Ал
3 октября 24
Эллариус, кладбище под Бэлансом
22:19
Я устало поправил лампу, так болтающуюся на моей руке, и посмотрел на Энда:
— Позволь спросить. И что же мы ищем? Я же уже миллион раз сказал. Нам нужна пе-ще-ра. Или ты глухой?
Энд посмотрел на меня через плечо и задумчиво огляделся вокруг:
— Я смотрю, ты совсем не соображаешь.
— Я или ты? — огрызнулся я, широко зевнув. — Слушай, я спать хочу, давай быстре…
— Ну неужели ты не понял! — Энд резко развернулся ко мне, задев меня своим плащом, и, отобрав у меня фонарь, поднял его повыше. — Вся активность
на кладбище! Потому что пещера
под ним!
— И что? — я покосился на него. Ну серьезно, какая разница?
Он скрипнул зубами и отвел фонарь в сторону:
— Не будь наивным! Если здесь уже побывали
три группы, и все без результата!!! Скорее всего, они или пытались сунуться в пещеру без предварительного осмотра, или банально не смогли найти разрыв!
— И что!
Энд глубоко вздохнул, развернулся и быстро направился вперед. Я чуть не споткнулся, заляпал брюки грязью (черт с ними, все равно выбрасывать) и медленно потянулся за ним, машинально оглядываясь.
Кладбище было… Обыкновенным.
Ничего интересного.
Обычное старое кладбище.
Покосившиеся кресты, отколотые надгробия, какие-то склепы. Вся вот эта вот ритуальная депрессивная атмосфера, грязь, ветки. Я уже даже не обращал внимания на такой унылый пейзаж.
— Ты же некромант, — зевнул я, заложив руки в карманы, и посмотрел на Энда. — Почему ты не можешь просто пощелкать пальцами?
Он посмотрел на меня через плечо:
— Это так не работает.
— А как это работает?
— И вы еще зовете нас безграмотными.
— Эй!!!
— Вся эта фигня лезет из разрыва. И по кладбищу, и в пещерах. Разрыв
не может быть в пещере — там слишком сыро. Но нежить там жить любит.
— Какой милый каламбур.
— Завали. Поэтому разрыв должен быть где-то здесь, потому что, представь себе, двигательная способность этой гадости довольно ограничена!
— Ну и на кой черт нам этот разрыв?
— Заблокируем разрыв — скорее всего вся эта гадость прибежит сюда.
— И мы окажемся в окружении толпы зомби. На кладбище. Ночью.
— О да, очень романтично! — огрызнулся Энд, нахмурившись разглядывая надпись на одном надгробии.
— Идеи для свидания хуже ну просто не придумаешь, ага.
— И что ты тогда предлагаешь? Последовать совету новичков и сунуться в пещеры сразу? Тогда будет абсолютно то же самое, только еще и в замкнутом пространстве.
Я, конечно, понимал, что в чем-то он прав, но все равно эта идея казалась мне бредовой. А еще меня бесило то, что он разговаривал со мной, как с ребенком.
— Мы можем подождать до утра.
— И что тогда? — он посмотрел на меня. — Днем зомби все так же активны. Тем более в пещерах, там вообще нет разницы. Зато разрыв мы не увидим.
Я глубоко вздохнул, поморщился, посмотрев на свои заляпанные грязью ботинки, и, вытащив шпагу, нехотя кивнул:
— Хорошо. Пошли искать разрыв.
Энд, фыркнув, быстро направился вперед. Ловко перескочил через поваленное надгробие, наклонился, избегая встречи с веткой, и повернулся ко мне, приподняв фонарь:
— Как же ты обычно работаешь, бедняжка?
— Я медиум, а не грязекопатель, — огрызнулся я, шпагой убирая от своего лица ветку кривого скрипучего дерева. Где-то в лесу истерично заверещала сова. — Я работаю с мыслью, а не с материей. Мои задания обычно выглядят… Не
так. А там… Прийти изгнать семейного духа из дома… Или еще что…
— Я понял, — Энд насмешливо фыркнул. — Прийти, построить из себя шута и без грязной работы избавится от какой-то чепухи.
— Не чепухи! — огрызнулся я, начиная раздражаться. — Часто это без пентаграммы не решается!
— Пентаграммы и мы чертим, если ты не в курсе.
— Да брось, эту фигню чертят все!!!
Некоторое время мы шли молча.
Я пытался не скрежетать зубами, ибо не понимал, чего он так ко мне привязался. И чего он злиться! Я ничего не сделал, это все его заскоки!
Тоже мне!!!
Вообще, на самом деле да, пентаграммами пользовались почти все разряды, просто потому что они помогали концентрировать всю силу этой мерзости в одном месте. Но рисовать эту штуку было
ужасно муторно, потому что если ошибиться даже в одном знаке, легче было перерисовать тупо все, чем пытаться это исправить.
У меня пентаграммы получались...
нормальными. Но без надобности я старался ими не пользоваться. А особенно неудобно чертить пентаграмму в астрале…
Хотя астрал в принципе — вообще такое себе место…
Я неожиданно понял, что
ужасно хочу есть, потому что все-таки есть раз в день — это все-таки фиговая идея, и захлопал по карманам, прекрасно зная, что не ношу с собой еду. Конечно же не нашел ничего, поэтому мрачно достал сигарету (Энд отдал мне всю пачку по дороге, просто мрачно попросив много не дымить) и поджег ее.
Энд неожиданно развернулся и внимательно посмотрел на меня:
— У тебя есть еще сигареты?
Я запустил руку в карман, вытащил из пачки еще одну, протянул ему и громко фыркнул:
— А говорил, что не куришь.
— Не курю, — он отобрал у меня сигарету и неожиданно сломал ее пополам. Опустился на колени, поставил фонарь на землю и вытянул одну руку рядом с собой, заставляя появиться дергающуюся тень. Второй рукой он ловко очертил сигаретой контур ладони на земле и одернул ее.
Тень осталась.
Я вопросительно затянулся, подавился и закашлялся.
Да знаю я, что курить плохо!
Мне даже этот придурок кучу раз это повторял!
Но при такой жизни я скорее удивлялся, как можно
не курить!
И
нет, я не оправдываюсь и не пытаюсь романтизировать свою зависимость, но бросить было
сложно.
Энд задумчиво отшвырнул в сторону сигарету (или то, что от нее осталось) и щелкнул пальцами. Тень на земле слегка дернулась.
Энд приподнял руку и потер свою серьгу.
Тень неожиданно завертелась на месте, превратившись в шарик, и рванула в сторону. Энд резко схватил фонарь, перепрыгнул через надгробие и, выкрутив яркость на максимум, кинулся куда-то.
Я выругался, бросился за ним и тут же зацепился пальто за дерево. Выругался еще раз, оглянулся и, заметив свет, бросился туда, стараясь ни на что не наступить в темноте.
Чуть не врезавшись в крест, я все-таки догнал его и, отдышавшись, убрал шпагу в ножны, выдохнув:
— И что это было?!
Энд знаком приказал мне молчать, разглядывая землю. Там на месте крутился черный сгусток тени. Тень не могла решить, в какую сторону ей дернуться.
Энд приподнял фонарь, прищурившись разглядывая эту часть кладбища:
— Это где-то здесь… Сколько времени?
Я достал из кармана часы и щелкнул крышкой.
— Десять сорок пять.
Он прицокнул и приподнял фонарь выше, чтобы тень немного рассеялась. Неожиданно сгусток черноты стал больше, превратился в нечто, напоминающее пиявку, и медленно пополз в сторону одного из надгробий. Забрался вверх по камню и расползся по всему надгробию, заполнив собой камень.
На надгробии нем теперь замерцали выдолбленные в граните буквы.
Энд аккуратно поставил на землю фонарь и опустился на корточки, рукой в перчатке поскоблив надпись:
— Это здесь… Не могу разобрать, как зовут… Трэнсван… А имя…
Я перегнулся через его плечо, разглядывая надпись:
— Тереза Трэнсван. Дату не разберу…
Энд снял перчатку и аккуратно провел по камню, сдирая грязь:
— Тут еще что-то написано… Но я не могу разобрать.
— Я тоже, — я посмотрел на часы. — И если мы хотим закончить побыстрее — советую поторопиться и забить на такие мелочи.
— Как скажешь, — пожал плечами Энд, поднимаясь. Он автоматически стянул с головы капюшон (чуть не зацепив меня волосами) и достал из внутреннего кармана кинжал. Энд задумчиво наклонился к надгробию и оглядел его. Стянул другую перчатку и провел по камню, резко одернув руку: —
Слишком холодное. Странно… С какой стороны резать? — он посмотрел на меня через плечо.
Я пожал плечами, оттряхивая рукав своего пальто:
— Все равно. Режь отсюда.
Энд закатил глаза, но молча перевернул кинжал и несильно провел по камню. Я машинально поморщился, ожидая скрип. Вместо этого надгробие с грохотом развалилось на части. Один из камней откатился мне под ноги. Я отодвинул его ботинком и посмотрел на Энда:
— Ну? А дальше что?
Он насмешливо посмотрел на меня, перехватывая кинжал:
— А теперь я буду копаться в грязи. Доставай свою шпагу.
Я уставился на него, пытаясь осознать. Энд раздраженно выругался на каком-то языке, натянул свои перчатки и отстегнул плащ от рубашки, небрежно кинув его на тонкое дерево рядом, как на вешалку. Провел по рукоятке, словно стирая грязь, и опять потер свою серебряную серьгу, устало пояснив:
— Я, конечно, понимаю, что ты редко занимаешься практикой, мистер-мне-лень-марать-руки, но это основы.
— Откуда мне их знать? — огрызнулся я, нехотя доставая свою шпагу. Машинально подкинул ее, взвешивая в руке, и развернулся, внимательно разглядывая кладбище на предмет посторонней активности (причем как живой, так и
не живой).
Энд пододвинул ближе фонарь и покрутил колесико, увеличивая яркость:
— Мне казалось, я рассказывал тебе все.
Я промолчал, наблюдая за чернотой.
Он устало вздохнул и чуть повысил голос:
— Смотри, — я повернулся и немного наклонился, разглядывая землю. — Что такое разрыв ты помнишь?
Я тяжело посмотрел на него:
— Да. Дыра, через которую проникает нежить. Если коротко.
— А откуда она появляется?
— Э-э-э…
Энд фыркнул и указал острием кинжала на землю:
— Если чья-то смерть достаточно сильна в психологическом плане, она может покорежить временную и пространственную структуру, вследствие чего может возникнуть разрыв. Понятно?
— Вроде того… И что ты собрался делать?
Он тихо усмехнулся и резко очертил острием кинжала в паре сантиметрах от земли какой-то узор, бросив мне:
— Смотри.
Он немного приподнял зачарованный кинжал и резко отвел его в сторону.
Неожиданно часть почвы в месте, где стояло надгробие, начала резко гнить и проваливаться куда-то вниз. Мне в лицо ударил запах сырой и гнилой земли со смесью лаванды (от кинжала), и я скривился от осознания:
— Ты собираешь вырыть труп?!
— Не совсем, — Энд насмешливо посмотрел на меня, поддевая землю кинжалом. Та провалилась еще. — Нежить, приятель, не из воздуха берется. Там наверняка почти ничего от тела не осталось.
— И что же ты ищешь? — меня чуть не вывернуло, и я отвернулся, пытаясь вздохнуть холодный ночной воздух. В горле защипало, но зато вроде я перестал чувствовать этот резкий запах.
Энд не ответил. Я некоторое время внимательно вглядывался в черноту, слыша лишь какой-то тихий шорох по земле, а затем вдруг резко развернулся, наставив шпагу куда-то влево.
Энд быстро выпрямился, посмотрев на меня:
— Что?
Я молча наклонился вперед, уперся в соседнее надгробие одной рукой и перегнулся через него, чуть прищурившись.
Слегка повернув голову и быстро бросил:
— Двое. Скелет и что-то еще, не вижу, что именно.
— Отлично, — Энд опять развернулся, поправив рукав своей рубашки.
— Отлично?! Ты в своем уме?!
— У тебя есть шпага, — отмахнулся он. — С двумя мелкими ты справишься. Но зато это значит, что это
действительно то место.
Я решил не задавать вопросов, вместо этого машинально перехватил шпагу, вытянув ее вперед, и нашел другой стоящую на камне лампу.
В чем плюс нечисти? Они очень медленно передвигаются.
Почти все.
Все эти зомби, скелеты, оборотни и прочие просто невероя-я-я-я-я-я-ятно медленные. Призраки, напротив, двигаются очень быстро.
Поэтому быстрая реакция вошла у меня в привычку.
Я развернулся слишком резко, чуть не задев ногой лампу, и взмахнул шпагой, рассекая воздух над головой.
В землю рядом со мной вонзился сгусток костей. Я присвистнул, подцепил скелет и приподнял его на шпаге:
— Я смотрю, силы этой дамочки хватило на костяных ворон…
Эта фигня просто не могла образоваться из трупа, насколько я помнил. Если труп достаточно силен, то он может подавить ближайшие трупы и как бы подчинить их себе. В основном воронов, потому что мало кто еще побирается на кладбищах в таких количествах.
Милота.
— Серьезно? — Энд вскинул голову и, прищурившись, посмотрел на мою шпагу. Присвистнул и вернулся к земле, которая продолжала проваливаться под каким-то странным углом. — Значит, надо поторопиться.
— Почему? — я опять развернулся к двум приближающимся фигурам, пытаясь вспомнить, есть ли у меня какой-нибудь амулет с собой.
Не то, чтобы они помогали, все равно лучше шпаги ничего нет, но так мне хотя бы придется меньше пачкать все вокруг стухшей плотью.
Энд посмотрел на меня:
— Потому что в полночь станет хуже.
Кассандра
3 октября
Дом
Я проснулась от странного звука. Села в кровати, зарывшись в одеяло, и прислушалась.
Звук шел снизу.
Я спрыгнула с кровати, схватила Касс и, надев тапочки, сбежала вниз по лестнице.
Выглянула из-за угла, сильнее схватив куклу, и огляделась.
В свете от камина я заметила папу. Он о чем-то говорил с мамой, показывая ей что-то непонятное. Большое и круглое. Мне показалось, что это похоже на зеркало.
Я радостно хотела выйти из-за угла, потому что папы давно не было дома, как вдруг остановилась.
В комнате, почему-то, было невероятно холодно.
И в ней сильно пахло мятой.
Я сделала шаг назад и бесшумно взбежала по лестнице.
Ничего.
Поздороваюсь с папой завтра.
Меня зовут Кассандра
Энд
3 октября 24
Эллариус, кладбище под Бэлансом
23:02
Я выругался, когда Ал чуть не наступил мне на руку (ладно, хорошо хотя бы что у него подошвы не железные, как у меня, а то можно остаться без руки), и развернулся к нему:
— Что такое?!
— Уже трое, — коротко бросил он.
Я оглянулся. Действительно. К скелету и зомби прибавился кто-то третий. Кажется, просто тень. Или еще один скелет. Так не разберешь.
— Нельзя ли побыстрее? — Ал посмотрел на меня через плечо, отведя шпагу чуть в сторону. — Это не слишком то удобно!
— Надо было быстрее соображать! — огрызнулся я, приподнимаясь, и металлической подошвой провел над неглубокой ямой.
Земля со свистом пошла трещинами и резко ушла вниз.
— А сразу так сделать нельзя было?! — уставился на меня Ал.
— Нет, — отрезал я, спрыгивая в яму, и закатал рукава. — Это крайняя мера. А теперь разрыв могло завалить.
Я присел и, поморщившись, схватил лампу, поднося ее к земле.
— Эй!!! — Ал несильно (явно случайно) зацепил меня ботинком. — Я ничего не вижу!
— Привыкай к темноте, — отмахнулся я, поставил фонарь на землю и, натянув перчатки, начал быстро выводить пальцами узоры, заставляя куски земли самим откатываться в стороны.
Два на правой руке, один на левой; теперь наоборот, опять то же самое, пять к трем, четыре к четырем…
Наконец какой-то из ошметков земли откатился в сторону, демонстрируя мне небольшую коробочку.
Коробочка была довольно обыкновенной, маленькой, размером с ладонь, вся заляпанная грязью, проржавевшей…
Я схватил ее и приподнял лампу, внимательно разглядывая, и нахмурился.
Проржавевшей.
Коробка металлическая.
Очень странный вариант для разрыва. Металл ведь должен блокировать…
Я повертел в руках предмет, перебирая варианты. Но больше быть разрывом нечему, ведь…
В голове что-то щелкнуло. Если то, что лежит в коробке, металлическое, разрыв вполне может произойти. Если он произойдет из-за металлического предмета в металлической коробке, образуется коллапс из-за соприкосновения заряженного металла с металлом, который направлен на защиту…
Короче, я даже сам не до конца понимал, о чем я, поэтому я быстро достал из кармана отмычку, поддел покосившийся замок и отогнул тугую крышку.
Как только я хотел достать лежащий в коробочке предмет, на меня кто-то с грохотом упал. Я выругался, откатился в сторону, перехватив разрыв, и резко швырнул вверх кинжал. Кричащая тень, из-за которой Ал со своей шпагой свалился на меня (спасибо, что не прирезал), с воем испарилась. Я выхватил у него из рук шпагу, выпрыгнул из ямы, продолжая сжимать в другой руке коробочку, и, извернувшись, всадил шпагу в скелет. Резко повернул ее, заставляя фигуру рассыпаться на кости, ногой отпихнул их в сторону, подхватил с земли кинжал, бросив шпагу, и всадил его в зомби. Тот с воем превратился в фиолетовый туман, оставив после себя лишь какие-то ошметки одежды.
Я выдохнул, перехватывая кинжал, и быстро огляделся.
Вроде тихо.
Я протянул выбравшемуся из ямы мрачному Алу его шпагу и вернулся к коробочке.
— Спасибо, — нехотя кивнул он, оттряхивая свое пальто.
Вау, он еще помнит такие слова?
— Достань лампу, — то ли попросил, то ли приказал я (ну, по крайней мере это планировалось как просьба), аккуратно вытаскивая из (все еще висящего на ветке) плаща маленькую склянку, и зубами выдернул пробку.
Светящаяся голубоватая жидкость с зелеными пузырьками.
Эфир со смесью святой воды и мяты.
И если в святую воду я не верил (признаюсь, лично видел, как, готовя эту жижу, один из пацанов на производстве припер ведро обычной воды из-под крана и залил в чан), то мята и эфир отлично работали.
Я потряс склянку и, подумав, вылил ее целиком в металлическую коробочку. Резко отвернулся, прикрыв лицо рукавом, потому что в коробочке что-то взорвалось, окатив меня зеленой пылью.
Я раздраженно откашлялся и заглянул внутрь. Присвистнул и осторожно, двумя пальцами приподнял тонкую красивую
металлическую цепочку с резной подвеской.
— Что это? — Ал с интересом наклонился ближе, чтобы разглядеть предмет, и протянул руку, аккуратно стирая с него лазурную пыль.
— Цепочка, — пробормотал я, приподнимая лампу. — С подвеской…
— А на подвеске что? — он аккуратно стер пыль и потер металл. — Птица…
— Феникс, — я посмотрел на ничуть не потускневший от времени красный камень. — Интересно…
— Почему?
Я задумчиво посмотрел на остатки надгробия, убирая цепочку во внутренний карман плаща:
— Надо будет узнать в городе что-нибудь про эту… Терезу Трэнсван…
Ал вопросительно покосился на меня, но явно решил не задавать вопросов. Вау, обошлось даже без замечаний по поводу того, зачем мне это.
Хотя вообще-то просто интересно.
Вместо этого он мрачно посмотрел на свое грязное пальто, пробормотал что-то про химчистку и оглядел кладбище:
— Ну, что? Вернемся, наконец, к основной части и попробуем успеть на катафалк в два?
Я тихо усмехнулся, застегивая свой плащ:
— Это карета, а не катафалк. На катафалке ты бы уехал без меня.
— Не льсти себе.
— Сколько времени?
— Половина двенадцатого.
— Замечательно. Что там от нас хотели?
Элтер
3 октября
Мама крепко держала меня за руку, пока мы шли по улице.
Я разглядывал незнакомые мне дома, пытался не споткнуться и крепко держал разноцветный леденец.
— Мама? — я потянул ее за рукав ее красивого темно-синего платья и наклонил голову набок. — А куда мы идем?
— Мы идем к тете Саре и Дяде Гилю, котенок, — мама улыбнулась мне и потрепала по волосам.
Я оглядел улицу, откусил конфету и посмотрел на нее:
— Это те, которые к нам приходили?
— Да, котенок, — мама подхватила меня под руки, наступила прямо в лужу и перенесла меня через бо-о-о-о-ольшую, почти на всю дорогу, лужу.
— А что мы там будем делать?
— Вы будете играть. А нам надо поработать.
Меня зовут Элтер
Мне пять лет
Ал
4 октября 24
Эллариус, кладбище под Бэлансом
00:26
Я устало вздохнул.
По-моему, надо мной сегодня все издевается.
— Что такое? — Энд посмотрел на меня, шире открывая скрипучую дверь покосившегося склепа. — Кого-то заметил?
Я мотнул головой, отчаянно смотря на полуразвалившийся склеп:
— Нет. Я еще никого по дороге не видел. Меня волнует не это…
— А что? — он вопросительно посмотрел на меня, подкрутил лампу и протиснулся вместе с ней в склеп, внимательно что-то там разглядывая.
— Мое пальто!!! — я отчаянно посмотрел на заляпанные грязью рукава. — Сколько я спущу на химчистку!!! Если оно вообще переживет сегодняшний день!
Я услышал, как Энд устало фыркнул (и наверняка закатил глаза), а затем и вовсе исчез в склепе. Я чуть усмехнулся, все-таки пролезая за ним, и огляделся.
Обыкновенный склеп. Как и везде: темно и сыро, плесень по углам. Правда, почему-то, ни костей, ни надписей…
Зато Энд уже не игнорирует меня, вау,
прогресс. Может даже удастся затащить его в департамент…
Энд задумчиво огляделся, а затем неожиданно протянул мне фонарь (я его чуть не уронил) и положил обе руки на стену. Стена, скрипнув, отъехала в сторону. Энд, уцепившись за нее пальцами, смог несильно втянуть ее в стену, и забрал у меня фонарь, осветив идущую вниз… Непонятно что.
Нет, это не назвать «лестницей».
Это больше напоминало крутую каменную горку с выступами.
Энд раздраженно отошел от стены, поправляя свой плащ, и поставил на пол фонарь:
— Быстро отсюда не уберешься. Без фонаря мы пойти не можем… У тебя веревки нет?
— Конечно нет! — я покосился на него. — Я тебе скалолаз?
Он устало посмотрел на меня (как будто я обязан просто носить веревку с собой), а затем неожиданно схватил фонарь, развернулся и уверенно начал спускаться по этой каменной фигне. Если споткнется — наверняка разобьется…
— Эй! — я, уцепившись руками за стену, наклонился вниз. — Не сорвись!
Я не услышал, что он мне ответил, но явно ничего хорошего.
Его рука, которая держала фонарь, немного съехала, и он чуть не полетел вниз, но Энд скрипнул зубами, опустился чуть ниже и вдруг спрыгнул вниз. Вытянулся, отрегулировал фонарь и крикнул мне:
— Спускайся. Здесь не высоко.
Легко сказать!!! Особенно, когда ты уже внизу!
Я глубоко вздохнул, поправил перчатки и, придерживаясь за стену, нашел первый выступ. Осторожно начал спускаться вниз, боясь сорваться, и стараясь смотреть только перед собой. Скользко все-таки. Если грохнуть — переломами могу не отделаться.
С последней ступеньки я чуть не упал, разразившись усталым матом. Энд как-то насмешливо посмотрел на меня, затем развернулся, опять зацепив меня своим тяжелым плащом, и приподнял повыше фонарь:
— Итак… Что мы ищем?
— Фреску, — я оттряхнул руки и огляделся. — Правда, если мы найдем здесь клад — я не возражаю.
Энд тихо хохотнул, перехватил фонарь и нахально поклонился, демонстрируя мне два тоннеля в шахтах:
— Какой выбираете, ваше величество?
Я пихнул его в плечо и задумчиво оглядел два прохода. Они выглядели абсолютно одинаково. Деревянные подпорки, в оба тянулись какие-то рельсы…
— Давай левый, — решил я, уверенно направляясь к нему.
— Хочется спросить… Почему? — Энд насмешливо на меня посмотрел, направляясь за мной с поднятой лампой.
— Психология преступника, — я насмешливо посмотрел на него через плечо. — Мы… то есть
фантазмы… У нас исследования были.
Он явно скептически на меня посмотрел, поэтому я закатил глаза и недовольно объяснил:
— Мы на призраках проверяли. Их почему-то клонит влево. В домах для проявления призраки всегда предпочитают комнаты
слева.
— Это зависит от расположения комнат, — возразил мне Энд, неожиданно останавливаясь и опускаясь на колени. — В каких-то может быть просто холоднее…
— Вряд ли, — беспечно отмахнулся я и посмотрел на него. — Что там?
Он задумчиво поскреб землю и оглядел свои перчатки.
— Эктоплазма.
Я быстро вернулся к нему и оглядел пол. Реально. Не знаю, как я не заметил, но здесь было прям целое пятно из эктоплазмы.
— Призраки столько не оставляют, — пробормотал я, разглядывая пятно.
— Да и другая нежить тоже, — заметил Энд.
Мы переглянулись. Я посмотрел на коридор.
— Знаешь, — задумчиво пробормотал Энд. — Зря я не взял с собой пистолет…
Я мрачно посмотрел на него:
— Не нагнетай, а?
— Не получается.
— Стой, откуда у тебя пистолет?
Элтер
3 октября
Я сидел в гостиной и продолжал есть конфеты.
Передо мной стояла красивая чашка с чаем, которую мне принесла какая-то красивая тетя.
Мама мне сказала, чтобы я ждал других детей, которые скоро придут, а сама ушла куда-то работать и оставила мне большой пакетик с лакрицей.
Я запихнул в рот еще одну конфету и поднял голову, потому что в комнату кто-то вошел.
На пороге стояла девочка в красивом голубом платье, прижимающая к себе белую плюшевую собачку. Она удивленно посмотрела на меня, поправила большой голубой бант на голове и улыбнулась:
— Привет. Я Бэ… Ребекка… А ты?
Я вскочил, чуть не уронил чай и чуть улыбнулся.
— Привет! Я Элтер! Хочешь лакрицу?
Девочка с интересом посмотрела на мой пакетик, быстро подошла ко мне, смущенно кивнула, взяла конфету и посмотрела на меня:
— А сколько тебе лет?
Мне пять лет…
