Всё засияло

Винтер нравилось жить с Кариной. У Карины была особенная, преданная любовь ко всем аспектам дома. Всё вещи, которые для Винтер там просто... были, Карина ценила. Карине нравились портреты на стенах, она была счастлива рассказывать им о своём тостере, о своем друге Джено, о своем соулмейте Винвин, и, конечно, о звёздах. Картины были на стенах, когда её бабушка умерла, и Винтер их так и не сняла. Она убрала все фотографии - со свадьбы родителей, её бабушки, с улыбкой, держащей гитару над головой, как какой-то трофей. Фотографии были оставлены в глубине бабушкиной комнаты, а портреты незнакомцев так и остались на стенах. Они больше не были незнакомцами. Карина познакомила Винтер со всеми из них. Мужчина с усами, нарисованный в тёмных цветах и странной манере был Эльф. Винтер не знала почему, знала только, что Карина дала ему это имя, так что его так звали. Ребёнок с собакой, который висел над дверью был без имени, зато её собаку звали Саймон Коуэлл, следствие неудачной шутки об энтузиазме Карины. Самая большая картина висела в гостиной, где была нарисована большая семья под звёздным небом. Никто из членов семьи не обладал именем, так как Карину они совершенно не заботили. Тем не менее, группа звёзд, изораженная над ними, была названа Джено. Странно, но Винтер могла вспомнить имена всех нарисованных друзей Карины, хотя она все ещё не знала имена почти всех людей, с которыми работала. Карина подружилась не только с картинами. Она была экстравертом со всеми неодушевленными объектами. Для Винтер, тостер был просто тостером. Для Карины, это была новый друг Дэвид, который в подходящее время выдавал тосты. Сожительство с Кариной было интересным опытом. Карина любила есть десерт перед нормальным приёмом пищи. Винтер купила больше сладкого за неделю с Кариной, чем она покупала за последний год. Винтер не жаловалась. Карина пробовала всё, что она покупала, даже шоколад, который, судя по всему, она ненавидела. У неё было самое смешное недовольное лицо, когда она его попробовала, но когда Винтер кусала свою собственную плитку, она сидела с самым грустными выражением лица, пока Винтер не давала ей кусочек, который всё также ей не нравился. Она все ещё любила залезать на крышу, но не самостоятельно, к большому облегчению Винтер. Винтер тоже начинала нравиться крыша. Высоко, да, но Карине это нравилось, так что это начало нравиться Винтер тоже. Карина любила стоять прямо под кондиционером, пока он работал, и глотать холодный воздух, пока у неё не пересыхало горло, и голос не становился хриплым на несколько часов, так что Винтер решила, что было не так уж и жарко. Она любила, когда Винтер давала ей глупые обещания, типо обещания быть дружелюбной с Джено, хотя его шерсть была повсюду, типо обещания вернуть Карине толстовку, после того, как она её постирает. Неудивительно, но Карина была очень строга с тем, что Винтер выбрасывает. Она даже проверяла мусорку каждый вечер. В самодельном саду на заднем дворе уже было посажено три огрызка от яблок, а композиция из оберток от конфет была главным шедевром на кухне. Винтер начала выбрасывать блестящие вещи, пока Карина не видит, просто ради того, чтобы развлечь её. Карина, которую было не обмануть, возвращала ей их каждый раз, закатывая глаза, но выглядела она довольной, так что Винтер продолжала это делать. Два дня назад она выбросила ключи от машины, ожидая, что Карина найдёт их и отдаст ей, но Карина этого так и не сделала. Винтер сама рылась в мусорке, чтобы найти их. Их там не было. Теперь у Винтер не было ключей, а Карина была слишком довольна этим фактом. Даже без ключей, Винтер проводила время вне бабушкиного дома больше, чем когда-то. Винтер пошла бы куда угодно за Кариной. Было невозможно быть одинокой, когда Карина была рядом с ней, даже если Карина молчала, что было редкостью. Сожительство должно было быть новым, странным чувством. Оно таким не было. Карина подходила Винтер как пазл, соединяясь они образовали одно целое, заполняя пустоту друг друга. Карина все ещё спала с Винтер. Она настояла на том, чтобы они пользовались одной подушкой, хотя их кругом было полно. Было тепло, Карина была прижата к Винтер, так как обе пытались комфортно устроиться на стандартной односпальной подушке, может поэтому Карине это и нравилось. Карина ненавидела холод, ей не было холодно, когда тепло тела Винтер было прямо возле неё. Винтер никогда не осознавала, как холодно ей было без Карины рядом. Ко всем вещам, которые любила Карина в доме, телефон не относился. Она подпрыгивала, когда он звонил, и расстраивалась, когда Винтер уходила, чтобы взять трубку. Это случалось раздражительно часто, так как начальник Винтер продолжал названивать. Она пойдёт сегодня, решила Винтер, заходя на кухню и чувствуя запах тоста. Она точно пойдёт сегодня. "Доброе утро, Рина", поприветствовала Винтер, садясь за стол рядом с Кариной. Карина радостно кивнула и поприветствовала в ответ. На завтрак у неё был тост и вишневый леденец. Винтер потянулась за кусочком тоста, и Карина посмотрела на неё с большим неодобрением. Винтер вздохнула. Она повернулась, чтобы осмотреть тостер, кивая с огромным преувеличением. "Доброе утро, Дэвид", сказала Винтер, Карина одобряюще кивнула и дала ей тост. Был понедельник, так что если Винтер беспокоилась о своей работе, ей нужно было уходить, но... Карина. Был понедельник для Винтер, для Карины никогда не было понедельника. В понедельник должен был вернуться Джэхен, как она сказала. Если Джэхен не приходил, это был не понедельник. У Винтер было чувство, что у Карины ещё очень долго не будет понедельника. "Мне нужно будет вернуться на работу", сказала Винтер, пытаясь убедить себя. "Вчера я сказала начальнику, что у меня умерла мать, а в пятницу я сказала, что произошла ужасная авария по пути на работу. И ты", она обвиняюще указала пальцем на Карину, которая невинно наслаждалась своим леденцом. "Ты предложила сказать ему, что я охочусь за звездами, что ему очень не понравилось. У меня заканчиваются идеи". Карина перестала облизывать свой леденец на секунду, чтобы с грустью посмотреть на Винтер. Её глаза немного расширились, когда Винтер лишь смотрела в ответ, и она тревожно прикусила свою губу. Винтер вздохнула. "Я скажу, что мне нужно в Индонезию на похороны", Винтер взяла леденец Карины и откусила. После завтрака, Карина начала делать перестановку в гостиной, что было её любимым занятием. Винтер думала, что Карине просто нравилось смотреть как она потеет и задыхается, двигая диван от одной стены к другой. Когда всё было поставлено так, как Карине нравилось, получилось что-то вроде крепости, которую Винтер со своими друзьями строила в детстве, только эта была больше. Карина счастливо лежала внутри с книгой, когда Винтер зашла внутрь после душа. Она аккуратно залезла, пытаясь не задеть потолок из простыни, и легла рядом с Кариной. Винтер любопытно нахмурилась, увидев обложку книги. Она не могла прочитать название. Книга была перевернута. Карина радостно перевернула страницу. Винтер беззвучно потянулась к Карине и перевернула книгу для неё. Карина нахмуарилась и тут же перевернула её обратно, и вернулась к "чтению". "Мне так нравится", просто сказала Карина, смотря на книгу, не отрывая взгляда. Винтер подвинулась ближе, чтобы тоже посмотреть. Это был просто набор букв. "Она говорит со мной". "Что она говорит?" Карина перевернула очередную страницу. Винтер задумалась о том, как Карина понимает, что страница закончила говорить. "Оу", сказала Карина, удивленно смотря на Винтер. "Я не знаю. Я не говорю на книжном". Винтер медленно кивнула, тихо облокачиваясь на стену крепости, чтобы не потревожить чтение Карины. Разговор Карины. Что бы то ни было. Винтер гадала, умеет ли Карина читать на самом деле. Она не надеялась получить ответ на этот вопрос. Винтер смотрела на Карину, поющую слегка громко, не слегка мимо нот, переворачивающую страницы перевернутой книги в огромной крепости, которую она ей помогла построить, и понимала, что не хочет её никогда потерять, никогда. У Винтер был план. Это был хороший план. Даже Карина так думала. Они переделают гостевую комнату в комнату Карины. Технически, это уже была её комната, но она так не выглядела, и Карина никогда ей не пользовалась. Если бы она выглядела, как комната Карины, ей была бы комфортнее проводить там время, и, как со стыдом думала Винтер, была бы больше привязана к дому. Казалось, Карина уже была привязана к дому, привязана к Винтер. Она даже не хотела использовать свою комнату, но вдруг она передумает. Карина могла устать от Винтер, и если это произойдёт, ей нужно будет что-то, что удержит её в доме, что-то своё. Карина, конечно, не знала об этой части плана, только о той, в которой они будут красить стены. "У тебя фиолетовый нос", сказала Винтер хаотично проводя синей кистью по стене, пока Карина рисовала загадочные узоры своей фиолетовой кистью рядом с ней. "Чтобы мой нос был красивым", радостно сообщила ей Карина, вдруг проведя кистью по щеке Винтер, когда та повернулась, чтобы ответить. "Рина!" Винтер отскочила назад, споткнулась, но смогла устоять, облокотившись рукой на только что покрашенную синюю стену. Она медленно отошла, с полностью синей ладонью, оставив отпечаток на стене. Карина громко засмеялась и коснулась стены с отпечатком Винтер, чтобы оставить свой рядом. "Идеально", сказала Карина так, будто она с большим одобрением относилась к новой технике рисования Винтер. Винтер мягко коснулась щеки Карины, и на её подбородке остался синий след. Когда они закончили, уже темнело. Винтер сделала шаг назад, и увидев рисунок, подумала, что он был именно таким, как нравится Карине, каким и должен был быть. Краска была неровной, идеальной в некоторых местах, и настолько хаотичной в других, что было сложно смотреть на столько ярких, смешанных цветов. Точное отражение Карины. Винтер даже забралась на какую-то мебель, чтобы нарисовать звезду на потолке, к которой присоединился кривобокий близнец, когда Карина забралась на что-то рядом с ней. По взгляду Карины, Винтер поняла, что звезды были соулмейтами. Комната была, во всех аспектах, идеальной для Карины. Планы Винтер никогда не заканчивались хорошо. Карине нравилась комната, в этом Винтер была права. После покраски, Карина с удовольствием растянулась на кровати, смотря на потолок, на котором были нарисованы звезды и фиолетовые облака. Карина находилась в комнате и была не в поле зрения Винтер дольше всего с того момента, как переехала. Винтер помыла посуду, накопившуюся в раковине. Она бросила грязное белье в стиральную машину, после того, как выгнала Джено из корзины для белья, которая стала его любимым местом. Она включила телевизор, который теперь стоял на полу, потому что он мешал строить крепость. Она посмотрела рекламу и даже почти купила туфли по скидке. Карина все ещё была в своей комнате. Даже удачные планы Винтер никогда хорошо не заканчивались. Карине нравилась комната - отлично, но она не должна бросать Винтер из-за этого. Вообще нечестно. У Карины было право на собственное пространство. Винтер стоило вернуться на работу, и это было хорошо, даже отлично, что Карина чувствовала себя комфортно в доме. Винтер сидела на диване, совершенно не грустная, думая о том, чтобы начать убирать на кухне, как из комнаты, споткнувшись, показалась Карина. Винтер сразу поняла, что что-то не так. Карина не спотыкалась, она резко двигалась, ходила кругами, танцевала, прыгала и всё остальное, что только Карина могла делать, но Карина была живой и энергичной, и она не спотыкалась и не падала. Сейчас она выглядела так, будто вот-вот упадет, её ноги плелись по полу, одна рука была обвита вокруг груди, а другая тянула за волосы. "Что случилось?", тут же спросила Винтер, вставая и хватая Карину за локоть, чтобы хоть как-то стабилизировать. Карина отчаянно ухватилась пальцами за футболку Винтер. "Я сделала больно голове", сказала она, раздраженно потянув за прядь волос. Карина уже это говорила, вспомнила Винтер. Волноваться меньше она не стала. "Сегодня?" осторожно спросила Винтер, гадая почему она ничего не услышала, если Карина упала. Она бы не вставала на кровати, чтобы нарисовать больше звёзд - Винтер забрала всю краску из комнаты. Конечно, кроме краски на стенах, которая очень сильно пахла. "Оу, Рина", мягко прошептала Винтер, убирая волосы с лица Карины. "Такая глупая", Винтер знала, что решения Карины больше опирались на развлечение, чем осторожность. Она должна была приглядывать за ней, чего она не сделала. Было больно видеть Карину, которой было больно, со сведенными бровями и стиснутой челюстью. "Я не глупая", настояла Карина, выглядя расстроенно. "Что- нет, не ты. Я. Садись", Винтер вела Карину к дивану, с рукой на её спине. "Я принесу аспирин", сказала она, чувствуя себя беспомощно. Карина издала протестующий звук, когда Винтер отходила, будто вся проблема была в том, что её забрали у Карины. Винтер заставила себя дойти до кухни и принести две таблетки, и обвивая рукой плечи Карины, будто извиняясь, села рядом с ней. "Возьми", Карина потянулась, и Винтер открыла ладошку, в которой было две таблетки. Карина помахала головой, морщась, от чего Винтер тоже морщилась, и оттолкнула руку с таблетками. "Нет, нет", настаивала Карина. "Мне они не нравятся. Они все сделают серым. Потом мне придётся чистить потолок, чтобы увидеть звезды". "Они ничего не сделают серым", сказала Винтер. "Они просто-" "Нет", Карина перестала наказывать свои волосы, чтобы упрямо сложить руки, крепко сжимая губы, будто готовясь, что Винтер начнёт пихать таблетки ей в рот. "Они тебе помогут", попыталась уговорить Винтер, успокаивающе поглаживая шею Карины. "Это просто аспирин. Ты никогда не пила аспирин раньше?" Карина опять махнула головой, слишком сильно, но Винтер не поняла это относится к таблеткам или вопросу об аспирине. "Нет", настаивала Карина, почти не открывая рот при этом. Она выглядела очень несчастно из-за развивающихся событий, так что Винтер сразу же сдалась. "Хорошо, тогда без аспирина", Винтер положила отвергнутые таблетки на кофейный столик, а Карина осторожно за этим наблюдала. "Хочешь что-нибудь другое?", беспомощно спросила Винтер. Карина смотрела на неё некоторое время, и Винтер поддерживающе улыбнулась, начав гладить волосы Карины. Карина, казалось, подумала, что это приглашение и рухнула на диване, приземляясь головой на колени Винтер. Винтер тут же потянулась к её волосам, будто она могла помочь Карине избавиться от боли. Карина издала довольный звук и ещё больше прижалась к ней. "Я знаю, что ты дружишь с Джено", сказала Винтер, "но сама-то ты не кот". Тем не менее, она погладила Карину по руке, будто та была котом. Карина тихо выдохнула в джинсы Винтер, обвивая рукой её колено. "Я всё равно тебе нравлюсь". "Нравишься", сказала Винтер и почувствовала, как Карина улыбнулась возле её бёдер. Казалось, Карине стало лучше после нескольких часов объятий с Винтер, и её тихих песен. Тем не менее, Винтер все ещё стояла ближе, чем обычно, держала Карину за руку, и говорила себе, что это только потому, что она волнуется. Этой ночью, в кровати, Карина подвинулась ещё ближе к Винтер, играя с прядью её волос. Винтер тихо усмехнулась на своей стороне подушки. "Что ты делаешь?", с интересом спросила она, мягким в темноте голосом. "Твои волосы такие запутанные, и их так много. В них могло бы прятаться гнездо змей", сказала она, "а я укротитель змей". Винтер засмеялась из-за бессмысленности этой фразы, и Карина нетерпеливо толкнула её плечом. "Тихо", ругала она, "ты их рассердишь". Винтер тут же затихла, и Карина продолжила расчесывать её волосы пальцами, издавая тихие звуки, которые должны были бы укротить змей. Винтер уснула с сердцем, отбивающим странные ритмы в груди. Винтер не вернулась на работу на следующий день. "Завтра", сказала она Карине во время завтрака. Карина проигнорировала её, отдавая предпочтение пряди Винтер, пытаясь накормить скитлзом одну из змей, спрятанных там. Винтер сказала начальнику, что она женилась, и у неё был медовый месяц. Карина засунула скитлз в её волосы. Винтер смеялась, бросая трубку. Возможно, это не было полной ложью. Поиски Карины становились нормальной вещью. Винтер не была против - Карина никогда по-настоящему не пропадала, просто расследовала новые места или вещи, о которых Винтер никогда бы не подумала. Она больше не залезала на крышу без Винтер с той ночи, и она ещё ни разу ничего себе не повредила в доме. Карина просто находила самые странные места, чтобы занять себя. Она была худой и гибкой, и использовала все места, в которые могла поместиться - под кроватью было её любимое. Прозвучала гитара, и Винтер сразу поняла, где была Карина. Дверь в комнату её бабушки была закрыта, но Винтер знала, что Карина была за ней. Это была единственная причина, по которой рука Винтер коснулась холодной ручки, единственная причина, по которой она смогла открыть дверь, которую так долго не открывала. Комната выглядела также. Её кровать и самодельные подушки, её подвеска на тумбочке, и помада, всё еще ожидающая, что её снова используют. Там была куча семейных фотографий, которые Винтер туда свалила и её гитара на кровати. Гитара, которою Винтер не видела больше года, казалась очень привычной. Карина сидела рядом с ней. "Эй", сказала Винтер, не переступая через порог. "Мы не должны здесь находиться". "Я не боюсь", сказала Карина, нежно смотря на Винтер блестящими глазами. Я боюсь, подумала Винтер. Она не сказала это вслух, но, возможно, Карина всё равно услышала. Карина встала с кровати и осторожно подошла к двери, так что Винтер могла её вытащить из комнаты, не заходя туда. Она этого не сделала. Карина ничего не сказала, только протянула руку Винтер. Винтер сглотнула, видя Карину, вместо своей мертвой бабушки и взяла её руку. Винтер всегда бы взяла её за руку, доверила бы Карине вести её вперёд. Она переступила через порог. Они сидели на кровати вместе, пока Карина проводила по гладкой поверхности гитары, завороженная всеми яркими и блестящими вещами этой комнаты. "Это гитара. С помощью неё создают музыку", сказала Винтер немного нервничая, находясь в комнате, но тем не менее, миру не пришёл конец, она продолжала дышать. И Карина дышала, со стабильным пульсом, понимала Винтер, крепко держа её за руку. "Да", сказала Карина, поднимая бровь и смотря на Винтер, не находясь под впечатлением. Винтер не всегда знала, что Карина понимает, а что нет, или же что она узнавала, а что было новым для неё. "Твоя гитара", прошептала она, но это не звучало как вопрос. "Да. Я хочу стать музыкантом", и... "Хотела, в любом случае". "Сейчас нет?", спросила Карина, отводя взгляд от гитары, чтобы сфокусироваться только на Винтер. "Нет. Я не знаю", она боялась комнату в собственном доме. Она работала в кофейне. Она не дотрагивалась до своей гитары больше года. "Ты же знаешь", легко сказала Карина. Винтер не могла не согласиться. Винтер хотела быть музыкантом. Создавать музыку и писать музыку, и играть музыку, и быть частью музыки. Её первое воспоминание было связно с гитарой. Её отец принёс её из студии. Инструмент был гладкий и мягкий в её неуклюжих руках. Она потянула за струну, из любопытства. Она издала звук - слишком громкий и резкий. Тем не менее Винтер подумала - магия, это магия. В музыке больше не было магии. А если и была, Винтер не могла её найти. Она подпрыгнула из-за громкого звука. Карина подняла гитару и тянула за струны, из любопытства. "Погоди-", сказала Винтер и резко потеряла свой голос, не зная, что она собиралась сказать до этого. Карина улыбалась ярко и понимающе, изумленная звуком, который она создавала. Музыкой. Винтер гадала, увидела ли Карина магию в музыке. Казалось, Карина видела магию во всём. Карина улыбнулась и потянула за очередную струну. Винтер смотрела на неё с пересохшим горлом, ни о чем не думая. Карина долго играла на гитаре, прежде чем Винтер наконец сдвинулась с места. Карина сидела с ней на коленях, неправильно держа её, напевая странную мелодию, и дергая за струны, произнося странные слова, которые Винтер не понимала, но тем не менее они рифмовались. "Вот так", сказала Винтер, садясь сзади Карины. Она обвила руками её плечи и поставила гитару в правильное положение. "Попробуй вот так". После того, как Карина познакомилась с гитарой, она не хотела прекращать играть на ней, она не хотела, чтобы Винтер прекращала играть. Прошли часы, и Винтер перенесла гитару из бабушкиной спальни в её, их, комнату. Карине нравилась гитара, звуки, которые она издавала, нравилось подпевать звуками, не похожими на слова и словами, которые имели смысл только для неё. Винтер ощущала боль в груди, трепет в животе, зная, что она могла сделать Карину счастливой, просто проводя пальцами по струнам. Винтер была рок звездой.