***
Так она осталась жить в этом подобии квартиры вместе с Шуджи. С новым именем. С новыми надеждами. Можно даже сказать, что она стала оживать. Как цветок, проснувшийся от тепла, расцветала. Только выработанные инстинкты давали о себе знать, когда Ханма, забывшись, был слишком строг и раскидывался приказными интонациями. Ему было с ней трудно эти полгода. Но интересно. Гораздо интересней, чем скитаться одному в поисках новых жертв и развлечений. Он даже смог привести в порядок её волосы. Правда, пришлось ещё больше укоротить длину, чтобы придать им хоть какую-то форму. Теперь короткие волосы, от силы сантиметров пять-семь, меньше лохматились и постепенно набирали былую густоту. Нельзя было сказать, что они жили благополучно, но это было в разы лучше, чем в том доме названных опекунов. Скулы девушки уже не были такими впалыми, а кости не так явно торчали. Бледность кожи тоже почти сошла на нет. Она больше не походила на ходячий труп. Прошло уже порядка полугода, и кошмары почти не мучали её по ночам, заставляя Ханму просыпаться и сидеть рядом с ней, чтобы та не разбила себе что-нибудь в агониях. Однако выходить на улицу она никак не решалась, только изредка стояла у приоткрытой двери, когда становилось слишком душно. Выглядывала, с блеском в глазах рассматривая небо. Хибана долго думала о том цветке, который, по словам Шуджи, был у неё за ухом при их первой встрече. Она совершенно точно помнила эти цветы, которые всегда стояли в вазе в том доме. Одна из заморочек её бывших хозяев. К слову, она так и не рассказала Ханме о совершённом преступлении. Да и в целом почти ничего не рассказала ему про себя. Он же с этим смирился, решив, что когда-нибудь придёт время и он всё узнает. Цветок. Размышляя, она решила, что всё-таки её кто-то нашёл. До Ханмы. Кто-то, кто был в том доме и совершенно точно видел изувеченные тела. А потом нашёл её и, видимо, принял за мертвеца. Вариантов у Хибаны было немного. Только один человек посещал тот дом регулярно. Имени она так и не узнала, но, судя по форме, которую она видела на парнях, они были из какой-то банды. Как Чифую и Баджи. Чифую. Она не помнила, что позвонила ему в тот роковой день. И даже не понятно, хорошо это или плохо. Но воспоминания о друге заставляли её выдать что-то наподобие улыбки. Стало интересно, ищет ли её соулмейт после перенесённой боли, её отвратительного опустошённого состояния, или ненавидит и не желает видеть? А ведь это был кто-то из знакомых… Хибана готовила ужин из припасённых со вчерашнего дня продуктов. Незатейливый, простенький. Руки работали сами, и выходило вполне неплохо. Шуджи нравилось. Он устал питаться какой-то «второсортной хернёй», как он это называл, а тут у него появилась собственная домохозяйка. Девушка сумела превратить эту разваливающуюся с каждой секундой заброшенную мастерскую во что-то светлое и уютное. И старый диван не выглядел уже таким потрёпанным, и столик будто бы меньше косился. Ханму наполняли смешанные чувства. Но он ни разу не пожалел, что вернулся в тот вечер в подворотню, что забрал её к себе, выхаживал и залечивал раны все эти месяцы. Каждый вечер, возвращаясь в эту конуру, он с улыбкой наблюдал за её действиями. Он и представить не мог, чем можно заниматься весь день, никуда не выходя, но она всегда находила. Может, и для него найдёт новые развлечения? — Хиба, я пришёл! — окликнул он с порога, возвращаясь в их пристанище очередным вечером. Это вошло в привычку, потому как раньше девушка шарахалась каждого звука. — Я тебе тут кое-что взял. Она встретила его поклоном, как всегда встречала хозяев, коим подсознательно считала теперь Ханму. Он каждый раз просил её выпрямиться и напоминал, что так делать вовсе не обязательно. Но привычка, вбитая годами, всё ещё оставалась с ней. — Прекрати уже так делать, пожалуйста. Ты не моя прислуга, — недовольно бросил Шуджи и протянул ей какую-то черную ткань. — Держи вот. Думаю, это скроет твой шрам от ненужных глаз. Он очень хотел её сводить на улицу, когда у него не было никаких дел, потому девушке пришлось поделиться с Ханмой своими догадками о том, откуда мог быть цветок, пропуская множество деталей и подробностей. Факт того, что её могли просто считать мёртвой, конечно, радовал: значит, не будут искать. Но не хотелось случайно пересечься и выдать себя такой яркой отличительной чертой, как шрам. А он его точно видел. Ханме же надоело, что девушка сидела в четырёх стенах, и он считал, что прогулки пойдут ей на пользу, чтобы быстрей восстановиться. Потому и принёс ей маску. Хибана неуверенно приняла из его рук новый для себя предмет. — Мы куда-то пойдём? — она вопросительно приподняла одну бровь, глядя в золотые глаза Ханмы. Из-за приоткрытой двери сочился свежий воздух, обжигая лёгкие. Она не хотела туда идти. Сердце забилось чаще, и тише она добавила: — Мне страшно. — И чего же ты боишься, мелкая? — Ханма лениво присел на корточки. Разница в росте всё же была неимоверная. — Ты ж не одна пойдёшь. А со мной. Или меня тоже боишься? Хибана помялась и, быстро помотав головой, натянула новый элемент на уши, тут же отбегая к зеркалу. За маской не было видно, поэтому она позволила себе улыбнуться. Идеально. Только пара тёмно-зелёных глаз смотрела на неё в отражении. Теперь, когда отвратительный, на её взгляд, шрам был скрыт, Хибана могла спокойно смотреть на себя, не морщась и не желая разбить зеркало. Она приняла решение. — Выглядишь довольной, — усмехнулся Ханма, протягивая девушке куртку. Та немного вздрогнула от неожиданности. — Тебе когда-нибудь говорили, что ты красивая? Ханма закусил губу, уже осознав, что зря он снова ляпнул что-то в этом роде. Ожидал, что девушка сейчас упадёт духом и замкнётся, как было всегда, когда он бросал такие неосторожные фразы. Но, к его удивлению, Хибана энергично выхватила его куртку, ловко просовывая руки вовнутрь. — Да. Братишки говорили. И родители, — довольно живо ответила она. — Но это было давно. Я сильно изменилась с того времени. Да. Для неё это больше не больная тема. Днями напролёт, наедине с собой и без нависающей над ней угрозой, Хибана наконец разобралась в себе. Как ни странно, но тот парень в очках был прав. Никого не вернуть и ничего не изменить. Да, родители погибли. Как и Баджи. Но она-то жива. И может отомстить. И будет мстить. Месть — блюдо, которое подают холодным. Поэтому она будет вынашивать план, пока он не станет идеальным. Пойдёт по головам через любые жертвы. И ей нужны инструменты. Пока что единственный вариант — Ханма, о котором она не знала почти ничего. Потому она приняла решение наконец сблизиться с ним, узнать больше, чтобы понять, может ли доверить ему свой план. — Нихера себе, я узнал о тебе что-то новенькое, — Ханма широко и довольно улыбнулся, тихо смеясь. Едва девушка накинула куртку на вторую руку, как он открыл дверь, театрально кланяясь. — Прошу, мадемуазель. Смех. Она не помнила, когда в последний раз смеялась. Хоть и слегка наигранно, но смеялась. А Ханма никогда и вовсе не слышал, насколько звонкая у неё эта эмоция. Она определённо сделала важный шаг. Пусть она будет скрывать свою пустоту и отрешённость вместе со шрамами и травмами за маской во всех смыслах, но добьётся поставленных целей. Она давно раздумывала над этим и наконец решилась. А после она вернётся к Чифую и будет долго перед ним извиняться. Они купят гречневой лапши, сходят на могилу к Баджи, и Мацуно наконец расскажет ей про соулмейта. Но всё это потом, когда она свершит свою месть. Сколько бы времени на это ни ушло. Яркое пламя ещё больше разгорелось внутри, туманя взгляд. — Знаешь, меня немного пугает твоя резкая перемена в настроении, — держа в зубах сигарету, Ханма серьёзно заглянул в её глаза, будто ища что-то. Она щурилась от уличного света и воздуха, который резал слизистую. Хибана только вопросительно склонила голову вбок. — Ты же ничего не принимала? Шуджи принялся мысленно перебирать возможные варианты, где девушка могла достать наркотики, с учётом того, что дома из таблеток он намеренно оставил только аскорбиновую кислоту, а тяги у неё как таковой и не было. Зависимость есть зависимость. — Ха, скажешь тоже, — легко отбросила она, внимательно всматриваясь в сигарету. — Она не пахнет так, как те, которые курил хозяин… — Видимо, он курил не обычные сигареты, — настороженно ответил Ханма, всё ещё не понимая причин такого поведения. — Поделишься? — Ч-чего? — парень чуть не подавился дымом, круглыми глазами уставившись на девушку. Они отошли совсем недалеко от дома, но он уже захотел прекратить прогулку. — Тебе кислород по мозгам ударил, ебоша? — Сам ты ебоша. Мне интересно, — ей было легко. Она вошла во вкус. Хотел бы этот парень уничтожить её — сделал бы давно. Или вообще бы не подбирал тогда с улицы, она даже не очнулась бы и загнулась в той же подворотне. — Мне становится весело, мелкая, — Ханма широко улыбнулся, протягивая девушке свою сигарету. — Не задохнись только. Хиба ловко перехватила фильтр пальцами и приподняла маску, цепляя нижний край за нос и делая уверенную затяжку. Она много наблюдала за тем, как это делал Шуджи, как это делал её бывший хозяин, как это делал её отец, в конце концов. Горло обдало горячим дымом, но она подавила первые неприятные ощущения. Ненадолго задержав дыхание, начала выпускать тонкую струйку дыма. И вот тут её пробрало на кашель. Ханма только захохотал, похлопывая её по спине. В конце концов, девушка тоже засмеялась. — Голова кружится, — выдавила Хибана, выпрямляясь. Смахнула влагу с уголка глаз. Немного погодя, попробовала сделать ещё затяжку, уже без приступов кашля. — Прикольно. — Слушай, раз ты у нас такая разговорчивая сегодня… Не хочешь побольше рассказать о себе? Полгода почти уже живёшь со мной, а я так ничего о тебе и не знаю, — Ханма вальяжно закинул руки за голову, держа новую сигарету в зубах. Свежий вечерний воздух приятно пробирал всё тело. — Даже не знаю. Сам-то не хочешь рассказать о себе? — Хибана хитро прищурилась. Некогда редкие ресницы теперь стали в разы пушистее и придавали невероятный объём её глазам. — Что тебе интересно? — Ханма уставился куда-то вверх, продолжая лениво потягивать сигарету. — Начнём с того, кто ты такой? Сколько тебе лет? — Девятнадцать будет. А тебе? Выглядишь мелкой. — От дылды слышу… Получается… если сейчас 2008-й год… О, мне скоро восемнадцать! — нотки радости взыграли в её голосе, и она едва подавилась табачным дымом. — Пф, ещё два года до совершеннолетия… Ме-елкая, — Ханма наигранно брезгливо поморщился, слегка толкая Хибану в плечо. — Ты дерёшься, я права? — её голос стал серьёзным. Вопрос прозвучал неожиданно. В ответ Хибана получила лишь вопросительный взгляд. — У тебя костяшки постоянно сбитые. Да и возвращаешься обычно с новыми ссадинами. — Верно. — Почему? — Это меня развлекает хоть как-то. — Ты состоишь в какой-то банде? — Что? Не суй туда свой нос, мелкая, — Ханма окинул девушку с ног до головы возмущённым взглядом. Та только закатила глаза. — Тебе какое дело до этого? — Ты же хочешь получить ответы на свои вопросы? Иначе бы не вытаскивал меня из этого дерьма, — снова этот хитрый прищур. Манипулирует им, знает, что говорит. Как родители, когда допытывали подозреваемых. Она хотела стать, как они. И, возможно, слишком много их расспрашивала в детстве о работе. В Шуджи ещё больше разгорается огонёк интереса. «Эта девушка не проста, — усмехнулся он себе. — Есть в ней что-то необъяснимое, прямо как в Кисаки…» — Зараза, — бросил он вслух и коротко посмеялся. — Чё тебе ещё нужно? Я весь твой. — Прям весь мой? — всё ещё щурится Хибана, но внутри уже разливается чувство маленькой победы. — Абсолютно. — Я ищу одних людей. И мне нужен инструмент.Инструмент.
Ханма чуть вздрогнул и с толикой грусти опустил взгляд в ноги, дёрнув уголком губ. Забавно выходило: только он сравнил эту девчушку с Кисаки, как она заговорила его фразочками. — Ты как-то странно сейчас смотришь, мне не по себе, — тихо выронила Хибана, слегка опережая парня и пытаясь заглянуть в его лицо. — Я что-то не то сказала? Прости. — И за что ты извиняешься, дура? — он широко улыбнулся, а глаза загорелись опасным пламенем. — Разве я что-то возразил? Выкладывай! Мне безумно интересно. — Ну-ну, — осадила его девушка, — ты, конечно, много для меня сделал, но осторожность никогда не помешает. — Я без ума, Хибана. Ты мне нравишься, — он сгрёб девушку одной рукой, за плечи притягивая к себе. Пришлось наклониться. — У меня был уже такой друг. Шут, с которым мне никогда не было скучно. А ты так на него похожа. Хьи-хи! — Твоё безумие меня пугает, — она неуютно сжала плечи, отталкивая Ханму. На что тот только больше рассмеялся. — Ты так и не ответил на мой вопрос. — Нет, сейчас не состою. Раньше много где был. Последние годы скрывался от полиции. Тебя интересует что-то конкретное? «Глава Роппонги», — хотела выпалить Хибана, но воздержалась. Парень и впрямь слишком воодушевился. Такой спокойный обычно и такой безумный сейчас. Страшно. Но вроде к ней не агрессивен. — Неважно. У меня была семья, — она начала свой длинный рассказ тихо, а Ханма постепенно остыл, всё внимательнее вслушиваясь в её слова. — Они служили в полиции. Я знала обо многих их делах. Последнее было довольно крупным. И после их «раскопок» наш дом взорвали. Почти два года назад. Подстроили всё так, чтобы подумали, что это из-за утечки газа. И все поверили. Но газа у нас не было, все приборы работали от электричества, а за проводкой всегда следили… В общем, исключено, что это был несчастный случай. Я должна была быть там в тот день, но меня попросил задержаться друг. А когда я приехала домой, увидела только, как тела моих родителей грузят в труповозку. Она сделала глубокий вздох, глядя в ноги вновь опустевшим взглядом. — Дай ещё. — Что? — Ханма не понял, о чём просила девушка. — Сигарету. Мне понравилось. Расслабляет. Молча он прикурил новую сигарету. Поймав её настроение, тоже стал тихим и понурым. Так они бесцельно и брели по вечерним улицам в тишине, пока она вновь не заговорила. — Я тогда поссорилась с тем другом, с которым задержалась. Не особо помню, что происходило, но меня забрали двое парней. Даже имён их не знаю. Прямо как ты подобрал меня в закоулке, — она тихо усмехнулась повторяющейся судьбе. — Если тебя забрали, то почему ты была в таком… ну, ты поняла… — Они отвезли меня в новую «семью». Сказали, это лучше, чем приют, — Хибана закинула голову вверх, расслабленно выдыхая дым. Ей не было тяжело рассказывать о прошлом. Анаоизировала все события, ища несостыковки и почву для будущих действий. Она старалась только не ляпнуть лишнего, обходила всякие детали. Ханма ведь мог быть таким же. — Они иногда приезжали зачем-то. А один из них был особенно внимателен ко мне… — Не думаю, что в каждом приюте детей избивают и пичкают таблетками, — он повторил жест, вглядываясь в ясное тёмное небо, на котором начинали загораться звёзды. — Получается, ты жила в каком-то гадюшнике два года? И почему не сбежала раньше, а только недавно? Хибана остановилась. Отрешённый взгляд буравил дыру в асфальте. Она сминала собственные пальцы, сцепив руки перед собой; порыв ветра колыхнул края распахнутой большой не по-размеру ветровки и отросшие прядки на макушке. Почему она не убежала раньше? Была подавлена смертью родителей. Не знала, что делать и куда бежать. А тем временем и сил становилось меньше. Побои, голодание и употребление, хоть и неумышленное, наркотиков давали свои побочные эффекты. И моральное уничтожение её личности. Сломленная. Потерянная. Она не могла убежать просто так. Пока всё не накопилось и не взорвалось под действием веществ. Говорить или нет? Она взвешивала это важное решение на невидимых внутренних весах. Ханма не был похож на человека, который незнаком со смертью. Да и сам скрывался от полиции, если верить его словам, ему нет смысла сдавать её. Она же не жалела о своём поступке, только боялась принять последствия. Бежала от ответственности и собственных мыслей. — Эй, я снова надавил на твоё больное место? — его тон можно было смело назвать обеспокоенным. Шуджи присел перед ней на корточки, снизу-вверх заглядывая в её распахнутые глаза, что вошло уже чуть ли не в привычку. Такие же широкие, как в первый раз, когда он пытался привести её в чувства. Будто она снова видит перед собой ту страшную картину, о которой Шуджи не знал. — Не молчи. Ты только разговорилась и мне стало интересно… — Я их убила, Ханма, — тихо, почти одними губами выдала она, всё так же глядя в пустоту. Она не дёрнула ни одной мышцей, озвучивая страшную, на её взгляд, информацию. Но реакция парня привела её в удивление и некую радость. — Ёба, серьёзно? — широкая безумная улыбка. Хищная, с оскалом. — Ахуеть. Получается, я пригрел на своей груди убийцу? Она только виновато вжала голову в плечи. Странные ощущения. Он выглядит довольным, но… ругается? Хибана не понимала иронию. — Я восхищён, мелкая. Не каждый бы осмелился хотя бы просто поднять руку на своих мучителей, — он поднялся на ноги, хлопая её по плечу, и лениво потянулся, продолжив путь. Девушка поплелась за ним, всё ещё находясь в непонимании. — Получается, те парни, которые, скажем так, продали тебя этим уродам, приезжали регулярно? — Вроде того. Они единственные, кто видел меня. — И к чему весь этот рассказ? Ты же не просто так это мне выложила? — Шуджи через плечо окинул девушку взглядом. Он был воодушевлён, ожидал чего-то нового. — Конечно, — докурив, она вновь опустила маску, и теперь голос был приглушённым. — У меня есть подозрения, что те парни как раз и устроили убийство моих родителей. Нет, я уверена в этом. Я хочу отомстить. — Я тебе помогу, — легко выдал Ханма, убирая руки в карманы. Да, он наконец нашёл то, что искал. Ему снова не будет скучно. — Так просто? — Хибана поравнялась с парнем, стараясь поспевать за его широким шагом. — Ты же понимаешь, что я ничего не могу дать тебе взамен? Можно сказать, что я просто буду использовать тебя! — А я разве против? — он довольно посмеялся, блеснув зубами. — Это то, что мне нужно! Хибана задумалась не на шутку. Не рассчитывала, что вот так просто этот парень станет помогать ей, ещё даже не зная плана, которого, собственно, практически не было. Только что-то общее, но зависящее от множества мелочей. Оставшуюся прогулку она молчала. Ханма фоном на эмоциях рассказывал о своём давнем друге и о том, как они с ним веселились. Она слушала в пол уха, но улавливала основные мысли. На обратном пути зашли в какой-то магазин, где парень закупился сигаретами и парочкой банок пива. Хибана даже не удивилась, что у продавца не возникло никаких вопросов. Ханма выглядел далеко старше двадцати. Больше её удивило то, что он протянул одну из банок ей. — Безалкогольное, мелкая ещё, — только фыркнул он, устраиваясь на качелях. Длинные ноги мешали, и Ханма смотрелся очень неуместно и нелепо на этой пустой детской площадке. Ещё и с таким вдруг серьёзным выражением лица. — Знаешь, что мне интересно ещё? — Валяй, — Хибана успела ещё больше привыкнуть к парню, особенно после своего рассказа и его такой лёгкой реакции. За то время, пока они жили вместе, невольно переняла его манеру речи и фразочки. Так быстро, что сама этого не заметила. — У тебя есть соулмейт? Девушка задумалась, падая на соседние качели. Она могла себе позволить качнуться на них, ноги не мешали. Столько времени и событий прошло с того момента, как она установила связь. А ответа так и не было. Правду ли сказал Чифую, выдав то, что знает её соулмейта? Вопрос, ответ на который она не очень-то стремилась найти. Цель была другой. — Наверное, — бросила она, безразлично пожимая плечами. — А у тебя? — Был, но я её послал. Слишком назойливая и скучная особа, — Шуджи поморщился, вспоминая ту девчонку из школы. — Хорошо, что связь выбрал простую, а то бы мучился сейчас. — А что ты выбрал? — Общие прикосновения. То есть, коснувшись соулмейта, ты сразу понимаешь, что это он. — А она? — Хер знает, но я ничего не ощущаю, и то хорошо. А у тебя какая связь? — Неважно. Стало тихо. Только петли качели поскрипывали и, где-то вдалеке шумели редкие машины. — Как ты зарабатываешь? — вдруг спросила Хибана, недовольно морщась от горького напитка. — Когда как. В основном, выбиваю из пацанов, которым не посчастливилось попасть под мою руку. — То есть, рэкетир? — Не знаю таких умных слов, — отмахнулся Ханма. — А к чему ты спрашиваешь? — Думаю, что надо бы оставить эту конуру и найти какую-нибудь квартиру. — Ого, хочешь устроиться на работу без документов? — он глухо посмеялся, но тут же подавился, когда на колени упал его же кошель. — Не понял? — За два года я научилась быть призраком, — самодовольно хмыкнула Хибана, сильней отталкиваясь от земли. — Стащить его не составило и малейшего труда. — Ты когда успела? — искреннее удивление Ханмы заставило девушку улыбнуться. — Секрет. Но ты понял, к чему я клоню? — Это твой первый план, мелкая? — он повертел в руках кошелёк и запрятал его во внутренний карман куртки, широко улыбаясь. — Вроде того. Будешь моим телохранителем? — Хьи-хи! Ты ещё спрашиваешь?***
Следующие дни стали непривычно насыщенными. Всё закружилось стремительно быстро. Первым делом Хибана решила, что какая-никакая, но физическая подготовка ей пригодится, потому заставила Ханму повозиться с ней. Отрабатывать простенькие приёмы и удары на нём было в разы интереснее, чем на неподвижных шинах. Она даже могла бить в полную силу, чего не позволяла себе в тренировках с Чифую или Кэйске. Да и сам Шуджи применял некоторые приёмы на ней всерьёз, до боли заламывая руки или опрокидывая на землю. Через эту боль она училась быстрей, чем когда была уверена, что её затылок поймают и не дадут полностью упасть. Свою деятельность они проводили осторожно, в другом районе, где днём на улице были оживлённые толпы людей. Ханма всегда тенью следовал за ней, вырывая из толпы, когда замечал патрули полицейских. Прогресс был на лицо. Спустя всего несколько месяцев они позволили себе снять однушку в тихом районе. Тот был не из благоприятных, но это только играло на руку. Хибана старательно вытаскивала из своей памяти всё новые и новые махинации, о которых часто слышала от родителей, когда те в очередной раз рассказывали о своих рабочих делах. Составляла непонятные для Шуджи схемы, находя больше путей для заработка. Вопрос с документами тоже решился довольно быстро. Ханма бросил свежий паспорт на стол перед девушкой, когда та что-то задумчиво вырисовывала в тетради очередным вечером. — Что это? — она подняла взгляд с документа на Шуджи, вопросительно изгибая бровь. — Ты же умная, так не строй из себя дуру, — он лениво потянулся, на ходу стягивая майку. — Я заебался договариваться с этой мудилой… Хибана не поняла, о ком говорил парень, поэтому просто раскрыла паспорт, пробегаясь взглядам по строчкам. «Ханма Хиганбана, 23.08.1990», — вычитала она, не смотря в остальную информацию. Резко повернулась на Шуджи, который вальяжно развалился на кровати, оставаясь в одних спортивках. — В смысле, блять, «Ханма»? — возмутилась девушка. — Ну, мне впадлу было придумывать тебе ещё и фамилию, — всё так же лениво протянул он, укладывая одну руку на лице и показывая свою фирменную улыбку, которая в полумраке выглядела немного жутковато. — Или тебе не нравится моя? — Хер с ним, а фотку-то мою откуда взял? — она вдумчиво рассматривала фотографию в паспорте. Действительно было похоже на неё. Только без шрама. — Чёрная магия, — таинственно прошептал Шуджи, перебирая пальцами второй руки в воздухе. В следующую секунду в него прилетела небольшая сумка. — Колдун ебучий… — прошипела девушка. Хибана делала вид, что злилась, но на деле была рада, что теперь у неё были документы и в случае чего возникнет меньше проблем. — Это получается, что я твоя младшая сестра? Или… жена? — А ты как хочешь? — игривая интонация пролетела мимо ушей девушки, она отложила документ на стол, рядом с незатейливыми рисунками. — Я жрать хочу, если честно, — Хибана устало откинулась на спинку стула, — но мне пиздец как лень готовить… — Я заказал уже, — всё ещё улыбаясь бросил Шуджи, поднимаясь рывком с кровати. — Боже, таких братьев не бывает, — довольно протянула Хибана. Он читал её мысли. — Тянешь на роль мужа. — Что насчёт супружеских обязанностей? — той же игривой интонацией промурлыкал парень и подошёл к столу, у которого сидела Хибана. Остановился за её спиной, слегка прижимаясь, и задумчиво провёл пальцами по рисункам. Черты казались ему знакомыми. — Кто это? — Те, с кем ты как раз будешь трахаться дни и ночи напролёт, — в тон первому вопросу бросила девушка, уворачиваясь от шутливого подзатыльника. — А если серьёзно, то пора переходить к действиям. Я же могу тебе доверять? — Я хоть раз тебя подводил? — недовольно буркнул парень и присел на край стола, обойдя Хибану. Девушка слегка закатила глаза. — Ну, знаешь, я тоже два года не подводила, а потом безжалостно убила, — настолько легко выдала Хибана, даже с улыбкой, что Шуджи стало не по себе. Кажется, она переписала все свои травмы, сделав из них сильные стороны своего характера: наглая и прямолинейная, но при этом осторожная и расчётливая. До жути. — У тебя лицо маньяка, мелкая, — поёжился парень, мотнув головой, и тут же широко улыбнулся. — Ты такая же безумная, как и я! Обожаю! — Так, к делу, — словно по щелчку переключилась девушка, двигаясь ближе к столу и раскладывая свои наброски. — Смотри. Я попыталась вспомнить все детали. И получилось что-то такое. Она протянула самые удачные примеры Шуджи, задумчиво хмурясь. Тот внимательно всматривался в неровные линии, попутно доставая из штанов пачку сигарет. Он почти прикурил, когда поймал на себе крайне строгий взгляд Хибаны. — Что? — вопросительно поднял он бровь, не успев щёлкнуть кремнем зажигалки. — Я где-то провинился? — Подумай хорошенько и сам ответь на свой вопрос, — она возмущённо мотнула головой, ещё сильней сводя брови. — М-м-м… нет? — он всё ещё держал зажигалку поднесённой к сигарете. — Ещё раз подумай. — Ну, нет, так нет, — кремень щёлкнул, а Хибана в тот же миг подскочила, вырывая сигарету из его зубов под возмущённое мычание. — Да в смысле? — Во-первых, курить одному вредно, — она направилась в сторону балкона, зажав фильтр губами, — делиться надо. А во-вторых, какого хера ты решил курить в комнате?! — Подумаешь, — он поднялся за ней, всё ещё рассматривая рисунки. — А словами можешь их описать? — Да, один спокойный и холодный, будто ему фиолетово на всё. С косами ходит. А второй как в жопу ужаленный вертится вокруг него. Ни разу не видела его без очков. О, — она слегка вздрогнула, вспомнив, как один из парней переодевался при ней, — ещё у одного из них точно татуха на пол тела. — Пиздец, ты влипла, мелкая. Даже не буду спрашивать, откуда ты знаешь про их тату, — усмехнулся Шуджи, наконец прикуривая, стоя уже на балконе. Он всегда курил, когда думал. — Ты действительно не знаешь, кто они? — Знаешь, я была прилежной отличницей и по случайности дружила с парнями из «Тосвы», которые очень старательно и успешно не подпускали меня к своим делам и не посвящали в подробности. Так что да, не знаю. — Братья Хайтани. Короли Роппонги, — лаконично озвучил своё заключение Шуджи, всё ещё сверля глазами листы бумаги и пропустив новую для себя информацию о «Тосве». — Ты всерьёз решила избавиться от этих двоих? Точно безумная… — Зато не скучно, верно? — девушка улыбнулась, но мысленно складывала целостную картинку. — Короли Роппонги, говоришь? — Именно. — Мы как раз ездили в тот район накануне смерти родителей. Это точно они, — Хибана облокотилась на перила, глубоко вдыхая свежий вечерний воздух, и обернулась на парня, который не отрывался от рисунков. — Ты испугался? — Ещё чего! — он бросил на неё возмущённый взгляд, скомкав листы под смешок девушки. — Мне становится всё веселее! Только они не простачки, надо действовать аккуратно. — А то я не понимаю. Не забывай, кем были мои родители… — Не забывай, где сейчас твои родители, — в тон ей ответил Ханма. Дело и впрямь было довольно серьёзным. — И какой у тебя план? — Собирать свою банду, думаю, бессмысленно. Ты рассказывал, что сейчас эпоха трёх небожителей? Эти Хуйтани тоже там вертятся? — Естественно, — Шуджи прыснул в кулак от искажения фамилии, которая обычно вселяла страх. — Тебе нужно пробраться к ним. Пока не знаю как, но я найду способ, если ты будешь приносить мне любую информацию из «того» мира, — она потушила бычок о перила и слегка поёжилась. Прохладно, а Шуджи стоял полуголый, и даже ни одной мурашки не пробежало по его коже. — Пиздуй в дом, коротышка, не хватало, чтобы моё любимое развлечение заболело, — строго бросил он. Хибана тут же выполнила это подобие приказа. Инстинкты всё ещё работали, как бы она ни пыталась их подавить. — Тц, шпала, я хотя бы в ванне могу нормально поваляться, — только с усмешкой бросила она, уже закрывая дверь. Ханма только цокнул языком и остался на балконе, размышляя, как ему попасть к Хайтани.