По рецепту для твоего сердца

      Гермиона протёрла поднос и улыбнулась. Капкейки удались на славу, что не могло не радовать её. Она взяла поднос в руки и направилась в зал, любуясь своим произведением кондитерского искусства, очередной раз убеждаясь, что хорошее настроение — это важнейший ингредиент любого десерта.       — Отлично! Просто превосходно! — воскликнул Бастиан.       Мужчина энергично закивал, оценивая капкейки своей помощницы, а потом вскинул указательный палец — верный признак того, что сейчас будет какой-то важный и мудрый совет в форме рассказа истории из жизни. Или же просто очередная забавная шутка, от которых были в восторге все, кто знал кондитера лично.       — Тут вот в чём дело… — начал мсье Тома. — Выпечка — это ведь как женщина, моя дорогая Гермиона. Вот поэтому я искал себе именно помощницу, потому что кто лучше найдёт язык с женщиной, если не другая женщина? И сегодня, кажется, у вас случился весьма трогательный и душевный разговор.       — Есть такое, — Грейнджер мило улыбнулась.       — Ну, ты свою задачу выполнила. Не смею тебя задерживать, — Бастиан открыл витрину и начал выставлять туда новые десерты. — Я бы мог настаивать, чтобы вы пообедали у нас, но понимаю, что в твоей жизни и без моих эклеров хватает сладости. Важно уметь балансировать, когда добавляешь в тесто ванильный сахар, а после щепотку соли.       — Спасибо, мсье Тома, — Гермиона помахала ему ещё раз в дверях и выпорхнула из мастерской.       Джинни сидела на летней террасе кафе, что находилось рядом, и потягивала через трубочку свой холодный лимонад. Гермиона пыталась сдерживать свои эмоции, когда на деле хотелось броситься со всех ног к подруге, с которой они не виделись последние несколько месяцев.       — Ну наконец-то! — младшая Уизли встала из-за стола и широко улыбнулась, раскрывая руки для тёплых дружеских объятий. — Я думала, что расплавлюсь тут, пока ждала тебя!       — Бог мой, как я по тебе скучала! — Гермиона крепко обняла подругу.       На миг ей показалось, что им снова по шестнадцать, а вокруг совсем не французский Лион, а всё тот же любимый и уютный Хогвартс. По телу разливались давно забытые эмоции лёгкости и непринуждённости. Последние недели были очень напряжёнными для Грейнджер: развод, переезд, всё с чистого листа, всё с нуля. И как бы моментами ни чувствовалось облегчение, но по-настоящему она смогла выдохнуть только в тот момент, когда в дверях шоколадной мастерской мсье Тома появилась девушка с огненно-рыжими длинными волосами и веснушчатым лицом.       Это было настоящей неожиданностью для Гермионы. В своём последнем письме Джинни писала, что пробудет на Аляске ещё как минимум месяц.       — Если бы у вас была терраса или хотя бы один столик на улице… — протянула Джинни, утопая в объятиях лучшей подруги. — Ты меня сейчас задушишь, Гермиона Грейнджер!       — Прости, — она отстранилась и наклонила голову. — Я просто так сильно соскучилась. Ты даже не представляешь, как сильно!       — Да уж, я вынесла для себя урок: тебя нельзя надолго оставлять. Я всего лишь на три месяца уехала по работе, а у тебя тут развод, переезд, девичья фамилия и выпечка десертов, — Джинни по-доброму улыбнулась. — И это твоя новая жизнь, да? Рожки с идеально сбалансированным сочетанием нежного крема…       — И лёгкого песочного теста, — продолжила Гермиона. — Это нужно посыпать хрустящими прозрачными кристаллами сахара. Я рада, что ты читала эту часть письма, а не просто пропускала. Меня порой начинало заносить на поворотах.       — Я заметила. Ну что, какие у нас планы?       — Энни должна была только уложить Рози спать, — Грейнджер посмотрела на стрелки наручных часов. — Предлагаю посидеть в каком-то ресторанчике, немного перекусить и поболтать, а потом ко мне. Ты же останешься у нас на ночь?       — Не сегодня, — Джинни прикусила губу. — Мой приезд — это не только для тебя сюрприз, но и ещё для кое-кого…       — Гарри не знает?       — Давай найдём ресторанчик, а там уже всё обсудим.       Гермиона с каким-то сомнением и недоверием взглянула на подругу, но перечить не стала. Единственное место, которое пришло ей на ум, был тот небольшой гастропаб, недалеко от её дома, куда они ходили вместе с родителями и Роуз на второй день после переезда. Там было достаточно вкусно, большое меню, да и летняя веранда могла бы понравиться изнывающей от жары Джинни. Чтобы не тащиться в час пик на общественном транспорте, Грейнджер вызвала такси, радуясь своему прогрессу с французским языком.       Наверное, Джинни этого не заметила, но Гермиона в какой-то момент зацепилась взглядом за подругу. Очевидно, что у Уизли что-то случилось, о чём та ни с кем ещё не говорила. Пусть она и пыталась держаться в своём привычном лёгком и беззаботном амплуа, но явно плохо контролировала ситуацию, когда думала, что на неё никто не смотрит.       Через двадцать минут Джинни и Гермиона уже сидели за столиком на летней веранде симпатичного гастропаба, интерьер которого был выдержан в сочных летних цветах. Это было настолько в стиле Лиона, где, казалось, что зимы никогда и не бывало. Всегда всё так ярко, так пёстро и так радужно. Грейнджер несколько раз задумывалась о том, как тут встречают Рождество и пьют ли тут глинтвейн с наступлением холодов? Или здесь всегда в меню только летние коктейли и карамелизированные фруктовые нарезки? Лион — самый настоящий волшебный маленький мир в огромном маггловском.       — Итак, — она снова сфокусировалась на Джинни, которая отложила в сторону картонное меню, — выкладывай всё как есть. Я же вижу, что ты сама не своя. Что стряслось, подруга?       — Всё так очевидно? — выдохнула девушка. — Хотя я и не сомневалась, что ты меня раскусишь на раз-два.       — Не соскакивай с темы, — Гермиона строго посмотрела на неё. — Давай, я жду.       — Вообще-то это я ждала, что ты мне расскажешь подробности твоего развода с моим братом… — Джинни запнулась, видя выражение лица Грейнджер. — Ладно… Ты давно виделась с Гарри?       — Несколько недель назад. Он заскакивал в гости, посмотрел моё новое жилище, с Роуз подурачился, а после уехал. Я всё ему собираюсь написать, но никак руки не дойдут.       — Полагаю, что он хотел тебе кое-что ещё рассказать, но так и не решился… Вряд ли это было бы очень в тему рассказывать тебе на фоне вашего с Роном развода.       К ним подошёл миловидной наружности официант с подносом, на котором было два бокала. Гермиона остановилась на холодной воде с лимоном, а вот Джинни заказала белое полусухое: то ли для того, чтобы расслабиться, то ли, чтобы набраться смелости для искреннего разговора. Не сказать, что Уизли была из робкого десятка, но всё же, когда дело доходило до её личной жизни и проблем, связанных с ней, она явно сдавала позиции.       — Благодарю, — Грейнджер улыбнулась официанту.       — Я предложила Гарри остаться просто друзьями, — на одном дыхании выдала Джинни, как только официант отошёл от их столика. Она сделала большой глоток вина и зажмурила глаза. — Но, кажется, ему эта дружба и даром не нужна. Он прислал мне ответное письмо, где написал, что пауза в наших отношениях наступила уже очень давно, но он не хотел давить на меня, давая мне время.       Гермиона поджала губы и попыталась тут же откопать в голове воспоминания с того вечера, когда Поттер заглянул к ней в гости. О чём они тогда говорили? Да только о разводе и говорили. Гарри не мог понять, как так вышло, что семейство Уизли распалось после шести лет брака. Может быть, всё его сомнение в голосе и глазах было вовсе не из-за истории подруги, а из-за того, что их отношения с Джинни закончились?       — Что тебя подтолкнуло к такому решению? — по-доброму спросила Гермиона. — Ты же не просто так решила это написать ему? Вы встречались столько лет…       — Вот именно, — с горечью в голосе ответила Уизли. — Мы столько лет встречались, а я так и не пришла к логическому решению, что пора выходить замуж за Гарри. Думаешь, он не пытался сделать мне предложение? Сначала я ссылалась на учёбу, потом на карьеру, потом эти вечные командировки… Я постоянно выбирала дальние страны, чтобы ощутить острую тоску по Гарри, но вместо этого я чувствовала себя просто комфортно и легко. Там, вдалеке, где не было человека, с которым я собиралась связать свою жизнь. Это же совсем ненормально.       — Ненормально.       — Я смотрела на Гарри, а в сердце даже ничего не ёкало, будто бы он совсем чужой и незнакомый мне человек. Я обманывала себя, его и всех вокруг.       Она слушала рассказ подруги, а в голове сами собой всплывали все мысли и размышления, что касались её брака с Роном. Ведь у них всё могло сложиться точно так же, но только они уже были связаны супружескими нитями и дочерью. И всё могло затянуться, превратиться в такой же глубокий и абсолютно пустой самообман. Это должно было в очередной раз убедить Гермиону, что они поступили правильно, когда просто решили сесть и поговорить, расставив все точки над «i».       Но вместо этого ей снова стало не по себе, пусть и причина была непонятной. Это был удел Гермионы: постоянно испытывать чувство вины и тревоги, хоть они и являлись порой беспочвенными и надуманными.       — Ты встретишься с ним? Вы должны поговорить, Джинни. Письмо — это одно, а вот разговор вживую — это совсем другое.       — Да, я понимаю, но не могу заставить себя. Я боюсь, что Гарри просто не захочет со мной говорить, что просто пошлёт меня куда подальше с моим стремлением поговорить.       — Ты слишком недооцениваешь Гарри, — Гермиона сделала глоток холодной воды, чтобы смочить пересохшее горло. — Это всё тот же Гарри Поттер, способный на доброту, искренность и поддержку. Вас так многое связывает, несмотря на то, что вы больше не в отношениях. Я понимаю, что мне легко говорить, потому что я не на твоём месте, но я очень прошу тебя: найди в себе силы и поговори с ним.       — Я очень виновата перед ним.       — За что? За то, что сказала ему правду? Представь, если бы это продолжало тянуться, если бы ты всё же решила выйти за него замуж, родить ребёнка, но в груди была бы абсолютная пустота и равнодушие к этому человеку. Да, так вот случилось, но это явно лучше, чем могло бы быть.       — Это случилось и у вас с Роном? — Джинни внимательно посмотрела ей в глаза. — Ты тоже всё это почувствовала?       — Не совсем, — её голос предательски дрогнул. — Я, кажется, была на пороге, чтобы это почувствовать, но вовремя решилась на разговор с Роном. И я бесконечно благодарна ему за то, что он понял меня, что принял этот выбор, что отпустил меня.       — А он… Ты думаешь, что ему пришлось тебя отпустить? — она на мгновенье запнулась, подбирая правильные слова. — То есть, я имею ввиду… ты мне писала, что вы сели и обо всём поговорили, вместе приняли такое решение.       Да, Гермиона действительно так писала в своём письме Джинни, такую историю рассказала родителям, но теперь начинала понимать, что Рональду действительно пришлось отпустить свою жену. Возможно, что дело было в привычке, а возможно, что он не так сильно остыл. Грейнджер всё ещё видела в глазах Рона былой огонёк, те же искры и теплоту, когда он наведывался в гости к Роуз.       И только за это можно было любить Рональда: за его мужество, за его благородство и те чувства, которыми он руководствовался, когда они сели за стол переговоров. Он с достоинством и уважением принял во внимание все слова, сказанные Гермионой; не стал устраивать скандалов, истерик и разборок; он остался всё тем же мужчиной, за которого Гермиона в своё время вышла замуж. Рон сделал всё, чтобы у бывшей супруги не появилась и капля сожаления о шести годах брака. Да, его можно было за это любить, но отныне только лишь как близкого друга и родного человека.       — Мы отпустили друг друга в новую жизнь, — ответила Грейнджер. — Мы поговорили обо всём, обсудили и пришли к единому мнению. И я уверена, что Гарри тебя поймёт и не станет таить какие-то обиды. Это же наш Гарри Поттер.       — Да-а… — протянула Джинни. — Только вот у вас с Роном общая прекрасная дочь, а ты не заявила через неделю после развода о том, что за тобой ухаживает другой, и эти чувства взаимны.       — Джинни?       — Это то, о чём я тебе говорила. Мой приезд — это не только для тебя сюрприз, — её голос стал тише. — Мерлин, я чувствую себя ужасно. Словно я предала Гарри, понимаешь?       — Кто это?       — Мы с ним поддерживали дружеские отношения, но я даже не могла подумать, что всё так круто повернётся. Нет, я, конечно же, не изменяла Гарри. Нет!       — Кто это, Джиневра Уизли?       — Забини, — она снова сделала большой глоток вина, а её лицо моментально залилось краской смущения. — Блейз Забини. Да-да, тот самый слизеринец Забини, лучший друг Малфоя и Нотта.       На долю секунды Гермиона пожалела, что в её бокале просто холодная вода с лимоном, а не что-то покрепче. И она даже толком не понимала, что удивило её больше: то, что новый любовный интерес её подруги — это Блейз Забини, или то, что очень ненавязчиво снова всплыла фамилия Малфоя.       В этот момент к ним снова подошёл официант с подносом, где были выбранные блюда. Парень вновь улыбнулся Гермионе, но она продолжала сидеть с безучастным выражением лица, пытаясь в голове уложить услышанную информацию. Очень резко и неожиданно в сознании ещё и всплыл Драко, который сегодня утром заезжал за лимонными пирогами, которые Гермиона приготовила специально для него. Она до последнего сомневалась, что тот приедет, что ночное происшествие — это не просто сон, но только Бастиан перевернул табличку на дверях, как в зале послышался голос Драко.       — Ты что-то скажешь мне? — голос Джинни отвлёк её от утренних воспоминаний. — Умоляю, скажи хоть что-то, иначе я утону в чувстве вины.       — Ну, я знаю, что Забини был весьма хорош в астрономии и зельях, да и в нумерологии, потому что я постоянно соперничала…       — Очень важная информация, — язвительно ответила девушка. — Мне как-то сейчас не особо интересно, в чём был хорош Забини в Хогвартсе.       Грейнджер сглотнула и затарабанила ногтями по поверхности столика.       — А Малфой приезжает в мастерскую шоколада мсье Тома, где я работаю, чтобы купить мои лимонные пироги. Вот.       — Что?       — Говорю, что в моей жизни каким-то странным образом тоже появился слизеринец. Это наша с тобой карма?       — И он тебе тоже нравится? — Джинни мгновенно приободрилась. Похоже, что откровение Гермионы оказалось лучшей поддержкой. — Ты говорила об этом с Роном?       — Что? Нет! Он не нравится мне. И с Роном я ничего не обсуждала. Этого ещё не хватало. Мы и так еле-еле подбираем темы для разговоров, стараясь не сболтнуть чего-то лишнего.       Это казалось одновременно странным и забавным. В своё время она испытала подобное, когда начала встречаться с Роном, Джинни сошлась наконец с Гарри, но теперь ситуация повторялась при совсем других обстоятельствах. Разрыв отношений и появление бывших слизеринцев в их жизни. Но вопрос младшей Уизли заставил её задуматься. И вовсе не насчёт того, нравится ли ей Драко Малфой. Тут даже думать не стоило. А насчёт реакции Рональда, если он вдруг узнает, что Роуз уже познакомилась с Драко, да ещё и зовёт его «Драконом».       — Ну, Малфой достаточно хорош собой, — подметила Джинни, разрезая свой стейк. — Я так поняла, что они с Блейзом достаточно часто видятся. По крайней мере, в нескольких своих письмах Блейз писал о том, что встречался с ним. Ты знала, что Драко уже несколько лет живёт среди магглов?       — Я же тебе сказала, что он приходит в мастерскую, где я работаю, чтобы купить лимонный пирог. Очевидно, что он живёт в мире магглов.       — Ну, мало ли. Вдруг, он приходит туда исключительно ради тебя?       — Тебе не стоило пить на голодный желудок, — как-то нервно хохотнула Гермиона. — Вообще, для меня это было достаточно… необычно. Я была готова увидеть кого угодно среди магглов, но уж точно не Малфоя.       — Брось! — отмахнулась Джинни. — Это всё предрассудки и влияние предков, помешанных на чистоте крови. Хотя у Блейза никогда не было подобного пункта, а он сам ведь чистокровный волшебник.       — Так ты в Италию? К Забини? — спросила Гермиона и принялись за свой салат.       — Да. Блейз не знает, что я вернулась. Хочу устроить ему сюрприз.       У Джинни снова загорелись глаза, когда она заговорила о Забини. Грейнджер давно уже не видела подругу настолько радостной. Это было почти заразительно и внушало Гермионе какое-то странное, но приятное чувство необычной лёгкости и ощущения, что она всё делает правильно.       Через минут десять они заказали ещё по бокалу: вино для Джинни и холодная вода с лимоном для Гермионы. Разговор медленно сменил направление, заставляя подруг окунуться в чарующую атмосферу приятных и далёких школьных воспоминаний. Не обошлось без шуток о Лаванде, к которой Грейнджер очень сильно ревновала Рона, и о Симусе, который был по-настоящему взрывоопасным гриффиндорцем. Это всё разливалось волнами расслабления и волшебства по венам.       — Ещё каких-то шесть лет и Роуз тоже пойдёт в Хогвартс, — протянула Джинни. — Ты же отпустишь её?       — Как она сама захочет, — Гермиона пожала плечами. — Я поддержу любое её решение.       — Как думаешь, на какой факультет она попадёт?       — Не знаю, если честно. На любой, кроме Слизерина. У неё есть задатки и для Гриффиндора, и для Когтеврана, и для Пуффендуя.       — Как думаешь… Если бы у меня был ребёнок… У меня и Блейза, то куда бы он попал? Слизерин или Гриффиндор?       — Сложно сказать, — рассмеялась Грейнджер. — Это тоже была бы весьма взрывоопасная смесь.       — Ты не осуждаешь меня? — на полном серьёзе спросила Джинни. — Мне важно знать твоё мнение. Ты же знаешь, что я всегда с ним считаюсь .       — Нет. Я не осуждаю тебя за честность, Джинн. Я рада, что ты смогла признаться в первую очередь самой себе. И я уверена, что с Гарри у тебя наладятся нормальные отношения… — её голос стал тише, а взгляд устремился вдаль по улице. — Ты же знаешь, какой человек этот наш Избранный…       — Знаю. Эй, ты чего?       — Нет, всё нормально. Ты когда к нам в гости?       Джинни потянулась к бокалу, отвечая на вопрос Гермионы, пока та не особо её слушала. Не нужно было быть великим гением, чтобы понять, кто направлялся к их столику с огромным букетом розовых пионов и с характерным смуглым оттенком кожи. Похоже, что приезд Джинни всё же не такой уж и большой сюрприз для некоторых.       Грейнджер прикусила нижнюю губу, взяла в руки бокал со своей водой и откинулась на спинку плетённого кресла, когда Забини оставалось всего лишь несколько шагов к их столику. Она боялась, что может завизжать от умиления во весь голос, а потому набрала в рот воды и просто отсчитывала оставшиеся секунды до этой встречи. Это всё было настолько мило, что Гермионе казалось, будто бы чего-то более романтичного она ни разу в своей жизни не видела.       Грейнджер уже представляла реакцию Джинни, которая с таким горящим огнём в глазах говорила ей о Забини, что исход этой встречи был уже понятен.       — Поэтому я думаю… — Уизли замолчала и перестала жевать, когда Блейз подошёл к ней из-за спины и закрыл ей глаза руками, положив букет на соседний от себя пустующий столик.       Гермиона наконец смогла проглотить тот глоток воды, что не позволял завизжать во весь голос, и снова прикусила нижнюю губу. Она чувствовала, как в горле образовался ком, а на глазах наворачивались слёзы.       — Нет… — очень тихо сказала Джинни, пытаясь не плакать. Но, коснувшись. кончиками пальцев рук Блейза, она всё же не сдержалась и прослезилась. — Забини…       — Привет, сердце моё, — он убрал руки и взял букет, появляясь уже перед девушкой. — Прекрасные цветы для прекрасной дамы моего сердца.       — Блейз… — Уизли уже не могла остановить поток слёз. — Дурак!       Она встала из-за стола и крепко обняла Забини, который тут же подхватил её и закружил в воздухе. Гермиона продолжала сидеть на месте, умываясь слезами умиления. Это было похоже на кадр из какого-то романтического маггловского фильма, где обязательно должен быть счастливый конец.       Этим двум так подходил Лион. Гермиона даже не могла себе представить, чтобы подобная трогательная и нежная сцена встречи двух влюблённых случилась бы где-то в дождливом и унылом Лондоне или в холодной Северной Америке. Эта маленькая сказка могла произойти только тут — в этом по истине волшебном и необыкновенном французском городке.       — А я был уверен, что это не сработает, — послышался мужской голос у её уха. — Теперь должен кучу денег угоднику Забини…       — Мерлин! — Гермиона подскочила с места, роняя бокал. — Малфой!       — Ты так разобьёшь всю посуду, миссис Уизли. И не только у себя дома, — Драко ухмыльнулся и выпрямился, смотря ей в глаза. — Может, тебе стоит пить из бумажных стаканчиков?       — Может, тебе не стоит подкрадываться из-за спины?       — Привет, Малфой! — поздоровалась заплаканная, но неприлично счастливая Джинни.       — Здравствуй, Гермиона, — вежливо произнёс Блейз, кивая головой.       Вот так встреча. Прямо тебе рандеву лучших друзей в самом обыденном для них месте. Гермиона сделала шаг в сторону, позволяя официанту убрать осколки разбившегося бокала. Её сердце продолжало нервно трепыхаться в груди, но уже было сложно определить, что именно его провоцировало на это трепыхание.       — Кажется, я проиграл, Забини. Они в любом возрасте падки на романтику, букетики и красивые жесты со стороны мужчин.       — А ты ещё сомневался, — самодовольно ответил Блейз. — Если никто не против, то я бы хотел украсть у вас Джинни.       — Я бы могла…       — Никто не против, — Драко перебил Гермиону. — Будьте счастливы.       Джинни только смогла что-то невнятное пробормотать и снова заплакала. Грейнджер помахала подруге и села на своё место, тяжело выдыхая оставшийся в лёгких кислород. Малфой, не долго думая, сел на место Джиневры. Он расплылся в довольной улыбке, словно его это всё забавляло, как представление в театре.       — Добрый день. Ваше меню, — к столику вновь подошёл молодой официант.       — У вас есть лимонный пирог? — Малфой отказался от меню.       — У нас есть лимонный чизкейк, сэр.       — Это очень проигрывает лимонному пирогу, но пусть будет. Лимонный чизкейк, будьте добры, — он улыбнулся краешком губ. — И бланманже для леди, пожалуйста.       — Конечно. Из напитков что-то желаете?       — Два латте с солёной карамелью и корицей.       Официант сделал пометку в маленьком блокнотике, а через мгновенье от него и след простыл.       — У тебя так очень скоро появится аллергия на цитрусовые, Драко, — хмыкнула Гермиона.       — Ну, тогда это уже будут мои проблемы. Я уверен, что в аптеках достаточно медикаментов, которые спасут меня от аллергии, чтобы я и дальше мог наслаждаться твоими лимонными пирогами.       Она театрально закатила глаза и покачала головой. Гермиона взглянула на стрелки наручных часов. Через полчаса Рози уже должна была проснуться, а потому пора было закругляться с посиделками.       — Собираешься уходить уже?       — Да, — Грейнджер потянулась к сумке, доставая оттуда маленький кошелёк молочного цвета. Гермиона выудила оттуда несколько купюр, подкладывая их под винный бокал. — Это за наши с Джинни блюда, десерт и кофе.       — Ты серьёзно? — он вскинул бровь.       — Пока, Драко. Была рада с тобой увидеться во второй раз за этот день.       Гермиона встала из-за стола, взяла сумочку в руки и спешно направилась к автобусной остановке. Она попыталась прикинуть за те несколько минут, пока шла туда, стоит ли ей снова заказать такси, чтобы побыстрее оказаться дома. Не то чтобы кто-то или что-то ей испортило настроение, но какой-то странный осадок на душе всё же был. И Грейнджер не могла понять, какой на вкус этот осадок, какого он цвета и какие будут последствия.       Ей казался очень странным тот факт, что в её новой жизни фигурировал не кто иной, как Драко Люциус Малфой. Это заставляло раз за разом прокручивать в голове происшествия последних недель, чтобы понять, в какой момент Гермиона свернула не туда, что жизнь столкнула их лбами. И самым примечательным было то, что Малфой не делал ничего плохого: он нормально говорил с ней, не пытался хоть как-то задеть или оскорбить. Нет. Он казался обычным миролюбивым человеком, который когда-то имел место быть в её прошлом, а теперь предстал перед ней в приятном и совершенно новом амплуа.       Она так много думала о нём. Просто Малфой появился в её жизни в тот самый момент, когда Гермиона была готова думать о ком-угодно и о чём-угодно, только бы снова не возвращаться к размышлениям о том, а правильно ли она поступила, когда решила развестись с Роном.       Грейнджер всё же решила добраться домой на такси. Она уже почти подошла к остановке, но остановилась и потянулась к сумочке, чтобы достать мобильный телефон.       — Гермиона! — у тротуара остановился тонированный спортивный автомобиль, где было опущено одно стекло. — Давай я хотя бы подвезу тебя!       — Спасибо, я сама доберусь, — она натужно улыбнулась и помахала мобильным телефоном.       — Пожалуйста, Гермиона! Считай, что это мой красивый жест, от которых женщины так млеют. Позволь мне почувствовать себя благородным и романтичным Забини, но только в более бледной упаковке.       Она не смогла сдержать улыбку.       — Ладно. Только тебе ведь не по пути.       — Ты уверена? — он вышел из машины, чтобы открыть ей дверцу. — Может, я люблю ездить домой по другому маршруту? Более особенному.       Гермиона села на переднее сиденье, а Драко аккуратно захлопнул дверцу. В салоне приятно пахло сладостями, что совсем не подходило для такого автомобиля. Девушка повернула голову и заметила на заднем сидении два больших бумажных пакета и огромную мягкую игрушку.       — Это... Это альпака?       — Да, — кивнул Малфой, заводя машину. — Я уверен, что Роуз будет в восторге. А ты как думаешь?       — Зачем ты это делаешь, Драко?       — Мне нравится твоя дочь, Грейнджер. Она очень смышленая и забавная. Чем-то похожа на тебя, но не такая занудная.       — Ты уже как-то определись: Гермиона, Грейнджер или миссис Уизли я.       — Я определился уже, — он подмигнул ей и выкрутил руль.       Она пристегнулась и отвернулась, наблюдая за городом через тонированное окно его автомобиля. Всё было настолько странно, что заставляло Гермиону глупо улыбаться. И эта улыбка уж очень напоминала ту, которую она наблюдала на лице Джинни, когда она рассказывала о Забини.