Испытание полукровки

Каждый взмах крыльев приближал отряд драконов и драконят к островку, ознаменовывавшему половину пути до Панталы. Малыши, поначалу тихо летевшие за старшими, опустив головы, к этому моменту уже развеселились, видимо, ожидая скорейшей встречи с родными местами, и даже ядожалы с листокрылами на время забыли про распри между своими племенами, обсуждая, чем они займутся, когда прибудут на Панталу. Красавка, нёсшая на спине Бархатника, маленького шелкопряда из Кварцевого крылышка, вздохнула, нервно дёргая кончиком хвоста: слишком много вокруг неё было малышни, в конце концов, земляные дракончики были куда лучше организованы, и с самого рождения, кажется, были готовы ходить строем. Мимо неё, развлекая сидящую на его спине Огнёвку, нырнул под ближайшее облако Искр, навевая не самые приятные воспоминания о Песчаных войнах. Ей приходилось биться с песчаными драконами, присоединившимися к принцессе Пламень и королеве Глетчер, и теперь любой взгляд на сородичей воевавших принцесс напоминал ей о кровавых побоищах над пустыней. Её передёрнуло, когда бледно-жёлтая чешуя Искра сверкнула под солнечными лучами: слишком уж он был похож на свою сестру Ожог, если не приглядываться. И его мирный нрав и любовь к драконятам — и королеве Тёрн — не могли заставить Красавку закрыть глаза на эту схожесть.       "Три луны! Будьте вы прокляты, песчаные!"       — Всё хорошо? — низкий, похожий на далёкий раскат грома, голос Безмолвного отвлёк Красавку от её мыслей.       — Да... Просто, знаешь ли, меня слишком бесит этот самовлюблённый принц! — рыкнула земляная в ответ, нервно выдыхая струю пламени. Бриония и Джамбу, летевшие рядом, синхронно скользнули в разные стороны, пропуская между собой обжигающий всполох: за последние сутки это был уже пятый раз, когда Искр доводил Красавку до огненных плевков. Казалось, они могли даже не смотреть на летящих чуть выше драконов: характерное рычание огня заранее предупредит их о том, что надо разлетаться. Откуда-то сбоку донеслось хмыканье, и принц Град, выбранный Луновзорой для охраны их небольшого отряда, величественно проплыл мимо них, едва шевеля крыльями.       "И этот принц тоже бесит!" — нервно дёрнула хвостом Красавка, ныряя в нижние слои облаков. Она бы никогда не призналась даже самой себе, но больше всего её бесили не принцы и не их высокомерие или самолюбование, — нет, на самом деле, Искр и Град были вполне даже интересными собеседниками, — а её собственная вынужденная беспомощность. Когда-то давно, кажется, в прошлой жизни, всё её существование заключалось в том, чтобы драться и убивать, но сейчас она не могла бы даже дохнуть огнём, чтобы защитить своих товарищей: малыш на спине при полноценном боевом столкновении мог пострадать, да и остальные драконята лишь мешались бы под крыльями. Пришлось бы сначала искать надёжный островок, чтобы обеспечить безопасность ядожалов, листокрылом и шелкопрядов, а в настоящей битве любая секунда будет на счету! Откуда-то справа послышался шорох крыльев, и к Красавке скользнул ярко-красный небесный принц Кармин. Он приветливо кивнул земляной, и та покачала крыльями в ответ: они несколько раз виделись на поле боя, и Кармин успел зарекомендовать себя как отличный боец, пусть даже он и не слишком любил проливать кровь.       — Берега Панталы уже почти на горизонте, — хмыкнул он, кивая в сторону Безмолвного: тот, опередив основную группу, о чём-то переговаривался с листокрылой Брионией, которая ещё затемно вылетела вперёд, чтобы разведать путь. — Несколько шелкопрядов будут встречать нас на ближнем к континенту острове.       — Надеюсь, это будет Синь или Луния, а не идиот Морфо, — откликнулась Красавка, невольно улыбнувшись. Нет, Морфо был неплохим драконом, но уж слишком нетерпеливым! Требовал от пиррийских драконов поделиться настоящим огнём, хвастался тем, что огнешёлк всё равно гораздо лучше, ещё и эти призывы отделить драконят ядожалов от шелкопрядов, чтобы те не повлияли дурно на его молодых соплеменников.       — Или хотя бы Орешник, — Кармин на пару секунд нахмурился, точно вспоминая что-то, о чём он забыл. — О, то есть, королева Орешник. Листокрылы ничего не говорили о пропавших? Красавку передёрнуло, словно ледяное дыхание проникло в её желудок. Малыши листокрылы, летевшие рядом, поднырнули под её крылья, точно земляная могла спрятать их от слов Кармина. Некоторых драконов после войны за свободу Панталы так и не нашли. В их числе была и старая королева Секвойя, хотя Красавка искренне недоумевала, где можно было спрятать тело огромной столетней драконихи. Таких драконов назвали пропавшими и старались не упоминать о них, хотя поисковые операции всё равно велись, несмотря на то, что война закончилась уже довольно давно. Росянка и Луния обыскали даже подземные пещеры и жуткую Бездну, но нигде не нашли ни следа пропавших. И вот теперь Кармин затронул эту тему при малышах... Как бы Красавка не относилась к драконятам, которые не являлись её братьями и сёстрами, она не хотела, чтобы крошки листокрылы жили в вечном страхе однажды исчезнуть, как королева Секвойя.       — Мама говорит, что они ушли навсегда, — подал голос тёмно-зелёный дракончик. По его листовидным крыльям рассыпались, точно ягоды, чернично-чёрные крапинки, и Красавка припомнила, что его звали Паслёном: кажется, он был из тех листокрылов, что подчинялись Белладонне. — И что папа с Церберой не вернутся.       — Не говори глупостей, Паслён, — Бриония, незаметно для Красавки пристроившаяся прямо под ними, фыркнула, дёрнув хвостом. — Аконит и Цербера не маленькие росточки, а вполне способные постоять за себя драконы!       "Аконит..." Красавка была о нём наслышана: его сын, Мандрагор, должен был стать женихом Росянки и обладал даром листомантии. И, насколько могла судить земляная, у его родителей тоже должен быть этот дар, хоть и слабее, чем у самого Мандрагора. Значило ли это, что Паслён тоже получил этот дар? Его старшая сводная сестра, Крапива, вроде как, не могла говорить с растениями. Может, листомантия передаётся только одному дракончику из всей кладки? Может, листомантия Аконита досталась родной старшей сестре Паслёна, Цербере?       "И тогда среди пропавших есть уже два листоманта." Ничего хорошего это не предвещало. Её отец, Ряск, предположил как-то, что драконы могли не просто так пропасть, что кто-то их похитил — и удерживал, чтобы позже использовать в своих целях. А тут, как ледяной на голову, свалилась Луновзора со своими предостережениями. Несмотря на то, что Красавка была в Золотом крылышке и не слышала своими ушами слова Луновзоры в учебной пещере Белладонны, Безмолвный, будучи лидером их отряда, пересказал всё вкратце, и услышанное земляной вовсе не понравилось. Предположение отца несвежей коровой заворочалось в желудке, и Красавке показалось, что именно сейчас чей-то холодный жестокий взгляд наблюдает за ними. Она знала, что острые глаза Кармина и Брионии, прошедших не одну битву, не пропустили бы ни одного чужака, и всё же...       — Я тоже волнуюсь, — пророкотал Безмолвный у неё над головой. Даже зная, что ночной не умеет читать мысли, Красавка невольно постаралась выбросить из головы свои опасения и думать только о сочных мясистых коровах. — Но я не думаю, что Белухе нужны эти драконята. Среди них нет ни одного наполовину ледяного... В голосе Безмолвного мелькнули горькие нотки боли, и Красавка вдруг вспомнила, что его дочь Глефа, её сопещерница, была дочерью ледяной драконихи. Возможно — той самой Белухи, но тут у Красавки уверенности не было. Дальнейший полёт прошёл почти в полной тишине, нарушаемой лишь звуками мерных взмахов крыльев. Скрытая от неба тенью могучих крыльев Безмолвного, Красавка даже не сразу сообразила, что уже стемнело: только когда вырвавшегося вперёд Кармина стало тяжело отличить от алеющих облаков, она поняла, что уже вечер. Тут же навалилась усталость. Хоть Бархатник и был одним из самых маленьких шелкопрядов, но всё же Красавка не привыкла летать на дальние расстояния с дополнительной ношей на спине, а потому, стоило только Брионии указать на остров, проглядывающий между облаками и казавшийся достаточно большим, чтобы вместить весь их отряд, земляная со вздохом облегчения нырнула вниз, стремясь как можно скорее достичь суши.       — Никогда бы не подумал, что буду так рад находиться на земле! — простонал Кармин, почти падая на влажный пляжный песок и раскидывая по нему крылья. Красавка уже готова была возмутиться, что он устал не больше остальных, а значит, не имел права так разваливаться на песке, как вдруг заметила виноватый взгляд Брионии, направленный на небесного принца, и сразу двоих малышей шелкопрядов на его спине, прижавшихся друг к другу. Калиго и Лимонница.       "Он нёс двоих, чтобы Бриония, летя к Пантале, не теряла скорость!" — осознала Красавка, и тут же волна жгучего стыда захлестнула её. Она готова была накричать на Кармина, который взвалил на себя двойную ношу, чтобы их связная не тратила лишние силы! И как только она не заметила этого раньше? Джамбу уже суетился рядом, помогая Пелеиде, изящной сине-голубой шелкопрядке, спуститься со спины Безмолвного: сам радужный был слишком лёгким и маленьким, по сравнению с остальными драконами, чтобы нести кого-то на спине. Град, то и дело перебрасываясь взаимными подколками с Искром, — неужели ледяной может вести себя так приветливо хоть с кем-то? — помогал Огнёвке, которую немного укачало за время полёта. Похоже, небесные виражи Искра, хоть и повеселили ярко-рыжую малышку, но определённо пришлись не по вкусу её пока что не до конца сформировавшемуся вестибулярному аппарату.       — Заночуем здесь, — уверенно сказала Бриония, собирая из обломков ветвей, валяющихся вокруг, некоторое подобие кострища. Осторожный выдох Безмолвного поджёг древесину, и малыши с Панталы сгрудились вокруг костра, подставляя тёплому воздуху крылья, лапы и носы. Они устали не меньше взрослых, подумалось Красавке, но ни разу не пожаловались и не попросились на спины. Ни разу не начали ныть, что хотят к маме и папе. Неужели панталийские крохи гораздо терпеливее их, пиррийских драконов?       — Если никто не хочет, я мог бы охранять наш лагерь этой ночью, — Град сложил крылья, отходя подальше от огня. — Уснуть в такую жару я всё равно не смогу. Красавка готова была поспорить: вокруг было не слишком-то тепло, хотя она никогда бы не призналась, что замёрзла. Проклятые морские ветра! Но, похоже, ледяному принцу даже такая температура казалась слишком высокой, и, в принципе, земляная не могла его за это судить. Прежде чем кто-то смог издать хоть звук, из-за деревьев выступил дракон.       — Нет нужды кому-то стоять на страже. Здесь нет никого, кто мог бы вам навредить, — его голос почему-то показался земляной странно знакомым, но инстинкты сработали раньше, чем сознание. Красавка напряглась, готовая драться, рядом с ней, как по команде, к бою приготовились Искр и Бриония. Джамбу высоко поднял голову, будто в любой момент готов был плюнуть ядом. Даже в расслабленной на первый взгляд позе Града читалась готовность напасть первым. Кармин тихо зарычал, напоминая, что он, хоть и устал, но со счетов его списывать не стоило. На голове незнакомого дракона что-то сверкало, но Красавка не могла понять, что именно, пока Безмолвный не выступил вперёд, прикрывая всех готовых драться драконов своими крыльями. И в тот момент, когда ночной приветственно кивнул незнакомке, Красавка вдруг поняла, кто именно стоит перед ними, и, всплеснув крыльями, поднялась в воздух.       — Луния!