Бессердечный

Рей молчала. Всю неделю, что она сама отвела Мамору под раздумья, а себе — под составление отчёта, она ни разу в разговорах не заикнулась ни о Кувагате, ни о Джуне, ни о чём таком. Все попытки вывести диалог на тему «давай заманим всех четверых на стройку в квартале отсюда и сбросим на них плиту с крана» неизменно ждал крах, Рей флегматично их игнорировала: — Мамору-кун, хочешь мороженого? — Хочу, но не так сильно, как бросить Кувагату под грузовик. — Тогда зайдём и купим, тут рядом в магазине по скидке продают. Постепенно Мамору остывал. Первобытная ярость, разбуженная видом заветной мишени, утихала, уступая место болезненной сосредоточенности. День за днём он изучал интересы своей будущей жертвы, её расписание и круг знакомств. Этой недели Мамору вполне хватило, чтобы понять: Рин Кувагата как была сволочью, использующей заинтересованных в её привлекательной внешности парней ради своих целей, так ей и осталась. Не было ничего удивительного в том, что Кувагата пыталась приклеиться и к нему: сам того не желая, Мамору закинул довольно вкусную наживку, обронив при приветствии, что разбирается в электронике, и разумеется, этой гяру был решительно необходим в свите волочащихся за её юбкой парней тот, кто может по щелчку пальцев починить телефон в обмен на произнесённое приторным голосом «спасибо». Поначалу это бесило. Хотелось немедленно метафорически намотать «знаки внимания» Кувагаты на кулак и вполне буквально вбить этот кулак ей в переносицу. Вежливая улыбка Мамору с каждым разом всё больше и больше походила на звериный оскал — несколько одноклассников в ужасе отступили на шаг назад, когда он довольно вежливо отказал Кувагате в ответ на предложение проводить её до дома с этой самой улыбкой на лице. Назойливость, с которой она продолжала свои попытки, и искреннее непонимание на лице, когда Мамору в очередной раз её отшивал, постепенно начинали даже забавлять. Это походило на игру в кошки-мышки, с финалом для которой Мамору не определился до конца исключительно из-за просьбы Рей, хотя видел этот самый финал во снах в миллионах самых кровавых вариаций: то он засовывал лицо Кувагаты в библиотечный шреддер для бумаги, то бросал её со сломанными ногами на съедение питбулям. И, если поначалу в этот список ещё пытались примешаться варианты вроде «просто пооборвать ей пальцы и бросить где-нибудь перед больницей» и «понапихать ей в сумку порножурналов и ношеных трусов, а потом сдать дисциплинарникам», то чем дальше шло время и чем активнее Кувагата старалась обратить на себя внимание Мамору, тем меньше подобных сценариев там оставалось. Со своим новым классом Мамору старался вести себя осмотрительнее. Кто угодно из этих людей мог входить в Четвёрку Мертвецов, как он для себя назвал предводителей травли, а потому не хотелось потом разочаровываться в новоприобретённом друге. Мамору старался выбирать для знакомства тех, кто не попадал в поле зрения Кувагаты, и очень быстро понял, что эти люди пергидролевую гяру недолюбливают: у кого-то она отбила парня развлечения ради, кого-то, попользовавшись, игнорировала, а кому-то была просто неприятна. Увы, таких учеников в классе С было немного: большинству девушек до Кувагаты и её воздыхателей просто не было дела, а большинство парней так или иначе относились к этим самым воздыхателям. В классе Мамору довольно быстро приобрёл репутацию доброго парня с золотыми руками, не в последнюю очередь благодаря Кену Кихире, болтливому шатену с кривыми зубами, которому Мамору помог воскресить его долго и мучительно умиравшую приставку, в награду получив кучу положительных отзывов и краеугольный камень крепкой дружбы в виде безжалостно надранной во всех десяти частях «Fists of Justice» задницы — представлять Кувагату на месте бойцов, которых для драки выбирал Кен, почему-то не особо помогало. Увлечённый игрой, новый друг не замечал, что Мамору старается держать контроллер как можно дальше от себя, как не замечал и топорщившего ткань форменной рубашки кардиостимулятора. Не замечал регулярно требующей заряда коробки и весь остальной класс, а сам Мамору не торопился распространяться о своей слабости. Даже на уроках физкультуры, перед началом которых Кансиро-сенсей регулярно отводил его в сторонку и просил не перенапрягаться, Мамору старался не отставать от класса, за исключением случаев, когда проводились активные игры с мячом: боясь, что случайный удар повредит стимулятор, Мамору под каким-нибудь предлогом прогуливал занятие или занимался чем-нибудь другим. После таких выкрутасов, правда, приходилось долго отсиживаться где-нибудь в теньке, пережидая разбуженную резь и сжимая в кулаке пузырёк с таблетками. Дешевле они не становились, а Мамору и так уже отдавал подработкам почти всё свободное время. Нарушая предписание врача, он пропускал один из трёх приёмов в сутки, расплачиваясь за это подобными непродолжительными приступами боли — по счастью, проявлялись они только после тяжёлых нагрузок. Когда по прошествии недели в дверях его класса появилась Рей, отыскала Мамору взглядом и кивнула, сердце пропустило удар, а руки сжались в кулаки. Наконец-то. Терпение и сила воли, которые он вкладывал в попытки не растерзать Кувагату при всём народе, дали свои долгожданные плоды. Сегодня имена всех четверых станут известны, как и их роль в травле Джуна. И уж тогда-то он и решит, кто какой участи заслуживает. Мамору, сделав над собой огромное усилие, чтобы руки не дрожали и походка была твёрдой, направился было к двери, но путь ему вдруг преградила Кувагата, упирая руки в бока. — Мору-чи, я тебя раскусила, - строгим голосом провозгласила она, заставив несколько голов повернуться в их сторону. Пульс невольно участился. «Раскусила»? Это что ещё значит?! Неужели он был так неосторожен, что проболтался о своих планах кому-то из новых друзей? Или где-то, проходя с Рей по коридору, не уследил за громкостью своего голоса, так что слова «Кувагата», «вышибить», «нахрен» и «мозги» оказались в одном предложении и были сказаны во всеуслышанье? Тогда было бы логичнее, если бы к нему с вопросом подошли из комитета общественной морали или кто-то из учителей… Спокойно. Может, всё не так страшно, как кажется. — «Раскусила», Кувагата-сан? - подавив кое-как волнение, спокойно переспросил Мамору. На протяжении всей недели он стоически игнорировал требования гяру называть её так, как она привыкла, но осознание того, что по её правилам играть отказались, до мозга Кувагаты так же стоически не добиралось. — А-га! Мору-чи, ты меня игнорируешь, ты всё время мне отказываешь, и вообще ведёшь себя так, типа ты меня ненавидишь — но я не слепая! Я вижу, как ты на меня смотришь! - укоризненно качая пальцем, щебетала гяру. Во время этой душеспасительной отповеди Мамору всё не мог перестать думать о том, где окажется этот палец, если шумовой фон изо рта Кувагаты не прекратится. — И я поняла, что это всё потому… Кувагата сделала паузу, которая по её мнению должна была быть эффектной. По мнению покосившегося на неё Кена Кихиры, которое Мамору полностью разделял, у неё просто что-то заело в речевом аппарате — в отсутствующих напрочь мозгах заедать было явно нечему. — ...что ты просто слишком скромный! И это типа супер-мило! Ты боишься ко мне подойти, но Мору-чи, я же не кусаюсь, лол! Давай сегодня вечером спишемся в «Страйфе», и ты в этом убедишься? Дай мне свой ID, Мору-чи. Ну прошу-прошу-прошу! Кен, наблюдавший за этой сценой, придушенно захихикал, прижимая ладонь ко рту; Риюко Икетару, синеволосая подруга Кувагаты, одарила его снисходительным взглядом и с ленивой улыбкой продолжила наблюдать разворачивающуюся перед ней трагикомедию. Мамору понадобилась вся его сила воли, чтобы сейчас же не раздавить Кувагате грудную клетку и не потоптаться по булькающему в агонии телу — воспоминание о том, что есть ещё три цели, помогло не распустить раньше времени руки. — Я бы дал его тебе, Кувагата-сан, но вот только я не ношу с собой телефона, а так идентификатор я вспомнить не могу. Ты уж прости. Мамору совсем не покривил душой, говоря это: мобильного он действительно с собой не носил. Не потому, что ждал такого развития событий — просто электроника не особо-то и дружила с прожорливой коробкой на груди, спокойно жующей свои миллиамперы, сколько бы их ей в час ни полагалось. На реакцию гяру стоило посмотреть: она так вытаращила глаза, будто с разбегу налетела на до абсолютной прозрачности вымытое стекло в торговом центре, на которое забывчивый служащий проморгал повесить предупреждающую табличку. Мамору был готов поклясться, что слышит скрип, с которым в её голове начинают ворочаться давно ржавевшие без дела шестерёнки: приоткрыв рот, Кувагата выдала нечто, означавшее крайнюю степень изумления, и звучавшее примерно как: — ...а-а-аэ-э-э..? — Мне правда очень-очень жаль, Кувагата-сан, - поспешил добить её Мамору, жалея, что добивает пока лишь фигурально. — Давай как-нибудь в другой раз? Улыбнувшись показавшему большой палец Кену, Мамору вышел из класса к безмолвно ждавшей его Рей мимо вконец загнанной в ступор Кувагаты. Которая, удивлённо хлопнув ртом, с крайней степенью непонимания и обиды во взгляде уставилась на свою подругу: — Лол, да что происходит-то?! Я типа сплю, у меня чё-то в зубах застряло, сиськи меньше стали, или что?! Юко-чи-и-и, ну что смешного?! — Успокойся, Рин-чан, - смеясь, отвечала Риюко. — Наш Мамору-кун просто решил поиграть в недотрогу, только и всего. Он здесь новенький и пока ещё не знает, что в «Майтё» так не принято, но скоро узнает. — Точняк! - оживилась Кувагата. — Надо типа дать ему урок! Только...только как это сделать? — Пошли, - поднялась на ноги Риюко. Кувагата, в нетерпении суча кулачками, посеменила за ней. — Юко-чи-и-и, ну расскажи, что ты придумала? Ну расскажи-и! — Увидишь, - с загадочной улыбкой отвечала та. Подруги дошли до кабинета информатики, где Риюко, вынув из своей сумки ноутбук, подключила его к школьному компьютеру и шустро забегала пальцами по клавишам. — Юко-чи-и-и, ну я же не понимаю! - обиженно топнула ножкой гяру после двух минут безуспешных попыток, пялясь в монитор, осознать, чем занята подруга. Риюко в ответ снова улыбнулась: — Если Мамору-кун не хочет давать тебе свой ID – то и не надо, мы сами возьмём. А вместе с ID, может, и ещё что-нибудь интересненькое прихватим. Сейчас я подключилась к сети школьных камер наблюдения. В это время Мамору-кун обычно болтает на крыше с этой, как её там...Ичихирой? — Пф, они типа встречаются? - уселась на стол рядом с подругой Кувагата. — Может быть, но когда это было для тебя проблемой? Что нам сейчас нужно, так это найти их на камерах...ага, попались! На экран школьного компьютера вывелось изображение с камеры, на котором Мамору о чём-то говорил с Рей. Кувагата, просияв было, снова понурилась: — Юко-чи-и-и, ну ничего же не слышно! — И не должно быть, дурочка — на школьных камерах нет звука. — А как тогда узнать, о чём они говорят? - спрыгнув со стола, нагнулась Кувагата, поставив на столешницу локти и уложив на ладони свою голову. Риюко, не удержавшись, шлёпнула её по выставленной заднице, заставив гяру взвизгнуть. — Извращенка! — Нам и не надо знать, о чём они говорят. Нам надо просто сделать вот так… Несколько строк кода — и изображение на экране компьютера потемнело, силуэты Рей и Мамору стали едва различимы. Зато появились какие-то странные участки, похожие на пятна, состоявшие из серого шума: у Рей — при бедре, у Мамору — на груди. — Та-да-а-ам, - довольно изобразила торжественные фанфары Риюко. — Ой! Что это такое? — Это, моё солнышко, визуализация электромагнитного поля. Я взяла на себя смелость немного влезть в школьные системы безопасности и установить пару полезных примочек. А теперь, используя школьную антенну как трансивер, мы легко узнаем не только твой ID, но и вообще все твои секреты, Мамору-кун. Как ты там сказал? «Ты уж прости». — Да-а, давай-давай-давай! Мы, типа, супер-профессиональные хакерши! - в нетерпении заёрзала Кувагата, довольнюще ухмыляясь. Риюко ввела ещё несколько строк, и...на экране повисло сообщение об ошибке. — ...м? Это что такое? Ну-ка давай, не привередничай. Снова попытка — и снова неудача. Обескураженная Риюко, однако, не сдавалась, принявшись забивать длинную простыню строк кода: — ...наверное, координатная система дала сбой, сейчас сделаем вручную...так...так...вот так, ну-ка? Ошибка. Снова. Риюко, рассердившись, ударила кулачком по столу: — АРГХ! Да что же это такое?! Что значит «нет возможности подключения»?! Отсутствует принимающее...устройство? Риюко, моргнув, откинулась на спинку стула и тихо засмеялась, к удивлению Кувагаты. — Юко-чи-и-и, ну я же не понимаю! — Всё просто, Рин-чан, всё просто. У нашего Мамору-куна есть телефон. Просто на этом телефоне нет вай-фая. — ...как это — «нет вай-фая»? - с искренним непониманием вытаращила глаза гяру. — В смысле, он не подключён? Или не оплачен? — Нет, в смысле — совсем нет. Отсутствует. Не установлен. — ...это вообще как? - в ужасе прошептала Кувагата. — Как это — на телефоне вай-фай не установлен?! Он что, бракованный?! Риюко рассмеялась такому искреннему непониманию простых вещей, поглаживая Кувагату по волосам, игриво наматывая на палец одну из вьющихся прядок. — Нет. Просто у Мамору-куна телефон очень-очень старый. Наверное, даже старше, чем он сам. Кнопочный. — Ой-ой! - захихикала гяру. — Выходит, Мамору-кун из бедной семьи, даже на новый мобильник раскошелиться не может? Лол, какая жалость! — Да я бы не сказала, - задумчиво глядя на экран, скрестила пальцы на затылке Риюко. — На обеды он тратится, бенто с собой не носит. Да и потом, в «Майтё» плата за обучение для бедной семьи великовата. — Зачем он ему тогда? — Не знаю, не знаю. Может, наш Мамору-кун очень сентиментальный, и ему этот телефон подарила его первая любовь, которую он никак не может забыть? Объяснило бы, почему он тебя отшивает... — Ну бли-ин! - топнула ножкой Кувагата, надувая щёки. — Я его заставлю её забыть и кирпич этот бесполезный выкинуть! Спорим? — А спорим! - рассмеялась Риюко, притягивая с визгом сопротивляющуюся подругу в свои объятия. Если бы только две «типа супер-профессиональных хакерши» могли слышать разговор между Рей и Мамору, игривого настроения у них бы поубавилось. Убедившись, что подслушивать некому, Рей присела на ту же скамеечку, на которой всего неделю назад убеждала Мамору повременить с приведением в исполнение смертного приговора Кувагате, жестом попросив друга сделать то же самое. Он подчинился, нетерпеливо сверля Рей взглядом. — Прежде, чем я дам тебе отчёт, я хотела бы спросить, Мамору-кун — ты хорошо подумал о том, что ты собираешься сделать? Ты уверен, что взвесил и трезво оценил все риски, на которые идёшь, и всю ответственность, которая свалится на твои плечи? — Да, Рей-чан, я в этом абсолютно уверен, - кивнул Мамору. — Моё решение твёрдо: я оставляю за собой право выбирать, кто из четверых останется жить, а кто отправится нырять с камнем на шее. И сделать этот выбор я не смогу до тех пор, пока не увижу твои отчёты, Рей-чан. Кстати о твоих отчётах… — Подожди минуту, - снова взяла его за руку Рей. — Мамору-кун, а как же я? Не ты один в этой ситуации жертва. У меня тоже отобрали друга, мне тоже разбили сердце — если я не ношу стимулятор, это не значит, что мне не больно. Почему ты не даёшь права голоса мне? — Рей, - уложив ладонь поверх её пальцев, спокойно возразил Мамору. — Если меня поймает полиция, меня одного — то и отвечать перед ними буду я. Один. А если нас будет двое — ты пойдёшь как соучастница. Мне терять уже почти нечего — у меня и жизнь-то не жизнь, а так, существование. А ты молодая, сильная...красивая… — Прекрати, Мамору-кун, - порозовела девушка, смущённо отводя глаза. — И потом, никто не говорил, что я не поступлю так, как ты попросила, и буду всех подряд резать. Я прислушался к твоему совету Рей-чан, и знаешь...я с тобой согласен. Иногда разрушить чью-то жизнь выходит больнее, чем просто убить. — Я рада, что ты так считаешь, - кивнула Рей, явно нехотя высвобождая из рук Мамору свою, полезла в карман и вынула телефон. Мамору немного отодвинулся, помня об оттягивающей грудь коробке. — Вот, взгляни. Вот те, кто руководил травлей. Первый, самый незначительный — Рёскэ Вэсука. Вглядевшись в фотографию на экране, Мамору мгновенно опознал изображённого на ней полного щекастого паренька: он чуть ли не каждую перемену забегал в класс справиться, «где Рин-чан», и волочился за ней, пожалуй, откровеннее всех остальных — судя по искреннему обожанию во взгляде, которым он смотрел на Кувагату, Мамору вполне серьёзно считал, что у него дома стоит алтарь поклонения этой гяру, в котором кроме фотографии лежит недоеденное Кувагатой яблоко, принадлежавшая ей необыкновенно тяжёлая зубная щётка и, как главная ценность, ценой невероятных усилий добытые трусики. Стоит ли добавлять, что сама Кувагата обращала на него внимание только тогда, когда Вэсука в обед приносил ей бенто — нежно мурлыкала благодарность, но в ответ на робкое предложение пообедать вместе неизменно следовало «извини, я уже с Юко-чи договорилась». Мамору прищурился, невольно вспомнив когда-то увиденный в интернете тест, одним из вопросов в котором был «Сбросите ли вы под несущийся поезд одного очень толстого человека, если этим остановите поезд и спасёте пятерых, привязанных к рельсам?». Да, в Рёскэ Вэсуке жиру бы точно хватило остановить локомотив на полном ходу. — В чём его роль? — Он активно подхватил пропаганду Рин Кувагаты о том, что Джун-кун — извращенец и насильник. Агитировал всех, кого только мог, ненавидеть и презирать его, подбивал изрисовывать его парту оскорблениями, кидался оскорбительными комментариями и постами на его страницу, но, как только оказывался один в зоне видимости Джун-куна — сразу замолкал и поскорее сбегал. И это при том, что до всего этого они с Джун-куном общались и дружили — одно слово Рин Кувагаты, и Рёскэ Вэсука из друга стал врагом. — ...а о последнем ты откуда знаешь? — Сам Джун-кун говорил. Ты не помнишь? — ...нет, - понурил голову Мамору. Воспоминания о той, отобранной жизни за год порядком поистёрлись. — В общем, Рёскэ Вэсука — марионетка Рин Кувагаты, её холуй, если угодно. Он жалок, но если ты спросишь меня — смерти он не заслуживает. — Я тебя понял, Рей, - спокойно ответил Мамору. — Кто ещё? — Вот второй из четверых. Точнее, вторая. Рей показала ему фотографию, лицо на которой Мамору моментально узнал. — Риюко Икетару? — Верно. Близкая подруга Рин Кувагаты, на всю школу знаменита своим мастерством хакера. Да и не только на школу — ходят слухи, что она сумела получить доступ к банковским счетам не последних в городе людей, и вытянула оттуда прилично денег. У неё собственный дом, собственный водитель, ходит пешком она от крыльца до двери машины, а дом у неё напичкан современнейшими охранными системами — так что я склонна этим слухам поверить, родители у неё не настолько богаты. — Дай угадаю — её роль была в том, чтобы организовать набеги ботов на страницу к Джуну и взламывать его учётки? — Да, - просто ответила Рей. — Учти, Мамору-кун — что бы ты для неё ни выбрал, это очень и очень грозный противник, который ни при каком раскладе не сдастся без боя. — Да ну? Сомневаюсь, что она мастер боевых искусств. Подловить её где-нибудь с куском арматуры… — Мастер или нет, но она носит при себе шокер. Я думаю, ты понимаешь, чем может закончится для тебя открытое противостояние. — Хм...ну, хоть какие-то слабости у неё есть? — Есть одна, - подумав, кивнула Рей. — Риюко Икетару явно неравнодушна к главе дисциплинарного комитета, но я не представляю, как ты можешь этим воспользоваться. — …а? - Мамору решил, что ослышался. — Но ведь это девчонка? — Мамору-кун, - мягко посмотрела на него Рей, заставив криво ухмыльнуться. — Поня-атно. Кто там дальше? — Это всё, что мне есть тебе показать и рассказать, Мамору-кун. С Рин Кувагатой и её окружением ты за эту неделю познакомился и без моей помощи. Что же касается четвёртого...боюсь, мои усилия пока не дали плодов. Его личность для меня всё ещё остаётся тайной. — Как так? Что это вообще за человек такой? — Травлю Джун-куна они организовывали в приватной социальной сети, доступ куда можно получить только по приглашению. Я сумела получить такое, благодаря неосмотрительности Рёскэ Вэсуки — пусть это пойдёт ему в зачёт. И, если Рин Кувагату вычислить не составило труда, а Рёскэ Вэсука особо не скрывался, то с Риюко Икетару пришлось повозиться, а загадочный четвёртый человек так опасался разоблачения, что буквально ни одного следа своей личности не оставил. Ни единого намёка на то, кем он мог бы быть — кроме, конечно, заинтересованности в том, чтобы Джун-кун страдал. Как я поняла, именно он и подбил остальных на такую масштабную травлю, и он же убеждал их в том, что она должна продолжаться. — Так, - медленно кивнул Мамору, пытаясь переварить услышанное. — И теперь ты..? — И теперь я рою его диалоги и старые переписки Джун-куна. Пытаюсь понять, кто имел на него зуб. Как мне кажется, я уже близка к разгадке, но мне нужно ещё немного времени. Мамору медленно покивал, поднимаясь на ноги. Он получил меньше, чем ожидал, но больше половины целей уже стали для него ясны. Всё, что осталось — подобрать каждому подходящую участь и не наследить в процессе, иначе четвёртый организатор травли мог что-то понять, запаниковать и уйти безнаказанным. — Теперь, когда ты знаешь их имена, я снова задам тебе вопрос, Мамору-кун, - встала со скамьи Рей. — Уверен ли ты в своём решении? Если Рёскэ Вэсука или Рин Кувагата сравнительно беззащитны, то Риюко Икетару вполне способна тебя раскрыть и ударить первой. А что думать о четвёртом, вообще неизвестно. Готов ли ты продолжать? Не будет ли лучше повременить немного? Уговорить тебя отказаться от твоей мести и принять путь мира я уже не надеюсь, но.. — Рей-чан, - жёстко перебил Мамору, поворачиваясь к девушке и твёрдо заглядывая ей в глаза. — «Повременить» я могу, но лишь до того момента, как определюсь со временем, местом и способом нанесения удара. Кровь Джун-куна взывает об отмщении, Рей-чан. Этот зов не даёт мне спать, он не даёт мне жить! Каждый раз, когда я вижу лицо Кувагаты, я вспоминаю лишь лицо Джуна в петле. Я буду судить их, одного за другим. — Тогда я прошу тебя судить их справедливо, Мамору-кун. Иначе...иначе ты очень легко станешь таким же, как они. Рей удалилась с крыши, не сказав больше ни слова. Мамору уселся на скамью, задумчиво уперев локти в колени и водрузив на сведённые руки подбородок. Следующий урок он пропустил, равно как и приём своих таблеток — раздумывая над ролью и участью каждого из трёх известных организаторов травли, он пришёл лишь к выводу о том, что сходу определить, кого из них он без зазрения совести столкнёт с крыши, при этом выполнив просьбу Рей судить справедливо, попросту невозможно. Благо, терпеть ужимки Кувагаты и нахальную ухмылку её подруги оставалось всего один урок.