Трудовые будни личного ассистента

Выйдя на улицу, я на миг остановилась, щурясь от яркого солнца и не в силах сдержать легкой улыбки от теплого ветерка, чуть взъерошившего пряди моих волос. Глубоко вдохнула полной грудью. Свежий, летний воздух был наполнен ароматом зелени и пах каким-то пронзительным счастьем. Именно это ощущение быстро промелькнуло у меня в голове, когда я двинулась дальше и пока открывала дверь автомобиля. Разместившись в салоне, двигаясь чуть ближе к середине заднего сидения, я заметила, что Юрий и Игорь уже заняли свои места. Оказывается, все ждут только меня. Шатунов сидел спереди, а мне же досталось место рядом с Игорем. Снова улыбнулась, так как на душе теперь было легко и спокойно благодаря проведенному дню в стенах номера, где я смогла спокойно поработать и восстановить свою чуть пострадавшую ногу, которая, к слову, уже не болела. Презент от начальника в виде торта оказался мною съеден лишь на малую часть, да и в обед я плотно пообедала. Так что теперь я полна энергии и готова с новыми силами приступить к своим обязанностям. — Маша, рад видеть тебя в добром здравии, — повернулся ко мне Игорь и тепло улыбнулся. — Юрка сказал, что ты как-то ногой неудачно ударилась, — сокрушенно хмыкнул. — Надо ж себя беречь. Или ты думаешь, раз самая молодая среди нас, то неуязвима? Хихикнув, я только собралась ему ответить, как к нам с переднего сидения тут же обернулся Юрий. — Ты видал, как Машка бодро дошагала до машины? Это, небось, мой массаж помог. — Прости, что? — брови Игоря удивлённо взметнулись вверх. Сам он с лёгким недоумением посмотрел сначала на Юрия, а потом на меня. Мне же сразу захотелось спрятать лицо в ладонях от смущения. Ну вот зачем было рассказывать о ТАКИХ подробностях, Юрий Васильевич?! Мало того, что я все еще не в своей тарелке слегка нахожусь после того самого массажа, так теперь еще и Игорь в курсе. Смотрю на сидящего впереди начальника недовольным взглядом, но тот этого будто совсем не замечает, не собираясь останавливаться на уже сказанном. — А я тебе не сказал? — Шатунов беззаботно и по-доброму ухмыляется. — Я ж как раз был у мелкой нашей в номере, когда она ушиблась. Ну и сразу по старой хоккейной памяти провёл диагностику, так сказать, сделал лёгкий массаж ступни. Видимо, помогло, — переводит свой взгляд на мою персону, а после, так и не дождавшись от меня внятной речи, поворачивается обратно, наконец-то перестав меня смущать. А я так сижу красная как помидор, стараясь не слишком заострять внимание на крайне удивленных глазах Игоря. Да и лицо его после слов Юрия приняло задумчивое выражение. Очень задумчивое, я бы сказала. — Ну, я рад, что всё в итоге обошлось, — добавил Маркс слегка неуверенно, выдавив из себя еле заметную улыбку. Нервно рассмеявшись, я махнула рукой и произнесла быстро: — Мы ждем кого-то еще? Может, поедем уже? Наконец-то машина действительно тронулась с места, и так уж получилось, что в этот раз ехали мы все молча, что было крайне непривычно для нашей компании. Однако тишина эта была умиротворяющая, как берег уютного озера, гладь которого вся покрыта кувшинками. Игорь что-то печатал в телефоне, Юрий Васильевич с лёгкой улыбкой смотрел в окно, эпизодически бросая на меня странные взгляды в зеркало заднего вида. А я все думала о том, как же он не смущается вообще ничего и никогда. Вот реально человек говорит что думает и не видит в этом проблемы. И хоть обычно я этим качеством в нем восхищаюсь, сейчас ощущаю совсем противоположные чувства, так как несколько минут назад он в который раз за последнее время умудрился прокатить меня на эмоциональных качелях. Я ведь была уверена, что информацию об этом несчастном массаже он оставит при себе и только, а он... Игорь вот, например, по всей вероятности, остался крайне озадачен этой новостью, если судить по его все ещё задумчивому виду. Хотя, может я ошибаюсь и думает он совсем о другом. Доехав до места, где и будет проходить сегодняшний концерт, мы прошли через черный вход и провели последнюю быструю репетицию, а также проверили на всякий случай инструменты, чтобы не случилось всяких неприятных неожиданностей перед полным залом людей в разгар выступления. Юрий Васильевич, как всегда, в радостном предвкушении весело расхаживал по сцене, что-то болтая в микрофон и общаясь с ребятами из технической бригады. Голос его раздавался то здесь, то там, пока я тоже была занята своими делами. В один момент, отвлекшись, не заметила того, как он подошёл и положил руку на моё плечо. Тепло и крепко сжал его, а затем протянул мне свой смартфон. — Ну что, Машуня, скоро начинаем. Давай так, заснимаешь меня сначала на сцене, потом выйдешь в зал. Пройдешься внизу с разных ракурсов, со стороны зрителей. Буквально песен пять, не больше. И всё, сразу вернешься обратно за кулисы. Пойдет? Не будем сильно нагружать твою ногу. Он повторно чуть сжал мое плечо, что не укрылось от внимания Игоря и Кудряшова, которые стояли совсем рядом все это время. На лице Игоря опять воцарилось подозрительно задумчивое выражение, а вот Кудряшов строго нахмурился, взирая на нас поверх своих очков. Прочистив горло, я отошла на шаг назад, из-за чего рука Шатунова на миг повисла в воздухе. Отвернулась от них и подошла ближе к сцене, якобы выглядывая в зал на уже собравшихся там людей. На самом же деле я хотела лишь поскорее избавиться от всех этих взглядов, которые так сильно на меня давят. И все-таки пришлось стремительно брать себя в руки, когда пространство погрузилось в буквально вибрирующую эмоциями и чувствами зрителей темноту. Их нетерпение и еле сдерживаемый восторг ощущался каждой клеточкой моего тела. Впрочем, как и всегда. Переминаясь с ноги на ногу тоже в каком-то радостном предвкушении чего-то необычного, но в то же время знакомого, я быстро вышла в интернет через мобильный Юрия, готовясь начать прямой эфир для других зрителей. Краем глаза замечаю, как мимо проходит сам начальник, но не рискую поднять на него голову до тех пор, пока он не оказывается ко мне спиной. Затем же все-таки отваживаюсь и провожаю его взором своих глаз. Изящной, пружинистой походкой под красивейший танец софитов он появляется перед топающими и хлопающими от радости поклонниками. Окончательно настроившись, начинаю трансляцию прямо из-за кулис. Снимаю его приветствие, песню "Грёзы", а затем плавно выдвигаюсь на саму сцену, стараясь выделяться как можно меньше. Боком спускаюсь в зал, чтобы уже со стороны зрителей дать всем желающим по ту сторону экрана увидеть Юрия в самом процессе выступления. Болтающаяся на шее аккредитационная карточка показывает мою принадлежность к команде Шатунова, а чёрная майка, чёрные джинсы и собранные в хвост волосы делают меня не очень заметной. По крайней мере, я на это надеюсь, так как привлекать к себе лишнее внимание совсем не хочется после всех этих последних событий. Влившись в общую атмосферу радости и позитива, мое настроение заметно улучшается, пока я продолжаю снимать своего босса то с одного, то с другого ракурса. Сам же он, тем временем, представляет следующую песню и прямо-таки хохочет, сообщая, что по многочисленным заявкам зрителей это будет "Мой зайчик". В этот момент пол подо мной в прямом смысле слова завибрировал, а ощутимые волны просто спрессованного магнетизма начали расходиться волнами во все стороны. Кажется, будто такого ещё не бывало, и бешено скачущее в груди сердце мне это подтверждает вместе с первыми аккордами названной только что песни. Выйдя из легкого ступора, подхожу чуть ближе к сцене, не в силах оторвать взгляд от находящегося наверху мужчины, при этом еще не забывая о своей обязанности снимать все происходящее на телефон. И вдруг в один миг Шатунов целенаправленно посмотрел на меня, будто бы все это время следил за моими передвижениями и точно знал, в каком месте я сейчас нахожусь. И не просто посмотрел, а обжёг взглядом, ни на секунду не переставая петь припев песни. И столько огня было в этом взгляде, что его телефон едва-едва не выпал у меня из вмиг вспотевших ладоней. И отчего-то я точно знаю, что взор этот не для зрителей, нет. Он лично для меня. И резкое понимание этого факта почти сбило меня с ног, пока я пялилась на него в ответ поверх мобильного в своих руках. Юрий будто бы загипнотизировал меня пронзительностью своих голубых глаз, которые в своей время свели с ума не одну тысячу девчонок. Да и сейчас, надо признать, он продолжает это делать, не прилагая особых усилий. Видеть и точно знать, как на виду у всего этого большого зала данный нежный хит он поёт для меня... это не описать словами. Только нужно почувствовать, чтобы понять всю глубину этого обжигающе горячего момента длительностью не больше, чем в несколько секунд. Но мне сполна хватило и этого. В себя я пришла только когда мужчина первым разорвал зрительный контакт и переместился в другой конец сцены. Встряхнув головой, я постаралась прогнать от себя это сумасшедшее наваждение, опять допустив в свою душу десятки грызущих её сомнений касаемо своей догадки. Кое-как продолжаю транслировать все происходящее в интернет, а Юрий Васильевич привычно шутит и веселится, но сегодня его веселье какое-то особенно бесшабашное и неиссякаемое. Наступает черёд пятой по списку песни, а это значит, что вот-вот я смогу вернуться туда, где буду скрыта как от глаз самого Шатунова, так и от пристального внимания его фанаток. Совершаю свой последний обход, оказываясь прямо напротив Юрия, и он, подмигнув, вновь чарующе улыбается. Со сладким замиранием сердца осознаю, что не могу больше дышать и вообще снимать дальше этот чёртов концерт. Закружившаяся вмиг голова от переизбытка эмоций лишь убедила меня в этом, отчего я еле-еле дождалась окончания песни, прежде чем потихоньку совершить свой обратный путь за кулисы. Там-то я сразу и наткнулась на очень недовольного Аркадия, который, кажется, специально меня поджидал. Заканчиваю прямой эфир, а Кудряшов будто бы этого и дожидался. Стремительно подходит и хватает меня за локоть, привлекая к себе и злобно зашипев мне в ухо: — Будь моя воля, ты бы вылетела отсюда завтра же, Кузнецова! Не знаю, что ты делаешь, но мне это не нравится. Разве не видишь, что с ним происходит? В какие игры вздумала играть? Имей в виду, я пристально слежу за всеми твоими выходками. Конечно же, я прекрасно понимаю, на что именно он намекает, но все же не собираюсь давать себя в обиду. Вырываю свою руку из его крепкой хватки и отвечаю абсолютно спокойно: — Мне кажется, Аркадий Владимирович, что все вопросы, которые у Вас имеются, лучше задать Юрию, а не мне. Я ничего не сделала... совсем ничего, — развожу руками, а Кудряшов еще больше начинает пылать гневом по отношению ко мне, определенно не привыкший, чтобы ему возражали. Улыбаюсь. — Не надо так надуваться, а то ещё лопнете. Как же Юрий Васильевич будет без своего незаменимого директора?! Обойдя его, отправляюсь в гримерку, где наконец-то даю себе возможность расслабиться. Но стоит мне только присесть на диван, как чувствую вибрацию в кармане брюк. И это не мой телефон. Медленно достав смартфон начальника, лишь мельком гляжу на экран, собираясь положить его на стол, однако все равно взгляд улавливает имя и кусочек текста из присланного только что сообщения.

Я жду от тебя звонка с самого утра. Что происходит? Позвони мне сразу после концерта...

Это Светлана. Тяжело сглотнув, вмиг растеряв весь свой былой воодушевленный настрой, я все же кладу телефон на твердую поверхность и отсаживаюсь от него подальше, словно бы опасаясь об него обжечься. Взяв бутылку с водой, делаю несколько больших глотков, одновременно с этим слушая приглушенно звучащие звуки очередной песни и голос самого Шатунова. Падаю назад, откидываясь на спинку дивана, а после прикрываю глаза, вдруг пожелав исчезнуть отсюда куда подальше.