***
(От лица Автора) — Стоило оно того? — разъярённый Геральд крепко впечатывает Люцифера в стену. Их должный быть приватным разговор на повышенных тонах уже как полчаса слушает весь дом, в который Люци и Вики вернулись лишь к полудню. — Стоило! — сын Сатаны никак не сопротивляется гневу старого вояки, позволяя выплеснуть накопившиеся за ночь переживаний эмоции. — Тебе не обязательно слышать, что я люблю твою дочь, чтобы понять мои мотивы! Действительно, Геральд мастерски отличает правду от лжи. Но чтобы понять род чувств Люцифера к его дочери, особый дар не нужен — всё видно по глазам. Приходится отпустить нашкодившего демона, ища иной способ выплеснуть свою злость. Не морду же ему бить, как незрелый сосунок! — Дурень! — тяжёлый кулак проламывает под собой деревянный стол. — На обряде вас могли видеть чужаки! — как всё-таки сложно быть отцом дочери, Шепфа. Особенно если она начинает встречаться с таким порождением проблем, как Люцифер Денница. — Тем больше поводов у нас, господа, начать действовать, — ворвавшись без стука, главнокомандующий Астарот как ни в чём не бывало становится между демонами, — сейчас есть вещи куда важнее ваших личных недомолвок, — вид у пришедшего так и пышет иронией. Без сомнений, главнокомандующий слышал многое из "приватного" разговора. — Говори, — злость Геральда, словно дрессированный пёс, послушно отодвигается на второй план. Сев в кресло и жестом показав демонам последовать тому же примеру, он принимает выжидающую позицию. Раз Астарот здесь, значит, их подпольная деятельность развернулась в достаточной мере для его вмешательства, либо случилось нечто иное… из ряда вон. — Сатана при смерти, — вот уж начало всех начал, — слёг от неизвестного недуга, — удовлетворившись шокированным видом слушателей, Астарот продолжает, — во главе Ада теперь Мальбонте. Он съехал с катушек, рубит головы направо и налево, так что ситуация в Тартаре крайне нестабильна. — Ты говоришь, мы имеем идеальный момент для переворота, — подытоживает Геральд под кивок главнокомандующего. Армия, которую они подготавливали три месяца, ещё не готова, но момент, правда, идеальный. — Что значит при смерти? — озадаченно хмурится Люцифер. — Бессмертные редко болеют, тем более… неизлечимо. Может, уловка? Хотят, чтобы мы вышли из тени? Нет, Люцифера совершенно не заботит происходящее с Сатаной, демон даже отцом его никогда на своей памяти не называл. Так, садист, силой взявший мать, а потом избивавший его просто потому, что Люцифер посмел родиться. Ублюдок. Поделом, пусть подыхает, ему-то что. — Я сперва тоже так посчитал, ваше Высочество, — Астарот больно падок на соблюдение чинных формальностей, и это заставляет сына Сатаны мысленно закатить глаза, — но после моей с Владыкой тайной аудиенции пришлось пересмотреть это умозаключение. — И чего же Сатана хотел от тебя? — Геральд хмыкает, всё-таки ситуация крайне комичная… Сатана в тайне ото всех вызвал того, кто намеревается свергнуть его. — Мне велено найти и передать военную печать его первенцу, — склонившись перед Люцифером, главнокомандующий протягивает кольцо-печатку, — а после доставить нового Наследника в Тартар для проведения церемонии инаугурации. — Ага, лечу и спотыкаюсь, — с пренебрежением глянув на символ власти над армией, огрызается Люцифер. В этом проклятом мире могло случится что угодно, но не это. Видит Шепфа, Ад замёрзнет скорее, чем Сатана сделает Люцифера своим преемником. — Это правда, мой Повелитель, — Астарот неизменно преклоняет колено, обращаясь к Люциферу так, что слух режет, — ваш отец разочаровался в Мальбонте, увидел в нём безумца, не способного к правлению. Найти вас было приказано многим до меня, однако теперь, когда их головы украшают пики врат в Тартар, а Сатана внезапно слёг, эта миссия была тайно доверена мне. — Не заставляй главнокомандующего стоять, скрутившись в три погибели, прими печать, — холодный тон старого вояки заглушает какофонию громоподобных сомнений, и Люцифер берёт из рук Астарота перстень. Крутит его меж пальцев, но не надевает, кладя в карман, словно безделушку какую. — Отдам всё что угодно, чтобы уничтожить Мальбонте, но не проси меня становиться новым Сатаной, — встаёт с места, рассеянно засовывая руки в карманы, и как-то чересчур уверенно говорит это, будто давно для себя что-то решил, — я и раньше говорил вам двоим, меня не интересует трон, смена власти одного деспота на другого. — С тобой или без тебя, Люцифер, это случится, — Геральд заставляет едва вышедшего за дверь Люци остановится. — Я не отказываюсь сражаться, если будет нужно, лично поведу армию на Тартар и даже умру ради этого, — его рука с нажимом ложится на дверную ручку, — но становиться новым Сатаной не намерен, — оставив последнее слово за собой, Люцифер покидает комнату, а вслед за ней и дом. — Он сейчас серьёзно? — зная, что Геральд отличает правду от лжи, спрашивает Астарот. — Увы, мой друг, у этого мальца слишком скверный характер. Пусть немного остынет. — Предлагаешь провести смотр войска без Люцифера? — главнокомандующему явно не нравится собственно предложенная мысль. Но, действительно, не тратить же им время попусту, пока новый Наследник Адского трона размышляет о смысле бытия? — Сегодня да, — через окно следя за удаляющейся красной точкой, вздыхает Геральд, — с нами пойдёт мой сын. Не проходит и пяти минут, как демоны прыгают в призванный водоворот, но из троицы только Себастьян преисполнен воодушевления. Люцифер должен принять пост Сатаны, сражаться за власть — эту простую истину почему-то понимают все, кроме него самого. Тем временем в другой комнате кипят страсти не меньшие. Ребекка и Вики, будто лёд и пламя, никак не придут к согласию. Между матерью и дочерью прежде не было недомолвок, но сейчас они сплошное их воплощение. Кто бы мог подумать, прежде податливая и образцовая дочь дерзит и требует ответов на свои вопросы! — Почему, — в голосе Ви слышно отчаяние, — почему ты все эти годы скрывала, кто наш настоящий отец? Ей жизненно необходимо знать. Призрачная надежда, что услышанный ответ принесёт облегчение, что позволит взглянуть на маму как раньше, теплится в колющем от непонимания сердце. Как же она юна, глупа и просто не понимает тех обстоятельств, в которые несчастная Ребекка была впутана много лет назад. Но вместе с тем что мешает матери сжалиться над своим чадом, рассказать жестокую правду, пусть и ценой самых мерзких на свете воспоминаний? Женщина колеблется, прошлое всегда было чем-то мучительным для неё. Проще закрыться, выстроить железную, не пропускающую даже толику эмоций стену. — Доченька… — Ребекка с опущенным взглядом садится на пол, будто ноги перестают держать её, — я была молода, наивна и только узнала, что беременна. Страх одолел меня, не давал мыслить здраво. — Это не оправдание! Ты не могла выдать нас детьми другого просто потому, что боялась! — глаза Вики застилают капельки гневных слёз. — Не могла заставить нас взрослеть не в своей ипостаси! — Когда только поняла, что беременна от Геральда, я мчала сказать ему об этом, — женщина вытирает нескончаемый поток слёз, — но случилось кое-что страшное по пути… меня из… изнас… Ребекке не обязательно произносить слово до конца, чтобы её дочь поняла его. Ненавистное воспоминание собственного пережитого кошмара неприятно жжёт желудок, заставляя девушку обнять мать что есть сил. Обнять, пожалеть и сказать «Я понимаю тебя, мамочка, меня тоже растоптали». — Это сделал бывший союзник твоего отца, знавший о наших отношениях. Хотел насолить ему, причинить боль. После того, как Винчесто надругался надо мной, он показал всё Геральду в дурном свете… будто я сама хотела близости с ним… — Вики уже не рада, что заставила мать проживать это ужасное событие вновь. Лучше бы она не спрашивала! — Винчесто? Адмирон?! — смутный образ распорядителя второго испытания кислотой расплескался внутри тела. — Он это сделал?! — материнский кивок вызывает у Виктории новое для неё желание скорейшей смерти названного Адмирона. — Твой отец в те годы ещё не вернул свой дар видеть ложь, изгнание истощает бессмертных, — ах, как бы Ребекке хотелось повернуть время вспять и не покидать порога возлюбленного до тех пор, пока он ей не поверит! — Он не поверил тебе? — Я сама виновата, — Ребекка смахивает очередные слёзы, кивая, — слишком быстро сдалась, услышав его презрение ко мне. А тут ещё эта беременность! Признайся я кому-нибудь, что беременна от Геральда, без его защиты вы бы не протянули и дня! Он изгнанник Сатаны, чьим наказанием стало вечное одиночество среди людей. — Что было дальше? — поглаживая маму по волосам, Вики спрашивает без давления. — С горя я совсем обезумела, не знала, как жить дальше, и только Михаил протянул мне руку помощи. Он догадывался, от кого дети, знал, что можете родиться демонами и тогда наша ложь откроется. Нам пришлось сделать то, что мы сделали, доченька. Всё для того, чтобы уберечь вас… Михаил любил меня, и я была благодарна судьбе, что эта любовь способна спасти моих крошек от преследований Сатаны. — Мама, — обняв самую любимую на свете женщину, Вики плачет, — прости меня, пожалуйста! Я такая дура! Не должна была требовать от тебя! — Тише, милая, моя золотая, ты заслуживаешь знать правду, — Ребекка заботливо целует свою доченьку в макушку, — прости, что так долго хранила от вас с братом этот секрет. Тёплые объятия. Такие, какие бывают только между мамой и дочкой. И пусть весь мир подождёт, не рушит их хрупкий покой.***
(Тартар, в это же время) Пики с посаженными на всеобщее обозрение головами военных министров с сегодняшнего дня украшают не только врата в Тартар, но и дворцовые. Проходя мимо шестерых свеженьких, ещё не завонявшихся голов, Мальбонте в голос смеётся над их обречённым на провал нежеланием вовремя заткнуться и склониться. Что ж, головы всех строптивых предателей будут падать к его ногам. Отныне Мальбонте здесь власть, весь Ад беспрекословно обязан подчиняться или же закончит, как эти предатели, на пиках. Пустые белые глаза мёртвых следят за царственным шагом Регента. Вот-вот он станет Сатаной, прямо как они с Айкири мечтали когда-то! Как жаль, что его любовь не дожила до триумфального момента торжества. Тем больше причин за волосы притащить сюда эдемовскую шлюху. Делить власть с такой, как она, демон не планирует, но поставить на колени просто обязан. Мальбонте трясёт от одной только мысли об этом. Тем ненавистнее становятся другие мысли, в которых Люцифер недостойными руками владеет его женщиной, засовывая в неё свой грязный язык. Увиденная три месяца назад картина их, целующихся голышом в одном ложе, до сих пор снится в кошмарах. Убить брата-полукровку хочется едва ли не больше, чем наказать Викторию, прям крылья сводит. Сколько ещё военачальников и ищеек он должен казнить, чтобы они наконец отыскали пропажу? Мальбонте не в тягость их смерти, как раз наоборот, хоть какой-то способ развеять скуку правления. Однако ждать осточертело, дворец переполнен головами предателей и безруких сыщиков, скоро иссякнет запас пик... — Надо поговорить, Маль, — стоит войти в тронный зал, антрацитовый взгляд застывает на облачённой в алое Лилит. Умеет же мать моменты для визитов подбирать, мягко говоря, самые неподходящие. — Я не настроен для бесед, дорогая мать, — не задерживаясь, демон вальяжно следует к трону, — или папаша наконец сдох? Тогда, так и быть, выслушаю, с какими почестями ты планируешь провести похороны, — облокотившись на ещё недавно отцовский трон, Мальбонте говорит это без тени жалости или любви. Машина, которой ничего не стоит уничтожить родную кровь, если та станет угрозой. — Самаэль ещё жив, — величественная демонесса смотрит на сына с толикой жалости, а может быть, причина таких её чувств сокрыта в ином, — мне больно выбирать одного из вас. — Ты сделала выбор, когда отравила своего мужа, — прищур ледяного взгляда не даёт демонессе и шанса отыскать в сыне толику сожаления, — выбрала меня, своего сына, и то величие, которым я тебя, как свою мать, одарю. Иногда выбор состоит из одинаково губительных вариантов. Лилит не посчастливилось предстать именно перед такой дилеммой в день, когда Сатана разглядел в своём любимом сыне истинное безумие. О Преисподняя, Мальбонте разговаривал сам с собой, обращался к кому-то, кого не существовало на самом деле! Сатана было не поверил, но это продолжалось изо дня в день, а одержимость какой-то девчонкой из Эдема только ухудшала состояние Наследника. Как Владыка только мог быть так ослеплён? Всему виной любовь к женщине, давшей Малю жизнь или разочарование, которым всецело являлись матери других его отпрысков? Лилит пришлось делать выбор, который не назвать лёгким. Сын или муж? Родное дитя, плоть от плоти, или любовь всего её бессмертия? В одну из ночей бокал, поданный Сатане из её нежных рук, был отравлен — выбор Королевы сделан в пользу Мальбонте. Самаэль приказал в тайне доставить к нему Люцифера, разбил сердце Лилит и растоптал связывающие их чувства. Она слышала, как бывший Владыка на полном серьёзе собирался сделать Люцифера, сына этой райской шлюхи, Наследником всего, чем она владела! Этого нельзя было допустить, пришлось действовать быстро. Ещё день-два и Сатана умрёт, ведь в искусстве ядов демонессе нет равных. — Сделала, — стержень вперемешку с горечью, таким стал голос величественной Королевы, — и я здесь не для его обсуждения, сынок. — Повелитель, Повелитель! Мы нашли их! — посланники, коим лишь по одной причине было разрешено так бесцеремонно врываться к Мальбонте, с детской радостью вваливаются в тронный зал. На их узколобых, склонившихся к полу лицах отражено предвкушение скорых почестей, хозяин ведь наверняка похвалит за старания. — Вы совсем страха лишились?! У нас с сыном разговор! Исчезли с глаз моих, отребье! — Королева страшна в гневе, один вид этой мадам сейчас заставляет несчастных трястись и по-щенячьи пятиться к выходу. — Стоять! — громогласный рык Мальбонте останавливает посланников благих вестей. — Быстро говори, что хотела, и оставь нас, — обращение к матери сквозит безразличием, которое она, подобно брошенному в свою сторону камню, терпит с достоинством. — Остейн ждёт твоего первенца, — Лилит надеялась растопить каменное сердце сына, но вместо этого наткнулась на собственное бессилие, — уверена, это будет сын. Должен быть сын. Таковы порядки существования на самой верхушке демонской иерархии. Владыка должен дать своему народу наследника вне зависимости от своих на это дело взглядов. Одна из немногих обязывающих правящую верхушку формальностей, ставшая догмой. — Ты могла послать кого-нибудь другого, чтобы сообщить это, — безэмоциональный тон, будто они не ребёнка обсуждают, а выбор торта к чаю, — не обязательно самой возиться. — Мальбонте! — Лилит недовольна такой реакцией сына. Сколько сил она потратила на воспитание Остейн, сколько трав и снадобий приказывала вливать в невестку, дабы обзавестись внуком, а удостоилась такой реакции! — Тебе пора, — будущий Сатана не настроен на продолжение беседы и каждым жестом чётко даёт это понять. Стоит Королеве демонстративно удалиться, Маль со всей вырвавшейся наружу яростью обращается к недалёким посланникам друга, Маркиза Барбатоса, — Где они? — кажется, вопрос зловещим эхом отскакивает от каменных стен тронного зала, нехорошим страхом пробираясь в души представших перед Регентом. — Этой ночью Принца Люцифера и леди Викторию Уокер видели в… — лазутчик Маркиза трусливо пятится, стоит яростным шагам Мальбонте стать до ужаса близкими, громогласными, — в деревне Клагос. — Что. Они. Там. Делали? — схватив за горло так сильно, что несчастный совсем не может дышать, спрашивает Маль. Что надеется услышать от запуганных низших? — Кх-хр-х, — вымученный хрип становится не лучшим ответом, приходится отпустить бессмертную букашку, чтобы не сдох раньше времени. Ответа, однако, так и не следует. Дрожащие посланники слишком боятся умереть после сказанного! Благо, в тронный зал входит Маркиз, своим появлением даря несчастным призрачную надежду на существование в мире живых: — Не так важно, что они там делали, мой Повелитель, куда важнее, что беглецы всё ещё в Клагосе, — склонившись, лебезит Барбатос. — Тогда в погоню, — ненависть, пропитавшая помещение, предвещает беду его врагам. Во что бы то ни стало Мальбонте найдёт беглецов и заставит их молить о смерти.***
Отсутствие грёбанных бессмертных в радиусе километра несказанно радует Люцифера. Кто бы мог подумать, что здешний лес — вполне годная альтернатива Коциту. Терпимо, но всё же тянет в родной холод. Пониженный градус — лучше средство, способное привести мозги в порядок. А что такое порядок? Явно не происходящее вокруг безумие. Папашка с бухты-барахты провозгласил Наследником и хочет передать бразды правления — умереть не встать! А Люцифера хоть кто-нибудь спросил, желает ли он сесть на трон, нужна ли ему эта обременяющая власть, ярмо на шее, вечные уступки тому, что должно? Пять сотен лет просидеть в заточении, чтобы после добровольно закрыться в четырёх стенах дворца за кипой бумаг и чередой бессмысленных церемоний, ну уж фиг вам! — Блядство, — внезапный приступ отцовской протекции не способен заставить демона прыгать от тошнотворного счастья, зато хорошо стимулирует крушение деревьев. — Ебучее блядство! — ограничиваться одним благим словцом точно не входит в планы Люцифера на день. Лишь разламывая очередное вечнозелёное творение вселенной и ругаясь, ему кажется возможным вкинуть каплю спокойствия в океан кипящей злости. Внезапно отточенный слух мужчины улавливает доносящиеся со стороны деревни крики. Дикие, отчаянно злые, а кое-где панически испуганные — сомнений быть не может, там сражаются. Напрягшееся до предела тело улавливает присутствие ненавистной энергии Мальбонте и реагирует мгновенно. Люцифер даже не понял, как со скоростью молнии ринулся к источнику разрушительной силы. «Там Вики!» — мысль, доводящая до страха, вкус которого Люци познал вместе с чувствами к вышеупомянутой девушке, не даёт крыльям даже малейшей возможности устать. Нельзя давать слабину, он должен спасти свою девочку. Демоны Мальбонте ворвались в дома жителей внезапно, будто гром среди ясного неба. Возможно, где-то в другом месте это стало бы настоящей резнёй, кровожадной мясорубкой, но Клагос всегда гордился своим умением дать отпор. Это не значит, что в глазах многих не застыл страх смерти, нежелание принять её. Лишь в те моменты, когда можем потерять, познаём истинную ценность вещей. Лишь в такие моменты боремся как никогда. — Мама! Один из вторженцев влетает в дом, замахиваясь на Ребекку окровавленным мечом быстро, машинально, не давая времени на попытку понять происходящее безумие. Солдат сразу смекнул, Вики та, которую трогать запрещено, но никто не говорил того же о рядом стоящей женщине. Убить — твердят все его инстинкты. Схватив первый попавшийся под руку предмет, коим стала глиняная ваза, младшая Уокер в панике разбивает его о голову демона. Удар не вырубает врага, а так, становится недолгим замешательством, возможностью закрыть протестующую маму, когда злющий, плохо видящий приспешник Мальбонте вонзает меч перед собой… Наша жизнь мимолётна, смерть — сама цель. Как ничтожен этот миг в рамках бессмертия, но как он преисполнен значимостью для Вики, ощутившей боль в животе, куда вошёл стальной клинок. «Как много крови» — девушка плохо различает материнские крики, не видит перед глазами обещанных множеством книг фрагментов своей недолгой жизни. Есть лишь капающая на пол кровь и могильный, пробирающий до костей холод. Так выглядит смерть? «Люцифер», — мысли о нём сильнее мыслей о смерти. Как бы Вики сейчас хотелось увидеть своего демона в последний раз, ощутить на себе прикосновения его горячих, сильных рук, услышать вызванную заботой ругань! Но если это конец, если голубые глаза уже застилает покров Небытия, этому не суждено случиться… — Люци… — ей с трудом удаётся произнести его имя, ощущая жжение под сердцем. Неужели связавшая их энергии метка исчезает? Значит, исчезает и Вики Уокер? — Я не дам тебе уйти, — Вики не слышит голос держащего её голову на своих коленях Люцифера. Он опоздал. Пришёл как раз в тот момент, когда меч вторженца уже пронзил его Незабудку, заставляя истекать кровью. Прихвостень Мальбонте мучительно умер в ту же секунду — сила сына Сатаны не оставила ему иной альтернативы. Но разве это способно утешить? — Возьми себя в руки и продолжай лечить её, — видя, что захлёбывающаяся в слезах Ребекка уже на грани истерики, Люцифер не просит, приказывает, — Вики должна жить! Кого он убеждает, Ребекку или себя? А может, сдаться не позволяет жжение метки? «Точно», — пронзает догадка сына Сатаны, — «если энергетический обмен привязал Вики к моей силе, значит, я тоже имею доступ к её!» — вытянув руки к ране, над которой взявшая себя под контроль Ребекка что-то без остановки талдычит на древнеангельском, Люци взывает к силе своей девочки. Минута, за ней ещё одна. Демон мысленно успевает пройти через все круги Ада, прежде чем ему удаётся ощутить в себе что-то кардинально новое — не привычную энергию смерти, боли и страданий, а текущую по венам жизнь. Голубоватая аура света обвивает мужские ладони, в этот же миг затягивая рану Вики. — Это сила моей дочери, — Ребекка говорит вполголоса и немного озадаченно. Получив в ответ скупой кивок Люцифера, женщина не терзает его вопросами, для которых сейчас явно не время. Когда Вики открывает глаза, Люци окончательно заканчивает с раной, о которой напоминает лишь окровавленное платье. Нависнув над ней, мужчина кутает в своих объятиях, жадно вдыхает аромат родной корицы, шепчет что-то неразборчивое, целует в лоб — проще говоря, своей заботой не даёт и слова вставить. — Люц… — Тебя нельзя и на полчаса оставить, Незабудка? — немного с укором говорит он ей, хотя кровавые радужки вовсю транслируют исключительно чувство тотальной обеспокоенности. — Где-нибудь болит? — хмурится, ведь девушка не выдаёт ответ мгновенно… значит, болит. — Нет, — правда не болит, но разве этот гиперобеспокоенный альфа-демон поверит? — Мама, ты в порядке? — от радости, что любимый спас её, Вики только сейчас вспоминает про заплаканную женщину. — Не волнуйся, дочень… Ба-бах!!! Все трое поворачиваются в сторону окна, влекомые звуками приближающейся к дому драки. Участившиеся взрывы и крики поверженных не сулят чего-то доброго. — Пойдёмте, выведу вас отсюда, — сын Сатаны подхватывает Викторию на руки и обращается к Ребекке. — Я могу идти сама, — умеет же Незабудка подбирать самые дебильные моменты для геройства, Люци вон, не выдерживая, уже цокать начинает! Естественно, всякие там порывы своей ненормальной на тему самостоятельного передвижения мужчина пресекает жёстко. Если бы чертилы Мальбонте не заглушили вызов водоворота, Люцифер бы уже давно закинул Вики очень-очень далеко и надёжно. А так, самое надёжное место сейчас — рядом с ним. Да, они в гуще событий, но мужчина подпустит кого-нибудь к своей девочке только через собственный труп. Лететь удаётся исключительно с препятствиями — то на пути преградой становится один-другой недальновидный солдат, мгновенно умирающий от силы Люцифера, то посланные вдогонку стрелы, которые, хвала ловкости, Люци ушло отшвыривает взбешённой энергией. И как этот мужчина справляться успевает со столькими задачами, с упорством осла-упрямца продолжая лететь с Незабудкой на руках? Благо, девушка перестала просить отпустить её, стараясь сидеть тихонько, словно мышка, и не мешать мужчине делать то, что у него хорошо получается. Достигнув окраины Клагоса, у всех троих появляется надежда, ведь ещё какая-то жалкая сотня метров и действие блокатора перестанет быть бесячей проблемой. О, вызов водоворота крайне необходим — Люциферу патологически хочется набить морду Мальбонте без оглядки на свою девочку, без постоянной тревоги за её жизнь. Ну ещё и Ребекку хорошо бы спрятать, этакий балласт в виде потенциальной свекрови стоит поберечь. Он правда подумал об этом? Надо же, совсем размяк, как булка! — Стоять!!! — их окружают солдаты, но фиг с ними придурками, ведь гвоздь программы — вооружённый до зубов Мальбонте. Рёв "любимой отцовской истерички" Люцифер узнает из тысячи, как-никак братья. И не то чтобы алоглазый резко стал послушным суицидником, но остановиться приходится. Сбежавшиеся, как на хоровод вокруг рождественской ёлки, враги не оставляют альтернативы. — Стойте здесь, я всё решу, — поставив на ноги, Люцифер говорит это скорее Вики, нежели Ребекке, к женщине он обращается дальше, — проследите за своей дочерью. Заслонив собой ценных леди, Люцифер поворачивается к Мальбонте. Ох как хочется сорваться, ох как хочется побить — мысли братьев совпадают похлеще обладателей ментальной связи. К действиям демоны переходят без малейших промедлений. Маль, не торопящийся нападать лично, рявкает приказ и упивается зрелищем — ненавистному брату приходится отбиваться от десятков разом напавших архидемонов. Если бы не проклятая сила, Люцифер давно бы сдох, но гадёныш продолжает одного за другим убивать всех напавших, получая лишь незначительные ссадины. Да, сейчас добычу не назвать лёгкой. — Tepačka bez nas, početnik? Dali imate sovest? — скорое появление пятёрки Клагосцев во главе с Лэйхо Вагнером заставляет Маля закипеть похлеще ртути в термометре. Эти деревенщины вздумали вмешаться в естественный ход вещей и помочь Люциферу? Да как они смеют, неугодные отбросы! — Наличие у меня совести обсудим позже, — с хрустом ломая шею очередного придурка, огрызается Люци. Как с цепи сорвавшийся голодный пёс, Мальбонте нападает на старшего брата. Невозможна мысль, что когда-то эти двое могли ладить, вести разговоры по душам и даже прикрывать друг друга перед Сатаной. Во что превратило бессмертие их братские узы? — Ты украл мою невесту, сволочь! — удар приходится прямо между рёбер. — Трахал женщину, принадлежащую мне!!! Объясните кто-нибудь мальчику-переростку, что живое существо никому принадлежать априори не может. В Преисподней, конечно, полно варварских обычаев, но Вики — свободная бессмертная. Зубы сводит, как Люциферу хочется долбануть по братской челюсти, что он, собственно, и делает, отвечая на тупую боль в треснутых рёбрах. Тем временем фоновым сопровождением для летящих в потоке ветра зубов Маля от оставшихся архидемонов, как от тараканов, избавляются друзья Лэйхо. Люци не признает, но он благодарен полупокеру Вагнеру и его шайке с замашками гопников, которые никого не подпускают к Незабудке и Ребекке. Драка братьев набирает обороты — сломанные крылья, вывихнутые конечности и заплывшие глаза. Демоны не гнушаются применять свои дары — Люци каждым касанием вытягивает силу Мальбонте, в свою очередь второй использует паралич, сильно замедляя движения и удары врага. Пока неясно, кто выйдет победителем сражения, однако сомнений, что оно может длиться бесконечно долго, нет. Став центром всеобщей вакханалии, Вики теряется в панике собственных мыслей. Голова не способна соображать трезво, и тем острее эмоции захлёстывают бедняжку, стоит лапище какого-то архидемона ухватиться за её локоть. Неизвестный тянет на себя, заставляя испуганно вскрикнуть, едва ли не падать прямиком в омерзительные объятья. Так страшно становится, и страх этот постепенно перерастает в злость, огнём плещется в груди девушки, взывая к её тёмной стороне. Она сама не замечает, как жгучая под грудью метка наполняет тело силой Люцифера, позволяя убить схватившего врага одним прикосновением. Первая отнятая жизнь. Осознанию собственного поступка ещё предстоит заполонить разум, но сейчас это не позволяют сделать обстоятельства. К Мальбонте поспевает подкрепление. Возникшие будто из ниоткуда враги нападают яростнее прежних, давят количеством, хватают Ребекку из-под носа Клагосцев. Ударом отбросивший брата на десяток метров Мальбонте поворачивает эту ситуацию в свою пользу, приставив к шее ангела меч: — Ты пойдёшь со мной Виктория, или твоя мать умрёт, — для пущей убедительности демон прижимает сталь плотнее к горлу своей заложницы. — Нет! — посреди этого хаоса, Вики, как мотылёк, летит на пламя, прямиком навстречу своему ночному кошмару. — Не позволю! — оклемавшийся после удара Люцифер перехватывает Незабудку. Демону даже приходится применить по отношению к ней силу, чтобы глупая перестала вырываться. — Если не отпустишь, я тебя возненавижу! — как бы брошенные в его адрес слова не причиняли боль, Люцифер продолжает спасать Вики от неё самой. — Я готов заплатить эту цену, дура! — кричит, аккуратно заламывая её руки. — Сам дурак! Пусти! — желание спасти мать сильнее тяги к жизни. — Пусти мою невесту, недоумок, я тебе тут что, шутка какая-то? — тонкая струйка крови показательно стекает по ангельской шее. Прежний любимец Сатаны явно теряет терпение. — Чёрта с два, олух! Лэйхо, забери её! — передавая брыкающуюся Уокер-Арден в руки Вагнера, Люци готовится напасть на Маля, но этому не даёт случиться возникший посреди мясорубки Барбатос, ведущий связанную золотой нитью Розалин. Грязный ход — похитить сестру Люцифера, чтобы им манипулировать. Грязный, но до ужаса рабочий. Нет, демон не бросается на Маркиза с кулаками наперевес, как сделала это Вики немногим ранее, но дезориентацию огребает по полной. Битой по башке огрели, скоты. — Отпусти меня, кусок дерьма! — Рози сегодня не отличается вежливостью. Похищение кому угодно настроение испортит. — Она и твоя сестра тоже, — Люцифер старается подавить в себе всякие эмоции, обращаясь к бессовестному выродку Лилит, — как смеешь… — Отдай Викторию, или твоя сестра умрёт! — Мальбонте упорно игнорирует сказанное сыном Глории. — Не слушай его, — Принцесса грубо перебивает Мальбонте, ёрзая в тисках Маркиза, — я не читаю мысли, но уверена, здесь будет жарко, если не отпустите меня! — кровавые радужки Розалин устремляются к небесам и резко опускаются к земле, она знает, братик поймёт её тайный сигнал. Так он учил давать команды церберам, когда ей было двенадцать. Вопрос, какая команда зашифрована в незамысловатой траектории зрачков? Лязг брошенного из рук Люцифера оружия повергает всех в минутный ступор. Он сдался? Появление в заложниках любимой сестры заставило первенца Сатаны отступить? — Мудрое решение, сукин сын, — хищный оскал Мальбонте претендует на звание победного. — Взять его!!! — командует своим отомлевшим прихвостням. «Слушай внимательно, Вагнер, когда услышишь щелчок, ложись на землю вместе с Вики и демонам своим передай сделать то же самое», — Люц мысленно обращается к бесячему задире, уповая на наличие в его голове серого вещества, — «когда затихнет, хватайте дочь Геральда и бегите, огонь не тронет вас». «Не злись, Незабудка», — остаток концентрации уходит на обращение к Вики, — «сделаю всё возможное, чтобы спасти Ребекку, но ты выполнишь указания Лэйхо. Если увижу, что ослушалась, брошу всё и выберу твоё спасение». Щёлк! — Клагосцы, Вики, Розалин и Люцифер ложатся на землю. Ба-бах! — без промедлений на собравшихся обрушивается взрыв и всё в радиусе сотни метров покрывается непроглядным столпом дыма. — Скучал по мне, да? — вырвавший сестру из лап Маркиза и ловко снявший с неё золотые путы Ади появляется перед Люцифером спасительным рыцарем. Фокус с дымовой завесой — его фишка, если хотите. Рыжик и есть тот сигнал, который подавала Розалин. — Блядь, ты ещё дольше тянуть не мог? — Люци огрызается, сквозь дым пытаясь высмотреть Мальбонте и Ребекку. — Я на кой хер сказал следить за Мальбонте? Чтобы подставу такую расхлёбывать?! — Ты не гони, я сам узнал о вторжении на твою зону отчуждения только сейчас! — рыжее Высочество отвечает не менее резко. Разве знай он, не предупредил бы? Чушь! — Замолчите, вы оба! — между братьями становится спасённая Рози. — Нашли самое подходящее время для ссоры? Мальчишки. Нет, взрослые щетинистые бессмертные мужики с повадками подростков. Даже ей, самой младшенькой из этой адской семейки, видно всю нелепость набирающего обороты спора. — Уходи, Рози, — чуть смягчившийся тон старшего брата выдаёт в нём облегчение. Энергия Вики и Клагосцев исчезла, а значит, они прыгнули в водоворот. — Здесь опасно, так что валите оба. — И оставить тебя одного? — Я буду убивать, — парирует Люц, — не хочу, чтобы вы мешались. Младшие переглядываются. Без слов понимают всю серьёзность настроя Люцифера, разрывающего собственную плоть в процессе принятия второй ипостаси, а затем, сказав ему на прощание место, где обоснуются в ближайшее время, исчезают с поля надвигающейся битвы...***