БОГАТЫРИ КРУГЛОГО СТОЛА Книга 1 КАЛИНОВ МОСТ

Обернёмся назад во времени, други мои, да опять заглянем к Святогору… В тот самый миг, когда сошлись грудь в грудь на Сафаст-реке рати русичей и змеелюдов, вновь засияло мёртвым светом ущелье со стороны Нибиру про́клятой. И с дикими визгами и воем в междумирье вскочили зверогады, числом не менее сотни. За скачущими тварями, словно гигантский щетинистый зверь, ползло войско рептилонов. С гулким топотом полтысячи свирепых младших рептилонов шли к Сморд-реке. Вслед за пехотой в междумирье въехало полсотни могучих всадников. Затем ещё полсотни. Затем ещё полсотни. И ещё… А позади всех на огромном змееволке ехал высший рептилон — Юш-Змей. В этот раз первыми на мост кинулись зверогады и пешие рептилоны. Выдирал тогда Святогор-богатырь пику свою из земли, да и выезжал на мост. И там на мосту каменном, размахивая пикой, словно веником, сметал он тварей в Сморд-реку. А могучий Юш-Змей всё заглядывал за спину Святогору, да нервно сгибал саблю свою страшную. Ожидал высший рептилон появления войска Ским-зверя, а оно всё никак не появлялось. А богатырь всё махал без устали пикою своею, да отправлял на корм крокодилам лучшую пехоту Ящера. А вскоре и всех пешцев да зверей перебил богатырь. Понял тогда Юш-Змей, что не дождаться ему Ским-зверя, и увёл он прочь из междумирья свою конницу. * * * Знаю, знаю, други мои, что найдутся среди вас те, кто скажет сейчас, что мол, а всё-таки же спас Ольберг жизнь Святогору. А вот я с этим не могу согласиться… Замысел гадов поганых нам понятен. Хотели они зажать Святогора на мосту двумя ратями. Измотать богатыря, утомить. А затем навалиться разом, с одной стороны Юш-Змей, а с другой Ским-зверь, и таким вот образом и одолеть Святогора. Замысел конечно же хорош, однако никто не знает, смогли бы твари убить богатыря великого, или наоборот — он бы их всех там повырубил. Опасность гибели Святогора, конечно же была. И опасность весьма вероятная. Однако, же всё же не окончательная. А вот то, что замысел был сорван и опасность эта отведена — сие есть факт неприложный. Однако же, не Ольберга то заслуга. Не своей он волей там оказался. Да и один, что бы он сделал без ватаги Торопа. Так что если кто и спас Святогора, то головорезы-ушкуйнички, которые и жизнью праведной не отличались, да и не щадили они порой ни… Ладно, витязи эти, хоть и имели вины какие перед людьми, так все их искупили в той сече лютой на Сафаст-реке. * * * Предав своих павших огню, а гадов земле, ушкуйники поделили меж собой богатые трофеи. Часть добычи решили продать в Новгороде, Ладоге и в Булгаре. Для чего и снарядили два струга, на одном из которых Ольберг должен был вернуться в Ладогу. Однако не только торгом должны были заняться ушедшие вместе с паладином ушкуйники. Наказал им Тороп-атаман новых бойцов в ватагу зазывать, да и кузнецов и иной прочий ремесленный люд с собой сманивать. Ну и заодно и Булгар под видом купцов тщательно разведать. Оставшиеся ватажники принялись рубить острог, дабы крепко встать на Сафаст-реке, и чтоб никакая сила тёмная более в спину Святогору ударить не смогла. До Ладоги путь Ольберга ничем не был примечателен, а вот Аркона встретила его недобрыми вестями. Сам дядька Будан поведал ему, что Чёрный Конунг объявился в Биармии. Много зла чёрного сотворил в той земле сей душегуб. И собирал он там колдунов и шаманов со всей Чуди, и Веси, и Суми, и Води, и Еми. И готовил Чёрный Конунг большое злое колдовство. Узнав об том, устремился Ольберг, не мешкая, в светел Камелот. По дороге зашёл он в Упсалу, где всё ему об Чёрном Конунге подтвердили. С тем и прибыл Ольберг ко двору короля Артура. Собрал тогда государь наш всю дружину в зале своём. Рыцари за Круглым Столом восседали, а паладины стояли вдоль стен. Там и держал Ольберг ответ перед королём и рыцарством. Поведав о своих злоключениях, поклонился Ольберг в пояс Муромцу и молвил ему, да таковы слова: — Прими, Илья Иваныч, меч сей волшебный от Святогора-богатыря. Ответил Муромец поясным поклоном на честь великую. Принял он Кладенец, однако радости не было на его лице, а было лишь волнение. — Ты повтори, брательник мой названный, слова Святогора великого. Слово в слово повтори. — Повторяю дословно: «Возьми меч сей, да отвези его Илюхе. Мне предмет сей без надобности, а вам, в походах ваших, он, глядишь, и сгодится.». Выдохнул облегчённо Илья и расплылся в улыбке. — Вам! Вам! Вот что молвил великий Святогор-богатырь! Вот, что скажу я вам, господа рыцарство, не по чину мне владеть мечом этим! Недостоин я такой чести! Меч сей великий! Сила его не менее велика, чем эскалибурова, а то и более! Я же, судари мои, сами ведаете, мечом владею, чуть лучше, чем баба вислозадая! А посему, владеть им может только тот, в чьей руке он будет, как влитой сидеть! — Оглядел Илья Муромский замеревший чертог и громогласно произнёс, — батька Галахад, ты — первый меч Британии! Прими, батюшка, святогоров завет! При словах сиих поклонился Илья в пояс сэру Галахаду. И тут произошло доселе не виданное — Первый Рыцарь высокородный сэр Галахад поклонился в пояс мужику-деревенщине: — Благодарствую тебя, Илья Иваныч, за дар сей бесценный! Недостоин я владеть этим мечом, однако вижу, что не отступишь ты от слова своего. Посему, принимаю я Меч-Кладенец! Тебя же, Илья Муромский, нарекаю братом своим и клянусь верным быть тебе до последнего вздоха! Обнажились тут клиники и взвились вверх. И грянуло рыцарство так, что затряслись стены Камелота: — Виват! Виват! Виват! У многих рыцарей и паладинов слёзы тогда в глазах стояли. И даже сам государь наш слезу смахнул. Подошёл тогда Артур к Илье, обнял его и троекратно облобызал. Затем король обнял и облобызал сэра Галахада. А после, глянул грозно Артур на Ольберга и произнёс строго: — Ваш меч, сударь. Обнажил свой клинок, в Арконе кованый, паладин наш и протянул королю. Взяв меч, Артур внимательно его осмотрел и промолвил строго: — Приклоните колено, сударь. Опустился Ольберг на колено. И возложил тогда король клинок на плечо паладина. — Встаньте, сэр Ольберг, — изрёк Артур. И когда поднялся паладин, то, хитро прищурясь и глядя на Первого Рыцаря, произнёс государь одно только слово, — Галахад… Снял Первый Рыцарь перчатку латную, да такую затрещину залепил Ольбергу десницей своей, что отлетел тот на пять шагов и грохнулся на зад свой. — Виват! Виват! Виват! — вновь взревело рыцарство. А затем был пир. Всем пирам пир! Три дня шло гульбище. В итоге, все в чертоге Артуровом пали с ног. И спали вповалку, и король, и рыцари, и менестрели, и слуги, и собаки… Даже первый пьяница Камелота, сэр Дайнадэн - и тот свалился с ног. Только лишь четверо самых крепких забулдыг остались стоять на ногах. Ну, так себе стоять, конечно… Очень сильно шатаясь стоять, на совсем не крепких ногах. Но тем не менее… А были эти четверо: Илья Муромский, сэр Галахад, великий Мерлин и примкнувший к ним Ольберг. Только эта четвёрка могла ещё пить. Пить и петь. Да ещё и плясать. И доложу я вам, други мои, что пляшущие Галахад, Илья, да и Ольберг — это ещё куда ни шло. Но вот пляшущий Мерлин… Незабываемое сие зрелище, други мои. После пира сел государь наш король Артур с дружиною своею думу думать. Всё готово было к походу в Грааль и за его пределы. Пять самых сильных рыцарей Круглого Стола были оснащены лучшим оружием для боя с самыми сильными из рептилонов и всяких прочих тварей. Плюс сам король, с его волшебным оружием и лучшей бронёй. Ну и конечно же Илья. Последний хоть и не имел волшебного клинка, однако все понимали, что удара его булавы никакая тварь не выдержит. Казалось бы, собирайся, да иди… Однако же, подлый поход Ским-зверя на Святогора заставил крепко задуматься. Непонятно было, как поведёт себя Кощей. Ударит он в спину дружине Артура или нет? Ответа на сей вопрос не было. Ну, а также пришли вести тревожные из Земли Данов. Рептилон Грендель собрал войско рептилонов и много зла творил в тех краях. Беовульф, что отправился за головой этой твари, собирал дружину для битвы с племенем змеиным. Вот и решили Артур и Мерлин, что прежде чем идти в Грааль — сперва надо одолеть рать Гренделя. Вот только дружину уводить из Камелота было нельзя. И вызвался тогда Первый Рыцарь, владеющий теперь Мечом-Кладенцом, идти в поход. Вместе с Галахадом отправились сэр Кэй, сэр Саграмор, сэр Дезимор и сэр Гавейн. Эти пятеро рыцарей получили поручение от Мерлина — после победы над Гренделем и его войском сманить в Камелот могучего Беовульфа. И вот тогда, вместе с Беовульфом и волшебным мечом его, уже можно идти и на Калинов Мост. Высадившись в Ютландии, пять всадников устремились на поиски Беовульфа. И вскоре рыцари напали на след. Как оказалось, охотники за рептилонами сами оказались добычей. Могучий Беовульф со своими соратниками находился в датском замке Хеорот, который осаждал Грендель со своим войском. Туда и направились рыцари Камелота. Вставало солнце красное над гладью морской. На фоне огромного красного диска, всплывающего из-за линии горизонта, показались пять всадников, чьи силуэты росли и приближались. Направлялись всадники к замку Хеорот. Стоящие на дубовых стенах замка воины, кто с надеждой, а кто и с тревогой, смотрели на чёрные силуэты всадников. И только лишь глаза сурового Беовульфа засветились огнём жизни, и произнёс он радостно: — Это рыцари! Под стенами замка Хеорот расположились шесть десятков змеелюдов и два десятка младших рептилонов. Над ними главенствовал Грендель, как мы уже сейчас понимаем — высший рептилон. Однако, к ужасу прибывших рыцарей, помимо Гренделя, там был ещё один гигантский рептилон, который восседал на огромном змее. Змей этот напоминал дракона, только тело его было более длинное, и крыльев не было. Не буду мучить вас, други мои, излишним неведением. Вторым рептилоном был, а точнее была — Гренгель — то ли жена, то ли мать Гренделя. Естественно, эта Гренгель была тоже высшим рептилоном. А восседала она на Линдворм-Змее — высшем звере наподобие Ским-зверя. И понял тогда сэр Галахад, как все они просчитались, когда позволили Беовульфу одному идти против Гренделя. Даже меч, добытый сэром Дайнадэном, не мог бы помочь Беовульфу против такой силы, что стояла сейчас под стенами замка. И все собратья Первого Рыцаря по Круглому Столу согласились с ним, что был обречён могучий Беовульф на верную смерть. Что касается замка Хеорот, то владел им ярл Хродгар. У ярла было два десятка хускарлов, и были бы они сейчас все мертвы, если бы не Беовульф и свободный конунг Виглаф со своим хирдом. Могучий Беовульф сманил отважного Виглафа на битву с рептилонами, и сей свободный конунг с пятью десятками своих хирдманнов прибыл в замок Хеорот. И вот теперь все эти смелые воины ждали атаки злобных рептилонов. Пятеро рыцарей оглядели тёмную рать змеиную, закинули пики за спины и, обнажив мечи, пустили коней вскачь. Луков рептилоны не имели, а посему, всё, что смог Грандель — это бросить наперерез рыцарям две дюжины змеелюдов. Несущиеся галопом могучие рыцарские дестриеры разметали змеелюдов, словно бита сметает городки. Сэр Галахад, орудуя Мечом-Кладенцом, рассёк надвое двух вставших на пути тварей. Сэр Кэй, сжимая в деснице своей Бальмунг — меч самого Сигурда, развалил голову одного из змеелюдов вместе со шлемом. Сэр Гавейн хоть и не имел волшебного клинка, однако же руку одной из тварей отсёк. Вот таким образом, прорубившись сквозь заслон змеелюдов, рыцари влетели в распахнутые для них ворота замка Хеорот. Едва захлопнулась за рыцарями тяжёлые ворота, как рептилоны бросились в бой. Первым шествовал жуткий Линдворм-Змей, на хребте которого восседала Гренгель, сжимавшая десницей огромный тесак и держащая в шуйце большой чёрный рог. Следом скакал Грендель. Этот монстр не имел иного оружия, кроме страшных когтей длиной с добрую саблю на своих четырёхпалых руках. А за Гренделем валила пехота змеелюдов и младших рептилонов. Без труда перебросив через ров переднюю часть своего длинного тела, Линдворм-Змей обрушился на дубовый частокол. При этом, передние лапы чудовища были по одну сторону рва, а задние по другую. Своей страшной пастью и могучими ударами левой лапы Линдворм-Змей стал вырывать толстые брёвна частокола. И разрывать землю. Буквально в считанные мгновения в стене была проделана брешь. Полторы дюжины хирдманнов и хускарлов бросились к пробоине. Гренгель дунула в свой чёрный рог, и из него вырвались струи черного дыма. Один из хускарлов ярла Хродгара, попавший под этот дым, схватился за горло и упал замертво. Остальные воины в ужасе попятились назад. Сэр Галахад обнажил Меч-Кладенец и направил коня к бреши в стене. Богатырский дестриер в несколько могучих прыжков достиг пространства между брешью и пятившимися воинами. Первый Рыцарь вытянул Кладенец в сторону чёрного дыма. Едва чёрные струи достигли волшебного меча, как раздался звон, и дым исчез, как его и не было. В этот самый миг, пробежавший по Линдворм-Змею, как по мосту, Грендель, подпрыгнув вверх, обрушился на Галахада. Первый Рыцарь только и успел, что прикрыться щитом. Если бы это был обычный щит, то пал бы сэр Галахад, разрубленный на куски. Но, к счастью, то был не обычный щит, а волшебный Дубан, и страшные когти Гренделя не пробили его. Однако удар был такой силы, что сэр Галахад вылетел из седла и грохнулся на землю. Беовульф и Виглаф кинулись на помощь Галахаду. А в это время, рептилоны с победным рёвом бежали по живому мосту — Линдворм-Змею. Воины Хродгара и Виглафа тоже бежали к бреши и, ощетинившись копьями, сбивались в стену щитов. Сэр Саграмор, выставив вперёд пику Кродерг, тоже атаковал Гренделя. Однако, высший рептилон ловко увернулся от копейного удара и, ударив наотмашь, опрокинул Саграмора и его коня наземь. Воин Кромм из дружины Виглафа, вооружённый щитом и мечом, покинул строй и тоже бросился на Гранделя. Удар меча Кромма был хорош, однако сталь клинка лишь звякнула по чешуе и отскочила. А вот удар когтей десницы монстра развалил воина вместе со щитом, не спасла Кромма и добрая кольчуга из Упсалы. Однако когти Гренгеля застряли в теле павшего Кромма, и тогда Виглаф, вложив всю силу в удар, вломил топором в голову чудовища. Добрый был топор у Виглафа. Из доброй стали кованый. На длинном ясеневом древке. Был бы на месте рептилона обычный человек — развалилась бы его голова, как заморский арбуз. Но крепкая чешуя и не менее крепкий череп чудовища выдержали. Выдержать то выдержали, однако удар был такой силы, что мозги то он Гренделю стрёс основательно, и рептилон на миг потерялся. Подскочил тогда к ошеломлённому Гренделю Беовульф и ударом Хрутинга-меча отсёк твари правую руку его. Жутко взвыл тогда рептилон, однако прискакавший верхом сэр Гавейн вонзил пику в раскрытую пасть Гренделя и убил его на месте. Сэр Гавейн не имел волшебного оружия, однако оказался в нужное время и в нужном месте. И самое главное, что он не растерялся, а нанёс единственный, но смертельный для врага удар. И тут посыпались в брешь рептилоны. И захлестнула их волна стену щитов. Не выдержали храбрые даны, попятились, и их строй распался. Началась бойня. Однако же, лёгкой добычи в этом бою для рептилонов не было. Помимо Виглафа были среди данов ещё два могучих воина, которые тоже бились большими топорами на длинных рукоятках. Вот три этих воина знатно рубили змеелюдов, и даже кое-кому из рептилонов перепадало. А уж рыцари и подавно — их мечи и пики вдоволь напились поганой крови змеиной. Грохот, треск, вой, рёв и стон стояли над стенами замка Хеорот. Не знали пощады обе стороны. Один за одним падали замертво и люди, и рептилоны. С жутким звериным воем в битву ворвалась Гренгель. И страшным тесаком своим тут же разрубила троих воинов. А следом за озверевшей рептилонихой в пролом вползал жуткий Линдворм-Змей. Страшный удар тесака пришёлся на сэра Кэя. Если бы не щит Брикрен, простился бы с жизнью Тринадцатый Рыцарь. А так, лишь рухнул славный рыцарь в беспамятстве наземь. А тут могучий Беовульф и вонзил свой меч в брюхо рептилонихи. Пронзил Хрудинг тварь насквозь — словно и не было её непробиваемой чешуи. Взревел тогда обезумевший Линдворм-Змей, рванул вперёд и обрушил удар могучей, как дуб, лапы на Беовульфа. И пал воин великий, пронзённый когтями чудовища. Ударил тогда хвостом Линдворм-Змей, и сбил с ног всех, и своих и чужих, в том числе и рыцарей вместе с их конями. Только лишь Дезимор и Саграмор не попали под удар огромного хвоста. Наклонив пики, рыцари пришпорили коней и устремились в атаку. Первым ударил сэр Дезимор, однако его пика разлетелась в щепы об крепкую броню чудовища. Пика Кродерг сэра Саграмора лишь звякнула по чешуе Линдворм-Змея. Эта пика легко пробивала чешую обычных рептилонов, вполне возможно, что она смогла бы пробить и броню Гранделя, однако против защиты Змея она была бессильна. Тем временем сэр Дезимор выхватил свой меч Каладболг и нанёс мощный удар по задней лапе чудовища. Однако, этот славный меч лишь отскочил от брони Змея. Сэр Гавейн подхватил меч Беовульфа и ударил монстра в брюхо. Однако Хрудинг хоть и рубил высших рептилонов, словно тростник, однако чешую чудовища и он пробить не смог. В этот момент пришёл в себя сэр Кэй и, подбежав к монстру с другой стороны, ударил в бок Линдворм-Змея мечом Сигурда. А вот Бальмунг пропорол броню чудовища, и вошёл в его плоть. Страшно взвыл от боли Линдворм-Змей, и развернулся было для того, чтобы перекусить Тринадцатого Рыцаря. Однако тут к Змею подскочил сэр Галахад и с одного удара снёс голову чудовищу Мечом-Кладенцом. Этот славный удар показал всем, что Меч-Кладенец самый великий из всех мечей. Увидев этот удар, рептилоны бросились бежать. Вскочив на лошадей, рыцари кинулись в погоню. Поскольку сэр Гавейн теперь завладел мечом павшего Беовульфа, то теперь все рыцари были вооружены особыми клинками. И гнали Рыцари Круглого Стола рептилонов, и рубили тварей бегущих, словно лозу.