Подарок

2. Она смотрела на твердо выписанные линии “Сестре Нихуан лично в руки” и не хотела открывать. Совсем. Му Нихуан и так знала, что там будет. В конце концов, каждый день из прошедших двух месяцев она ждала именно это письмо. — Молодой командующий… — подал голос гонец, совсем еще юный мальчишка, мявшийся у входа в палатку, — …он… — Спасибо, — перебила она и отвернулась. — Оставьте меня. Слез почти не было. Она оплакала Мэй Чансу еще в то утро и продолжала это делать почти каждую ночь, пока ночные слезы не сменились утренней тошнотой. Поход был в самом разгаре, она не могла бросить войско, чтобы следовать зову сердца. Великая Лян опять требовала жертв в свою честь, и Нихуан могла лишь надеяться на милость Небес, что позволят ей сохранить плод, невзирая на войну и лишения. В голове зазвучал голос Чансу. Те слова, что он сказал ей при расставании: “Надеюсь, что в следующей жизни мы родимся в простых семьях и сможем спокойно прожить до старости рука об руку”. Она тогда взяла с него обещание, что так и будет, но сейчас только злилась, вспоминая их последний разговор. — Надеюсь, я не встречу тебя в следующей жизни, — прошептала она и заплакала. Навзрыд. Уже не думая о том, что ее могут услышать. Линь Чэнь появился в расположении ее армии примерно через дюжину дней. Приехал, доложился и тут же нашел себе дело в лазарете, где, как всегда, не хватало рук. Нихуан было не до него. Тело бунтовало: требовало отдыха, а не войны. Ей казалось, что она уставала еще до того, как успевала оседлать лошадь. Но княжна Му, командовавшая юньнаньской конницей, стискивала зубы и двигалась вперед. Потому что это был ее долг. И желания тела в этом случае не имели никакого значения. Ей хотелось побыстрее закончить эту войну, но чусцы ее планы в расчет не принимали и сопротивлялись с каким-то нездоровым упорством, чем еще больше раздражали Нихуан. И было совершенно не понятно, что же случится быстрее — победа или горе. Потому что Му Нихуан ощущала, как стремительно истончается нить внутри нее, на которой держалась душа ее будущего ребенка. Она старалась меньше времени проводить в седле, но какой генерал может позволить себе бездельничать во время боев? Поэтому снова и снова она взлетала в седло, подхватывала ставшее таким тяжелым копье и неслась вперед. Вот только плод внутри нее забирал не только силу, но и ловкость, потому что однажды она не сумела уклониться. Острое лезвие скользнуло по руке, взрезая кожаный наруч. Рукав тотчас промок от крови. Нихуан пошатнулась, но один из сопровождающих офицеров подхватил ее, другой поймал поводья, разворачивая лошадь, и она сама не заметила, как оказалась вне схватки. В глазах потемнело, что было совсем уж неуместно (подумаешь, простая царапина). И эта мысль о царапине была последней перед нахлынувшим беспамятством. — С вашей сестрой, княжич, все будет хорошо, — шепотом прогремел мастер Линь. Его слова колоколами прозвенели в голове Нихуан. Она поморщилась, но глаз не открыла. Сил не было. “Я полежу еще чуточку, — пообещала она себе, — а потом встану. Совсем чуть-чуть”. Пока Му Нихуан торговалась сама с собой, мастер Линь избавился от ее брата и чем-то гремел совсем рядом. Ей хотелось, чтобы и он наконец ушел и оставил ее совсем одну. Она уже целую вечность не была наедине с собой и так устала от постоянного присутствия слуг, подчиненных, солдат, придворных. Да еще этот звон в голове… — Откройте глаза, — бесцеремонно скомандовал мастер Линь. — Ну, давайте, княжна. Не ленитесь. Нихуан гневно распахнула глаза. — А… Высказать она ничего не успела, потому что в рот ей тут же влили какое-то снадобье. — Глотайте. Она послушно сглотнула. Снадобье было приятным, и почти сразу же колокола внутри ее головы замолчали. — Хорошая девочка, — одобрительно кивнул мастер Линь. Нихуан только глаза прикрыла в ответ на неподобающую дерзость. Зачем сердиться на человека, который только что подарил ей блаженную тишину. — Ваша рана неопасна, — Линь Чэнь осторожно приподнял ее руку, демонстрируя плотную повязку. — Пришлось наложить несколько стежков, но я постарался сделать их изящными, чтобы не испортить вашу красоту. — Это не первый мой шрам, — пробормотала она в полузабытьи. — И не последний... — Последний, княжна, — перебил ее лекарь. — Если вы хотите… Он деликатно коснулся ладонью ее живота. В жесте не было ничего угрожающего или нескромного, но она тут же вскинулась. — Что-то… с ребенком? — С детьми, — огорошил он. — Я ясно слышу три сердцебиения. Ваше и еще два. Нихуан ахнула: — Близнецы? — Боги благословили ваш союз с Чансу. — Дети, — она погладила свой пока еще плоский живот. — Вы уверены, мастер Линь? Он только фыркнул в ответ. — Никаких битв, — продолжил он, — никаких волнений, никакой крови… Гнев затопил ее мгновенно. Она села и ожгла зарвавшегося лекаря надменным взглядом. Вот только он на ее взгляд и внимания не обратил, занимаясь какими-то своими делами. — Сейчас я приготовлю укрепляющий отвар… — Послушайте! Он взмахнул ладонью, останавливая ее слова. — Нет, это вы послушайте, княжна, если хотите родить здоровых детей. В противном случае… — Но чусцы… — Будут побеждены без вас. У вас в подчинении немало офицеров, способных подхватить поводья. Иначе вы были бы плохим командующим, — он протянул ей чашку, над которой курился дымок. — Пейте… — Почему вы приказываете? — возмутилась она. — По праву главного, — хохотнул мастер Линь. — Пока вы ранены, я ваш командир. Он легко опустился на колени возле ее лежанки, взял за руку, чтобы послушать пульс. В жесте не было ничего интимного или нескромного, но Нихуан зарделась и с трудом подавила желание вытянуть ладонь из мягкой хватки. — Сидите спокойно, — попросил он. — Не ерзайте. Кажется, вы будете пациентом куда беспокойнее Чансу. Тот, по крайней мере, никуда не мог сбежать. А вот вас точно придется караулить. Му Нихуан почему-то стало смешно. Она хихикнула, прикрыв рот рукой, и в ответ на его недоуменный взгляд, пояснила: — Просто представила, как вы бежите за моей лошадью. — А теперь представьте, как я несу вас обратно в палатку, — мастер Линь нахмурился, но она видела улыбку в его глазах. — Зачем вы это делаете, — Нихуан проглотила очередную пилюлю, которую он ей сунул, точно конфетку в рот маленькой девочке. — Я мог бы сказать, что обещал Чансу, но не буду… — он достал из шелкового мешочка еще одну конфетку и закинул себе в рот. — Это мятные пастилки. Любимые. А еще хорошо от тошноты помогают, — Линь Чэнь протянул ей мешочек. — Носите всегда с собой. Она наклонила голову в знак признательности и поторопила: — Но… — Но он просто не успел, знаете ли… Воевал вовсю… Кто бы мог подумать, что этот Линь Шу такой драчливый малый. Мы с командующим Мэном замучились его вытаскивать из самых жарких схваток. — Он… — Нихуан не знала, как правильно спросить, но Линь Чэнь понял. — Нет, его не убили. И он не мучался. Просто уснул однажды и не проснулся. Еще накануне был полон сил, обсуждал очередную вылазку, а утром… — он замолчал, прикусив губу, и Нихуан видела, как дернулся кадык на его смуглой шее. С этим человеком у нее была одна боль. — Если бы он просто командовал… — Исход был бы тем же. Он слишком соскучился по всему этому, — мастер Линь легко поднялся на ноги и отступил от ее ложа. — Мальчишка в теле зрелого мужчины. Гениальный стратег, вот только в битве начисто забывал собственные планы. Нихуан вздохнула. Пора было прекращать этот разговор, полный сожалений и горя. — Я могу командовать, не участвуя в бою. — И можете словить случайную стрелу. Нет уж. Вынашивать двойню — это куда тяжелее конной атаки. Княжна Му склонила голову, принимая поражение.