Испытание полукровки

Белое облако закрыло солнце. Надежда вздрогнула, вскинула голову, ожидая нападения, но ледяная, кругами спустившаяся в неба, подняла лапы, показывая, что не собирается причинять ночной дискомфорт.       — Не помешаю? — она была чем-то отдалённо похожа на королеву Снежну, разве что, была более изящной, высокой и какой-то отстранённой. Заметив, видимо, что Надежда всё ещё смотрит на неё настороженно, незнакомка пояснила: — Меня зовут Хрусталь. Принцесса Хрусталь, если быть точнее. Старшая сестра королевы Снежны. От этих слов сердце Надежды оборвалось. Неужели ледяные узнали что-то о её прошлом? Неужели Миротворец в опасности?       — Что нужно принцессе ледяных от ночной? — выдохнула она, стараясь удержать непроницаемое выражение на морде. — Я ничего не сделала вашему королевству.       "По крайней мере, в этой жизни..." О, она очень хорошо знала ледяных! Они могли бы долгое время вынашивать план мести! Надежда общалась со Снежной, когда та прилетала на совет королев: тогда королева Ореола взяла её с собой, чтобы понемногу приучить всех к тому, что ночные больше не представляют ни опасности, ни загадки. Снежна, пусть и была не такой уверенной в себе, как Глетчер, или, луны упаси, Алмаз, но в ней прослеживались задатки прекрасной королевы, — если она научится не оглядываться на своих предшественников и думать своей головой. Рядом с ней всегда крутилась малышка Норка, которой почему-то очень нравилась чёрная чешуя ночных, и Надежде удалось пообщаться и с ней. Маленькая принцесса была просто чудом: живая, подвижная, за первые же пару минут, проведённых в обществе Норки, Надежда узнала практически всё о жизни королевского дворца ледяных, и даже Снежна, кажется, оттаяла, когда увидела, что ночная без каких-либо предрассудков возится с Норкой и играет с ней в снежки. А вот Хрусталь... Старшую принцессу Надежда не видела ни разу — до этого дня. Снежна описывала её королеве Ореоле как надменную и нервную дракониху, но сейчас перед Надеждой стояла просто молодая ледяная, в глазах которой, несмотря на кажущуюся холодность и беспристрастность, птицей металась тревога.       "Ей ведь всего десять лет," — промелькнуло в голове Надежды, — "а Снежне и того меньше! В их возрасте бы совершать ошибки и влюбляться, а не нести на себе груз должности беглой принцессы и королевы целого племени!"       "Ну да, как и ты сама в своё время, да, Люта?" — насмешливо фыркнул в её голове голос Арктика. Надежда поёжилась, когда вновь взглянула на Хрусталь: на мгновение вместо морды старшей принцессы она увидела холодного и озлобленного на весь мир дракона, которого она когда-то любила. Дракона, чья лунно-белая чешуя испачкана собственной тёмно-синей кровью.       — Мне... — Хрусталь вздохнула и нервно потёрла крылья. — Мне нужно выговориться кому-то, на мнение кого мне плевать. Надежда, верно?       — Д-да, — слегка запнулась та, стараясь выбросить из головы образ Арктика. — Что произошло? Хрусталь царапнула землю когтями, пачкая белоснежные лапы в грязи, и, вздохнув, улеглась на траву, вытягиваясь во весь рост. Её прозрачные голубые глаза смотрели на Надежду тускло и устало, будто бы молодая принцесса несла на себе груз тяжелее, чем была способна. Какое-то время две драконихи из некогда враждовавших племён, разделённые двумя тысячами лет, молчали: Хрусталь смотрела на Надежду, но будто бы сквозь неё, ночная сверлила взглядом траву под собственными лапами.       — Когда я ушла из племени, то всё равно скучала по ним, — проговорила Хрусталь едва слышно. — Надеялась, что однажды смогу поговорить с кем-то из ледяных, но... для своих соплеменников я бы выглядела предательницей. Спутавшейся с грязным земляным. Это как... Как гореть заживо. Будто пламя поселилось во внутренностях и уничтожает тебя. Я слышала, королева ночных, Доминанта, жила с ледяным выдохом кого-то из наших в желудке, и он медленно её убивал. Я никогда не могла даже представить, каково это, пока не встретила Гавиала и не улетела с ним. Пока не оставила своё племя... Знаешь, он такой хороший. Он лазурный изнутри. Надежда застыла, будто поражённая громом. "Лазурный изнутри"! Те же слова, что когда-то произнесла Вьюга, говоря о Ясновидице! Глаза предательски защипало, в горле встал ком, не дающий дышать, и Надежда, не отдавая себе отчёта в том, что делает, прилегла рядом с ледяной принцессой, обнимая её крылом. И Хрусталь вдруг всхлипнула, утыкаясь мордой в плечо Надежды, сжалась вся, вдруг будто бы став вдвое мельче, и разрыдалась, как крошечный дракончик. Едва дыша, Надежда тихонько запела. Это была старая, давно забытая всеми колыбельная, которую когда-то ей пела её мать, колыбельная, рассказывающая о том, как маленький ночной дракончик во сне заблудился среди звёзд, а духи драконов из всех племён собрались, чтобы отвести его обратно к маме, которая плакала над его телом. Голос её дрожал, слова путались, но она видела, как Хрусталь, несгибаемая принцесса ледяных, которую побаивалась королева Снежна, понемногу расслабляется и успокаивается, будто оказавшись под крылом у матери.       "Глетчер. Её мать звали королевой Глетчер. Одна из тех, кого убило проклятие Мракокрада..."       — Прости, — всхлипнула Хрусталь, вытирая последние слёзы. — Я не должна была так себя вести. Разревелась, как белёк...       — От детёныша тюленя ты отличаешься не больше, чем я от уголька вулкана, — улыбнулась Надежда и увидела, как морда Хрусталь просияла. Из ледяной принцессы она будто бы превратилась в обычную дракониху, не обременённую никакими проблемами, и ей это определённо было к лицу. — Но ты прилетела в дождевой лес не просто так поговорить, верно?       — Это связано с нападением на Яшмовую гору, — вздохнула Хрусталь, и тень тревоги снова затянула её глаза, на короткое время засиявшие небесной синевой. — Я так хотела увидеться хоть с кем-то из родного племени, что не сообразила даже, что это практически невозможно. Никто из них не сунулся бы в Приют, ну... По доброй воле. Кроме меня, пожалуй. А когда она прилетела...       — Она? — переспросила Надежда.       — Она была так добра ко мне! — снова всхлипнула Хрусталь. — Она... Я подумала, что она как Гавиал, лазурная! Или даже сапфировая! Она спрашивала, как давно я живу в Приюте и не видела ли песчаного по имени Броненосец и какой кратчайший путь до Гнезда Скорпионов. Я сказала! Мы разговорились, она всегда говорила, что я могу на неё положиться... А потом... Она сказала, что знает, как вернуть ледяным драконам дракомантию! И я поверила, и согласилась поначалу ей помогать, но она хотела заставить меня делать ужасные вещи! Я должна была привести к ней драконят-гибридов! Она...       — Белуха... — выдохнула Надежда, и в её сердце вскипела жгучая ненависть к ледяной, попытавшейся втравить Хрусталь в убийство малышей.       — Да, — Хрусталь кивнула и вновь прижалась ближе к боку Надежды. — Я тогда подумала, что мама бы точно её узнала и ни за что не стала бы с ней разговаривать. Что мама была гораздо умнее меня... Хорошо, что Снежна пошла в неё.       — Белуха не упоминала ничего о том, что собирается делать дальше? — мягко спросила Надежда, ободряюще потираясь носом о нос Хрусталь. — Может, говорила что-то о драконятах?       — Только о том, что она скоро заберёт свою дочь у ночного, и что надо поспешить, чтобы её не упрятали в академию, — вздохнула Хрусталь. — Ещё один дракончик должен был стать её ключом к академии на случай, если что-то пойдёт не так... Говорила, "песчаная впустит Броненосца". "Песчаная", "ночная", никаких имён, только по племенам их отцов. Небесная должна была быть последней, но она хотела выкрасть её, чтобы больше не пришлось влезать в Яшмовую гору.       — Значит, песчаная, ночная и небесная, — подытожила Надежда. — Должно быть, это те три полукровки из академии, о которых так беспокоилась Луновзора. Загадкой остаются радужный, морской и земляной гибриды...       — Земляного и морского она уже убила, — всё тело Хрусталь содрогнулось. — А радужных она ни во что не ставила... И вот, нападение на Яшмовую гору. Снежна в бешенстве, послала Холода за мной, мол, каждый боец сейчас на счету, она даже нашла старую серёжку, зачарованную хранить того, кто её носит, в тепле и безопасности... Ну, так, по крайней мере, было написано на свитке, в котором она хранилась... В общем, Гавиал смог тоже жить при дворце, со мной. Сердце Надежды болезненно кольнуло.       "Значит, Алмаз сохранила серьгу Арктика... Зачем? Неужели хотела выдать её за дар Арктика ледяным?.."       — Я выслеживала для неё гибридов, — глухо прошептала Хрусталь. — Рассказывала о слабых местах в обороне ледяного дворца, когда она убедила меня, что Снежна меня ненавидит. Под её чарами я обманула королеву Коралл, перехватив информацию, предназначавшуюся Снежне. Когда мы разругались, она крикнула, что мне повезло, что она копит силы для особого заклятия, которое вернёт кого-то из мёртвых. Из-за меня всё это произошло... Вздохнув, Надежда заглянула в глаза Хрусталь, такие же небесные и чистые, как у Вьюги когда-то. Она не верила в магию вроде переселения душ — но готова была поверить в то, что судьба даёт ей второй шанс на жизнь.       — Если бы не твоё доброе сердце, Белуха всё равно нашла бы способ убивать своих детей, — проговорила она. — А теперь пойдём. Тебе надо отдохнуть и привести мысли в порядок. Тяжело же тебе пришлось, держать в тайне такое... Я поговорю с королевой Ореолой, а она расскажет всё Снежне — если ты захочешь. И твои слова, принцесса, помогут нам уберечь драконят от Белухи.