Оne hundred and one steps

Прошло четыре дня с приезда австралийских друзей. Теперь время, которое они проводили вместе, стало любимой частью дня Хенджина. Каждый раз, когда они играли в уно, задыхаясь от смеха, или, когда просто болтали, сидя на крыльце при свете луны, или, когда передавали из рук в руки пачку чипсов при просмотре еще одного фильма о супергероях, Хенджин ощущуал тот самый дух юности, который казался ему недосягаемым миражом прежде. После очередного жаркого дня, ребята решили искупаться на заднем дворике дома Хенджина. Перед его двухэтажным незабудковым домом был небольшой садик с фруктовыми деревьями и розами, а за домом — лужайка, плавно переходящая в горный перелесок. Как раз там и раскинулся коренастый дуб, который Хенджин одновременно любил и ненавидел. Он часто сидел с книгой или скетчбуком в корнях дерева, под куполом его величественной кроны, наслаждаясь тенью и шелестом листвы. Иногда он забирался на нижние ветки, чтобы кинуть взгляд на дорогу, лентой тянущуюся вдаль от его дома, дорогу по которой он никогда не сможет пройти. В такие моменты Хенджин задавался вопросом, не грустно ли его дереву жизни постоянно быть на одном и том же месте. Так или иначе, полянка перед дубом была идеальным пространством для бега, пикников и активных игр. Кками тоже любил тут гулять. В прошлом году Хенджин с Феликсом натянули здесь бассейн, но этим летом Хван был один и не стал заморачиваться, предпочитая долгий душ одинокому плесканию во дворике. Но после слов Чана о том, что у него началась «ломка по океану», Хенджин и Ликси решили воскресить бассейн. Заплыв в нем, конечно, не устроишь, но для трех человек места там будет более чем достаточно. Хенджин коснулся поверхности лазурной воды, искрящейся золотом в лучах вечернего солнца, кончиками пальцев. За несколько часов она успела нагреться, но еще не стала слишком теплой. Самое то, чтобы освежиться, но не превратиться в снеговика. Чан и Ликси поехали кататься на велосипедах по округе на час с небольшим, и скоро должны были вернуться, поэтому Хван написал Феликсу: «вода идеальной температуры сейчас! приходите~». Минут через пятнадцать у калитки Хенджина стояли его друзья, они подозрительно прятали руки за спиной, поэтому хозяин дома не спешил им открывать. Но эта парочка топталась на месте, не собираясь заходить без приглашения, поэтому пришлось поддаться на провокацию. — Ладно так тому и быть, — со снисходительным смешком выдохнул Хенджин, принимая свою судьбу и готовясь к подставе. Как только он приблизился к воротам, в него ударили струи холодной воды — этого стоило ожидать, но юноша все равно вскрикнул от обжигающего контраста температур. Друзья принесли водяные пистолеты. С наигранно раздосадованным «й-а-а-а» Хенджин побежал за дом, по пути к бассейну он схватил ковшик для полива растений. Не лучшее оружие, но сойдет. Хван чувствовал себя ребенком, и забыл про границы в сто шагов, которые раньше невозможно на него давили — сейчас это было совершенно неважно. Адреналин, восторг, брызги воды и неконтролируемый смех — мир Хенджина был таким наполненным в этот момент. После того, как все трое промокли от хаотичной водной битвы, они наконец переоделись в плавки и залезли в бассейн. — Как жаль, что никто из нас не обладает способностью замораживать и охлаждать. Я бы сюда еще льда добавил, — задорно сказал Чан, который казался совершенно невосприимчивым к холоду. — Слава великим магам, что у тебя нет этой способности, — ответил Хенджин, представив, как бассейн заполняется кубиками льда. — Иначе плавал бы ты не с нами, а с пингвинами, — поддержал Феликс. У Хенджина по родословной — силы друида и лекаря, поэтому он прекрасно разбирался в волшебных травах и мог вылечить любую рану, а еще сделать крутейший напиток от бессонницы. По этой же причине даже жарким летом, растения в садике Хвана чувствовали себя отлично. Ликси прекрасно разбирался в защитных чарах, он мог создавать воздушные щиты, мастерил обереги, один из которых подарил Хенджину — колечко из лунного камня, которое тот никогда не снимал. У Енбока было такое же, и Хенджин заметил похожее украшение на указательном пальце Чана. Магию Криса Хван еще не наблюдал, он знал о ней лишь со слов лучшего друга. Магия света была слишком редким явлением, поэтому сложно было представить, как она проявляется. Хенджину было любопытно, но он не хотел приставать к хену с расспросами. Этим же вечером, после того, как друзья разошлись по домам, телефон Хвана снова начал сходить с ума — Феликс. Ликси🐣: Хенджин-а, мне очень неудобно тебя просить Ликси🐣: но не мог бы ты Ликси🐣: позволить Чан-хену остаться у тебя Ликси🐣: на пару ночей Ликси🐣: тут внезапно… Ликси🐣: Лино-хен приедет на выходные!!! Ликси🐣: он привезет с собой кота Ликси🐣: а у Чан-хена аллергия😭 Ликси🐣: простиии(( Ликси🐣: если неудобно Ликси🐣: мы придумаем что-то другое Хван покачал головой, находя суету друга милой, и с улыбкой ответил: «все отлично, не переживай об этом! я буду рад потусить с Чан-хеном^^ и удачи тебе с Лино-хеном!». Енбок ответил морем сердечек и рыдающим стикером. Хенджин знал о непростых отношениях Феликса и Лино-хена, и он хотел помочь другу в этой ситуации, чем сможет. Феликс сделал для Хенджина так много за все эти годы… Поэтому Хван умолчал о том, что способен приготовить действенное лекарство от аллергии. Даже если бы у Криса не было реакции на кошек, он бы все равно пригласил его к себе, чтобы те двое наконец смогли разобраться в своих чувствах. Кажется, они расстались не на самой приятной ноте, когда Минхо уезжал в Японию на семестр учебы по обмену. Они так и не определились со статусом отношений, а тут еще появилось противное расстояние. Раньше Лино жил в Сеуле, до которого можно было добраться меньше, чем за пару часов, а сейчас между ними протянулась дистанция, превосходящая восемь сотен километров. Хван знал, как это тревожит и расстраивает друга, поэтому надеялся, что ситуация разрешится. Вечером Чан уже стоял на пороге дома Хенджина. Сначала было неловко. Все же они привыкли проводить время втроем и еще не общались один на один, но Чан был дружелюбным и открытым, поэтому преодолев несколько минут неуклюжего разговора, они быстро нашли общий язык. Старший сказал, что ему нужно немного поработать, и Хенджин попросил его чувствовать себя как дома. Крис устроился за кухонным столом, разложив ноутбук и переносное оборудование. Как оказалось, Банчан работал над музыкой, и в Корею он приехал отчасти из-за нее. Одна компания предложила ему попробовать себя в написании саундтрека к фильму. Хенджин любовался тем, как Чан был поглощен творческим процессом, как в некоторые моменты его глаза радостно загорались, как пальцы порхали по клавиатуре, как иногда он прикрывал глаза и растворялся в битах, чуть покачивая головой в такт музыке. Хван сидел за другим концом стола, делая наброски на планшете, на некоторых из них появлялся Чан. Когда прошло чуть больше двух часов, младший поинтересовался у гостя: — Хен, ты не проголодался? — Не особо, но почему-то жутко хочется сладкого, — признался Чан со смущенной улыбкой. — Оу, боюсь, у меня ничего такого нет, — Хенджин вспомнил про две ложки мороженого, которые остались в морозилке. — Но я могу испечь печенье. Мы с Ликси пару раз делали его вместе, и я кое-что запомнил. Хенджин принялся за готовку, но одна вещь не давала ему покоя все время, пока он замешивал тесто. — У меня руки в муке, а эти волосы-хулиганы продолжают щекотать лицо, — возмутился Хенджин, безуспешно пытаясь сдуть длинную чёлку с глаз. — Надо было сделать хвостик… Чан отвлекся от экрана и тепло посмеялся, точнее издал звук, похожий на протяжное «хи-хи», но тут же поднялся со стула, чтобы помочь другу. Он поправил прическу младшего, заправив непослушные пряди за уши. От прикосновений Чана по коже Хенджина пробежал электрический ток, а когда они случайно встретились взглядами, дух перехватило так, словно он слишком сильно раскачался на качелях. Черт! — Может, мне помочь тебе сделать хвостик? — спросил Крис. — Я где-то видел резинку… Ах да! На журнальном столике. Одну секунду. Чан убежал в гостиную, оставив Хенджина с розовеющими щеками и сбивающимся дыханием в одиночестве. Сейчас бы ведро ледяной воды на голову, чтобы прийти в себя. Кухонная лампочка, видимо, тоже не выдержала напряжения и замигала. Чан вернулся слишком быстро, но Хван постарался контролировать себя. Пальцы старшего нежно зарылись в волосы, собирая их в хвостик, а Хенджин начал таять даже больше, чем до этого таял от невыносимой июльской жары. Как это простое действие могло быть одновременно настолько комфортным и будоражащим? Из-за Криса у Хенджина внутри взрывались фейерверки. Ему нравилось это новое захватывающее чувство, но оно же его и пугало. — Готово! — довольно протянул Чан и почти по-детски хлопнул в ладоши. — Могу я ещё чем-то помочь? Давай, пока помою посуду? Хенджин сначала хотел отказаться, но потом с благодарностью кивнул. Было приятно стоять на небольшой кухне рядом, занимаясь повседневной рутиной. Хван катал шарики из теста для печенья, а Чан отмывал тарелки до блеска. — Это Енбок-и у нас ас в выпечке, поэтому заранее извиняюсь за качество продукции. Рисую я лучше, чем готовлю, — предупредил Хенджин. Но печенье оказалось съедобным, даже вкусным. Ребята скушали половину противня за разговорами и теплым молоком. Хенджин наконец сам рассказал о заклятье, которое привязывало его к этому месту. Он постарался не слишком углубляться в эмоции, но Чан и без этого проявлял теплое и поддерживающее сопереживание. Потом Крис поделился своей историей: оказывается, его магия долго дремала, поэтому он столкнулся с едким осуждением и грызущими сомнениями в себе. Его путь тоже не был простым. Тяжело смотреть за тем, как все вокруг развивают свои волшебные способности, когда твои силы спят беспробудным сном. Чем больше Хенджин узнавал Чана, тем более невероятным он казался. Он не сдавался и не отступал до самого конца, даже когда все окружающие потеряли веру в него. Это заслуживало восхищения и уважения. Разговор получился таким искренним и душевным, что Хенджин ощутил, как ему стало легче дышать. Он чувствовал, что его понимают. Ночью, когда Хван спустился за глотком воды, то обнаружил Банчана на прежнем месте. По словам Феликса, он иногда страдал от бессонницы. Хенджин решил спросить Криса, не нужен ли ему волшебный снотворный отвар. — Хен, — позвал Хван, спускаясь с лестницы. — Хочешь заварю чай, который поможет заснуть? — Обычно меня такие штуки не спасают, но можно попробовать, — старший выглядел уставшим, но все равно улыбался. Хенджин вспомнил слова Ликси о том, что Чану лучше засыпается, когда он обнимает кого-то или что-то. Предложить ему спать вместе? «Стоп! Что за глупости, Хван Хенджин?! Приди в себя немедленно!» — скомандовал мысленно юноша. Хенджин вновь колдовал на кухне, тихонько шурша какими-то листьями и позвякивая посудой. Через несколько минут на столе возле Чана уже дымилась пузатая синяя кружка с малиновой жидкостью внутри. Обычно снотворные отвары пахли терпкими горьковатыми травами, но напиток Хенджина напоминал сладкий ягодный чай. Чан осушил чашку за пару мгновений, а в Хенджина в это время вселился проказливый бесенок, разжегший в нем желание подразнить гостя. — Хен, ты так доверчиво всё выпил. А вдруг я тебе подмешал приворотное зелье? — хитрая улыбочка. — Не думаю, что оно мне нужно... — блеснула не менее игривая улыбка в ответ, но тон голоса был слишком искренним, чтобы счесть его слова только шуткой. — К тому же, с последствиями все равно разбираться тебе. Когда Чан говорил последнюю фразу, он не смотрел на младшего, продолжая щелкать компьютерной мышью, но Хенджину все равно показалось, что весь воздух из лёгких улетучился, а мир вокруг закружился быстрой каруселью. Хван нервно хохотнул. Возможно под действием приворотных чар находился именно он. Друзьям можно так флиртовать? Когда-то давно Хенджин смирился с тем, что у него не может быть отношений. Он забыл про существование чувства влюбленности и упорно игнорировал желание любить. «Мне хватит моей семьи, дорам и Енбок-и» — повторял он про себя эти слова, как мантру, снова и снова. Семья Хенджина уже второй год жила в Англии, так как у отца был важный многолетний проект в Оксфорде, но они все равно приезжали к сыну каждый месяц на пару дней. Ликси же был фрилансером, поэтому ему прекрасно жилось в крошечном городке рядом с Хваном. Это был привычный мирок Хенджина, маленький, уютный, безопасный. Но то, что сейчас происходило с его сердцем, явно в него не вписывалось. Пока не начало действовать снотворное, ребята решили включить фильм. Хван незаметно провалился в сон (это начинало входить в привычку), а проснулся посреди ночи в тёплых и уютных объятиях Криса. Их ноги спутались, подбородок Чана устроился на макушке Хенджина, а младший в свою очередь уткнулся носом в грудь хена, вдыхая приятный мягкий аромат, который пленил его еще при их первой встрече. Он чувствовал себя дома больше, чем когда-либо. И, кажется, вездесущая тень одиночества, преследующая Хвана годами, вмиг куда-то испарилась. Хенджин зажмурился — слишком хорошо и так чертовски опасно. Хенджину не хотелось думать о будущем, ему хотелось еще плотнее прижаться к Чану и не отпускать его. Разве можно так быстро сблизиться с человеком? Разве можно так безответственно влюбиться? Разве можно впускать кого-то столь невероятного в свой стеклянный шарик, величиной в сто шагов, привязывая его к себе? Чан, не просыпаясь, мягко погладил Хенджина по спине. Можно.