пара мгновений, — и дверь палаты распахнулась от прибежавших медсестер и врачей. — Пульс слишком сильный! — Сердце может не выдержать! — Вколоть «Аминазин»! И полная тишина. Уиглер обмякла на кровати, все показатели совсем немного, но улучшились. Ритм сердца стал привычным, дыхание — размеренным, а веки девушки немного задергались. Эстер что-то неразборчиво промычала, сжимая в пальцах простынь, и медленно открыла глаза. — Эстер Уиглер? — тихо спросила главврач, хмуря брови. — Воды, — прохрипела пациентка, взглядом сразу же находя Винчестеров. — И сигаретку, если можно.