Три обджекта — не тесно

      Привычные шум и гам. Дети веселились, играли, смеялись, а если кто-то начинал плакать, то Лампчка тут как тут. Благо, дети здесь не особо агрессивные и не обижают друг друга.       Лампчка стояла в сторонке и медленно оглядывала помещение, словно радар. Её взгляд неизбежно пал на Вазочку, что сидела далеко в уголке и склонилась над чем-то, показывая всем своим видом, что не хочет ни с кем контактировать. Это немного удивило лампу. Когда Лампчка пришла на смену, Вазочка уже была здесь и за ней потом придёт кто-то из родителей. И за всё это время Вазочка не подошла к своей няньке, лишь поздоровалась и ушла по своим детским делам. Лампчка тогда подумала, что она просто не выспалась и не стала её трогать, но прошла уже половина её смены и для Вазочки она будто бы не существовала. Как сидела в своём уголке, так и сидит.       Лампа решила всё-таки нарушить покой жёлтой вазы, и направилась в её сторону. Девочка держала в лапке плюшевую игрушку тигрёнка и не сильно мяла и сжимала её, уставившись в пол.       — Привет, Вазочка! — сказала лампа и присела на корточки.       Та вздрогнула, услышав звонкий голос. Повернулась и посмотрела на няньку.       — Привет, — вяло ответила она.       — Что делаешь?       — Играю…       — Ты такая грустная, что-то произошло? — Лампчка присела поближе, стараясь установить зрительный контакт. Но девочка вновь опустила взгляд на пол и в ответ лишь что-то промямлила, отрицательно покачав головой.       Девушка забеспокоилась. Вазочка достаточно энергичный ребёнок и видеть её в таком состоянии чуждо.       — Ты себя плохо чувствуешь? — спросила она, полагая, что Вазочка заболела.       В ответ снова послышалось нечленораздельное мычание. Не совсем было ясно, какой ответ дал ребёнок.       — Что-то случилось? — не сдавалась старшая. Внутри неё всё сжалось, и где-то в глубине души она знала ответ, но не хотела спешить с выводами.       Вазочка недовольно простонала, давая понять, что она не в настроении. Но потом повернулась к лампе всем телом, смотря прямо в глаза.       Лампчка не могла не заметить это. Не могла не заметить трещину на правой щеке Вазочки. Она хотела что-то сказать, но лишь то открывала рот, то закрывала. Голубая прокашляла, стараясь сохранять спокойствие.       — Вазочка, дорогая, откуда у тебя эта трещина? — спросила она, потянувшись рукой к щеке девочки.       Та отпрянула, не желая, чтобы кто-то прикасался к ней. Прикрыла ладошкой щеку и снова отвернулась, уставившись в одну точку.       — Упала…       По тону девочки можно было прекрасно понять, что она врёт. Этот тон звучал очень неуверенно, почти стыдливо, и одновременно слышался испуг.       Лампа сама начала испытывать страх, но продолжила говорить.       — Да? Точно? Ты уверена?       Девочка съёжилась, как испуганный котёнок. Детские ручонки сжались в кулачки, ноги прижались к груди.       Лампчка нежно положила руку на край горлышка Вазочки, заставив ту дёрнуться, словно от ожога.       — Вазочка, — твёрдо, но нежно окликнула Светобульба.       Ребёнок молчит.       — Тебя бьют дома родители?       Послышался тяжёлый вздох. Вазочка повернулась к няньке и исподлобья взглянула на неё.       — Они мне сказали никому не говорить, и тебе тоже.       Внутри Лампчки словно что-то рухнуло. Самое страшное оказалось правдой.       Она надеялась до самого конца, что это не так. Что родители просто немного нервные, вот иногда и прикрикивают на своего ребёнка, что Вазочка могла что-то не так понять, или что Вазочка в самом деле просто упала и получила трещину. Но нет. Её родители в самом деле посмели поднять руку на своего собственного ребёнка, и, видимо, делают это не в первый раз. А в этот раз удар получился слишком сильный, переборщили.       Лампчка прикусила язык, не зная, что ответить. Ей самой стало плохо от положения Вазочки. Внутри появился тягучий ком, словно её сейчас вырвет, поэтому лампа встала и глубоко задышала. Она даже забыла про остальных детей и что ей нужно и за ними следить, но благо, со всеми всё хорошо. Что не скажешь о керамической.       Снова перевела взгляд на сидящую на полу Вазочку. Девочка не сводила глаз с няньки и просто молчала. Стеклянная выдавила из себя улыбку, хотя внутри она ощущала полный ужас.       — Не бойся, солнышко, я защищу тебя! Я придумаю что-нибудь, чтобы родители не причиняли тебе больше… боль.       Вазочка снова только промолчала в ответ. Лампа пригнулась и обняла ребёнка, нежно поглаживая по голове. Ваза приластилась в ответ, осторожно приобнимая маленькими ручонками.       Остаток дня Лампчка не могла найти себе места. Противный, горький ком в груди словно сковывал движения, отчего лампа не могла перестать думать о Вазочке.       Она решила больше времени проводить рядом с девочкой, но старалась играть и с другими детьми. Её подопечная всё время ходила хвостиком, и просто наблюдала за работой взрослого обджекта. Но сама ни с кем не играла.       Вазочку должны были забрать в пять ровно, а смена Лампчки заканчивается лишь в семь. Чем ближе время подходило к пяти, тем больше начинала волноваться стеклянная. Она с дикой болью ощущала беспомощность, как будто это её бьют дома.       Она без понятия, что делать в этой ситуации. Конечно, можно обратиться к директору и рассказать ему об этом инциденте, а директор потом обратится в органы опеки. Но она боится, что Вазочку заберут в детский дом, где не лучше. Но есть ещё проблема — Вазочка в самом деле могла просто упасть и получить эту трещину, и по каким-то причинам сказать, что её ударили. Лампчка не сомневается в том, что Вазочка сказала правду, ведь она сама знала, какая атмосфера в их семье (так ещё Курасан недавно сообщил об инциденте с мамой Вазочки). Но как ты докажешь, что эта трещина от удара, а не от падения?       Через несколько десятков минут в дверь постучались и открыли её. Из белоснежной двери выглядывала оранжевая с жёлтым ваза.       Мама.       — Здравствуйте, я за Вазочкой! — по такому звонкому и ласковому голосу и не скажешь, что эта ваза способна поднять руку на собственного ребёнка.       Стеклянная похлопала по голове Вазочки и приободряюще сказала:       — Ну пошли?       Вазочка испуганно взглянула на няньку, прижавшись к ней.       — Я думала, что с тобой останусь.       Та боковым зрением заметила, что мама Вазочки смотрит на них. Нянька решила не подавать никаких подозрений и лишь мило хихикнула на слова ребёнка.       — О, не расстраивайся, ты сможешь завтра прийти и мы продолжим вместе играть! Иди, — последнее слово она сказала полу-шёпотом.       Чуть мешкаясь, Вазочка пошла к своей матери. Мать, как ни в чем не бывало, радостно обняла ребёнка.       — Привет, дорогая! Чего ты такая грустная? Устала?       Лампчка не услышала, что ответила Вазочка, ведь мать быстро закрыла за собой дверь и увела ребёнка от детского центра. Голубая так и стояла посреди комнаты, просто пялясь на закрытую дверь, совсем позабыв про всех остальных детей.       Она чувствовала, что словно предала девочку, отправив её обратно домой к издевателям. Оглядела кругом остальных детей. Все вели себя спокойно: кто-то играл, кто-то рисовал, кто-то разглядывал книжки с рисунками. Осознание, что одни дети живут мирной, невинной жизнью, а Вазочка терпит мучения от родителей, сильно ударило по Лампчке.       Она прокусила губу до крови, стараясь сдержать слёзы.