Уложив Наташу спать, Джеймс несколько часов провёл в своём кабинете за работой, пока вдруг не услышал стук во входную дверь.
Джеймс дёрнулся, на автомате потянувшись за ножом, спрятанным в органайзере для ручек в ящике стола. Было уже за полночь, никто не приходит в такое время просто так.
С зашкаливающим адреналином Джеймс поднялся на ноги, легко удерживая нож в руке. Наташа спала наверху, была полночь, и кто-то только что постучал в его дверь.
Джеймс быстро выскользнул из кабинета и пересёк комнату. Готовый к драке, он прислонился к оконному косяку и выглянул на улицу.
На его пороге стоял Стив Роджерс со спящим на его плече Клинтом.
— Какого хрена? — Джеймс поспешил к двери. Отбросив нож на тумбу, он быстро отключил сигнализацию и затем открыл внутреннюю и наружную двери. В коридор ворвался холодный ночной воздух. — Всё хорошо? — тут же шёпотом спросил Джеймс.
— Да, — ответил Стив, но голос его звучал неуверенно. За спиной Стива моргнули красным фары уезжавшего такси.
— Заходи, — сказал Джеймс, придерживая для Стива дверь. На одной ноге Клинта не было носка, и его босая стопа выглядывала из-под одеяла, в которое его закутал Стив. От одного только этого вида Джеймса до костей пробрал жуткий холодок. — Клинт в норме? Он не заболел?
Стив уже вошёл в дом, и Джеймс с облегчением запер двери и включил сигнализацию.
— Клинт в порядке, — ответил Стив и разгладил складки одеяла на спине сына. Клинт сонно вздохнул, его длинные ресницы затрепетали.
— Ладно, — промолвил Джеймс. — Ты чокнутый: носиться по городу с дитём в такое время! — Опустив ладонь на спину Стива, он подтолкнул его к лестнице и повёл в гостевую комнату напротив Наташиной спальни. Он щёлкнул выключателем в коридоре, и Стив увидел маленькую аккуратную комнату с двуспальной кроватью у стены.
Пока Стив укладывал Клинта на кровать, Джеймс отправился к шкафу с постельным бельём, чтобы найти подходящее для холодной летней ночи одеяло, при этом все его мысли были лишь о том, какого чёрта происходит, почему Стив среди ночи проделал такой путь из одного конца Бруклина в другой со спящим ребёнком на руках.
Гадать было бессмысленно, он всё равно всё скоро выведает у Стива. Джеймс достал с полки хлопковое одеяло и поспешил обратно в гостевую комнату. Стив уже уложил Клинта и натянул одеяльце до самого его подбородка. Клинт по-прежнему спал как убитый.
— Вот, — шепнул Джеймс. Стив взял протянутое ему одеяло и закутал Клинта ещё и в него, хорошенько подоткнув его со всех сторон.
Убедившись, что Клинт надёжно защищён от холода, Стив встал рядом и просто уставился на него долгим взглядом, на его лице застыла маска отчаяния.
— Пойдём, — тихо сказал на ухо Стиву Джеймс. — Поговорим внизу.
— Да. — Помешкав, Стив достал из кармана слуховой аппарат Клинта и, аккуратно положив его на прикроватную тумбу, последовал за Джеймсом за дверь. Джеймс выключил свет.
— Он не проснётся среди ночи? — тихо спросил Джеймс.
— Наверное, нет, — ответил так же тихо Стив. — Он поздно уснул, но кто знает.
Джеймс пересёк коридор и бесшумно открыл дверь в комнату Наташи. Девочка крепко спала на животе, сжимая в одной руке ухо своего любимого мишки Тедди. Джеймс подошёл к коробке с игрушками и достал второго любимого Наташиного медведя. Он вышел из комнаты, стараясь не потревожить сон Наташи. Прикрыв дверь так, чтобы осталась небольшая щель, Джеймс вернулся к Стиву и протянул ему медведя.
— На случай, если Клинт проснётся.
Не говоря ни слова Стив взял игрушку и отправился к Клинту. Он присел на край кровати и положил медведя рядом с вытянутой рукой сына. Он ненадолго застыл, наблюдая за спящим сыном, пока Джеймс ждал его, прислонившись к дверному косяку.
Наконец Стив наклонился и оставил на лбу Клинта поцелуй, затем встал и вышел из комнаты.
Джеймс и Стив молча спустились на первый этаж. У подножия лестницы Джеймс остановился и обернулся к Стиву.
— Ты прячешься от копов?
— Нет, — ответил Стив, сквозь груз эмоций, которые он так долго хранил в себе, прорвалось раздражение. — Послушай, Баки, я не хотел врываться к тебе вот так, но… — он тяжело сглотнул. — Просто…
Джеймс опустил ладонь на плечо Стива.
— Ой, не начинай, — сказал он, потрепав Стива по плечу. — Твой сын в безопасности, а тебе нужно что-нибудь выпить. Хочешь кофе?
— А можно в него что-нибудь добавить?
— У меня есть немного виски, которое краску со стен отжирает. — Джеймс опустил руку и повёл Стива на кухню. — Но оно вырубит тебя так же, как и дорогое бухло.
— Никогда не любил виски, — ответил Стив. Он плюхнулся на кухонный стул и принялся наблюдать за Джеймсом. — Пегги, она им увлекалась, но я никогда не понимал, что в нём такого.
— Что за Пегги? — поинтересовался Джеймс, готовя свежую порцию кофе. После ухода Клинта и Стива он не успел надеть протез, но орудовать на кухне одной рукой ему было не в новинку.
Стив взял со стола маленькую керамическую солонку и покатал меж пальцев.
— Помнишь, я говорил, что познакомился с Шерон, когда встречался с её двоюродной сестрой? Это была Пегги.
Стив так серьёзно говорил об этой женщине, она явно была нечто большим, чем, как ожидал Джеймс, обычная подружка из колледжа.
— Как она отнеслась к тому, что ты увлёкся Шерон?
Стив поставил солонку обратно на стол.
— К тому моменту мы уже давно разошлись, — ответил он. — Знаешь, может, в другой жизни Пегги и могла бы стать той самой.
Внутри Джеймса всё неприятно сжалось при мысли, что кто-то ещё мог иметь такую близкую, почти родную связь со Стивом.
— Что случилось? — спросил он, прячась от пристального взгляда Стива.
— Наверное, мы встретились не в то время. — Стив встал и подошёл к Джеймсу, стоявшему у кухонной тумбы. — Я учился в Англии по обмену, Пегги изучала политологию. Мы пытались наладить отношения, но у нас были разные взгляды.
Джеймс пытался представить себе Стива, молодого сопливого студентишку, и никак не мог сопоставить этот образ с крупным мужчиной, стоявшим сейчас рядом.
— Когда это было?
— Э-э, где-то на первом курсе, значит, в две тысячи втором.
Осенью две тысячи второго Джеймс проходил подготовку в рейнджеры, будучи одним из самых молодых курсантов в группе. Физическая работа была изнурительной, но так как лето и выходные он проводил за работой в семейной строительной фирме, он был силён, а благодаря школьной спортивной подготовке по легкой атлетике и лякроссу ещё и быстрым. Гораздо труднее было преодолевать напряжённые отношения с другими мужчинами, все из которых были старше Джеймса.
Но так как он провёл последние несколько лет учёбы в чулане бруклинской школы, Джеймс знал, как держать рот на замке, не высовываться и быть настроенным на конечный результат.
В общем, Джеймс не мог представить себе более необычного способа провести две тысячи второй год, чем в лондонской художественной школе с подружкой-политологом.
— Мне жаль, что у вас не срослось, — ответил Джеймс, оттолкнувшись от тумбы. Он достал две кружки из шкафа и направился к холодильнику за бутылкой дешёвого виски.
— Всё сложилось так, как нужно, — ответил Стив, когда Джеймс вернулся к нему снова. — У меня есть Клинт, хороший дом, хорошая работа.
Джеймс протянул ему бутылку.
— И поэтому ты пришёл ко мне среди ночи?
Стив подхватил кофейник, Джеймс поставил кружки на стол.
— Как будто у тебя не было дерьмовых дней с ребёнком.
— Ну да, бывали. — Джеймс вновь подошёл к холодильнику, чтобы взять сливки. — Уже не так часто, но когда Нат была маленькой…
— Расскажи.
Тон Стива поразил Джеймса ещё больше, чем сама просьба. Джеймс вернулся за стол, поставил бутылку со сливками рядом с сахарницей и сел напротив Стива, задумавшись. Если бы это был кто-то другой, то Джеймс непременно бы подумал, что его просят рассказать о своих проблемах с Наташей лишь для того, чтобы почувствовать себя более успешными родителями по сравнению с ним, но Стив был не таким.
— Ладно, раз уж ты хочешь, — сдался Джеймс. — Ты знаешь, что когда я впервые увидел Нат, она лежала в больнице.
— Да. — Стив твёрдой рукой разлил кофе по чашкам.
— Она очень долго лечилась, мы долго ждали, пока соцработники проведут свои проверки и утвердят меня как приёмного отца. Я забрал её домой, когда ей было полгода. — Джеймс добавил ложку сливок в свою порцию. — Всё было хорошо, она много спала, не капризничала, когда я кормил её на её стульчике, но она не набирала вес, как должна была.
Стив вскинулся.
— Почему? — спросил он. — Что-то было не так со смесью?
— Бог его знает, — ответил Джеймс. Он сделал глоток из своей кружки, смакуя крепкий насыщенный вкус кофе. — Наверное, причин было много. Мы пробовали грудное молоко, потом несколько смесей, потому что думали, что у неё аллергия на молоко, но у Наташи было такое слабое здоровье с рождения, что врач наконец сказал, что, наверное, её состояние ещё не стабилизировалось.
— Но сейчас же всё хорошо, да?
— Да, сейчас всё хорошо. Утром она ела одну смесь, после обеда — другую, врачи ещё сказали давать ей витамины, масло печени трески и прочую хрень. Она оправилась, но первые несколько месяцев были тяжёлыми.
— А у Клинта наоборот: он поправлялся как на дрожжах.
— Сейчас с Нат всё нормально. Её педиатр говорит, чтобы я больше не взвешивал её дома, мол, из-за расстройств пищевого поведения.
— Но ей всего
пять, — потрясённо сказал Стив.
— Как будто дети не подхватывают всё, что говорят взрослые?
— Клинт — нет. — Стив уже собирался было продолжить, но взял себя в руки и расслабился. — И иногда я не понимаю, то ли это потому, что он невнимательный ребёнок, то ли потому, что у него не работает слуховой аппарат и он не слышит то, что ему говорят.
Чёрт.
Вот наконец они и добрались до этого разговора, который Джеймс ждал с тех пор, как Стив появился на пороге его дома.
— Ты не виноват ни в чём, что происходит с Клинтом, Стив.
— Я должен был понять, что что-то не так! — выпалил Стив. Он резко поставил кружку на стол, расплескав кофе.
Джеймс взял тряпку и кинул её Стиву.
— С чего это вдруг? У тебя что, глубокие знания в области детской медицины?
— С того, что он мой сын, и я должен был знать! — Стив вытер разлитый кофе и отнёс мокрую тряпку к раковине, чтобы её прополоскать. — Я сегодня водил Клинта к окулисту, и знаешь, сколько времени понадобилось, чтобы понять, что у него проблемы?
Стив выжимал тряпку снова и снова, и Джеймс не мог на это смотреть. Он забрал её у него и бросил в раковину.
— Ты ни в чём не виноват.
Он выключил кран, и на кухне воцарилась тишина. Стив опёрся о тумбу, вцепившись пальцами в края раковины.
— Я так старался быть Клинту хорошим отцом, — сказал Стив так тихо, что даже в ночной тишине его голос был едва различим. — Я думал, что он немного рассеянный и ему просто неинтересно читать, что, может быть, он дорастёт до этого в первом классе. Он не глупый, ты же знаешь.
В голосе Стива слышалась мольба. Джеймсу хотелось его обнять, сказать, что с Клинтом всё будет замечательно, но он боялся, что Стив может неправильно понять его намерения. Поэтому он лишь коснулся его спины и подвёл обратно к столу.
— Клинт не глупый, — согласился Джеймс, усадив Стива на стул. — Чёрт, да он очень смышлёный, он знает всех птиц и динозавров.
— Поверить не могу, что он запомнил, как пройти до Наташиной школы, — сказал Стив, потирая лицо ладонями. — Я сегодня подумал, когда он уснул, о том, как детей крадут на улицах и убивают. Помнишь случай с Итаном Патцом?
— Стив, с Клинтом всё хорошо, — тихо ответил Джеймс.
— Его могли похитить, или сбить на дороге, или толкнуть на проезжую часть, или…
Джеймс протянул руку и обхватил запястье Стива.
— Стив. — Стив вперился взглядом в руку Джеймса, тяжело дыша. — Послушай меня, и очень внимательно, хорошо? — Джеймс ослабил хватку, но руку не убрал. — Здесь никогда не было такого низкого уровня преступности, понимаешь? На хер всё, что пишут в газетах, и на хер эти Фокс Ньюз. Когда Нат и Клинт выходят на улицу, они в большей безопасности, чем были мы в нашем детстве.
— Никогда не знаешь наверняка, — возразил Стив, но уже с меньшей горячностью.
— Я работаю с одним из лучших профайлеров ФБР, — сказал Джеймс. — Ну, бывшим профайлером. Я к тому, что Мария и я знаем о преступности, мы знаем, где реальная опасность, мы знаем статистику. Сегодня Клинт, наверное, был в большей безопасности в метро, чем в школе.
— От этого как-то не легче, — не унимался Стив.
— И очень плохо. — Джеймс отпустил запястье Стива. — Клинт в порядке, и в том, что он сбежал сегодня из школы, нет твоей вины. Можешь продолжать себя казнить и дальше, если хочешь, но от этого никакого толку не будет.
Мгновение спустя Стив всё-таки поднял голову и посмотрел на него.
— Клинт — вся моя жизнь, — сказал он хрипло. Прочистив горло, он продолжил: — Он — лучшее, что случалось в моей жизни.
— Поэтому ты должен быть уверен, что он может за себя постоять. — Джеймс потянулся за виски и передал бутылку Стиву. — Открой.
Стив услужливо открутил крышку.
— Думаешь, я не переживаю за Наташу? — спросил Джеймс, плеснув щедрую порцию виски в полупустую кружку. — Думаешь, я, пройдя Афганистан и Ирак, не просыпаюсь в холодном поту, боясь, что с моей девочкой что-то могло случиться?
До этого он ни разу не упоминал о своём военном прошлом в разговоре со Стивом, и от всего этого его сердце дико забилось в груди, а во рту пересохло.
Стив не сводил с него глаз, и было поздно отступать.
Он отхлебнул смесь кофе и виски из кружки и поморщился.
— Мне тяжело было куда-нибудь возить Наташу, — признался он. — То, что произошло в тот раз… та бомба взорвалась, как раз когда я был в дороге. После возвращения я не то что Наташу не мог взять с собой, я боялся садиться в машину. По ночам я спал на полу возле её комнаты, на случай, если кто-то придет за ней, если кто-то проникнет в дом и попытается её забрать.
— Боже, Баки, я не знал, что всё настолько тяжело, — ответил Стив.
Джеймс сделал ещё глоток.
— Я справился. Я говорил с одним знакомым в министерстве, когда мне проверяли руку, он посоветовал с кем-нибудь это обсудить. Я и обсудил.
— Помогло?
— Да, вроде. Я могу взять Нат с собой и вожу машину без панических атак. — Скривившись, Джеймс отодвинул от себя кружку. — И я могу спать в своей комнате. Конечно, у меня ещё и охранная система покруче, чем в Белом Доме, так что это тоже помогает.
— С ней всё будет хорошо, — сказал Стив. — Тебе нужно самому прислушаться к своим же словам.
Джеймс запустил руку в волосы, смахивая упавшие на глаза пряди.
— Да ну это на хер, — мрачно сказал Джеймс. — Признаю, если бы Нат сбежала из школы, я не знаю, что бы я делал.
Стив взял виски и плеснул несколько граммов в кружку.
— Я всё не могу успокоиться: что бы я сказал Шерон, если бы с Клинтом что-то случилось. Чёрт, я даже не знаю, как рассказать ей о проблемах со зрением.
— Со зрением просто. — Джеймс встал, поставил свою кружку в раковину и вылил остатки кофе и виски в слив. — Скажи:
«Эй, Шерон, тут выяснилось, что у Клинта небольшие проблемы со зрением, я куплю ему очки». Видишь? Легко.
— Всё гораздо сложнее, — тяжело вздохнул Стив.
Джеймс опёрся бедром о кухонную тумбу и потянулся, чтобы избавиться от боли в позвоночнике.
— Ты всегда можешь добавить:
«потому что тебя не было рядом».
— Нет, — тут же возразил Стив. — Мы с Шерон… Это другое, она не виновата, что её нет рядом.
От взгляда Джеймса не укрылось, как Стив подобрался, приняв оборонительную стойку с упрямым выражением лица.
— Прости, — ответил он, и Стив мгновенно расслабился.
— Мы с Шерон решили, что я буду заботиться о Клинте… мы оба так решили, — пояснил Стив. — Когда я сказал Аврааму, ну, доктору Эрскину, он был рад за меня. С моей стороны все меня поддержали, а вот родители Шерон были в бешенстве. Они пытались убедить её, что раз она не может растить Клинта, тогда это должны делать они. Они были очень настойчивы.
— Какая чушь.
— Да. — Стив устало потёр лицо. — Дело не в том, что Шерон не хотела воспитывать Клинта, просто её работа ей очень дорога, и она молодая, она пытается построить карьеру, понимаешь?
— А если она вдруг передумает? — спросил Джеймс, вернувшись к столу. — Например, вернётся и захочет забрать Клинта себе?
— Мы это тоже обсуждали. — Стив откинулся на спинку стула. — Когда она приходила навещать Клинта, когда ему было три. Я сказал ей, что, если она когда-нибудь захочет переехать обратно в Нью-Йорк, прекрасно, мы придумаем, как нам вместе растить Клинта, но я точно никуда не уйду.
— Хорошо.
— Да. — Стив вздохнул, он был полностью вымотан. — Теперь мне нужно решить, что делать завтра.
— А что будет завтра?
— Ну, мой сын всё ещё отстранен от занятий, но это не страшно, потому что у него назначен приём у самого дорогого детского офтальмолога в трёх штатах.
— Твоя страховка его покроет?
На лице Стива промелькнула вспышка веселья.
— Один из бонусов работы в «Старк Индастриз» — платиновая страховка. С деньгами у нас всё в порядке.
— А доктор-то хоть хороший?
— Да. Брюс, мой друг, очень его рекомендовал. И это хорошо, потому что Тони подёргал за кое-какие ниточки, чтобы Клинту назначили приём уже завтра.
— Деньги решают всё.
— А деньги Старка правят миром. — С лица Стива стёрлась улыбка. — Не знаю, что я буду делать, если Клинту понадобится операция.
— Эй, давай пока не бежать впереди паровоза, — сказал Джеймс, пихнув Стива под столом ногой. — В наше время одни только очки творят чудеса. Вот увидишь.
— Ты это правда знаешь или просто говоришь так, чтобы меня успокоить?
— С чего бы это? — запротестовал Джеймс. — У меня есть один приятель, в седьмом году у него было осколочное ранение в лицо. Он потерял один глаз, а на другом что-то случилось с роговицей. В общем, несколько лет назад ему сделали операцию на том самом глазу, и знаешь что?
— Это было настоящее чудо?
— Ну, нет, но, по крайней мере, он может видеть, самостоятельно передвигаться и читать. Если они смогли сотворить такое с побитым морпехом из Пиртвилля, они могут сделать это и для твоего парня. Особенно если за ним стоят миллионы Тони Старка.
— Миллиарды.
— Ох, завались.
— Нет, нам не нужны деньги Тони, — сказал Стив. — Я откладываю всё, что у меня есть, для Клинта, и Шерон присылает деньги каждый месяц. Но для такого случая у меня есть сбережения на чёрный день.
Джеймс вскинул брови. Он не знал, сколько может стоить детская глазная хирургия, но сомневался, что за неё можно заплатить десять центов из банки из-под кофе.
— Ты в курсе финансовых новостей?
— Нет.
— А я — да, издержки работы. Слышал, как несколько лет назад Тони ушел с поста главы «Старк Индастриз» и назначил на эту должность Пеппер Поттс?
— Я не в подполье живу, Стив. Даже я об этом слышал.
Стив снова улыбнулся, но это уже не было столь невинно.
— Акции фирмы резко упали, потеряв за ночь почти тридцать процентов стоимости.
— По-моему, говорили, что могут вернуться времена депрессии, как в тридцатые годы? — уточнил Джеймс.
— Да. Поэтому я собрал всё, что у меня было, даже попросил у Авраама взаймы и скупил все акции, какие только мог.
Джеймс резко выпрямился.
— Ты, блядь, шутишь? — изумился он. — Разве акции Старка не увеличились вдвое по сравнению с тем, что было до краха?
— На сто десять процентов, — самодовольно сказал Стив. — С Тони в НИОКР и Пеппер во главе единственный путь, по которому могла пойти компания, — вверх.
— Чёрт. — Джеймс вытаращился на Стива, пытаясь понять, шутит ли тот или нет. Видимо, он не шутил. — Твою мать, а я ещё платил за вас с Клинтом в зоопарке в том месяце.
— Эй, в следующий раз я заплачу! — запротестовал Стив.
— Конечно. — Джеймс взял кофейник. — Тебя согреть?
Этот вопрос просто соскочил с языка, всему виной был поздний час и стихающее жжение алкоголя внутри, и внезапное осознание того, что он только что сказал, заставило Джеймса резко напрячься. Но Стив лишь помотал головой, непринуждённо улыбнувшись.
— Я в порядке.
С бьющимся, казалось, в самом горле сердцем Джеймс поставил кофейник обратно на стол и рухнул на стул. Чёрт возьми, ему надо быть
осторожным.
Стив устало потёр глаза, и этот жест напомнил Джеймсу о Клинте: тот делал то же самое утром.
— Мне пора, — сказал он. — Хотя не знаю, каким образом я найду сейчас такси.
— Не дури. Нельзя тормошить Клинта в такое время, — осадил его Джеймс. — Я постелю тебе, одеял хватит.
Долгое время от Стива не было ответа. Затем он наконец положил ладонь на стол и забарабанил по нему пальцами.
— Знаешь, — сказал он слегка дрожащим голосом. — Когда я сегодня садился с Клинтом в такси, мне нужно было убраться подальше от этих голосов в голове, от всего, что могло с ним случиться, от всего, что ещё может случиться.
— Почему ты приехал сюда?
Стив опустил взгляд на свои пальцы.
— Ты понимаешь Клинта, — ответил он. — Ты не считаешь его глупым, потому что у него слуховой аппарат, ты слушаешь его рассказы и разрешаешь заниматься тем, чем ему нравится, и не придаёшь этому особого значения. — Глубоко вздохнув, Стив сел ровнее. — Мне просто необходимо было поговорить с кем-то, кому не наплевать на моего мальчика, понимаешь?
— Конечно, мне не наплевать на Клинта, — сказал Джеймс, чувствуя прилив злости на тех, кто плохо относился к Клинту, хотя тот был замечательным мальчиком. — Он прекрасный ребёнок.
— Когда мы сегодня уходили, ты сказал, что я могу обращаться в любое время, если нужно… — Стив тряхнул головой. — Поверь, Баки, сегодня мне очень это было нужно.
— И я не отказываюсь от своих слов, — ответил Джеймс, поднимаясь. Он обошёл стол и дождался, пока Стив тоже не встанет. — Но в следующий раз сначала позвони мне, прежде чем колошматить в дверь среди грёбаной ночи. Меня чуть удар не хватил, придурок.
Стив улыбнулся и положил ладонь на правое плечо Джеймса.
— Обязательно. Спасибо тебе.
***
Когда Джеймс уложил Стива спать в гостевой комнате, было уже два часа ночи. Клинт всё так же крепко спал, поэтому Стив устроился на полу, расстелив предложенные Джеймсом запасные одеяла. Они перебросились всего парой слов, и Джеймс закрыл дверь, оставив Стива отсыпаться.
Он на цыпочках заглянул к Наташе. Она перевернулась на бок, разметав рыжие волосы по подушке. Она тяжело дышала, Джеймсу это не понравилось, лето ведь только началось. Он наклонился, поцеловал Наташу в лоб и включил увлажнитель воздуха перед тем, как выйти из комнаты.
Джеймс прошёл вниз по коридору до ванной, закрыл дверь, включил свет и пристально вгляделся в своё отражение в зеркале.
Иногда, когда он смотрелся в зеркало, он себя не узнавал. В остальное время было хуже. Сейчас, в два часа ночи, стоя посреди выложенной белой плиткой ванной комнаты Джеймс видел старика в обличьи молодого мужчины. Тёмные круги под глазами контрастировали с бледной кожей, а отросшая за несколько дней борода придавала ему ещё более потрёпанный вид.
В годы его юности мать спускала с него три шкуры за столь неприглядный вид. В армии существовали свои стандарты, и было проще оставаться бритым и стриженым, не особо об этом заботясь.
Но Джеймс уже был далёк от рейнджеров и ещё дальше от детства. Жизнь изменилась, и дело было не только в его руке и в участи отца-одиночки.
Джеймс был другим человеком.
Он вздохнул, и этот вздох раздался слишком громко и резко в этой холодной комнате. Джеймс плеснул ледяной водой в лицо, чтобы избавиться от ненужных воспоминаний. Он вытерся полотенцем, выключил свет и выскользнул в коридор, чтобы тихонько добраться до спальни.
Он даже не стал включать свет, лишь скинул с себя джинсы, надел пижамные штаны и футболку, которые бросил утром на пол. Он опустился на край кровати и попытался уговорить себя поспать, но ему мешал расслабиться круговорот мыслей.
Наташа была в безопасности и спокойно спала в своей кровати, но в доме ещё были Стив и Клинт, что было непривычно, и Джеймс не мог перестать об этом думать. Что, если кому-то из них что-то понадобится? Что, если Наташе что-то понадобится? Он просто не мог спать, когда в его доме были другие люди.
Он слишком себя накручивал, решил он про себя. Наташа уже спала, Клинт спал, и Стив тоже скоро уснёт. Дом был надёжно заперт, сигнализация включена, им здесь ничего не угрожало.
Джеймс встал, пересёк комнату и распахнул дверь. Он давно не спал с открытой дверью, но если он понадобится Наташе, если он понадобится Клинту или Стиву, так он лучше сможет их услышать.
Джеймс вернулся в постель, чутко прислушиваясь к каждому шороху. Сквозь обычный ночной шум он услышал отдалённое движение в гостевой комнате. Это Стив ложится, сказал себе Джеймс, дети же уже спят.
Не в силах закрыть глаза, Джеймс натянул одеяло повыше к груди. С тех пор, как он забрал к себе Наташу, в его доме никто не ночевал. Но сегодня это были не абы кто, а Стив и его маленький сын.
Стив, пришедший к нему, потому что ему больше некуда было податься. Стив, который доверил Джеймсу своего сына после того, как тот сбежал из школы. Стив, который когда-то был его единственным лучшим другом на свете.
Джеймс перевернулся на бок и посмотрел на красные цифры на часах. Ему надо было вставать через четыре часа, чтобы собрать Наташу в школу, а потом отправиться на физиопроцедуры. Четыре часа, а он всё никак не мог даже просто закрыть глаза.
Джеймс долго смотрел на моргающие цифры на часах, пока наконец не уснул.
***
Джеймса разбудил истошный вопль Наташи.
Он подскочил с кровати и схватил бейсбольную биту, лежавшую неподалёку, отстранённо отметив льющийся сквозь занавески утренний свет. Размахивая битой, Джеймс рванул к спальне Наташи, но крик доносился не оттуда, а из гостевой комнаты, и к нему добавился ещё один. Джеймс подбежал к двери, включил свет и увидел прыгающих на кровати и вопящих во всю мощь своих лёгких Клинта и Наташу, на полу сидел Стив с таким же до чёртиков испуганным видом, как у Джеймса, и пытался выпутаться из одеял.
— Какого чёрта? — выдохнул Джеймс, опустив биту. — Полшестого утра!
— Клинт здесь! — весело сказала Наташа, прыгая на кровати. — Папа, Клинт пришёл!
— Чего ты кричишь? — спросил Джеймс. Он вошёл в комнату, перешагнув через ноги Стива, и направился к кровати. — Хватит прыгать!
Наташа резко села, Клинт последовал её примеру. Наташа прильнула к нему, крепко-крепко обняв друга руками.
— Пап, можно Клинту остаться у нас навсегда?
— Нет, если вы оба будете доводить меня до сердечного приступа!
— Что ты здесь делаешь? — спросила Наташа Клинта, не обращая внимания на отца.
— Не знаю! — воскликнул Клинт. — Я проснулся, и я уже здесь! — Он подобрался на четвереньках к краю кровати и посмотрел вниз на Стива. — Пап, мы теперь здесь живём?
— Нет, — ответил Стив, наконец освободившись из плена одеял. — У нас есть свой дом, Клинт.
Наташа слезла с кровати, вцепившись в пижамные штаны Клинта.
— Папуль, можно нам посмотреть мультики? — с надеждой спросила она.
Джеймс привалился к дверному косяку, его сердце всё ещё гулко колотилось из-за напрасно подскочившего адреналина.
— Делайте что хотите, — сказал он.
— Пойдём, — сказала Наташа Клинту. — Можем посмотреть пони.
— Ладно. — Клинт спрыгнул с кровати и приземлился с глухим стуком. Он взял свой слуховой аппарат с тумбочки и отточенным движением вставил в ухо. — Пойдём!
Дети ураганом вылетели из комнаты, и топот их маленьких ножек громогласно разнёсся по всему огромному дому. Джеймс не сводил со Стива глаз.
— Кажется, я постарел на десять лет, — выдал Стив, вставая на ноги.
— Пиздец, меня до сих пор не отпустило, — ответил Джеймс. Развернувшись, он, спотыкаясь, вернулся в свою спальню и упал на кровать, уже потянувшись за одеялом, как вдруг заметил Стива, который всё это время шёл за ним по пятам. — Что?
— Прости, что дети тебя разбудили, — сказал Стив, прислонившись к двери.
Позже Джеймс скажет, что его следующие слова были вызваны адреналином и трёхчасовым сном.
— Забей, — пробормотал он, ударив подушку кулаком. — Если только не ты их разбудил и приказал начать орать. Ложись, что ли, мне всё равно вставать только через тридцать семь минут.
Он перекатился на бок, спрятав культю левой руки под подушкой. Через мгновение матрас прогнулся, и Стив лёг рядом с Джеймсом. Поверх одеяла.
— Помнишь, как мы спали вместе в детстве? — спросил Стив, лежавший так близко.
Джеймс завёл руку за голову.
— Да, и ещё помню, что ты много болтал во сне, сопляк.
С первого этажа доносились звуки телевизора, но так тихо, что их почти заглушало дыхание Стива. Даже без одеяла его тело, прижавшееся к спине Джеймса, хорошо его согревало.
Когда адреналин в крови стих, Джеймс почувствовал, как его снова потянуло в сон, купаясь в мягком утреннем свете, Джеймс мог думать только о том, что дети в безопасности и что Стив рядом, и этого пока достаточно.
Ему скоро придётся вставать, но пока он мог поспать ещё несколько минут.
Всего несколько минут.
