Три обджекта — не тесно

      Перед глазами стояла серая пелена, сквозь которую можно было разглядеть едва просвечивающиеся картинки. Всё везде двигалось, прорисовывались контуры. Через эту красочную вакханалию слышался какой-то звон, что постепенно нарастал. Узоры словно в ритм звона расползались и двигались в сторону. Пока внезапно всё прекратилось.       Курасан вскочил и стал оглядываться. Мир вокруг расплыл, он тёр глаза и пытался понять, что происходит. Звон никуда не ушёл, и только тогда Курасан понял, что это ему кто-то звонил. Наощупь он достал телефон из-под подушки и быстро провёл пальцем по зелёному кружку, беря трубку. Он поднёс телефон к "уху" и, откашлявшись, сказал:       — Алло?… — сонность из голоса никуда не ушла и было весьма слышно, что Курасан только что проснулся. Что и заметил звонящий.       — Алло, Курасан! Уж извини, что разбудила тебя, но ты, как бы, задолжал с оплатой аренды квартиры! Когда будешь выплачивать?       Курасан словно протрезвел, когда услышал этот голос. О, нет, только не она. Только не миссис Пенни. Круассан раздражённо вздохнул, потирая переносицу. Этот день мог бы начаться хорошо: Курасан мог бы выспаться, потом пойти на работу и заработать денег, а потом он полдня был бы свободен и занимался чем хотел. Но нет! Этой сварливой монете уж очень хотелось вытрясти из Курасан все копейки, лишь бы он заплатил за аренду. Он стал активно думать, как бы поостроумнее ответить, но решил всё-таки неконфликтовать.       — Я выплачу тогда, когда у меня появятся деньги и–       — Ты мне то же самое говорил и в прошлый раз! — не дала договорить миссис Пенни Курасану, почти крича на него.       Курасан сморщился от выкриков монеты. У него нарастало желание в ответ наорать на абонента, но круассан всё сдерживался.       — И я делаю всё возможное, чтобы у меня появились деньги и я смог оплатить аренду.       — И как долго мне ещё ждать?! Ты не выплачиваешь уже–       — Как появятся деньги, то я выплачу аренду! Всё, до связи! — Курасан не сдержался и повысил голос, а после бросил трубку.       Он тяжело вздохнул и плашмя грохнулся обратно на подушку. На душе чувствовался неприятный осадок после этого звонка, и надежд на то, что день мог быть не таким плохим, почти не осталось.       Как говорится, утро начинается не с кофе.       Кстати, об утре.       Курасан взглянул на часы, что висели на стене прямо перед кроватью обджекта. Почти девять. Да эта женщина просто монстр, раз уж звонит в такое время. Парень собирался открыть свой магазинчик в десять, но, видимо, придётся немного задержаться. Полежав в кровати ещё минут пять, он встал и за пару шагов оказался в ванной. Умывшись холодной водой, он пошёл на кухню и начал думать, чем бы позавтракать. В холодильнике почти мышь повесилась, всю эту ситуацию скрашивали пару яиц на стенке холодильника, половина батона и бутылка молока. Вот бы молоко не было прокисшим… Не придумав ничего лучшего, он сделал себе яичницу и съел её с куском батона. Даже Курасану было гадко от самого себя.       Но ничего, скоро он заработает побольше денег, возьмёт в аренду хорошую квартиру с нормальным ремонтом (а может, и купит вовсе!) и всё у него станет лучше. А пока нужно терпеть. И продавать больше выпечки.       Курасан взял с собой сумку, телефон, кошелёк, пакет и вышел из квартиры. Нужно закупить всё необходимое, а потом бегом возвращаться в свой магазин.       Видимо, не только утро было плохим, но и погода. Зябко, серые тучи на небе и кругом лужи. Курасан вспомнил, что вчера ночью лил дождь. Надо надеяться, что дождь не польёт и сейчас. Зонта-то нет с собою.       Выпечка пошла по уже знакомой дороге, обдумывая, что нужно купить. Ассортимент у него не такой уж и большой, долго думать не пришлось.       «Чаще всего у меня покупают крендели, пончики и ватрушки. Полагаю, пончики с замудрённой глазурью не стоит покупать, а вот в ватрушках в твороге могут быть необычные добавки… Значит, нужно купить ватрушку, например, с клубникой. Или какую ересь ещё любят эти обжоры?» — раздумывал Курасан, идя через улицы. Проходя возле торгового центра, он заметил, как к остановке, находящейся недалеко, подъехал автобус. Причём тот самый, который доезжал до нужного места для Курасана. Конечно же, круассан мог бы доехать на нём, но ему не хотелось тратить на это деньги. Поэтому просто отвёл взгляд обратно на дорогу и продолжил идти пешком.       «Да и вдобавок ходьба полезна для здоровья» — оправдывал самого себя Курасан в мыслях.       Шёл он достаточно долго. Почти час. У него, как всегда, от подобных "прогулок" заболели ноги, но Курасан успокаивал себя тем, что пройти осталось немного. Да и чего он ожидал, идя почти на край города? От скуки он достал телефон, дабы проглядеть новые уведомления, совсем несмотря на дорогу. Он бы так слепо и шёл, если бы не врезался в какого-то обджекта.       Курасан смог удержаться на ногах, хоть и с трудом. Он потёр ушибленный лоб, приходя в себя. Осознав всю ситуацию, он уж собрался наорать на обджекта, в которого врезался, назвать того «слепошарой» и добавить потом «Смотри куда идёшь!». Но резко передумал, когда понял, кто перед ним стоит.       Светло-серая чашка с серыми узорами по всему телу.       Чашечка.       — Смотри куда… — видимо, Чашечка тоже хотела предъявить претензии, но замолкла, когда встретилась взглядом с Курасаном.       На пару секунд образовалась тишина, пока её не прервала чашка.       — Оу, Курасан. Не ожидала тебя увидеть, — Чашечка удивлённо приподняла брови, оглядывая бывшего друга.       Круассан так бы и стоял столбом, но всё же смог быстро ответить.       — Э, я… Да! Как неожиданно! Мы та-а-к давно не виделись! — протянул он, ставя ноги вместе и закладывая руки за спину, пытаясь выглядеть непринуждённо.       Чашечка хмыкнула.       — М-да, давненько не виделись. Ну-у, и как ты? Как там Пшика, м? — язвительно спросила она, поднимая бровь.       — Э-э-э, нормально, наверное?… Мы просто давно не общались, — пожал плечами тот.       — Хм, да? А что так?       — Ну вот так получилось. Она пошла своей дорогой, а я своей. Ммм… я вот выпечкой занимаюсь! — он стал покачиваться на пятках.       — Миленько.       Снова образовалась неловкая тишина. По крайней мере Курасану было очень неловко. Даже спустя такое время Чашечка всё ещё была обижена на круассана, хотя, как он слышал, она простила остальных член «Банды». Это немного огорчало, ведь Курасан считал, что тоже заслуживает прощения.       Чашечка снисходительно поглядывала на Курасана, чего тот не мог не заметить. Он кашлянул и решил задать хоть какой-нибудь вопрос, чтобы разрядить обстановку.       — Ну а как там ты и Нансенсу?       Твою мать. Нет, не подходящий вопрос он задал! Только не этот, чёрт!!!       Чашечка, кажется, поняла, что Курасан уже жалеет о своём вопросе, от чего на её лице образовалась хитрая ухмылка.       — О-о, у нас всё хорошо! Нансенсу работает в лётной школе, обучает летающих детей-обджектов летать, а вот я, — она чуть выпрямилась, выпячив грудь, — работаю юристкой!       — Воу… юристкой? — Курасан не ожидал, что у такой нежной и лиричной девушки, как Чашечка, будет такая серьёзная профессия. Он не понаслышке знал, что для этой работы нужно много нервов.       — Ага! Как оказывается, в таком небольшом городе есть большой спрос на юристов! У городских обджектов порой бывает так много проблем, — хихикнула та.       Курасан неловко посмеялся в ответ, припоминая свою ситуацию. Он посмотрел время в телефоне и негромко охнул.       — Оу, тут мне нужно уже идти… это… я спешу! Рад был с тобой пообщаться! — Курасан помахал ей, миленько улыбнувшись.       Чашечка кивнула.       — И я, — в голосе девушки не было и намёка на взаимность.       Обджекты разошлись. Курасан шёл быстрым шагом, стараясь как можно быстрее отдалиться от бывшей подруги. Он как будто до сих пор ощущал на себе её пристальный взгляд. Скорее всего ему казалось, но он не хотел проверять. Просто быстро дошёл до здания и скрылся за углом, переводя дух.       Уж слишком неожиданно это было. Курасан не был готов. Так ещё и сильно лоханулся, задав вопрос про Нансенсу. Слишком стыдно, хотелось отмотать время назад и… пойти другой дорогой, чтобы не встретиться с Чашечкой вообще.       Из глубины воспоминаний неизбежно вылезло одно особенное, когда Чашечка рассказала всем про себя и Нансенсу. Хоть и большинство были рады за них, но Курасан был в шоке. Может между ним и Чашечкой ничего серьёзного не было, лишь какие-то заигрывания и симпатия, он всё равно чувствовал себя преданным в тот момент.       Он тяжело вздохнул, пытаясь успокоиться. Всё, тише, всё хорошо… Она уже ушла, можно пойти дальше. Да и вообще, забудь про неё! Прошлое в прошлом, а сейчас надо действовать. Да, а ещё нужно надеяться, чтобы и Чашечка поскорее бы забыла про эту встречу…       Впервые Курасан пожалел о том, что не болеет Альцгеймером.