*несколько дней назад*
Фэн Синь вздохнул и засунул тетрадь с конспектами подальше в свою тумбочку: всё, что ему было нужно, он уже успел списать у соседа по комнате. Му Цина ещё не было, — и о причинах этого третьекурсник предпочитал не задумываться, — а значит, можно было спокойно валяться на его кровати, доедать его завтрак и пить чай из его кружки. Шальная мысль мелькнула в голове, и пару секунд спустя на их общей тумбочке будто бы из ниоткуда материализовалась пепельница и упаковка дорогих сигарилл. — Будешь знать, как мою половину своими энергетиками занимать, — довольно фыркнув, Фэн Синь с явным удовольствием затянулся, выпуская изо рта быстро развеивающиеся колечки дыма. Он, правда, предпочитал выходить с одноразовыми испарителями в курилку на первом этаже общежития, да и парил в основном только перед сессией, — или когда совсем уже нервы сдавали, — но лишний раз побесить Му Цина, ненавидящего сигаретный дым, было делом святым. Вторая сигарета ушла вслед за первой, и когда за дверью послышались быстрые шаги, по губам Фэн Синя скользнула улыбка: судя по всему, Му Цин сегодня был особо не в духе. Пожалуй, не стоило бы ещё больше провоцировать соседа, лёжа только в кроссовках и лёгких домашних штанах на его кровати, дожёвывая сэндвич и всласть затягиваясь, но то, как в глазах Му Цина разгорался после такого яростный огонь, доставляло Фэн Синю чуть ли не большее удовольствие, чем то, что обычно после такого следовало. — Ты не охерел часом? — рявкнул Му Цин, только открыв дверь. Фэн Синь улыбнулся ещё шире, нагло закидывая ногу на ногу. — Перестанешь занимать мою часть тумбочки — перестану тебя бесить. В стену постучали. Следом за стуком раздалось раздражённое "заткнитесь уже!", и Фэн Синь, наигранно вздохнув, затушил сигарету и перебрался на своё место. Му Цин только глаза закатил, стряхивая со своего одеяла невидимые глазу следы пребывания там постороннего. Обычно они успевали доругаться до состояния искренней ненависти друг к другу и всё решали дракой в спортзале, что помогало стряхнуть напряжение после нервного дня. Сегодня же всё пошло не по плану. — На нас повесили первокурсников, — объявил Му Цин, глядя в потолок. — Там пацан по обмену, вундеркинд хренов, директорат опасается, что их староста его обидит. — Тот придурок с шестого этажа? Который мистер Идеальность? — Му Цин кивнул, и Фэн Синь невольно засмеялся. — Ну, если уж он пятый курс держит в страхе, то и мальчишке придёт хана. — Мальчишка ещё не получил свою родственную душу, так что... Может, и не тронет. — Вундеркинд по обмену и главная головная боль преподов? Странная была бы парочка, — вновь хихикнул Фэн Синь. — Хотя, может, этот новенький приручит Хуа Чэна? — Он не собака, чтобы его приручать, — внезапный голос от двери заставил обоих третьекурсников напрячься. Из полумрака коридора в комнату вошёл Тим, парень из соседней комнаты. — А директор просил вам напомнить, что раз вы двое — кураторы первого курса, то и в их самодеятельности вам тоже придётся участвовать. — Я буду слишком занят игрой в теннис, — демонстративно зевнул Фэн Синь, отворачиваясь к стене и не менее демонстративно накрываясь пледом. — Поедешь на турнир Большого Члена? — хмыкнул Тим, заранее отступая на шаг. Му Цин присвистнул. — Это ты зря...***
— ...и после этого мы сразу же пошли сюда! — Му Цин только глаза закатил, слушая, как Тим, зажимая разбитый Фэн Синем нос, оправдывается перед директором. Хуа Чэн и тот новенький, Се Лянь, стояли неподалёку, с явным любопытством разглядывая вошедших. Му Цин искренне считал, что однокурснику ещё повезло: Тим ворвался в актовый зал ровно за пару минут до того, как туда вошёл директор, а потому отделался только разбитым носом. Всему институту было известно, как Фэн Синь ненавидит любое напоминание произошедшем ещё на первом курсе: тогда, на конкурсе по спортивной стрельбе, им разрешили придумать самим себе прозвища... Кто же знал, что тот идиот, что их записывал, понятия не имел о китайских иероглифах! Вот и превратилось "Солнцеподобный" в "Большой Член". — Надеюсь, это значит, что вы двое наконец-то всерьёз восприняли мою просьбу помогать первому курсу, — вздохнув, директор закатил глаза так, что Му Цин бы позавидовал, и пристально взглянул на Тима и Фэн Синя. — Мистер Корд, я надеюсь, вы перестанете дразнить своих однокурсников ради развлечения. Мистер Фэн... Это была последняя капля. Ещё одна драка — и я вынужден буду поднять вопрос о вашем исключении из нашего заведения. С этими словами он забрал Тима и вышел из актового зала. Парни, наблюдавшие за всем происходящим со сцены, соскочили с неё, подходя ближе. — Фэн Синь и Му Цин, я полагаю? — протянул тот, кто был повыше, и Фэн Синь не сдержал раздражённого фырканья. Ну почему за моментом его позора обязательно должен был наблюдать Хуа Чэн? — Будете слугами наследного принца Сянь Лэ. — Его, надо полагать, ты играешь? — хмыкнул Му Цин. Хуа Чэн, к удивлению третьекурсников, покачал головой. — О нет, для себя я приберёг роль попроще, — он покосился на стоящего рядом с ним парня, выглядящего слишком мелким для высшего образования. Показалось ли Фэн Синю, или во взгляде Хуа Чэна и правда просквозила нежность? — Его Высочество сыграет Се Лянь. Я уверен, ему пойдёт эта роль куда больше, чем всем остальным. Верно ведь, Гэгэ? "Гэгэ?! Это что ещё за обращение к мальчишке, который младше тебя?!" — Если ты так считаешь, — слегка смутился Се Лянь. — Слушай, надо тебе придумать какое-то прозвище... Чтобы не только тебе меня Гэгэ называть. — Саньлан, — фыркнул Му Цин. — Ибо он третий, кто стал старостой на вашем курсе, и единственный, кто удержался на этой должности дольше недели. — Однажды ты напросишься... — рыкнул Хуа Чэн, но тихий смешок Се Ляня его остановил на полушаге. — А мне нравится, Саньлан, — улыбнулся он мягко. И Хуа Чэн ни слова ему не сказал. Фэн Синь подумал, что с появлением этого мальчишки в этом мире произошли огромные перемены, и не факт, что они к лучшему. — Так и кем ты сам будешь, малолетка? — вновь хмыкнул Му Цин, и Фэн Синю показалось, что только присутствие Се Ляня помешало Хуа Чэну прибить его на месте. — О, думаю, роль непревзойдённого князя демонов мне подойдёт, — он расплылся в широкой улыбке, а вот Се Лянь смущённо покраснел, отворачиваясь и делая вид, что содержимое его рюкзака интересует его куда больше. — И в чём подвох? — не понял Фэн Синь. — В том, что по сюжету непревзойдённый демон и наследный принц должны переспать, — закатив глаза, отозвался Му Цин. — Ну или, по крайней мере, если говорить тем языком, которым написан сценарий, вступить в романтические отношения. Если ты настолько тупой, что не додумался хотя бы проглядеть то, что тебе передал директор, то соизволь делать так, чтобы остальные не страдали из-за твоей тупости. — Сам дебил, — немедленно откликнулся Фэн Синь, предвкушая знатную словесную перепалку, которая обязательно перетечёт в драку. Планы нарушил Се Лянь: тщательно не обращая внимания на собственные алеющие щёки, он встал между ними, не позволяя добраться друг до друга. — А ну хватит! — воскликнул он. Светло-карие глаза его, казалось, метали молнии. — Вы точно третьекурсники? Или дети, едва перешедшие в старшую школу? — К несчастью, точно третьекурсники, — фыркнув, Хуа Чэн потрепал Се Ляня по волосам и подтолкнул в сторону сцены. — Присоединяйтесь, раз уж припёрлись. Нам нужно проговорить третье вознесение Его Высочества.