Испытание полукровки

Казалось, драконята почувствовали себя куда увереннее в компании огнешёлковой — и Красавка не могла их за это винить. Для всех малышей Панталы Луния была настоящим героем, им не было дело до Песчаных войн, до спасения от магии Мракокрада, зато у них была перед глазами дракониха, положившая конец тирании королевы Осы. Уложив на ночь драконят между деревьев, обмотанных её мягко сияющим огнешёлком, Луния присоединилась к отряду у костра, свернувшись светло-зелёным клубком возле тёплого бока Искра. Красавка предположила, что шелкопрядке, возможно, спокойнее находиться рядом с драконом того же вида, что и Тушкана, которая была первой пиррийской драконихой, встреченной Лунией в своё время. Устроившись поудобнее, Красавка внимательно оглядела своих товарищей. Появление Лунии показалось ей довольно подозрительным: Белуха Пантале не угрожала, с чего бы огнешёлковой вылетать к ним навстречу? Град и Кармин о чём-то тихонько переговаривались: было видно, что ледяному принцу не особо комфортно находиться возле небесного, но тем не менее, казалось, именно ему этот разговор нужен был больше. Джамбу, устроившись на дереве возле малышей, сопел, словно большая ярко-розовая живая клубничина, и, кажется, вовсе не задумывался ни о чём. "Естественно, он же радужный," — мелькнула мысль в голове у Красавки, но она тут же отогнала её от себя: после знакомства со Ореолой, Светлячок, Кинкажу и Жаворонком равнять всех их соплеменников под старый стереотип "ленивых радужных" ей вовсе не хотелось. К тому же, Джамбу ведь брат королевы Ореолы, так? А значит, способен на не меньшие подвиги. Тем более... Никто из них ведь не подумал о том, что кто-то должен остаться возле драконят. Никто, кроме радужного, даже не вспомнившего о том, что в их королевстве, как рассказывала Ореола, все яйца сваливались в кучу, а дракончики не знали своих родителей и воспитывались всем племенем. Вдалеке от костра, ближе к самой воде, чёрным холмом возвышался Безмолвный. Его голова была повёрнута к океану, и Красавка не могла сказать, спал ли он, или прислушивался ко всему происходящему. Возле него виднелась зеленоватая чешуя Брионии.       — Вы слышали что-нибудь о пропавших? — едва слышно проговорила Луния, и тут же все драконы обернулись к ней. Даже Джамбу, казавшийся глубоко спящим, вскинулся и расправил крылья, готовый слететь к ним, если потребуется.       — Только то, что сказал Кармин, — ответила ей Красавка, и небесный принц закатил глаза.       — Чего чуть что, так сразу Кармин? Мне вообще Искр рассказал...       — Тише ты! — Джамбу, мгновенно перекрасившись в ярко-алый, слетел с дерева и приземлился прямо перед носом у Кармина с глухим шипением. — Малышей разбудишь! Кажется, таким раздражённым всегда радостного радужного Красавка видела впервые.       — Кармин просто упомянул о них, — раздался совсем рядом голос Брионии, и листокрылая выскользнула из-под крыла Безмолвного. — Остальное рассказал Паслён. Его отец и старшая сестра пропали после той битвы, и его мать, Манцинелла, считает, что они уже никогда не вернутся.       — Некоторые считают, что их похитили и зачем-то удерживают, скрывая от всех остальных драконов, — пророкотал Безмолвный. Красавка удивлённо взглянула на него. — Перед вылетом ко мне подходили Ряск и Дрофа, и я счёл нужным выслушать тех, кто прошёл Песчаную войну. Земляные, — те, кто знает, что происходило на Пантале, — почти уверены в том, что исчезновение нескольких десятков драконов не могло произойти случайно. Охр и Стерх прочесали всю Пиррию и помогали розыскным отрядам на Пантале, но безуспешно...       — Стерх? — глухо рыкнул Град. — Это не та ли земляная, что пыталась убить мою сестру Хладну?       — После того, как Хладна убила её сестру, — рявкнула Красавка в ответ. — А потом пыталась поубивать Драконят Судьбы, вступив в сговор с самой вероломной королевой того времени, Пурпур! Град вскочил на лапы, в горле у него забурлил слабый ледяной выдох. Красавка вскинулась следом, не желая просто так мириться с тем, что её надеялись заморозить. Не успел ни один из них предпринять хоть что-нибудь, как огромный хвост Безмолвного лёг между ними, а его раскалённое дыхание обожгло Граду шипы на шее.       — Вы по-своему правы и по-своему заблуждаетесь, — тихо проговорил он. — Вражда между племенами драконов должна была быть зарыта в землю, словно сгнившее мясо, после окончания Песчаных войн, но Стерх и Хладна обе не могли отпустить своё прошлое. Не стоит лишний раз вспоминать старое. У нас спасательная миссия, а не повод убить друг друга.       — Прости, — опустила голову Красавка. Град промолчал, но было видно, что и на него слова Безмолвного произвели впечатление.       — Стерх и Охр перерыли оба континента, но не нашли ни следа пропавших листокрылов, — продолжил Безмолвный так, будто ничего не случилось. — Кроме того, насколько я слышал, Киприда предполагает, что пропали и несколько шелкопрядов улья Осы.       — Морфо и Тау тоже предположили, что их могли похитить, — кивнув, Луния расправила крылья, и Красавка заметила, что они слегка подрагивают, будто от ветра.       "Похоже, она нервничает куда сильнее, чем хочет показать остальным."       — По крайней мере, мы обыскали все ульи, куда ядожалы не впускали пиррийцев, чтобы убедиться, что никто не прятал у себя пропавших драконов, — продолжила шелкопрядка. — И... ничего. Всё чисто. А потом объявился Голубянка, рассказал про Белуху, и мы подумали...       — Мы подумали, что, может быть, союзники Белухи могли проникнуть на Панталу, как только на Пиррии стало известно о её существовании, — подала голос Бриония. — Мы ведь знаем, что союз Белухи и Броненосца был заключён ещё до Песчаных войн, так почему бы не предположить, что они были не одни? Что были ещё драконы, которым понравилась её бредовая идея заполучить в свои когти дракомантию путём убийства драконят? Красавка почувствовала, что холод от чешуи Града будто бы пробрался к ней под чешую, превратившись в сотню гигантских огненных муравьёв, кусающих её и пытающихся прогрызть себе путь к её внутренностям. Она и подумать не могла, — или не хотела? — что листокрылы могут пригодиться союзникам Белухи. Что у Белухи могут вскоре вылупиться дракончики с листомантией, которых она убьёт, обагряя кровью невинных белоснежную чешую, чтобы...       "Чтобы что?" Ох, если бы хоть кто-нибудь это знал.       — Единственное, что нам удалось выяснить — никого необычного до войны против Осы на Пантале не было, — Луния перебралась поближе к огню. — Возможно, кто-то последовал за Цунами и Карапаксом и выяснил, что несколько листокрылов находятся без сознания. Но куда они потом делись...       — Значит, где-то на Пантале или на Пиррии есть территории, о которых мы не знаем, — все обернулись к Красавке, и та с удивлением обнаружила, что голос, произнёсший эти слова, принадлежал ей. Поведя крыльями, она села, обернув хвостом лапы, и продолжила. — Полагаю, мы бы заметили, если бы кто-то уносил бы с Панталы бессознательных листокрылов. Так что, либо они до сих пор остаются на Пантале — а значит, прячут их где-то вроде Бездны, — либо кто-то дождался, пока они придут в себя, и под предлогом эвакуации переправили куда-то в другое место.       — Например? — глаза Брионии с жадностью впились в морду Красавки. — Где они могут быть?       — Я... не знаю, — едва успела проговорить Красавка, как листокрылая набросилась на неё с рычанием.       — Говори! У тебя есть какая-то идея, да? Где они?! — завопила Бриония, прижимая её крылья к земле и впиваясь в них когтями.       — Да не знаю я! Отцепись! Только совместными усилиями Искра и Джамбу получилось оттащить будто бы взбесившуюся Брионию от земляной. Луния тут же метнулась к ней, обнимая всеми четырьмя крыльями и прижимаясь мордой к её морде. Два оттенка зелёного слились в один. Красавка с каким-то странным чувством внутри отметила, что по морде листокрылой стекают слёзы.       — Тише, тише... — зашептала Луния. — Она не могла знать, что Сатир оказался среди пропавших...       "Так значит, её партнёр тоже пропал?.. Тогда понятно, чего она так бросилась." Вздохнув, Красавка подошла к Брионии и чуть сильнее, чем нужно было, ткнулась мордой в её плечо.       — Я правда хотела бы знать, куда делись пропавшие драконы, — прошептала она, и почувствовала, как листокрылая содрогнулась всем телом. — Клянусь лунами, Бриония, если бы я знала — я не стала бы скрывать этого от тебя. Бриония подняла голову: в её глазах стояли слёзы, но ярче них сверкал в самой глубине чёрных зрачков огонь ненависти.       — Есть только одно место на Пантале, куда могли бы спрятать такое количество драконов, — отстранённо проговорила она, скалясь на невидимого противника. — Отравленные Джунгли, которые были моим домом столько, сколько я себя помню. И если теперь мой дом отобрал у меня Сатира... Она замолкла на несколько мгновений, а затем продолжила, и ярость в её голосе обожгла Красавку так, как не жгло ни одно пламя, ни огненное, ни ледяное.       — Если мой дом отобрал у меня Сатира, я сожгу каждое дерево в нём, чтобы вернуть моего возлюбленного. И, выхватив вдруг из костра горящую ветку, обезумевшая в одно мгновение Бриония взмыла в воздух, направляясь к Пантале.