В гостях у Джаннини
Вито Джаннини обосновался на юго-востоке Франции, купив небольшой по меркам богатого человека домик с виноградным плющом и выходом к лазурным берегам Средиземного моря в Сент-Мари-де-ла-Мер и стал управлять своими тёмными делами предпочтительно издалека, о чём рассказал Майкрофт за ужином. По словам Майкрофта, почуяв приближение старости и значительное давление со стороны увеличившегося числа конкурентов на своём поприще, Джаннини перешел к более мудрой тактике правления криминальным миром и не прогадал. Его дела пошли в гору, как только он улетел из мрачного, переполненного дождём и суетой мегаполиса Лондона и поселился в самом романтичном месте на Земле, взяв под своё могущественное крыло дивную коммуну Сент-Мари-де-ла-Мер. Джаннини прекратил, как говорится, лезть на рожон, избавил себя от шума огромного города и снискал уважение маленького поселения: люд Сент-Мари-де-ла-Мер стал предпочитать обращаться за помощью именно к Джаннини, нежели властям. Не забывал «крёстный отец» и про Лондон: будто паук он осторожно пробирался в гущу событий, плёл зловещую паутину, незаметно расправлялся с врагами, попавшими в его ловушку, получал немалые деньги и довольным возвращался в свой уютный домик у моря. Не удивительно, что криминальный авторитет выбрал в качестве убежища Прованс. Сердце итальянца тосковало по родине, но возвращаться в Италию по непонятным причинам Джаннини не собирался и выбрал нечто среднее: Сент-Мари-де-ла-Мер разместился неподалеку от родины Вито, считай Италия для него всегда была «под рукой». Ко всему прочему, сказочное обаяние Сент-Мари-де-ла-Мер издавна вдохновляло даже самых далёких от романтизма людей и как доказал Джаннини, открывало для некоторых второе дыхание: будучи отчаявшимся человеком и едва не потерявшим империю, Вито успокоил себя и свою душу, переосмыслив всё чем он занимался более тридцати лет. Во многом благодаря постилающимся лавандовым фиолетовым полям, плетёным беседкам, пропитанным любовью и бескрайним рекам вина, опьяняющим одним только ароматом, Вито Джаннини излечился и превратился из хилого короля бандитов в многоуважаемого крёстного отца мафии. От мысли оказаться в подобном месте наедине с Шерлоком у Джона начинала кружиться голова и от волнения сосать под ложечкой. Сам Шерлок, будучи из числа тех самых «далёких от романтики», слушая Майкрофта скучающе зевал. – К Джаннини так просто не попасть, – после ужина повторил Майкрофт то, что говорил накануне в соборе, – хоть он и тихий криминальный авторитет, но охраняют его как президента и с улицы кого попало не пускают, без должного оповещения. – Но ты-то не кто попало, – заключил Шерлок, уныло разглядывая пустой столик и комкая очередную салфетку. Они сидели в ресторане, надо сказать недешевом, официант уж давно принёс им счёт, но никто не торопился заглянуть внутрь: Шерлок ещё вначале ужина признался, что за душой у него ничего нет кроме дырки от бублика, Джон вежливо ожидал, когда кто-нибудь предложит поделить счёт, Майкрофт увлеченный беседой как будто не замечал чёрной книги с торчащим чеком, а Лестрейд незаметно пересчитывал сдачу с покупки билетов – всё, что осталось у него на жизнь, если таковая имеет место быть при отсутствии денег. – Правильно, – кивнул Майкрофт, наконец обращая внимание на счёт. Достав из кошелька несколько купюр, он не глядя засунул их в книжку, – поэтому сначала я один посещу Джаннини. – Ну нет, – ощетинился Шерлок, – один, – подчеркнул он, – ты никуда больше не отправишься. Лестрейд и Джон переглянулись. Они знали, что, если не вмешаться, последует ссора и надо было скорее выбирать чью сторону занимать, дабы не вспыхнул пожар. – Шерлок прав, – инспектор Лестрейд грустно спрятал сбережения и обратился к Майкрофту: – твоя безопасность сейчас превыше всего. Если Джаннини как-то связан с убийцей или, что ещё хуже – Джаннини и есть убийца, нам не стоит отбрасывать этот вариант, то всяко лучше держаться всем вместе. – И не ссориться, – добавил от себя Джон. – Я так понимаю, – вздохнул Майкрофт, прибивая Джона к стулу взглядом, – ты тоже согласен с Шерлоком? – Правильно понимаешь, – буркнул Джон, – точнее, я за то, чтобы не разделяться. – Неужели вам всем охотно посещать дом мафии? – Не прокатит, – хмыкнул Шерлок и похлопал брата по руке, – я знаю тебя как облупленного. Будешь нас пугать, заговаривать зубы, вешать лапшу на уши и добьешься своего. Вон, инспектор Лестрейд уже хочет домой. Но не в этот раз, Майкрофт, не в этот раз. Ты от нас не избавишься. Уязвленный поражением и нулевой поддержкой, Майкрофт раздраженно откинулся назад и молча вытащил из кармана мобильный телефон. – Так, правда, будет лучше, – попробовал загладить углы Лестрейд, игнорируя колкий комментарий по поводу дома. – Даже не пытайся, – посоветовал ему Шерлок, – он не привык, когда что-то идёт не так как он хочет, вот и дуется. И дуться будет очень долго. – Мне всё равно, – холодно процедил Майкрофт, прикладывая телефон к уху, – а теперь помолчите, мне надо договориться о встрече с Джаннини, – Майкрофт приложил палец к губам и на чистом итальянском поприветствовал того, кому позвонил: – buona sera. Mi chiamo Mycroft Holmes, posso parlare con il signor Giannini… Signor Giannini! – Вопреки тому, что собеседник его никак не мог увидеть, Майкрофт притворно улыбнулся. – Devi ricordarti di me…Si, signor…Chiedo un'udienza… – И ж какой, – шепнул Шерлок, пододвигая стул к стулу Джона, – аудиенцию просит. Всегда мечтал увидеть, как Майкрофт стелется перед кем-нибудь. И вот оно, живое представление. – Il caso è serio e non tollera ritardi… – Дело серьезное и не терпит отлагательств, – заделался в переводчики Шерлок, – слушай, – он внимательно посмотрел в глаза Джону, – когда Майкрофт расписывал всю эту как бы романтичную чушь с Провансом, о чём ты тогда думал? Джон остолбенел, уже краем уха слушая наигранный смех Майкрофта. – К чему вопрос? – глухо спросил он. – Просто, – замялся Шерлок, – мне почему-то подумалось, что мы, ты и я, могли бы там неплохо провести время. Если ты понимаешь, о чем я. – Понимаю, – скованный смущением, Джон почувствовал, как вспыхивают его щеки и жар расползается по коже. – Ti devo, а presto, – Майкрофт закончил разговор и глянул на часы, – Джаннини готов нас выслушать. – Что ты ему пообещал в обмен на помощь? – скрипнув стулом, Шерлок вернулся на место. – Душу? Свои услуги? Майкрофт предпочел ему не отвечать, однако Джону показалось, что Шерлок недалеко ушёл от истины. О том же подумал и Лестрейд, только копнув немногим глубже. Грег недовольно нахмурил лоб: – Надеюсь, это что-то законное? И приличное, не выходящее за границы разумного. – Какая вам всем разница? Вы меня всё равно не слушаете, – отмахнулся от них Майкрофт, – нам нельзя опаздывать, так что, если хотите отдохнуть и выспаться перед поездкой в Сент-Мари-де-ла-Мер, нам стоит вернуться в отель. – И во сколько выезжаем? – угрюмо спросил Шерлок, задвигая стул и кивая на прощание обслуживающему их весь вечер официанту. – В пять утра. Над Майкрофтом будто нависла грозовая туча: судя по всему, он и правда хотел поговорить с криминальным авторитетом наедине, полагаясь на себя и только себя, однако всеобщее мнение пошло врозь его привычному стилю работы, тем самым испортив настроение и отбив желание разговаривать с обидчиками. Но манеры Майкрофта попросту не позволяли ему не отвечать на некоторые вопросы, каким бы огромным не было желание проигнорировать их. – Так рано? – возмутился Шерлок. – У Джаннини только одно свободное окошко и нам ещё повезло, что он его приберёг, а сейчас, будь так любезен, отвали от меня. Пожалуйста, – как будто от этого его просьба приобретет вежливую форму, добавил Майкрофт. Холодный во всех смыслах осенний вечер мало-помалу заканчивался и осыпался по небу бесконечными сияющими звёздами, с круглой, интригующей луной. Магазины закрывались, люди исчезали и только запах французских булочек неизменно тянулся от одной улицы к другой, пробираясь в открытые форточки чужих домов, вынуждая изводиться слюной неравнодушных к ночному обжорству людей. Добравшись до отеля, Шерлок тотчас лёг спать и спустя минут пять после того, как его голова коснулась подушки, забылся сном, а Джон, взбодрившись предвкушением следующего дня мечтательно смотрел на плавающий по небу молочный шар и невольно подслушивал чужой разговор: стены в отеле были тонкими, словно картонными и пропускали каждое слово. – Ты злишься на меня? – голос Лестрейда прозвучал так, точно он находился в одном номере с Джоном. – С чего ты взял? – незлобиво ответил тому Майкрофт, который разговаривал чуть тише, видимо зная, что стены тонки и их могут услышать. Но Джон всё равно их слышал, за что ему было капельку стыдно. – Ты мог бы подняться в моих глазах, но решил остаться для меня тем, кем остаешься и по сей день. Никем. – Тебе не кажется, что это немного не справедливо? Джон потянулся за наушниками: беседа инспектора и Майкрофта начинала принимать чересчур интимные обороты. – Конкретно, что мне должно казаться несправедливым? – черство уточнил Майкрофт, в то время как Джон обнаружил, что его единственные наушники разрядились, а зарядка осталась в Лондоне. – Трое против одного, Грегори, где справедливость? Я привык работать один, вы же мне будете только мешать. – Просить помощи у мафиози, по-твоему, это работа? – громко воскликнул инспектор и осуждающе цокнул языком. – Не ты ли мне говорил, что ни у кого не просишь помощи, а только помогаешь другим? За стеной всё смолкло, и Джон с облегчением выдохнул. – Во-первых, ни о какой помощи не шло речи, – нарушил тишину Майкрофт, заставляя даже Джона нервничать. – Чтобы попасть в дом к Джаннини нужна причина… – Я слишком устал, чтобы выслушивать твои аргументы, – грубо прервал его Лестрейд впервые представ перед Джоном в хамоватом амплуа. – Давай ближе к концу, где я не прав, а ты идеальный Майкрофт Холмс и сам знаешь, как другим дышать. Майкрофт не спешил реагировать на грубость Лестрейда. – Давай договаривай, – наконец сказал старший Холмс. – Шерлок был и остаётся во всём прав, тебе изначально не надо было сюда приезжать. Все знают, что ты можешь уладить вопросы одним звонком, однако ты решил влезть…И сейчас ты вновь лезешь… Опять-таки, я слишком устал, поэтому буду краток, надеясь, что ты меня поймешь. Лично я не хочу тебя отпускать к Джаннини, потому что волнуюсь. Мафия есть мафия. – Лестрейд перевёл дыхание. Джон не видел его лицо, но был готов поспорить, что в этот момент, оно пульсировало и раздражимостью, сквозящей в голосе инспектора, и волнением, и той усталостью, о которой Грег несколько раз повторил. – Дело не в том, что мы не справимся, а в том, что тебе важно всё контролировать. Джон покосился на Шерлока: отобрав всё одеяло и скинув его на свою сторону пола, тот спал как убитый и даже не думал просыпаться. – Ты сильно устал? – Джон напрягся. Ему совершенно не понравились ни тон вопроса, ни, собственно, сам вопрос Майкрофта. – Сильно, – а вот Грег, похоже, не увидел в вопросе никаких намёков или увидев, решил подразнить. – Очень жаль, – томно обронил Майкрофт, – твоя уверенность в себе возбуждает. Джон тихонько застонал, отбирая у Шерлока подушку и стараясь заткнуть той себе уши. – Пожалуйста, не надо, – пробормотал он, надеясь, что его услышат. Но его не услышали. – Мы даже не пьяны, – усмехнулся за стенкой Лестрейд, – знаешь, не так уж сильно я и устал. По крайней мере, у меня всегда найдутся силы, чтобы… Джон от досады, что страдает лишь он один, толкнул Шерлока, а потом ещё раз, чтобы наверняка. Пробормотав, что занят, Шерлок отвернулся от него и продолжил спать. «Наверняка» не сработало. – Будь прокляты эти тонюсенькие стены, – заткнув пальцами уши, Джон закрыл глаза. – Но запомни кое-что, – донеслось до взмолившегося Джона, – эта ночь… – Никогда не повторится, –закончил за Майкрофта инспектор, – я помню, ты мне об этом как-то уже говорил. И да, это просто секс, верно? Без отношений в дальнейшем. – Именно. Наутро Джон предпочел сделать вид, что ночью он спал, а не слушал до четырёх утра чужие вздохи и ахи, поэтому, когда обеспокоенный его невыспавшимся и измученным внешним видом Шерлок поинтересовался, всё ли у него в порядке, Джон ответил ёмким и довольно пластичным «всё хорошо». Эту фразу можно трактовать по-разному и сделав выводы, не докучать человеку, с которым «всё хорошо». Шерлок истолковал правильно и больше не задавал вопросов.***
Издалека дом Джаннини мало чем отличался от соседних домов: двухэтажный, белоснежный с рыжей черепицей крыши и пожелтевшим виноградным плющом. Но приглядевшись, Джон обнаружил неподалеку людей Джаннини, бдительно патрулирующих узкие улочки Сент-Мари-де-ла-Мер, то и дело поправляющих при появлении подозрительных лиц пиджаки, за которыми мелькали пистолеты. Тем и отличался дом криминального авторитета: завидной охраной, присматривающей за коммуной и боссом все двадцать четыре часа в сутки. Джаннини ожидал их на крыльце. Присев на ступеньки, криминальный авторитет спокойно раскуривал сигару и умиротворенно смотрел на синеющий горизонт моря. Совсем недавно он отмечал свой юбилей: Джаннини исполнилось шестьдесят, меж тем выглядел он моложе, Джон не дал бы ему и пятидесяти. Внешне Вито Джаннини напоминал молодого Адриано Челентано – с крупным носом, живой мимикой и неповторимым обаянием. Заметив гостей, Вито дружелюбно засверкал вишневыми глазами, поднялся с лестницы и широко улыбнулся, протягивая Майкрофту руку с унизанными перстнями пальцами. – Майкрофт Холмс, – Джаннини следовал обычаям мафии и дождавшись «поцелуя» от губ каждого, пригласил гостей в дом, попутно представляя домочадцев: – моя прекрасная жена Филиппа, – невероятной красоты женщина с черными, сверкающими локонами и алой помадой обворожительно улыбнулась, – мои сыновья, Эваристо и Иларио, – двое крепких ребят, близнецов, сдержанно кивнули, – а также, – Джаннини подхватил на руки совсем крошку-девочку, похожую на мать как две капли воды и с любовью расцеловал малютку, – свет моих очей, Мариза. Синьора Филиппа накрыла весьма богатый стол, состоящий исключительно из традиционных итальянских блюд: на трёх тарелках вкусно пахла Пармская ветчина прошутто, затем синьора подала в горшочках суп Министроне, на второе равиоли, а в качестве десерта Филиппа предложила всем джелато – вкуснейший сладкий десерт, чем-то напоминающий мороженое. После вкусного завтрака, перетекшего в обед единственно чего хотелось Джону – спать. Тем не менее, синьор Джаннини отвёл их в беседку на заднем дворе, где раздал сигары и намекнул, мол пора переходить к сути визита. Успокоенный традиционной ориентацией главы мафии Лестрейд прекратил видеть в том соперника за сердце Майкрофта и первым заговорил с Джаннини: – Синьор, нам известно, что вы купили Красную Камелию. – Люблю дарить дорогие подарки жене, – проурчал Джаннини, – Филиппа обожает цветы. – Три миллиона евро, синьор, – заметил Майкрофт, – за цветок. – Надеюсь, это не намек? – приподнял бровь Джаннини, – мне известно, что вы ищите человека, побывавшего у меня в гостях. Уж не пришло ли вам в голову, что я продал подарок этому господину или, упаси Господь, помогаю ему? – Нет, что вы. Назовите имя, – прямолинейно озвучил «суть визита» Шерлок. Джон мысленно хлопнул себя по лбу: нельзя просто взять и открыть закрытую дверь. Сначала надо галантно постучаться. Но Шерлок решил зря времени не терять. – Пять. – Что «пять»? – пробормотал Шерлок. – Миллионов. Столько стоит моя информация, – усмехнулся Вито Джаннини, – у вас есть столько Шерлок? Или вы думаете, что я задаром стану кидаться ценной информацией. – Вы, должно быть, сошли с ума, – посерел Шерлок, – или шутите. Даже, если мы все скинемся…Пять миллионов евро? Серьезно? Мы похожи на миллиардеров? Джаннини усмехнулся. Похоже Шерлок его забавлял и только поэтому они были до сих пор живы. – У всего своя цена, – мягко проговорил Вито, – вы же хотите поймать преступника? Майкрофт выглядел необычайно спокойным: Джон искренне не понимал, как тот ещё не сорвался и не уволок Шерлока за шкирку. Лестрейд машинально сунул руку в карман, звеня монетами – пяти миллионов там явно не насчитывало. Наблюдающий за ними как стервятник Джаннини отреагировал на сей акт с улыбкой. – Хотим, – процедил Шерлок, – но у нас нет столько денег, так что мы, наверное, зря вас побеспокоили, – бросив на Джаннини высокомерный взгляд, Шерлок встал. – Обойдемся как-нибудь и без вашей помощи. – Будешь должен, – хмыкнул Джаннини, – с остальных долг прощаю. – У меня нет пяти миллионов и никогда не будет, – прошипел обиженно Шерлок. На его лице так и читалось: «почему я?» – А на что тебе твоя карьера детектива? – пожал плечами Джаннини. – Отдашь долг руками, ногами и мозгами. Шерлок нехотя плюхнулся обратно на скамейку. – Итак, – Вито Джаннини деловито обвёл присутствующих глазами, – Америго Массари, тот кто вам нужен. – Впервые о таком слышу, – Майкрофт озадачился, – это его настоящее имя? – Si, поэтому и не слышал. Винченцо Босси, Тициано Димартино, Даниэле Боно…и множество других имён, под которыми Америго живёт, тебе о чем-то говорят? – Босси, – кивнул Майкрофт, – был на балу, видел в списке приглашенных, но хоть убей, не помню его лицо. – Потому как его там и не было, – растянулся в улыбке Джаннини, – но присутствовал на балу Мартино Рокки, который вовсе не Рокки, а Тициано Димартино, он же Америго. Улавливаешь мою мысль? Америго бережёт свою личность как юная дева свою девственность. Мартино Рокки – серая мышь, никто на него не обращает внимания, не обратил внимания и ты, Майкрофт. Шерлок несдержанно стукнул кулаком по столу: – Черт, Майкрофт, я понимаю, ошибки совершают все, но твоя ошибка опять завела нас в тупик. – Спокойно, – строго одёрнул его Джаннини, – это не ошибка, а грамотная работа Америго. Мой вам совет, бесплатный, обратите взор на Рингетте и забудьте об Америго. Посетите клуб «DDD», погуляйте по Парижу – улицы полны слухов и бесценных сведений, зайдите в ларек «Label rivière». – Ларек? – не понял Джон. – Хотите сказать, там нужно искать зацепки? – Нет, в ларьке продают красивые сувениры для приезжих, – склонил голову Джаннини, – так, на память о Франции, хотя как мне не хочется думать, Франция вам ещё оставит…сувениры. Джаннини разрешил остаться им до начала следующего дня, так сказать, побыть в безопасности, погулять по Сент-Мари-де-ла-Мер и найти своё вдохновение. Выделил две спальни и подарил Шерлоку дорогую бутылку вина из личной коллекции. Стоит отметить, Шерлок явно ходил у него в любимчиках, потому как и спальня им досталась роскошнее той, что крёстный отец выделил Майкрофту с Лестрейдом. Вероятно, Шерлок вызывал в нём отцовские инстинкты – Джаннини семьянин, а семьянинов чаще притягивают неуместным ребячеством и дурным характером. – А вот и нет, – оспорил это предположение Шерлок, роясь на чужой кухне в поисках штопора, – я должен мафии, Джон. Пять миллионов евро! – Или пять миллионов дел, – хмыкнул Джон, чуть позже понимая, что шутка не удалась, – будет тебе, Джаннини не так плох. Разъяренно воткнув штопор в пробку, Шерлок наигранно хмыкнул: – О да, он очень хорош! Мерзкий дед, заставляющий работать за просто так, – разливая вино по бокалам посетовал он, – вернемся в Лондон, крёстный дед мне позвонит и придется возвращаться в страну разврата и похоти. – Здесь не так плохо, – пробормотал Джон, думая, что Шерлок всё же в чем-то прав: например, в похоти и разврате, Джону тотчас вспомнилась прошлая ночь любви соседей по номеру. – А, что для тебя вообще плохо? Тебя послушать, мы попали в Рай, где глава мафии апостол. – Шерлок вручил ему бокал и пригубил вино. – Главное, всех Джаннини простил, а мне пахать за вас. За ноль. За спасибо. После третьего бокала Шерлок угомонился и подобрел к Джаннини: – В конечном счете, любой дед благодарит внуков за помощь. Может ты и прав, Джон, не всё так плохо. – Прогуляемся? – предложил Джон. – У меня есть идея получше, – пьяно сверкнул глазами Шерлок и взяв со стола то, что осталось от бутылки вина, зовя за собой Джона, направился в спальню.