Полная Луна

Постепенно смиряясь с тем, что произошло, я понимала, что, пожалуй, никогда не смогу принять это до конца. То, что меня выплюнуло в Мидгард даже без шанса попрощаться со всеми, чьи испуганные, разъяренные и уже почти мною забытые глаза блестели на Идаваллене в моменты криков и кровавой бойни. Почти забытые. В свой блокнот для заметок я записывала то, что еще изредка вспыхивало короткими мигами в памяти, чтобы помнить хоть что-то. Например, травяной шлейф, который оставлял после себя травник ван и горький, вяжущий вкус его лечебных коктейлей от которых порой сводило скулы. Или шелк волос изящной Ванадис, светящийся под красным пламенем костра, вокруг которого кружат волнами девичьи юбки под мелодии тальхарпы. Или внезапный свист заточенных и безжалостно бьющих ровно в цель стрел Улля, нашего верного и искреннего друга. У него были каштановые волосы? Хм, кажется… Да, точно, как шоколад. Звонкий и раскатистый хохот Лиод, ее переливистые и извивающиеся горящими змеями пряди тоже остались запечатлены в строчках. Я старалась заботливо и красиво выводить каждую буковку о них, будто так могла искупить хотя бы толику вины за то, что безвозвратно их забываю. Они бы расстроились, узнав, что я едва помню их голоса и лица. Если, конечно, они все еще помнят обо мне. Вернулись ли они к привычной жизни? Я была для них... подругой? Или обычной знакомой, которая исчезла так же внезапно, как и явилась. На страницу блокнота упала соленая капля и, впитавшись в бумагу, развезла слово до бугристого фиолетового пятна чернил. Вес-нуш-ки — вывела я снова, утерев влажную щеку левой рукой. Тем не менее, я старалась налаживать ту жизнь, которая у меня еще оставалась. Мари, кажется, иногда подозревала, что происходит в одиноких стенах моей комнатки, когда мы разлучаемся. Но я не могла ее в это втягивать, как бы ей этого ни хотелось. — Эвен снова звонил, — сказала я, лениво затянувшись и скосив слезившиеся от дыма глаза на загоревшийся пепел сигареты под носом. — Поверить не могу в эту наглость. Надеюсь, ты не взяла трубку? — ответила подруга по ту сторону телефонной беседы. — Нет, не взяла. Но… — я задержала паузу, понимая, что в этот самый момент Мари уже знает, что я собираюсь сказать. — Лив, не пугай меня. Ты ведь все еще помнишь, как он с тобой поступил? Под редкие скрипы качели, я выдохнула ароматный дым и указательным пальцем стряхнула пепел в затоптанную траву под ногами. Часы еще не показывали даже полночь, но уличные фонари этого парка уже растворяли тьму. Отсыревшие лавочки пустовали, безлюдные дорожки убегали в глубь парка, теряясь в тени густых ветвей деревьев. Только я одна качалась на качели и разговаривала по телефону, будучи прекрасной невнимательной целью для какого-нибудь маньяка, шастающего по ближайшим кустам. — Помню, но знаешь, мне иногда кажется, что я слишком критична к нему. Мы все не без ошибок эту жизнь проживаем, неужели некоторые не заслуживают еще одного шанса? Он пишет мне почти круглосуточно. Раньше он таким не был, даже когда мы только начинали встречаться. И мне даже нравится не чувствовать себя одинокой, пусть и таким способом. Из динамика у уха раздался протяжный вздох. Кажется, от него отдавало разочарованием с ноткой сочувствия моей глупости. — Не помню я у тебя черной рясы и колоратки на шее, — выдавила Мари. — В каком смысле? — я скривила лицо, не заметив, как близко тлеющий горячий табак подобрался к губам при очередной тяге, и выбросила сигарету, втоптав ее носком кроссовка во влажную землю. — В таком, Лив, что ты с каких-то пор решила отпускать грешки таким козлам, как Эвен. — Да ладно тебе, не злись. Я же еще ни разу ему даже не ответила, — оттолкнувшись от земли и качнувшись, я на несколько секунд задумалась о том, что было бы, ответь я на его звонок и насколько это было бы правильным решением. О том, стоит ли пытаться оправдывать его в своих глазах или самообман сделает только хуже в попытке отвлечься от того, что давит на меня бетонной стеной последние месяцы. — Я просто переживаю за тебя и не хочу, чтобы повторилось что-то нехорошее. — Я знаю, знаю. Но можешь не волноваться, с того момента я… многое обдумала. — Ох, я заметила, что что-то в тебе поменялось и, надеюсь, тебе это будет только во благо. Кроме курения, конечно! Меня тошнит от этого запаха, — Мари картинно возмутилась и даже через телефон я поняла, как сильно она сморщила нос в этот момент. — Ха-ха, прости, я постараюсь с этим завязать, — нагло соврала я, следом закурив вторую. — Как с работой? Ты все-таки решила уже выйти? — Да, начинаю со следующей недели. Нужно нагнать материал, который я пропустила за это время. Снова скрипнула качель, я задрала голову, выпустив дым в черное окропленное звездами небо под шелест листьев от прохладного сырого ветра. Машинально повернув голову на звук, краем глаза я успела заметить шевеление тени между высоких стволов. И снова. Словно невидимая фигура непринужденно устроилась под ветвями. Я уже не слышала, что говорила Мари, только неподвижно глядела. Нет, Лив, ну ты же не полезешь туда, правда? — Мари, мне пора идти, целую, пока! — проговорила я и сбросила звонок, услышав ее растерянное взаимное прощанье. С каждым шагом по влажной траве я спрашивала себя о том, какие иллюзорные надежды меня тащат в эту тьму безлюдного парка. Осторожно переступая с ноги на ногу, я не заметила, как истлела вся сигарета. — Черт с тобой, — раздраженно взглянула я на бычок и швырнула его в сторону. Во рту после нее было горько, будто пожевала полыни, но я все равно снова и снова возвращалась к полупустой пачке, как только меня начинали топить собственные размышления. Одна пакость заменяется другой. Кроссовки жутко промокли, руки уже так замерзли, что пальцы едва слушались приказов мозга, но что-то упорно меня тащило в эту ожившую в десяти метрах тень. Шмыгнув ледяным носом и с опаской оглянувшись, я убедила колотящееся сердце, что меня не преследуют со спины. Тени абсолютно точно шевелились не только от ветра, свободно гуляющего вокруг. Листья колыхались в разные стороны, взмывали и опускались, словно кто-то приподнимал ветви деревьев, чтобы пройти. Стало страшно. Но необъяснимая тяга толкала меня в лопатки прямиком в неизвестную темноту. Остановившись в нескольких шагах от загадочного места, я прислушалась. Листья успокоились, издевательски делая вид, будто еще минуту назад здесь ничего не происходило. — Тут кто-то есть? — спросила я вполголоса и поняла, что это слишком похоже на клише из проходного фильма ужасов. — Ну, раз никто не ответил, значит и искать здесь нечего, — эти слова скорее были адресованы тому, кто скрывается передо мной, чем мне самой. Пожав плечами, я попятилась и только успела глянуть за спину, чтобы не споткнуться, тьма снова ожила. Нет, там точно есть нечто, желающее, чтобы я подобралась ближе. — Чего ты от меня хочешь? Боюсь, что если меня увидит затерявшийся прохожий, то решит, что я умалишенная. Будто призывающе снова дрогнули ветви, как руки, которые приглашают подойти поближе. Ноги сами сделали шаг вперед. Я слышала каждый свой вдох и спустя несколько секунд тишины ветер холодным порывом ударил мне в лицо, в придачу хлестнув мокрыми листьями под музыку глухого эха: ㅤㅤㅤㅤㅤЛив ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤЛив ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤЛив Я плюхнулась на задницу и еще с минуту не отводила взгляда. "Чертова вельва! Напугала!" — подумала я, отлепляя мокрый лист со лба. Что-что, но твой голос я, наверное, никогда не забуду. И настолько он привычен, что уже даже не так страшен, как маньяк, зазывающий наивную девку в кусты. Потирая ушибленный копчик, я выругалась и потянулась за сплющенной пачкой сигарет в задний карман, надеясь, что хоть одна сигарета уцелела. Путь до дома в мокрых и прилипших к коже джинсах оказался достаточно быстрым. Не особенно хочется неспешно разгуливать, наслаждаясь окрестностями, когда добрая половина тела совершенно промокшая, грязная, а где-то в волосах еще торчат застрявшие листья. Обняв себя за плечи и покрывшись мурашками, я ускорила шаг. Явление голоса старухи Венделы обычно приходит так же деликатно, как мешок кирпичей, свалившийся на голову. Я почти смиряюсь с реальностью, уже не бьюсь в истериках и попытках найти выход, как дикарка, а лишь стараюсь запомнить хоть что-то из того, что со мной было, как тут является ее зов. Меня бы это не озадачивало, если бы я не знала, что Вендела никогда не зовет просто так. Гневно выковыривая жухлую растительность из волос перед зеркалом в ванной, я пыталась сообразить, чего вельва от меня хочет. Я злилась от того, что она не может просто появиться и сказать: "Сделай это, это и это". Ее мне слишком сложно понять. Даже не знаю того, кому бы это было под силу. Разве что самому дяде Одину и то не факт, что поседел он не из-за ее восхитительных загадок и двусмысленных фраз, а по совершенно другим причинам. Если же она тоже считает, что моя история не может закончиться вот так, то почему бы прямо об этом не сказать?