Достаточно близко

Интересно, если человек был слеп от рождения, а затем внезапно прозрел… свет причиняет ему боль? Может ли он правильно осмыслить то, что видит, или ему недоступна вся красота, божественная стройность, вложенная в мир его Создателем?.. Тайрелл ехал к дому хакера, чувствуя странную лёгкость и пустоту. Не было бессильного гнева, с которым он душил жену конкурента на крыше. Не было позора, с каким он принял новость о своём увольнении. Не было отчаяния, стиснувшего его сердце, когда Джоанна отказалась быть с ним. Жена лежала на белых простынях роддома, воркуя с новорожденным сыном, но он больше не был частью этой семьи. Он облажался, просрал всё, что имел, но всё это было в другой жизни - натянутой на него, тугой, как чужая шкура. Уэллик прозрел в одночасье. Ему никогда не хотелось протирать задницу в кожаном кресле офиса крупной корпорации; не хотелось из чувства долга трахать привязанную к кровати жену, которая была скорее объектом поклонения, а не любви. Он ненавидел свою чёртову квартиру в стиле лофт, свою глупую ассистентку и всю свою жизнь, похожую на прозябание птички в красивой клетке. Чувство контроля покинуло его, но сегодня он берёт управление в свои руки. Заходит в квартиру, где Алдерсон небрежно бросил своё тело, как тряпочку, на диван. Хочет быть убедительным и угрожать, но в итоге говорит ему правду, которую не знает больше никто – о бесконечном чуде хрупкой человеческой жизни… Он убил Шэрон Ноулз, избил бездомного и трахнул ту рыженькую девушку, а потом украл её серёжки для жены. Он выебал ассистента Филипа Прайса, думая об Эллиоте, но всё это было “до”. Сегодня Тайрелл вверяет своё противоречивое, измученное сердце тому, кто этого достоин и прямо сейчас везёт его на окраину города. Заводит в тёмное помещение, зажигает неоновые вывески и показывает своё убежище. Игровые автоматы вспыхивают, как ночной город на той злополучной крыше. – Ты доверяешь мне? – хрипло спрашивает швед. – Почему? Эллиот с трудом сглотнул – что, тоже взволнован? Повернувшись, он пристально, гипнотически посмотрел на Уэллика, отчего по его спине побежали мурашки. – Обычно я взламываю людей, чтобы узнать их поближе, – помедлив, признался он. – Но ты принял все меры предосторожности, чтобы я не смог узнать о тебе лишнего. Да я и не хочу. Ты… рассказываешь мне такие вещи, которых никто не должен знать. Сам. – Я честен с тобой, – кивнул Тайрелл. Во рту у него пересохло, и пульс оглушительно стучал в висках. – И ты щедро отплачиваешь мне тем же. Спасибо. Эллиот продолжал смотреть прямо на него, точно чего-то ждёт. Его губы приоткрылись, застыли в немом вопросе. В этот день жизнь Тайрелла сгорела, чтобы возродиться подобно фениксу из пепла; исчезли страх и сомнения, кислотой разъедающие его изнутри. Он не мог бы сделать этого раньше, но сейчас с удивлением наблюдал за собственной рукой, которая потянулась и крепко обхватила чужую ладонь. Эллиот вздрогнул, и по его безэмоциональному лицу, как по водной глади, прошла лёгкая рябь. Уэллик приложил ободранные костяшки его пальцев к губам – как в чёртовом “Бойцовском клубе”, только ему хотелось не наносить, а залечивать раны. – Т-тайрелл, что ты делаешь? – нервно поинтересовался “обычный инженер” AlSafe с таким необычным, острым и оригинальным интеллектом. Проклятье, это была ужасная, невыносимая ошибка! Уэллик выпустил его руку и отшатнулся, чувствуя себя никчёмным, отверженным и жалким, как побитый щенок; его лицо исказило отчаяние. Впрочем, его не оттолкнули и, кажется, не насмехаются?.. “Ты просто истеричный кусок идиота,” - сказал он себе мысленно, но вслух произнёс только сбивчивое: – Извини… Меня просто захлестнули чувства, и я не смог удержаться… Эллиот вдруг еле заметно улыбнулся – лишь уголками пухлых губ. Его мерцающие зелёные глаза с огромными зрачками понимающе вглядывались в Тайрелла – рассматривая, изучая, привыкая… – Я не возражаю. Похоже на разрешение? Тайрелл вновь сделал осторожный шаг вперёд, будто выслеживая чуткого зверя. Паренёк в чёрном худи стоял неподвижно и не собирался никуда убегать, и разноцветные неоновые огоньки подсвечивали его смуглую кожу, а попкорн звучно хлопал в стеклянной колбе позади. Время остановилось в старом игровом клубе, отбросив двоих в 60-е, когда здесь зависали студенты, играли в боулинг, слушали музыку на джукбоксе и пили коктейли со смешными зонтиками. Это сон?.. – Ближе, – произнёс Эллиот неожиданно твёрдым голосом, будто это вовсе не просьба, и все волосы на теле Тайрелла встали дыбом. Вот он – дерзкий, непокорный тон, вышибающий холодный пот и наполняющий болезненно-сладким желанием. – Ещё. Ему наплевать на должность, деньги, дорогое барахло. Он – бог. Тайрелл подошёл вплотную, не до конца веря в происходящее, и коснулся красивой линии подбородка, а затем губ. Ладонь Эллиота накрыла его собственную, вторая неторопливо скользнула по растрёпанным светлым волосам. – Так достаточно близко? – вместо ответа Эллиот только слегка помотал головой. Не в силах больше сдерживаться, Уэллик жадно припал к его губам, целуя, терзая нижнюю губу, проникая языком в податливый рот. Боже, как сильно у него стоял прямо сейчас, это было почти больно. Отчётливый запах чужого тела – горьковато-сладкий, как травяной дым – ударил ему в нос. Швед бережно обхватил лицо Эллиота руками и еле слышно застонал, пока тот гладил его шею длинными узловатыми пальцами. “Я больше не вынесу, прошу, освободи меня, – думал Уэллик, яростно прижимая к себе стройное тело обычного инженера, – освободи меня от этой пытки…” Казалось, это будет продолжаться вечность, но тут Алдерсон мягко высвободился. Он тяжело дышал, а горящий взгляд был почти безумным от первобытной похоти и смятения – вот выражение, которого нельзя было добиться ни от Джоанны, ни от кого бы то ни было ещё. Всё в этом человеке было прекрасно, и Тайрелл не смел даже мечтать о большем. – Это было… немного непривычно, Тайрелл, – извиняющимся тоном пробормотал его личный бог. – Я никогда не… Мне нужно время. Чтобы ввести тебя в курс дела. – Конечно, – Уэллик мгновенно взял себя в руки, как делал миллион раз до этого, улыбнулся и успокаивающе погладил его смущённое лицо. От него только что сбежали на излюбленное поле прохладных рабочих взаимоотношений, и это было так неуклюже. – Мне тоже нужно время, а после я начну помогать тебе вершить историю. Он уже видел такие необъяснимые перемены настроения раньше. Эллиот не от мира сего, и эта непредсказуемость очень заводит, но он подождёт сколько будет нужно - ведь лёгкая добыча не так уж сладка. Алдерсон устало ткнулся ему лбом в плечо и молча наслаждался поглаживаниями по спине, будто только что пережил сильный стресс. Жена хотела от Тайрелла, чтобы он раздобыл понравившуюся безделушку, потом – чтобы сделал карьеру, обеспечил её и ребёнка на всю оставшуюся жизнь. Парню в худи нужно лишь одно – он сам.