Надежда ЧёрноКлюча

— Молодежь, внимание!!! Кому от тринадцати до шестнадцати лет — ко мне! И быстро, а то останетесь без обеда! Кричал тот самый рыжий бандит, который по словам Лёшки должен был стать вожатым. Серёга, кажется. Слева от него переминалась с одной ноги на другую худосочная девица с очень сосредоточенным, но чем-то озабоченным лицом. В руках она сжимала потрёпанный блокнот, которым же поправляла сползающие на веснушчатый нос очки. В этом блокноте велась информация абсолютно про всё: от числа и погоды, до описания каждого в доверенном ей отряде. — О, Рознев! Иди сюда! — Рыжий вожатый заметил их попытки пробиться сквозь толпу. — И подружку свою тащи… Эй, а ну расступились! Рыжих принимаем без очереди, тем более таких языкастых, — подмигнул он Серега. — Тебе сколько стукнуло? Запишись у Риты. — Мне скоро исполнится тринадцать, запиши, пожалуйста в первый отряд. Вожатая, совершенно не выкупая смысл поглядела на меня с прохладцей и попыталась максимально строгим голосом поставить точку: — Не положено, записываю во второй. А я, стараясь не сверкать улыбкой, развернулась на пятках и постаралась шустро отойти от Лешки. — А ну стоять, пройдоха! — Лучший друг уже успел записаться и приблизиться, как до Риты, пробежавшейся взглядом по списку, всё-таки дошло, как её обманули. Но Сережка мгновенно спас положение. — Маргариточка! — душевно произнес он, приобнимая вожатую за плечи. — Да что ты так строга, в самом деле? Если рыжая сумела обмануть такую собранную и внимательную тебя, она явно готова во второй отряд. Не меняй уже, пусть идут в один. А если нет — так давай ее в первый определим, как рыжая и хотела, к самым старшим — потом сама в третий побежит. А так и вправду, что ей с малышами делать? — Ну уж нет, пусть будет второй… ближе к правилам, — сказала Рита, покраснев. Мягкий голос Сереги действовал на нее волшебным образом. Мы с Лешкой беспрепятственно получили по регистрационному бланку с печатью и пошли по широкой аллее мимо череды одинаковых треугольных домиков. Отстояв небольшую очередь в административный корпус, в обмен на свои бумажки получили у дежурной ключи от домиков «13» и «21». — Ну ты даёшь! — Восхитился Алексей Рознев, — Рита уже второй заезд вожатая, но даже когда ею не была, пыталась всех строить. Спаса от неё никакого не было. Домик с номером «13» был крайним в такой же череде домиков. Небольшое окно выходило прямо на высокий решётчатый забор, почти заслонявший собою вид на густой, непроходимый лес. Василиса решила непременно побывать за оградой. — Обед! — Уже переодетый, умывшийся и с мокрыми волосами, Лешка радостно ухмыльнулся. — Видишь то большое желтое здание слева от стадиона? Самое главное здание во всем лагере, по словам нашего тренера. На столе уже стояли тарелки с борщом и блюдо с аппетитно пахнущими пампушками, натертыми чесноком. — Отлично! — Лешка в радостном предвкушении потер руки. — Второе нам позже принесут. В этом лагере все на раздаточных столиках привозят. — Я, пожалуй, не буду есть, пойду по территории поброжу, — Резко отложила ложку так и не притронувшись к еде. Шум и множество лиц стали ужасно раздражать. — То ищи ей бутерброды, то не ест… — покачал мне головой Рознев вслед.

***

Давно заметила, что пока тело занято, мозги лучше работают, поэтому сейчас она бежала вдоль забора и размышляла. А подумать было над чем: Интересно, Астроград знает о том, что цветут сразу три цветка? Ведь если я не ошибаюсь, а я не ошибаюсь, то когда мы соберемся загадывать желание вокруг Алого Цветка Эфлары, запустим цветение еще одного. И это хорошо, потому что, как утверждал один фир: «Если Земля не будет вовремя выпускать пар, то выпускалка рискует сгореть… А с ней и часодейство. А кто мы без него? Даже кровать не заправим». Он был никем иным, как одним из создателей ЧерноКлюча и её названным отцом. Уж Люченте знал толк в таких вещах. И меня научил. Итак, скоро сюда явятся ключники и их покровители. Разброс по времени перемещения максимум шесть часов. Значит, берем минимум пол часа, чтобы доехать на автобусе ключникам и час, чтобы совершить переход с Эфлары на Осталу всем остальным. Не густо. Нужно успеть разобраться с крыльями и наложить всё-таки эфер для пользования стрелой. На всякий случай. И поесть не мешало бы. Завернув обратно к домику, в котором было всё также пусто и темно. Два небольших окошка находились в тени и давали приятный полумрак. — Шотель! — очертила круг стрелой, которая по моей личной разработке работала в абсолютно любых условиях, в том числе, и на Остале. Вытянула обсидиановый часолист с драгоценными камнями по углам и алыми листами — подарок Астрагора за хорошую службу. В той параллели Лисса обменяла не просто клубок, а полноценно судьбу своей дочери. Астрагор и решил мою судьбу, отдав в ученицы Шаклу. Живя как на пороховой бочке, пришлось всегда держать в хранилище запас вещей на все случаи жизни и, конечно, множество яств. Одно из таких я и достала. Тыквенное пюре с грибочками и сыром было непревзойденным и позволило окончательно утолить недельный голод. — Василёк! — Эта стрела вышла гораздо туже, будто с новых, даже не успевших отбить полный круг, часов. Теперь напротив лежало сразу две стрелы. Часолист был отправлен обратно, а огненный круг продолжал висеть, готовый к действию. Этот эфер, придуманный в другой параллели, где меня звали Клариссой — держался в тайне от Астрагора и назывался эфером Перемещенной области времени. У каждого предмета, природного явления и всего прочего, есть свой ореол из времени. Эфер перемещенной области позволяет, собственно, переместить и настроить время предмета. На подобии вечнолампы, где оно зациклено. Только там идёт в ход один промежуток времени с той же лампы, а тут замена всего. Раньше, в бытность обычных палочек вместо стрел, и тем более, ещё до них, часодеям не являлось проблемой управлять временем среди бела дня. Со временем, эта возможность забывалась, а когда Эфлара стала воплощением всего часодейного и в обиход пошли стрелы, то умение не зависеть от каких-то условностей окончательно исчезло. Теперь для этого надо было использовать внутренние резервы, так как абсолютно все часы теперь считались собственностью планеты-двойника, и большая часть часодейства уходила на Эфлару. Настроив огненный круг так, что с другой стороны виднелось бескрайнее море, я окунула в него часовую стрелу. Когда вытягивала — огонь очерченного круга перекинулся на острие, ярко вспыхнул и угас. Ради эксперимента, развеяла круг и зажгла на кончике часовой стрелы огонёк. Всё работало, как надо. — Итак, крылья, — собираясь с мыслями, раскинула руки, выпуская часовой флёр. Сотни ярких разноцветных цифр заполнили комнату, складываясь в причудливые узоры и распадаясь на длинные ленты. Кончики пальцев начало покалывать, ладони полыхнули бледно-голубым светом и запылали яркой лазурью. Крылья вызвались легко и непринужденно, отчего я облегченно выдохнула. Всё-таки, Стальной Зубок оказал мне огромную услугу. Без него неизвестно — развился ли бы фамильный дар вообще. Но стоило убрать флёр — и крылья тут же исчезли. Пробуя снова и снова, сама не заметила, как неосознанно начала махать руками, от напряжения, я чувствовала, покраснело лицо, но без часового флёра ничего не выходило. — Крылья не стрела, на них же не должна влиять Остала, верно? — размышляла вслух, — Люди — глупые. Думают, будто часодейству важны такие критерии, как место и время. Но часодейство — сила духа и ему эти условности до фонаря, в отличии от часовой стрелы и стереотипов. Для борьбы с которыми нужна как раз сильная воля. Да и флёр я с лёгкостью вызвала... — бормотала, как заученный урок. Еще раз попробовав с помощью флёра и без, не сдержавшись, ругнулась: — Чёрт! Не смотря на то, что это не было часовым именем, за спиной резко распахнулись светло-серые крылья с серебристыми прожилками и белым узором по всей длине. Не сдержавшись, издала резкий гортанный звук, рухнула на пол и просто хохотала. Под конец, меня аж била дрожь и вырывались судорожные всхлипы. Окончательно сбреднив, стала прямо в слух называть свои прошлые часовые имена: — Кружево, Агония, Синестрел, Лисичка… За спиной раз за разом менялись крылья, иногда сразу несколько одновременно, заставив меня вновь засмеяться. Так я и сидела, поджав колени под себя, положив на них голову, и громко-громко смеялась, не заботясь о том, что её кто-то может услышать. «Василёк» наконец-то сработал, как и закон подлости. — Эй, есть кто? — Новая соседка еще не успела войти, а Василиса на автомате сделала крылья невидимыми, при этом, не убрав их. Девочка с красными, как гранатовый сок волосами стремительно ворвалась в домик и сразу подскочила к окну. Василиса только и успела окончательно убрать следы своей активности. — Неплохо, — оценила девочка протягивая руку, — Я Лиза! — Василиса, — еще не закончила говорить, а новоприбывшая уже снова цвиринькала. Она и сама была похожа на птичку, о которых читала будто в прошлой жизни. Редкая красная танагра… — О, узнаю часовой браслет. А чего такая угрюмая? С Эфлары, наверное? Там все такие. Ну ничего! Василиса говоришь? Помню твой танец на чарованиях, — хлопнула в ладоши танагра, метеором проносясь по комнате,?— Не скажу, что никогда не видела, как выступают гимнасты, — девочка хмыкнула, — но тем не менее, мне понравилось! Лиза уже успела повесить ветровку в шкаф и прыгнуть на кровать, а я, как завороженная, наблюдала за этой бойкой девчушкой. «А ведь она очень красивая, — невольно отметила, разглядывая изящный изгиб бровей, пока девочка удачно повернулась. — Только это теряется, стоит ей начать говорить». В дверь опять постучали, заставив меня слегка забеспокоиться: уже приехал следующий автобус? Это получается, я так долго крылышкам внимание уделяла. Сколько вообще времени прошло? — Тук-тук, к вам можно? Что этот вежливый голосочек принадлежит Диане, я сразу поняла — в сердце ярким цветком расцвели светлые воспоминания. Девушка за дверью всё ждала ответа. Василиса уже было открыла рот, как раздался насмешливый голос Лизы, которая копалась в рюкзаке. — Проходи, гостьей будешь, чай поставим, как уйдешь — выпьем! Диана зашла и увидев девочек радостно разулыбалась: — Василиса! Рада, что ты тут, я беспокоилась. Не сдержавшись, подскочила и молча обняла Фрезер. В редкой параллели Диана была жестокой, черноключница больше помнила её такой же трепетной и доброй, но невероятно сильной. Но голос, прозвучавший откуда-то от дальней стенки заставил нас разойтись. — Не, ну я понимаю, вы уже знакомы, но можно было бы и представиться. — Да, конечно, извини, я Диана Фрезер, — она чуть-чуть опустила голову и рассматривала незнакомого ей человека. — Вот и ладушки, а я Елизавета Носорогова, — девочка хлопнула ладонями по ногам и встала. Услышав фамилию птички, не сдержалась и совершенно невежливо громко фыркнула. — Ну да, ну да, фамилия говорящая, я в курсе, можешь не напоминать, — и так же резко и без перехода, в характере этой чуднóй девочки, спросила, обращаясь к Фрезер: — Ярис приехал? — А ты, собственно, кто? — высоко поднялись брови у феи. — А кто это? — Одновременно с ней уточнила я. — А тебе полную справку выдать? — Нагло ответила бойкая девчушка железной ключнице, не обращая внимания на вопрос, — Ну так пожалуйста. Первого июня исполнилось шестнадцать лет. Десятый круг школы Светлочасов, уроженка Осталы. Но ты не подумай, я тут отдыхаю уже не первый раз, так что это не более, чем приятное совпадение. Повисло неловкое молчание. — Так кто такой Ярис? — напомнила о себе. — И почему вы так переполошились? — Бронзовый ключник, Василиса — Диана не отводила настороженного взгляда от Елизаветы, — Да, он приехал. Носорогова кивнула. — Надеюсь, вы не станете воевать из-за вечной вражды фей и часодеев, а то жить тут еще две недели, не хотелось бы это делать на руинах. — не очень ловко попыталась всё обратить в шутку. — Вражда фей и часодеев? В нашем исполнении это было бы очень-очень смешно, — Носорогова нацепила наушники, которые выложила до этого на кровать, улеглась сама, и прикрыв глаза, сказала: — Василиса, ты же с гимнастами, верно? Все приехали, у вас должна быть скоро тренировка. Я лишь тихо вздохнула — совершенно забыла о занятиях. Казалось, это было так давно, в прошлой жизни… Быстро переодевшись и поблагодарив Лизу, пошла искать спортзал.