Миллион ошибок до счастья

31 декабря 2005 года Когда они подъезжают к коттеджу, рядом с ним уже стоят несколько машин, и Артём присвистывает: - Тут чё, полкоманды твоей? Опять будете меня шпынять "тут слушай - тут не слушай"? - Ой, не нуди, а? Тебе это сказали один раз, хер знает когда и по приколу, а ты всё забыть не можешь... - коротко сигналит, чтобы открыли ворота, а затем наклоняется к Дзюбе и почти касается губами его губ - Ты же знаешь, что и так легко можешь выведать всё что угодно, если захочешь... - Артём не выдерживает, целует сам, сразу пуская в ход язык, закрывая глаза и обхватывая Игоря за шею. И почти тут же раздаётся стук в окно машины: - Эй, голубки, я долго буду ворота держать открытыми? - один из Берёз всматривается в окно и отчитывает парней - У нас тут 3 дня как бы оплачены и никто Вам не помешает лизаться хоть сутки напролёт. Акинфеев всё ещё нависает над Артёмом, но смотрит на Васю (а это именно он) таким взглядом, что Дзюбе становится не по себе: - Отъебись, по-дружески прошу, - но возвращается к рулю и загоняет машину на территорию. Артём выходит из машины и запрокидывая голову смотрит на "коттедж": - Хренасе, огроменный какой... - Мы тут третий Новый год уже отмечаем, нам нравится, это типа дома отдыха частного - Вася подходит к Тёме, протягивает руку - Привет, Дзюба, не надумал ещё к нам перейти? Я так слышал, времени на раздумья остаётся всё меньше... Из взрослой команды сложнее будет, а? - Отъебись от него! - Игорь отдаёт ему вытащенный из багажника ящик с феерверками. - Чё ты заладил, Фурик - отъебись, да отъебись... Не отъебусь! Я общаюсь! - Общайся на нормальные темы, не грузи никого в праздники! - Игорь и Тёме вручает обе их спортивные сумки с вещами и пакет с какой-то чепухой, типа чипсов, судя по его весу, сам же вытаскивает из багажника эмалированное ведро, в котором лежит замаринованное мясо. Коттедж гудит как встревоженный улей - кто-то наряжает ёлку, кто-то что-то режет, раскладывает, украшает, а кто-то уже начал праздновать. Слышатся ожидаемые и знакомые голоса второго Берёзы, Гусева, внезапный голос Самедова, а кроме них ещё несколько совсем незнакомых. И до Нового года не так уж и много времени. Вася руководит процессией, оставив свою ношу в прихожей, проводит их в кухню: - Вот, Фурик, ставь своё ведро сюда, мы к нему щас вернёмся, а пока пошли, я покажу вашу комнату. - На что одна из хлопочущих над праздничным ужином девушек удивлённо (и несколько несдержанно) вскидывает брови, заметив это у Артёма краснеют уши и он, смутившись и ища поддержки у самого близкого, получается, что демонстративно берёт Игоря за руку, который, не обратив на этот эпизод внимания, как ни в чём не бывало сжимает ладонь и ободряюще ему улыбается. Несколько часов спустя - Дебила кусок! - так ласково ругаться умеет только Игорь - Зачем ты так напился? Зачем я с тобой связался вообще? - сваливает почти бесчувственное тело на кровать, тело мычит, кажется, немного приходит в себя, принимает сидячее положение, что ж так даже удобнее его раздеть. Акинфеев стягивает с Артёма футболку: - Игаааарюнчик, поцелуй меня... - у него глаза полуприкрыты, его поматывает даже сидя. - Ага, щас, только шнурки поглажу - присаживается на корточки и снимает с этого пьяного подростка кроссовки с носками - Штаны сам снимай! - Я готов! - путается пальцами в ремне, заваливается на кровать - Иди сюда... - Куда сюда, ты, придурок? Ты зачем так накидался? Почему тебя нельзя оставить без присмотра? - Игорь качает головой, ему так страшно за этого недоумка. Может отволочь его в сортир? - Так, а чё-то все пили и я пил! Весело было... - Так они мужики взрослые, а ты? Ты хоть раз до этого пил водку вообще? - Ой, не бубни, Берёза меня контролировал - подносит к лицу Акинфеева руку с выставленным вверх указательным пальцем. - Берёза твой в бубен получит в следующий раз, когда будет на тебя так смотреть. Усёк? Артём хихикает в кулак: - А чё я-то сразу? Я ни на кого не смотрю, только на тебя, хотя ты меня не целуешь, не любишь... - Ой, не приёбывайся ко мне, а? Пьянь подзаборная... - но скрыть улыбку у Игоря уже не получается, он ведь правда приревновал Артёма к Васе, рассердился, пожалел, что они приехали даже, сам вызвался идти жарить мясо, почти поругался с Самедовым из-за этого, тот в итоге махнул на него рукой, мол делай что хочешь, сам же Игорь ждал, что Дзюба придёт за ним и хрен с ним с этим мясом. И Артём не подвёл, пришёл, минут через 30 или 40, когда Игорь уже почти дожаривал вторую порцию, только вот Дзюба был пьянущий настолько, что просто находясь рядом с ним требовалось закусить солёным огурчиком. Как можно было успеть так набраться чуть больше чем за полчаса в голове Акинфеева не укладывалось. Пришлось тащить этого придурка в их комнату, чтоб спать уложить. - Тём, ну разве так можно? Ты же спортсмен, вроде... - Чё ты ругаешься? Я может для храбрости... Я же... - берёт Игоря за руку, тянет на себя, чтобы он точно расслышал, тот присаживается на край кровати - короче... это... блять... я хуй знает, как это делается правильно... в общем... - пытается сфокусировать взгляд, а Игорь даже дышать боится, как там говорят "что у трезвого на уме, то..." - бля... щас... я это... давно собирался сказать... хуй знает... я это... я тебя люблю. Всё. - отпускает Игореву руку и валится на кровать. И через секунду уже спит. Акинфеев почёсывает затылок - ну, вот что с ним с таким делать? Укрывает одеялом, открывает форточку и выходит из комнаты, чтобы принести этому охламону водички на утро. В гостиной ещё сидят Березуцкие, их девушки и Ролик, кто-то ещё даже танцует, орёт музыкальный центр и одновременно телевизор. Игорь проходит на кухню, наливает в кружку воду из большой бутылки, когда его окликает всё тот же Вася: - Фурик, а я тебя чё-то потерял... Ты куда испарился посреди самого Нового года? - облокачивается плечом о дверной косяк. - Мозги проветривал - Игорь наклоняется над кружкой и отхлёбывает из неё. - Проветрил? - Вася ухмыляется. - Кажется, да. Чё тебе, Вась? - Ничё, просто ты сбежал и мы с Тёмой - закашливается, а тем временем глаза Акинфеева опасно наливаются кровью - ну, с Тёмой твоим, короче, напились. Прости, я не хотел его спаивать, он пацан большой, я думал он уже того, знает меру, а он вон чё оказывается, пара рюмок и в толчке торчал минут 20. - Вася хохочет, класс, спасибо большое, он уже отмазывает Дзюбу от предполагаемой пары лещей за пьянство, никакими двумя рюмками его состояние, конечно, объяснить нельзя - Короче, сорян, пить он не умеет. Но болтливый жутко, смешной такой, когда пьяненький. Ты это, Игорь, пацана мне не обижай, хороший он и тебя лю... Игорь подлетает к Березуцкому сверкая глазами: - Заткнись! Зачем ты меня предупреждаешь? Вот скажи! Как ты можешь подумать, что я... Да я... - Что ты, Фурик? - Вася вдруг кажется абсолютно трезвым и совершенно нагло усмехается. Игорь сникает. - Иди в жопу, вот. - А, водичку для Дзю налил? Это ты правильно, это ты молодец... Надо заботиться, надо... - отходит от косяка, тем самым позволяя Акинфееву покинуть кухню и вернуться в комнату, где на кровати посапывает его любовь. Просыпается Игорь в непривычном положении - Артём спит за его спиной, обняв его обеими руками и закинув на него ногу. Акинфеев вздыхает, пытается выбраться из объятий, но Тёма во сне только крепче к нему прижимается и причмокивает прямо на ухо. - Господи, ну что за наказание - Игорь проснулся без настроения, не выспался, ещё и шея затекла от этих Тёминых обжиманий. Со злости бьёт Дзюбу по ноге пяткой - Артём, пусти меня! - громко. - М, чё случилось? Фурик, ты чего бузишь с утра, башка болит... - Не из-за меня болит твоя башка! - не прекращая попыток выбраться. На что Артём и не думает его отпускать, а даже наоборот начинает целовать шею сзади, продвигаясь к ключице, мурашки уже бегут. - А у нас есть таблеточка от башки, Игорёк? - Есть. Пусти, - шипит и совсем всерьёз вырывается - да отпусти ты меня. - Ну, и пожалуйста, не больно-то и хотелось... - Хотя, хотелось, конечно... Это же Игорь. Артём ослабляет хватку, выпускает его из кровати. Порывшись в сумке Акинфеев бросает в Дзюбу упаковку аспирина и быстро, чуть не бегом скрывается в ванной. Заперевшись, он облокачивается на раковину, выравнивает дыхание. Ему сложно понять самого себя в данный момент, но он реально испугался того, что ощутил у прижавшегося к нему со спины Артёма стояк. Обычный утренний стояк. А ведь у них сейчас действительно всё хорошо, Игорю не особо нравится история с противостоянием их клубов и то, что Артём иногда специально затрагивает и раскручивает эту тему, но в остальном у них всё прекрасно. В том числе и в сексе. Ну, в таком, который без проникновений. Акинфеев знает, как Артём к нему относится, что чувствует, хотя что уж тут скрывать, он это знал и до пьяного признания. А ещё знает, что у Дзюбы никого ещё не было в таком смысле и, казалось бы, лепи чё хочешь... Но от этого только хуже. Игорь боится, что они всё испортят. Постояв под холодным душем, но не придя ни к какому договору с собой, Акинфеев выходит из ванной, натыкаясь на хмурого Артёма, сидящего на краю кровати: - Игорюш, ты обиделся на меня? - Нет, с чего ты взял? - Ты как ледышка сегодня с утра... Игорь подходит к нему, целует в скулу: - С добрым утром, Тём. Всё нормально, правда. Я не обижаюсь, но прошу не повторять. - заправляет ему волосы за уши. Артём натянуто улыбается и явно ждёт продолжения, но как только Дзюба несмело и легонько касается его ног под коленками, Игорь чмокает его в нос и делает 2 шага назад, натыкаясь на кресло, тут же начинает одеваться - Не забудь таблетку выпить, а я пойду посмотрю что там с завтраком. - Почти выбегает из комнаты. Артём роняет голову на руки - опять он всё испортил... Ещё и в любви признался, какой же осёл. Хотя претензия по поводу его вчерашнего состояния справедлива, тут сказать нечего. Действительно наковырялся... И правда что для храбрости, ему ведь показалось таким романтичным, что в новогоднюю ночь они с Игорем, только вдвоём и Артём признается в любви, обязательно услышит о взаимности в ответ, а потом... Надо сказать, что дальше его фантазии тоже заходили, хотя и в более абстрактной форме, чем у Игоря. Телефон тренькает сигналом об смске "Спускайся вниз, тут полно еды и не только" - Васёк. Почему-то становится до слёз обидно. После таблетки и душа, Дзюба чувствует себя более-менее способным спуститься к ребятам в гостиную, но не способным оценить заливистый смех Игоря над шуткой Сашки Самедова и то, что они очень близко сидят "И это мне вчера предъявляли за Ваську, прикольно" - Артём хмыкает и не задерживаясь в гостиной проходит в кухню в поисках чайника. Весь день проходит в восхитительном безделье, они всей компанией играют в карты, потом в Крокодил, потом вываливаются на улицу и играют в снежки. Где-то в этот момент Игорь ловит себя на том, что избегает Артёма, старается не смотреть на него и не находиться слишком близко. За ужином он понимает, что это взаимно, Тёма рассказывает какие-то истории, общается со всеми, но не с ним. Душевые муки выходят на новый уровень. Похоже, у них получилось что-то испортить и без секса. Глупо. Так глупо Игорь себя ещё не чувствовал. Часа в 2 ночи Акинфеев старается тихонько улизнуть в комнату, не привлекая к себе лишнее внимание. Ему нужно побыть одному, подумать о том что происходит и что делать дальше. Однако, выйдя из ванной он обнаруживает в комнате Артёма, сидящего на кровати: - Что ты так смотришь, я здесь живу вообще-то... Или мне уйти? - довольно враждебно буркает Дзюба в ответ на взгляд исподлобья. - Не придумывай, я ничего такого не говорил... - Игорь и правда собирается лечь спать, тогда он может быть сможет хоть немного поразмыслить над своими переживаниями. - Тебе и говорить не надо, и так всё понятно... - Дзюба с силой швыряет футболку в сторону кресла. - Артём, веди себя нормально. Чё ты заводишься? - Нормально - это как? Как ты? - Ну, например... - Мы приехали сюда вместе, и именно к твоим друзьям, а ты меня бросил на весь день, ни разу не подошёл даже, хотя сказал, что не обиделся. Это нормально? - Артём встаёт с кровати и он уже заведён, готов сорваться. - Мне казалось, что тебе и без меня хорошо и весело! Ты во мне не нуждался сегодня! - Ты с Самедовым флиртовал! Я видел же, чё ты думаешь, что я слепой, ёпт?? - А ты с Васькой! - они застывают напротив друг друга, готовые сцепиться в настоящей схватке, как вдруг у Игоря дергается уголок губ, приподнимаясь в подобии улыбки, Артём смотрит и тоже улыбается одной стороной рта, дальше всё шире и шире - Мы с тобой идиоты, боже, какие мы идиоты... - хлопает себя ладонью по лбу, закатывает глаза. - Да уж, чуть не испортили себе праздники, Игорюш - Тёма начинает смеяться, Игорь подхватывает, они хохочут, как тогда, на поле. Вдруг Игорь серьёзнеет, подходит, гладит Артёма по щекам: - Я тоже тебя люблю, Тём. Очень. - Дзюба открывает рот, как рыбка и хлопает глазами. - Я не... - Не ври, что ты не помнишь. - Я не хотел тебя заставлять, это мне было нужно сказать, что я тебя люблю, я не мог больше молчать, но ты не обязан... - Я тебя люблю, видишь, меня никто не заставляет! - убирает руки в стороны, показывает, что его никто и ничто не принуждает. То как Тёма кидается его обнимать окончательно и бесповоротно убеждает Игоря, что они дураки, каждый своими страхами накрутил себя и правда ведь чуть не поссорились практически без повода. Артём целует его лицо, потом снова жмётся к нему, чтобы через мгновенье снова вернуться и продолжить целовать: - Всё будет хорошо, просто мы немного переволновались, да? - Игорь целует в ответ так, что становится жарко, будто они находятся в парной. Акинфеев подталкивает Тёму к кровати, толкает на неё и садится на его колени, продолжает целовать, отвлекаясь на шею, потом возвращаясь к губам: - Я скучал по тебе - они соприкасаются в самых чувствительных местах, а Игорь проезжается по Артёму всем телом и ожидаемо слышит первый стон и задушенное: - Я хочу тебя - он отчаянно прижимает к себе Акинфеева, а тот задаётся вопросом почему же он не кладёт ладони ему на задницу, не пробует сжать её, дать понять действиями чего на самом деле хочет. Игорь слегка отстраняется: - Я тоже хочу. - Тогда действуй, чё ждёшь-то. И так было понятно, что ты меня сюда привёз, чтобы трахнуть - Артём говорит это со смехом, практически без напряжения, но у Акинфеева округляются глаза и он закашливается, чтобы скрыть своё удивление. Такое в его жизни точно впервые. Тёма хочет, это точно, в этом нет никаких сомнений, но он хочет не владеть... Он хочет отдаться. Его Мальчик хочет принадлежать ему. Внезапно жжёт глаза и он буквально задыхается от любви и нежности к тому, кто легко и непринуждённо исполняет его мечты, даже если совсем ничего никогда о них не слышал и не знает. - Так. Хорошо, тогда надо кое-что взять - Игорю в принципе надо перевести дух, он неспеша роется в сумке, находит смазку и презервативы, возвращается к кровати, поперёк которой продолжает лежать Артём. - Ляг по-нормальному, на подушку. - Дзюба послушно было собирается перелечь, но совсем встаёт с кровати: - Надо же раздеться, да? - расстёгивает джинсы, поворачивается к Игорю спиной. - Ну, было бы не плохо. - Артём стягивает с себя джинсы, просто наступая на них, а когда выпрямляется, Акинфеев подходит и заключает в кольцо рук, скользит ладонями по торсу, целует в шею, проводит по ней языком, шепчет, касаясь губами уха - Не бойся. - Дзюба громко втягивает воздух, потому что руки Игоря достигают до резинки боксеров, одна из них пробирается внутрь, заставляя Тёму замереть, ладонь ложится на совсем ещё расслабленный член. Артём выдыхает и одновременно с этим поворачивает голову к стоящему сзади Игорю, чуть на него облокачиваясь, шепчет: - Я тебе ещё сразу сказал, что я тебя не боюсь. - смотрит на губы, облизывается. И даже просить на надо, Игорь целует сразу с языком, сразу с напором, сразу так, что дёргается член. Артём разворачивается, обнимает, прижимается всем телом и сил отказать ему нет ну совершенно никаких. Акинфеев опускает ладони на Тёмины ягодицы и со стоном предвкушения их сжимает, на что Артём прячет лицо в изгибе его шеи, но почти тут же начинает её целовать и покусывать. Дзюба хорохорится, пытается делать вид, что не нервничает, но Игорь все равно чувствует его дрожь, когда подцепляет большими пальцами резинку боксеров и тянет их, чтоб они свободно упали на пол: - Ты сам-то планируешь раздеться? - Я и забыл чё-то, Тём - они легко смеются, а тем временем Дзюба торопливо его раздевает, после чего забирается на кровать, ложится на спину. Выглядит при этом очень сосредоточенным, будто размышляет о чём-то... Через секунду оказывается, что действительно в его мозгу происходил мыслительный процесс, он раздвигает ноги и сгибает их в коленях. Акинфеев давится воздухом. Это выглядит так, боже, блять, это выглядит так, что Игорь непонятно как не хлопается в обморок от скорости с которой его кровь отливает от всех жизненно-важных органов и приливает к члену: - Тёма, ты... - не может подобрать слов, просто не может. - Ты собираешься так там и стоять? - и в отличие от вчерашней ночи, Акинфеев даже не раздумывает над тем, чтобы не выполнить невысказанную просьбу. - Иду, я просто... Ты насмотрелся порнухи что ли? - он произносит со смешком, стоя на кровати на коленях и медленно придвигаясь к Артёму. Тот густо краснеет, пытается закрыть руками одновременно и пах, и лицо, при этом бубнит: - Стараешься тут для него, стараешься, одни насмешки в ответ... - Нет-нет, мне всё нравится, просто ты не должен изображать ничего и никого. Я хочу именно тебя, Тём. - ложится вплотную, подпирая голову рукой, а другой гладит Дзюбу по щеке, убирает от лица его руку - Слышишь меня? - обхватывает за затылок, притягивает к себе, жарко и мокро целует. Артём отвечает с привычным уже жаром, знакомой страстью, именно так, как делает он всегда, без рисовок, без ужимок. При этом заваливает Игоря на спину, нависает, перекидывает через него ногу, продолжает целовать. перемещаясь на шею, буквально вылизывает и в этот момент ему на обнажённые ягодицы ложатся Игоревы ладони, несильно сжимают и надавливают, заставляя опустить задницу ниже, чтобы соприкоснуться, слиться в самом чувствительном, самом ноющем сейчас месте, рука Акинфеева проскальзывает между ними, лаская одновременно оба члена. Тёма прерывается, шумно выдыхает, стонет, заглядывает Акинфееву в глаза, снова целует, жмурится, покачивает бёдрами почти в том же ритме, в котором Игорь дрочит им, когда внезапно ощущает, что кровать исчезла из-под коленей, он подхвачен рукой за талию, прижат к Игорю и они перевернулись к изножью кровати, поменявшись местами: - Ух! Мог бы и предупредить... - Ладно, учту. - Игорь, кажется, решил немного ускориться, чтобы довести задуманное до конца. Он гладит Тёму, шепчет ему что-то, что тот почти не разбирает, выцеловывает шею, спускаясь ниже к ключицам, а затем и к соскам, но особо не задерживается, продвигаясь ниже к покрытому мурашками прессу, руками подхватывает Артёма под коленками: - Вот теперь раздвигай их. - Дзюба снова краснеет, пока Акинфеев нашаривает на кровати тюбик смазки, выдавливает её на пальцы - Сейчас будет немножко прохладно - Артём зажимается и даже хочет уйти от прикосновения - Ты же сказал, что не боишься... - чувствует как Дзюба расслабляется усилием воли. - Ты теперь на "слабо" меня будешь брааать? - растягивает гласную, потому что в этот момент в него проникает палец и ощущения не назвать неприятными, они скорее любопытные - Я и не боюсь - и тут же палец проскальзывает глубже, а Игорь склоняется к нему и целует. - Я знаю. Я всё сделаю, чтобы тебе было хорошо. - он сходит с ума от ощущений, он узости Тёмы, от того, насколько он горячий. Палец продолжает двигаться уже почти совсем свободно - Тём, я добавлю, да? Потерпишь чуть-чуть? Дзюба кивает. Игорь смещается вниз, аккуратно вводит два пальца, Тёма морщится от не самых приятных ощущений, которые, впрочем, достаточно быстро проходят, мышцы растягиваются, становится даже приятно, а когда пальцы погружаются до костяшек и что-то там внутри задевают - становится нереально хорошо и он стонет уже от удовольствия, закатывая глаза, и даже начинает потихоньку подмахивать, затем приподнимается на локтях, ему жутко интересно посмотреть - Игорь сосредоточен, но когда замечает чужой интерес, то сразу тянется за поцелуем: - Можно я добавлю? Ты готов? - Артём в ответ кивает и сглатывает, Акинфеев надавливает ему на плечо, чтобы лёг обратно, добавляет третий палец. Дзюба ощущает боль от растяжения мышц, но вместе с ней чувство нереального единения с Игорем, такого не было никогда раньше, ни при совместных ласках, ни при дрочке, ни во время минетов. - Тём, Мальчик мой, ты нормально? - Да, я отлично! - он сейчас весь состоит из любви, ему и правда очень хорошо, но есть одно "но" - И я хочу, чтобы тебе тоже... было хорошо... - а Игорь ведь действительно увлёкся, свой стоящий, болезненно пульсирующий член позабыт совершенно. - Оу, Тём... Щас... Я, щас - у Игоря внезапно задрожали руки, он едва справляется с квадратиком фольги, раскатывает презерватив по члену, выдавливает ещё смазки, подхватывает Тёму под коленки, приподнимая его таз, он обещал, что будет хорошо... Но прежде чем войти, наклоняется, прям так, с ногами на плечах, склоняется к Артёму и целует: - Тём, я... - Угу - кивает. И головка члена проскальзывает в растянутый вход, узкие стеночки мгновенно зажимаются, сдавливая, не давая продвинуться, Игорь на это снова наклоняется вперёд, целует, шепчет тихое "Расслабься, пожалуйста", берёт в руку потерявший твёрдость член Дзюбы и что-то из этого или всё это вместе помогает, Тёма чуть расслабляется, немножко раскрывается для Игоря и можно попробовать толкнуться ещё. А потом ещё, и ещё, и ещё. Сойти с ума, пережить сотворение мира, полетать в открытом космосе, увидеть как сгибаются и разгибаются пальцы на ногах, которые он держит за щиколотки, ощутить сокращение мышц внутри, почувствовать, как руке становится горячо и влажно, увидеть распахнутые в нереальном удивлении глаза Артёма и пропАсть. Без вариантов. Без шансов. - Ты меня прижал, Фурик. - Игорь даже не может сориентироваться сколько времени прошло, долго ли Тёма терпит что он навалился, зажал его буквально, выходит из податливого в данный момент тела, позволяет его ногам опуститься на кровать: - Прости. - Ты чё? - в распахнутых на него глазищах на долю секунды мелькает страх, что Игорю не понравилось или зря было, что-то такое, Акинфеев не вполне уловил, тут же бросается: - Тём, прости, что задавил, я не хотел... - и прям очевидно, как Артём выдыхает: - А, это... Фигня, только мне б в душ сгонять... Пошли? - скатывается с кровати и протягивает руку. Когда Дзюба выходит из душа, Игорь уже из последних сил борется со сном: - Ты чё там так долго делал? Артём хмыкает: - Осознавал, ёпт... - прыскает со смеху, забирается под одеяло, прижимается уже традиционно переплетая их ноги: - Успешно? - Игорь обнимает его обеими руками, гладит между лопатками. - Да! - Сразу бы сказал, я бы помог. Ты мой, я тебя теперь никому не отдам - целует в лоб, Тёма поднимает к нему лицо, улыбается, Акинфеев целует его, а прежде чем заснуть слышит: - Я так и хотел.