help me forget

Клаус невидящим взглядом смотрит на горсть белых таблеток перед ним. Пришлось знатно постараться, чтобы их достать и, конечно, это того стоило: дилер сказал, что они вставляют так, что мать родную забудешь. Ну, не то чтобы Клаус вообще её знал, но в остальном надеялся, что память ему действительно отшибёт. Рядом, облокотившись о шкаф и скрестив руки на груди, стоял Бен — их почивший брат. Забавно, что от него избавиться всегда труднее всего. Даже в далёком детстве он лип, как клещ, стоило только им с Восьмой замаячить на горизонте. Воспоминания, словно лезвия, ранили и без того искалеченное сознание, поэтому он всё же решился взять пару спасительных белых кружочков. Бен рядом недовольно вздохнул, покачав головой. — Что бы сейчас сказала она? — Что я ничтожество? И что мне лучше поскорее заняться делом, а не мешаться под ногами? — он усмехнулся, крутя в пальцах таблетку. Бен вновь вздохнул. — Ты же знаешь, что это не… — начал давно знакомую Клаусу шарманку брат, но был оборван на полуслове. — Я знаю лишь то, что видел, — он бросил на призрака раздражённый взгляд. — Может, мне и не хочется верить, но реальность сурова. А теперь, будь добр, заткнись и дай мне уже расслабиться. Решив больше не тянуть, он отправляет такие желанные таблетки в рот.

***

— Так вот, если полученное число поделить, то мы получим нужный нам ответ, — Пятый сделал пометку в тетради и развернул её к сестре. Та, вооружившись ручкой, быстро написала решение ещё одной подобной задачки и вернула её подростку. — Я, вообще, зачем пришла… — Подожди, то есть ты здесь не из-за термодинамики? — Нет вообще-то… — тихо протянула она, заметив, как её брат меняется в лице. — Знаешь, об этом обычно говорят до того, как прорешают двадцать задач, — злиться или как-либо обижаться на неё он не мог, хотя иногда и хотелось дать подзатыльник. К счастью для неё, у Пятого явно была железная выдержка, раз уж он до сих пор продолжал с ней занятия. Он снял обувь и сел рядом с ней на кровать. — Ты был слишком увлечён, так что я решила тебе подыграть. — Кошмар, — он покачал головой, — теперь твоей жертвой стал не только отец. — Я как раз поэтому и пришла, — Восьмая села по-турецки, водрузив на ноги подушку — форма особым удобством не отличалась. — Тебе не кажется, что он последнее время стал перегибать? — Если ты о том, что он прострелил тебе плечо, то да, он пиздец как её перегибает, — он сделал акцент на ругательстве, чтобы сестра, наконец, хоть что-то поняла, но та лишь отмахнулась, уставившись на ручку в её руках. — Я не об этом, — она продолжала увлечённо крутить предмет канцелярии в руках, стараясь не сталкиваться взглядом с Пятым. — После последних тренировок Четвёртый… — попыталась объяснить она, но брат и слушать не хотел. Он мигом вскочил с кровати и встал напротив неё, натянув на лицо ядовитую усмешку. — Ах, Четвёртый! — с наигранным волнением протянул он. — Ну конечно, что же ещё может тебя волновать, да? — одним резким движением он схватил её за плечо и развернул к себе. — Может, наконец, перестанешь с ним нянчиться?! Восьмая скинула его руку, поглаживая то место, где она недавно лежала. Больно. Она опустила голову ниже, словно спадающие на лицо волосы могли хоть как-то защитить её от внезапно взбесившегося брата. — Начни уже думать о себе, Восемь. Если ты продолжишь в том же духе, то рано или поздно это выйдет тебе боком. Восьмая поднялась с кровати, стараясь не смотреть на брата, подхватила стоявшие рядом с ней туфли и, уже стоя у двери, бросила: — Не тебе решать. В коридоре она столкнулась с Седьмой, которая явно направлялась к тому, от кого она только что сбежала. — Лучше зайди в другой раз. Он сейчас не в настроении. — Восемь! — окликнула её сестра, но та уже скрылась в своей комнате, оставив её стоять в коридоре одну в полном недоумении. Обед она благополучно проспала, так и не решившись выйти из комнаты после недавней ссоры а, проснувшись, коротала время за какой-то книжкой, некогда полученной от Грейс. Только к вечеру дверь её в комнату вновь открылась — в дверном проёме стоял Четвёртый, балансирующий с едой и пытающийся теперь закрыть дверь. Восьмая подавила смешок и поспешила помочь брату: забрала у него тарелку с бутербродом и кружку с дымящимся ароматным кофе. Четвёртый прикрыл за собой дверь. — Спасибо. Брат прошёл в глубь комнаты и потрепал Восьмую, крутящуюся на стуле, по голове. — Пожалуйста, конечно, но это передал тебе Пятый, — девочка отвела взгляд, сосредоточенно тыкая зефирку с бутерброда пальцем. — Вы уже успели повздорить? Номер Восемь неопределённо повела плечом, но всё же решилась на него посмотреть. — Какая разница? Всё в порядке, — для пущего убеждения она кивнула своим словам, словно это и правда могло убедить брата. — Лучше скажи, как ты? После вчерашнего ты так и не… — Какая разница? Всё в порядке, — пародируя её, ответил подросток, заваливаясь на её кровать. Она тоже переместилась на кровать, раздражённо бросая в него подушку. — Извинишься перед ним? — не обращая никакого внимания на её попытки как-то этой самой подушкой его придушить, поинтересовался Четвёртый. — Перед Пятым? Зачем мне это? — Может потому что ты дорожишь общением с нашим братом? — он скорее утверждал, нежели спрашивал. Восьмая откинула в сторону постельную принадлежность, с раздражением посмотрев на брата, который, в свою очередь, был спокоен, как удав. — Восьмая? — Хорошо! — сдалась она, скрестив руки на груди. — Но ты тоже прекращай от меня всё скрывать. Подросток закрыл глаза рукой, тихо посмеявшись. — Хорошо.