***
Коля мигом находит контакт Рампо. Кстати, Эдогаву записывал ему в телефоне Осаму, поэтому он подписан как "Рампо́". Вообще, Николай достаточно часто писал Рампо после их последней, не в самой приятной обстановке, встречи... Но Гоголь ведь не знает, что Дазай жил у Эдогавы, тут уже вопросы к Осаму: «Почему же он не рассказал этого?» Впрочем, Коля писал просто ради того, чтобы тот помог ему с некоторыми предметами – вот и всё. Белобрысый быстренько тыкает нужные кнопочки и уже через секунду идёт звонок. На удивление, абонент с той стороны трубки ответил быстро, обычно до Эдогавы надо долго дозваниваться, потому что: А: он занят; В: ему лень. – Ого, какие люди! Чем обязан, Коля? – послышался звонкий и радостный голосок Рампо. – Кхм. Тут это, встретиться нам нужно – меняя тон на более приветливый, отвечает Гоголь. – Интригуешь? Мне кажется, что что-то тут не чисто... Тебе повезло, что сегодня у меня выходной и мне не лень. Жди через пол часа в кафе, где вы обычно тусуетесь после пар. Гуд бай! – назначает место встречи Эдогава и сбрасывает звонок. Николай облегчённо выдыхает и переводит взгляд на Сигму с Фёдором. Парни явно негодуют. Ну как "парни", скорее один Сигма, по Достоевскому так и не скажешь, ему на всё обычно фиолетово, кажется, он больше сосредоточен, чем зол. Фёдор не любит давних знакомых. Не в смысле, что давних с которыми вы давно общаетесь и видетесь каждый день, а в том смысле, что вы общались и по каким-либо причинам ваша связь прервалась, а потом к вам заявляется этот человек, про которого ты, уже как сто лет тому назад, забыл. Вот и сейчас такая ситуация. Да, безусловно, может Осаму и хорошо ладил с ним, но из рассказов Коли, которые до него доносил Дазай, становится ясно, что Осаму видеть не желает своих давних приятелей за исключением нескольких. И появляется некое замешательство: с чего бы ему идти гулять с ним? Интересно ведь, правда? Сигма же в этих делах полный ноль. Из знакомых у него Коля, Фёдор да Осаму. Он человек не совсем общительный, скорее он закроется в своём неком «домике» и будет выпускать туда только тех, кого он действительно хочет там видеть. А с остальными людьми он, безусловно, будет пытаться налаживать контакт, порой даже и через силу, лишь бы был круг общения, который может быть и выручит в какой-либо ситуации. – Хм... Не проще ли разложить всё по полочкам? – задаёт более риторический вопрос Сигма, взяв палочку в руки и присаживаясь на корточки. Флейтист сразу заметил взгляд приятелей в его сторону. – Итак. Допустим, это у нас Осаму и Тацухико, – Сигма чертит два кружочка. – мы не знаем, как они общались до появления нас в жизни Дазая, поэтому допустим, что нормально. – предположил флейтист, на что получил кивок от Достоевского. – Далее, Осаму переезжает к нам и вроде бы всё хорошо, Шибусава о нём забыл, они живут своей жизнью, – музыкант чертит некую линию происходящих событий, – и тут, в один момент, ни с того ни с сего, Тацухико появляется в жизни Осаму уже почти через пять лет. – предполагает Сигма. – Я бы, на месте Осаму, уже забыл, кто этот Ш...Ш.. Шибусава. – ворчит Гоголь, скрещивая руки на груди. – Тц... Не перебивай. Из этого всего нам становится ясно, что связи у них никакой не было. Договорённости о встрече тоже. Просто случайная ситуация. – размышляет Достоевский. – Верно. Большего количества подробностей мы не имеем, тут можно только догадываться или же узнавать у Рампо. – отряхивая руки от снега, отвечает Сигма на предположения Фёдора. – Вывод: нам нужно просто узнать кто этот Шибусава и почему Осаму не очень-то и желал с ним уходить. – развёл руками флейтист. – Ой, зачем такие сложности! Стопэ, не желал уходить? – впал в ступор Коля. – Ну да. Он же сам на тебя так посмотрел, будто бы «извини, так нужно». – тыкая в нос белобрысому отвечает Сигма. – Думаю, не стоит так на него злиться. – Тц... Сигмушка, как же ты не поймёшь, что меня очень сильно настораживает этот Тацухико! – топнул ногой Николай, приобнимя флейтиста. – А если Осаму его к нам в общагу заселит?! Я за себя не ручаюсь, нос разобью ему! А вдруг он меня вообще променяет на него! Гляди какой парень славный, и спокойный, и интеллектуальный, не то, что я! – грустит Николай. – Ууу... Котёнок ты мой, ты действительно считаешь, что Осаму так с тобой поступит? – улыбаясь, говорит Сигма. – Вы же лучшие друзья, без друг друга никуда! Да хоть десять ему Шибусав таких подай, Дазай точно не такой человек, что так запросто может тебя бросить. – гладит Николая по руке флейтист. Сигма дело говорит, Осаму совсем не такой, чтобы «поматросил и бросил», они с Гоголем знакомы со старшей школы, вряд ли Дазай будет его менять на какого-нибудь Шибусаву. – Коля, хватит уже ныть. Просто ушёл в кафе, что такого. – бурчит Достоевский, глядя в одну точку. – В конце концов, Тацухико, как ты сам, между прочим, и сказал – спокойный и интеллектуальный человек. – Повторив слова друга, сказал брюнет. – Да-да, Федь. А кто сам только что просто готов был убить этого Шибусаву взглядом, а может и не только взглядом..?)) – усмехается Николай. – К тому же, ты меня за дурака не держи, я вижу, как ты на Осаму глядишь и на Тацухико тоже, ты его убить за Дазая готов! – опа, а вот и знаменитый приём Коли – «тупик», умение заводить собеседника в неловкую ситуацию, затрагивая странные для него темы, но, кажется, на Фёдора это совсем не действует. Неужели даже дружеских отношений у них не было и не может быть? – И что с того? Зачем мне так беспокоиться о человеке, который мне совершенно безразличен, пошутили и хватит. Тем более меня слишком интересует Тацухико, сильно странный он какой-то.. – холодно отвечает брюнет. – Пошлите уже в кафе. Мир с ног на голову перевернулся. КАК ЭТО БЕЗРАЗЛИЧЕН... То-есть та сцена в школе, прогулка по городу, театр, набережная – просто пустой звук, да? Обычная игра двух недолюбливающих друг друга парней. Видимо, поладить им так и не удастся... – Да, идём. – говорит Сигма, беря за руку Николая, похоже его настроение опускается всё ниже и ниже.***
И вот, компания уже из трёх человек заняла столик и ждёт своего гостя. Эдогава прибыл с небольшим опозданием (в этом они с Осаму похожи) и сел за столик с нашими друзьями. – Что ж, рассказывайте, что за проблема приключилась? Вижу, вы не в полном составе. – облокачиваясь на стул, говорит Рампо и берёт в руку чашку с чаем, которую так любезно заказали специально для него студенты. – Давай без прелюдии, сразу к делу! – с улыбкой говорит Николай, пряча руки за голову. – Ты знаешь, кто такой Тацухико Шибусава? – резко меняясь в эмоции на более серьёзную, задаёт вопрос Гоголь, яростно сверкнув глазами. Эдогава едва ли не поперхнулся чаем, такой вопрос он никак не мог предсказать. – Довольно.... Странная личность... – в голосе самого Эдогавы Рампо чувствуется замешательство и неуверенность. – Сколько себя помню, всегда обходил его стороной. Тацухико коллекциионировал бабочек, поэтому в школе его звали «Коллекционер». Жутко, не так ли? Шибусава был одержим вниманием Осаму. Он казался ему привлекательным и в плане характера, и во внешности. Один раз он удумал отравить всех фанатов и друзей Дазая, лишь бы он общался с ним больше... Но, к счастью, этот план не удался. Иначе я бы с вами тут не сидел. – повествует Рампо. – А так... Он личность сама по себе спокойная, чёкнутая на голову, конечно... Всё сделает ради своей цели и эта цель, как вы понимаете... – специально недоговаривает сладкоежка. – ОСАМУ?! – выкрикнули Гоголь с Сигмой разом. – Бинго. Именно так. – ставя чашку с чаем на стол, утвердил Эдогава. – Я нашёл их геолокацию. – сказал Фёдор и время словно остановилось, все замолкли. Тишина... – И ЧТО ТЫ СИДИШЬ ТОГДА?! ФЕДЯ, БЕГОМ ТУДА! СЛЕДИТЬ ЩАС БУДЕМ. ТЫ ЗВОНИШЬ МНЕ ПО ВИДЕОСВЯЗИ. Я ВСЁ СКАЗАЛ. – ударив кулаком по столу, утверждает Коля, в прямом смысле слова выпихивая Достоевского с места. – С чего бы это я должен идти? Кто тут больше всех горит желанием проследить за ними? – протестует Фёдор. – Ты тихий, как мышка. Тебя они даже не заметят. И вообще, сам сказал, что тебе на всё пофиг! Вот и иди! А если я увижу этого белёсого маньяка-сталкера, то я за себя не ручаюсь. Нос ему разобью нафиг. – в ответ говорит Коля. – Тц, серьёзно?! Только я один подхожу? – задаёт вопрос Достоевский и все разом кивнули головой. – Видимо, спрашивать не стоило. Хорошо, я пойду, но при одном условии. – Я тебя слушаю. – смотрит на Достоевского Гоголь. – Никому ни слова, чем мы сейчас занимаемся. – холодно констатирует Фёдор, поднимаясь из-за стола. – Замётно! Жду звоночка! – лыбится Коля.***
Фёдор вышел из кафе, накинув на себя шарф и ушанку, позже он её снимет, потому что Осаму легко может по ней его узнать. На удивление, Дазай с Тацухико не в какой-нибудь там забегаловке, а в самом настоящем ресторане, даже не кафе, как предлагал Шибусава. – Попёрлись же в этот ресторан, а мне его теперь вытаскивать оттуда. Знал бы, что Осаму этим недоволен... – ворчит Достоевский. Опять он продумывает все шаги наперёд, всё-таки Дазай-то ему не безразличен. Что за противоречие своим же словам? Достоевский уже подошёл к ресторану с названием {крутое название на итальянском}. Ему уже написывает Коля, да уж, всё никак не угомонится. Брюнет вздохнул и засунул в левое ухо беспроводной наушник и набрал номер Николая. – ТЫ УЖЕ ЗАШЁЛ, ЧТО ТАМ?! ЧТО ТАМ?!?! – послышался звонкий голос Гоголя, который так и горел нетерпением. – Тихо ты. Да, зашёл. Пока никого не вижу, людей достаточно много, фиг разглядишь. – бурчит Достоевский, осматривая помещение. – Посмотри получше, думаю они сидят где-то с краю или у окна. – начал предпологать Рампо. И правда, Рампо как всегда прав. Фёдор заметил их у са-а-амого края помещения. И всё бы было хорошо, вот только... Шибусава сидит не напротив Осаму, а РЯДОМ с ним. – Тц... Я нашёл. – шёпотом проговорил Фёдор. – БОЖЕ... ВСЁ, МОЛЧУ. – прикрыл рот ладонью Николай.***
Тацухико и Осаму неплохо проводят время. Пошли в самый дорогой ресторан в районе, так ещё и за счёт Шибусавы! Одно только настораживает, диалог совсем не заводится, скорее монолог Шибусавы с вечно соглашавшимся Дазаем. И нет, чтобы разрядить эту обстановку и разойтись, блондин сел ещё ближе к Осаму, приобнимая того за плечи. – Да... Именно так сложилась моя история попадания сюда, скажи, Осаму, а ты обо мне вспомнал за все эти годы? – спонтанно задаёт вопрос Тацухико, чуть сильнее сжимая плечи шатена. – Ага... Конечно... – выдавливая из себя улыбку, отвечает Дазай. И на все рассказы Шибусавы шатен сидел и отвечал «ага...да..да..угу..да вообще...» Это так ужасно, выдавливать из себя любезность. Осаму не очень тактильный человек, только со своими самыми близкими друзьями, такие как: Гоголь, Сигма, Рампо, Чуя и даже Достоевский. Он может быть совершенно открытым и тактильным, но никак не с человеком, с которым они не виделись больше пяти лет. – Хах, я рад. Слушай, чего ты такой напряжённый? Расслабься, в конце концов с тобой я. – хлопая шатена по плечу, восхваляется блондин. Не прошло и секунды, как Тацухико «невзначай» чмокнул Осаму в щёку, мол «не стрессуй». Но это действие заставило шатена лишь сосредоточиться ещё больше. – Да, конечно. – пытаясь отсесть хотя бы на сантиметр дальше, отвечает Дазай. Но крепкая хватка Шибусавы не даёт этого сделать. Осаму смотрит хоть куда, лишь бы не на собеседника, но вдруг взгляд падает на подозрительного человека сидящего чуть дальше их столика. Шатен пригляделся, неужели это ОН. Боже, наконец-то... – Слушай, хах... Извини, мне надо отойти, СРОЧНО! – Осаму дождался, когда хватка слегка ослабнет и он сможет отойти и да, у него получилось. Шатен мигом отошёл в уборную.***
– Фу... Боже мой... – после долгой тишины заговорил Фёдор. – ЧТО?! ЧТО?! ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?! – моментально встрепенулся Коля. – Он... Его... За плечи слишком уж близко и сильно обнял. Расстояние между их лицами один сантиметр, если не меньше. Дазаю это не нравится, отчётливо видно.– доносит информацию брюнет. Да, смотреть на это противно, особенно ему. Когда до человека дотрагиваются против его воли. До человека с которым ты бы сейчас хотел находится. – Расстояния уже нет. Тацухико его поцеловал. – уже не таким спокойным тоном говорит Фёдор. – ЧЕГО?! НУ ВСЁ, ДЕРЖИТЕ МЕНЯ СЕМЕРО, Я РАЗОБЬЮ ЕМУ НОС. – Николай выскакивает со своего места и, еле успев накинуть куртку на себя, вылетел из кафе. – Твою мать... Я пытался его остановить, прости, Федь...– вздыхает Сигма.***
Осаму стоит в уборной, облокачиваясь на раковину и пытаясь переварить информацию. – Что. Это. Твою мать. Было. – в слух говорит шатен. Мда... Принять такую информацию достаточно сложно, а главное зачем здесь Достоевский? Но другого варианта нет, Дазай достаёт телефон и находит его контакт. – Думаю, ты уже понял, что тут творится. Прошу только одного, не вмешивай в эти дела Колю, будет ещё хуже, сразу говорю... 12:24. На телефон Фёдора приходит сообщение. О Боже, кто же это может быть? Ха-ха, сам Дазай Осаму оказал честь написать ему.– Хах, а ты будто бы желаешь общаться с этим Тацухико. Сбежал как девчонка от него. Не стыдно, Дазай?) Я здесь не по своей воле, а как раз по воле Гоголя.
12:25.
– Блять... 12:25. Дазай выключает телефон, кладя его обратно в карман. Вот так незадача... – И зачем он вообще сюда припёрся. Только и умеет своим «чтением мыслей» мешать. Придурок. – злится шатен. Да, безусловно, ему некомфортно в компании Тацухико. Совсем некомфортно, но и отношения портить не хочется. «Чтение мыслей» – некая «способность» Фёдора. Как мы знаем, он умеет анализировать и продумывать все шаги наперёд и сейчас это, как раз, некстати... Почему же «чтение мыслей»? Так придумал Коля, сказав «А как он ещё может это делать?) Ха-ха!» – Тц... Чёртов придурок. Надо же было меня увидеть среди тысячи людей именно в этот день. И именно сегодня позвать в ресторан. И ИМЕННО СЕЙЧАС ТАК БЛИЗКО СО МНОЙ КОНТАКТИРОВАТЬ! – вскипает от ярости уже и Осаму. Именно своим спокойным поведением Шибусава его и бесит. Дазай готов поклясться, что ни за что не пошёл бы с ним в этот ресторан, но увы, его увели туда «насильно». Можно сказать, он согласился из-за любезности. Актёр готов забыть все моменты, когда Тацухико пытался кормить его с ложки. Мерзко. И опять Осаму загоняет себя в рамки. С одной стороны он и рад, что сейчас сюда придёт Коля и, скорее всего, не один, но всё-таки, они так давно не виделись с Тацухико... Так, нет, отставить. Уже ни в какие рамки не входит его «любезность». Пора завязывать с этим! – Твою мать, лучше бы вообще сюда не приходил. Сейчас бы спокойно сидели в кафе и праздновали день рождения Фёдора. НЕТ, СУКА, НАДО БЫЛО ВСЁ ИСПОРТИТЬ! – гнев выходит наружу, Осаму никогда не показывал его. Скорее скрывал под маской улыбки и радости, но ничто не вечно и порой, в самый неподходящий момент, оно вырвется наружу. Шатен уже было замахнулся на зеркало перед ним, как его останавливает чья-то рука, очень тёплая рука.***
И вот, в ресторан влетает Николай, а за ним Сигма с Рампо. Гоголь замечает Фёдора и сразу же несётся к нему, а за ним и Сигма. А Эдогава ушёл куда-то в совсем другом направлении... – ФЕДЯ! ДАВАЙ ГОВОРИ ВСЁ, ЧТО ТУТ БЫЛО! – еле тормозя заявляет Коля. – Ты по-моему всё должен знать? Иначе зачем я тут сижу с тобой по видеосвязи? – более спокойно задаёт вопрос Фёдор. – Да знаю, знаю! И что теперь?! Где этот белёсый?! – кипит от гнева блондин. – Прямо за тобой. – ответил брюнет, поворачивая корпус вправо. Точнее, в сторону Тацухико. – Боже мой... Можно я уйду отсюда... – закрывает лицо руками Сигма. Тацухико стоит прямо за Николаем, словно пожирая его взглядом со спины. Да, он сделал это всё специально, лишь бы эти «русские» взбесились. И одним лёгким движением руки Шибусава хлопает по плечу Николая, мол «обернись». Странно только, что на всё это не сбегаются администраторы и официанты. Почему же? Дело в том, что они даже и не подойдут к клиенту, если он не нажмёт на специальную кнопку на столе. – Что, решил в «защитники» поиграть? – словно стебясь над Николаем, говорит белёсый. Гоголь мигом оборачивается на собеседника. Кажется, здесь станет жарко. Белобрысый хватает Тацухико за воротник кофты, сильно сжимая ткань в кулаке. – Чего гавкнул, пёс? Я тебе всё лицо разрисую, если ты хоть ещё раз что-нибудь ляпнешь. – на этот раз не наигранно предупреждает Николай. Шибусава поднял ладони вверх, будто сдаваясь, а сам лишь усмехается, расплываясь в этой злой ухмылке. – Ты мне не угрожай, Николай. Тебе придётся меня теперь как минимум года три. Я живу с тобой в одном общежитии! – совершенно спокойно говорит Тацухико. – Не. Беси. Меня. Я бью больно и долго. – скалясь, шипит Гоголь. – Видишь этот шрам? Скоро и у тебя будет такой же, только ещё уродливее. – Коля указывает на своей левый глаз, который рассечён от брови к щеке шрамом. – Ах. То-то я думаю: откуда же у тебя такое уродство на лице? Парень-то симпатичный, неудачный опыт в драках? – и снова стебётся Шибусава. А зря... Пора бы завязывать. – Коль, может не стоит?... Спокойно. Вдох-выдох, всё хорошо, я с тобой, Осаму тоже где-то рядом... – вставая с места, пытается успокоить Николя Сигма, но поздно. Бензин уже залит в огонь, а значит взрыв недалеко.***
Прийдя в ресторан, Эдогава мигом направился в уборную, что-то ему подсказывает, что именно там находится его друг. И чувство не обмануло. Зайдя туда, открылась картина: перед ним состоит Осаму, весь взъярошенный и вскипающий от гнева. Шатен уже было замахнулся на зеркало перед ним, но его останавливает крепкая рука Рампо. – Не стоит этого делать. – строго говорит Эдогава. – Ты ведь не хочешь отдавать кучу бабок из своей стипендии на ремонт зеркала в этом дорогущем ресторане? Так что полегче, братан. Ты меня пугаешь... Осаму словно одолевает сознание, он поворачиват голову в сторону друга. – Блять, Рампо, вообще похуй, сука, я зол, иди нахуй. – шипит Дазай. – Воу, чел, полегче. Я столько мата из твоих уст слышал в последний раз тогда, когда тебе не хватило одного балла до высшей отметки. Я прекрасно знаю всю ситуацию. – отвечает шатен. Эдогава человек на приколе и к любой ситуации у него найдутся смешные и нужные решения. – Воды мне. – тихо говорит Осаму. Кажется, он немного успокоился... – Подожди секундочку! – воскликнул Эдогава, отдаляясь от друга. Слава Богу, тут есть кулер с водой и стаканчики. Шатен мигом набирает полный стакан и приносит его Дазаю. – Спасибо. – Осаму залпом выпивает целый стакан. – Слава Богу... – выдохнул Рампо, скатываясь спиной по стене. – Выдохни, успокойся. Коля, Сигма, я и Федя с тобой. – КОЛЯ?! ОН ЗДЕСЬ?! – воскликнул Дазай, словно его ударило током. – Да... – автоматически отвечает Эдогава. Зря он это сделал... – ОЙ, ТО-ЕСТЬ НЕТ... – ну всё. Конец всему живому... – Понятно. – слишком холодно говорит Дазай, вылетая из уборной, да так, что аж его плащ почти что подлетает, развиваясь на сильном потоке воздуха.